Текст книги "Солмо (СИ)"

Автор книги: Андрей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

В зале повисла тишина. Не гробовая. Рабочая. Сосредоточенная. Федя тихо дотронулся до моего сознания – как бы подтверждая: «правильно».

– У кого-то есть вопросы? – спросил я.

Пауза. Потом поднялась рука. Осторожно, будто спрашивающий боялся стукнуть по стеклянному саркофагу.

– Командир… – сказал один из медицинских техников. – А вы… ну… точно в порядке?

Зал замер.

Я усмехнулся, покрутил плечами, и дал Феде команду перейти в боевой режим. Мое тело мгновенно оказалось покрыто биобронёй. Зал ахнул, некоторые отшатнулись и потянулись за оружием, но через мгновение Федя снова занял свое место за моей шеей.

– В порядке, – заговорил я, усмехнувшись. – И да, я всё ещё я. Просто… с расширенной комплектацией. Вы все сами не так давно получили имплантаты, и знаете, что это такое. А этот костюм – почти тоже самое, только можно сказать, что это боевая версия имплантата. Возможно вскоре такие появятся и у некоторых из вас. Удобная штука я вам скажу, штурмовой комплекс – который всегда с тобой!

Кто-то тихо выдохнул. Кто-то улыбнулся. В глазах некоторых десантников появились искорки завести. Напряжение спало. Я щёлкнул по голограмме, завершая проекцию.

– Я так понимаю вопросов больше нет? Тогда всё. Работаем. Брифинг закрыт. Через три часа – разбор задач для первой наземной группы. До тех пор, как я уже говорил, но не поленюсь напомнить – не трогать глубоководной дряни, не пихать пальцы в непонятные энергетические разломы и не пытаться подключить сеть АВАК к корабельной кофеварке. Она и так работает как чёрт знает, что.

Смех. Люди начали вставать, шуршать, переговариваться. Денис подошёл ближе и тихо сказал:

– Ты хорошо выступил. Только с боевой формой симбиота немного переборщил, но всё равно, получилось удачно.

– Я старался, – хмыкнул я. – Как мог.

Мы вышли из ангара первыми. На секунду я остановился в дверях, оглянулся на свой экипаж. На свой будущий народ. На тех, ради кого я здесь, среди чудовищ, симбиотов и шепчущей сети. Моя команда, которая прошла десятки боев и стала как одна семья. Они восприняли новую информацию спокойно, впрочем, как всегда.

Глава 3

Я смотрел на них и ловил себя на странной мысли: раньше это были просто лица из штатного расписания. Пилоты, инженеры, медики, десант… Сейчас – набор переменных в уравнении «выживет ли эта банда сумасшедших на планете, которая ест звёздолёты на завтрак».

Федя тоже смотрел. По-своему. Тёплые пятна, холодные пятна, всплески гормонов, микродрожь мышц. Карта живых, нервных людей, которые почему-то решили доверить свою задницу мне.

– Пошли, Командир, – тихо ткнул меня локтем Денис. – Пока ты тут драматизируешь, у нас через три часа первая наземная группа.

Мы двинулись по коридору.

– Ну и что ты там понаписал? – спросил я. – В плане.

– Всё то же, что и говорил, – фыркнул Денис. – Энергетика, периметр, связь, жильё. Только теперь мне надо вписать в план ещё и пункт «согласовать с местным богом под кодовым названием Командир».

– Я вообще-то по специальности капитан, а не языческий идол, – буркнул я. – Но да, понимаю. Страдай.

Он хмыкнул, выглядя подозрительно довольным.

Штабной отсек был всё тем же – стол, голограф, стена с закреплёнными реальными картами, исписанными маркерами. На одной из них наш остров был обведён жирным кружком, вокруг – строчки пометок, стрелки, крестики.

Кира уже сидела на краю стола, болтая ногой, Заг навис над картой, как туча, Баха быстро делал пометки на своем экземпляре плана, поглядывая в сторону – явно прикидывал, можно ли куда-нибудь втиснуть слово «эксперимент» так, чтобы я не заметил.

– Так, – я хлопнул ладонью по столу. – Репетиция ада, акт первый. Наземная группа.

– Рабочее название – «потенциальные покойники-2», – мрачно сообщил Заг.

