Текст книги "В начале войны"

Автор книги: Андрей Еременко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)

9 октября русские продолжали свои попытки прорваться в районе населенного пункта Суземка. Русские стремительно атаковали правый фланг – 293-ю пехотную дивизию, оттеснив дивизию к Суземке и Шаленке.

Ввиду того, что 25-я мотодивизия, выведенная в резерв танковой армии, еще не прибыла, пришлось использовать 41-й мотополк 10-й мотодивизии, чтобы заполнить брешь, образовавшуюся между 29-й мотодивизией и 293-й пехотной дивизией. 48-й танковый корпус, который в соответствии с указаниями командования группы армий Центр должен был наступать на Курск и Ливны, получил теперь приказ подтянуться к Севску всеми своими наличными силами.

К 12 часам дня в Севск прибыл командир 25-й мотодивизий генерал Глеснер, принял командование всеми подразделениями, действовавшими между 29-й мотодивизией и 293-й пехотной дивизией. В то время как на этом участке развернулись ожесточенные бои, основные силы 1-й кавалерийской дивизии, не встречая серьезного сопротивления, переправились через р. Судость и двинулись на Трубчевск. Дивизия была введена противником в заблуждение и пыталась теперь наверстать упущенное. В течение последних дней противник продолжал оказывать давление преимущественно на направлениях: Трубчевск – Орел, Трубчевск Карачев.

Далее Гудериан продолжает:

11 октября русские войска продолжали попытку вырваться из Трубчевского котла, наступая вдоль обоих берегов реки Навля; противник устремился в брешь, образовавшуюся между 29-й мотодивизией и 25-й мотодивизией.

И еще далее:

13 октября русские продолжали свои попытки прорваться между Новости Борщево. Для усиления 47-го танкового корпуса пришлось направить некоторые части 3-й танковой дивизии и 10-й мотодивизии, 24-го танкового корпуса. Несмотря на эту помощь и ввиду потери подвижности наших частей, группе русских численностью до 5000 человек удалось прорваться{29}.

Из этих приглаженных высказываний видно, как противник просчитался и как он был встревожен активными действиями войск фронта. Он не смог нарастить свои силы, несмотря на все свои старания, до такой степени, чтобы не выпустить наши окруженные войска из котла. Наши войска стремительно развивали удар, уничтожали по частям подходившие подкрепления противника и выходили на новые рубежи. После этих боев хваленая танковая армия Гудериана стала менее боеспособной.

Превосходство материальной части наших танковых сил, имевшее место до сих пор, было отныне потеряно и теперь перешло к противнику, тем самым исчезла перспектива на быстрый и непрерывный успех{30}.

Вот как менялись взгляды врага под нашими ударами. Гудериан потерял уверенность в победе, которую он так убежденно проповедовал. Потеряли эту уверенность и его подчиненные.

Характеризуя одного из лучших своих командиров – полковника Эбербаха, он писал:

Впервые со времени начала этой напряженной кампании у Эбербаха был усталый вид, причем чувствовалось, что это не физическая усталость, а душевное потрясение. Приводит в смущение тот факт, что последние бои подействовали на наших лучших офицеров{31}.

Испортилось настроение у многих гитлеровцев, в том числе у самого Гудериана. Угар молниеносной войны, который кружил голову Гудериану и ему подобным, начал проходить.

В этих тяжелых условиях войска Брянского фронта, проявив величайший героизм, нанесли противнику серьезный урон и вышли из окружения, полностью сохранив боеспособность. Сразу же после этого, заняв оборонительные рубежи, они сумели противостоять новым ударам противника.

