Текст книги "Мы из спецназа. Заложники"

Автор книги: Андрей Щупов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Уже смеркалось, его никто не заметил. Да и жена, увидев опорожненное ведро, ничего не заподозрила. Лишь парой дней позже Матвей случайно узнал, что компаху из соседнего двора подобрали лишь поутру и в полном составе препроводили в реанимацию. Говорили, что ребятишки, чего-то не поделив, жестоко подрались, что-то за ними и впрямь числилось – то ли квартирка какая, то ли обворованный ларек. Во всяком случае, сами подростки были не в состоянии что-либо рассказать. У всех четверых оказалось тяжелое сотрясение мозга, а к множественным гематомам добавились сломанные носы и выкрошенные зубы. Как бы то ни было, забыть происшедшее Матвей уже не мог, но и вспоминать без нужды не пытался. Было действительно страшно – за Лариску, за собственное неустойчивое сознание, которое столь просто могло выходить из-под контроля.

И вот это начиналось вновь – уже не во дворе, а в кабинете Черкизова – местного воротилы, способного одним движением брови вышвырнуть любого своего подчиненного на улицу…

Обернувшись к начальнику, Матвей замороженным голосом поинтересовался:

– Ну а если это была бы ваша дочь?

– У меня нет дочери, – отрезал Черкизов. – У меня сын. Здоровенный, головастый малый. И дело свое давно имеет. Так что никаких волнений, никаких тревог.

– И все же? – На подрагивающих ногах Матвей вновь приблизился к столу. – Вообразите на миг, что ваше чадо вдруг оказалось в руках насильников. Что бы вы стали делать? Или тоже растерялись бы?

– Это я-то? – Черкизов громко расхохотался. – Нет, братец! Если подобное произошло бы со мной, я бы сопли не распускал. И, не сомневайся, похитителей достал бы из-под земли. А приволокли бы их ко мне не в здание суда, а в место потише и поглуше. Скажем, на одну из моих загородных дач. А уж там я бы разобрался с ними по-свойски.

– Вам действительно это по силам? – Едва справляясь с дрожью, Матвей сжал левый кулак. Он и сам толком не понимал, что за игру повел с собственным директором. – Сдается мне, не то вы говорите. Случись это с вами, вы, как простой смертный, тоже начали бы плакаться в жилетку. И денежки принесли бы тому, кто попросит, и в милицию наверняка бы побежали.

– Да кто ты есть, чтобы мне такое фуфло гнать! – Кажется, на этот раз Черкизов взъярился по-настоящему. Не часто он слышал подобные речи. – Да если бы на моего отпрыска кто поднял руку, я бы в порошок его стер! Любого, будь то вор в законе или министр из Кремля! И не сомневайся, своих деток я выручил бы из любой беды!

Кадык на шее Матвея судорожно дернулся.

– Что ж, если так… Тогда сделайте это.

– Что сделать?

– Сделайте то же самое, но для меня.

– Чего-чего? С каких это щей?

В голове водителя что-то вспыхнуло, болезненно кольнуло в висках. Ладони его враз вспотели, и, не отвечая начальнику, Матвей порывисто шагнул к настенному ковру, рывком выдернул из ножен одну из сабель. Машинально потрогал лезвие. Вопреки положению о сувенирах, сталь была остро отточена. Да и не похожа была сабелька на сувенирную. Совсем не похожа!

– Что-то я тебя не пойму…

– Все очень просто, – отчужденно проговорил Матвей. – Вы спасаете Машу, я спасаю вас. Ваша жизнь против жизни моей дочери – вот и весь расклад.

– Ты что, спятил?

– Вроде того. – Матово отсвечивающий клинок медленно переместился, замерев напротив шеи Черкизова. – Видите ли, Евгений Михайлович, мне терять нечего. Не будет дочери – не будет уже ничего. Ни для меня, ни для моей жены.

– Погоди, дурень, я-то здесь при чем?

