Текст книги "Герцогиня. Восход звезды (СИ)"
Автор книги: Андреа Рейзи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
− Замуж она выходит! – выкрикнула принцесса не в силах больше терпеть мое нечленораздельно бормотание. – Понимаешь, Риан!? Твоя невеста выходит замуж!
− Ну и что?
− Как «ну и что»!? Риан, ты меня, конечно прости, но ты самый настоящий дурень! – в сердцах выкрикнула принцесса, испепеляя брата взглядом, а у меня вовсе рот открылся. Теплые у них отношения: сразу видно одна семья. – Она выходит замуж за Лаэна Лакруа – сына советника Дорен. Он сегодня на полигоне ей предложение сделала и кольцо с лигурийскими бриллиантами подарил. Вон,− она на колечко мое кивнула, − посмотри сам, если не веришь.
− Вот оно, что, − принц на колечко посмотрел и в глазах прямо крупными буквами засветилось: «Убью!», а я побледнела, сердце удар пропустило, стала чечетку отбивать, зато всхлипывать перестала и относительно в себя пришла. В голове стали витать мысли о том, что сейчас очень хороший момент проверить теорию Лакруа.
Я не знаю, как смогла сотворить клинок, понятия не имею откуда у меня столько сил и вообще в мыслях не было, чтобы совершать покушение прилюдно. Удар метила точно в сердце. Реакция моя стала нечеловеческой, движения плавные, профессиональные. Может быть я бы сумела убить принца, может меня бы и не казнили потом, но принцесса, видимо из очень большой любви к брату, решила его спасти от негодяйки в моем лице. Николетта самым подлым образом умудрилась подскочить к нему и заслонить собой, а мой меч насквозь пронзил ее хрупкое девичье тело. Она вскрикнула, закатила ясные очи и кулем рухнула к ногам брата, залив лужайку бурой кровью. Тут одна особа пришла в себя, осознала, что она натворила и выронив наколдованный меч, пробормотав слова извинений, мол, я не хотела, поспешила убежать прочь.
Какая же я дура!
Ноги привели меня за крепкие надежные стены Академии. При моем виде от меня шарахались все: и мои сокурсники, и встреченные мною, старшекурсники, и даже некоторые учителя, что очень странно и одновременно лестно, если от меня уже подкованные годами маги стали шарахаться, то я всенепременно достигла успехов. Как оказалась около маминого кабинета, не помню, единственное, что бросилась в глаза новенькая табличка с надписью тянущиеся золотистой вязью: «Директор Академии Магических Искусств Шаррона Фаннараира Ранат». Открываю двери, стрелой влетая в кабинет, и закрыв створки, прижимаюсь к ним спиной, тяжело дыша.
− Шанти, милая моя, что с тобой? Что случилось, − обеспокоенно спросила Фанна, вскакивая из-за стола, и подходя ко мне.
− Фанна, случилось страшное, − я тряслась, словно побитая подзаборная шавка, снова начав обливаться слезами, от которых уже огнем горели глаза. – Я… я… я ее убила, − захлебываясь слезами выдавила из себя я. – Я не хотела… Фанна, миленькая, я не хотела… я в принца метила… а она… она закрыла его и… я убила ее! – я зарыдала еще сильнее, слезы крупными каплями капали на пол и уродливыми следами отпечатывались на подоле моего платья.
− Шанталь, успокойся! – холодно громыхнул голос Фаннараиры, меня даже перетрясло и мороз по коже пробежал. Правду говорили, что она не знает жалости и сострадания. У меня истерика, а она еще кричит на и без того неадекватную меня. – Я понятия не имею, о чем ты говоришь? Кого ты убила? – на сверкнула глазами и проворковала вмиг потеплевшим голоском: − Давай так, ты сейчас успокоишься и обо всем мне расскажешь. Затем мы решим, что будем делать, − Фанна набросила на меня легкою едва ощутимую сеть успокоительного заклинания, снова села за стол и протянула стакан, наполненный какой-то сине-фиолетовой жидкостью.
