Текст книги "Обратный отсчет"

Автор книги: Андрей Бельтюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Убирайся! – вдруг отчаянно закричала женщина. – Он убьет меня!

Ридан повернулся. Он услышал плеск воды, доносившийся из ванной.

– Любовник? Ну и черт с ним...

Он поднял голову. Ужас, застывший в пустых глазах Нэнси, заставил его насторожиться.

Дверь в комнату была приоткрыта. Оттуда истекал пошлый розовый свет, виднелся стол и краешек дивана. На нем лежала одежда. И было в ней что-то весьма знакомое.

Комбинезон!

Ридан похолодел. Как здесь мог оказаться комбинезон сигнизатора? Тем не менее он находился тут, а его владелец, по всей вероятности, принимал в настоящий момент душ. То была случайность, но она спасла Вану жизнь.

Он попятился, выпрямляясь так резко, что потемнело в глазах. Шум воды в ванной утих. Нэнси заломила руки в немом отчаянии.

– Он вооружен? – хрипло спросил Ридан.

Нэнси кивнула. На нее было страшно смотреть.

Превозмогая боль, Ридан шагнул к выходу.

Единственным и настоящим смыслом жизни Чини был секс. Он заменял ему все – прошлое, настоящее и будущее. Чини был чудовищно груб в постели со своими партнершами. Природа одарила его потрясающей выносливостью. Он был неистощим. Настоящий сексуальный механизм. Чини любил повторять, что способен работать, как швейная машинка, – и это было недалеко от истины.

Нэнси и вообразить не могла что-либо подобное. У нее был достаточный опыт, и тем не менее то, что устроил с ней этот человек, выходило за пределы ее возможностей. Она пробовала сопротивляться, и тогда Чини избивал ее. Потом она смирилась. За десять дней Нэнси дошла почти до животного состояния, и единственно, о чем она заботилась, – чтобы очередной его порыв был удовлетворен как можно быстрее.

Чини наслаждался, стоя под душем. Он напевал, жутко фальшивя, и на губах его блуждала улыбка. Такая работа ему нравилась. Чини включил кран на полную мощность и принялся окатывать себя, сопя от удовольствия. И тут неожиданно он ощутил беспокойство.

Чини замер. Он вполне доверял своим чувствам.

Сейчас он был уверен, что в квартире посторонний.

Значит, эта стерва открыла, не предупредив его. Чини даже в ванну прихватил пистолет, но положение сейчас было невыигрышным. Он ждал, и время работало против него.

Осторожно ступив босыми ногами на холодный кафель, он с пистолетом притаился у двери. Потом осторожно выключил воду. Расчет был на то, что это побудит неизвестного к действию. Однако ничего не произошло.

Ногой распахнув дверь, Чини кубарем выкатился в коридор. Пусто. Чини кинулся в комнату. Нэнси у окна смотрела вниз. Она обернулась и взвизгнула. Чини подбежал к окну, отшвырнув ее, и выглянул. Внизу у тротуара стояло такси. От парадной двери к машине направилась мужская фигура в синей разорванной куртке. Мужчина заметно хромал. Чини отпрянул – он узнал Ридана.

Нэнси, пятясь, отступала к дивану. Ее губы что-то беззвучно шептали. С проклятием Чини поднял пистолет. Он выстрелил ей в живот не целясь. В небольшой комнате выстрел прогремел оглушительно. Нэнси бросило на спину, она перевернулась на бок и скорчилась, подтянув колени к подбородку.

Со "скорпионом" в руках Чини вернулся к окну. Он увидел, что такси уже трогается. Чини лег на подоконник, выставив перед собой пистолет-пулемет. Машина набирала скорость. Чини надавил спуск.

Прицел, несмотря на расстояние, был точным. Очередь вошла в автомобиль, распоров кузов. Мотор заглох, задние дверцы распахнулись.

Чини выстрелил снова. Он не смог определить, попал ли на этот раз, потому что из машины никто не появился. Чини выжидал, наполовину высунувшись наружу. Холодный ветер неприятно обдувал голую спину.

Далеко внизу прыгали на асфальте стреляные гильзы.

Он был слишком поглощен Риданом. Если бы он так не спешил, то с Нэнси проделал бы все аккуратнее.

