Текст книги "Мы из спецназа. Заложники"

Автор книги: Андрей Щупов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Уже на подходе к бункеру девушку вырвали из задумчивости рассуждения Коржика:

– Слышь, Марго, может, нам квартиру снять?… Сколько Шуша дерет с нас? Пять косых? Так за такие бабки мы и квартиру нормальную найдем. Зато и жить будем как короли: кафель, блин, ванна, батареи!

– А какая она – ванна? – поинтересовался Валерик. – Это типа корыта, что ли?

– Сам ты – корыто! В сто раз круче! Наливаешь доверху теплой водой, шампуня чуток добавляешь – и лежишь балдеешь.

– Здорово!

– А я чего говорю! Конечно здорово!… Ну, так как, Марго, может, присмотрим квартирку? По бабкам все получается вполне реально.

– Не выйдет. – Маргарита невесело покачала головой. – Эта тварь нас теперь всюду найдет. А с квартирой еще больше заставит платить.

– Так, может, тогда в деревню махнем? – наивно предложил Валерик. Собственно, из деревни он и приехал когда-то в город. И до сих пор тосковал по чистому лесу, по дровяной печке, по простецкому сельскому быту.

– В деревне, Валера, мы на виду будем. Да и кто нам даст там жилье?

Некоторое время молчали, однако долго безмолвствовать пареньки не умели. И снова с вопросом вылез Валерик:

– А правда, что менты любого по отпечаткам пальцев могут найти? Нас так однажды в милиции стращали. Ну а братки потом говорили, что туфта. И мне что-то не верится. Может, действительно туфта?

– Да нет, правда.

– А по отпечатку уха?

– Как это?

– Ну так нас это… В том же отделении всех перемазали. Сначала типа пальцы откатали, а потом и уши. Вроде как кто на дело ходит, частенько к дверям ухом прикладывается.

– Да ты гонишь, в натуре! – возмутился Коржик. – Станут они отпечатки ушей снимать!

– Побожиться могу!

– Тогда, значит, прикалывались над вами. Они там, в ментуре, тоже любят пошутить.

– Во гады! Я же потом неделю с грязными ушами ходил.

– А помыться не догадался?

– Чего это я буду мыться после ихних чернил! Нашли дурака!

– Дурак и есть! Неделю ходить с черными лопухами – это надо же додуматься! – Коржик громко загоготал.

– А по сопатке не хо?…

– Тише! – шикнула Марго. – Поспорили – и будет.

Раздвинув стволики заснеженных акаций, они внаклон по малозаметной тропке добрались до узкого лаза. Именно здесь бетонные, присыпанные мусором плиты накрывали теплофикационный колодец. И здесь же широкие магистральные трубы разветвлялись в стороны, переходя в трубы более малого диаметра. Аварийными задвижками, позволяющими отключать воду, слесари, по счастью, пользовались не часто, что и позволяло ребятишкам жить в тепле и относительном уюте.

Первым в бункер проник Валерик, за ним сиганул Коржик. Склонившейся Марго из полумглы протянули руку, предупреждающе шепнули:

– Тут у нас это… Типа гости.

– Что? – Марго нахмурилась. – Какие, к черту, гости?

И заранее напряглась, приготовившись увидеть недобрый оскал Шуши. Но вышло несколько по-иному. Грушевидная, свисающая с потолка лампочка (еще один предмет гордости Малюты, успевшего в интернате соприкоснуться с электричеством), вспыхнув, осветила тесное помещеньице. Серые стены, столь же серые личики детей подземелья и совершенно неказистая среди всех этих труб, картонок и досок фигура гостя.

– Ну и ну! Да она у вас действительно королева! – Чужак взглянул на нее смеющимися глазами и приветливо качнул головой. – Привет, красавица! Вот, значит, и свиделись.

– Это Стас, – виновато пояснил сидящий на корточках Малюта. – Помнишь, про поезд рассказывали? Когда я еще поранился…

– Вот он пузо ему и зашил. – Тачан с готовностью ткнул пальцем в гостя. – А сегодня опять столкнулись.

