Текст книги "Мы из спецназа. Заложники"

Автор книги: Андрей Щупов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Андрей Щупов
Мы из спецназа. Заложники

МЫ ИЗ СПЕЦНАЗА. ЗАЛОЖНИКИ

Каждый правый имеет право

На то, что слева, и то, что справа…

Из репертуара «Машины времени»

ПРОЛОГ

– А если не придет?

– Как это не придет? Уже пришла. Я ведь звонил Анфисе, сказала – на месте курвочка… – Зэф крутанул руль, подавшись вперед, вгляделся через лобовое стекло. – Главное – не спугнуть. Ага, вот и наши придорожные лялечки!

Свет фар и впрямь выхватил из темноты вереницу голоногих фигурок. В цветастых нарядах, украшенные дешевой бижутерией, малолетние нимфы паслись вдоль заснеженной бровки, терпеливо дожидаясь клиентов.

Бросив взор на хищный профиль соседа, Костяй невольно поежился. Что и говорить, был он пареньком битым, встречал в жизни разное, однако Зэф подавлял его одним своим видом. Уж этот красавчик произошел явно не от обезьяны. Врал старик Дарвин, – какая там, к лешему, макака! – наверняка либо коршун, либо ящер. А может, иная какая тварь – похлеще и пострашнее. Зэф и улыбался так, что немедленно появлялось желание втянуть голову в плечи. Собственно, он и не смотрел даже, а вроде как оценивал – кончать, дескать, тебя сразу или чуточку обождать. Высокий, жилистый, стройный! И ведь телочек никогда долго не уговаривал: пять минут – и все! Уже начинали сходить от него с ума. Что в нем только находили! Может, тоже чувствовали некую потаенную силу? Наверное, так. Во всяком случае, сам Костяй работал со своим жутковатым напарником уже не первый год, однако по сию пору не осмеливался называть себя другом Зэфа. Вполне возможно, что у людей вроде Зэфа друзей вообще не могло существовать в принципе.

– Думаешь, она еще помнит нас?

– Кто ж ее знает… – Подъехав к переминающимся с ноги на ногу девицам, Зэф заглушил двигатель «форда», и к машине немедленно подскочила худосочная золотозубая бригадирша.

– Девочки хорошие, молодые, – заученно забубнила она. – Можно выбирать. Если нужна большая грудь, тоже найдем. Есть и третий номер, и четвертый.

– А пятого нет? – фыркнул Костяй.

– И пятый найдем, – не моргнув глазом выпалила бригадирша. – И покажем, и потрогать дадим. Плата по тарифу, дешевле по всему городу не найдете.

Зэф тяжело поворотил голову, в упор глянул на дамочку:

– Нам на твоих мочалок чихать. Анфису зови.

– А вы кто такие? – Глазки, глядящие на Зэфа, испуганно моргнули.

– Позови, узнаешь.

Дамочка еще раз окинула гостей внимательным взором, чуть задержалась глазами на массивном перстне, украшавшем средний палец Зэфа. Неуверенно кивнув, сгинула в вечернюю мглу.

Анфиса, здешняя «мамка» и благодетельница придорожных путан, сама на дорогах уже не скучала, однако службу свою блюла строго. Уже через несколько минут в сопровождении двух плечистых бычков она приблизилась к иномарке. На мятом личике угадывалась настороженность, с ручек, сложенных по-крысиному на груди, свешивалась дамская сумочка.

– О-о! Какие люди и без охраны! – Губы Анфисы вытянулись в неестественной улыбке.

– Зачем нам охрана? Мы сами себе охрана.

– Давно тебя не видела, Зэф. Все хорошеешь.

Зэф глянул на «мамку» снуло и чуть вприщур. Размениваться на комплименты в его планы не входило.

– Где девка?

– Здесь она, сучка, здесь… – Анфиса суетливо поправила на шее шарфик, зыркнула на одного из бычков, и тот понятливо бросился к затаившемуся в кустах автофургону.

– Много эта лахудра у вас стянула? – «Мамка» сунулась головой к самому окошку. – Я почему спрашиваю-то, если что, я и сама заплатить могу.

