Текст книги "Рыцарь снов. Мохнатая магия"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Мохнатая магия

Предисловие автора

У североамериканских индейцев из любого, какого ни взять, племени есть множество легенд о Прежних, птицах и животных (причём все из них были гораздо более великими, чем те, кого мы знаем), кто жил ещё до того, как появился сам человек. Некоторые из этих существ, мохнатых или пернатых, обладали странного рода силами. Самым известным из них был Изменяющийся. По преданиям индейцев, живших в долинах, он чаще всего пребывал в образе койота, животного, у которого даже в наши дни отмечают больший ум и хитрость, чем у других животных. Перед другими племенами он представал в облике Ворона или даже имел чешуйчатую форму какой-нибудь рептилии.

Одним из его множества имён было Хитрец: он любил устраивать различного рода шутки и обманывать своих приятелей. Изменяющийся столько же помогал, как и вредил, поворачивая течение рек на благо Прежних, изменяя ради этого даже их земли. Ему подчинялись все силы природы. И абсолютно не похожие друг на друга племена индейцев соглашаются в том, что именно он в конце концов создал и человека – одни утверждают, по какой-то причуде от безделья, другие – что он хотел создать нового слугу. Только вышло не так, как он задумывал.

В легенде говорится, что Изменяющийся, «перевернувший весь мир», сейчас пребывает вместе с индейцами далёкого Северо-Запада.

По другой версии утверждается, что он в конце концов открыто бросил вызов Великому Духу и с помощью Птицы-Громовержца (ужасной крылатой посланницы, самого великого из всех тотемов) был отправлен в изгнание. Но был также предопределён и день его возвращения. Когда он снова придёт, чтобы вернуть в мир былое. И тогда человечество исчезнет, и снова на земле станут жить одни лишь Прежние, заполнив леса, прерии и пустыни, в которых не так давно человек охотился на них и почти всех истребил.

Дикая страна

Было слишком холодно и темно за окном, чтобы считать, что уже наступило утро. Эх, если бы он вернулся домой уже сегодня… Кори уселся на краю постели, держа в руке ботинок, который, как он не сомневался, был слишком мал для него, и принялся думать о доме. Именно сейчас ему так захотелось залечь где-нибудь под палящими лучами солнца во Флориде. Если бы всё оставалось как прежде, до того, как папа улетел со Спасательной Службой ВВС во Вьетнам! Тётушка Люси, наверное, готовила бы завтрак внизу на кухне и всё должно было быть… в порядке. Только папы рядом нет, он там, в месте, название которого Кори не мог даже произнести вслух, а тётя Люси ухаживает за бабушкой в Сан-Франциско. Так что пока Флорида – не дом для него.

– Кори!

Голос прозвучал негромко, и так же тихо постучали в дверь, однако Кори внезапно вздрогнул, очнувшись от своих грёз.

– Да, сэр, иду, дядя Джаспер! – как можно быстрее ответил мальчик и напялил сперва один ботинок, потом другой. Потом торопливо, хотя пуговки не совсем свободно входили в отверстия, застегнул рубашку и заправил её в джинсы.

Ему очень хотелось закутаться снова в одеяла, может даже зарыться с головой в постель и забыть обо всём, что случилось вчера. Лошади…

Кори моргнул и потёр ноющие синяки. Скачки… По крайней мере хоть сегодня они поедут в джипе. Вот только сейчас ему не очень-то хотелось предстать перед очами дядюшки Джаспера, несмотря на то, что не было никакой надежды избежать этого. Мальчик сильно топнул каждым ботинком, из-за непривычного веса на ногах ему казалось, что он словно идёт на ходулях, настолько эта обувь отличалась от лёгких флоридских сандалий.

Лошади… Кори вчера узнал кое-что новое о себе, от чего сейчас, когда он открывал дверь и неохотно брёл к концу коридора этого огромного дома, обутые в ботинки ноги еле-еле волоклись по полу. Накануне он испугался, причём испугала его не только лошадь дядюшки Джаспера, которая, по утверждению того, была старенькой, ручной и вполне подходящей для начинающего учиться ездить верхом, но и… и вся здешняя местность – и, может быть, слегка – и сам дядюшка Джаспер.