– Сюда-то зачем его привели?

– Так это… – Тачан неловко повел плечом. – Вроде как дело у него к тебе. Опять же бартер провели. Вон он сколько жратвы принес.

Только сейчас Марго обратила внимание на вываленную поверх газет гору сладостей. Красовались тут и бутылки с шипучкой, и сыр с колбасой, и орехи, и раскрытая коробка с пирожными.

– Ты не бойся, Марго, – добродушно произнес Стас, и от низкого его голоса девчушка вздрогнула. – Для своих я всегда свой, а разговор у меня к тебе действительно имеется. Очень даже серьезный. Но для начала… – Стас вытащил из сумки огромный трехлитровый термос, достал пластиковые кружечки. – Для начала предлагаю почаевничать. Вы тут не жируете, как я погляжу, так что наваливайтесь.

– С каких это щей? – Марго продолжала с подозрением рассматривать гостя.

– А с таких, что все это, в сущности, ваше. Я лишь обменял на барахлишко, которое твои соколы с платформы сбросили. Расскажи ей, Малюта. Видишь, не верит. А я не могу говорить, когда мне не верят.

Действуя достаточно ловко, Стас принялся разливать чай по кружечкам. Цопнув одну из них, Малюта прихватил здоровенный кусок пирожного и, скоренько набив рот, начал рассказывать…

Глава 13

– Значит, говоришь, к Черному тюльпану хотели прокатиться? Букетик возложить?… – Глаза Тимофея недобро сузились. – Что ж, даст Бог, и о цветочках с этими ребятами потолкуем, и о ягодках.

– Хотелось бы на это надеяться. – Дмитрий кивнул. – Поначалу я ведь тоже не очень понял, о каких это букетах Матвей толкует. Спасибо Жанне, разъяснила.

– Лучше бы она машину запомнила. Цвет, марку и прочее.

– Девчонке четырнадцать лет, а тут такой стресс – что ты хочешь?

– Все равно, могла бы расстараться. Если, скажем, их везли в том же «форде», из которого вас обстреляли, уже можно было бы делать выводы.

– Выводы? – Повернув голову, Дмитрий долгим взглядом посмотрел в лицо Лосеву. – Ты думаешь, что те красавцы…

– Ничего я не думаю! – Тимофей сердито завозился. – Только охранника замочили, верно? Внаглую и хладнокровно. Ту девушку из машины, судя по всему, тоже шлепнули. Вот и суди, очень уж легко мокрушничают ребятки!

– Значит, не впервой.

– Вот и я о том же. Следовательно, там, во дворе, это снова могли оказаться они.

– Хорошо, но откуда они могли узнать, что расследованием дела занялись мы?… – Дмитрий споткнулся. – Черт! Как же я сразу не подумал!

– В том-то и закавыка. – Лосев хмуро кивнул. – Маша-то у них осталась, могли и вытянуть адресок Жанны.

– Интересное кино… Что же это у нас получается?… – медленно заговорил Дмитрий. – Значит, девочка от них удирает, и ребятки, обеспокоенные ее исчезновением, решаются на контрмеры. Прижимают как следует Марину и узнают реквизиты подружки. Если это мокрушники со стажем, то работают с привычной дерзостью. Стало быть, там, возле машины, их интересовал не я, а в первую очередь Жанна.

– Но учти, это всего лишь версия! Вторая после скинхедов.

– Точно… – Дмитрий призадумался. – И все равно что-то не вяжется.

– Что не вяжется?

– Сам точно не знаю. То есть с охранником еще можно как-то все объяснить: что-то заметил, хотел помешать, вот и отоварили бедолагу. Но девчонку-то зачем было убивать? Я говорю о третьей пассажирке.

– Ну, во-первых, еще не факт, что ее убили. – Тимофей принялся загибать пальцы. – Во-вторых, мы ведь не знаем, что у них там было до этой замечательной ноченьки…

– Погоди, погоди! Жанна о какой-то Сулико поминала. Дескать, те двое за Сулико отомстили.

