Текст книги "Тысяча четыреста восемнадцать дней (Рассказы о битвах и героях Великой Отечественной войны)"

Автор книги: Анатолий Митяев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 45 страниц)

Победа будет за нами!

Был воскресный день. Страна еще не знала, какие грозы бушуют на западной границе. Никто еще не догадывался, что кончились покой и мир.

Временем, которое навсегда останется в народной памяти, стал полдень 22 июня. Тогда с заявлением правительства о нападении фашистов выступил по радио народный комиссар иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов. Заявление заканчивалось словами, под которыми мысленно ставил подпись каждый советский человек: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!»

На большой территории была объявлена мобилизация военнообязанных, родившихся с 1905 по 1918 год. Но и те, кого мобилизация не касалась, считали делом чести идти на войну. У военкоматов выросли очереди добровольцев. Враг и не догадывался, какую силу он поднял против себя. За первые 8 дней войны Красную Армию пополнили 5 миллионов 300 тысяч новых бойцов. Задержись на этих цифрах, читатель. Какой народ, кроме советского, при какой власти, кроме Советской, мог так мгновенно и мощно подкрепить свои войска, уже сражавшиеся на фронте!

Центральный Комитет Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков), правительство твердо начали перестраивать жизнь страны на военный лад. Ощущая эту твердость, люди в прифронтовой полосе и в глубоком тылу без растерянности и паники принялись за многотрудную работу военной поры.

Вся полнота власти в стране перешла к Государственному Комитету Обороны (ГКО), Председателем которого стал И. В. Сталин.

Мы уже говорили, как невообразимо трудно было руководить в военное время промышленностью. Еще труднее было руководить войсками. Десятки армий, сотни дивизий, тысячи полков – и все они в движении, в обстановке, которая меняется не по дням, а по часам. И огромный фронт – протяженностью в тысячи километров…

Партия, как и в руководство промышленностью, в руководство войсками выдвинула людей, обладавших ясным умом и поистине железной волей. Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) для стратегического руководства Вооруженными Силами на второй день войны была создана Ставка Верховного Главнокомандования.

В статье «Победа и современность», опубликованной в газете «Известия» в 1983 году, говорилось: «Исключительно плодотворной в годы войны была деятельность Ставки Верховного Главнокомандования, возглавляемой И. В. Сталиным. На высоте стоявших перед Ставкой задач оказались заместители Верховного Главнокомандующего маршалы Г. Жуков, А. Василевский, другие члены Ставки В ГК и ее основной орган управления – Генеральный штаб».

За 1418 дней наши войска проведут более пятидесяти стратегических операций, около двухсот пятидесяти фронтовых, многие сотни армейских, большинство которых и ныне считается образцами военного искусства. Вот какой ратный труд придется употребить, прежде чем из лозунга первого дня войны – «Победа будет за нами!» – выпадет слово «будет» и советский народ скажет: «Победа за нами!»

Наше дело – правое!

Известие о нападении фашистов на СССР всколыхнуло мир. Сочувствие человечества было на нашей стороне. Человечество жаждало нашей победы. Всем было ясно: если не разбить фашистам головы, они обольют кровью весь земной шар. Люди вслушивались в заявления правительств и политических деятелей, старались понять, как пойдут события дальше.

В сообщении правительства фашистской Германии о нападении на СССР говорилось, что цель начатой войны – «спасти мировую цивилизацию от смертельной опасности большевизма». Казалось бы, смешно делать такое заявление, когда почти вся капиталистическая Европа в рабстве у фашистов, а два года войны наглядно показали истинную цель фашистов – завоевание мирового господства. И все же Гитлер и его дипломаты питали надежду оставить Советский Союз в изоляции от других стран.

Были для такой надежды какие-то основания? Да, были. Влиятельные люди в Соединенных Штатах Америки, в том числе национальный герой Ч. Линдберг, летчик, первым перелетевший через Атлантический океан, призывали правительство вступить в союз с Германией против России. Еще влиятельнее были те, кто советовал выжидать до тех пор, пока, по словам бывшего президента США Г. Гувера, «другие нации будут достаточно истощены, чтобы уступить военной, экономической и моральной мощи Соединенных Штатов». Яснее сказал об этом же сенатор Г. Трумэн, ставший впоследствии президентом: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше…» Подобное же говорил английский министр Д. Мур-Брабазон. Разница была лишь в том, что силой, которая навалится на «истощенные нации», Гувер и Трумэн считали свои США, а Мур-Брабазон роль распорядителя в послевоенной Европе отдавал своей Англии.