Прошлой ночью он никак не мог уснуть и долго прислушивался ко всякого рода разным звукам. Конечно, снова и снова повторял себе Кори, он ничего не должен бояться. Но мальчик никогда не жил до этого на таких огромных открытых пространствах, где даже не было асфальтированных дорог, со всеми этими горами, вздымающимися прямо в небо. Здесь миля за милей тянулась одна только дикая глушь – высокая трава, которую никто никогда не подрезал, и огромные деревья, и… звери… Дядюшка Джаспер показал ему прошлым вечером след койота, совсем рядом с загоном.

Загон… Воспоминания Кори снова переключились на его поведение в загоне вчера после полудня. Такое кого хочешь вгонит в краску. Возможно, это действительно верно, как он однажды прочитал в какой-то книге, что животные чувствуют, когда ты боишься их. Потому что даже эта ручная и вроде бы старенькая лошадь встала на дыбы под ним. И… и у него так по-настоящему и не хватило мужества снова забраться в седло, когда дядюшка Джаспер вновь пригласил его это сделать.

Даже сейчас, хотя в этот ранний утренний час было довольно холодно, Кори бросило в жар при воспоминании об этом. Дядюшка Джаспер ничего не сказал. Фактически, он поговорил о чём-то другом, а потом отвёл Кори назад сюда, в этот дом и долго показывал ему все эти вещицы индейцев, что находились в огромной комнате.

Вещи индейцев… Кори вздохнул. Всю свою жизнь он гордился тем, что был знаком с дядюшкой Джаспером, даже хвастался об этом в школе и на встречах скаутов, похваляясь, что у него есть настоящий живой дядюшка-индеец, который служил вместе с папой в Корее и теперь живет в Айдахо и выращивает аппалусских лошадей для родео. И вдруг дядюшка Джаспер ворвался в его жизнь как раз тогда, когда папе приказали прибыть на его корабль, а тётю Люси вызвали к бабушке. И он предложил взять Кори к себе на ранчо на всё лето! Рассчитывая чудесно провести время, мальчик с радостью согласился отправиться туда, ведь он столько читал о Западе – всё, что только ему попадалось, – хотя ему и трудно было расставаться с папой.

И вот теперь мальчик стоял на пороге комнаты, выглядывая наружу, где только что встало солнце, дрожа, напяливая на себя свитер. Теперь он хорошо слышал голоса людей, раздававшиеся рядом с джипом, и ржанье лошадей в огромном загоне.

Лошади. Когда ты следишь за ковбоями по телевизору, то скакать на них кажется таким простым делом. А когда папа и дядюшка Джаспер как-то раз взяли его на родео – что ж, всадники там часто падали – но на то было легко смотреть издали, совсем не то, что самому попытаться проехаться в седле. И сейчас, стоило ему подумать о лошадях, как огромные копыта в воздухе, направленные прямо на него, поглощали всё его воображение.

– Кори?

– Иду, дядя Джаспер! – мальчик снова вздрогнул и побежал к джипу, решительно, без оглядки в сторону загона. Хотя он читал когда-то пару рассказов о коварных лошадях и пумах и…

Холмы уже темнели на сером фоне неба, когда он поравнялся с джипом. Дядюшка Джаспер говорил с мистером Бейнсом.

– Это Кори Олдер, – представил его дядюшка Джаспер.

Кори вспомнил о хороших манерах.

– Здравствуйте, сэр, – он протянул руку, как учил его папа. Мистер Бейнс показался слегка удивлённым, словно не ожидал этого.

– Привет, парень, – ответил он. – Хочешь посмотреть на табун, а? Ладно, запрыгивай.

Кори забрался в задок джипа, где большой кучей лежали два седла и прочее снаряжение для езды на лошадях, оставив для него совсем крохотное пространство. Два седла – не три – одно для дядюшки Джаспера, одно для мистера Бейнса… Мальчик почувствовал волну облегчения. Значит, дядюшка Джаспер не предполагает, что он сегодня будет ездить верхом на лошади! Они, наверное, направятся в лагерь, в котором разводят племенных жеребцов, и, возможно, он останется там.

Мальчик попытался найти что-нибудь, за что можно было бы держаться: дядюшка Джаспер не свернул на дорогу, ведущую к ранчо из города, а направил джип в сторону темнеющий гряды холмов прямо по весьма неровной целине.