Нельзя не вспомнить еще раз с большой теплотой замечательных командиров и политработников Брянского фронта, с которыми довелось делить горечь неудач и радость редких тогда боевых успехов. Эти замечательные люди, воспитанные нашей Коммунистической партией, в тяжелейшие дни начального периода войны свято и преданно выполняли свой долг перед Родиной. В невероятно сложной обстановке боевых действий с перевернутым фронтом, когда приходилось парировать удары с тыла и флангов, одновременно прорывая мощные заслоны врага и отбивая его лобовые и фланговые удары, они вывели войска из кольца окружения. При этом было проявлено много инициативы, упорства, воли к победе, искусства маневрирования, умения поднять моральный дух воинов действенной партийно-политической работой и личным примером. Все это укрепляло и цементировало дисциплину и порождало массовый героизм. Штабы армий показали высокую организованность и четкость в управлении войсками.

Это, конечно, не значит, что у нас не было недостатков. Их было, к сожалению, еще очень много. Эти недостатки были в основном общими для всех фронтов в тот крайне тяжелый период борьбы с врагом. Затруднения и пробелы имелись в руководстве войсками как со стороны Военного совета фронта, так и со стороны командования армий. Разведка в тот период работала еще неудовлетворительно, а потому нам зачастую не удавалось своевременно вскрыть замыслы и планы противника. У некоторых командиров частей и соединений были промахи тактического порядка. За время, прошедшее с начала войны, мы не смогли приобрести еще достаточного опыта в ведении боевых действий в новых условиях. Наши командармы совсем недавно были командирами дивизий, и им приходилось учиться сложному делу руководства крупными объединениями в ходе ожесточенных боев. Преданность Родине и партии – это главное, но этого недостаточно для победы, необходимы еще умение, опыт, знания, которые приобретаются не сразу. Не было достаточного опыта и у штабов. Характерно, что штаб Брянского фронта был создан на базе малочисленных штабов корпусов. Отсутствие опыта усугублялось громадным превосходством противника. Были у нас недостатки и в снабжении войск, связанные с тем, что органы тыла, фронта и армий не всегда умели организовать своевременную доставку грузов войскам.

Но сколько примеров героизма, самоотверженности, находчивости, товарищеской взаимопомощи, инициативы было проявлено при этом личным составом войск фронта. Нельзя не привести хотя бы некоторых из громадной массы подобных примеров. Я позволю себе привести здесь без особых изменений и добавлений с их почти телеграфным стилем выписки из политдонесений, поступавших в политуправление фронта:

…30.9.41 связисты сержант Семенов и красноармеец Лозовик действовали хорошо как связисты, обеспечивая батальону связь, а затем вместе с батальоном бросились в атаку…

30.9.41 в районе под Сватово саперы Скрипко и Шаповалов остались на переправе и охраняли мост, одновременно корректировали огонь 2-х наших танков…

Приняты в партию тт. Жигунов, Глотов, Строшенко, все показали себя героями…

Агитаторы комсомольцы Овчинников, Митюрип, Сурков регулярно выпускают боевые листки…

Заряжающий Бочкарев В. М. при каждом заряжении повторял: Пообедали фашисты слабо, только из двух блюд, получите на третье…

В полку 7 человек подали заявления в партию…

За сентябрь месяц дивизионной комиссией принято в партию 11 человек. Среди них летчик комсомолец мл. лейтенант Иванов Александр Васильевич, имеющий более 50 боевых вылетов, отличный разведчик, добывающий всегда точные и ценные сведения. Секретарь комсомольской организации в своей эскадрилье. 27.8.41 со своим звеном он сбил фашистский самолет Ю-88.

В своем заявлении в партию он пишет:

Прошу принять меня кандидатом в члены ВКП (б), хочу громить врага в воздухе и на земле как настоящий коммунист. Заверяю партийную организацию, что доверие оправдаю, а если понадобится, отдам жизнь в борьбе за разгром германского фашизма.

Другой летчик, лейтенант Шаповалов Г. П., пишет в заявлении:

Прошу принять меня кандидатом в члены ВКП (б), хочу громить фашистов, не щадя своей крови и самой жизни, до полной победы над врагом в славных рядах Коммунистической партии.