Лосев рассеянно пожал широченными плечами:

– Вот видишь. Я же говорю, мы ничего не знаем об их отношениях. Может, эта девица подружку у них сманила. Или из сумочки этой клятой Сулико какую-нибудь пудреницу позолоченную стибрила. Вот тебе и повод для мести.

– Тоже возможно… – Дмитрий со вздохом положил руки на руль.

Они сидели все в той же «ниве», наблюдая за подъездом, на который успела указать Жанна. «Кандагаровцы» поджидали Марата, посланного около часа назад за списком жильцов вышеупомянутого подъезда. По причине позднего часа задание было не самым легким, и друзья заранее набрались терпения.

Дабы не терять времени зря, Дмитрий в подробностях шаг за шагом продолжал анализировать вслух события минувшего дня. Слушая его, Тимофей ожесточенно скреб подбородок и, морщась, поглядывал в окно. Неподалеку от них, тесно облепив скамеечку, хлюпала пивом и шелестела семечной шелухой компания тинэйджеров. Что особенно грустно – девицы были ничуть не старше Жанны с Маришей, однако вели себя так, что и насилия никакого не требовалось. Очень походило на то, что с наступлением сумерек совокупление начнется прямо на этой же самой скамейке.

– …Словом, доктор – хлопец из наших, обещал присмотреть за пациенткой особо. И насчет операции успокоил: дескать, не самая сложная.

– Но она точно выживет?

– Выживет. – Дмитрий уверенно кивнул. – На пару сантиметров бы ниже – и кранты. А так – полежит месяцок, и выпишут.

– Ну а что милиция? Те, значит, что к дому подъехали?

– Да ничего, протокол составили, поболтали. Само собой, наплел им с три короба, хотя вряд ли они поверили. Но это их проблемы. Пистолет хотели отобрать, но я пару визиток предъявил, предложил брякнуть по указанным телефончикам.

– И что?

– Ничего. Чуть было и впрямь не позвонили. Мы ведь частники, а госслужбы таких всегда недолюбливают. Хорошо, в последний момент труханули. Словом, разошлись более или менее мирно, хотя и без рукопожатий… Вот с родителями Жанны было потруднее управиться. Им ведь абы кем не представишься. И огнестрел погодными условиями не объяснишь. В общем, и слезы были, и угрозы, и все прочее. В конце концов вроде успокоил, хотя десятка седых волос мне это стоило.

– Какова же официальная версия?

– Да какая там версия! Свалили все на обычную уличную разборку. Ну а мы вроде как случайно оказались меж двух огней.

Лосев вновь покосился на юную компанию, вполголоса ругнулся:

– А может, все-таки скинхеды, а, Дим? Молодняк нынче злой пошел, насмотрелись «терминаторов», ядрена вошь! Иному убить – что плюнуть! Особенно после метадоновой дозы.

– Кто же их знает? – Харитонов задумчиво шевельнул бровью. – Вообще-то тех козликов я хорошо поучил. Конечно, это не блатные, но тоже могли всерьез обидеться.

– Но если все-таки скинхеды, тогда при чем здесь девчонка? Или промазали?

– Ага! Это на пару-то сантиметров выше сердца? – Дмитрий хмыкнул. – Я же говорю: не вяжется! Стреляли, как минимум, с двадцати шагов. Причем не из винтаря, а из обычной самовзводной пукалки. Может быть, даже – из «макара».

– Значит, либо большой умелец шмалял, либо просто повезло.

– Ну, насчет везения – это как сказать. Я ведь тоже его зацепил. Менты кровь на снегу нашли, забрали порцию на экспертизу.

– Про этих-то сопляков ничего им не рассказывал?

Дмитрий покачал головой:

– С сопляками сами разберемся. Тем паче что сомнения на их счет имеются. Так или иначе – завтра у меня с ними стрелочка.

– Так они к тебе и придут!

– Вот и поглядим. Не придут – сами в бассейн наведаемся. Пропуск-то у меня! – Дмитрий похлопал себя по нагрудному карману. – Стасик-то как? Не объявлялся еще?

– Звонил. Сказал, к вечеру освободится.