Зэф промолчал, и, не дождавшись ответа, Анфиса плаксиво заругалась:

– Вот ведь дрянь-то какая! Мало ей отстегивали?… Только я ведь верну, ты меня знаешь. – В голосе «мамки» зазвучали просительные нотки. – Слушай, может, оставишь ее у меня? Она вдесятеро отработает, падлой буду! Сам же видел, какая краля. Из всех новеньких всегда больше других приносила.

– Кстати, насчет новеньких. – Зэф словно и не услышал просьбы Анфисы. – Блондиночки не появлялись?

– Да откуда? – Личико Анфисы сморщилось. – Ты ведь последних у меня забрал. Еще в прошлый раз.

– Последних? – Зэф сумрачно всматривался в замерших в отдалении шлюшек. – А та, что с краю?

– Крашеная, – быстро забормотала Анфиса. – Все крашеные. Ты что, Зэф! Я ведь никогда не обманывала.

Скосив глаза на сжимающие дамскую сумочку пальцы, Костяй вдруг увидел, что руки женщины явственно дрожат. Значит, и тут Зэф успел навести шороху. На это у него, прямо скажем, был форменный талант. Костяй давно заприметил, что появление его жутковатого напарника люди воспринимают двояко – либо откровенно пугаются, либо распахивают мотыльковые крылышки и сами спешат на губительный огонек. Именно таким образом Зэф и завлекал в свои сети городских кошечек. Крылась в его обаянии какая-то чертовщина, но сколько Костяй ни ломал голову, так и не смог разгадать секрета привлекательности Зэфа. И ведь никаких особых трюков! Напарник брал своих жертв, что называется, голыми руками. Возможно, приведись ему поучиться в каком-нибудь из медицинских заведений, из него вышел бы неплохой гипнотизер. Да что там неплохой! Он и без образования скручивал людей в тугой узел. Во всяком случае, женская часть населения обожала его, проявляя самую настоящую рабскую преданность.

Из темноты донесся короткий писк. Охранник Анфисы за волосы волок к иномарке смазливую девчушку. Та самая краля, что ублажала их две недели назад. А, ублажив, заодно наградила и примитивной гонореей. Во всяком случае, у Костяя все признаки проявились в положенный срок – малоприятные выделения плюс гнойный конъюнктивит. Так или иначе, но в клинику отправились вместе и лечиться пришлось по полной программе – с болезненным взятием мазков, уколами и целым пакетом огромных таблеток. Уже тогда взбешенный Зэф пообещал разорвать виновницу пополам. Насколько знал Костяй, слово свое Зэф держал, и был уверен, что малолетнюю путану можно смело списывать в утиль.

Руки у девчушки были связаны, рот заклеен полоской скотча, а потому Костяй ограничился тем, что помог забросить пленницу на заднее сиденье машины. С особой тщательностью захлопнул дверцу.

– Появятся блондинки, звони! – Зэф рывком послал «форд» вперед, заставив одну из путан шарахнуться в сторону.

Машина выехала на шоссе, прибавила скорость. Вскинув голову, что-то промычала пленница, но жалобы ее Зэфа не интересовали. Кивнув в сторону девушки, Костяй вслух усомнился:

– Слушай, а может, она не знала?

– Зато мы с тобой узнали. – Зэф криво улыбнулся. – Или тебе понравилось лечиться?

Костяй смущенно потер татуированную кисть. Уколы, которые им вкатили сразу по прибытии в клинику, он помнил до сих пор. Ни ходить, ни сидеть не могли, наверное, часа два – только терпели и матерились. А все из-за одного-единственного траха. Отмечали куш, выпили, заодно с девочкой расслабиться решили. Вот и расслабились.

– Делать-то с ней что будем?

– Как это что? Все, что положено. Оприходуем красавицу, а после путевочку выпишем. В Сочи.

– Как это оприходуем?

– А как их обычно приходуют? Или уже забыл? Девочка-то и впрямь классная.

– Так она ведь это… Заразная.

– Резину наденем. Я специально у лепилы интересовался, он зуб дает, что с резиной эта хрень не передается.

– А если все-таки передастся?

– Тогда поедем и оприходуем самого лепилу. – Зэф хмыкнул. – Да ты не дрейфь. Не хочешь, не надо. Если что, я за двоих поработаю.

– Да нет, чего там. Это я с удовольствием. – Костяй сцапал девчушку за хрупкую шейку, огладил дрожащую спину. – Черт! Забыл, как ее зовут.