...Она лежала неподвижно. Сознание возвращалось и уплывало. Нэнси ощутила, что у нее больше нет тела.

Страшная запредельная боль исчезла, сделалось легко.

Она видела у окна Чини. Зачем он суетится? Вот принялся палить, выстрелы щелкали, как костяшки ревматических пальцев. Желтые его пятки смешно мельтешили перед ней. Нэнси хихикнула. Она на четвереньках поползла по дивану. Кружилась голова, Нэнси не замечала, во что превратилась ее постель.

Комната расплывалась перед глазами. Нэнси подобралась к окну. Все темнело, и только плоские загрубелые пятки приковывали взор. Нэнси поймала их в воздухе.

Она не слышала скрежета ногтей о подоконник. Не слышала крика. Нэнси сидела на полу, чувствуя, как нарастает приятная легкость. Ей не было больно, ей было холодно.

Ридан скорчился на полу такси. Больше выстрелов не было. Он выпрямился. Орт привалилась к дверце, водитель грудью лежал на баранке, его затылок превратился в кисель из костей и мозга.

Превозмогая боль, Ван выволок труп и уселся за руль. Он вел машину, пользуясь для управления одной ногой. Необходимо скорее убраться отсюда. Он бросал мгновенные взгляды назад. Нина все еще была без сознания.

Ридан кусал губы, протискиваясь сквозь толпы людей. Происходило что-то необыкновенное. Он не узнавал города. Ридан подумал, что злополучный таксист не был уж столь неправ.

Выстрелы, вой сирен. Один раз ему запустили камнем в стекло. К счастью, оно выдержало. На миг охватило малодушное желание остановиться и закрыть глаза. Он снова посмотрел на Нину.

У них оставался лишь один путь.

Через двадцать минут он вырулил на площадь с кедровым сквером посередине. Здание Бюро было взорвано, над обломками метался огненный рой. Вокруг была масса народу, автомобили полевой жандармерии перегораживали подъезды. Совсем недавно здесь шла ожесточенная драка, но кто нападал, было неясно.

Ридан сгорбился за рулем. Мысли путались. Последнюю свою надежду он связывал с Бюро. Они зачем-то разыскивали его, и он хотел облегчить им работу. Что теперь?

Он пересел назад, безуспешно пытаясь привести Орт в чувство. Пульс ее, слабый и редкий, едва прощупывался.

Кто-то открыл переднюю дверцу. Ридан обернулся.

Сжимая пистолет, на него смотрел Сервера.

Ридан ощутил возникшую в сознании пустоту. Он не испытывал ни страха, ни ярости – он потерял слишком много сил.

– Поздравляю, -проговорил он, облизнув губы.

– Кончено, – сказал Сервера. – Ты догадываешься, зачем я здесь?

Ридан качнул головой: – Да. Из-за Хвоща. Но ты ошибся – не убивал я этого придурка.

Сервера переложил пистолет в другую руку.

– Возможно, – сказал он. – Но это не имеет значения. Ты получил сполна. И если за чужие грехи, то тебе просто не стоило родиться.

Ван удивился. Не в привычках шефа охраны болтать перед ликвидацией. Ему почудилось что-то странное в его интонациях.

Неожиданно Сервера убрал пистолет.

– Ладно. Ты заслужил, в конце концов, эту информацию. Хвоща прирезал наш эскулап.

Ридан оторопел:

– Зачем?

– Он позабыл мне сказать. А теперь уже поздно – доктор принял все слишком всерьез. – Сервера перевел взгляд на Нину. – Наркотики?

– Нет, контузия. Нас обстреляли.

– Где?

– Ты это знаешь.

Сервера осклабился:

– Значит, ты все-таки поперся к ней! Чини тебя поджидал. Это странно, что ты жив.

– Чини промазал, – сдавленно проговорил Ридан.

Он чувствовал, что боль поднимается выше. Осторожно задрал штанину. Даже при свете фонарей было видно, как чудовищно распухла и почернела нога. Он вытер капельки пота со лба.

– В следующий раз этого не случится.

– Следующего раза не будет. Чини сковырнулся из окна. Я видел его мозги на асфальте.

Сервера ничем не выдал свих чувств. И все же он был озадачен. Его не столь огорчила смерть Чини, сколько поразило, как глупо тот погиб.