– А сейчас что? Утро, что ли?… – Дмитрий повернул голову. – Ну слава Богу! Маратик бежит! Будем надеяться – не с пустыми руками.

Оскальзываясь на льду, Марат подбежал к «ниве», шумно дыша, нырнул в салон.

– В следующий раз пусть Лосев бегает, ему это полезно, – выпалил он.

– Что-нибудь разузнал?

– А як же? Конечно, в конторах уже никого, так что рванул прямо на квартиру председателя жилищного кооператива. Толковый оказался мужик, хоть и занозистый. Минут десять парил ему мозги, прежде чем согласился нам помочь. Зато и телиться не стал, справку выдал честь по чести. Нашел заодно и номерок участкового, я прямо с его телефона и позвонил.

– Ну и?

– В общем, так… Сразу отсеиваю приличных и называю главных кандидатов. – Марат вынул из кармана дешевенький блокнот, раскрыл на нужной страничке. – Стало быть, всего в подъезде двадцать кооперативных квартир. В основном все друг друга знают. Новенькие жильцы тоже есть, но негусто. Короче, жилплощадь сдают двое. На пятом этаже – семья новорусов и на втором – некая Клавдия Ивановна. Что касается новорусов, то эти давно съехали, проживать изволят в более элитных кварталах, однако и здешней квартирке не дают простаивать. Сдают практически каждый год, жильцов подбирают солидных и денежных. Так что, скорее всего, этот вариант отпадает. Ну а со старушкой на втором этаже – иная история. Дело в том, что бабуля крепко закладывает за воротник и временами, чтобы подправить дела, уезжает в деревню к сестре. Ну а на это время сдает жилплощадь кому ни попадя. В прошлом году здесь цыгане жили – человек двадцать. Кур прямо во дворе пасли, стирались всем табором. За несколько месяцев весь дом успел провонять. Председатель говорит – уж на что он интернационалист, а в эти месяцы тоже дерганым стал.

– Ты не отвлекайся!

– Так я, собственно, уже закончил. Цыгане съехали, теперь у нее другие поселились. Правда, кто именно – председатель не в курсе. По слухам, какие-то мужики, баб иногда водят, но особого шума за ними не замечалось. Самое грустное, что и участковый ничего о жильцах Клавдии Ивановны не знает. Я его даже взгрел немного.

– Что-нибудь еще?

– Увы… – Марат пожал плечами. – Вы же требовали экстренной информации, а экстренно подробности не добываются. Могу добавить, что сейчас в квартире тихо, света тоже нет. Про иные квартиры спрашивал, но там вроде ничего подозрительного. Либо старушки, либо многодетные семьи.

– Значит, и время терять не будем. Тем более что этажик – второй, а это наводит на определенные мысли.

– Согласен, – кивнул Тимофей. – Блатота любит такие этажи. В случае чего и уходить легко.

– Ничего… От нас уйти не так уж просто. – Дмитрий достал из кобуры «ТТ», неспешно проверил обойму. Включив подвешенную к поясу рацию, сунул миниатюрный наушничек в ухо. – Готовьте стволы, ребятки. Если мокрушники дома, встреча может получиться веселой.

– Моя пушка всегда при мне. – Тимофей взглянул на Харитонова. – Ну что, идем?

Тот сосредоточенно кивнул.

– А ордерочек? – хмыкнул Марат.

– Вот наш ордерочек. – Тимофей достал из кармана связку отмычек. – Думаю, как-нибудь справимся.

– В общем, так. – Дмитрий выбрался из машины. – Ты, Марат, остаешься здесь, следишь за окнами. Заодно поглядывай по сторонам. В случае появления подозрительных лиц, шепни в рацию заветное.

– Понял!

– Не уверен, что кого-нибудь там застанем, но попытка не пытка… Все! Двигаем в подъезд.

Оставив Марата в тылу, бывшие сослуживцы размеренным шагом направились к дому. Небо над городом багровело закатным заревом, начинало смеркаться, и оттого ржавая штанга с зависшим над бетонным козырьком фонарем выглядела особенно зловеще. Все равно как гигантская палица, занесенная над головами входящих.