Доверие он оправдал – смело водил самолеты на штурм врага, имеет 11 боевых вылетов…

После того как из-за прямого попадания снаряда орудийный расчет полностью выбыл, парторг Князев вел огонь один и подбил несколько танков. Всего расчет подбил 9 танков…

В течение дня в атаках на полк участвовало 40 фашистских танков. Не добившись успеха в своих наступательных действиях, противник сконцентрировал до 60 танков и с рассветом 31 октября всей этой силой обрушился на полк, но и эта атака была отражена. Личный состав под командованием майора Потетюрина не дрогнул…

Комиссар полка ст. политрук Иванов К. В. 2 и 3 октября в боях с фашистами в районе Крутой Лог воодушевлял бойцов, несмотря на тяжелое ранение в руку, остался в бою 21 час, и только когда полк занял оборону на южном берегу р. Ветьма, его отправили в санчасть. Но вскоре комиссар вернулся и 3 ноября вновь проявил героизм, организуя переправу обозов и лошадей из Буяновичи и в бою у разъезда Нехочи…

Звено лейтенанта Машинец 10–11 октября 1941 г. уничтожило 10 вражеских самолетов, 3 бензоцистерны, 15 бронемашин.

Комсомолец летчик сержант Вовкогон при налете 13.10.41 на вражеский аэродром уничтожил 5 вражеских самолетов. Его самолет получил около 100 пулевых и 4 снарядных пробоин, но летчик привел самолет на свою территорию. Пилот сержант Дубина, несмотря на плохое посадочное поле, сел рядом, взял Вовкогона и доставил на свой аэродром…

Разведчики сержант Слепец и ефрейтор Королев, находясь в разведке, вынуждены были вступить в неравный бой с врагом. Королев пал смертью героя, а Слепец, будучи дважды ранен, доставил в штаб ценные сведения…

5.10.41 при выполнении боевого задания самолет командира звена лейтенанта Якушева был подбит зенитным огнем над целью. Якушев вынужден был сесть на вражескую территорию. Летчик его звена Рябошапка, пренебрегая опасностью, сел рядом и забрал к себе своего командира, доставил его на наш аэродром…

Полк, где командиром полковник тов. Пакритов, а комиссаром тов. Кутузов, несмотря на сильный артиллерийско-минометный и ружейно-пулеметный огонь и действия самолетов противника, стойко сдерживал натиск врага. В 10.00 28.10.41 командир 3-го эскадрона лейтенант Крамаренко, командир эскадрона лейтенант Козлов, секретарь дивизионной парткомиссии ст. политрук Тихонов, ответственный секретарь партбюро политрук Крупиник, инструктор пропаганды политрук Бородулин увлекли бойцов в контратаку и выбили фашистов из населенного пункта В. Миново. Противник отступил; в этом же бою особо отличились красноармейцы-коммунисты тт. Халиков, Вершинин, ком. взвода мл. лейтенант Клюкин, боец Шпоковский. Военфельдшер Асламкова А. проявила себя смелой, мужественной. Из-под ожесточенного огня выносила тяжелораненых, оказывая им медицинскую помощь.

Красноармеец минометного эскадрона Сонкин, в связи с выбытием товарищей, заменил весь расчет и метко разил врага.

Зенитный дивизион действовал четко, прямой наводкой расстреливал неприятельские танки. Смело и инициативно руководил боем командир дивизиона ст. лейтенант Трепов.

Связисты Мамаева бесстрашно восстанавливали нарушенную связь. Особо отличились красноармейцы Трощенко, Беляев, командир отделения Хохлов, Якушев и военфельдшер Кузьмин.