Зелье я выпила одним большим глотком, сразу стало легче; голова перестала болеть, слезы высохли сами собой и пришло осознание правильности моего поступка. Нет, ну правда, чего я слезы лью и нервы себе трепаю, если принцессу все равно уберут. Я, так сказать, еще помогла горе революционерам, затеявшим несвоевременный переворот. Заметив, что я перестала биться в истерике и теперь лишь тихонечко изредка всхлипывала, Фана поспешила спросить, пока я еще чего-нибудь не учудила:
− Успокоилась, горюшко ты мое, − сестра тепло так улыбнулась мне, а я кивнула ей в ответ, мол, да успокоилась. – Тогда рассказывай, что натворила?
− Мне предложение сделали, − решила я начать из далека и Фанне колечко показала, отмечая, как сильно у меня дрожат руки едва ли не по локоть перемазанные кровью. Теперь мне понятно почему от меня все так шарахались. Сестра на кольцо посмотрела, нахмурилась, а потом улыбнулась ласково-ласково, что я поняла с первого взгляда на ее стремительную смену реакции: «Сейчас будет вычитывать. Надеюсь до рукоприкладства дело не дойдет, а-то я просто не выдержу».
− И кто это у нас такой богатый? Милая моя Шанталь, ты на пальце целое состояние носишь. – «Правда, что ли? – мелькнул в голове вопрос, и я посмотрела на кольцо переливающиеся чистыми, как слеза младенца, бриллиантами.» − Ты хоть представляешь, радость моя, сколько стоит кольцо с лигурийскими бриллиантами? – как не пыталась сестра за ласковым медовым голосом и правильными интонациями скрыть недовольство, получалось у нее плохо. Да и пронзительный холодный взгляд ее выдавал.
− Знаю много, − я старалась больше сестре в глаза не смотреть. – Подожди я не все еще тебе сказала, − я воздуху в легкие побольше набрала и рассказала сестре все то, что мне Лакруа пару часов назад поведал. Фаннараира стала, чернея самой черной тучи, как только огнем плеваться не начала и молниями кидаться. – Вот такие дела, − закончила я свои монолог и виновато опустила глаза, все-таки исподтишка посмотрев Фанне в глаза. Та вздохнула, губы ее судорожно беззвучно шевелились (видимо она мысленно уже не раз обругала меня некрасивыми словами), но тяжело выдохнув, лишь покачала головой. Ничего не сказала, и даже ругать не стала, видимо смирилась со мной и мои неумным безрассудством. Я же в этот момент тихонечко ликовала.
− А принцесса здесь причем? Ты, когда ко мне вломилась бормотала что-то мало понятное, что убила ее? Это как понимать?
− Так оно и есть – убила, кажется. Я хотела принца убить, ну это мне Лакруа посоветовал, что Арвэль Арриан только меня близко подпустит, а я тогда еще на эмоциях была, в общем я его мечом ткнуть хотела (основы фехтования я хорошо усвоила и все должно было получится, если бы не глупая Николетта), а тут его из родственных чувств и привязанности Николетта защищать кинулась, ну и наскочила на клинок… а я тогда испугалась сильно и к тебе прибежала, правда не совсем к тебе, а подальше от того места. Как-то так все было, − я наконец додумала от двери отлипнуть и на стул около стола сесть, а-то как-то неудобственно мне стоять, ноги затекают. Уселась я значит, за стол, где бумаг куча навалена, и на Фанну искоса поглядываю. Вдруг она меня бить станет, а я защититься не успею.
− Знаешь, Шанталь, ты вроде девушка неглупая, надежды, определенные в учебе, подаешь, учишься старательно, тебя учителя хвалят, но дура дурой, − припечатала сестра отчего-то довольно улыбаясь глядя на мою вытянувшеюся от подобного заявления мордашку. «Это кто такой смелый, что рискнул меня похвалить? – подумала я, вспоминая, когда, а главное, где успела блеснуть умом.»
− Я знала, что ты не станешь меня ругать, − просияла я улыбкой. – Кстати, а мама, где?
− Толку-то тебе ругать. Я уже поняла, что это бесполезно, − сестра головой покачала и мне подмигнула. – А мама полномочия свои в мою пользу сложила и в поместье уехала. На пенсию. Отдыхать.
− Что ж, значит учителя теперь меня к тебе «на ковер» таскать будут, − ехидно улыбаясь поведала я свое мнение по поводу маминой столь внезапной отставки.