– А нам это без надобности. Джакоп у них тоже имен не спрашивает.

– Слушай, может, ее отвезти к Альбертику?

– Ты что, охренел? Альбертик порченый товар не принимает.

– Так он и не узнает ничего.

– Придурок! Он же их налево пускает.

– Что значит «налево»?

Зэф поглядел внимательно:

– А вот доживешь до семидесяти, поймешь. В смысле, значит, когда почечку нужно будет свежую пересадить или зубки подновить. У нас, браток, треть мира уже на имплантантах кукует.

– Ну да? – Костяй действительно удивился. – И что же власть? Неужели ничего не знает?

– Дубина! Она-то в первую очередь доноров и пользует. И Черчилль, и Брежнев, и Рузвельт – все, считай, на чужих запчастях жили. Да и наши олигархи такими штучками не брезгуют.

– Так нам ее что, мочить?

– А тебе жалко? – Зэф исторг глубокий вздох. – Лох ты, Костяй, лохом и останешься. Тут принцип важен. Знаешь такое слово? Это, брат, покруче понятий. Потому что не перед братвой, не перед кем-то, а перед самим собой. И если я себя уважаю, то я ни одной твари не позволю собой крутить. Усек? Вот и нишкни.

– Так, может, Альбертик ее подлечит? Мы ведь могли и не знать, что она больная.

– Хочешь, чтобы Джакоп тебе шею свернул? – Зэф снова глянул вприщур и многообещающе.

От его недоброго взгляда Костяй тотчас почувствовал себя неуютно.

– Да нет, я ничего. Только нам что же, с пустыми руками возвращаться?

– Зачем же с пустыми… – Зэф притормозил на перекрестке, свернув направо, качнул головой в сторону сияющего огнями здания. – Это у нас, кажется, «Ночной ковбой», верно?

– Он самый. А что?

– Вот здесь и отоваримся. Мы ведь с тобой давненько тут не бывали. Помнится, раньше молодняк сюда валом валил.

– Он и сейчас валит. Дискотека из крутых. Аттракционы, стриптиз, прочие заморочки.

– Видишь, как все славно!… – Зэф рассеянно циркнул слюной поверх опущенного стекла. – Короче, заедем, глотнем коньячку, оглядимся. Думаю, пару подходящих телочек найдем.

– Блондинок?

– Это уж как получится…

Костяй воодушевился. На пару с Зэфом такие дела обычно проворачивались быстро и красиво. Кроме того, новенькие – это всегда новенькие, – не шлюшки очередной «анфисы» и не уличные обкуренные соски. Иной раз среди телочек попадались такие, что впору было жениться. Забавно, но с Зэфом Костяй и сам превращался в гурмана. Кроме того, чем-то эти ночные забавы напоминали ему охоту, а охоту Костяй любил.

На всякий случай он все же поинтересовался:

– Ну а с ними-то как, тоже поиграемся?

– Что, уже не терпится? – Зэф хмыкнул. – Поиграемся, Костик, обязательно поиграемся. Девственниц нынче один хрен не сыщешь, а товар должен быть опробован. Джакоп с Альбертиком сами об этом не раз просили.

Тяжело покачиваясь, «форд» вырулил на стоянку, пристроился в самом темном углу. Хозяин машины протянул напарнику наручники.

– Прикуй пока эту ляльку. Чтобы не дергалась – ногами вверх. Думаю, долго ей ждать не придется.

Связанная девушка попыталась было воспротивиться, но Костяй ударил ей под дых, сильными руками уложил на пол, тонкую девичью щиколотку приковал к машинному поручню.

– Будешь дергаться, пожалеешь! – пообещал он. Произнести угрозу постарался по возможности внушительно, но все равно понял, что у Зэфа это получается не в пример внушительнее. Может, оттого, что Зэф не вкладывал в свою речь угрожающих интонаций. Он вообще в нее ничего не вкладывал. Говорил все равно как робот из американского триллера. Потому, верно, и получалось особенно страшно. – Ну что, потопали?

Они выбрались из «форда», похрустывая свежим снегом, неспешно направились к парадному входу заведения. Костяй немного волновался, Зэф был сама невозмутимость. Тем не менее оба знали, что с пустыми руками они отсюда не выйдут.

* * *

– Терпеть не могу громкой музыки.