– Вы можете мне помочь, и вам придется это сделать. Если не ради Маши, то ради собственной шкуры. В противном случае я зарублю вас. Прямо сейчас.

– Ты сумеешь это сделать? – Глядя на колеблющееся перед лицом острие, Черкизов нервно хохотнул.

– Сумею, не сомневайтесь. Я уже сказал: без дочери мне не жить, и вы будете у меня под контролем, пока Маша не вернется домой.

– Послушай, Матвей! Ты всерьез полагаешь, что я буду…

– Будете, – кивнул Матвей. – У вас нет иного выхода. Как нет его и у меня.

Лицо Черкизова побагровело.

– Но ты понимаешь, что я с тобой потом сделаю? Да мои ребята тебя пошинкуют в лапшу. Этой же самой сабелькой!

– А вот это пожалуйста. Плевать. – Стальным лезвием Матвей коснулся голубой жилки на шее начальника. Мысленно удивился неведомому ранее чувству. В самом деле – как просто! Одно легкое движение, и все будет кончено. Хлынет кровь, и даже врачи, которые прибудут сюда не ранее чем минут через двадцать, уже ничем не сумеют помочь.

– Черт побери, Матвей!…

Что-то такое Черкизов все же прочел в его глазах, потому что споткнулся, так и не завершив фразы.

– Спасите мою дочь, – без всякого выражения произнес Плюснин. – А там делайте со мной что хотите.

– Но на это необходимо время, возможности, деньги, наконец!

– Ни того ни другого у меня нет. Все, что у меня есть, это моя дочь и вы. Как видите, выбор невелик. Поэтому начинайте действовать. Лучше прямо сейчас!

Чуть приподнявшись, кончик лезвия прижался к нижней челюсти Черкизова.

Какое-то время директор сидел неподвижно. Глаза его, не моргая, смотрели на Плюснина. Возможно, он все еще надеялся на некий розыгрыш, выискивая в облике водителя нечто, что могло бы выдать истинную задумку Матвея. Мастерски владея искусством блефа, Черкизов ожидал чего-то подобного и от посторонних, однако в данном случае игра была чистой, а запах близкой смерти явственно овеял чуткие ноздри бизнесмена.

– А ты молодец! – с уважением протянул он. – Вот бы никогда не подумал…

– Начинайте!

Правая рука Черкизова потянулась к лежащему на столе сотовому телефону, медленно поднесла к уху. Нажав комбинацию цифр, директор некоторое время ждал. Потом с облегчением вздохнул:

– Это «Кандагар»?… Мне бы Харитонова услышать. Да, Дмитрия… Да, да! Он должен меня помнить. Это Черкизов из «Флага». Мы с вами однажды уже работали… Сейчас возьмет трубку? Замечательно!…

Глава 3

– Нет, вы прикиньте ситуацию! – рычал Тимофей Лосев. – Квартира кооперативная, так? Значит, без того за нее сполна заплатили. Еще в советские времена. А теперь вдруг выясняется, что без перерегистрации мы и прав на нее не имеем.

– Как это? – удивился Марат.

– А так! Дарственные, завещания – все недействительно! Значит, надо топать в регистрационную палату и давать на лапу папуасам. И все только для того, чтобы вместо одной бумажки тебе выдали другую. Я специально сравнивал – отличий никаких! Спрашивается, для чего и кто это выдумал?

– Как для чего? Чинушам тоже надо что-то кушать.

– Ничего себе – кушать! – распалялся Тимофей. – Мало того, что платим за газ, за свет, за антенну и телефон в семи разных местах, так еще и тут свои прибамбасы!

– Угомонись, Тимох. Хлебни лучше кофейку. – Серега Маркелов протянул коллеге чашку. – Горяченький!

