Текст книги "Ангел быстрого реагирования"
Автор книги: Андрей Белянин
Соавторы: Олег Шелонин,Виктор Баженов,Александр Рудазов,Галина Черная,Эва Бялоленьская,Анджей Пилипик,Франтишка Вербенска,Анна Шохова,Иван Иванов,Владимир Городов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
Анна Шохова
Сказка о белом змее
Случается так, что у обитателей Небесного, Водного или Подземного царства появляется желание познакомиться с миром людей.
Сыну Подземного Короля с малых лет нравилось подниматься на поверхность земли. Там он нежился под лучами тёплого солнца, лежал на зелёной траве и слушал, что рассказывают болтливые стрекозы и суетливые белки. Величественен и загадочен был для него Этот Мир.
Подземный Король уговаривал и молил не показываться людям, бушевал и даже грозился заточить сына в самую тёмную подземную пещеру! Но непоседливый принц всё равно находил трещину в камне или мышиную нору, чтобы улизнуть на поверхность, где, превратившись в маленького белого змея с золотым полумесяцем на голове, он любовался красотой чешской земли.
Больше всего ему нравилось быть у Белой Скалы, что возвышалась над Зелёным Холмом. Подолгу он мог лежать на её вершине, наблюдая за жизнью простых людей. Всё для него было в диковинку: и то, как пашут землю, как собирают урожай и даже как дети пасут коз, овец и коров. Такого в Подземном царстве не увидишь.
Однажды маленькая девочка по имени Марьянка привела семерых своих гусей за травой под самую скалу. Белый змей слушал песенки пастушки и мечтал поближе с ней познакомиться. Это было опасно. Люди боятся змей и поэтому могут причинить им вред. Однако сын владыки' был очень любопытный, и однажды он подполз к сидящей девочке. Марьянка испугалась, но, увидев, что змей спокойно лежит, свернувшись на камне, заговорила с ним и даже предложила кусочек хлеба.
Девочка и змей стали встречаться каждый день. Марьянка играла со змеем, восхищалась его золотым полумесяцем и никогда не забывала поделиться едой. Вскоре их заметили остальные пастухи. Одна старая женщина сказала людям в деревне, что белая змея приносит счастье, но если её рассердить – замучает целый край. И поэтому всем было запрещено мешать Марьянке играть со змеем.
Но что не сделали деревенские озорники, сделал сын рыцаря с Зелёного Холма Роберт. До замка дошёл слух о пастушке и змее, и мальчика раздосадовало, что все сходят с ума из-за маленькой белой гадины. Он отправился к скале и увидел, что там действительно пасутся гуси, а неподалеку сидит худенькая девочка с косичками и поёт себе песенки, а руку ей обвивает белый змей. Роберт хотел подойти поближе, но гуси подняли крик. Марьянка сразу поняла, что перед ней злой, спесивый мальчик. Змея она быстро положила на землю и вместе с гусями убежала.
На следующий день Марьянка издалека увидела дым. Испуганно она бросилась к скале, где каждая трещина была разрыта, а камни обложены сухой травой. Она прибежала вовремя – трава только начинала разгораться. В ручейке девочка намочила носовой платок и стала забивать пламя. Марьянка была далеко от остальных людей и не могла позвать на помощь. Она обожгла левую ладонь, но огонь победила и сразу начала искать своего друга – змея.
Где уж там, его нигде не было... Марьянка заплакала. Она поняла, что потеряла друга. Мама уже объяснила ей, что это необычное создание, которое нельзя обижать. Но если за ними следит Роберт с Зелёного Холма, её белый змей сюда больше никогда не придёт! Вдруг кто-то погладил Марьянку по голове. Она обернулась и увидела мальчика, ровесника Роберта, одетого во всё белое, с золотым ободком в чёрных волосах.
– Не плачь, Марьянка, огонь мне вовсе не навредил. Покажи, где ты обожглась? – Он провёл рукой над её ладонью, и волдыри исчезли. Потом подул на обе руки Марьянки.– Я тебя излечил, и теперь ты сможешь помогать каждому, кого искренне пожалеешь. А сейчас мы расстанемся, и я не смогу появляться на белом свете несколько ваших лет. Живи счастливо. Если будет трудно, позови меня, и я помогу.
