Текст книги "Смертельная комбинация"

Автор книги: Андрей Костин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава третья

Я пришел в себя, как после удушливого сна. Я лежал минут десять, бессмысленно уставясь на тусклую лампочку, на дверь, обитую железом, серые оштукатуренные стены, покосившийся умывальник в углу. Только потом я понял, что лежу на кровати в комнате – нечто среднее между больничным боксом и тюремной камерой, и что лежу я ногами к дверям.

После того как я определился в пространстве, мне захотелось посмотреть на часы. Я поднял руку, занывшую в суставах, и увидел, что часов не было, а сам я одет в застиранную байковую пижаму. Потом я с трудом сел на кровати, нашел на цементном полу стоптанные парусиновые туфли.

Некоторое время подождал, пока пройдет головокружение. Потрогал лицо. Правая сторона заплыла, и над бровью были наложены швы. Я стал припоминать, как сюда попал. Но, кроме тягучего черного омута, в котором я утонул после удара боксера, ничего вспомнить не мог.

Никогда еще я не вырубался так глубоко и надолго.

Рассекли бровь – еще полдела, но… Я перевел взгляд на маленькое зарешеченное окно под потолком.

За окном была ночь.

Если я провалялся в ваксе столько времени, то не понятно, как я из нее выплыл? Зародилось подозрение, и я быстро закатал рукава. Так и есть – на руке был след от укола. Утихомирили меня, подлецы. Накачали всякой дрянью. Что ж, толстяк выполнил свое обещание насчет госпитализации, даже лечение началось.

Принудительной госпитализации, стоит отметить.

Рот пересох, и я давно уже безуспешно тер языком потрескавшиеся губы. Встал, подошел к умывальнику, открутил край. Но из него выпала только ржавая капля и растеклась по фаянсовой поверхности. Позвать кого-нибудь? Потребовать, чтобы соблюдали Женевские договоренности о военнопленных? Как бы не так. Пусть думают, что я пока замороженный. У меня есть чем заняться…

Я обследовал свою камеру, дверь – сантиметр за сантиметром, прикрученную к полу кровать, попытался дотянуться до окна, пока в изнеможении снова не лег, уставившись в потолок. Я строил планы, как мне отсюда выбраться.

Планы были бесперспективные.

И еще я думал о Рите.

Когда я думал о Рите, мне хотелось повеситься.

* * *

Примерно через час я услышал, как за дверью по коридору проскрипели шаги, потом лязгнул отпираемый замок. Дверь открылась, и на пороге появился боксер. Я заметил, что в руках он вертит деревянную палку, больше похожую на дубинку.

– Пошли, – сказал он, – хозяин ждет.

Конечно, можно было попытаться что-нибудь сделать, только если я и справлюсь с ним, что весьма сомнительно, все равно не узнаю, как отсюда выбраться. Путеводителя он, кажется, не захватил.

Значит, стоит притвориться покорным и между делом выяснить, какие коридоры в этом гадюшнике ведут к свету. Вот тогда меня не остановить…

Надеюсь.

Кажется, он понимал, что я не опасен, и вертел дубинкой, скорее, просто так. Лоб у боксера был заклеен пластырем.

– Тебе повезло больше, – сказал я и ощупал бровь.

– Пошли, пошли, – поторопил он и выдавил из себя некое подобие улыбки.

В конце коридора мы остановились перед двойной решеткой, перегораживающей проход, и он достал ключи.

– Здесь раньше тюрьма была, – хмыкнул боксер. – До пятьдесят третьего. Потом перековали мечи на орала. Психушки нужны любой власти.

Я согласился.

Боксер открыл замок и, слегка подтолкнув меня, вышел следом. Мы поднялись по лестнице на несколько пролетов. На всех окнах были решетки. По дороге нам никто не встретился.

– Сюда.

Он открыл еще одну, но уже обыкновенную дверь, и мы попали во вполне приличный холл, с обшитыми пластиком стенами и красными ковровыми дорожками на полу. Тут совсем немного мебели, но выглядела она достаточно новой. В дополнение к мебели был молодой человек, смуглый, с черными усиками и пушистыми ресницами. Он сидел в кресле, ноги его, в узких начищенных ботинках, покоились на низком журнальном столике. Молодой человек рассматривал свои ногти и пытался походить на гангстера из кино. Увидев нас, он медленно встал, чуть заметно кивнул, мол, подождите, и исчез за дубовой дверью.