− Так, хватит паясничать! Пошли принцессу спасть, а-то если эта клуша помрет мы все бед не оберемся.
− Да зачем ее спасать!? Ее же все равно хотят в рабство продать. Если бы я была на ее месте, то лучше смерть, − я удивленно бровку выгнула на сестру глядя. Еще чего удумала, чтобы я добровольно венценосную особу из могилы вытаскивала – увольте! Я демонстративно отвернулась, сложив руки на груди.
− Шанти, не упрямься! Это в твоих же интересах, − сестра говорила спокойно, так спокойно, что меня аж пробрало всю. Я мигом со стула слетела, побежала к целителям принцессу спасать. Вдруг и прямо кровь королевская пригодится.
В лазарете было многолюдно: все ахают, охают, сочувствуют, а кто-то я стою на Николеттину хорошую мордашку зеленого цвета гляжу, а на душе сады цветут. Что меня удивило, принца не было. Смылся под шумок, подлец! Значит стоит мне ожидать очередного визита. Ну да ладно, сейчас надо принцессу с грани вытаскивать (хотя, ой как не хочется). Я села на краешек кровати, взяла Николетту за холодные перемазанные кровью руки и зашептала грудным голосом на распев: «La comisa nerga ila la comisa ballada…» Ресницы принцессы затрепетали, руки стали теплеть, кожа розоветь, а я наоборот отдала мерзавке слишком много сил, отчего чувствовала себя не самым лучшим образом. Окружающая меня толпа, затаив дыхание наблюдала за тем что же такого я делаю, а когда принцесса распахнула ясны синие очи, то тут же принялась всем скопом чествовать спасительницу монаршего тела, то есть меня. В общем и в целом ребра мне пересчитали все и не раз, едва не задушили и я мечтала об одно: потихонечку слинять отсюда, что собственно и сделала, когда толпа «зевак обыкновенных» переключила свое внимание на открывшею и не осмысленно взирающие на нас принцессу.
Как говорят деревенские старожилы: «На ловца и зверь бежит». Принц ждал меня на лестнице, ведущей в холл, стоял облокотившись о подоконник окна, и взирал на меня зелеными глазищами. Я прошла мимо, высоко вскинув голову, таким образом придавая своей никчемности, толику величия. Ни его взгляд, ни ироничная улыбочка не отразились на мне. Я просто лебедушкой белокрылой проплыла мимо него, скрываясь за поворотом и прислоняясь спиной к холодной побеленной стене, облегченно выдохнула. Хотя странно, то его чары меня не задели? А он их точно применял. Слишком притягательным был его взгляд. Может я заболела (я даже руку ко лбу приложила. Температуры, вроде бы нет)? Это очень-очень странно. Ладно потом разберемся, сейчас надо найти проходимца Лакруа. Только отправится на поиски несносного камаэля мне не позволил грозный холодный окрик принца: «Леди Шантарэль, немедленно остановитесь! Вы арестованы!»
***
Дорогой до отделения Магического Сыска я думала, что принц та еще сволочь и теперь я полностью разделяю идею свержения Де Рада с престола. Я, жертвуя собственной силой, собой в конце-то концов, спасаю его ненаглядную сестру, а он меня в темницу. Хороша благодарность! Когда только успел с тару вызывать? Но я не унывала, мне наоборот был очень интересно узнать, что будет дальше. Дальше был теплый просторный кабинет дознавателя, мои робкие сбивчивые ответы, слезы в наглых кристально чистых глазах, и уверения, что я невиновна и задержали меня по ошибке. Только мое актерское мастерство оценено по достоинству не было и меня закрыли в темной холодной камере на сутки (в качестве воспитального процесса и в надежде, что моя хрупкая душевная организация победного надругательства не выдержит и я во всем чистосердечно сознаюсь). Они таким шагом хотели меня напугать. Ха, пуганые уже. Поэтому я с небывалым комфортом устроилась на ветхой скамейке для удобства прикрытой ветошью и стала, как преданная ученица, придумывать план побега. Видимо в Академии я не только прохлаждалась и откровенно спала на уроках, но и чему-то научилась, потому что меньше чем за два часа мыслительной работы план сложился сам собой. Главное, чтобы я правильно определила вид охранных чар и влила нужное количество силы, а-то может получится большой – бах! Нет, в итоге я все равно сбегу, но только с большим шум и привлечением к моей скромной персоне не нужного внимания.