– Да какой, к черту, кофе! Они ж над нами внаглую издеваются! То есть я понимаю, без взяток этим уродам трудно. Ну, так скажите прямо! Я отслюню и успокоюсь. Но ведь порассажали по ЖКО баб этих жопастых, юрисконсультов плешивых, – и тянут вовсю с народа. Ни ухом ни рылом в бухгалтерии своей, а конторы, точно дворцы, обставляют. Компьютеров понакупили, калькуляторов, а считать один хрен не умеют. Через раз ошибаются. Еще требуют, чтобы в дневное время к ним приходили. Будто делать нам нечего. – Лосев сердито засопел. – Дожили, бляха-муха! Квитанции, бланки, справочки… Посчитать да посуммировать по всей стране, наверное, миллионы человеко-часов на эту байду уходят!

– И к чему ты ведешь? Хочешь сказать, что экономисты у нас через одного козлы тренажерные? Так это мы без тебя знаем. Только ведь Маркелыч правильно сказал: козлам, Тимох, тоже травки хоца. Вот и сосут, как умеют. – Сидя за столом, Марат с видимым удовольствием сооружал себе бутерброд. – Короче, выкинь из головы эту муть и смирись. Тем более что кофеек действительно приличный.

– Вы потому так рассуждаете, что не бегали еще по конторам этим сволочным. Вот ты, Сергунь, честно скажи, платил хоть раз сам за квартиру?

Маркелыч переглянулся с Маратом.

– Ну, вообще-то у меня теща этими делами заведует.

– То-то и оно! У Харитоныча – Диана, у Маратика – Томка, и так по всей России. Мужики сопли на диванах глотают, а женщины по бухгалтериям да собесам снуют, в очередях торчат. У них терпение не то, что у нас, – вот и не задумываются.

– Ты ведь задумался.

– Это оттого, что Анька у меня в декрете. Вот я и вынужден этой мурой заниматься.

– Ты, главное, Тимох, не тушуйся. Если разобраться, все мы ерундой по жизни занимаемся. Кто-то в бумажках роется да из казны тянет, а мы вот уродам разным грабки заламываем.

– Это ты называешь ерундой?

– Ясен пень, а как же! Их ведь меньше не становится, верно? Значит, все та же суета сует…

– Опаньки! Димон с Ленкой вернулись. – Маркелыч кивнул на мониторы внешнего слежения. – Быстренько обернулись!…

Он не ошибся. Спустя минуту в помещение «Кандагара» действительно вошли Харитонов с секретаршей. Оба румяные и красивые, Дмитрий – в кожаном мафиозном плаще и широкополой шляпе, Елена – в серебристом коротеньком пуховичке, позволяющем эстетам вроде Мишани беспрепятственно любоваться ее стройными, упакованными в брючки ножками.

– Тебе бы еще трубку в зубы – и станешь самым настоящим Мегрэ. – Лосев ухмыльнулся.

– Когда-нибудь непременно заведу. – Оглядев коллег, Дмитрий бросил шляпу на стол, со вздохом опустился в кресло. – Ну что, засиделись, цуцики? Чешутся небось кулачки?

– Это ты к чему? Никак договор привез?

– А вы как думали! Хватит нам в «секьюрити» играть, пора и делом мужским заняться. Покажи им, Лена, бумажки. – Дмитрий кивнул секретарше, и девушка проворно распахнула сафьяновую папку. – Забавнее всего, что само по себе дельце, может, и не столь серьезно, а вот обстоятельства, при которых мы подписали с клиентом договор, можно смело называть трагикомичными.

– Что ты имеешь в виду?

Не спрашивая разрешения, Дмитрий придвинул к себе чужую кружку, плеснул из термоса кофе. Откусив от бутерброда, поинтересовался:

– Чей бутер?

– Теперь уже твой, – вздохнул Маркелыч.

– Правильно глаголешь. – Дмитрий поерзал, устраиваясь поудобнее, с набитым ртом продолжил: – Так вот, ребятушки, договор мы подписали с неким господином Черкизовым. Да, да, тем самым, что как-то уже просил у нас помощи.

– На него тогда, кажется, парни Валеха наехали.