Глава 14

Пленку, как выяснилось, действительно гоняли в экономрежиме. Один кадр в три секунды. Это бы ладно, однако хозяева «Ночного ковбоя» попытались словчить и на камерах – приобрели старенькое и дешевое оборудование, отчего изображение на экранах оставляло желать лучшего. Поэтому, сидя у мониторов, собравшиеся не торопились. В каждый кадр всматривались до боли в глазах, стараясь не упустить ни единой детали.

– Вот он! – Первый, кто заметил спину выходящего из заведения Шувалова, аж подпрыгнул на стуле.

Бросившись к нему, Мишаня ощутил, что в затылок ему дышат другие «алмазовцы».

– Кеша как раз в вестибюле стоял, а там же стекло. Что-то, значит, увидел.

– Или услышал…

– Может, и так. – Оператор покадрово начал проматывать запись. Широкоплечий мужчина на экране – тот самый покойный Шувалов – рывками перемещался к краю экрана. Чертова камера, видимо, как раз поехала в сторону, и на время «алмазовец» выпал из поля зрения.

– Черт! – простонал оператор. – Одна камера на всю стоянку. Вот жлобье! Жалко им было прикупить еще парочку!

Наконец картинка вернулась, но Шувалова на ней уже не было. Ряд уходящих вдаль машин, отблеск фонарей – и все.

– Ничего не понимаю…

– Либо он упал где-то за машинами, – предположил вслух Мишаня, – либо…

– Либо за эти машины его успели уже затащить, – закончил фразу один из «алмазовцев». Лица у всех были напряженные, глаза чуть прищурены.

– Значит, на все про все этим выродкам хватило… – Мишаня взглянул на секундную стрелку. – Елки зеленые! Всего-то секунд двадцать или тридцать!

– Интересно знать – что именно он увидел.

– Узнаем, – пообещал Мишаня. – Крути дальше. Теперь эти козлики должны отчалить.

– Как знать. Могли и не спешить, выждать немного.

– Могли…

– Есть! – Оператор подался вперед, пальцем ткнул в выдвинувшуюся из ряда машин иномарку. – Либо «форд», либо «опель»!

– Да уж, далековато…

На следующем кадре, к досаде всех следящих за монитором, целиком рассмотреть отъезжающую машину им снова не удалось. Камера вновь поехала вправо, захватив только заднюю часть иномарки.

– Ну и что? – потерянным голосом вопросил оператор. – Один хрен ничего не увидели – ни номера, ничего.

– Цвет! – возразил Мишаня. – Сдается мне, это серый металлик.

– И то никаких гарантий. Фонари-то паршивые, и пленка черно-белая.

– Рано горюете, мужики! Главное – определено время, так? Четверть первого ночи. Теперь надо начинать мотать назад. Эти козлики тоже ведь выходили из здания, правильно? А перед этим еще и входили. Плюс машинка их через ворота въезжала. – Мишаня глянул на пасмурные лица «алмазовцев». – Камера у вас, конечно, говно, но шансы еще остаются – и достаточно неплохие. Короче, надо крутить кино назад.

– А если эти ублюдки завалились на дискотеку с шести часов вечера? Это же пупок надорвать можно! Двадцать кадров в минуту – стало быть, имеем в запасе… – Оператор зашевелил губами, производя в уме необходимые вычисления. – Стало быть, имеем около восьми тысяч кадров!

Кто-то из охранников невесело присвистнул:

– Красиво!

– Красиво там или нет, но придется смотреть весь отснятый материал, – железным тоном произнес Мишаня. – То есть если, конечно, вам хочется отыскать убийц. Я вашего Шувалова практически не знал, но, если вам лень торчать у монитора, могу подменить. Я не гордый.

Крепыш в камуфляже, стоящий за спиной Мишани, положил ему на плечо руку:

– Хорош, браток! Чего ты сразу вразгон-то пошел? Тут вроде все свои. И никто волынить не будет. Надо, значит, надо. Тем более что на месте Кешки мог оказаться любой из нас. И ты, кстати, тоже…

Именно с этой минуты «кино» начали размеренно отматывать назад. Работа действительно оказалась не быстрой, однако долгожданный результат они получили. Спустя полтора часа Мишаня уже звонил в офис «Кандагара».