– Исправь на «счастливчики-1», – не весело хмыкнул я. – Я туда, возможно, тоже пойду, не хочу в списке так называться.

Денис вывел на голографе схему острова – уже знакомые контуры, бухта, площадка под базу, метки наших прошлых контактов с местной фауной.

– Вариант такой, – начал он. – Первая высадка – десант плюс инженеры. Две роты, тяжёлая техника по минимуму, упор на мобильность. Разворачиваем временный энергоблок, прожектора, полевая связь, медпункт, два защитных купола. Сеть АВАК – под твой личный контроль. Если что-то идёт не так – отходим к зоне эвакуации, вызываем «птичек» и сворачиваем грядки.

– «Птичка» – это десантный бот, если что, – пояснил Заг. – Не местная живность. Хотя, если так пойдёт, и до этого дойдем.

– Я бы попросил, – вмешался Баха. – Мне ещё различать в отчётах, где у нас «птичка», а где «летающий ужас номер семь».

– Вот и придумай классификатор, – сказал я. – Ты у нас главный по «летающим ужасам».

Он вздохнул, но в глазах мелькнуло довольное: дали игрушку.

– По колонистам что? – спросил я, переводя взгляд на Дениса.

Тот помрачнел.

– Колонисты пока спят, – ответил он. – И будут спать, пока мы не докажем, что на планете есть хотя бы один безопасный квадратик двадцать на двадцать километров, куда их можно выгрузить, и их сразу не сожрут, не заразят и не завербуют. Минимум – две недели интенсивной разведки. Максимум… – он пожал плечами. – Максимум у нас времени особо и нет. Не известно, когда про нас узнает СОЛМО.

Федя тихо шевельнулся. Я уловил краем сознания слабое «внимание» – сеть снизу тоже слушала. Земля – мне, я – им. Интересное распределение ролей.

– Кстати про СОЛМО – Я повернулся к Денису – Подготовь ещё план изучения обломков их корабля и сбор образцов. Этим тоже нужно заняться срочно. Нам нужно знать о них всё, по крайней мере о их боевых возможностях.

– Уже занимаемся – Кивнул головой Денис – Дай нам ещё немного времени.

– Ладно, – кивнул я. – Тогда так. Первая наземная группа – я, Заг, Кира, и две роты десанта. Плюс твои инженеры. Я – понятно почему, а эти двое там уже почти местные, так что ничего менять не будем. Денис – ты как всегда за главного на линкоре вместо меня. Виктор со своими людьми на охране линкора и искинов. Баха – остаётся на «Земле». Займись анализом собранных данных, погрузись туда с головой. Мне нужен от тебя пошаговый план как нам избавится от жучка СОЛМО и оживить искины!

– Протестую, – тут же заявил Баха. – Я хочу в поле!

– Ты мне нужен живой и с целым мозгом, – отрезал я. – В поле у меня и так хватает желающих сдохнуть геройски. На корабле тоже кто-то должен страдать. Ты – кандидат идеальный.

Он открыл рот, потом закрыл. Поморщился.

– Ладно, – буркнул. – Но я тогда требую онлайн-доступ ко всем твоим ощущениям и показателям биоскафандра!

– В очередь, – отозвался я. – Столько желающих посмотреть, как я мучаюсь, нам канала не хватит. Будешь довольствоваться тем, что я тебе сам скину.

Мы ещё минут десять допиливали детали – маршруты подхода, точки возможной эвакуации, место под будущий док, временный склад, зону, куда я категорически запретил лезть до отдельного разрешения – место крушение корабля СОЛМО. Наконец Денис щёлкнул по панели и подвёл итог:

– Всё. План высадки утверждён. – Он покосился на меня. – Командир?

– Командир согласен, – вздохнул я. – Эх, как же не хочется туда снова лезть…

– Это возраст милый, – мило улыбнулась Кира. – Тебе пора уже думать о пенсии.

– Кто бы говорил! – возмутился я. – Ты старше меня, и на много. Старушенция! Да ещё и с выраженной деменцией, потому что мозгов у тебя с каждым годом всё меньше и меньше!