Линдберг, Гувер, Трумэн, Мур-Брабазон говорили не только и не столько от своего имени – они были голосами промышленников и финансистов, которые долгие годы подталкивали нацистов на агрессию против СССР и теперь, когда она совершилась, надеялись нажить на людской крови хорошие барыши.

Иное заявили главы правительств этих стран. В обращении к английскому народу премьер-министр Великобритании У. Черчилль 22 июня сказал: «Никто не был более упорным противником коммунизма, чем я, в течение последних 25 лет. Я не возьму назад ни единого из сказанных мною слов, но сейчас все это отступает на второй план перед лицом разворачивающихся событий. Опасность, угрожающая России, – это опасность, угрожающая нам и Соединенным Штатам точно так же, как дело каждого русского, сражающегося за свой очаг и свой дом, – это дело свободных людей и свободных народов во всех частях земного шара». Президент США Ф. Рузвельт 24 июня скажет от имени своего правительства: «…мы собираемся предоставить России всю ту помощь, какую мы сможем».

Черчилль и Рузвельт тоже говорили не только и не столько от своего имени, они тоже выражали намерения промышленников и финансистов, но уже других групп – более дальновидных и расчетливых, стоявших в то время у власти. Оставаясь врагами социализма и Советской страны, эти монополисты-империалисты понимали, что, если гитлеровцы победят Советский Союз, ни США, ни тем более Англии несдобровать. СССР – единственная сила, которая может остановить фашистов. Следовательно, надо помогать ему. Так будет положено начало военному союзу СССР, Англии и США.

Печально вспоминать, но оба союзника, когда увидят, что СССР способен разгромить фашистскую Германию, начнут действовать точно по формуле сенатора Трумэна. Правда, маскируясь. Каким образом? Об этом разговор впереди. Прочти еще раз, читатель, постыдные слова: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше».

Однако, при всех оговорках, было совершено важнейшее дело – для борьбы с агрессором объединялись усилия трех великих держав: СССР, Англии и США. Окончательно этот союз оформится в первой половине 1942 года. К нему присоединится множество других стран.

Вторая мировая война началась как война империалистическая – между двумя группами капиталистических государств. Она была с обеих сторон несправедливая. Теперь же, когда в войну вступило социалистическое государство, политическая сущность войны изменилась. Оставаясь несправедливой, захватнической для стран фашистского блока, для остального мира война стала справедливой, антифашистской. Многие народы ставили себе целью уже не только разгром фашизма, но и завоевание национальной свободы, социальной свободы – избавления от колониальной зависимости, замены власти богатых властью трудящихся.

Мы с тобой, читатель, теперь возвращаемся на западную границу. Там сражаются наши люди. Многие гибнут в неравных схватках. Горько, что им не суждено узнать, как кончится вторая мировая война. Они не увидят послевоенной карты земли, где вместо африканских, азиатских, южноамериканских колоний будут свободные страны, и многие страны, подобно СССР, станут социалистическими. Но они в свой смертный час в обвалившемся окопе, у орудия, расстрелявшего последние снаряды, твердо знали – надо спасти от гибели Советский Союз, и это будет величайшим благом для всех людей.

Бой за населенный пункт.

ЯРОСТНОЕ СРАЖЕНИЕ У ГРАНИЦЫ

2—7-й дни войны. 23–29 июня 1941 года

о, что наш первый воздушный таран был совершен именно над районом Бреста, дело не случайное. В том таране, конечно, мужество летчика, его преданность Родине, верность воинскому долгу. Однако тарана могло и не быть, если бы не исключительно напряженные события, происходящие на земле. В событиях спокойных, малозначительных никто на смерть – почти верную – не идет. Через район Бреста в Белоруссию вторгалась самая мощная группировка фашистских войск, нацеленная на Москву. Обстоятельства позвали советского человека на подвиг.