– Елена?… Да, это я. Из «Ночного ковбоя». Промотали все записи. Свяжись с Димоном и срочно передай: это «форд», цвет – предположительно серый металлик. На нем двое. Оба высокие, крепкие. Лиц толком разглядеть не удалось… Что? Да аппаратура здесь такая. Вот и ребята ругаются… Да, и еще! Время совершения преступления – двенадцать часов четырнадцать минут. А на дискотеку они заявились получасом раньше. Все! Посидим тут еще, попробуем разобрать номер. Если будут результаты, сообщу…

* * *

– Что?! Ляму убили? – Побелевшее от ярости лицо Зэфа заставило Костяя отшатнуться. Глаза у приятеля стали просто бешеными – точно у рыси или гиены.

– Так ведь это… Искали тебя, а ты пропал. Сотовый молчит, пейджер тоже не срабатывает… А тут Джакоп весь в пене. Велел мочить девку. По-срочному. Ну, я захватил Ляму и поехали. Я ведь говорил тебе, не надо вязаться с этим опиумом…

– Это ты мне вроде как мораль читаешь, так получается?

– Ты же знаешь, я чисто по-дружески. Мне-то что? Куришь – и кури на здоровье. Только ведь Джакоп все одно рано или поздно пронюхает. Тем более что накладка вон какая вышла. Ляму положили…

– Заткнись!

Стиснув кулаки, Зэф отвернулся. Глядя на изуродованный пулевыми пробоинами «форд», молча сосчитал до десяти, размеренно вдохнул и выдохнул. Подобной вспышки он и сам от себя не ожидал. И все только от одной мысли, что кто-то осмеливается воспрещать курить опий. Пусть даже из-за Лямы. Парень был, конечно, ловкий, но если разобраться по существу – что ему Ляма? Ну, братались однажды, клятву друг другу давали, так по пьяной лавочке и не такое бывает. А что стрелял классно – это да. На спор у пацанов не одну бутылку виски выиграл.

– Кто?! – сипло поинтересовался Зэф.

– А хрен его знает. Мужик какой-то. Они на «ниве» подкатили. Прямо к дому этой девахи. Как вылезать стали, Ляма и давай палить.

– А адрес откуда узнали?

– Так это… Подружка сдала. Я думал укольчик ей впендюрить, чтобы, значит, разговорчивее стала, но обошлось. Ляма ей пузырь с кислотой притащил, плеснул на кактус, возле лица поболтал, рассказал, что бывает с теми, кого обливают этой гадостью, она и колонулась.

Что ж, подобные вещи Ляма тоже умел проделывать мастерски. Ему бы в пыточных дел мастера, да веком не угадал…

Зэф распахнул дверцу машины, глухо выругался. Кровь успели затереть, однако обивка переднего сиденья была безнадежно испорчена.

– Зачем «форд» брали? Мало у Джакопа машин?

– Думали, так быстрее выйдет.

– Придурки!

– Ты погоди наезжать! Все бы нормально проскочило. Зуб даю! Это мужик виноват. Был бы обычный лох, Ляма и его бы положил. Но он же в момент нас высчитал. И пацанку в снег толкнул, и в нас садить начал. Меня чуть было не зацепил, а Ляме сразу в голову угадал. Я его едва в салон успел затащить. Гадом буду – из спецуры клиент!