Они подпрыгивали и подпрыгивали на ухабах, продираясь сквозь заросли шалфея, объезжая скалы, пока их чуть ли не выбросило в высушенное русло давно исчезнувшего ручья, теперь используемого в качестве дороги. И вскоре они услышали звук, похожий на рокот множества барабанов, который прорвался даже сквозь шум мотора. Дядюшка Джаспер остановил машину и повернул голову, прислушиваясь, так что серебряные диски на ленте его шляпы засверкали в разгорающемся свете утра. Потом он вскочил на ноги, держась одной рукой за раму ветрового стекла, и повёл носом так, словно нюхал ветер, пытаясь уловить какой-то запах с такой же настойчивостью, как и когда прислушивался.

Кори внимательно следил за ним. Дядюшка Джаспер был еще выше, чем его папа. И несмотря на то, что он носил обыкновенную рабочую одежду ранчера, эта серебристая лента на его широкополой шляпе «Стетсон» и широкая цепочка лучника на руке заметно отличали его от мистера Бейнса. Хотя тот тоже был загорелым, почти таким же смуглым, как и дядюшка Джаспер, и с такими же чёрными волосами.

А потом Кори забыл о людях, сидевших спереди, когда увидел, за чем они следили, – скакавший галопом табун лошадей. Но этот безумный поток грив и хвостов пронёсся вдали от русла ручья, и Кори вздохнул облегчённо.

– Наверное, их спугнула пума, – сделал предположение мистер Бейнс. Его рука упала на винтовку, вставленную в скобу дверцы джипа, с лёгкостью человека, когда-то носившего такое оружие в седельной кобуре.

– Возможно, – согласился дядюшка Джаспер. – Нужно будет посмотреть, когда вернёмся назад… Хотя пума больше интересуется оленями.

Джип поехал дальше. Теперь Кори задумался о пуме, об огромной рычащей кошке, залёгшей в тени дерева или прижавшейся к камню на вершине скалы, вроде той, что находится вон там, прямо над ними, готовая спрыгнуть на свою жертву. Он читал о пумах, и о медведях, и о волках, и о всех прочих животных, когда с таким нетерпением дожидался приезда сюда.

Но то были только рассказы, а теперь он по-настоящему живёт на ранчо – и он напуган. Легко смотреть на рисунок пумы, но совсем другое дело – видеть настоящие тени и думать, что может прятаться там, среди них.

Кори неотрывно смотрел на скалистую гряду, поблизости от которой они сейчас находились, они и в самом деле подъехали слишком близко к утёсам. А что это за подозрительный бугорок вон там, бугорок, который может оказаться пумой, готовой прыгнуть на джип? Пумы не бросаются на людей, мальчик знал это, но джип может показаться ей новым видом животного, может быть, чем-то чуть большим, чем олень?

И вся беда была в том, что Кори продолжал думать о подобного рода вещах всё время. Он знал и постоянно напоминал об этом себе, что всё прочитанное им в книгах – в основном достояние истории, равно как и были, которые рассказывал ему папа о тех временах, когда он сам служил вместе дядюшкой Джаспером, – и ничего этого не стоит бояться. Но вот мальчик первый раз в жизни попал в дикие земли, и эти тени оказались слишком реальны, и что-то вздрагивало у него внутри всякий раз, когда он вглядывался в них. Однако он должен быть осторожным и не позволить дядюшке Джасперу узнать об этом – после всего того, что случилось вчера в загоне.

Они без каких-либо происшествий миновали, подпрыгивая на кочках, ту подозрительную скалу, и джип выбрался вверх со дна русла ручья, чтобы вновь направиться по чрезвычайно ухабистой и изрезанной колеями дороге. Дядюшка Джаспер направил колёса в самую накатанную колею, и они поехали так; хотя их по-прежнему трясло, но теперь не так сильно. Уже совсем рассвело, и тени, где могло скрываться всё, что угодно, исчезли.

Если не считать эту колею, могло бы показаться, что они мчатся по стране, где не ступала нога человека. Кори увидел какую-то летевшую высоко в небе птицу и подумал с нервной дрожью, появившейся на этот раз не от страха, что это, наверное, орёл. Его пугали только звери, которые прятались на земле, а не птицы.