Были в Великую Отечественную войну иные тараны – летчик направлял самолет в наземные цели. Таких таранов, названных огненными, за 1418 дней совершено 327. Огненные они потому, что самолет горел. Летчики во многих случаях могли спастись, выбросившись с парашютом, но они предпочитали ценой собственной гибели уничтожить врага. Первый огненный таран в Великой Отечественной войне совершил 24 июня экипаж бомбардировщика во главе с капитаном Г. А. Храпаем. Штурманом был Филатов, стрелком-радистом Тихомиров. Произошло это уже не в Белоруссии, а на Украине, в районе города Дубно. Что же было там на земле, если летчики, презрев смерть, направили горящую машину в колонну вражеских войск? К слову сказать, воздушный таран Иванова был в том же районе, и это еще один признак важности события.

Происходило на земле с 23 июня по 29 июня, в районе Луцк – Броды – Дубно – Ровно, ожесточенное сражение с применением большого количества танков.

Всем известно танковое сражение лета 1943 года на Курской дуге у Прохоровки. О нем много написано, есть фильм, воспроизводящий грозное столкновение бронированных машин. О первом же сражении написано мало. Последующие события, быстро сменявшие друг друга, наши поражения вначале, а затем наши блестящие победы как бы заслонили его. Между тем битва в приграничном районе дает возможность с большей объективностью оценить начальные события войны. Есть люди, которые считают, что у нас все тогда разваливалось, поспешно отступало и гибло в окружениях. Это, конечно, не так. Пристальному взгляду четко рисуется картина такого сопротивления Красной Армии, какого не могла оказать фашистам ни одна армия мира.

Георгий Константинович Жуков называет то сражение «величайшим приграничным сражением». Другой знаменитый маршал, Иван Христофорович Баграмян, – «крупнейшим танковым сражением». Давай, читатель, посмотрим эпизоды яростной схватки, а потом поговорим, что она дала нам, а что отняла у противника.

Найдем на карте первого периода Великой Отечественной войны Юго-Западный фронт (стр. 244–245). Так с 22 июня стал называться Киевский Особый военный округ. Самая широкая синяя стрела с ромбом посредине (танки) нацелена на Житомир и далее на Киев – это основные силы группы фашистских армий «Юг». В соответствии с планом «Барбаросса» они стремятся в недельный срок овладеть столицей Украины. Основание стрелы опирается на участок границы от Владимира-Волынского и далее к югу. На таком широком фронте произошло вторжение вражеских танков и пехоты.

Теперь обратимся к схеме, на которой изображено положение войск наших армий – 5-й, 6-й и частично 26-й (стр. 148–149). Схема подробнее карты. Она поможет нам узнать и подробности начальной недели войны на направлении одного из главных ударов гитлеровских войск.

Мы говорили о заставе лейтенанта Лопатина. Найди город Сокаль. Недалеко от него и располагалась героическая застава, можно сказать, на самой середине потока фашистских дивизий. Как потом станет известно, не все лопатинцы погибли. Комсомольцы Ерышев и Павленко, находившиеся в отдаленном секрете, не смогли пробраться на заставу. Они присоединились к уцелевшим пограничникам других застав, к остаткам пулеметных батальонов, державших оборону в дотах у самой границы, и организованной группой начали выходить из вражеского тыла. Действовала группа смело, осмотрительно, она вышла к своим и влилась в воинскую часть, подошедшую в конце первого дня к месту боев.

Мы уже говорили, читатель, что изучение минувшей войны потребует и времени и усердия. Ознакомившись с таблицей условных обозначений (стр. 586–587), попробуй сам разобраться в схеме. Сравни количество дивизий наших и вражеских. Существенное уточнение: немецкие дивизии, как правило, имели от 14 до 16 тысяч человек. Наши по численности были меньше – по 8–9 тысяч. Армии по численности тоже были несхожи, так что, когда это важно, надо обращать внимание на состав соединений и объединений, выраженный в цифрах. Рассмотрев схему, представь, какова местность в районе боев – где леса, где болота, где сухие открытые пространства, как текут реки, в каких направлениях проложены дороги. Особенности местности используются в боях и влияют на ход боевых действий.

Группа армий «Юг» ведет наступление и от города Перемышля (теперь этот город польский). Синяя стрела устремлена оттуда на город Тернополь. Обрати внимание: между синими стрелами, обозначающими движение врага (это 17-я полевая армия, а севернее 6-я полевая и 1-я танковая группа), находится город Львов. На северо-запад от Львова советская территория входит довольно глубоким выступом в территорию, с которой немцы начали вторжение. Бросившись на восток от Владимира-Волынского и Перемышля, гитлеровцы хотят решить и попутную задачу – окружить советские войска во львовском выступе. (Основная задача, напомню, захват Киева.) Они, конечно, не сомневаются, что это легко осуществится, – из-за дугообразной границы с самого начала советские дивизии уже как бы полуокружены.