– Ты, вероятно, помог ему, -задумчиво сказал он.

– Спустить курок не поздно.

Сервера посмотрел на Ридана. Казалось, в его глазах мелькнул интерес.

– Зачем? -повторил он недавно звучавший вопрос.

Вану показалось, что он сходит с ума. Все спуталось в мире.

– Для чего же травили зверя?..

– Ты что, – оборвал Сервера, – не можешь молча загнуться? – Он показал на его ногу. – Тебе самое время подумать о душе.

Сервера прав. Загнуться были все шансы. И это внезапно пробудило в нем злость.

– Не строй из себя сверхчеловека, – сказал Ридан. – Тебя тоже обставили. И самое смешное, что женщина.

– Что?

И Ридан рассказал о Леа, особенно упирая на моменты, унизительные для Серверы.

Тот слушал с интересом. Все это означало большее, чем мог предполагать сам Ридан. Теперь Сервера догадывался, зачем его разыскивало Бюро.

– Хватит! – вдруг рявкнул Сервера. – Выметайся отсюда, вместе со своей потаскухой!

Ридан рассмеялся:

– Отряд совсем обнищал?

Сервера упер ему ствол в скулу.

– Заткнись и убирайся! -Сунув руку в карман, Сервера выудил кожаный тонкий шнурок с болтавшимся на нем медальоном в форме золотой черепашки. Он вертел им в воздухе, поглядывая на Ридана и Нину.

– Возьми, – Сервера протянул шнурок Ридану. – Отдашь ей, когда очухается. – Он ухмыльнулся. – Обрадуется, клянусь! Впрочем, все равно. Вы оба скоро сдохнете. – Сервера посмотрел на догоравшее здание. – Кончилось Бюро. Хотя у них есть логово на мысу. Санаторий. Наверное, попытаются там отсидеться.

Неожиданная мысль пришла ему в голову. Он пошевелил рукой с пистолетом.

Ридан напрягся.

– Ну, – сказал Сервера, перехватив его взгляд, – отваливай.

Выжав сцепление, Сервера высунулся наружу.

– Дуй в санаторий, недоделыш, -прокричал он, -там тебе расскажут занятную сказку. Если не подохнешь в пути!

Такси умчалось. Ридан уселся прямо на тротуар. Рядом лежала Нина -у него не хватило сил оттащить ее на газон.

Вокруг суетились, орали люди. Никому не было до него дела. Рядом вытянулась вереница небрежно оставленных автомобилей. Ридан двинулся к ним. Ему повезло – он почти сразу обнаружил незапертую машину с ключами в замке.

Ридан обернулся. Нина стояла на четвереньках там, где он ее оставил, упираясь руками в асфальт. Ее рвало.

Орт растерянно посмотрела на Ридана:

– Что это было со мной?

Ридан помог ей подняться. Вдвоем они добрались до машины. Он уселся за руль, включил заднюю передачу и осторожно отъехал.

На востоке посветлело небо. Воздух словно сгустился, над самой землей поднялся туман. Ридан закусил губу, стараясь вытерпеть пульсирующую боль в паху.

Дорога до мыса заняла сорок минут. За это время Нина вполне пришла в себя.

– Куда мы едем? – спросила наконец.

Ридан сквозь зубы ответил. Ему было трудно разговаривать.

Нина вздрогнула.

– Останови! – Она попыталась вцепиться в руль. – Зачем?! Останови сейчас же!

– Не мешай, дура!

– Послушай, – закричала Орт, – мы теряем время! Мы еще успеем вырваться!

Ван не ответил. Нина посмотрела на него, замолчала и забилась в угол.

Был уже шестой час, когда они подъехали к ограждению.

Первый труп лежал возле поста охраны, ничком, в грязном изодранном мундире. Грудь мертвеца была пробита пулями, череп смят, словно по нему проехались колесом. Несколько синих, сонных из-за холода мух поднялись в воздух и вяло закружились над телом.

Ридан медленно поехал дальше. Поодаль виднелись белые трехэтажные корпуса. Через несколько метров дорога сворачивала. Сразу за поворотом, съехав передними колесами в кювет, стоял небольшой желтый фургон с эмблемами Бюро на бортах. Задние баллоны машины были разодраны в клочья. Кто-то поджидал фургон тут и в упор расстрелял из автоматического оружия.