Изрезанная колеями дорога обогнула холм, и они остановились перед самой настоящей хижиной. Кори с удивлением понял, что она очень похожа на те, что показывают по телевидению во всевозможных вестернах. Щели между брёвнами стен были замазаны глиной. Крыша, слегка выдававшаяся вперёд, прикрывала дверь из толстых досок. Ещё у хижины было два окна с открытыми ставнями. С одной стороны к стене примыкал загон, где паслось несколько лошадей. Там же каменная стенка высотой по колено образовывала бассейн, в который по трубе постоянно подавалась вода из ручья.

Кружок из старого пепла и почерневших от огня камней обозначал место, где разжигают костёр. На трёх камнях уютно устроился кофейник из глины, и огоньки пламени прыгали не слишком далеко от него.

Кори потянул носом. Внезапно он почувствовал сильный голод. А запах, поднимавшийся от кипевшей жидкости в кастрюле, также поставленной на камни очага, был так аппетитен, что никто не устоял бы перед соблазном тут же отведать из неё. Человек, занимавшийся стряпнёй, присев на корточки, выпрямился. Кори узнал Неда Красного Ястреба, главного помощника дядюшки Джаспера, которого он видел два дня назад только издали.

– Жратва готова. Лёгкий завтрак, – так он приветствовал их. Ранчер снова наклонился, чтобы расставить алюминиевые тарелки, а потом махнул одной рукой в сторону поленьев, которые стояли на попа на достаточном расстоянии от костра.

– Пахнет отлично, Нед, – дядюшка Джаспер выбрался из-за руля джипа. Несколько секунд он постоял, глубоко дыша. – И отличное утро даже для этого высокогорья. Бейнс готов выбрать какого-нибудь жеребца для скрещивания.

– Лучше всего из табуна с альпийских лугов, – заметил Нед. – Сол утверждает, что они сейчас спускаются с Кинсо, переходя на новое пастбище. Вам лучше отправиться на осмотр где-то около полудня.

– Охотился, Нед? – дядюшка Джаспер кивнул в сторону ещё не лишившегося коры бревна, которое представляло собой опору для крыши крыльца хижины. Кори с удивлением увидел там лук со снятой тетивой, а под ним – колчан со стрелами. Конечно, он знал, что тот браслет, который носит дядюшка Джаспер, служил предохраняющей манжетой для лука, и он видел луки на вешалках на ранчо. Но он думал, что их используют только для стрельбы по мишеням. Неужели дядюшка Джаспер и Нед с их помощью по-настоящему охотятся, как прежде?

– Пуме понравился вкус жеребят. Хотя в округе много оленей, и ей нет необходимости гоняться за табунами, – сказал Нед. – Это огромная кошка, на передней лапе не хватает одного пальца, так что её след легко определить. За последний месяц нашли останки трёх или четырёх убитых животных, всех прикончила она, и двое из жертв – жеребята.

– Следует захватить ружьё, – прервал его мистер Бейнс. И вытащил из джипа винтовку, словно собирался немедленно отправиться на охоту за большой кошкой.

Дядюшка Джаспер рассмеялся.

– Ты ведь знаешь, что в округе говорят о нас, Джим. Что мы слишком прижимисты, чтобы покупать патроны. Но в действительности нам просто нравится охотиться с луками, что некоторым образом уравнивает противоборство. Убивать Народ без причины – этого мы не приемлем. Во всяком случае – это наш образ жизни…

«Что он имел в виду под словом „Народ“? – спросил себя Кори. – Неужели он имеет в виду, что он и Нед охотились на людей? Нет, этого не может быть». Как жаль, что у него не хватает смелости подойти и проверить этот лук. И колчан… Мальчик видел, что лук был старый, украшенный узором из бусинок и птичьих перьев, почти такой же, как тот, что висел на ранчо. А колчан лука был окаймлён какой-то грубой, изорванной материей. Да, он видел что-то похожее на рисунке в книге – это же скальпы!

Именно это слою было написано под рисунком в той книге – скальпы! Кори резко отвёл взгляд от колчана и уселся рядом с дядюшкой Джаспером на одно полено, определённо решив больше ничего не воображать в своей голове.

– Это тебе, сынок, – мальчику предложили тарелку с копчёной грудинкой и бобами, смесь, которую он никогда в обычных обстоятельствах не посчитал бы за завтрак.