– Не совсем Валеха, но не в этом суть. Тогда его наши услуги, помнится, очень даже удовлетворили, вот он и решил обратиться к нам повторно.

– Кто-то снова наехал?

– В том-то весь и фокус, что нет. Бизнес у него налаженный, денег куры не клюют, клиентов и заказчиков – море.

– В чем же дело?

– Дело, Тимофей, в том, что у его водилы, некоего Матвея Плюснина, пропала дочь. Ушла на дискотеку и не вернулась. Позднее родителям позвонила анонимная подруга и сообщила, что их похитили какие-то ублюдки. А до кучи еще и изнасиловали. То есть подружка-то сумела смыться, а вот дочь водителя оказалась в плену.

– Выходит, Черкизов решил посодействовать водиле?

Харитонов медленно покачал головой:

– Вот тут-то и кроется главная закавыка. Дело в том, что Плюснин взял его в заложники. Вывел втихую из офиса и увез к своей матери. У нее там деревянный домишко на окраине, банька капитальная, подпол. Короче говоря, расстроенный папаша поселил пленника в баньке, а заодно поставил ультиматум: либо дочь, либо свобода. Черкизов согласился.

– Погоди, погоди! Водила-то сам на что надеется? Черкизов ведь тот еще жук!

– Очень похоже на то, что сам Плюснин успел поставить на себе крест. – Дмитрий пожал плечами. – Да и что ему еще остается? Дома – жена в истерике, советов путных не дождешься, вот и пошел человек ва-банк…

– А милиция?

– В милицию он тоже вроде ходил, но что-то там у них не сладилось, ну и закусил удила.

– Он вооружен?

Харитонов кивнул:

– Старенькая одностволка плюс довольно дорогой клинок. По виду – казачий.

– Интересно! Клинок-то у него откуда взялся?

– Позаимствовал в кабинете директора. Из чего, кстати, следует, что заранее ничего не планировал. Видимо, там, в офисе, разом и решился.

– Отчаянный мужичок! – Маркелыч присвистнул. – У него, часом, кукушка не съехала?

– Да нет, ведет себя вполне пристойно. Разве что… – Дмитрий поморщился, подбирая подходящее определение, даже пошевелил нетерпеливо щепотью. – Скукоженный весь какой-то. Будто надломили мужика. Но с ружьишком, судя по всему, обращаться умеет, если что – не остановится.

– А Черкизов как? Напуган?

– Да нет, особенного испуга я не заметил, хотя… Кое-какие неясности здесь тоже имеются. То есть заложник-то он заложник, но больно уж странно себя ведет. Лежит себе на старенькой тахте, огурцы с капусткой хрумкает. Нас даже пытался угощать – все равно как хозяин. Словом, сдается мне, вся эта катавасия его даже забавляет. Во всяком случае, никаких тайных сигналов я не заметил… А тебе, Ленчик, как показалось?

Секретарша в свою очередь покачала головой:

– Похоже, Черкизов действительно сжился с ролью. Есть такие мужчины, что любят новые впечатления. Одни на охоту с рыбалкой ходят, другие горными лыжами или дельтапланами увлекаются. Вот и этот бизнесмен решил воспользоваться ситуацией. Все-таки не каждому удается побывать в заложниках. Тоже своего рода экзотика.

– А если водила шлепнет его?

Дмитрий поморщился.

– Вряд ли. Выглядит Плюснин вменяемым, и взгляд довольно осмысленный. Просто так уж подфартило мужику. Влетел в дерьмовую ситуацию и сообразил, что своими силами не выкарабкается. Надо думать, и Черкизова он за воротник прихватил не просто так. Что-то этот бонза наверняка обещал ему – обещал да не выполнил. Вот и взыграла душа.

– Ну а нам что делать? – Сергей Маркелов кивнул на договор. – Будем освобождать Черкизова? Чую, бумажку эту он с умыслом подписал. То есть аванс, конечно, заплатил – только не за водилу, а за себя.