− Эй! Шанталь! – я закрутила головой и только сейчас заметила, что в этом крыле я нахожусь не одна. В соседней клетке на такой же как у меня старой заплесневелой лавке сидел мой брат и (вот же зараза!) довольно улыбался, очевидно от радости нашей с ним встречи.
− Дариан? – я все еще не могла поверить своим глазам, даже поморгала, надеясь, что наваждение исчезнет, но она не исчезло. А значит с моим рассудком все в порядке и за решеткой, оделяющей две клетки друг от друга действительно находится мой старший брат.
− А ты ожидала увидеть кого-то другого? – он хитро прищурил карие такие родные глаза.
− Я вообще не ожидала здесь кого-то увидеть, − ответила я, сосредотачивая взгляд на замке. Сейчас я представляла собой весьма странную композицию: стоит молодая девушка посреди тюремной камеры и во все глаза, не моргая, пялится на замок. Многие кто увидел бы меня сейчас, решили бы, что у меня с головой не все в порядке, хотя спорить не буду в любом гений есть толика сумасшествия.
− Шанталь, что ты делаешь?
− Я собираюсь выбраться отсюда, а ты мне мешаешь. Прошу, помолчи!
− Каким образом ты собираешься отсюда выбраться, просто смотря на замок. Или ты думаешь, что от твоего пристального взгляда он расплавится, − недоуменно посмотрел на меня Дариан изогнув бровь дугой, решив, что его сестра совсем свихнулась со своей учебой, издевательски улыбнулся на мой холодной взгляд и замолк.
− Именно. Если правильно рассчитать магическое воздействие и силу, вливаемую в это воздействие, то замок накалится и расплавиться и ву-а-ля, да здравствует, свобода! Вопросов больше нет? – снисходительно посмотрела на брата, он – на меня; а я на него.
− Ты как сюда попала? В смысле, что натворила?
− Собирала убить принца, но едва не убила его сестру. Меня обвинили в покушении и вот я здесь, − спокойно будто мы осуждаем погоду или достоинство скаковой лошади ответила я, следя за реакцией брата.
− Вот оно, что, − протянул он. Глаза его блестели и в свете факелов вовсе казалось, что в них горит огонь Подземного Царства. – Сама догадалась или кто помог?
− Скажем так, мне открыли глаза на истинности некоторых веществ. – Кстати, можешь меня поздравить: я выхожу замуж, − добавила я, когда в замке что-то щелкнуло и… охранные чары развеялись, обдав меня магическим жаром с запахом гнилых листьев, но дверь по-прежнему была крепко-накрепко закрыта. Что ж придется действовать старым проверенным не одним поколение арестантов способом – шпилькой. Я вытащила из прически одну шпильку и вставив ее в замочную скважину принялась шевелить, стараясь подцепить невидимый усик замка. Провозилась так я довольно долго, еще сильно отвлекали смешки брата и его едкие замечания относительно моих умственных способностей и не только, в итоге я шептала себе под нос проклятия, но все-таки смогла открыть чертову решетку.
− Замуж выходишь? – переспросил Дариан, когда я пыталась повторить свой подвиг и вскрыть дверь его темницы. Во-второй раз процесс пошел быстрее. Все-таки опыт − вещь незаменимая. – За принца, что ли? – я аж шпильку из рук выронила и принялась шарить по полу руками в ее поисках. Признаться, освещение было не очень хорошее, поэтому найти шпильку было практически невозможно. Обидно. Шпильки были не мои. Я одолжила их на время у Лилианы дер Анвари.
− Сплюнь! Богиня с тобой! – прошипела я, вытаскивая из прически еще одну шпильку. – Если бы я хотела выйти за него замуж, то не стала бы сбегать из поместья в Академию и уж тем более не стала бы участвовать в покушении. Хотя идея сбежать из дому оказалась провальной, принц сумел достать меня и в Академии.
− Тогда за кого?