Боксер вытер ладонь о штанину. Я заметил, что ему не по себе.

Через минуту молодой человек появился снова, остановился в дверях н сказал:

– Можно.

Проходя мимо, я встретился с ним взглядом, и меня передернуло от омерзения. Никогда еще я не встречал таких мутных глаз.

Молодой человек чуть заметно усмехнулся и как бы невзначай стал поправлять рубашку. Пиджак его при этом распахнулся, и увидел, что из-за пояса торчит рукоятка ТТ.

Комната, куда мы вошли, была небольшая и светлая. Вдоль стен – стеллажами с книгами, возле окна – массивный стол. За столом восседал толстяк в белом халате и белой шапочке. Сейчас он был похож на доброго доктора Айболита, не в меру располневшего и побритого. Ну, а какие зверюшки были в его лечебнице, я успел убедиться.

– Прошу садиться, – добрый толстый доктор указал пальцем на стул посреди комнаты.

Я сел, с независимым видом закинув ногу на ногу. Но в моем наряде это выглядело не слишком эффектно. Боксер встал за моей спиной, держа палку наперевес.

– Ну-с, – доктор потер руки, – вас интересует, куда попали?

Я покачал головой, потом вдруг спросил:

– Как вас зовут?

От неожиданности он заморгал и ответил:

– Семен Семенович. Устроит?

– Мне-то какое дело. Пусть будет Семен Семенович. Ягар, правда, звучит эффектнее.

Он замахал руками и захихикал, словно я сказал что-то невероятно смешное. Потом открыл ящик стола и достал исписанный лист бумаги.

– Поступило заявление с просьбой… Я цитирую: «Выяснить состояние психического здоровья гражданина…», – он поднял глаза. – Тут дальше перечисляются ваши поступки: и людей вы избивали ни за что, ни про что, и в чужие квартиры врывались, скрывались где-то. В общем, достаточно, чтобы отдать человека под суд, только в ваших поступках нет мотивации. Значит, налицо нарушение психики…

– А кто это написал, можно посмотреть.

– Не стоит, – Ягар спрятал бумагу обратно в ящик. – А теперь слушайте меня. Госпитализированы вы на законном основании, – глаза его стали жесткими, – конечно, кто-то может это оспорить, только никто не узнает, где вы. Письма отсюда не идут, навещать не будут, сбежать невозможно. У нас опытные санитары, жесткий режим, хорошие двери. Даже если удастся вырваться из здания, на территории несколько тренированных овчарок и сторожей. Ведь к нам на освидетельствование и преступники попадают, так что меры безопасности строгие, лучше не пытаться. А теперь – к делу. Успех лечебного процесса и его комфортность для пациента основываются на сотрудничестве врача и больного…

– Вы же собирались перейти к делу, – напомнил я.

– Любите перебивать… – он пристально посмотрел мне в глаза, но я никак не отреагировал, и он продолжил: – Чтобы успешно вывести вас из болезненного состояния, необходимо узнать, что стало причиной нервного срыва. И потому для начала вы должны подробно описать свои действия, поступки с того самого момента, как сошли с поезда в нашем городе. Я понимаю, устный рассказ займет много времени… моего времени. Вам-то торопиться некуда. Потому изложите на бумаге. Всем необходимым вас обеспечат. Если написанное будет правдой, очень подробной правдой, – он многозначительно поднял один палец, – а мы подробно расследуем и проверим каждый эпизод, то лечение станет успешным, и, вполне возможно, вы скоро выйдете отсюда. Главное, повторяю, искренность… И куда спрятали денежки – не забудьте написать.

– И полное, чистосердечное признание, – добавил я и засмеялся. – А если я откажусь?

– Тогда лечение будет долгим и болезненным, – он потер ладони. – Но я дам вам время подумать. У меня сейчас обход… Идите… Через два часа жду ответа.

У самой двери он остановил нас.

– Минуточку… Сережа, – он посмотрел на боксера, – на обратном пути покажи девятую палату, пусть познакомится с возможным соседом, – и пояснил, обращаясь ко мне. – Для выполнения моего задания нужна одноместная светлая комната. Если откажетесь, придется в тесноте, коек у нас не хватает.