– Может, ты и прав… – Зэф снова обернулся к Костяю. Кажется, ему удалось взять себя в руки. Во всяком случае, мысль о том, чтобы шагнуть к Костяю и косым ударом ладони перерубить сонную артерию, уже не приходила в голову. Это было неприятно сознавать, но мир был переполнен дилетантами. С ними приходилось не просто мириться, но и работать, делить последнюю пайку. Того же Костяя, скажем, Джакоп еще ни разу не посылал в горячие командировки. Ну а его посылали. И Ляму посылали – даже дважды. Во всяком случае, на последнего можно было положиться. Костяй и сейчас от вида крови морщится. Что с него взять – теленок! А с Лямой они и в Чечне не скучали. В один из дней на спор притащили двух пленников: Ляма – боевика-чеченца, Зэф – федерального лейтеху. Дали тому и другому по штык-ножу, предложили драться. Хотели повеселиться, но не вышло. Раненый лейтенант драться не стал, перехватил нож за лезвие и попросту метнул в ринувшегося к нему чеченца. Еще и второй нож успел подхватить – из руки противника. Не Ляма бы, покоиться теперь Зэфу в могиле. Реакция приятеля не подвела, и пуля, выпущенная из «стечкина», на мгновение опередила полет чужой стали. Нож офицерик успел-таки метнуть, но пуля сбила замах, и лезвие пролетело чуть правее. Лейтенанта, само собой, превратили в решето, но случай этот запомнился крепко. Как запомнилась и отменная реакция Лямы. А теперь вот какой-то мужлан оказался более везучим и ловким. Чушь, которая даже не укладывалась в голове!

Косясь на изуродованный «форд», он еще раз пересчитал пробоины. Итого – шесть пуль. Две в лобовое стекло и четыре в дверцу, за которой прятался Ляма. В принципе и Костяй мог бы загнуться. Наверное, успел откинуть голову или заранее пригнулся. Да-а… Все-таки хорошо шмалял чужачок! Даже чересчур хорошо.

Слушая рассказ Костяя, Зэф рассеянно кивал головой.

– Но девку-то Ляма достал?

– А черт ее знает! Они же в снег упали, а Ляма только раз пальнуть и успел. Хотя мне показалось, что ее шатнуло.

– Если шатнуло – это уже хорошо. Ляма просто так пуль не тратил. – Зэф взглянул на Костяя. – Куда тело зарыли?

– Как обычно, на Широкореченском.

– Что ж, хоть с этим сумели справиться. – Зэф захлопнул дверцу автомобиля, зло сплюнул себе под ноги. – Ладно, идем объясняться к Джакопу.

– Я это… Думал, ты один сходишь. – Костяй побледнел.

– Нет уж! – отрезал Зэф. – Отдувайся за Ляму сам. Чую, на меня всю эту бодягу и повесят. Буду теперь расхлебывать после вас.

– Так чего там расхлебывать? Все ведь уже сделано.

– Хрен там все! – Зэф скривился. – Сам же говоришь, что мужик из спецуры. Значит, эта сучка наверняка успела наболтать лишнего.

– Да что она знала-то?

– Думаю, достаточно, чтобы утопить Джакопа.

– Джакопа?

– А ты как думал! Мы ведь на той квартирке крепко наследили. Опять же машину будут искать.

– И чего теперь делать?

– А вот что… – Зэф задумчиво посмотрел на напарника. – Мы, пожалуй, и впрямь не будем торопиться. Не столь уж важно, когда Джакоп обо всем узнает. Ну а мы тем временем квартирку навестим, генеральную уборочку проведем. Заодно от машинки избавимся. Вот тогда и пойдем на доклад. Короче, не дрейфь, фраерок, выплывем! – Ладонь Зэфа шарахнула Костяя по спине, заставив последнего вздрогнуть.

– Выходит, двигаем на квартиру?

– Туда. – Зэф озабоченно кивнул в дальний угол гаража. – Но для начала заглянем в кладовую. Парочка хороших стволов нам не помешает.

Глядя в спину напарника, Костяй некстати припомнил о своей постыдной болезни. Именно сегодня лепила сообщил ему по телефону, что повторный анализ снова оказался неблагополучным. Из этого следовало, что гонорея явно была из разряда хронических. Значит, и заработал ее Костяй давненько. Просто уж так совпало, что выделения появились только сейчас. И если лепила прав, то получается, ту придорожную кралю они мочканули ни за что. Обо всем этом он собрался было сказать Зэфу, но представил его возможную реакцию, вспомнил ярость по поводу уколов и благоразумно промолчал.