Белые, похожие на больничные, корпуса приблизились. Уже было видно, что во всех окнах нет стекол, а стены вокруг проемов испещрены выбоинами. Над окнами верхних этажей тянулись длинные черные языки – следы недавнего пожара. На подходах к зданиям Ридан насчитал десятка полтора трупов. На всех была форма охраны. Их оружие исчезло.

Дорога упиралась в центральную аллею, которая вывела к расположенному полукругом зданию. Широкое крыльцо было пустынно. За все время они не встретили ни души. С усилием, которое едва его не доконало, Ридан выбрался из машины. Нина шла рядом, поддерживая его. Она больше не произносила ни слова.

Сразу за входной дверью путь им преградил еще один мертвец. Этого, вероятно, убило гранатой. Крошечные муравьи пировали на его внутренностях.

Ридан тяжело переступил через тело. Он подумал, что не видел никого, кроме убитых охранников, – словно они передрались между собою.

Пол вестибюля был заляпан бурыми пятнами. Лестница светлого мрамора вела наверх. Уцепившись за перила руками, Ван стал подниматься. Без Нины ему это вряд ли бы удалось. Кровь застучала в висках; он вспотел и с омерзением чувствовал, как ослабли и дрожат колени.

Лестница привела на второй этаж. Высокие белые двери с отделкой из позолоты были распахнуты. Здесь была приемная. И здесь же они впервые увидели покойника, на котором не было формы. Молодой парень лет двадцати в белом с красным спортивном костюме. В окостеневшей руке он сжимал обломок разбитого стула.

Вторая дверь вела в кабинет. Рядом стоял громадный письменный стол. Возле него на полу лежала женщина, устремив вверх выпученные неподвижные глаза. Ее юбка была задрана до шеи, ноги неестественно вывернуты.

Ридан оцепенел, его замутило. Он покосился на Нину и отошел к окну. Внизу он заметил длинный черный автомобиль.

Нина между тем прошла в кабинет. Она сразу же выглянула и поманила за собой Ридана.

Он прошаркал к ней. Она схватила его за руку, прижав палец к губам, и показала направо. Там виднелась открытая дверь на балкон.

Шелковые полуспущенные занавеси частично скрывали его. Ветер развевал их; Ван не сразу увидел, что там, опершись на перила, стоит человек. Он стоял к ним спиной и неподвижно смотрел вдаль, на море.

Нина и Ридан молча разглядывали его. Внезапно человек почувствовал, что за ним наблюдают. Он обернулся, и Ридан увидел его лицо – багрового цвета, с отвислыми щеками. Маленькие глазки мертво глядели из-под опухших век.

Человек шевельнулся и опустил руку в карман. Определенно там было оружие, но он не вытащил его, а так и остался стоять с рукой в кармане.

– Какого черта? – прохрипел он, ощупывая их взглядом.

Взгляд его не понравился Ридану.

Тут выражение лица незнакомца изменилось. Он замер, вытаращившись на Нину. Так мог бы смотреть нищий, обнаруживший в общественном клозете вместо пипифакса сотенные купюры.

– Как твое имя, девочка? -снова захрипел он, ткнув в Нину толстым пальцем.

Орт дернулась. Она в свою очередь не отводила глаз от этого тучного краснолицего человека. Услышав его голос, она улыбнулась -скорее это походило на оскал.

Краснолицый приблизился. Паркет скрипел под его шагами. Пахнуло потом.

– Кто вас привез?

Нина пожала плечами. Она держалась так, словно была у себя дома, но Ван видел, что это напускное. Орт напряглась, как струна.

Через плечо краснолицего Ридан посмотрел на балкон, там лежала перевернутая инвалидная коляска.

"То, что мне сейчас нужнее всего", – с горечью подумал Ридан.

– Выходит, сами приехали, детки, – прогудел толстяк и засмеялся ужасным булькающим астматическим смехом. – Поздно, голуби, поздно.

– Я вас знаю, – твердо произнесла Нина. – Вы – Меткович.

– В твоих устах, девочка, это звучит обвинительным заключением, -он продолжал, задыхаясь, смеяться.

– Значит, это и есть знаменитый Пантеон? – Орт повела рукой. – Великое и грозное вместилище богов!