Точного возраста Киры я так и не узнал за всё время нашего общения. Она не с Земли, а познакомились мы с ней в штрафной бригаде. Учитывая, что в Содружестве понятие «старость» почти не встречается, и учитывая развитую медицину, Кире могло быть и за сотню лет. Но то, что эта, выглядящая как девочка-подросток особь женского пола старше меня и на много, говорили данные медицинских капсул, в которых она отлёживалась после ранений, и к которым у меня был доступ.

– Хам ты Найденов! – Укоризненно покачала головой Кира – Женщине вообще столько лет, на сколько она себя ощущает! Так что мне всего…

– Кира! Я тебя очень прошу, прямо умоляю! Заглохни хоть не на долго, пожалуйста! – Вежливо попросил я свою девушку – Не начинай!

Через три часа ангар снова гудел, но уже иначе. Не как зал для брифинга, а как сердце машины: лязг креплений, щелчки замков, проверка оружия, возня техников вокруг десантных ботов, запах озона.

Десантники занимали свои места, техники таскали ящики, где-то ругались матом, где-то смеялись. Обычный передвыходный бардак.

Я стоял у трапа, проверяя свой новый скафандр. Федя уже привычно распределился по поверхности моего тела, биоброня была в полуактивном режиме, внутренние индикаторы выдавали сухую статистику:

Адаптация: 67/200.

Статус: режим «полевая операция».

Проходящие мимо десантники заинтересованно разглядывали мой биоскафандр.

– Вот это бронька… – протянул один из молодых, с узкими глазами и наглой физиономией. – Товарищ командир, нам такие, когда завезут?

– Сначала проверим на командире, – мрачно отозвался Заг. – Если выживет – возможно, тебе тоже кусочек выдадут.

– А это не заразно? – ещё один десантник, судя по ранцу на спине медик, осторожно покосился на меня. – А то вдруг: по плечу похлопал – и на утро проснулся с хвостом и щупальцем?

Федя заинтересованно шевельнулся. Сидеть, – мысленно сказал я. – Это наши. Их есть нельзя. Даже если очень хочется. Ответом стало сдержанное, но послушное «понимаю». Молодец, учится.

– Обоим по два наряда! – Разговор прервала Кира – И спарринг со мной в тренировочном зале! Хорош трендеть, мы тут не на прогулке!

Оба десантника послушно заткнулись и мгновенно исчезли в недрах бота. Все десантники знали, с Кирой шутки плохи. Сама Кира поднялась по трапу, остановилась на ступеньке, уставилась на меня, и оглядела с ног до головы:

– Так. По шкале «насколько ты сейчас монстр» – это сколько? От одного до десяти?

– Где-то на «три с половиной», – пожал я плечами. – Могу усилить до «одиннадцать», если будешь и дальше задавать умные вопросы.

– Слушай, – вступил Заг, почесав шлем. – А он линяет?

– В смысле? – не понял я.

– Ну, живой же. Может, весной обновляется. Раки, пауки, насекомые да даже зайцы и панцири и мех меняют, может он тоже?

– Доживём до весны – посмотрим, – пообещал я. – А пока не грузи меня Заг, и без тебя в голове каша.

Бойцы хмыкнули, напряжение спало ещё немного. Шутки перед выходом – обязательная часть ритуала. Если никто не пытается острить, значит, всё совсем плохо.

– По местам! – рявкнул командир роты. – Проверка фиксации, гермы, каналов связи!

Десантный бот, в который мы грузились, был старым, проверенным «гробом с ручками». Таких мы теряли уже несколько штук, но именно эти модели почему-то любили и десантники, и пилоты. Простые, как сапог, и такие же надёжные.

Я поднялся по трапу последним, коротко кивнул техникам, проверяющим крепления, и лег на свой ложемент у борта. Замки ремней автоматически защёлкнулись на бронепластинах биоскафандра, Федя тут же подстроил нагрузку, распределяя давление так, чтобы мне не пережимало рёбра.

Учтивый, гад такой.

– Каналы связи, – прозвучал в шлеме голос Виктора из центра управления. Он на этот раз оставался на «Земле», рулить обороной и прикрытием. – Группа высадки, проверка.

– Первая рота, слышу отлично!

– Вторая – тоже в строю!

– Инженеры, нормально – отозвался чей-то уставший голос.