– Благодарю вас, сэр. Это так вкусно пахнет!

Нед посмотрел на него с каким-то удивлением, похожим на то, что выказывал мистер Бейнс.

– А ты никак сын Клиффа Олдера?

– Да, сэр. Папа сейчас во Вьетнаме.

– Это я уже слышал, – но что-то ещё проскользнуло в этой простой констатации факта, что показалось чем-то большим, чем обычный интерес.

– Так всё это в новинку для тебя, а? – Нед широко развёл руки по сторонам, как бы включая в вопрос и холмы, и начало долины, в которой была построена эта хижина.

Однако прежде, чем Кори успел ответить, с холмов раздался резкий крик, а потом глухо отдалось эхо. Кори не удалось вовремя взять себя в руки и скрыть дрожь и испуганный кивок головы. А потом мальчик замер, напряжённо ожидая, что дядюшка Джаспер или кто-либо другой выскажет замечание о подобной несдержанности.

Но нет, дядюшка Джаспер только поставил свою чашку с кофе и бросил взгляд вверх на склон холма, словно мог видеть, кто или что издало этот крик.

– Изменяющийся раздражён в это утро.

Нед захихикал.

– Услыхал звон тарелок, вот и начал. Ему не терпится, чтобы мы убрались отсюда и позволили ему побродить в окрестностях.

– Изменяющийся? – переспросил Кори, его стыд за выказанный страх на мгновение сменился любопытством.

И именно дядюшка Джаспер ответил ему, вполне серьёзным тоном, словно то, что он говорил, было научно доказанным фактом:

– Койот… он и есть Изменяющийся. Для нашего племени, Нез Персе, он пребывает в облике этого животного, для других племён он – Ворон. До прихода белых людей здесь жил только мой народ. Но ещё раньше, до индейцев, – Древний Народ, животные. Только были они не такими, как в наши дни. Нет, в то время они тоже жили племенами и полноправно распоряжались миром. У них были и охотничьи угодья, и военные тропы, и костры мира.

– Но Изменяющийся, – Нед, взяв табак и бумагу, свернул себе сигарету, и когда дядюшка Джаспер остановился на несколько секунд, чтобы сделать ещё один глоток кофе, продолжил: – не любит, чтобы всё оставалось по-прежнему, как было. Ему необходимо, чтобы все вещи вокруг постоянно менялись. Кое-кто утверждает, что он сотворил индейцев только потому, что ему захотелось развлечься с каким-нибудь новым видом животных.

– А когда он попробовал сделать в конце концов ещё одно изменение, – дядюшка Джаспер снова стал рассказывать легенду, – то получился Великий Дух, который победил его. И вот тогда-то Изменяющегося сослали жить на какой-то остров в океане. Когда пройдёт достаточно времени и человек по своей глупости приведёт мир к своему концу, вот тогда Изменяющийся вернётся и вновь изменит мир, возродив правление Народа животных.

– В этой легенде, – заметил мистер Бейнс, – есть что-то разумное, особенно если вспомнить все те новости, что мы слышим сейчас. Большинство животных, которых я видел, в своей жизни проявляют намного больше здравого смысла, чем, похоже, проявляем мы, люди, в последнее время, – он махнул своей чашкой с кофе в сторону, откуда донёсся вой койота. – Доброе утро тебе, Изменяющийся. Только я всё-таки не думаю, что у тебя когда-нибудь ещё появится возможность предпринять попытку захватить власть над миром.

– А когда, – поинтересовался вдруг Кори, – предполагается, что это случится?

Дядюшка Джаспер рассмеялся.

– Что ж, возможно, сынок, ты ещё будешь жив, чтобы увидеть это. Кажется, по данным собирателей легенд этот срок определён 2000-м годом, по времени белых людей. Но нам сегодня предстоит ещё долгий путь, мы должны взглянуть на коней в табуне.

Вилка Кори заскребла по тарелке. Лошади… Но в джипе ведь было только два седла. Мальчик бросил короткий взгляд – никем не замеченный, как он надеялся, – на частокол загона. Там тоже висело только одно седло – для Неда. Может… может, дядюшка Джаспер не заставит его сказать сейчас то, что он всё это утро, пытаясь собраться с духом, собирался сообщить – что он не может, просто не в состоянии скакать сегодня на лошади.