– Теперь лишь вместилище трупов. – Меткович тяжело опустился в кресло у окна. Жадное любопытство, с которым он рассматривал Нину, сменилось выражением, что так не понравилось Ридану.

– Зачем я вам нужен? -спросил Ван, тоже усаживаясь. Он вытянул раненую ногу, еле сдержав стон. Но не боль была причиной – он явственно различил запах гниющей плоти.

– Ошибаешься, – сказал Меткович. – Ты совсем мне не нужен. Вот кто нужен, – он показал на Орт, – был...

Та ухмыльнулась:

– Какая неожиданность! Но теперь, надо понимать, надобность отпала?

– Надобность теперь отпала во мне. Но этого, девочка, тебе как раз не понять. – Меткович закашлялся и сплюнул на пол.

Ридана передернуло.

– О чем это?.. -Он повернулся к Орт.

Нина прошлась по кабинету.

– Насколько я знаю, – сказала она, – в этом курятнике предполагалось высидеть тьму гениальных личностей. – Орт остановилась перед Метковичем. Расставив ноги, она вдруг сложила два кукиша и ткнула их ему в физиономию. – Что-то не видно!

Меткович тяжело посмотрел на нее: – Это верно. Но не старайся так, девочка. Я ведь знаю о тебе больше, чем ты сама.

Ридан опустил голову. Он почти не слушал, ему становилось все хуже. Чувствовал, как нарастает жар.

Отек на бедре приобрел темно-бурый цвет, появились пузыри, наполненные жидкостью. Ван слишком хорошо знал, что это означает. Врачебная помощь необходима немедленно – и то, вероятно, он лишится ноги. Его охватило отчаяние. Он посмотрел на Нину. Та все еще стояла перед Метковичем.

– У меня нет времени, – сказал Ридан, ощущая мучительное желание закрыть глаза. -Я хочу объяснений. Я хочу знать, почему случилось то, что случилось. Все это как-то связано с Бюро. И вы мне сейчас расскажете. – Он вытащил пистолет, который подобрал у тела Чини на тротуаре.

– Почему нет, малыш, – отозвался Меткович, не замечая оружия. – Но тебе совсем плохо. У Розы... – он запнулся, – в письменном столе есть стерильный шприц с морфием. Тебе это нужно теперь.

– Нет.

– Да, малыш.

– Я сказал – нет!

Меткович опустил веки.

– Двадцать лет я создавал Пантеон, – произнес он, – двадцать лет. Это была старая идея. И не только моя, но уж теперь оно не важно. Едва появились первые сообщения о дэволюрах, я понял, что это – судьба. Она выбросила мне шанс, который бывает раз в жизни.

Нынешняя ситуация тогда мало кому приходила в голову. Но все же вычислить ее было можно. Я.понял, к чему приведет начавшийся процесс дэволюции, который тогда не смогли поставить под контроль. Насилие и кровь – все я предвидел еще двадцать лет назад. Я знал, что рано или поздно наступит катастрофа. И я замыслил создать к тому времени лекарство.

Я решил скрытно вырастить целую группу людей, способных в будущем спасти положение. Это была сложнейшая задача! В мой список входили самые выдающиеся деятели прошлого. Условно я выделил три направления. Стратеги -виднейшие военачальники и политики в истории. Художники, это понятно. Логики... Зачастую их трудно было отделить от Стратегов. Но задумывалась эта группа как плеяда блестящих ученых-практиков.

Я привлек к работе близких друзей. Из тех, кто начинал, почти никого не осталось. Маальд... Он все это досмотрел до конца. Как прикрытие истинной цели были созданы Генеалогические Бюро. Они оказались удобны и давали доход. Мы работали как каторжные, загружая компьютеры, и мало-помалу создали то, что задумали. Мы никогда не сообщали родителям исторических двойников, кто есть на самом деле их дети. Это было святое правило, и лишь раз совсем недавно оно было нарушено. Может, это и привело нас к неудаче.

Дети росли. Их воспитывали лучшие педагоги. Были разработаны особые, уникальные программы. Мы делали все, чтобы через два десятилетия эти дети привели страну к благоденствию. Имелась стратегическая линия, доктрина.