– Группа управления, – сказал я. – Связь стабильная. «Земля», как слышишь?

– Слышу отлично, – ответил Денис. – Удачи, «Счастливчики-1». Мы тут за вас кулаки держим. И списки наследников уточняем.

– Тронете мои личные запасы кофе – я вернусь даже с того света, – пообещал я. – Отбой шуткам. Поехали.

Створка захлопнулась, отрезав нас от света ангара. Внутри стало тесно, глухо и очень по-боевому. Ещё мгновение – и чувствуется, как бот отрывается от палубы: лёгкий толчок, глухой гул двигателей, дрожь корпуса.

Федя воспринял это как смену среды. Внутри меня вспыхнули новые строчки:

Режим: спуск с орбиты/посадка.

Приоритеты: сохранность носителя, сохранность комплекса, коррекция перегрузок.

Бот содрогнулся, проходя через плотные слои атмосферы. В этот раз, не зная, как на перегрузки отреагирует биоскафандр, я приказал спускаться не в боевом режиме. За бортом ревело и шуршало, снаружи по корпусу били потоки огня, на визоре привычно выступали данные: скорость, угол входа, внешняя температура.

– Экипаж, – проревел во внутреннюю сеть пилот. – Идем в зелёной зоне.

– Давай в жёлтую – приказал я, поняв, что обычные перегрузки Федя держит отлично.

Бот ускорился, перегрузки возросли и биоскафандр мгновенно перестроился, компенсируя нагрузку. Переносить в нем такую посадку оказалось куда как комфортнее, чем в обычном штурмовом комплексе.

– Смотри Найдёнов, – мрачно заметила Кира, – не выдержит твоя зверушка, и сдохнешь тут при обычной посадке.

– Не переживай, – сообщил я. – Федя сказал, что, если что, использует тебя как амортизатор.

– Федя может получить вилкой в печень, – отрезала она. – И ты вместе с ним.

Сеть АВАК шевельнулась где-то в глубине сознания, словно прислушиваясь к нашей перепалке. Я аккуратно отгородился, послав вниз простую, понятную метафору: «своё, транспорт, движение к зоне контакта, нет угрозы».

В ответ пошёл мягкий, но ощутимый отклик. Планета уже «узнала» нас: знакомые сигнатуры двигателей, энергетических профилей, массовый отпечаток десанта. Как живая иммунная система, которая выучила запах своих лимфоцитов и теперь не спешит их жрать.

– Подлёт к острову, – отрапортовал пилот. – Две минуты. Визуальный контакт есть. Шторма нет. Сверху – облачность, снизу – океан. Волна умеренная, местных монстров не наблюдаю. Подтверждение по сенсорам – «Земля»?

– По приборам чисто, – отозвался Тимур с борта линкора. – Фон нормальный, радио – наше, АВАК молчит, СОЛМО – не светятся.

– Не расслабляться. – ответил я.

Федя тихо согрел внутренности – это у него так «внимание» и «готовность» обозначались. Индикаторы скользнули вверх:

Адаптация: 68/200.

Интеграция с локальной сетью: стабильна.

Понял, – сказал я мысленно. – Смотри по сторонам. Но без самодеятельности.

Посадка прошла почти гладко.

«Почти» – потому что в какой-то момент боковым сенсорам показалось, что из волн лезет что-то большое и зубастое. Техник на соседнем ложементе успел выругаться, пилот – пообещать, что «если ещё раз датчики так пошутят, он их лично выкинет в плазменный ресивер», и только потом система признала, что это был крупный вал и игра теней.

– Добро пожаловать домой, – пробормотал кто-то из десантников, когда бот качнуло на посадочных опорах.

Домом это назвать можно было с огромной натяжкой.

Сигнал «готовность к высадке» мигнул на внутренних дисплеях. Створка задралась вверх, выпуская внутрь резкий, влажный воздух: йод, соль, что-то горькое и металлическое – фирменный запах Мидгарда.

Первыми пошли десантники – чёрная волна брони, оружия, слаженных движений. Они рассыпались по периметру, занимая заранее отработанные точки. За ними – инженеры с ящиками, катушками кабеля, секциями будущего энергокупола. Я вышел с третьей волной, чтобы не толкаться у трапа и не мешать инженерам разгружать бот. В этой высадке у на с собой не было роботов и грузовых платформ, всё предстояло делать вручную.