– Да брось ты! Наоборот, весело. Ты, главное, внимательно присматривайся. Тут же кругом сплошное кино! – Миша Шебукин азартно покрутил головой, восхищенным взором проводил продефилировавшую мимо высокую девушку. Стройная фигурка, лаково сияющие чулочки, платьице из тех, что называют «в облипочку», и, разумеется, гулливеровские каблучки. – Ну? Как тебе это? Чем, скажешь, не Голливуд?

– Не знаю. – Стас в сомнении покачал головой. – Мне наши местные «голливуды» больше напоминает гарлем.

– Так вся наша жизнь гарлем, что ты хочешь! – Мишаня вывел приятеля на балкон, умиротворенно оперся на лакированные перильца. Внизу колыхалось море голов, ревела хип-хоповая музыка. Молодежь танцевала безыскусно и самозабвенно, дамочки более солидного возраста, как встарь, выплясывали вокруг сумочек, ищуще поглядывали вокруг. Откликаясь на бухающий ударник, ягодицы и грудки танцующих выделывали свои незамысловатые па, руки, украшенные браслетами, фенечками и новомодной татуировкой, то и дело взмывали вверх. Певцам из колонок в голос подпевали.

– Видишь того задастого пузана? – Мишаня указал пальцем вниз. – Пахан местной братвы. Из мелконьких, ясное дело, но чувствует себя полным хозяином. То есть он и впрямь полный, только не хозяин, а брюхан. Я на него без смеха глядеть не могу.

– Чем он тебя так смешит?

– Так ведь даже пузо нормальное не отрастил, а туда же! Сбоку присмотришься – точь-в-точь беременная кухарка. Или вон та старушонка бритоголовая. Думаешь, сколько ей лет?

– Ну… Лет под сорок, наверное.

– А шестьдесят два не хочешь? Кроме того, в тылу – четверо детей и восемь внуков.

– Ты серьезно?

– А то как же! Я же говорю – кино! Видал, как выплясывает! На ногах лосины, на поясе пейджер – блеск!

Стас искоса взглянул на Шебукина. Конопатое личико напарника светилось совершенно детской радостью. Он ничуть не шутил, ему действительно здесь нравилось.

В «Кандагаре» Михаил появился сравнительно недавно, однако в коллектив влился без особых хлопот, в сыскное дело вошел плотно и легко, как болт, угадавший под родную резьбу. Возможно, последнему обстоятельству в немалой степени способствовали годы, отданные Мишаней родной милиции. В составе бригад ОМОНа Шебукин неоднократно ездил в Чечню и Дагестан, а позже, поступая на работу в охранное агентство, без особого стеснения признался, что в последнюю из командировок ехать наотрез отказался. Во-первых, предчувствия возникали недобрые – с этаким мертвецким запашком, а во-вторых, успел усомниться в пользе подобных выездов, в которых, седея и стервенея, ребята начинали ненавидеть собственных политиков больше, чем боевиков. Была, впрочем, и третья причина – вполне прозаическая и понятная: Мишаня попросту психанул, когда начальство по собственному почину решило удлинить срок командировок до полугода. Взял да наорал на тех, на кого орать было не по чину. Ему ответили, а он хлопнул заявлением о стол. Кстати сказать, вместе с Мишаней рапорты об увольнении подала чуть ли не половина всего состава.

– Хрена лысого мы там делаем? – любил возмущаться Мишаня. – Это ведь даже не феодальный, а рабовладельческий строй. Мы с ними все равно как в параллельных мирах. Скажем, голову отрезать – для них обычное дело, держать в зиндане десяток другой пленников – вовсе замечательно. Мы тракторы с «КамАЗами» эксплуатируем, они – мускулы рабов. Как говорится, каждому свое. Или те же нефтяные заводики. Мы их там десятка три подорвали, а на фига? Им ведь жрать нечего, ни бензина, ни света – вот и гонят левое топливо. Запрети россиянам грибы с ягодами собирать, тоже за вилы возьмутся! А они чем хуже? – Мишаня заводил глаза к потолку. – Не-е, мужики, я на этот народец насмотрелся вот по это самое горлышко! И давно понял, что ломовой силе там делать нечего. Потому как это игра по их же правилам, а значит один хрен обломаемся. Короче, выбор невелик – либо косить всех под корень, либо сваливать оттуда и не учить волков гавкать по-собачьи…

Не все в агентстве разделяли точку зрения Мишани, и нередко в офисе закипали нешуточные дискуссии, однако консенсуса достигали без мордобоя, а особо неприятные темы запивали пивом или жидкостями более крепкого порядка. Самого же Мишаню, в полной мере опробовав в качестве водителя, в итоге записали в полноправные члены «Кандагара».