И ее осью, нервом должен был стать совершенно особенный человек. Мы назвали его Архистратиг. С ним занимались с необычайной тщательностью. Но как раз здесь нас ожидал провал -и слишком поздно мы это заметили.

Произошла ужасная ошибка. Дело в том, что в прошлой жизни этого человека у него был брат, личность которого сыграла особое, почти иррациональное значение в судьбе Архистратига. У нас же брат отсутствовал.

Вся схема рушилась. Архистратиг не становился тем, кем должен быть. Все усилия оказались тщетны, скрупулезно спланированный замысел погибал на последнем этапе. И тогда было решено срочно отыскать этого брата. Выудить его из небытия.

Были обнаружены несколько пар кандидатов, у которых при совокуплении получалась нужная генная комбинация. Но соединить эти пары требовалось достаточно быстро, и вот здесь возникли затруднения технического характера.

Ридан слушал не перебивая. Нина, покачиваясь с пятки на носок, стояла возле окна. Ветер гулял по кабинету, было довольно свежо, но холод не ощущался.

– Одной из кандидаток, – продолжал Меткович, – была функционерка печальной известности сигнизационного отряда.

Ридан покосился на Орт. Та молчала.

– А отцом должен был стать ты, малыш.

Меткович повернулся. Тонкие синие жилки оплетали его нос и щеки. Дыхание тяжело прорывалось сквозь зубы.

– Нам повезло. Не знаю уж как, но ты сам угодил к ним в отряд. Видно, так Богу было угодно. У сигнизаторов работал наш человек, и он должен был помочь вам подружиться, гм. Однако этого как будто не потребовалось? В общем, мы ожидали ребенка через год. Было не важно, что это младенец, дело в том... Впрочем, подробности не представляют интереса. Но тут события понеслись вскачь, и мы попали в цейтнот. Оставался последний шанс: перевести тебя, девочка, сюда и разместить рядом с Архистратигом. План граничил с мистикой: ведь ребенка еще не было. Только эмбрион, – Меткович снова повернулся к Ридану, – но и за то спасибо. Однако наши специалисты считали, что даже зародыш сможет стать "ключом", который запустит скрытые механизмы психики Архистратига. Дистанционно, так сказать. Полной уверенности не было, конечно.

И тут ты, малыш, преподносишь сюрприз. Мы с ног сбились, разыскивая вас. В последний момент выдернули из полицейской петли. А теперь...

– Что теперь? – не выдержал Ридан. – Что мы еще должны вам?

– Ничего. Мы все-таки опоздали. Старое правительство пало, к власти пришли простые люди и замели всех: и Бюро, и черно-белых, как в том старом анекдоте.

– Что это значит?! – воскликнулаНина, отрываясь от окна.

– Да вы совсем одичали, -Меткович качнул головой.

– Бред! – завопила вдруг Нина. – Это все бред! Эта идея с Пантеоном фаллические грезы старшеклассницы! И ничего больше!

Меткович поднялся и оперся на стол ладонями. Его щеки тряслись, как студень. Выпученные глаза налились кровью.

– Нет, -прохрипел он, -это правда! Ты -дэволюрка! И в твоей утробе копошится маленький червяк, который мог бы изменить историю. Но теперь уже поздно, поздно!

Ван застонал. Голова кружилась. Он сжал виски руками.

– Будьте вы прокляты! Вы распорядились моей жизнью, даже не спросив. Вы походя сломали нас. Будьте вы прокляты!

Он поднял пистолет. Меткович был в трех метрах.

Раздался металлический щелчок. Выстрела не произошло. Ридан с ненавистью посмотрел на оружие. Даже кусок металла обманул его!

За дверью в приемную послышался шум. Все повернулись. В кабинет медленно, словно неуверенно ступая, вошел молодой человек в красно-белом тренировочном костюме.

Он был невысокого роста, светлые вьющиеся волосы прикрывали уши и шею. Большие голубые глаза оглядели присутствующих.

Меткович издал горловой звук. Его глаза вылезли еще сильнее – было странно, как они удерживаются в орбитах.

– Ты... -простонал он, -ты?.. Живой?

– Все словно посходили с ума, – сказал молодой человек, слегка картавя. – Просто обезумели. Когда по радио сообщили о волнениях в столице, произошло настоящее восстание. Ваши люди ничего не могли сделать.