Утром 22 июня были подняты по тревоге передовые части наших стрелковых дивизий, назначенные для прикрытия границы. Чтобы занять приграничные позиции с окопами, им требовалось около 10 часов. Такого времени они уже не имели и во второй половине дня с ходу вступили в бои с дивизиями врага, двигающимися на восток. Еще на марше наши войска понесли потери от бомбежек. И хотя за ними, по выражению маршала Баграмяна, тянулся кровавый след, они без страха и сомнения контратаковали противника.

В левом нижнем углу схемы помечена 99-я сд – стрелковая дивизия – нашей 26-й армии. Воины под командованием полковника Н. И. Дементьева и отряд пограничников 23 июня яростным ударом выбили немцев из захваченного ими Перемышля. Танки противника на центральной площади были подбиты из орудий. Пулеметчиков, засевших на чердаках и в подвалах, уничтожали гранатами. Пограничники с собаками искали спрятавшихся автоматчиков. Отбивая один штурм гитлеровцев за другим, 99-я держала город в своих руках. Эта дивизия за большой урон, нанесенный врагу, станет первым воинским соединением, награжденным в Великую Отечественную войну орденом Красного Знамени.

С удивительной стойкостью воевали бойцы 41-й стрелковой дивизии генерала Г. Н. Микушева. Они отражали в районе города Рава-Русская атаки пяти немецких пехотных дивизий, поддержанных танками, авиацией и артиллерией. Конники 3-й кавалерийской дивизии генерала М. Ф. Малеева на своем участке сначала контратаковали врага, а затем погнали его к границе. Пять наших дивизий остановили 12–14 пехотных дивизий противника.

В верхней части схемы помечены наши 45-я сд, 62-я сд и 41-я тд. Стрелковые дивизии остановили продвижение врага севернее Владимира-Волынского. А с 41-й танковой дивизией произошел трагический казус. Не имея связи с командованием, ее командир, как требовал того мобилизационный план, повел свои танки от Владимира-Волынского к Ковелю – дивизия ушла от места, где прорвались немецкие танки. Попав в болотистую местность, она понесла большие потери под бомбежками и потеряла боевую ценность.

Очень тяжело было на участке Крыстынополь – Устилуг, где к границе в первый день войны успели выйти два полка 87-й и все три пехотных полка 124-й стрелковых дивизий. Этим двум дивизиям выпала судьба встать на пути 8 пехотных и 3–4 танковых дивизий немцев. К слову сказать, пограничники, среди которых были лопатинцы Ерышев и Павленко, присоединились к воинам 124-й.

Найди на схеме 87-ю и 124-ю. Красные овалы с номерами этих дивизий севернее Милятина. Танки и мотопехота фашистов, поскольку сплошного фронта обороны не было, обошли наших и окружили. Отрезанные от своих, они бьются с врагом. Враг пытается рассечь боевые порядки окруженных, чтобы уничтожить дивизии по частям. Когда гитлеровцы раскололи 87-ю, командир полка подполковник Е. И. Василенко сам повел красноармейцев в атаку. Артиллеристы катили руками орудия в рядах атакующих, в упор стреляли по фашистам. И дивизия снова собралась воедино.

Враг близко – на расстоянии броска гранаты.

124-я дивизия каждый день отбивала по несколько атак. Немцы наносили удары в самые чувствительные места. Они прорвались к артиллерийским позициям, но были расстреляны из орудий почти в упор. Они напали на штаб дивизии, но комендантская рота и командиры штаба тремя контратаками оттеснили противника. Утром 25 июня несколько десятков бомбардировщиков совершили налет на дивизию, разбили штаб, уничтожили бомбежкой половину орудий в артиллерийских полках. И много погибло людей. Командир дивизии генерал Ф. Г. Сущий принял решение прорываться из окружения, иначе гибель была неизбежной. Фашисты, как только наши пошли на прорыв, открыли по ним артиллерийский и пулеметный огонь. А затем начал атаку пехотный полк. Наши бойцы, сберегая патроны, без выстрелов, короткими перебежками сблизились с врагом и поднялись врукопашную. Вражеский полк был совершенно истреблен. В плен сдалось две сотни солдат и 12 офицеров, были захвачены 50 орудий, боеприпасы к ним и много другого оружия и снаряжения. Так, уничтожая врага и теряя воинов, 124-я стала участницей крупнейшего сражения у границы.