− За сына советника Дорен, − ответила я, копаясь в замке, которой никак не хотел открываться. Я начинала злиться, движения из плавных превратились в нервические дерганные. Таким образом, я погнула вторую шпильку и мысленно представила лицо Лилианы, когда я приду к ней с повинной, что ее шпильки погибли в неравной битве с замком теремной камеры. Но я ведь упрямая, а поэтому в этой жестокой битве верх одержала я, замок щелкнул и дверь со скрипом отварилась.
− Он же незаконнорождённый. К тому же, − Дариан замялся, уловив мой взгляд, продолжив: − Хотя, может оно и к лучшему.
− Вот я тоже так думаю, что он партия куда лучше нашего принца.
− Ясно все с тобой, Мелочь, − он ласково сверкнул глазами и обнял меня. Вот зараза! Он, что прощается со мной? Я – против! Я не хочу снова расставаться! Я не видела его около пяти лет. Я безумно скучала, а он…
− Ты что не пойдешь со мной? − все-таки спросила я, прекрасно зная ответ. Глаза постепенно стали наполняться слезами.
− Нет, Мелочь. Если в Сыске узнают, что мы с тобой сбежали, то меня начнут искать.
− Почему именно тебя. Меня между прочим сюда тоже не на курорт отправили, − меня осенило внезапно, словно молния по голове ударила. – Так это правда… про документы, − спросила я, робко глядя брату в глаза.
− Дело не в документах, Мелочь. Здесь все куда сложнее. И поверь мне, я очень сильно хотел бы пойти с тобой, − он небрежно потрепал меня по волосам, окончательно угробив прическу, − но не могу.
− Дариан, миленький, пожалуйста, пойдем со мной мне сейчас так сильно нужна твоя поддержка, − заныла я, глядя просящим взглядом в добрые карие глаза брата. – Я боюсь, что оступлюсь. Не справлюсь. Мне очень страшно. Прошу, пойдем со мной, пожалуйста, − из глаз потекли тоненькими дорожками слезы. Я знала, что брат ненавидит, когда девушки плачут, но еще больше он не любил, когда плачу я. Это был запрещенный прием и воспользоваться им подлость с моей стороны, но иначе я не могла. Я чувствовала, что если отпущу его сейчас, то быть беде.
− Шанталь, немедленно прекрати! – громыхнуло холодным, даже ледяным голосом с приказными командирскими нотками. – Мелочь, ч всегда буду с тобой. Ты – моя сестра. В любой ситуации я встану на твою сторону. Я уверен, что ты справишься, Мелочь. Ты же у нас смелая, умная, упрямая, а если бы было иначе, то ты не сбежала бы из поместья, − в голосе, который изрядно потеплел, послышались нотки гордости. Я успокоилась, вытерев слезы, понимая, что моя хитрость не удалась. Мы попрощались, сговорившись изредка писать друг другу. Но я все равно чувствовала, что вижу его в последний раз и от этого делась невыносимо больно на душе.
Коридор встретил меня полумраком. Идти по длинному, узкому коридору, едва освещаемому светом факелов, было страшно: вдруг попадешься, доказывай потом, что не сбежать хотела, а воздухом подышать шла. Я шла тихо, крадучись, стараясь как можно меньше шуметь. Коридор петлял змеей то раздваиваясь, то снова сходясь. Я шла произвольно, выбирая направления рефлекторно, беря внутренне ощущение за ориентир. Не могли же стражи сделать коридоры без выхода, значит, что одно ответвление, что другое непременно ведут наружу. Я снова завернула, прогулка по местным достопримечательностям тюремного характера начинала надоедать, вдруг меня кто-то резко дернул за руку, зажав рот рукой, чтобы я не вздумала кричать. Я не растерялась уроки в Академии не прошли даром, и с силой укусила неизвестного за палец. За спиной ругнулись до боли знакомым голосом, я исхитрилась вывернуться из захвата и столкнулась с горящим взглядом Лаэна Лакруа.
− Лакруа, демоны Бездны тебя раздери! Ты, что творишь? – пошипела я, сверля парня гневным взглядом. Нет, ну правда, я чуть заикаться не начала. Если он и дальше планирует так ко мне подкрадываться, то я раньше времени поседею с таким-то женихом.