Он исчез, как сквозь землю провалился. Марьянка плакала и от грусти совсем забыла, что ей сказал змеиный принц.
* * *
Прошло несколько лет. Марьянка стала красивой и умной девушкой.
Однажды её отец ехал на возу, и тот перевернулся, искалечив мужчине ногу. Когда Марьянка с матерью ухаживали за ним, девушка внезапно вспомнила слова белого змея, как бы услышала их. Тогда она провела руками вдоль ноги отца, и та на глазах стала выправляться и срастаться. Вот было радости! Вскоре к Марьянке стали приходить много людей с просьбами о помощи. Она была сердобольная, каждого искренне жалела, и её руки исцелили много людей. Все знали, что это дар белого змея, и по выздоровлении обещали себе никогда не наносить вреда ни полевой, ни лесной живности.
Роберт с Зелёного Холма ничего не знал о чудесных способностях Марьянки. На королевской службе его как раз удостоили рыцарских шпор, и он сообщил в письме родителям, что скоро приедет домой. Однако вместо радости замок вскоре охватила печаль: молодой рыцарь по дороге домой попал в западню к разбойникам. Конь принёс его живым, но сильно израненным. Его мать сразу послала за Марьянкой.
Та любезно приехала, но, увидев лицо Роберта, вспомнила про костёр, который он однажды разжёг. Она повела руками над его ранами, но всего лишь остановила кровь. Мать Роберта со слезами на глазах просила девушку, чтобы она попробовала ещё раз. Марьянка посмотрела на старого рыцаря – и тот был на грани слёз. Ей стало жаль старых родителей, и во второй раз её руки обрели лечебную силу. Но при этом сама Марьянка настолько ослабла, что чуть не упала наземь, так что старому рыцарю пришлось подхватить её под руки.
Девушку уложили отдохнуть. Тем временем Роберт открыл глаза и очень удивился поднявшейся вокруг него суете. О своих ранах он не помнил. Родные рассказали ему о происшествии в пути и о чуде, которое сотворила Марьянка. Роберт с каждым их словом хмурился всё больше и больше и вдруг прикрикнул на родителей:
– Не хвалите эту колдунью! Она ещё маленькой вас обманула! Это я вынужден был прогнать змею, а теперь избавлю край и от этой проклятой женщины! Я покажу вам, как поступают с такими!
Роберт приказал бросить Марьянку в самый глубокий подвал и послал за палачом.
Напрасно родители его отговаривали. Сын пригрозил, что донесёт королю, как они заступаются за колдунью, и выбросит их из замка. Все были испуганы. Как можно быть таким злым и неблагодарным? Почему он кричит на родителей? За что обижает Марьянку?
Никто и не догадывался, что Робертом движет месть. Рыцарь-то и домой вернулся потому, что красивая девушка, похожая на Марьянку, отвергла его любовь. Роберт и слышать не хотел о том, что обижает невиновную.
Между тем Марьянка ожидала своей участи в сыром подвале. Она надеялась, что старый рыцарь вразумит сына, но в то же время боялась злобы Роберта. Время шло, а за пленницей никто не приходил, и ей на самом деле стало страшно. Она даже расплакалась! И тогда от влажной земли поднялось вдруг белое облако, и вот уже перед ней стоит черноволосый юноша в белых одеждах, расшитых золотом. У Марьянки сердце замерло – она сразу узнала своего белого змея!
– Почему же ты не позвала меня сразу, когда стража вела тебя сюда? Неужели ты забыла, что я обещал помочь?
Марьянка покачала головой:
– Ну что ты, благородный господин, я не забыла! Но Роберт убил бы тебя. А его злоба ко мне не длилась бы долго. Ведь я спасла его жизнь, и все знают, что, кроме твоего дара, у меня ничего нет.
– Ты, земная девушка, хочешь защитить меня?! Ты по-прежнему добра и храбра. Уже завтра над тобой будет суд. Я хочу, чтобы ты выглядела как можно красивее, как подобает лицу, которому покровительствует наше Подземное царство. Вот тебе платье, туфли, венок из цветов с вуалью, зеркало и расчёски. Вместо этой гнилой соломы дам тебе подушку и мягкие одеяла, чтобы хорошо спалось. Перед рассветом в том углу откроется источник теплой воды, и ты сможешь умыться. А это что? – Он увидел кусок чёрствого хлеба и оббитый кувшин с водой.– Вдобавок тебе надо сытно поужинать.