Однако дядюшка Джаспер обратился к Неду:

– Видел какой-нибудь дымок?

– Пока ещё нет. Но, вообще-то, уже пора. Иногда он просто приезжает, не предупреждая… ты ведь знаешь его.

Дядюшка Джаспер теперь посмотрел на Кори.

– Ты можешь мне помочь, Кори.

– Как? – осторожно спросил мальчик. Дядюшка Джаспер что, нашёл здесь какую-нибудь работу для того, чтобы скрыть его неумение? Мальчик почувствовал некоторую слабость – после всех его великих планов и желания доставить дядюшке Джасперу радость, тот наконец-то спрашивает его… папа будет гордиться им…

– Чёрный Лось как раз сейчас должен появиться здесь.

Он важная персона, Кори, и обычно останавливается на посту перед тем, как отправиться на ранчо. Сюда проложена телефонная линия, – дядюшка Джаспер кивнул в сторону хижины. – Однако Чёрный Лось придерживается старомодных взглядов и никогда не пользуется связью. Если он придёт, ты можешь позвонить, и к вам вышлют ещё один джип, чтобы отвезти его вниз. Ему нравится езда в джипе.

– Ты имеешь в виду, что этот старик всё ещё бродит по окрестностям? – изумленно спросил мистер Бейнс. – Ну и ну, ведь ему, наверное, уже около, ста лет!

– Около того, – согласился дядюшка Джаспер. – Он вместе с Чифом Джозефом участвовал в Великом Марше. А его дядей был Стремительный Язык, последний из великих врачевателей. И Чёрный Лось учился у него, именно он проводил его в последнее путешествие в мир духов. Он утверждает, что только благодаря снадобью предков остаётся молодым. Нед три дня назад заметил дымок над пиками вон тех гор, что означает, что он вышел на охоту. И он любит провести немного времени у ручья, – дядюшка Джаспер кивнул в сторону булькающей воды. – Это место многое значит для него, хотя он никогда не говорил, почему. Что-то, связанное с прошлым. Иногда он задерживается здесь, чтобы осмотреть любого жеребёнка, которого мы принесём вниз. Он ещё не потерял меткого глаза на лошадей. Наши производители когда-то платили ему приличные деньги, чтобы он поколдовал для них. Большая часть стариков верила, что он мог всякий раз напророчить для них жеребёнка с пятью пальцами. Но есть и что-то другое, о чём он никогда не станет рассказывать. Он говорит: былые времена ушли, и всем теперь всё равно… и поэтому он разочаровался в нас, – дядюшка Джаспер наконец выпил свой кофе.

– А что это – жеребёнок с пятью пальцами? – спросил Кори.

– У самых лучших чистокровных аппалусских коней почти всегда есть пять крапинок на ногах. Но не у всех, несмотря на то, что их тщательно скрещивают между собой. Нам выделили средства для совершенствования аппатусской породы, но легенда это или нет, – он пожал плечами, – кто знает. Мы занялись делом, и нам повезло в этом предприятии. И теперь на них большой спрос, за что мы можем благодарить судьбу.

Итак, Кори, если ты останешься здесь и дождёшься Чёрного Лося, то позвони на ранчо, если он захочет отправиться туда, и тогда вам помогут. Если же он захочет ждать, то скажи ему, что мы вернёмся назад прежде, чем солнце коснётся Двух Ушей. Он не пользуется временем часов.

Мистер Бейнс и Нед уже шли к загону, готовые седлать своих коней.

– Всё в порядке, дядюшка Джаспер. Я останусь здесь.

Но когда они принесли сёдла и подготовили своих скакунов к путешествию по холмам, Кори пришлось сражаться с собой, чтобы не закричать, что ему хочется отправиться вместе с ними, что он каким-то образом усидит на лошади, что он хочет пройти пешком весь путь, что он не может остаться здесь один.

Тем временем дядюшка Джаспер проскакал мимо мальчика, выкрикнув последнее указание:

– Не забудь про телефон. И про свой ланч в корзинке в джипе. Не броди здесь – в этих местах могут попасться всякие ловушки, о которых ты не знаешь. Будь благоразумен, Кори, и я знаю, что на тебя можно положиться, что ты не потеряешься.