Самое забавное, что жизнь еще не утомила этого невысокого крепыша, и здесь, в «Ночном ковбое», посещаемом в основном школьниками, торгашами с рынка и малолетками из ПТУ, Мишаня чувствовал себя как рыба в воде. Подряды вроде временных халтур, когда «кандагаровцам» приходилось нести вахту, охраняя больницы, промышленные офисы и дискотеки, не слишком почитались среди бывших спецназовцев, однако это тоже был «хлебушек», а потому на затянувшемся безрыбье не гнушались и таким приработком. Обычно Шебукин дежурил на пару с Юриком Пусвацет, но сегодня Юрик приболел, и Дима Харитонов попросил Стаса о подмене. Таким образом, Мишаня добросовестно исполнял роль гида, вводя Стаса в курс дела, оживленно знакомя с обстановкой.

– Видишь ту цацу в розовом мини? – Шебукин ткнул пальцем вниз. – Что-то вроде местной королевы бала. Считай, каждые выходные здесь тусуется. Само собой – нарасхват, и братишки постоянно бьют из-за нее кому-нибудь физию.

– А вы куда смотрите?

– Ну, ты дал! – простодушно удивился Мишаня. – Во-первых, за всем не уследишь, а во-вторых, наша задача – оружие и наркота. Раньше здесь часто кого-нибудь подлавливали – то с баяном, то с пакетиком в полтора десятка доз, а сейчас ничего, отучили помаленьку. – Шмыгнув коротеньким носом, Мишаня заинтересованно кивнул на правую руку Стаса. – Слушай, давно хотел спросить. У тебя шрам больно интересный, – откуда?

– От верблюда, – пробурчал Стас. Заметив мелькнувшую в глазах напарника обиду, хмыкнул: – Да нет, правда. Верблюд один укусил. Я его хозяина прижучил – тоже, кстати, с наркотой, а они ведь твари умные, все понимают – вот и тяпнул зубами. Вроде как заступился.

– Вот те на! А я думал – осколок… – Мишаня начал было закатывать рукав, собираясь в свою очередь продемонстрировать давний пулевой след, но в эту минуту словно черт из табакерки на лестницу выскочил чернявый малый с встревоженным лицом.

– Э-э, мужики! У нас тут ЧП. Хачики, что в прошлый раз наведывались, с местными сцепились.

Враз подобравшись, Михаил шагнул к вестнику.

– Опять под лестницей?

– Да нет, на этот раз в туалете.

Уже сбегая вниз, Шебукин на ходу пояснил:

– Это Валек, помогала здешнего диск-жокея. Парень шустрый, а главное – сметливый.

– А что за хачики?

– Да есть тут одни джигиты. Пахана местного в грош не ставят, вот и цапаются. Да ты не волнуйся, ничего серьезного. Сам же видел, какой тут паханчик. Пародия одна. Вот и хачики такие же. Так что разберемся без перьев и стволов.

Менее чем через минуту «кандагаровцы» уже входили в туалет. Часть потасовки они успели пропустить, что было, конечно, обидно, но кое-что могло перепасть и на их долю. Двое бритоголовых стояли возле стены и сумрачно утирали с разбитых ряшек кровь, главные же силы расположились возле умывальных раковин, продолжая вести разговор на повышенных тонах. Как раз – трое на трое. В роли хачиков – явные кавказцы, в роли местных – сопливые юнцы. Впрочем, одним повышенным тоном ребятки не собирались ограничиваться. Стас заметил, как в руке одного из южан блеснул довольно весомый складень. Блеснул и исчез. Появление блюстителей правопорядка не осталось незамеченным.

– Всем стоять! – по-сержантски гаркнул Мишаня. – Оружие на пол!

– Какое оружие? В чем дело? – Противники натужно улыбнулись. Ни та ни другая сторона восторгов по поводу появления здешней стражи выказывать не спешила. – У нас все в порядке. Стоим разговариваем…

– Насчет шахматишек перетираем, – фыркнул Стас. – Ну-ка, вывернули карманчики!