Он осмотрелся и остался доволен. Пустой подвал превратился в роскошно убранную комнату для принцессы.
– Спокойной ночи, Марьянка. Разбудит тебя птичий хор.
Он приятно улыбнулся Марьянке и исчез.
И всё исполнилось, как сказал змеиный принц. На рассвете Марьянка встала, искупалась, оделась и причесалась. Источник воды исчез, а на его месте появился накрытый стол. Марьянке была приятна такая забота, и она ничего не боялась. Она запела весёлую песенку и не услышала бряцанье ключей в замке.
Стража испугалась таких перемен, произошедших в подвале, и помчалась докладывать обо всём господам. Жена старого рыцаря вспомнила предания о белых змеях и сразу поняла, что победы Роберта нельзя допустить! Тот, однако, отправил стражу обратно:
– Не забывайте, что она колдунья! Не позволяйте себя обманывать и приведите её!
* * *
Злой рыцарь Роберт раздал слугам палки и прутья и приказал немилосердно бить Марьянку, когда она будет проходить мимо. Но никто не хотел подчиняться, потому что девушка многим помогла. Когда все увидели пленницу, то были ослеплены её красотой и очарованием. Она выглядела как принцесса! Марьянка приветствовала всех улыбкой, будто и не знала, что вот-вот над ней начнётся суд.
– Она так спокойна, потому что не виновна ни в чём,– шептались вокруг.
Роберт был в ярости. Он поступил глупо и боялся, что если признает свою ошибку, то будет выглядеть ещё хуже.
– Где ты украла эти дорогие вещи, которые стража нашла в камере?
– Мне дал их белый змей...
– Лжёшь! Он сгорел на скале несколько лет назад!
– Я рад, что перед судом ты сознался в своём злодеянии. Только Марьянка и тот, кто устроил поджог, знали, что мне грозило.
Все вскрикнули – около Марьянки стоял красивый принц с мечом на поясе. В другой раз люди подумали бы, что видят перед собой жениха и невесту. Роберт обнажил меч и бросился на принца:
– Не получилось тогда, убью тебя сейчас!
Но Марьянка в тот же миг оказалась между ними.
– Я не допущу этого! Ты не имеешь права убивать себе на потеху! И не имеешь права подвергать опасности жизнь, которой не достоин. Мои руки лечат болезни тех, кто достоин сострадания. Ради твоих матери и отца, которых мне стало жаль, я закрыла твои раны!
Пристыженный Роберт опустил голову. Его родители тут же стали просить прощения у Марьянки и змеиного принца. Тот строго обратился к молодому рыцарю:
– Надо бы тебя наказать, но вижу, ты стыдишься своих поступков и долго ещё будешь думать о них. Милая Марьянка, мне надо возвращаться – отец передаёт мне власть. Но он ждёт, что я приду не один, а с невестой, которую я давно себе выбрал. Хочешь ли ты стать госпожой моей и всего Подземного царства?
Марьянка согласилась, и все стали ликовать. Принц поцеловал свою невесту, взял её на руки, и они исчезли.
Говорят, время от времени родители Марьянки приходили к Белой Скале, где они встречали красивую госпожу с детьми и подолгу разговаривали с ними.
Молодой Роберт вернулся на королевскую службу и быстро прославился как храбрый и доблестный рыцарь. Под его командованием воины отлавливали и наказывали разбойников и грабителей. Все уважали Роберта за его благоразумие и мудрость.
После его смерти долго ещё никто не смел вредить змеям, ни большим, ни маленьким, и даже сухую траву в том краю не сжигали. Боялись, что появится дух Роберта и накажет их.
Владимир Городов
Когда погаснет звезда
Поздней ночью в одном из корпусов летнего лагеря «Огонёк» тихо заскрипела створка окна. Пашка, Юрка и Колька почти бесшумно выбрались наружу, перебежками, чтобы не заметил сторож, добрались до калитки и углубились в лес.
Хотя на небе висела полная луна, под густые кроны деревьев её свет почти не проникал. Через полчаса батарейки в единственном фонарике начали садиться, и он светил всё тусклее и тусклее: его едва хватало только на то, чтобы освещать небольшой участок тропинки под ногами. Юрка то и дело шарил лучом по обочинам, что-то выискивая.