– Пошли, – тихо скомандовал боксер, мы пересекли холл мимо молодого человека, который не повернул в нашу сторону головы, стали спускаться по лестнице.

Внизу боксер остановился у одной из дверей и откинул заслонку глазка.

– Посмотри, – сказал он, – сюда мы сажаем тех, кто не слушается старших.

Я наклонил голову и заглянул. Увидел комнату с голыми стенами, металлическую кровать, на которой сидел высокий худой мужчина. Руки его безостановочно двигались, словно он ощупывал воздух перед собой. Потом он повернулся ко мне лицом. Я вздрогнул и попятился. Лицом человека это трудно было назвать. Какая-то тряпичная маска с поехавшим набок поросячьим носом, асимметричными бровями, щеками в рытвинах…

Взгляд его, вначале бессмысленный, сосредоточился на двери, нижняя губа опустилась, обнажив черные гнилые зубы. Глухо зарычав, он встряхнулся, упал на четвереньки, завертелся на месте и вдруг резко прыгнул вперед, выставив перед собой костистые, похожие на клешни пальцы.

Он напоминал мохнатого ядовитого паука, у которого оторвали лишние лапки. Хотя между нами была прочная, обитая железом дверь, я почувствовал, как стынет в жилах кровь.

На губах боксера играла улыбка.

– Впечатляет? – спросил он.

– Ничего себе штучка, – я опасливо покосился на дверь, из-за которой слышалось царапанье ногтями по металлу и хриплое рычание.

– Этому парню ничего не стоит вырвать тебе глаза, он помешан на этом, – боксер посерьезнел. – Мне нравится, как ты дерешься. Люблю парней, которые почти такие же сильные, как я. Тебя сначала спеленают, чтобы ты и пальцем не смог пошевелить, а потом напустят эту тварь. Мне не светит видеть после твою безглазую изуродованную рожу… Хочешь, покажу такого, он уже побывал в этой клетке?

– Не стоит.

Рычание за дверью перешло в истошный вой.

– Подумай хорошенько, парень, – боксер поморщился, – Ягар шутить не любит.

– Неужели все возможно?

– А кто нам помешает? – он пожал плечами, – Ягар знает, кого держать здесь, внизу, а кого – наверху. Здесь хроники, ими никто не интересуется. Недели на три посадят на иглу, вот ты и хроник. Ладно, пойдем, запру тебя в твоем люксе.

Я не выдержал и спросил:

– Ты не знаешь… та девушка, которая была вместе со мной, что с ней?

Он с минуту молчал, глубоко задумавшись, потом ответил:

– Ладно, не дергайся, с ней порядок. Наверху она…

Потом парень ушел, задвинув снаружи засов. А я лег на кровать и попытался заснуть. В сущности, я уже принял решение.

* * *

Во сне меня мучили кошмары, и утром я был совсем разбит. Проснулся задолго до прихода санитара. Тот не стал ставить мне градусник и даже разрешил помыться в служебной душевой. Потом боксер отвел меня в кабинет к толстяку. Молодого человека нигде не было видно, и в холле дежурил теперь он.

Я подумал, что боксер больше полагается на свои кулаки, чем на огнестрельные приспособления.

Ягар выглядел усталым, щеки у него отвисли еще ниже. Он только что приехал на работу и, когда я вошел, надевал белый халат и шапочку.

– У вас неприятности? – поинтересовался я.

– К черту! Этот снабженец валяется в реанимации, и вообще неизвестно, будет ли когда-нибудь соображать. А время идет.

– Время – деньги, верно? – я улыбнулся. – В нашей ситуации, пожалуй, это удачное сравнение.

– Ну-ну, поупражняйся в словесности, – он хмыкнул. – Скоро у тебя появится другой собеседник. Из девятой палаты.

– Я так понимаю, мне отсюда не выйти. Найдете ли вы эти деньги или того, кто убил директора, я все равно останусь для вас опасным свидетелем.

– Много же тебе понадобилось времени, чтобы догадаться.

Как только помрет кто из хроников, мы твой труп вместо его отправим в крематорий. А бедолагу зароем где-нибудь в саду. Так что будешь ты считаться без вести пропавшим.