− Тебя спасать пришел
− Зря пришел. Я сама себя спасла, − процедила я, оттесняя его плечом и снова выходя в полумрак коридора. – Кстати, ты как узнал, что меня в Сыск забрали? Следил?
− Твоя сестра сказала, − просиял лучезарной улыбкой, освещающий путь, юноша, а мне захотелось его чем-нибудь стукнуть. Потом в мозгу острой бритвой мелькнула мысль: «Откуда Фанна знает, что меня забрали? Ее же не было на поляне, где я Николетту ранила. Даже потом, когда я пошла исцелять принцессу, Фанна осталась в кабинете. Так откуда она может знать? – догадка пришла спустя миг. – Принц нажаловался. Вот же сволочь коронованная!» − Ты мне, ненаглядная моя, лучше скажи, как сюда попала? – глаза камаэля хитро блеснули.
− Подожди-ка, то есть Фанна сказа тебе, что меня забрали в Сыск, но не сказала, почему именно забрали!? – мои глаза округлись до размеров золотых монет. Ой, кажется, мне, что кто-то нагло мне врет. Хотя, то, что он не побоялся сюда прийти, его оправдывает. – Пыталась воплотить твою идею в реальность, − процедила я, чеканя каждый шаг, отчего стук каблуков эхом разносился по коридорам.
− Какую идею?
− Принца пыталась убить.
− И как успехи, − в глазах парня засветилась надежда, но видимо на моем лице было написано что-то ну очень непотребное, потому что он сник и даже идти стал как-то иначе, словно хищник плавно и грациозно. – Только не говори, что у тебя не получилось?
− Я и не говорю, − ответила, отмечая, что коридор какой-то длинный. – Я принцессу едва не убила. Если бы сестра не заставила меня вытащить ее с грани, то до утра она бы не дотянула, − решила поделиться я, последними новостями.
− Шанталь! – прокричали мне на ухо, аж зазвенело в голове. Так я глухой останусь, если он мне в ухо так орать будет. – Ты, что сделала!?
− Вытащила принцессу с грани, едва не поплатившись собственной силой, − повторила я, посмотрев искоса на своего жениха. Взгляд отчего-то зацепился за едва заметный тонкий рубец. Это ж кто такой смелый, что хотел камаэлю горло перерезать?
− Вот, я про это тебе и говорю. Зачем!
− А ты предлагаешь, чтобы я оставила ее умирать, − воскликнула я, недоуменно вздернув бровки.
− Именно, несмышленая моя. Ее все равно уберут, поэтому так рисковать было глупо.
− Слушай, давай оставим ее. Николетта – она хорошая, со сдвигом правда, но мне ее жалко. Ей пришлось тяжело в жизни… так же как мне. Мы с ней чем-то похожи. Я смогу ее убедить подписать отречение, − я посмотрела ему в глаза. Сердце пропустило удар, тревожно екнуло.
− Она может тебе помешать, Шанталь. Не ужели ты не понимаешь, в ней течет королевская кровь!
− Вот именно. Во всей этой кутерьме с переворотом нам может пригодится королевская кровь, − заметила я, наставительно подняв палец вверх и отмечая, что в конце коридора проявляются очертания двери и лестницы.
− Ладно, уговорила, − сдался Лакруа, ехидно улыбнувшись и сверкнув чистыми голубыми глазами. Меня всю пробрало, но быстро отпустило. Странно. Кажется, чьи-то чары дали сбой. Или я все-таки заболела? – Слушай, Шанталь, тебе не кажется, что это плохая идея выходить через главный вход если ты была арестована?
− По моим подсчетам, сейчас вечер и Сыск часа два, как не работает, − ответила я, ставя ногу на первую ступеньку.
То, как мы под покровом ночи выбирались из отделения Магического Сыска – ни в сказке сказать, ни пером описать. Я напрочь забыла, что являюсь добропорядочной, хорошо воспитанной леди (королевой в будущем, если конечно, вся эта идея с переворотом воплотится в реальность и нас не казнят) я материлась такими словами, проклиная все белый свет, что такие слова до сели были неизвестны даже Лакруа, который сдавленно кашлянул, когда я, в очередной раз напоровшись на угол стола, замысловато посла родню главы Сыска. Бедный камаэль то бледнел, то серел, а-то и во все синел, рискуя заработать перелом верхних конечностей (от моей стольной хватки коей я вцепилась в руку парня) и инфаркт в придачу. В общем, выбирались мы весело и с размахом так, как только умеют студенты Академии Магических Искусств Шаррона. Я готова отдать руку на отсечение, что завтра о нашем грандиозном побеге узнает все королевство с принцем во главе. Хорошую королеву Совет выбрал: и из темницы сбежит, и соперников с пути уберет, и странной будет править справедливо… или все же не будет?