– Вот! То, что надо! – вдруг сказал он и, нагнувшись, подобрал с земли два увесистых камня-голыша.– Делаем привал для подзарядки.
Он выключил фонарик, достал батарейки и, положив на один из голышей, другим принялся обстукивать их с боков.
– Меня брат научил. Если батарейки сели, их надо немного помять. Тогда они ещё чуточку поработают.
– Что-то пить захотелось,– пробормотал Колька, снимая с ремня военную фляжку в брезентовом чехле.– Кто-то ещё хочет? Компот, после ужина остался.
Вдруг в кустах ухнуло, и сразу же раздался звук, похожий на шлепок. Ребята замерли. Звук больше не повторялся. Юрка быстро вставил батарейки в фонарик и включил его. Прошёлся лучом по кустам. Всё спокойно.
– Чертовщина какая-то... – пробормотал он. Словно в ответ на его слова в кустах хрюкнуло, и Юрка изо всей силы запустил туда камнем. Голыш с шумом пролетел сквозь ветки, тяжело запрыгал по земле и стукнулся о ствол дерева.
– Пойдём,– скомандовал Пашка. Двинулись дальше, то и дело оглядываясь назад.
Уже через полсотни шагов перед ними открылась ярко освещённая луной поляна, на краю которой чёрным прямоугольником на фоне белых стволов берёз выступал ветхий дом. Когда-то очень давно это был кордон, жилище лесника, но уже много лет здесь никто не жил.
– Фляжку забыл! – огорчённо воскликнул Колька.– Ребята, подождите немножко, я за ней сбегаю.
– Только побыстрее,– сказал Пашка.– Возьми с собой фонарик.
– Я мигом! – И Колька побежал обратно.
Пашка с Юркой приблизились к дому, который еле слышно поскрипывал, словно жаловался ребятам на свою дряхлость. Прибежал Колька и стал рядом.
– Нашёл фляжку? – поинтересовался Юрка.
– Нет. Как сквозь землю провалилась! На обратном пути ещё поищу. А чего мы сюда пришли?
– В этом доме давным-давно никто не живёт,– сказал Пашка.– Вот через такой дом можно попасть в Сказку.
– Что-то слабо во всё это верится,– недоверчиво произнёс Юрка.
– Зачем тогда пошёл? – удивился Пашка.– Спал бы себе!
– Люблю приключения и эти... авантюры.
– А я Пашке верю! Пошли! Чего ждать? – Колька решительно направился к покосившемуся крыльцу.
– Постой! – остановил его Пашка.– Нам надо выйти из этой двери, не входя в неё. Полезли в окно! Я полезу первым.
Пашка уцепился руками за подоконник и, вставляя ноги между осыпающимися трухой брёвнами, забрался внутрь. Ребята влезли следом.
В доме оказалось не так уж и темно. В окошки проникал лунный свет, позволяющий разглядеть полуразвалившуюся печку с белеющей кое-где штукатуркой. Под ногами шелестел мусор, скрипели осколки стекла. Входная дверь из потемневших от времени досок, как и во всех северных избах, была очень маленькой, чтобы зимой меньше уходило тепло.
– Выходим? – шёпотом спросил Колька, кивая на дверь.
– Да подожди ты! – тоже шёпотом ответил Пашка.
– А! Ты ещё заклинание говорить будешь? – высказал предположение Колька.– Какой-нибудь «Сим-сим, откройся»?
– Не знаю я никаких заклинаний. Тут всё проще. Или сложнее, не знаю.
Юрка с Колькой присели на корточки недалеко от двери и стали ждать. Пашка достал из кармана булавку и, чуть поколебавшись, сильно ткнул ею в большой палец левой руки, непроизвольно ойкнув. На пальце выступила капелька крови. Обмакнув в неё острие, Пашка воткнул булавку в притолоку, отошёл и присел рядом с ребятами.
– Откуда ты знаешь, что в этих случаях делать надо? – спросил Юрка.
– Знаю, и всё,– пожал плечами Пашка.– Откуда знаю – не знаю. Знаю, что теперь надо пристально смотреть на эту дверь и представлять, что за ней начинается Путь, который ведёт в Сказку. Думаю, что-то вроде тоннеля. Три, четыре! Начали!