– Черт его знает. Возможно, и была у него такая потаенная мыслишка… – Дмитрий снова вздохнул. – Только ведь дело не в Плюснине и даже не в Черкизове.

– А в чем?

– В девчонке. Той самой, которую похитили. – Харитонов поднял голову. – С умыслом там или без умысла, но договор подписан, аванс по безналу уже переведен – словом, будем искать.

– А Черкизов?

– Пусть пока посидит в баньке. Тем более что директор явно с хорошего бодуна. Так что капустка с огурчиками ему только на пользу пойдут. Кроме того, есть еще одно кислое обстоятельство.

– Это какое же?

– Девчушек увели с дискотеки. Плюснин не очень уверен, но, судя по всему, это «Ночной ковбой».

– Вот те на! – Тимофей Лосев переглянулся с Маратом и Сергеем. – Там же Стаська с Мишаней дежурят.

– И не просто дежурят, а дежурили именно в то время, когда все приключилось.

– Но мы-то здесь при чем? – возмутился Маркелыч.

– А вот это уже, Сергунь, каждый должен определять сам, – наставительно произнес Дмитрий. – И меру своей «причемности», и ответственность. Короче, дело мы взяли, значит, придется поработать. А для начала, Еленчик, вызвони наших красавцев и попроси явиться сюда.

– Они же отсыпаются.

– Придется разбудить. Такие дела обычно разруливаются по горячим следам. Больше протелимся, меньше шансов, что найдем девчонку живой. Тем более что случай этот в городе далеко не первый.

– Маньяк?

– Вот и выясним заодно – маньяк или кто другой. А то наши органы лет семь еще копаться будут, прежде чем найдут.

– И то не факт, что найдут.

– В том-то и дело, ребятки. – Харитонов рассеянно кивнул собственным мыслям. – В том-то все и дело…

Глава 4

В очередной раз переломив одностволку, Матвей Плюснин уныло взглянул на латунное тельце патрона. Что-то творилось с его головой. В иные моменты события пережитой ночи начинали казаться нереальными, и уже дважды, проверяя себя, он осторожно приближался к баньке, заглядывая внутрь через узенькое оконце. Черкизов спал на лавочке животом вверх, забросив руки под голову, наполняя помещение размеренным храпом. И вновь Матвей чувствовал охватывающий тело озноб. Все было правдой – жутковатой и безжалостной: исчезновение дочери, поздний звонок, похищение директора фирмы. Начинало ныть сердце, и рука сама собой с остервенением скребла грудь. Вот если можно было бы стереть действительность, переиграть все сызнова. Отказаться от той безумной вечерней гонки и, послав Черкизова подальше, пораньше вернуться домой. А уж там он бы отменил к чертям собачьим все дискотеки и провел бы вечер за какой-нибудь уютной книженцией. Ведь можно было поступить так! Что мешало? Зато жизнь бы текла прежним размеренным ритмом – без стрессов и головной боли.

В самом деле, еще вчера он был обыкновенным трудягой, уверенным в завтрашнем дне и собственном рассудке, но за минувшие часы произошло столько разного, что сегодня Матвей уже не рискнул бы поручиться за собственный разум. Грань, отделяющая его от нормы, оказалась на удивление зыбкой. И потому повторному приезду «кандагаровцев» он по-настоящему обрадовался. Воистину правы те, кто утверждает, что дружба, участие, помощь могут быть по достоинству оценены лишь в настоящей беде. Кроме того, в душе его сама собой вспыхнула надежда. Может, вернулась домой Маша, тех отморозков успели поймать, а то и вовсе раскрылось, что загадочная подруга хотела таким образом подшутить. У девчонок – у них ведь тоже всякое случается: и соперничество, и неприязнь, и вражда. Поэтому к выбравшемуся из машины человеку Плюснин устремился чуть ли не бегом.

Увы, чуда не произошло, мир не перевернулся с головы на ноги, не утвердился в прежних привычных рамках. «Кандагаровец», представившийся Тимофеем Лосевым, всего лишь прибыл для уточнения ряда деталей.