Остров встретил нас знакомой площадкой из спёкшегося камня. Следы недавнего ада никуда не делись: обугленные пятна, плавленные участки, где недавно текла лава, вон там – полузаваленная расщелина, где нашли капсулы, дальше – кромка воды и пляж, несущий на себе следы монстра из глубины.

Только теперь было тихо. Слишком тихо.

– Командир, – тихо сказал Заг, подойдя ближе. – Ощущение такое, будто нас… ждут.

Федя согласился. Сеть под островом шевелилась, но не агрессивно. Скорее любопытно. Как стая огромных, невидимых рыб, которые кружат под лодкой и пока не решили, кусать её или нет.

– Ждут, – подтвердил я. – Ну, мы и пришли. Будем делать вид, что всё по плану.

Я активировал внешний канал, общий для всех.

– Внимание, – сказал я. – Для тех, кто в танке, на катере и просто сегодня невнимательно слушал брифинг. Ещё раз: мы не герои, мы строители. Наша задача – не умереть красиво, а поставить базу и дожить до того светлого дня, когда колонисты проснутся и скажут: «О, как тут уютно, спасибо, что не сдохли раньше времени».

Послышались приглушённые смешки.

– Периметр – по первой схеме, – продолжил я. – Купол – приоритет один. Энергетика – сразу за ним. Инженеры, если что-то идёт не так – сразу докладываете. Десант – не стреляем без необходимости. Местная живность странная, но не вся злодейская. Если увидите мохнатую гадость с щупальцами – не надо сразу палить из всего. Сначала зовёте меня. Возможно, это местный кот.

– А если он нас уже ест? – уточнил кто-то.

– Тогда уже можно, – согласился я.

Федя тем временем неторопливо «опускал корни» в сеть, нащупывая знакомые узлы, маркируя наши энергоисточники как «свои». Я чувствовал, как постепенно снижается неявное давление – остров переставал относиться к нам как к временной угрозе и начинал воспринимать как часть системы. Комплекс «носитель + симбиот + локальная сеть» делал свою работу.

– Командир, – голос Тимура отвлёк меня. – По краю плато – остаточные сигнатуры СОЛМО. Очень слабые, но есть. Похоже, их железо до конца не умерло. Или там что-то ещё шевелится.

Я посмотрел туда, куда он показывал: вдоль склона, под воду, где за обломками подводных скал лежали оплавленные куски чужого корпуса.

Сеть АВАК на секунду дёрнулась, словно от отвращения. Федя – тоже.

– Так, – сказал я. – Этот участок – в красную зону. Без моего личного «можно» туда никто даже не смотрит. Сначала закрепляем базу. Потом уже полезем ковырять труп СОЛМО.

– Принято, – отозвался Денис с «Земли».

– Всё, работаем. Добро пожаловать на Мидгард, «Счастливчики-1». Не облажайтесь.

Я отключил общий канал и выдохнул. Остров дышал под ногами. Люди двигались вокруг, ставили маяки, вытаскивали кабель, тащили секции купола. Федя тихо бурлил, обмениваясь с сетью короткими импульсами.

Вот так и начинается колонизация: не с флага на вершине горы и фанфар, а с усталого «ну поехали» и ящиков с оборудованием в грязи. И, как ни странно, мне это по-прежнему нравилось.

Глава 4

Первые два часа всё выглядело как обычная высадка стройбата: мат, пот, грязь, кто-то споткнулся о ящик, кто-то решил, что лучшее место для временного щита – прямо где боты садятся, чтобы не тащить тяжеленую конструкцию далеко. Всё это быстро начало напоминать хаос. Прибывшие инженеры не были специалистами по обустройству полевых лагерей, тяжёлых роботов под управлением искусственного интеллекта, которым можно было просто отдать команду и забыть, с нами не было, и все старались смонтировать оборудование прямо на месте выгрузки. В отличии от десанта, который четко выполнял свои функции по охране периметра, техники и инженеры видимо действовали без четкого плана и это был явный просчёт их командира.