– Чего?!

Шагнув к одному из южан, Стас вытянул ладонь лодочкой.

– Выкладывай, орелик. У меня зрение – сто процентов, так что видел твое перышко.

– Какое перышко?

– Давай, давай, черный, не ерепенься! – рявкнул Мишаня.

– Это кто черный?! Ты про кого гаварышь! – Широкая физиономия выходца с кавказских гор стала стремительно багроветь.

– А как тебя еще называть? – Шагнув вперед, Шебукин встал возле Стаса, недоуменно толкнул приятеля в бок. – Видал, какой винегрет получается? У америкосов на «негров» обижаются, требуют, чтобы их черными называли, у нас наоборот.

– У всех свои комплексы, Мишань, не обращай внимания. – Стас вновь взглянул на кавказца. – Ладно, Ибрагим, или как там тебя, сдавай свое перышко по-мирному. Все равно ведь застукали.

– Урюка накушался, да? Сопли сначала подотри, командыр…

С дистанции плевка Стас послал свой правый кулак в цель. Крылатый пятипалый «томагавк» с визуальным наведением не подвел и на этот раз. Челюсть задиры отчетливо клацнула, колени бессильно подломились, и тот же Мишаня услужливо подхватил падающего громилу – не столько для того, чтобы поддержать, сколько для того, чтобы изящным движением выхватить из внутреннего кармана забияки овечий складень.

– Хороша, однако, игрушка!

– А чего? Нормальный ножик. Складной. – Вступились за приятеля кучерявые соседи. – Ты чего, начальник?

– Да уж… Давненько таких нормальных не видел, – прислонив оглушенного противника к стене, Мишаня со щелчком распахнул складень. – Еще и с фиксатором? Красиво!

– Нам разрешено, – забубнил пришедший в себя хозяин ножа. – Национальный обычай.

– Знаю, знаю. – Мишаня отмахнулся. – Кинжалы, папахи, газыри… Только, милый мой, если вашим разрешить кинжалы, тогда и нашим надо что-нибудь позволить. Знаешь старинную русскую головоломку?… Ага, топор называется. Вот и будем ходить все поголовно с топорами на поясках. Так что ножик твой конфискуется. Да, да! И не делай коровьих глазок. Сейчас вас быстренько перепишем, пальчики снимем и препроводим в местечко поуютнее. Нам здесь задиры не нужны, своих хватает.

Один из бритоголовых неожиданно метнулся к двери, но Стас подбил ногу бегущего, перехватил за кисть и помог вписаться физиономией в оклеенную кафелем стену. Рухнув на колени, беглец яростно заругался. Разбитые губы его сочились кровью, в глазах плескалось злое пламя.

– Вот и выдал себя братишка! – Мишаня азартно подмигнул Стасу. – Я его портрет сразу срисовал. Сдается мне, в розыске мальчик. Придется вызывать наряд.

– Погоди, начальник! – Упавший поднял голову. – В чем проблемы-то? Ну, схлестнулись из-за мочалки – забирать-то зачем?

– Вот это мы сейчас и выясним. – Шебукин опустился возле бритоголового на корточки, отработанным движением сковал кисти наручниками. – Такое, понимаешь, время, браток. Совсем не осталось невинных. В кого ни плюнь – обязательно в козла попадешь.

– Кто это козел?! – Парень угрожающе зашевелился.

– А это мы тоже выясним. – Мишаня со вздохом распрямился. – Черепушки-то у вас у всех бритые, – пойди рассмотри рожки. А ведь есть они, родимые! Нюхом чую, что есть.

Стас между тем скоренько охлопал оставшихся задир. У крепыша в шоферском кожанчике выудил из кармана пластиковое подобие кастета.

– Еще один гостинец. – Он протянул находку напарнику. Кивнув в сторону кабинок, хмыкнул: – Смотри-ка, а этому зверю все нипочем.

С любопытством вытянув голову, Мишаня широко улыбнулся. Рыжая беременная кошка, неудобно утвердившись на эмалевом ободке, мирно лакала из унитаза. Было ясно, что ни драки, ни ругань человеческая будущую мамашу ничуть не тревожат.