Возвращаться в Академию в разгар ночи, я отказалась наотрез, заявив, что лучше переночую у мамы. Лакруа едва не испепелил меня гневным голубоглазым взглядом, что-то пробормотал себе под нос, но преданно пристроился рядом, наотрез отказавшись отпускать меня одну. Дорогой семейного старинного особняка мы каким-то удом разжиди бутылкой вина и тремя мандаринами. Упились мы, как говорится «в хлам» и до дома добирали в прямом смысле слова ползком. Но сумев-таки добраться до огромного особняка почти в центре столицы, у нас возникла маленькая проблема: у меня не было ключей, они остались в Академии. Только студенты Академии Магических Искусств Шаррона отступать не привыкли и легких путей не ищут, поэтому я вытащила последнюю шпильку из прически и принялась трясущимися руками вскрывать замок. На удивление с замком справилась я быстро, даже темнота не стала препятствием. Открыв дверь и сбросив сумку, я мечтала об одном: стянуть с себя одежду и окунуться в мягкий плен одеяла…
Солнечный лучик, проникающий через неплотно задвинутые занавески, игриво пощекотал мне кончик носа. Я что-то промычала во сне, переворачиваясь на другой бок и прижимаясь грудью к чему-то теплому, шумно дышащему и явно живому. Я открыла глаза, перед затуманенным мутным после вчерашних-то возлияний взглядом, словно прогулочная трирема вплыла загорелая, живописная спина Лаэна Лакруа. Стоп! Что!? Я подскочила на кровати словно василиском укушенная и выдала на ультразвуке:
− Лакруа, демоны Бездны тебя задери! Какого черта мы в одной постели!?
Я натянула одеяла до самого подбородка, на всякий случай убедившись, что спали мы одетые (ну или почти) и исхитрилась так садануть Лакруа локтем в спину, что тот с грохотом свалился с кровати хорошенько приложившись лбом о прикроватную тумбочку.
− Шанталь! Твою же…! – он поднялся, сел на кровать обхватил голову руками. Затем обернулся, посмотрел на меня таким же не осмысленным взглядом и спросил, будто, не узнавая: − Шанти?
− Не нужно так глумливо улыбаться. Это на самом деле я, а не галлюцинации, − процедила я, вставая с кровати и замотавшись в одеяло, ушла за ширму одеваться.
Настроение тут же испортилось, хотя его и так не было. Голова нещадно болела, во рту пересохло и еще очень сильно бесили веселые насвистывания камаэля. Идею одеть платье я отмела сразу, вспомнив, что где-то мама хранила очень практичные и хорошие костюмы. Немного покопавшись в шкафу мне удалось найти черные брюки свободного кроя, белую почти прозрачную кофточку, поверх которой я набросила жакет и высокие сапоги на тонких шпильках, повертевшись около зеркала, я сочла свой внешний вид приемлемым и отодвинула ширму. Лакруа то ли удивленно, то ли восхищенно вытаращил на меня синие глазища, присвистнув.
− Только попробуй мне что-нибудь сказать, клянусь Богиней, убью, − прошипела я, оттеснив парня плечом в сторону и выходя из комнаты, громко хлопнув дверью.
В доме уже во всю суетилась прислуга. Раскрывались тяжёлые темные портьеры, открывались окна, а с кухни одуряюще пахло свежей выпечкой. И чего я вчера шпилькой дверь вскрывала, если можно было просто позвонить в дверь и нам бы открыли. Одно слово: Шанталь, ты дура!
− Доброе утро, ваша светлость, − раздался тоненький жизнерадостный голосок горничной Мии.
− Доброе, Миюшка, − ответила я молоденькой тоненькой, словно тростиночка, девушке, улыбнувшись. – Скажи, пусть Эльвира Алиевна на стол накрывает, − приказала я, спускаясь по лестнице и добавила уже тише, − на двоих.