– Тогда с какой стати мне сейчас вам помогать?

– Ну, твоя судьба может и измениться. Ты парень шустрый, а мне нужны крепкие шустрые парни. Но только те, кому я могу доверять.

– Если я найду деньги, вы мне станете доверять?

– А ты можешь их найти? – он поднял брови.

– Думаю, да.

– Ну, и где они?

– Пока не знаю.

– Ты что мне голову морочишь! – он сердито ударил кулаком по ладони другой руки.

– Я же сказал, могу узнать, а не – знаю.

– Ну так узнавай, черт тебя подери.

– Для этого мне нужна свобода… Хотя бы передвижения.

– Хочешь улизнуть? – посмотрел он исподлобья.

– А мне это удастся?

Толстяк хихикнул.

– Мне надо переговорить с разными людьми. Думаю, к полудню я буду знать, кто взял ваши деньги.

– С кем ты хочешь говорить?

– Уж не собираетесь ли и их сюда доставить?

– А почему нет?

Физиономия у него ничего не выражала, а глаза были безумные.

– Вам бы волю, весь город упрятали в психбольницу, – произнес я.

– А почему нет? – он пожал плечами. – Кто тебе нужен, называй. Твоя девка? Так она сама скоро заговорит.

– Рита ничего не знает, – я покачал головой.

– Это мы проверим.

– Только время потеряете.

– Мое время. Хочу – теряю.

– А деньги? От нее вы о них ничего не узнаете. Дайте шанс, и я найду.

– Почему я тебе должен верить?

– Потому, что для меня это единственная возможность выбраться отсюда.

– Ладно, я подумаю, – он снова хихикнул, и в водянистые глаза его стало страшно смотреть. – Сначала только побеседую с девкой. Может, тогда ты мне и не понадобишься. Кстати, можешь поприсутствовать. Никогда не видел, как за пару часов молодая красивая баба превращается в безумную старуху? У медицины сейчас огромные возможности. У медицины и моих мальчиков.

– Пошел ты… – я сжал кулак.

– Сейчас сам туда пойдешь, – глаза Ягара налились кровью.

Он надавил на кнопку сбоку стола. Вошел молодой человек. Он смотрел из-под опущенных пушистых ресниц.

– Я собираюсь наказать этого юношу, – Ягар улыбнулся, и меня чуть не вытошнило от этой улыбки. – Разомнись с ним и возвращайся. Будет еще работа.

Молодой человек чуть заметно улыбнулся.

– Ничего у вас не выйдет, – ответил я. – Можете не пытаться.

– Попытаемся, – щеки Ягара задрожали от смеха, – попытаемся… Убирайтесь отсюда, оба. Мне надо обход начинать.

Я подумал, что в ближайшее время на самом деле совершу что-то дикое, что не лезет ни в какие рамки.

* * *

Мы стали спускаться по черной лестнице. Я знал, куда ведет эта лестница, только на втором пролете молодой человек приказал мне остановиться, стать к стене и поднять руки за голову.

– Шеф велел дать тебе урок. Так вот, ставишь к стене…

Не договорив, он с оттяжкой ударил меня по почкам. От боли я согнулся пополам, а когда муть в глазах рассеялась, я с некоторым удивлением обнаружил, что в ухо мне упирается дуло пистолета.

– Вот – верное средство для таких резвых, – он потыкал в меня пистолетом. – Больно было?

Пришлось удовлетворить его любопытство.

– Становись на место, – потребовал юноша, – повторим урок, пока не заучишь. А потом я приведу к Ягару девчонку.

Я неуклюже стал поворачиваться к стене, еще корчась от боли. Он решил переложить оружие в другую руку, так как занятие проводил с правой.

Медлить было нельзя. Я делаю резкое движение, достаточно неожиданное для противника, и выбитый пистолет, описав дугу, падает на пол. Не даю ему опомниться. Схватив за отвороты куртки, резко притягиваю к себе, и нежное лицо этого подонка наталкивается во встречном движении на мой лоб, достаточно твердый, смею заметить.

Учить всегда легче, чем учиться.

Я проверяю содержимое его карманов, не упускаю случая переложить к себе связку ключей. В этом учреждении слишком много замков, чтобы упускать такую ценную находку. В какой-то момент он приходит в себя и делает недвусмысленную попытку встать. Правда, неудачно, так как, наткнувшись на мой кулак снова предается грезам.