* * *

Практикой «обламывания козлов» подруги занимались уже в течение нескольких месяцев. То есть Жанна, по сути своей боевая и шустрая, имела на парней давний зуб. Тихоню же Марину в большей степени привлекала сама возможность романтических знакомств. И если Жанна во всех мужиках видела потенциальных сволочей, то Марина, хоть и составляла ей компанию, все-таки каждый раз надеялась, что обойдется без надувательств, а очередной ухажер самым неожиданным образом превратится в сказочного принца. Кроме того, она просто любила танцевать, и даже в том случае, если бы в залах не было вовсе никаких кавалеров, она и тогда с удовольствием отдавалась бы чарующим ритмам. Само собой, с кавалерами было веселее. Причем клевали на девушек везде – в кафе, в тренажерных залах, в бассейнах и на парковых скамеечках. Тем не менее из всевозможных мест они чаще всего выбирали дискотеки, поскольку именно здесь, по мнению Жанны, обитал самый дешевый сорт мужичков, который следовало наказывать с максимальной беспощадностью.

Первый «облом» они провели еще осенью, когда некий моложавый толстячок с пухлой барсеткой на животе заманил их к себе домой на коктейль и битых пять часов пытался уложить в постель. С постелью ничего не вышло, а вот съели и выпили у него шебутные девчонки немало. В итоге утомленный и разобиженный обольститель в полном одиночестве отправился в спальню. Девчонки же мирно переночевали на тахте, а ранним утром слиняли, оставив незадачливому соблазнителю утешающую записку.

Во второй раз получилось чуть хуже. Трое мускулистых, разукрашенных наколками парней оказались более настырными. Спаивали практически в открытую, бесцеремонно тискали и, не давая продыху, никуда от себя не отпускали. Спасибо, что сами напивались еще более стремительно. Этим и поспешила воспользоваться Жанна. В один из удобных моментов она «ненароком» облила соседей кетчупом. Пока красавцы с руганью оттирали в ванной комнатке перепачканные джинсы, девчонки успели выскочить из квартиры.

В дальнейшем в гости старались не ездить, ограничивались тем, что раскручивали клиентов прямо в барах – чаще на дармовые сигареты или выпивку, при удаче – на фрукты с конфетами. И хотя Жанна не уставала повторять о своем особо презрительном отношении к «сволочным» мужикам, Марина всерьез подозревала, что подругой движут те же загадочные силы, что заставляют и ее заглядываться на гогочущих парней, а по ночам, тиская руками плюшевого медведя, думать и мечтать о неприличном.

Может статься, Зэф так и не подошел бы к их столику, но шарик, пущенный по рулеточному колесу, упал-таки на свое роковое место, и рука судьбы безучастно указала на Жанну с Мариной. Во всяком случае, окинув опытным взором затуманенное помещение бара, Зэф тут же выделил тех, кто более всего подходил на роль жертвы. Костяй ничуть не ошибался на его счет. Высокий и стройный, с густой шевелюрой, обрамляющей мужественный овал лица, он немедленно приковывал к себе внимание противоположного пола. А уж от его низкого рокочущего голоса дамочки начинали млеть прямо на глазах. Вот и сейчас, отфильтровав устремленные на него взгляды, Зэф выделил для начала пятерых кандидаток. Дамочка возле стойки – не старая, но и не молодая, две размалеванные крали – явно из скучающих студенток и парочка пигалиц пэтэушного возраста – довольно симпатичных и, что более важно, натуральных блондинок. Уж в этом-то он научился разбираться. Наверное, данное обстоятельство и решило его выбор. Подошедшему Костяю он шепнул одними губами:

– Третий столик от правой колонны.

– Это те соплячки?

– Они самые. Я подсаживаюсь, а ты подходишь через пять минут с шампанским и конфетами.

– Понял.

– Все, отваливай!

Приветливо улыбнувшись, Зэф двинулся к пэтэушницам. То, что чудом представлялось другим, казалось ему обыденным делом. Девчонки ответно ему улыбнулись и ни словом не возразили против его соседства. Завести разговор и между делом представиться не составило особого труда. Тут и слепому было видно, что впечатление на юных подружек он произвел неплохое. А уж когда, повинуясь щелчку его пальцев, к столу подвалил Костяй с шампанским и угощением, девчушки и вовсе расклеились. О подмешанном в вино снотворном они, конечно, ничего не подозревали. Все шло по давно отработанному сценарию. Ласковый и медоточивый треп, конфетки, запиваемые отравленным пойлом, а после приглашение подышать свежим воздухом.