Все смолкли и стали напряжённо смотреть на тёмный прямоугольник двери. Пашка не смог бы сказать, сколько прошло времени, но вдруг в тишине негромко зазвенело, воздух завибрировал, став упругим и необыкновенно прозрачным. Косяк двери покрылся множеством искрящихся точек – в комнате словно лампочку включили.
– Пора! – чуть хрипло произнёс Пашка.
Он поднялся, подошёл к двери и решительно толкнул её. Жалобно взвизгнули ржавые петли. За дверью – темнотища.
– Быстрее за мной! – сказал он и переступил порог. Юрка с Колькой шагнули вослед.
* * *
Пашка стоял возле широченной реки: противоположный берег едва-едва просматривался вдали, полускрытый дымкой. До воды оставалось с полсотни метров усеянного мелкой галькой пляжа, к которому подступал высокий глинистый обрыв, далеко уходящий в обе стороны. Под самым обрывом чернели просмолёнными животами перевёрнутые рыбацкие лодки-плоскодонки.
– Красотищ-ща! – услышал за собой Пашка и обернулся. На покосившемся пороге ветхой, заброшенной рыбацкой хижины, восторженно оглядываясь, стояли его друзья.– Здорово-то как! Пашка, а мы точно в Сказке?
– Где ж ещё! Сами не видите? Только что ночь была, а сейчас что?
– А сейчас день,– кивнул Юрка.– Только вот мне проще поверить, что мы прошли через межпространственный портал – ну как в игре «Морровинд» – и оказались на другой стороне Земли. Например, в Канаде. Там, между прочим, природа на нашу похожа. А кто по-канадски разговаривать умеет?
– По-канадски никто разговаривать не умеет,– блеснул эрудицией Колька.– Нету такого языка. Они там по-французски говорят. И ещё, кажется, по-английски.
– Тогда проще! Встретим кого-нибудь, я скажу: «Май нэйм из Юра! Айл би бэк!» – сказал Юрка.– Пашка, сколько у нас есть времени? Сколько мы здесь можем пробыть?
– Сколько бы мы здесь ни пробыли, мы вернёмся обратно примерно в то же самое время, когда ушли.
– Откуда знаешь?
– Откуда, откуда... – Пашка неуверенно пожал плечами: он и сам не понимал, откуда у него такая уверенность.– Знаю – и всё! Говорю же: это Сказка. Наверное, это как со сном. Учёные говорят, что сон снится всего несколько секунд, а тебе кажется – всю ночь.
– Тогда – ура! – воскликнул Юрка и, стягивая через голову футболку, предложил: – Давайте искупнёмся!
Возражений не было. Ребята, торопясь, принялись скидывать одежду, как вдруг из кармана Колькиной рубашки выпал небольшой предмет и, сверкнув на солнце, звякнул о камень.
– Это что у тебя? – Пашка поднял и рассматривал круглую пластинку из жёлтого металла: не больше карманного зеркальца и с одной стороны так отполирована, что в неё смотреться можно. На другой стороне рельефно выступало изображение многолучевой звезды, а в центре – женский профиль.
– Нашёл, когда ходил фляжку искать,– ответил Колька.– Искал, искал... Вдруг что-то сверкнуло: ну свет фонарика отразился. Гляжу – она лежит. А фляжку жалко.
Юрка подошёл, взял у Пашки кругляш и подкинул его на руке.
– Тяжёлая! А может, это золото? Из какого-нибудь древнего клада? – Юрка поднёс кругляш к глазам и, рассматривая его, сказал: – Наверное, медаль: вон дырка, чтобы на груди носить... Девчонка в короне... Пашка, не помнишь, в России девчонки царицами были?
– Вроде нет...
– Значит, заграничная. Держи! – Юрка вернул медаль Кольке.– Вернёмся – ты её в музей сдай. Про тебя в газете напишут. И премию дадут. И фотографию поместят.
– Большую?
– Во всю страницу!
– Я не про фотографию, я про премию.
– На крутой мобильник уж точно хватит! Айда купаться!
– Айда!
И мальчишки, весело вопя и вздымая фонтаны брызг, бросились в воду. Купались долго. Играли в «догонялки», соревновались, кто дальше нырнёт, кто дольше просидит под водой.