Я поднимаю пистолет и пускаюсь в обратный путь.

* * *

Добрый доктор явно не ждет меня так скоро…

В первый момент он смотрит побелевшими глазами и пытается открыть ящик стола. Но я опередил его желание и, протянув отобранный пистолет, сказал:

– Ваш помощник очень неуклюжий. Потерял такую полезную штуковину.

Ягар недоверчиво берет у меня из рук оружие, а я добавляю:

– Мало того. Он принялся его искать и по неосторожности стукнулся обо что-то головой. Думаю, надо кого-нибудь послать с банкой йода на черную лестницу, а то он подцепит столбняк.

– Я не люблю, когда бьют моих людей, – Ягар взял уже себя в руки и смотрит холодно. – Конечно, то, что ты не попытался удрать, говорит в твою пользу. Но другой твой поступок не должен остаться безнаказанным.

– Лучше подберите себе помощников половчее. Не вечно же им держаться за вашу юбку… простите, халат. Отдайте их в детский сад, может, там их научат постоять за себя. Я лично всегда был против домашнего воспитания.

– У меня не так много помощников, – добрый доктор горестно качает головой, – одному ты пробил голову в подъезде, другому сломал челюсть на вокзале, третьему, судя по всему, несколько минут назад. Скоро наша клиника будет напоминать полевой госпиталь. От тебя один вред, – он поворачивает пушку так, чтобы ствол смотрел мне в грудь, – а пользы никакой.

– Отправьте меня к Юле, – предлагаю, – я привезу деньги.

– Как ты это сделаешь? – спрашивает Ягар.

– Тут уж мое дело… Моя ставка против вашей, – я показываю глазами на наведенный пистолет.

– Ну, не только… – он улыбается и бросает оружие в ящик стола. – Не забывай, что судьба твоей подружки еще не решена.

– Я помню об этом, – ответил я спокойно, и это была чистая правда.

Дальше беседа наша прерывается, потому что на пороге, покачиваясь, появляется молодой человек. Одна сторона лица у него заплыла и из носа течет крова. Ягар, кажется, не обращает на это внимания, только приказывает ему:

– Срочно позови ребят.

Через несколько минут он привел боксера и кожаную куртку. Только тогда добрый доктор взглянул на своего помощника.

– Умой рожу, – посоветовал ему, – весь пол загадишь.

Юноша ушел на манер побитой собаки.

– Не в таком же виде мне ехать, – я провел ладонью но хлопчатобумажной пижаме.

– Тебе вернут вещи, – Ягар махнул рукой, а потом обратился к пришедшим, – возьмите машину. Наш друг, – он посмотрел в мою сторону, – должен будет прокрутить одно дело. Если начнет темнить, действуйте по обстановке.

– Только пусть мне не мешают, – сказал я, – а то все провалится.

– Не мешайте ему, – он кивнул, – но глаз не спускайте. Если он убежит, то это будет первый пациент, сбежавший отсюда.

– Я могу поговорить с Ритой? Наедине?

– Что? – глаза его стали подозрительными. – Зачем?

– Это часть моего плана.

– Да?.. Ладно, – он махнул рукой. – Раз уж я на тебя поставил. Проводи, – он кивнул боксеру.

Мы спустились этажом ниже, где были кабинеты врачей. Боксер открыл один из них, пустой, маленький, с решеткой на окне. Пропустил меня вперед, запер дверь снаружи и ушел. Я сел на жесткий топчан и стал ждать. Через некоторое время услышал шаги, дверь отворилась.

– Поторопись. – Боксер посторонился, и в комнату вошла Рита. Он снова закрыл дверь, ключ повернулся в замке.

– В общем, я хотел тебя видеть… – начал я. – Мне за тебя страшно.

– Мне тоже страшно, – сказала Рита тихо и села рядом со мной на топчан. Она вложила теплую ладонь мне в руку и переплела пальцы.

– Как нас сюда доставили?

– Ты был весь в крови, я боялась за тебя и больше не сопротивлялась. Нас привезли в санитарной машине.

– Эти подонки за все ответят.