Дядюшка Джаспер так сильно верит в него, подумал Кори, что пытается хоть немного ободрить его. Однако мальчик знал, что он оказался гораздо ниже того уровня, которому должен был соответствовать сын Клиффа Олдера.

После того, как всадники ускакали, Кори подошёл к в джипу и уселся в него. И почему-то от нагретого солнцем сидения почувствовал себя в большей безопасности. Мальчик думал, что после ухода людей кругом воцарится тишина. Но теперь, прислушиваясь, он улавливал множество разных звуков. Какая-то птица слетела с крыши хижины и склёвывала крошки, оставшиеся после завтрака. А какое-то коричневое животное протопало у дальнего угла хижины, очевидно, занятое собственными делами и не обратившее никакого внимания на Кори. Но мальчик осторожно следил за ним, пока оно не исчезло.

Наконец Кори выбрался из джипа, собрал тарелки из кастрюли и отнёс их к бассейну, где вычистил их песком. Нужно было чем-то заняться. Нед забрал свой лук и колчан… Кори снова подумал о пуме.

Что, если она охотится или бродит поблизости? Сможет ли хижина послужить достаточно безопасным местом, чтобы спрятаться? Но если внутри есть телефон…

Он рывком распахнул дверь, желая убедиться в этом. После яркого солнечного света снаружи, внутри царила пыльная темнота. Кори стоял, моргая, на пороге, пока его глаза не привыкли к сумраку. Две кровати, сейчас представлявшие собой голые доски, были приставлены к дальней стене. С одной стороны – печка, рядом – коробка, наполовину заполненная деревянными поленьями. Здесь же был и стенной шкаф с распахнутыми дверцами, открывая ещё одну стопку тарелок, ряд банок и несколько жестяных кружек.

Посередине комнаты находился стол с четырьмя стульями. А на стене слева, прибитая колышками, висела чья-то шкура. Какого именно зверя, Кори не понял, но она была просто огромная. С неё аккуратно срезали шерсть и нанесли рисунки. Мальчик подошёл поближе. Рисунки были красного, жёлтого и чёрного цветов, но теперь краски поблекли, так что в этом полумраке он едва мог разобрать их.

Здесь были нарисованы лошади с испещрёнными крапинками задами аппалусской породы. А ещё множество людей, некоторые с перьями на головах, другие – с грубо сделанными головными уборами. У людей с головными уборами были ружья, тогда как утех, что с перьями, – луки и только несколько ружей. Кори понял, что, наверное, это изображение какой-то давно случившейся битвы.

Когда мальчик вышел из хижины, он снова услышал вызывающий вой койота и спросил себя, не разгневан ли тот тем, что мальчик остался здесь… потому что, как сказал Нед, койот хочет спуститься сюда и поискать в лагере еду. Дул свежий ветерок, но стало гораздо теплее, чем на рассвете. Мальчик стянул с себя свитер и бросил его на заднее сидение джипа.

Мистер Бейнс говорил, что этот Чёрный Лось очень стар. И дядюшка Джаспер сказал, что он участвовал вместе с Чифом Джозефом в отступлении, когда Нез Персе согнали с их земель, а они ускользнули в сторону канадской границы.

Кори читал об этом. Ему всегда хотелось узнать больше о Нез Персе – из-за папы и дядюшки Джаспера. Но дядюшка Джаспер никогда не жил в резервации, потому что уже его отец владел этим ранчо. И дядюшка Джаспер учился в колледже, когда началась война в Корее, а потом поступил добровольцем в часть папы.

Почему-то мальчик вдруг понял, что ему трудно думать о дядюшке Джаспере как настоящем индейце. Когда четыре дня назад они покинули город и направились на ранчо, Кори видел других индейцев. Большинство из них носили одежду обыкновенных ранчеров. Среди них был только один старик с седыми косичками, выбивавшимися из-под его головного убора.

Если этот Чёрный Лось настолько стар, то, может быть, он тоже носит косички и больше похож на тех индейцев из книг. Кори попытался представить, как бы выглядел дядюшка Джаспер, если бы он был одет так, как его предки, – в одежду из шкур буйволов, украшенную бусинами и перьями, и со скальпами на колчане.

Скальпы… Кори подумал об изорванной бахроме на ремне колчана Неда. Неужели это в самом деле были скальпы?