– Э, да вас уже колотит! – вдруг заметил Юрка, оглядывая покрытых мурашками Друзей.– Хватит купаться, а то ещё заболеете.
Усталые и довольные, они вылезли на берег и улеглись на днища лодок, подставив свои тела жарким солнечным лучам. Пашка лежал на животе, прижавшись щекой к горячей доске, закрыв глаза и вытянув руки вдоль туловища. И снизу, и сверху приятно припекало. От лодки чудесно пахло смолой, рыбой, водорослями. Вдруг он почувствовал, что на его спину упала тень.
– Колька, отойди, не мешай загорать! – пробормотал он.– Или кто это? Юрка, ты?
Тень продолжала лежать на Пашкиной спине.
– Ну что ты вредничаешь? – сказал он, приподнимаясь на локте и оборачиваясь.– Неужели не...
Пашка осекся. Перед Пашкой стоял незнакомый человек с густой бородой и длинными усами, одетый так, словно сошёл со страниц учебника по истории России Средних веков. Поверх рубашки-косоворотки поблёскивал металлическими бляшками кожаный нагрудник, просторные зелёные штаны забраны в узкие сапоги с загнутыми круто вверх носками. Длинные волосы, чтобы не падали на лицо, перехвачены ярко вышитой тесьмой. К широкому кожаному поясу подвешен внушительных размеров меч. Поверх нагрудника на толстой цепи висит надраенная до ослепительного блеска бляха с изображением ощерившейся собаки. Чуть повыше, на цепочке потоньше,– серебристый шарик размером с грецкий орех. Человек стоял в вызывающей позе, картинно подбоченившись.
Колька с Юркой, удивлённо оглядываясь, сидели на соседней лодке. Их окружали пятеро так же по-старинному одетых людей. В руках они сжимали бердыши.
– Май нэйм из Юра... – растерянно пробормотал Юрка.
– Не разумею, что ты там бормочешь,– сказал тот, что стоял рядом с Пашкой, по всему видно – начальник.– Ну-кась, отроки, извольте предъявить свои обереги доблестным ратникам полка Верных Псов! Или ж, горько стеная, уверять начнёте, что оставили их дома у горячо любящих вас маменек?
Ратники подобострастно захохотали над плоской шуткой своего начальника, а тот, скривив рот в усмешке, ждал ответа.
– Обереги? – переспросил Колька.– А это что?
– Как?! Уж не ослышался ли я?! Вы не только не отрицаете того, что не имеете оберегов, но и знать не знаете, что это такое?
– Понятия не имеем! – подтвердил Юрка.
– Гонидым! – позвал начальник, и на этот зов в его сторону повернулся и встал навытяжку один из ратников.– Ты слышал?
– Слыхал, полдесятник!
– И что сие означает?
– Сие означает... – Гонидым поскрёб пятернёй затылок.– Дык чаво означает?.. Сие, полдесятник, то и означает, что у них нету оберегов!
– Болван! Сие означает, что мы словили опасных лазутчиков с неметчины – слыхал, как вон энтот по-иноземному балаболил? – коварных злоумышленников против Его Лучезарности Великого Волхва Тушисвета. А ещё сие означает... Чаво?
– Дык оно то и означает, что мы их споймали! – недоуменно пожал плечами Гонидым.
– Вдругорядь болван! Сие означает, что мне даже не придётся носить бляху десятника! – Начальник потряс железяку на своей груди.– За поимку опасных лазутчиков меня тут же в полусотники пожалуют! «Полусотник Волок-рут»! Эка дивно звучит! Не то что «полдесятник Волокрут»! А ты, болван, готовься надеть мою бляху. Обыскать злодеев!
Гонидым угукнул и направился к ребячьим вещам.
– Оберег, господа лазутчики, есть вот эта маленькая штуковинка, что висит у меня на груди, тако же как и у каждого жителя нашего славного княжества,– продолжал тем временем разглагольствовать Волокрут.– На ём прозначены имя, место проживания и род занятий того, кто его носит. И хранить его следует пуще зеницы ока. Ибо без ока ты – хоть и кривой, но всё ж таки подданный нашего славного владетельного князя Семисила, а без оберега – никто и ничто! Незак поганый! И о том с дитячьих лет знает каждый житель княжества. Так что плохонько вы, господа лазутчики, к своему чёрному злодейству подготовилися!