Она промолчала и с силой сжала пальцы. Я ждал, когда она снова заговорит. Потом предложил сигарету:

– Только не сломай, – попросил я, – у меня их мало.

– Зря ты надеешься, что сможешь справиться с Ягаром, – вдруг сказала она. – Зря думаешь, что его времена прошли. Я кое-что знаю, мне директор рассказывал… Раньше, сам знаешь, сюда направляли политически неблагонадежных. Теперь многие из них как раз и определяют политику. Его письменный стол, – она махнула рукой – хранит много такого, о чем им не хотелось бы вспоминать. Кто-то сломался от здешнего «лечения», – Рита усмехнулась, – рассказал то, что теперь посчитают за предательство, а тогда – за сотрудничество с органами. Других, кто не сломался, насильно приучали к наркотикам. Такими людьми становилось легко управлять. Сам понимаешь, с иглы так просто не слезешь. И никому не расскажешь, что ты наркоман, пусть даже против своей воли. Ягар до сих пор снабжает их наркотиками… И они сделают все, что он потребует. Нам не вырваться отсюда.

– Если бы я знал, где эти чертовы деньги, у нас появился бы шанс. Я сумею поторговаться.

– Если бы я знала… – Рита покачала головой. – Я бы сама могла выбраться. И вытащить тебя, – добавила она.

– Ладно, выберемся, придумаю что-нибудь.

Я вообще мастер раздавать обещания.

По коридору прогромыхали шаги, и кто-то торопливо стал отпирать дверь.

– Ну, хватит, – заорал боксер с порога. – Ягар скандал, чтобы вы кончали трепаться.

– Ему же все слышно, дурень, – добавил он уже у коридоре. – Здесь всюду микрофоны понатыканы.

* * *

Мы с боксером забрались в салон пикапа «скорой помощи», а мужик в кожаной куртке сел за руль.

– Куда ехать? – кожаная куртка приоткрыл окошко в переборке, отделявшей кабину.

– Первый адрес – исполком, или как там он теперь называется.

Боксер заколебался.

– Мы не попадем в ловушку? – спросил он у своего напарника.

– Хозяин велел не мешать, это его игра, – отозвался тот. – Пусть попробует надуть, – он снял одну руку с руля и похлопал себя по карману, – получит свинцовую затычку. Мне терять нечего мои пальчики по нескольким делам проходят.

– Слышь, – боксер обратился ко мне – кореш от легавых в дурдоме маринуется, на нем мокрое висит. Не вздумай его обмануть, он у нас самый авторитетный.

– А что, – хмыкнул тот, – не срок мотать, прокантуюсь пару лет тихо, там все спишут в недознанку. С Ягаром надежно – паспортов не спрашивают, кормят, как в санатории. Я с ним отношения портить не стану.

– А ты? – спросил я боксера – тоже в бегах?

– Не-а, – тот мотнул головой, – я путем, как порядочный. В ресторане с девчонкой сидел, я тогда областные соревнования выиграл, там трое жлобов на меня залупились. Ну я и отоварил, как на ринге. А один возьми да и не вынырни. Дело завели, срок могли повесить, но тренер отмазал. Вот и определили, что у меня от частых спортивных травм эта, как ее…

– Извилины выпрямились, – подсказал водитель.

– Ну да вроде того, – он засмеялся добродушно.

– Все, приехали, – машина остановилась на углу, перед въездом на площадь, – ближе не стоит, – добавил водитель.

– Ладно, парни, ждите здесь. Можете расслабиться, осложнений пока не будет.

– Я пойду с тобой, – сказал боксер. – Хозяин велел не спускать глаз.

– Он велел не мешать мне.

– А я и не буду. Я за тобой издали наблюдать стану.

– Хорошо, – согласился я и подумал, что присутствие боксера вписывается в схему, которую я придумал.

На входе я узнал, на каком этаже находится кабинет Копылова. Боксер сразу прошел вперед и остановился возле лифта.

Вместе мы поднялись наверх. В конце коридора было что-то вроде приемной, где за столом восседала светловолосая хорошенькая девушка. Вокруг нее толпились люди. Я выразительно посмотрел на боксера, и он отошел в сторону, спрятался за спинами. Я протолкался к столу и поздоровался.