Командир артиллерийского взвода лейтенант Данилов в районе Городки отбил атаку немецкой мотопехоты, уничтожив 3 автомашины с пехотой. В конце боя пал смертью храбрых. Комсомолец лейтенант Хлопин во время боя за село Белое, несмотря на тяжелое ранение в грудь, метко разил врага из автомата, пока не умер от ран. Мл. лейтенант Назаров, член ВКП(б), командир 3-го взвода 2-го эскадрона, в боях под Кипетью со своим взводом умело и храбро в течение 2-х суток удерживал переправу через р. Ока, отражая неоднократные атаки. Слаженно действовали артиллеристы полка, подбившие 4 танка…

31.10 в районе Н. Басово подавлена вражеская батарея, особо отличились коммунист мл. лейтенант Резвецов, мл. лейтенант Толочко, командир огневого взвода мл. лейтенант Самойлов, мл. лейтенант Полевой, лейтенанты Исай, Ванечкин, командиры орудий тт. Гончаров, Мацкеолеваев, красноармейцы Старский, Сюртуков, Габаненко, Эртман.

Секретарь партийного бюро мл. политрук т. Галин, воентехник Исмаилов, замполитрука т. Вольоровский, комиссар батареи мл. политрук Казачек первыми ворвались в деревню. Враг бежал. Взяли 27 машин и 9 орудий.

Из этой же танковой бригады группа танкистов во главе с начальником штаба ст. лейтенантом Васильевым разгромила штаб вражеской авиачасти: уничтожено 13 автомашин, захватили много горючего, обмундирования, продовольствия.

Много потерь враг имел в Негино, хут. Семеновском, Сковороднево; проявили мужество мл. политруки Пашин, Карандей, командир батальона политрук тов. Прудников{32}.

23 года отделяют нас от того времени, когда отзвучали последние выстрелы боев под Брянском. Хочется еще раз отдать дань глубочайшего уважения всем воинам фронта, совершившим поистине беспримерный подвиг. Память о нем с благодарностью хранит советский народ, о чем свидетельствуют следующие строки в многотомной Истории Великой Отечественной войны:

В течение трех недель соединения фронта (Брянского. – А. Е.) вели очень тяжелые бои в тылу врага. Своими героическими действиями они сковали главные силы 2-й полевой и 2-й танковой армий и тем самым сорвали расчеты немецко-фашистского командования на глубокий обход с юга войск Западного фронта{33}.

Глава девятая
Снова на фронте

Мое лечение подходило к концу. 23 декабря 1941 г. я доложил в Ставку о выздоровлении и готовности приступить к служебным обязанностям. 24 декабря меня принял Верховный Главнокомандующий. Сталин задал мне совершенно неожиданный вопрос:

– Скажите, вы обидчивы, товарищ Еременко?

– Нет, не очень.

– Склянского вы знаете?

– Знаю.

– Так вот, будучи дважды наркомом, я в свое время подчинялся Склянскому замнаркома. А вы не обидитесь, если мы назначим вас временно в подчинение товарищей, которые не так давно были вашими подчиненными? – он разъяснил, что это решение вызвано необходимостью выполнения очень важной задачи и он считает для этого подходящей именно мою кандидатуру.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что создавалась мощная ударная армия для прорыва вражеского фронта на большую глубину с целью вбить клин между войсками противника, действовавшими на Московском и Ленинградском стратегических направлениях. Я назначался командующим этой армией (4-й ударной), входившей в состав Северо-Западного фронта, которым командовал П. А. Курочкин, бывший мой подчиненный на Западном фронте.

Я ответил, что готов занять любую должность, если так сочтет нужным партия и если этим я принесу пользу Родине.

Сталин пожелал мне успеха в предстоящих боях и предложил побывать у Б. М. Шапошникова, чтобы более подробно ознакомиться с общим планом этого замысла и обсудить оперативно-организационные вопросы.

Через 10–15 минут я был уже в Генеральном штабе, где довольно подробно ознакомился с планом сосредоточения войск, который уже начал осуществляться, уяснил основные задачи, стоявшие перед ударной армией.