– Стоп, – рявкнул я, когда очередная секция энергокупола поехала к краю площадки. – Ты чего творишь, дебил⁈ Вы чё, оху… Внимание! Ребята, если мы поставим генератор вот сюда, то при первом же шторма его смоет к чёртовой матери. Или, что вероятнее, сожрёт какой-нибудь местный осьминог-крокодил. Оттаскиваем на скалу, крепим к грунту. Нам нужна постоянная база, а не одноразовый лагерь туристов. Старшой, я тебя уволю к чертовой матери, если ты порядок не наведёшь! Где план размещения базы⁈ Работай сученок, хватит филонить!

– Принято, – отозвался старший инженер, пыхтя. – Тогда док тоже сместим ближе к естественной бухте. Меньше пенокомпозита зальём, больше камня используем. Я исправлюсь командир, просто высадка у меня впервые, растерялся…

– Ты блядь не под огнём высаживался, тебя как вип-персону первым классом сюда доставили! – Возмутился я – Соберись, или я тебе быстро подберу замену!

Базу мы растаскивали по островам, как будто раскладывали фишки по игровому полю. Главный остров – командный пункт, генератор, медблок, склады. Меньше – под док, посадочную площадку, ремонтные боксы, дополнительные купола. Совсем крошечные скалы – под маяки, сенсорные посты и точки наблюдения. Между островами и в точках где естественных площадок не было, укладывались плавающие понтоны как подъездные пути для роботов, временные укрытия, пункт связи с орбитой.

Понтоны конечно же временная схема, как только база заработает и безопасно будет выпустить тяжёлую технику, проливы между островами будут засыпаны грунтом, чтобы архипелаг превратился в единый большой остров. Тут полно скал, которые нужно убрать, вот остатки от них и пойдут на засыпку. Потом, когда будут разбужены колонисты, они уже всерьез возьмутся за отвоевание новой суши у океана, для строительства основного поселения и размещения промышленных комплексов.

Скоро всё стало скучно-организованно, старший инженер взялся за ум, и я уже начал было расслабляться – а значит, по вселенским законам подлянки, пришли гости.

– Командир, – просипел в ухе голос дозорного. – На южном фланге движуха. Много. Очень.

Федя дернулся раньше, чем дозорный успел договорить. Сеть вспыхнула тревожными всплесками – как ЭКГ пациента, у которого внезапно случился приступ. К югу, вдоль подводной стены, поднималась плотная, вязкая масса сигналов.

Хищники. Много. И голодные. Как это возможно, задал я сам себе вопрос, ведь периметр был очищен⁈ Сеть ответила немедленно. Это кочевники, странствующая стая, они просто проходили мимо и смогли просочится в растянутую сеть моих инопланетных бойцов. Часть из них я сам снял с охраны и отправил зачищать планету от неподконтрольных мне боевых форм жизни. И Магистр ушел с ними, ведя боевую группу биотехноидов к месту первого боя людей и АВАК на этой планете. Там остались биоформы подчинявшиеся раньше уничтоженному ядру, и он должен был переподчинять себе тех, кто еще мог влиться в мою сеть, а остальных уничтожить. Форс-мажор, непредвиденные обстоятельства.

Я автоматически развернулся лицом к океану, активируя тактический канал.

– Все группы, юг! – бросил я. – Первая линия – десант, вторая – инженеры с лёгким оружием, третья – медики и группы эвакуации. Купол пока не ставить, пусть будет обзор.

Океан на юге вспенился. Сначала я решил, что это порыв ветра играет с водой, но нет – это двигалось совсем не как волны. Биоскафандр приблизил изображение. Из воды показалось воплощение местного кошмара: что-то среднее между морской змеёй, крабом и очень злой бензопилой. За первым полез второй, третий. Мелочь кипела вокруг них, как вода в кастрюле.

– Прекрасно, – пробормотала Кира, поднимая орудие штурмового комплекса. – База ещё не построена, а нас уже опять хотят сожрать. Прямо как на прошлом острове, дежавю какое-то.

– Спокойно, – сказал я и… впервые не полез вперёд с криком «за родину».

Я шагнул вперёд – но не физически, а вниз, туда, где шевелилась подконтрольная мне сеть АВАК.

«Фас, – послал я сигнал. – Территория. Защищать. Вон там – враг. Убить всех!».