– Что такое ты говоришь?.. – Меткович качнулся. – Восстание? Разве на вас не нападали?

Молодой человек отрицательно помотал головой:

– Бунт. Они и меня подначивали. Хотели избить, когда я отказался.

– Ты отказался?!

– Конечно. – Юноша улыбнулся. У него оказалась хорошая добрая улыбка. – Мне с ними не по пути. Я ведь намерен стать юристом.

Оцепенев, Меткович разглядывал своего воспитанника.

– Уйди, -сказал, наконец, он. Лицо его посерело.

– Куда? – Юноша удивился. – Там никого нет. Наверное, я остался один.

– Убирайся вон!!!

Вспыхнув, молодой человек стремглав выбежал из кабинета.

Воцарилось молчание. Меткович тяжело выпрямился. Медленно, ни на кого не глядя, он вышел на балкон.

Море глухо ревело далеко внизу. В тучах образовался разрыв, и оттуда вдруг ослепительно брызнуло солнце.

Хрустальный шар, наполненный золотым огнем. Меткович глядел на него, не замечая проступивших слез.

Солнечный шар напомнил ему что-то... Внезапно возникло ощущение легкости. Меткович глубоко втянул воздух и грузно перевалил свое туловище через низкую балюстраду балкона.

У него были основания изменить намерения. То, что Ридан рассказал ему о Леа, было очень важно. Настолько, что жизнь и смерть самого Вана перестали что-либо значить.

Выходило, что Бюро упорно и с не меньшим азартом преследовало злополучную пару. Эти двое требовались Метковичу, и он пустил по их следу лучших ищеек.

Сервера не сомневался относительно Батур. Ей удалось добраться до Ридана и Нины, но передать их Метковичу она не торопилась. Это могло означать лишь одно: Леа пыталась его шантажировать. Но в таком деле не обойтись без посредника.

Доктор! Вот кто годился на эту роль. Сервера вспомнил его нервозность и желание уйти побыстрее. В те последние минуты ему было что терять.

Догадка переросла в уверенность. Сервера помчался в отряд, проклиная себя за то, что не прихватил тогда чемоданчик Эртиля. Определенно в нем находился выкуп, выплаченный Метковичем за души Ридана и Орт.

Серое утро занималось над городом. Не доезжая нескольких перекрестков до улицы Крестера, Сервера выяснил, что квартал вокруг оцеплен. Не армия и не полиция – на стоявших в заслонах была форма спецбригады полевой жандармерии. Это была особая часть, укомплектованная в основном иностранцами, проходившими выучку за границей. Как правило, на родине большинство из них ждала каторга или веревка.

Возле одного из постов пришлось остановиться. В отдалении послышались разрывы. Дом с железными воротами на улице Крестера доживал свои последние часы.

Низко над крышами прошел боевой вертолет. Сервера понял, что шансов добраться до кейса с деньгами осталось немного. Если вообще они имелись. По крайне мере, в одиночку сделать это было немыслимо.

Он отыскал телефонную будку. Ему повезло – Делф был у себя. Коротко переговорив, Сервера вернулся к машине. Вокруг поста собралась толпа зевак. По нараставшей трескотне выстрелов чувствовалось, что жандармы вцепились намертво. Вопрос был лишь в том, сколько еще удастся продержаться сигнизаторам.

Сервера уселся за руль, прикрыл веки и запрокинул голову. Со стороны могло показаться, что он спит.

Наконец он открыл глаза и посмотрел на часы. Было без четверти семь. Делф запаздывал.

Он появился в две минуты восьмого. Сервера холодно взглянул на него. Бесстрастное обыкновенное лицо Делфа казалось взволнованным. Он слегка запыхался.

– Они вылавливают волонтеров по всему городу, – сказал он. – Мне пришлось бросить машину.

– Ты принес, что я велел? – спросил Сервера, пропуская это известие мимо ушей.

– Да, – Делф показал на грузный сверток, который держал под мышкой.

– Отлично. Пошли.

Пробраться в отряд обычным путем было невозможно. Жандармы профессионально блокировали район.

Они знали свое дело, зато Сервера изучил квартал, как собственный карман. То, что он задумал, было в принципе осуществимо – при условии, что от них не отвернется удача.