– Неужели не понятно, – сказала красотка вместо приветствия, – Вадим Андреевич будет через сорок минут. Все ждут, и вы ждите. Его наверх вызвали.

– Мне хотелось бы поговорить с господином Копыловым, – я невольно стал рассматривать ее загорелые коленки, – не знаете, он на месте?

– Последняя дверь направо, – она поймала мой взгляд и одернула юбку.

Зрелище, видимо, предназначалось не мне.

Боксер за мной не пошел, а остался в приемной, среди толчеи. Но я понимал, что он пристально следит за всеми моими передвижениями.

* * *

Я вошел без стука. Копылов сидел в кабинете за огромным столом. На столе стояло только два телефонных аппарата.

– Это еще что?! – он ошарашено уставился на меня. – Как вы посмели явиться… Мы же обо всем договорились…

– Ну, теперь я пришел ради вашей же пользы.

– Уж не собираетесь ли мне в чем-то помочь, – он ядовито усмехнулся.

– Что касается помощи, то она стоит наискосок, через площадь. Я имею в виду машину «скорой помощи». Можешь взглянуть, из окна видно.

– При чем здесь машина? – не понял он.

– Тогда слушай, у меня мало времени… – и я коротко рассказал, какими методами добрый доктор хочет найти украденные деньги.

– Но мне какое до этого дело? – он всплеснул руками.

– Как, какое? Ведь деньги у твоей подружки, Юли.

– Ты что. думаешь, она директора убила? Да ты на нее посмотри: силенок не хватит здорового мужика задушить, ее же соплей перешибить можно. Юлька с директором просто бы не справилась.

– Отчего же? Могло так случиться, что директор и не сопротивлялся. С недавних пор я замечаю, что у нашей рыжей подружки нездоровое влечение подмешивать в напитки разные медицинские препараты.

– Директор не пил, – Копылов хмыкнул, – тем более с Юлькой. Он вообще вел здоровый образ жизни, думал до ста лет дожить, идиот. Даже какие-то витамины принимал.

– В таблетках?

– Что? – он изумленно уставился на меня. – Откуда я знаю? Нет, кажется, в задницу колол. Юлька ему еще одноразовые шприцы в больнице доставала. Как будто он их купить не мог, жмотяра.

– А кто ему колол? Самому, вроде как, не с руки.

– Понятия не имею. Но не Юлька, точно. Я бы знал.

– Но она ведь медсестра? И в охотничьем домике тому мужику инъекции делала тоже она.

– Хватит меня этим домиком попрекать, – вспылил он. – Это была… ошибка молодости, можно сказать.

– Неужели? – я рассмеялся.

– Да, – ответил он твердо. – Станки на комбинате все поломанные, а стране нужна бумага… – он заметил, что я продолжаю смеяться и осекся. После паузы заговорил снова. – Понимаешь, эти деньги, которые выделили, чтобы все следы аварии скрыть, директор решил пустить на закупку оборудования. Ну, по бумагам получалось, что всю землю вывезли, а станки у нас старые. На самом деле все было наоборот. Кому от этого хуже стало? А этот из Москвы приехал, все раскопал… Никто же не знал, что у него сердце хреновое, не выдержит. Несчастный случай…

– Ага, несчастный, – я покачал головой. – Не знаю только, с ним ли одним? Тут со всеми вами, по-моему, несчастный случай. Включая директора, хотя последнему уже все равно.

– Но… – Копылов помолчал, катая по полированной поверхности стола карандаш, – если я тебе скажу, где Юля, до нее доберется толстяк. И тогда… я ее больше не увижу… – все слова давались ему с трудом.

– Тебя это волнует?

– Да, – он поднял глаза. – Представь себе.

– Тогда заяви в милицию.

– 0 чем?

– Что ей угрожают, собираются похитить.

– Но ведь тогда всплывет история с деньгами…

– Ну, ты-то уж как-нибудь выкрутишься.

– Я ведь мог ничего знать… Меня просто попросили… – он задумчиво смотрел перед собой. – Верно?

– Это ты мне говоришь или репетируешь речь на суде?

Подумай только вот о чем. Мне кажется, этот Ягар – просто маньяк. Может, раньше, когда все шло гладко, это было неизвестно…

– Нет, просто директор умел с ним ладить, – Копылов покачал головой. – Он его как-то сдерживал.