– Короче, так, Матвей. Дмитрий за тебя поручился, вот и мне хочется верить, что ты не сорвешься.

– Да уж не сорвусь… – Матвей невесело усмехнулся. Хмуро покосился на винтовку в собственных руках.

– Ничего, браток, в жизни еще и не такое бывает. – Положив сильную ладонь на плечо Плюснину, Лосев чуть встряхнул водителя. – Можешь дать слово, что с Черкизовым ничего не случится?

– Да на кой он мне сдался! – Матвей поморщился. – Честно говоря, уже сегодня бы отпустил. Я ведь не убийца. То есть там, в офисе, наверное, мог бы с отчаяния рубануть, а теперь…

– Нет, Матвей, так не годится! – Тимофей покачал головой. – Давай уж доигрывать до конца. Иначе все испортим.

– Так мне его что – держать под замком и дальше?

– Вот именно. Ты ведь, наверное, уже заметил, – ему самому, похоже, нравится ситуация, в которую он угодил.

– Как же такое может нравиться?

– А вот так. У богатых свои причуды. Тем паче договор директор подписал, деньги выплатил, чего же теперь дергаться? Ему теперь тоже интересно, чем вся эта канитель кончится. – Лосев вздохнул. – В общем, так: Черкизова мы по старым временам немного знаем, – бычок еще тот. Так что отпускать его не следует. Что сделано, то сделано, и сейчас важнее разыскать твою дочь. А там уж разберемся и с остальным.

– Но вы… Вы найдете Машу? – Голос у Плюснина дрогнул.

– Вопрос непростой… – Тимофей нахмурил брови, рассеянно ущипнул себя за щеку. – Как ни крути, Екатеринбург – не захолустный городишко, давно уже полноценный мегаполис. Жителей – прорва, одних только непрописанных обормотов скоро до полумиллиона наберется. Тут тебе и уголовная братия, и наркоманы, и беженцы из горячих точек. С другой стороны, кое-какими возможностями мы действительно располагаем. Так что, если возьмемся по-настоящему, думаю, найдем.

– А что нужно сделать, чтобы вы взялись по-настоящему?

– Все, что было нужно, ты уже сделал. – Тимофей успокаивающе похлопал Плюснина по груди. – А мы, по счастью, не ментовка, и начальства над нами нет. Так что работать будем на совесть, можешь мне поверить. Тем более что случай этот по городу далеко не первый.

– Как это не первый?

– А вот так. Опытные криминалисты давно уже разработали свою статистику. И по стране, и по отдельным областям. Новостная хроника – она ведь не для того придумана, чтобы запугивать жителей города, она – для компьютеров предназначена и башковитых аналитиков. Короче говоря, есть у нас предположение, что это не случайность и не серийные придурки. Кто-то планомерно крадет девушек. Как минимум – на протяжении последних двух-трех лет. Более того, специалисты уже знают, что интерес проявляется преимущественно к блондинкам, и в основном молодым.

При слове «блондинкам» в лице у Матвея что-то дрогнуло.

– И что это значит? – выдохнул он.

– А значит это то… – Тимофей взглянул на водителя и смешался. – Да в общем пока ничего не значит. Рано нам судить да рядить. Искать нужно. И ждать.

– Это, честно говоря, и бесит, – признался Матвей. – Думаете, так просто – торчать тут и ждать? Этак с ума можно сойти! А как подумаешь, что дочь по-прежнему там, у этих извергов, прямо руки начинают трястись.

– А вот этого не надо, – строго произнес Тимофей. – Ты уж будь добр, держись мужиком. Тем более что кое-чем ты нам и впрямь сумеешь помочь.

– Когда?

– Да прямо сейчас. – Лосев достал из кармана трубку сотового телефона, подключил к нему миниатюрный проводок с наушником. – Разумеется, дискотечную братию мы тщательно опросим, за сводками тоже будем следить, с друзьями из ментуры свяжемся, но главный козырек – это все-таки подруга твоей Маши. Спасибо, помог блокнотик.