Я мысленно представил себе схему острова, выделенную красным зону хищников, зелёным – нашу будущую базу. Упрощённо, по-детски. Для сети этого было за глаза.

Ответ пришёл волной.

Сначала я почувствовал знакомые сигнатуры – те самые биотехноиды, с которыми мы недавно рубились до состояния «ещё чуть-чуть – и даже трупы кончатся». Они всплывали из глубины, выходили из трещин в подводных скалах, как будто планета выдавливала из себя армию. Вначале я их едва чувствовал, но они быстро шли на мой зов, очень, чертовски быстро! Шли и вливались в мою сеть, признавая главенство Оператора! Это работа Магистра, сразу понял я, я это чувствовал. Он взял их под контроль и направил к базе, и они успели прийти вовремя.

Под песком у кромки воды на пляже что-то шевельнулось, выросло, лопнуло, выталкивая наверх глянцевые, покрытые броней тела. Вода вскипела, когда из-под неё поднялись массивные, обросшие шипами платформы – живые тараны с обвитыми под брюхом щупальцами. Над пляжем проскользнули знакомые тёмные силуэты «стражей», расправляя полупрозрачные «крылья» – воздушные бойцы АВАК, которых мы успели узнать очень близко и болезненно.

Только теперь они шли не на нас.

– Мать твою… – выдохнул Заг. – Командир, ты это видишь⁈ Они всё время были под песком, а сенсоры наших скафандров их даже не почувствовали!

– Вижу, – сухо сказал я. – Всем по местам. Огонь не открывать без моего приказа. Повторяю: не стрелять, пока эти ребята разбираются. За одно и посмотрим, на что они способны…

Хищники, похоже, считали, что сейчас будет обычный вечерний ужин. Они не обращали внимание на моих инопланетных бойцов, идущих на перехват и растопырив зубы, щупальца, клешни и прочие органы питания, шли в атаку. В этот момент первая «волна» биотехноидов выскочила из-под них, как мины, и ударила в толщу стаи снизу.

Это было… красиво. Если абстрагироваться от количества оторванных конечностей.

Мои бойцы АВАК действовали слаженно, как хорошо натренированный спецназ. Две крупные туши с уплотнённой бронёй приняли на себя основной удар, перекрыв хищникам путь к плато. Мелкие, юркие, с хлыстами-щупальцами, бросались бесстрашно в бой. Воздушные «крылатые» резали верхний ярус стаи, не давая выскочить наверх тем, кто попытался умно перепрыгнуть через мясорубку внизу.

Я чувствовал их, как чувствуют пальцы собственную кисть. Стоило мне мысленно «подтолкнуть» вот этого здоровяка – и он смещал центр масс, подставляясь под атаку, прикрывая слабое место в линии. Стоило «нажать» на связку из трёх быстрых, узких сигнатур – и они синхронно меняли направление, перехватывая тех, кто прорывается в сторону скал.

– Командир, – тихо сказала Кира. – Ты сейчас ими командуешь?

– Не совсем, – признался я. – Скорее… ставлю им задачи. А дальше они сами. У них там свой штаб, свои умники. Я – типа, координатор.

– Да он же у нас теперь главком местной фауны, – усмехнулся Заг. – Официально предлагаю переименовать его в «Верховного пастуха Мидгарда».

– Ещё слово – и будешь пасти их лично, без скафандра, – отозвался я.

Бой закончился быстро. Хищники либо превратились в фарш, либо пытались смыться обратно в глубину, но туда их не пустили – биотехноиды продолжали давить, пока я не послал вниз понятный сигнал «хватит, зона очищена». Среди подконтрольных мне биотехноидов потерь не было.

Волна агрессии в сети схлынула. Несколько биотехноидов отделились от основной массы и просто… замерли на краю воды, как часовые. Я тихо хмыкнул.

– Постоянный боевой дозор? – вслух сформулировал я.

Сеть ответила одобрением. А через час на пляж начало волнами выносить остатки разорванных туш, тонущих в пене…

– Ну что, – сказал я общему каналу. – Поздравляю. Официально объявляю: радиус двадцать километров вокруг базы объявляется санитарной зоной. Всех, кто слишком зубастый и тупой – будут съедать те, кто зубастый, но умный. Работы по периметру продолжаем. Десанту – два часа отдыха по очереди, инженерам – отдохнёте, когда закончите.