Начальником штаба армии назначался генерал-майор В. В. Курасов, его кандидатура была названа в Ставке при нашей беседе; членом Военного совета дивизионный комиссар М. В. Рудаков, который был уже на месте.

Однако прежде, чем перейти к рассказу о действиях 4-й ударной армии, следует кратко сказать о тех изменениях, которые произошли на Западном направлении, пока я лежал в госпитале.

Как известно, в ходе октябрьского наступления немецко-фашистским войскам за месяц напряженных боев удалось продвинуться на главном (Московском) направлении на 230–250 км, но план прорыва к советской столице, а тем более ее захвата был сорван.

В итоге упорных кровопролитных боев силы противника истощились, группировки его войск утратили необходимые для наступления преимущества перед обороняющимися. Гитлеровская ставка вынуждена была пойти на двухнедельную паузу для подготовки к новому удару.

Несмотря на серьезные потери в ходе октябрьского наступления, враг по-прежнему сохранял численное превосходство, однако второе наступление предпринималось без сосредоточения серьезных резервов, так как неприятель считал, что и у нас их более нет.

15 ноября начались ожесточенные бои на клинско-солнечногорском и сталиногорско-каширском направлениях. Врагу удалось несколько продвинуться, но наш фронт прорван не был, а контрударом прибывшей из резерва Ставки 1-й ударной армии противник в районе Яхромы был отброшен назад.

Последняя попытка врага прорваться к Москве в первых числах декабря из-под Наро-Фоминска окончилась провалом. Нашим войскам удалось ликвидировать наметившийся прорыв и отбросить гитлеровцев в исходное положение.

К 5 декабря на Западном направлении наметился перелом. Не сумев добиться решительного успеха ни на одном из участков прорыва, враг вынужден был признать, что наступательные возможности его войск исчерпаны. Гитлеровцы перешли к обороне.

Советские войска, проявив невиданный героизм и упорство в оборонительных боях, избавили столицу от смертельной опасности. Громадную роль в защите Москвы сыграло гражданское население города и области. Заслуга спасения столицы от захвата врагом принадлежит всему нашему народу, не пожалевшему никаких усилий для обеспечения победы над врагом.

Почти одновременно успешные действия южной группировки наших войск, осуществивших крупную контрнаступательную операцию в период с 17 ноября по 2 декабря и освободивших Ростов, сковали группу армий Юг и не позволили фашистскому командованию перебросить войска с юга на Центральное направление, что сыграло немаловажную роль в стабилизации положения на Западном направлении.

На Северо-Западном направлении в октябре – ноябре также развернулись ожесточенные бои. Враг приложил все силы к тому, чтобы овладеть Ленинградом и соединиться на суше с финнами. Наше командование планировало деблокирующий удар. Однако враг перешел в наступление раньше. В итоге ожесточенных боев гитлеровцы продвинулись на 120 км и захватили Тихвин. Положение г. Ленинграда ухудшилось. Правда, в результате наших контрударов враг был отброшен от железной дороги Волхов – Тихвин. И здесь упорство и доблесть наших войск не остались безрезультатными. Неприятель понес серьезные потери. Его войска были утомлены непрерывными боями в суровых условиях лесисто-болотистой местности. Ударная группировка гитлеровских войск растянулась на 300-километровом фронте.

В декабре войска Ленинградского, а затем и вновь созданного Волховского фронта в упорных боях вернули Тихвин и нанесли серьезный урон врагу, отбросив его на рубеж Лодва, Кириши и далее за р. Волхов до Новгорода, захватив плацдарм на правом берегу Волхова.

Расчеты гитлеровцев на полную изоляцию Ленинграда и удушение его голодной блокадой были сорваны. В этой связи стоит упомянуть утверждение западногерманского реакционного историка Герлица о том, что Гитлер якобы не стремился к захвату Ленинграда, так как не хотел растрачивать продовольствие для снабжения многочисленного населения огромного города. Как будто гитлеровцы снабжали население других наших городов, временно захваченных ими, а овладение городом зависело только от желания фюрера!