– Блокнотик?

– Ну да. Нам его твоя супруга одолжила.

– Вы виделись с Ларисой?

– А как ты думал. Надо ведь с чего-то начинать. Но не волнуйся, про похищение мы ничего ей не сказали. Подыграли твоей версии о попойке.

– И она поверила?

– Думаю, да… Словом, кое с кем из одноклассников Маши мы успели уже переговорить. Девчонок намеренно не трогали, чтобы не спугнуть. В итоге выяснили, что на танцы Маша могла ходить с четырьмя девчушками. Согласись, четыре – это уже совсем немного, и нужную кандидатуру вычислить не столь уж сложно. А потому поступим следующим образом. – Тимофей на секунду задумался. – Жаль, конечно, что аппарат у тебя оказался без номероопределителя, но так или иначе ты с девицей беседовал, так что голос ее должен помнить.

– Она старалась говорить тихо.

– Ничего, как-нибудь постараемся разогреть девочку. В крайнем случае, вопросики наводящие позадаем. Тактика простейшая: я говорю, ты слушаешь. И не удивляйся – болтать буду всякую чепуху. Сам понимаешь, ни с родителями, ни с милицией она разговаривать не будет.

– А если мы ее насторожим?

Тимофей пожал широченными плечами:

– Невелика беда. Не получится с первого раза, отправимся в офис, попросим заняться обзвоном Елену. А ты еще разок внимательно послушаешь. Если же наша девонька испугается – тоже неплохо. Значит, выдаст себя. Пробьем адресок и поговорим с клиенткой более доверительно.

– Но я обещал ей…

– Знаю, знаю! – Тимофей махнул рукой. – Мы ведь тоже не изверги-папарацци, понимаем, что к чему. Изнасилование – штука мерзкая, так что никакой шумихи никто устраивать не собирается. Другое дело, что времечко неумолимо бежит, поэтому миндальничать, уж прости, мы тоже не будем.

Протянув наушник Матвею, Лосев достал из кармана листок.

– Вот и наши заветные телефончики. Некий Петя-Петушок выдал. Воздыхатель твоей Марины. Лариса нам заодно и фотографию класса показала. Специально постарались отобрать мальчонку в очочках и позамухрышистей. Такие обычно более приметливые. В общем, попробуем. Может, кого и не застанем из четверых, но чудится мне, что после таких серьезных приключений наша подопечная дома должна сидеть, раны зализывать. Синдром улицы называется. На западе после таких вещей в клиники кладут, серьезную реабилитацию проходят, а у нас все на бегу да на ногах. Все равно как грипп или ангина…

Волнуясь, Плюснин взял наушник. В висках шумело, сердце колотилось так, что он всерьез перепугался, что ничего не услышит.

– Извините, мне надо успокоиться…

– Понимаю. – Лосев чуть улыбнулся. – На этот случай тоже есть неплохое лекарство. Коньячок – граммулек тридцать – сорок, согласен?

Плюснин выразил согласие кивком.

– Вот и хорошо. Только это в машине. Незачем нам здесь торчать. А там у меня и тише, и спокойнее. – Тимофей, хмыкнув, кивнул на одностволку. – Ружьишко-то заряжено?

Матвей смутился:

– Вообще-то хотел уже разрядить, но…

– Разряди. – Тимофей наставительно кивнул. – Нечего по краю пропасти разгуливать. И тебе будет спокойнее, и нам.

– Так можно и вовсе в доме спрятать.

– Зачем же? Пусть Черкизов время от времени видит, что его сторожат. Нужна человеку видимость опасности – пусть получит требуемое. Кто знает, может, он за это и платил.

Не сговариваясь, собеседники оглянулись на сложенную из бревен компактную баньку – нынешнее узилище господина Черкизова. Единственное окошечко пустовало, – судя по всему, гендиректор продолжал отсыпаться…