Тем временем Гонидым, перетряхивая одежду мальчишек, добрался до Колькиной ковбойки. Вдруг он замер, разглядывая что-то у себя на ладони, а затем бросился к начальнику, далеко вперёд вытянув руку. При этом он смешно, как рыба, безмолвно открывал и закрывал рот.
– Что ещё? – недовольно проронил Волокрут и взглянул на то, что ему протягивал Гонидым. Но тут же лицо его вытянулось, глаза округлились. Осторожно, двумя руками, он взял с ладони Гонидыма кругляш, найденный Колькой, судорожно сглотнул, а затем рявкнул:
– На караул!
Ратники щёлкнули каблуками и взметнули бердыши под высь.
– Я это... неправ был, прощения просим,– заискивающе обратился полдесятник к ребятам, отвесив что-то вроде поклона.– Не соблаговолят ли премногоуважаемые сказать мне... Вот енто... чье?
– Ну моё! – недовольно буркнул Колька.– А что?
– При всем наиглубочайшем почтении к доблестному Кавалеру Ордена Высочайшего Благорасположения владетельной княжны Дарирады...
Ребята удивлённо переглянулись, а Колька даже присвистнул.
– Недопонял?..– Волокрут угоднически посмотрел на него.
– Да нет, ничего, продолжайте!
– Как есть продолжу. Так вот, при всем почтении к Кавалеру Ордена Высочайшего Благорасположения владетельной княжны Дарирады должон сказать, что всё едино никому не должно появляться где б то ни было без оберегов, ибо сие есть нарушение Справедливейших Законов, ниспосланных нам откровением Его Лучезарности Великого Волхва Тушисвета. А посему мой величайший долги святая обязанность – препроводить вас всех в Храм Порядка, дабы вы предстали пред светлейшими очами Главного Хранителя Справедливейших Законов, могучего князя Гремибоя.
– Вот тебе и Канада! – тихо сказал Пашка Юрке.
– Значит, это не портал, а машина времени... – так же тихо ответил тот.
* * *
По тропинке, полого поднимающейся по дну оврага, ратники вывели ребят наверх. Взгляду открылись многочисленные холмы, покрытые полями и рощицами. На горизонте виднелся густой лес. Змеёй стелилась мощённая крупным булыжником дорога, убегающая к виднеющемуся вдали поселению, над которым в дневном небе ярко горела серебристо-голубая звезда.
– Смотрите, звезда! Днём? – удивился Колька..
– Кавалер хотел сказать: Благословенная Вечная Звезда? – Несмотря на подчёркнутую уважительность, пол десятник всё же косился на ребят с подозрением.
– Что хотел, то и сказал! – буркнул Колька. Юрка в своих необъятных карманах отыскал верёвочку. Колька продел её в дырочку на медали и демонстративно повесил себе на шею.
Мальчишки в окружении ратников шагали по середине дороги. Солнце палило вовсю. Несмотря на недавнее купание, идти становилось жарковато. А солдатам – тем более. В своих кожаных нагрудниках они неимоверно страдали от жары, по красным напряжённым лицам катились крупные капли пота. Однако, несмотря на это, служивые усердно чеканили шаг, громко чакая по булыжнику подкованными сапогами.
Сзади послышался громкий трубный звук. Из-за поворота дороги на белоснежном коне выехал пёстро разодетый всадник. В руке он держал большой рог и, раздувая щёки, трубил в него, поворачиваясь всем телом то в одну, то в другую сторону.
– Добрые подданные! Приветствуйте своего славного правителя владетельного князя Семисила! – прокричал он, проскакав мимо. Ратники с огромным удовольствием отошли к обочине дороги, в тень деревьев, и, став на одно колено, склонили головы в почтительном поклоне. Ребята тоже сошли с дороги и в замешательстве, не зная, что им делать, топтались на месте.
– Преклоните колени перед владетельным князем! – сказал Волокрут.
– Вот ещё! – ответил Юрка.– Не хватало ещё на колени бухаться!
Полдесятник промолчал, но Пашка заметил, как недобро сверкнули его глаза.