− Будет сделано, ваша светлость, − пробормотала горничная, стрелой срываясь с места, отчего ее платье взметнулось вверх, обнажив беленькие чулочки и плохенькие ботиночки, и скрылась за стеклянной дверью кухни.
− Миюшка, милая, − прокричала я, падая в мягкое кресло и беря газету, − попроси у Эльвиры Алиевны стаканчик рассолу. Голова ужасно болит.
В главной газете королевства «Anori Time» на первой странице крупным типографическим шрифтом было наброно: «ШОК! Молодая герцогиня де Ревель повторяет судьбу своей сестры, совершает покушение на наследника престола!», − я откладываю газету в сторону и беру другую «Магические ведомости», надеясь, что мне показалось и это всего лишь мое разыгравшиеся воображение, но и там на первой странице рядом с портретом принца красовался заголовок: «СЕНСАЦИЯ! Герцогиня Шантарэль ди Ревель, младшая дочь первой чародейки королевства Элитарины Ранат, совершает покушение на наследника престола!» Вот и сохранили все в тайне… Демоновы журналюги, что б вам век голодовать! Принц, сволочь коронованная, прости Богиня мое сквернословие, тоже хорош: на допросе клялся и божился не предавать данный казус огласке, а сам, как только из Сыска вышел все журналистам сдал. Тварь! Дальше созерцать творчество рабов пера и бумаги мне не позволили шаги и задорное насвистывание камаэля. Я повыше подняла газету, почти полностью скрываясь за ней, видеть несносного камаэля не хотелось. В голове мелькнула мысль: «Это как нужно было напиться, чтобы проснулась в одной постели с Лакруа!? Все с этого момента ни капли в рот!»
− Что пишут? − раздался бодрый голос камаэля над головой.
− Ничего особенного,− пробурчала я и зачитала в слух. – «Герцогиня Ревель – кто она: мятежница или оскорбленная фаворитка? Покушение на наследника престола». Я твоими стараниями стала знаменитостью. Во всех газетах один заголовок провокационнее другого.
− Да уж, − камаэль цокнул языком. – Оперативно сработанно.
− Сработано он может и оперативно, только, что мне теперь делать? Сидеть целыми днями взаперти? Меня же растерзают, если я на улицу выйду. А телепорты создавать я не умею.
− Никто тебя не растерзает. Я же говорил, что в народе властью короля, мягко говоря, недовольны. А газеты? Журналисты всегда были стервятниками. Советую просто не обращать внимание. Что касается покушения, не отчаивайся в следующий раз получится, − жизнерадостно пояснил Лакруа, кладя руки мне на плечи. Хорошо ему говорить, сто же не про него во всех газетах написано.
− Какой следующий раз? – воскликнула я, едва не подпрыгивая на месте. – Я больше в этом участвовать не буду. С меня хватит.
− Шанталь, послушай, если не получилось в этот раз не нужно складывать руки. Мы все спланируем так, что все получится, − принялся уговаривать меня Лакруа.
− Нет. Мне одного раза, вот, − я провела рукой над головой, − по самую макушку хватило. Я больше в твоих авантюрах не участвую. Мне моя шкура дороже.
− Шанталь, ну мы же договаривались, − заныл камаэль. Он резко убрал руки с моих плеч, отобрал газету и, встав на колени, уставился мне в глаза чистым лучезарным взглядом. У меня от этого взгляда сердце екнуло, и чары камаэля здесь не причем. Вот, паршивец!
− Да помню я, что договаривались, − со вздохом скорби ответила я. – Я от своих слов не оказываясь. Заметь, ч сказала, что больше не участвую в твоих авантюрах.
Я замолчала. Камаэль встал с колен и принялся ходить туда-сюда явно что-то обдумывая. В открытое окно подул ветерок, я поёжилась и передернула плечами. Кухонная дверь открылась, Мия несла два подноса под накат набитых яствами. Эльвира Алиевна снова расстаралась. Она вообще, как наша экономка, кухарка и мамина подруга, старалась за мной приглядывать в отсутствие госпожи. Эльвира Алиевна мне нравилась, было в ней что-то такое, что притягивало.