При объективном рассмотрении событий летне-осенней кампании 1941 г. отчетливо видны причины, в силу которых иссякли наступательные возможности гитлеровцев, тем не менее участники похода на Москву придумали не одну версию, чтобы объяснить, почему они потерпели столь неожиданный и тяжелый провал своих любовно взлелеянных планов овладения нашей столицей.

Наиболее распространенной из числа таких версий является ссылка на неблагоприятные климатические условия в России вообще и в этот период (октябрь – ноябрь 1941 г.) особенно. Послушаем, что об этом говорит, например, Бутлар:

…Как раз в это время (в октябре 1941 г. – А. Е.) начались сильные дожди. Наступил период осенней распутицы… И совсем не русская армия, а сам бог погоды остановил стремительное наступление немецких танковых сил в тот момент, когда их цель была уже совсем близка{1}.

У нас на этот счет есть хорошая поговорка: На бога надейся, а сам не плошай. Видно, гитлеровцы уповали на господа бога, а советский солдат между тем, не обращая внимания на капризы бога погоды, наносил сокрушительные удары по вражеским войскам.

Подобным же образом Бутлар рисует и последующие события. Во второй половине ноября, – сообщает он, – войска группы армий Центр снова двинулись вперед… Внезапно начались сильные морозы… Наступление на Москву проваливалось{2}.

Все эти ссылки на климатические условия Бутлар использует с той целью, чтобы как-нибудь реабилитировать немецко-фашистских военачальников, потерпевших поражение в исторической битве под Москвой. Ведь они располагали, по свидетельству самого Бутлара, такой мощной ударной группировкой, которая, как казалось, сможет выполнить поставленную ей задачу. В ее состав входили три танковые армии (кроме трех полевых. – А. Е.). Войска были очень сильно насыщены техникой. Танковые и артиллерийские части и соединения были полностью доукомплектованы{3}. Это – недвусмысленное признание в том, что Гитлер сделал все возможное для создания такой ударной группировки, которая соответствовала поставленной ей задаче.

Ход нашего контрнаступления Бутлар не описывает, хотя в его статье и имеется раздел под таким заголовком. Видно, уж очень неприятно ему писать о первом крупном поражении гитлеровцев. Вместо этого он с ученым видом рассуждает о том, насколько плачевнее была судьба немецко-фашистских войск даже по сравнению с наполеоновской армией. Он пишет: Возникла опасность, что измученные немецкие войска не выдержат ни физически, ни морально суровых климатических условий и не устоят перед контрударами войск противника. Разве не было уже прецедента? Разве не при таких же условиях потерпела под Москвой поражение Великая армия Наполеона. Но ведь тогда она имела огромное преимущество перед немцами потому, что в ее руках… находился сам город со всеми его ресурсами{4}.

Проливая крокодиловы слезы по поводу печальной судьбы гитлеровцев, Бутлар забыл, что Москва в 1812 г. сгорела и наполеоновские войска с трудом выбрались из нее.

Ссылки на климатические условия мы находим и у целого ряда буржуазных историков и мемуаристов, в том числе у английских – Лиддел Гарта{5} и Фуллера{6} и у большинства западногерманских.

Особенно переусердствовал в этом отношении реакционный историк из ФРГ Бор. Он утверждает, что под Москвой зимой 1941 г. температура опускалась до 52° ниже нуля{7}. Я специально справился у наших метеорологов на этот счет, они сказали, что предельная температура зимой 1941 г. в районе Москвы и прилегающих областях составила -31,8°, а -52° в этих широтах Европейской России вообще никогда не была зафиксирована.

Есть много и других курьезных утверждений. Так, Блюментрит пишет, что, вытаскивая орудия из замерзшей грязи, гитлеровские солдаты тракторами разрывали их на части.