– Теперь некому сдерживать, – я кивнул. – И у него крыша поехала еще больше, так он хочет найти деньги. И поэтому толстяк доберется до рыжей и без нашей с тобой помощи. Знаешь, что тогда он с ней сделает?

– Хорошо, – Копылов встал. – Я позвоню капитану. Только он сможет помочь. Потому что… Сам понимаешь, у Ягара большие связи… И в милиции тоже. Ты говоришь, вы увезете ее на машине «скорой помощи»? А номер знаешь?

Я взял со стола карандаш и записал на пачке сигарет. Все равно она уже пустая. Бросил на стол.

– Юля в городской больнице, – он пододвинул к себе пачку. – Не под своей фамилией, конечно. Косит под больную, – Копылов усмехнулся. – Решила, что там ее никогда не станут искать.

– Ясно, – я двинулся к двери, но на полпути остановился и, не выдержав, спросил:

– А ты знаешь, что фото, которым я тебя шантажировал, мне дала Юля?

– Знаю, – он впервые посмотрел прямо в глаза. – Но ведь шантажировал меня ты, а не она.

В плену у женщин, подумал я. У женщин и смерти. И потерять первое порою страшнее, чем приобрести второе. Может, потому, что женщины не дают нам бояться смерти. Даже Копылову, хотя он, скорее, уникальный случай в своем подвиде.

Когда я уходил, он уже накручивал диск телефона. Мне показалось, что вид у него достаточно решительный.

* * *

К машине я возвращался так стремительно, что боксер на коротких ногах еле поспевал за мной.

– Давай быстрее, – бросил я, – к городской больнице.

Было слышно, как скрипят на поворотах шины. Никто не обращал внимания на машину «скорой помощи», которая нарушала все правила подряд. Наверное, думали, что мы спешим кого-нибудь спасать. Впрочем кто знает, может так оно и будет.

– Мне нужен белый халат, – сказал я, когда мы уже подъезжали.

Боксер приподнял зад и вытащил из-под себя нечто похожее. Оказывается, он сидел на халате всю дорогу.

– Ладно, сойдет и так – я набросил халат на плечи.

– Останови возле приемного покоя.

Когда машина затормозила, я увидел, что к нам спешат двое санитаров с каталкой.

– Никуда не отлучаться, – бросил я своим компаньонам и вылез из машины.

– Все в порядке, ребята, – махнул рукой подошедшим санитарам, – можете не волноваться. Мы здесь по другому делу. Лучше подскажите, где найти медсестру Юлю? Рыженькую такую.

– Я и смотрю, машина вроде не наша, – один из санитаров покачал головой. – Юлю? Рыженькую? На третий этаж поднимись.

Юля сидела в комнате для персонала вдвоем с коротко стриженой девушкой, такой же худенькой, как и она, и тоже похожей на подростка. Это были девочки одного урожая.

– Привет, – сказал я с порога – давненько же виделись. Мы старинные приятели, – пояснил я второй девушке которая с любопытством за нами наблюдала. – Неужели она про меня ничего не рассказывала?

– Нет, – озадаченно сказала девушка. – Я не стану вам мешать, – она встала.

– Останься… – Юля посмотрела на нее.

– Конечно, останьтесь – я улыбнулся – заодно узнаете, как мы тут развлекались на днях. И если бы не последний стаканчик винца…

– Лучше я пойду, – девушка направилась к двери, а Юля не стала больше ее останавливать.

Она догадалась, какой стакан и какого вина я имею в виду. Я проследил, как закрылась дверь, а мы остались тет-а-тет.

– Прогнал такую милашку, – проворковала Юля.

Она уже выглядела совершенно спокойной.

– Перестань валять дурочку – сказал я зло. – Не за тем приехал.

– Тогда зачем? – она насмешливо улыбнулась.

– За долей, – я усмехнулся.

– Какой долей? – она широко раскрыла глаза.

– Ну, за частью тех денег, которые отобрали у директора.

– От мусорщика никаких вестей, хотя ему и намекнули, – она покачала головой. – Молчит пока, где деньги… Только тебя это не касается, ты уже свою долю получил. Засадил его в тюрьму.

– Зря я это сделал. Лучше бы получил деньги, и все.