Из-за поворота показалась процессия. Впереди ехали стражники: ярко горели на солнце лезвия секир, горячо всхрапывали огромные вороные кони. За ними катилась большая карета, запряжённая четырьмя парами белых коней. Следом – ещё одна, поменьше и запряжённая только двумя парами таких же белых лошадей. За каретами двигалась многочисленная кавалькада, состоящая, по-видимому, из знати: уж очень богатое и праздничное одеяние красовалось на всадниках.
Когда первая карета поравнялась с мальчишками, она остановилась, и из окошка выглянул владетельный князь. Первое, что бросалось в глаза во внешности правителя,– невероятно рыжие шевелюра, бородка и усы. В отличие от своей свиты, сверкающей золотом, жемчужным шитьём и каменьями, на владетельном князе из драгоценностей присутствовали только корона в виде крепостной стены и золотая цепочка, на которой рядышком висели оберег и точно такой же, как у Кольки, Орден Благорасположения.
– Полдесятник, что сие за отроки? – спросил князь. Он оглядел ребят, и взгляд его остановился на Колькиной груди.
– Осмелюсь покорнейше доложить, владетельный князь! Спойманы дозором полка Верных Псов под моим, полус... полдесятника Волокрута, началом. И ведь в чем закавыка-то: ни один из отроков оберега не имет. Вот мы их, значится, и того... в Храм Порядка! – отрапортовал полдесятник.
– Тятя, кто там? – Из второй кареты легко выпрыгнула девочка в сарафане, расшитом витиеватым орнаментом. Волосы полностью забраны под причудливый головной убор, но почему-то Пашка был уверен, что они такие же рыжие, как и у её отца. Вслед за ней из кареты высунулось рыхлое лицо толстой расфуфыренной дамы в облаке огромного белого парика. Эту даму, в отличие от всех остальных, туго обтягивало иноземное платье.
– Фаше Фысотшестфо! – нудным голосом произнесла она.– Следуя Котексу Тшести Афгустейших Особ, вам не слетует виходить ис карета пез помощи граф или лицо, к нему приравненный...
«Их Фысотшестфо» только фыркнула, подбежала к передней карете и остановилась напротив ребят, разглядывая их.
– Что за отроки? – спросила она князя.
– Да вот, княжна, полюбопытствуй,– ответил тот.– Этот бравый полдесятник наткнулся на твоего Кавалера и теперь тащит его на расправу к Гремибою в Храм Порядка.
– Моего Кавалера? – переспросила Дарирада, и взгляд её остановился на медали, висевшей на Колькиной груди. Брови девочки удивлённо взметнулись вверх. Она немного подумала, а затем обратилась к Волокруту: – Полдесятник! – Голос княжны зазвучал надменно.– Ведомо ли тебе, что Кавалер моего Ордена, а тако же и сопровождающие его особы пользуются правом неприкосновенности в границах княжества, а за его пределами имеют статус послов его?
– Так ить... Только это... как бы молвить... для ограждения Кавалера... отнюдь не для того, дабы... – Разволновавшись, Волокрут совсем потерял способность связно говорить.
– Тятя! – Дарирада повернулась к князю.– Кавалера и его сопутников мы берём с собой, они будут моими гостями. Они сядут в мою карету, а фрейлейн Гуту поедет с тобой!
Князь скорчил недовольную мину.
– Может быть, будет лучше, если хотя бы один из спутников Кавалера поедет со мной? Мы бы весьма приятно побеседовали с ним в дороге!
– Нет! Это мои гости, и они поедут со мной! А ты поедешь с фрейлейн Гугу! Мне она уже до смерти надоела своими нравоучениями и сказками о распрекрасном фатерланде!
Князь покорно вздохнул. Княжна вернулась к своей карете.
– Фрейлейн Гуту! – обратилась она к сидящей в ней даме.– Извольте пройти в карету князя!
– Пусть помогут мне вийти! Позовите какой-нибудь из барон! – чопорно ответила та.
– Помоги фрейлейн,– обратилась княжна к Кольке.
– Фот этот Knabe?! – В притворном ужасе фрейлейн вскинула брови.
– Я бы хотела, чтобы вы почтительно отзывались о Кавалере Ордена моего Высочайшего Благорасположения. Его статус в обществе выше баронского и даже графского! – ответила княжна.
Пашка с Юркой переглянулись. Вот это да! Колька вдруг стал знатным вельможей!
– Как мне ей помочь? – тихо спросил Колька у Дарирады.