Надо сказать, что все эти преувеличенные ссылки на климатические условия заимствованы из арсенала гитлеровской пропаганды. В свое время Гитлер утверждал, что зимы, подобной зиме 1941 г., в Центральной и Юго-Восточной Европе не было чуть ли не в течение полутора веков. Общеизвестно, однако, что даже зима 1939 г. была холоднее, чем зима 1941 г.

Ясно, что суровые климатические условия влияли на ход сражений и в одинаковой мере сказывались на действиях и поведении войск, на состоянии техники как наших войск, так и противника. Нелегкой была борьба сторон в зимнюю стужу и непогоду. Но не в этом главное. Поражение фашистских войск зимой 1941/42 г. нужно искать в нашей упорной обороне и в решительном контрнаступлении.

Контрнаступление под Москвой готовилось всем нашим народом под руководством партии в тяжелейших условиях, обусловленных потерей огромной территории с высокоразвитой промышленностью и сельским хозяйством. Несмотря на это, партии удалось к декабрю 1941 г. добиться увеличения выпуска военной продукции и создания боевых резервов.

К декабрю на Западном направлении сложилась следующая обстановка:

Войска группы армий Центр в составе 74 дивизий, в их числе 22 танковых и моторизованных, перешли к обороне на фронте, превышавшем 1000 км, причем оба крыла этой основной группировки вермахта на Восточном фронте оказались охваченными советскими войсками. С севера над ней нависал наш Калининский фронт, а на юге на фланг и тыл выходили смежные соединения Западного и Юго-Западного фронтов. Наше Верховное Главнокомандование к этому времени запланировало подход свежих резервных армий в исходные районы.

План контрнаступления сводился к следующему. Задача войск Западного фронта состояла в том, чтобы ударами на Клин, Солнечногорск и Истру разбить главную ударную группировку гитлеровцев на правом крыле и одновременным ударом на Узловую и Богородецк вывести из строя левофланговую группировку, где находилась и танковая. армия Гудериана. Войскам Западного фронта оказывал содействие Калининский фронт. Юго-Западный фронт своим правым крылом должен был разгромить елецко-ливненскую группировку врага и, выходя в тыл танковой армии Гудериана, также оказать содействие Западному фронту. Количество наших войск на Западном направлении к нашему контранаступлению увеличилось, однако общее превосходство осталось на стороне врага.

Утром 5 декабря в контрнаступление перешел Калининский фронт, а на следующий день – Западный и Юго-Западный. Развернулись ожесточенные кровопролитные бои. Гитлер, ссылаясь на морозы, издал приказ об общем переходе к обороне, однако он намеревался осуществить ряд местных, но довольно крупных наступательных операций.

Развивая наступление, Западный фронт 12 декабря освободил Солнечногорск, а 15 декабря Клин, в тот же день была прорвана оборона врага на рубеже Истринского водохранилища. Наши войска получили возможность наступать на Волоколамск. К этому же времени была взломана оборона врага юго-западнее Звенигорода. На этом участке острие нашего наступления было направлено на северо-запад, в тыл войскам противника, оборонявшимся западнее Истры и Звенигорода.

В результате этих действий северная ударная группировка гитлеровцев оказалась под непосредственной угрозой окружения. Она начала спешно отходить. Преследование противника велось подвижными группами кавалерии и танков. К 20-м числам декабря войска Западного фронта достигли рубежа рек Руза и Лама, где были остановлены организованным сопротивлением неприятеля. В этих боях было нанесено серьезное поражение 3-й и 4-й танковым группам врага.

Успешно развернулось и контрнаступление Калининского фронта. После 10-дневных кровопролитных боев войска фронта освободили город Калинин. 9-я полевая армия противника, понесшая тяжелые потери, вынуждена была поспешно отходить.