И уж здесь-то, оказавшись поблизости от машины, Зэф постарался проявить максимум обаяния.

– Может, нам немножко прокатиться? Видите того красавца? Домчит по первому слову – куда скажете. Можно заехать в одно уютное место.

– А что там интересного?

– По крайней мере, могу обещать приличную музыку. Значительно лучше, чем в этом хлеву. Плюс самое настоящее мартини.

– Мы в гости не ходим.

– А кто тут толкует про «ходим»? Разумеется, поедем!

– Нет, нам в гости нельзя, – слабо замотала головой Жанна. Вышло у нее это не слишком энергично. В глазах у девчушки уже кружились багровые кольца, а ноги откровенно подламывались.

– Что ж, нельзя – так нельзя, обойдемся без гостей. – Зэф услужливо подхватил Жанну под руку. – Выбираться по ночам в гости действительно пошлость. А мы ведь с вами оригиналы и пошлостей не любим. Сейчас купим цветов и тронем к памятнику. Возложим букетик к Вечному огню, потом к Черному тюльпану смотаемся.

– Так сказать, воздадим должное подвигам отцов! – хохотнул Костяй. – Отцы – они цветочки на могилках любят!

– А не им, так вам подарим. – Зэф уже отпирал дверцу «форда». – Ну же, вперед, красавицы!

– Не-е, мы не можем. – Голова Жанны продолжала покачиваться. – Нам нельзя.

– Можно, всем можно! Особенно в период половозрелости. – Костяй, окончательно перестав церемониться, затолкнул Марину на заднее сиденье.

– Ой! Тут кто-то уже есть!

– Не бойтесь, это еще одна пассажирка. Она нам не помешает… Ну-ну, не цепляйся, больнее будет.

И тут ожила девушка, прикованная щиколоткой к поручню.

– Помогите! – заблажила она. – Убивают!…

Сунувшись в салон, Костяй дважды ткнул кулаком в распахнутый рот. Рванувшуюся было Жанну стиснул железными пальцами за горло.

– Ни звука, курочка! Сиди и молчи!

Тем не менее крик услышали. К иномарке уже приближался рослый охранник. Видно было по ленивому шагу, что мальчик не слишком рвется ввязываться в чужие непонятки, но служба есть служба. Автостоянка требовала его присмотра, и минимум бдительности он все же решился продемонстрировать.

– Угомони их!

Зэф захлопнул дверцу «форда», сам двинулся навстречу охраннику.

– Никаких проблем, – он обезоруживающе качнул плечами, – девочка просто малость перепила. Больно уж крепкие напитки в вашем баре.

– У вас там вроде две девушки?

– А в чем проблема?

– Да вот хотелось бы взглянуть.

– Еще чего! Вдруг тебе тоже понравятся. – Движением фокусника Зэф извлек купюру в сто рублей, сунул в нагрудный карман охранника. – Нет, браток, нам конкуренты не нужны.

На круглом лице служащего отразилась некоторая растерянность.

– Может, спросим все-таки самих девчонок? Я же слышал, как они кричали.

– А чего спрашивать? – Зэф отечески похлопал охранника по плечу. – Дело молодое, сначала попищат, потом привыкнут, а там, глядишь, и во вкус войдут. Главное – о резине не забывать. Сам-то часто пользуешь здешних курочек? – Зэф заговорщицки подмигнул. Но, увы, нужной тональности он не угадал.

Нахмурившись, охранник стряхнул с плеча его ладонь:

– Открой-ка машину.

– Зачем?

– Спрошу кое о чем у ваших подружек.

– Послушай, если сотни мало, я могу и добавить. – Зэф ощутил, как в висках металлическими щелчками ускоряется пульс. Зверел он обычно быстро. Настолько быстро, что уже поздно было останавливаться.

– Я сказал: открывай маши… – Охранник не договорил фразу, поскольку в следующую секунду железной хваткой Зэф ухватил его за мошонку и сжал.

– Кто же тебе жить-то мешал, дурачок? – Хищный прищур приблизился вплотную. – Чего ты приперся?

– Я… – Охранник захрипел от боли. – Пусти же!…