– Командир, а эти… – один из сержантов осторожно кивнул на замерших у воды биотехноидов. – Они нас, если что, не перепутают с едой?

– Не перепутают, – уверенно сказал я. – Сейчас – точно не перепутают.

Федя шевельнулся, подтверждая. Я аккуратно, очередной раз закрепил в сети метку: «люди, база, свои, не есть». Повторение – мать учения, и мне не лень напомнить сети, кто тут, кто на этой планете. Для надёжности я добавил образ своего шлема, бронекомплекса десантников, энергетические профили скафандров и ботов. Получился такой себе биологический опознаватель «свой-чужой».

Официально, в этот момент я понял: да, мы действительно здесь главные. Не по бумажкам, не по флагу, а потому, что местная экосистема начала воспринимать нас как часть себя.

Когда энергокупол встал, база перестала быть «лагерем на камнях» и стала чем-то похожим на дом. Полупрозрачная сфера над основным островом мягко мерцала, фильтруя ветер, соляной туман и часть радиационного фона. Внутри подняли склады, развернули медблок, стартовую площадку для лёгких дронов. На соседнем острове заработал док для лодок, платформ, подъёмных механизмов; посадочная площадка для ботов. Вода вокруг дока казалась чуть темнее – там внизу встали волноломы, чтобы ломать волну и не давать штормам сносить нам причалы.

Когда всё это более-менее заработало без постоянных пожарных авралов, меня аккуратно поймали на выходе из командного модуля и ткнули носом в северный склон.

– Командир, – сказал старший инженер береговых работ. – Док по первой очереди подняли, купол стоит, энергоблок стабилен. Разведгруппы отогнали всё, что шевелится и пытается нас съесть. Предлагаю… перейти к плану «копаемся в мусоре СОЛМО».

Я посмотрел вниз.

Сейчас ничего не было видно, но я знал, что под скалой, в тени нависающего уступа, чернели обломки. Не просто металл – гнутые, переломаные, оплавленные куски чужой логики. На одних виднелись фрагменты симметричных узоров, напоминающих схемы. На других всё заросло кораллоподобными наростами АВАК – сеть, похоже, пыталась это переварить, но не до конца решилась. Сигнатуры СОЛМО там тлели, как остаточный разряд на разряженном конденсаторе.

Федя при виде этого притих. В сети пошло раздражённое шипение. АВАКу весь этот мусор явно не нравился, но лезть туда он тоже не спешил – как организм, который обошёл зону некроза плотным рубцом, но трогать не решился.

– Так, – сказал я. – Протокол карантина помните?

– Помним, – тяжко вздохнул инженер. – Зона «чёрная», доступ только по индивидуальным допускам, стенка из пассивной бронекерамики, внутри – изолированные манипуляторы, дистанционные дроны, плюс живые фильтры АВАК, если они согласятся с нами сотрудничать.

– Согласятся, – мрачно сказал я. – Им это говно под боком не меньше нашего мешает.

Я опустился на корточки у края скалы, положил руку на камень. На этот раз сигнал в сеть был коротким и жёстким.

«Вот это – болезнь, – послал я, выделяя в образе обломки СОЛМО. – Опасно. Но надо аккуратно изучить. Нам нужно знать, как она работает. Поможешь изолировать?»

Ответ не был восторженным. Скорее – тяжёлым, но согласным: как хирург, которого попросили вскрыть старый гнойник. На визоре появилась структура, очерчивая будущий контур карантинного «мешка». Сеть выдала готовность отжать от обломков всё живое, что успело там поселиться, оставляя вокруг их плотное, мёртвое кольцо.

– Ну, хоть так – выдохнул я. – Похоже, пациент готов к операции.

– Я ненавижу все эти медицинские метафоры, – пробормотала Кира у меня за спиной. – Каждый раз, когда ты их употребляешь, кто-то обязательно потом оказывается в капсуле. И зачастую это – я.

– Это жизнь, а медкапсулу всё равно придется посещать регулярно, пока наш организм не адаптируется к местной атмосфере и силе тяжести, – утешил я её.