К 25 декабря войска Калининского фронта были временно остановлены на рубеже Высокое, Казнаково, Лотошино. Однако уже к 1 января нового, 1942 г., прорвав оборону 9-й полевой армии противника, овладели Старицей. Вражеские войска под угрозой прорыва центрального участка своей обороны отступили на широком фронте на заранее подготовленный рубеж р. Волга, Погорелое Городище, Лотошино, сохраняя плацдармы в районе Ржева и Селижарова.

Главным итогом операций Калининского фронта было освобождение Калинина, так как это восстановило непосредственную связь всех трех фронтов (Западного, Калининского и Северо-Западного), что давало возможность для их более тесного взаимодействия.

Одновременно с контрнаступлением наших войск севернее Москвы развивались и действия войск левого крыла Западного фронта, которые нанесли серьезное поражение главным силам 2-й танковой армии гитлеровцев, отбросив их на 130 км, что ослабило угрозу обхода Москвы с юга. В это же время войска правого крыла Юго-Западного фронта провели Елецкую наступательную операцию, в результате которой был освобожден Елец и создана возможность для удара на Орел во второй половине декабря 1941 г., а в первых числах января 1942 г. войска левого крыла Западного фронта в итоге упорных боев освободили Калугу и Белев.

Войска, наступавшие на центральном участке этого же фронта, выбили врага из Наро-Фоминска, Малоярославца, Боровска. Несколько продвинулись вперед с тяжелыми боями и войска Брянского фронта, так что и в полосе смежных флангов Западного и Юго-Западного фронтов наши войска продвинулись с боями на 250 км, охватив с юга группу армий Центр; с севера она была охвачена войсками Калининского и правого крыла Западного фронта. Были, таким образом, подготовлены условия для разгрома центральной группировки немецко-фашистских войск.

Таковы были события, развернувшиеся на фронтах войны к тому времени, когда я получил новое назначение.

На Западном и Северо-Западном направлениях обстановка теперь складывалась так, что возникали условия для нанесения новых ударов по врагу.

25 декабря 1941 г. вместе с В. В. Курасовым{8} мы выехали на машинах из Москвы в штаб Северо-Западного фронта, на левом крыле которого сосредоточивалась 4-я ударная армия.

4-я ударная армия создавалась на базе 27-й армии и дивизий, прибывших из резерва Главного командования.

27-я армия начала войну в Риге, командовал ею в то время генерал-лейтенант Н. Э. Берзарин. Армия была вынуждена отходить, ведя тяжелые сдерживающие бои, используя условия лесисто-болотистой местности северо-запада. На ряде рубежей, в том числе Резекне, Новоржев, Опочка, Холм, ее войска нанесли урон врагу в ожесточенных оборонительных боях. Прочно закрепиться ей удалось, однако, лишь на линии оз. Селигер – г. Осташков. Армия дралась неплохо, ни одно из ее соединений не попало в окружение. Анализируя итоги действий армии в этот период, все же нельзя не обратить внимание на то, что она не выдержала верного направления отхода на Остров и Старую Руссу, отклонившись на юг, что явилось одной из причин образования разрыва между нашими войсками на Центральном и Ленинградском стратегических направлениях и тяжелого положения под Старой Руссой.

В дальнейшем 27-я армия упорно удерживала озерный оборонительный рубеж, отражая все атаки противника и оставаясь самым западным форпостом на этом направлении.

Успехи этих сдерживающих и оборонительных боев немало зависели от умелого использования артиллерии, в чем сыграл важную роль командующий артиллерией армии генерал-майор артиллерии H. M. Хлебников. Здесь, в условиях лесисто-болотистой местности, требовалось, во-первых, правильно оценивая обстановку и местность, уметь выключать все неважные для обороны направления и, смело ослабляя их, создавать наибольшую огневую плотность на решающих направлениях; во-вторых, планировать огонь артиллерии так, чтобы его можно было сосредоточить в любом пункте. На этом озерном рубеже оборонялась стрелковая дивизия на фронте 20 км, и на доступных для противника направлениях почти вся артиллерия дивизии могла участвовать в отражении врага.