Они прошли до следующего перекрестка, держась порознь. Сервера остановился возле серого трехэтажного дома с двумя подъездами. Он вошел в первый и замер за дверью. Через несколько секунд появился Делф. Быстро поднялись на последний этаж. Сервера позвонил в дверь квартиры, окна которой выходили во двор.

Им открыла румяная пожилая особа с облачком седых волос вокруг головы.

– Что вам угодно?

Сервера молча ткнул ей свое фальшивое удостоверение и, не дожидаясь, пока хозяйка нацепит очки, шагнул в квартиру. Делф последовал за ним. "Облачко" семенило сзади, что-то взволнованно бормоча.

Сервера торопливо распахивал двери. За одной из них оказалась гостиная, похожая на антикварную лавку.

Возле окна в кресле-качалке помещался потертого вида желтолицый старик. Его плоские ступни были погружены в тазик с мутной водой.

– Что? Что? – Старик захлопал руками, словно собирался взлететь.

Делф остановился возле него, положив ему на плечо свои узловатые пальцы: – Заткнись.

Сервера приблизился к окну. Двор был маленький, соседний дом, четырехэтажный, с железной крышей и многочисленными надстройками, стоял в тридцати метрах.

– Где привратник? – Сервера тяжело посмотрел на старика.

– Вы кто? – тонко выкрикнул старик и неожиданно икнул.

Делф легко качнул его кресло назад. Нагнулся, быстро поднял тазик и вылил содержимое старику на голову. Тот вскинулся и сразу обмяк. Вода струйками стекала по его обвисшим пейсам и бородке.

– Мне нужен ключ от чердака, -спокойно сказал Сервера, -он должен быть у привратника. Где привратник?

– В нашем доме нет привратника, уважаемые, – вмешалась пожилая дама. Подбородок ее дрожал, но говорила она твердо, хотя и очень тихо. – Всем заправляет домовладелец с домочадцами, но они выехали на прошлой неделе. Их не будет несколько дней.

Сервера и Делф переглянулись.

– Плевать, – Делф подошел к окну и распахнул раму. Подоконник был широкий и мощный.

Сервера повернулся к хозяевам: – Лучше вам отойти подальше. Из комнаты не выходить.

Делф внимательно оглядел крышу соседнего дома.

– Рискнем.

Он вытащил из своего свертка семиствольное устройство темного металла, формой отдаленно напоминающее скорострельную авиационную пушку. Ракетный метатель типа "летучая рыба". Такими штуками пользовались горноспасатели.

Выбрав на крыше напротив слепое окошко в небольшой надстройке, Делф прицелился. Реактивный снаряд-гарпун с шипением прочертил дымную полосу.

Старики, забившись в угол, зажали уши.

Гарпун был сделан из твердого сплава. Его наконечник при ударе с целью раскрывался наподобие зонтика.

За собой он тащил тонкий синтетический линь, выдерживавший полтонны. В щепки разнеся переплет, гарпун исчез в темноте окна.

Делф подергал линь.

– Держит, – сообщил он.

– Пойдешь первым, -Сервера посторонился.

Делф, забросив за спину свою пушку, взобрался на подоконник. Он прицепил карабин поясного ремня к линю и оттолкнулся ногами. В считанные минуты он пересек пространство над двором и достиг окошка в надстройке.

Сервера встал на подоконник. Он обернулся и посмотрел на хозяев, испуганно жавшихся друг к другу.

Разумнее всего будет их ликвидировать.

Что-то помешало ему это сделать. Сжав зубы, он последовал за Делфом. "Я раскис", – со злостью подумал он, в кровь раздирая ладони.

Едва незваные гости исчезли, старик сорвался с места. Он заметался по комнате, бросился к окну. Потом стремительно повернулся к жене.

– Телефон, скорее! – взвизгнул он.

– Зачем? – испуганно отозвалась супруга.

– Требую телефон! – заполошно вскричал старик. – Это мой долг! Я обязан сообщить жандарм-префекту! – Он принялся судорожно накручивать диск.

Их путешествие по крышам не было долгим. Вскоре они добрались до здания, соседнего с П-образным домом по улице Крестера.

Здесь их уже поджидали.

Сервера первым увидел песочного цвета мундир, мелькнувший за чердачной надстройкой.