Естественно, две дивизии, хотя и приковали к себе определенные силы фашистов, задержать лавину вражеских войск не могли. Южнее этих дивизий танки немцев прошли в направлении на Радехов, а севернее – на Луцк.

1-й танковой группой (армией) – 1-й Тгр командовал шестидесятилетний генерал-полковник Клейст. Его войска имели двухлетний опыт войны. На гусеницах их танков, как говорили сами гитлеровцы, «осела пыль всех дорог Европы». Они участвовали в захвате Польши, Бельгии, Франции, Югославии. Помнишь, читатель, мы говорили о бегстве английского экспедиционного корпуса из Бельгии к Дюнкерку, что на берегу Ла-Манша? За англичанами тогда гнались танки Клейста. Танковая армада фашистского генерала будет разгромлена нами в конце ноября 1941 года в боях за город Ростов-на-Дону. По словам американского военного обозревателя, это будет (к тому времени) «самым тяжелым поражением германских вооруженных сил за всю войну».

Немецкие танки горят на земле белорусов.

В те дни разъяренный Гитлер кинется на начальника Клейста фельдмаршала Рундштедта, чтобы сорвать с него рыцарский крест. От гитлеровского рукоприкладства спасет фельдмаршала лишь то, что у другого фельдмаршала, Браухича, в эту минуту случится сердечный приступ. Гитлер отстранит Рундштедта от командования группой армий «Юг», а генерала пехоты фон Штюльпнагеля от командования 17-й полевой армией за то, что плохо помогали танкистам Клейста. Но это всё, в том числе 154 танка, захваченные нами как трофеи, будет через пять месяцев. А сейчас 700 танков Клейста идут по украинским дорогам. Вместе с танками – мотопехота, артиллерия. И господство авиации в воздухе.

Бомбардировщики сыплют бомбы на наши войска. Самолеты-разведчики сообщают своему командованию о всех наших движениях, корректируют огонь артиллерии, наводят пехоту на очаги нашего сопротивления.

На направлении главного удара у нас танков не меньше, чем у немцев. Но у них танки новых образцов. У нас – БТ, Т-26, танкетки. Танков КВ и Т-34 всего лишь 163. К тому же наши механизированные соединения размещены далеко от разыгравшихся событий. Они разобщены. Чтобы собраться в нужных местах и одновременно нанести контрудар, им требуется два – четыре дня. Наше командование, намечая контрудар по танкам Клейста, знает, что сила удара будет ослаблена этими обстоятельствами. И очень плохо, что крайне мало истребителей, чтобы прикрыть наши танки от налетов вражеских бомбардировщиков. И крайне мало бомбардировщиков, чтобы бить по немецким колоннам с воздуха. Но медлить с контрударом нельзя: за четыре дня, необходимые для подготовки контратакующих войск, враг уничтожит стрелковые дивизии, воюющие у границы, и далеко пройдет на восток.

Станковый пулемет X. Максима (вид сбоку и спереди).

Для помощи командованию Юго-Западного фронта прилетел из Москвы начальник Генерального штаба Г. К. Жуков. К концу дня 22 июня он уже был на командном пункте фронта в Тернополе. «Надо отметить, – пишет в воспоминаниях Жуков, – большую собранность и великолепные организаторские способности начальника штаба фронта М. А. Пуркаева и начальника оперативного отдела штаба фронта И. X. Баграмяна, проявленные ими в этой очень сложной обстановке первого дня войны».

Сложность обстановки заключалась не только в разбросанности наших соединений на большой территории, не только в многочисленных прорывах танков и мотопехоты врага, но и в том, что штаб фронта не имел устойчивой связи со своими войсками. А это значило, что войска не могли сообщать, где они находятся, в каком положении, с каким противником ведут бои. Не зная всего этого, командование фронта, естественно, не могло отдавать обоснованных распоряжений. Тут и проявились военная интуиция, способность ясно мыслить и без горячности, рассудительно принимать решения у двух будущих командующих фронтами, у Михаила Алексеевича Пуркаева и Ивана Христофоровича Баграмяна. Знаменательно, что и другие участники этого сражения станут впоследствии знаменитыми военачальниками. Среди них маршалы Константин Константинович Рокоссовский и Кирилл Семенович Москаленко.

Винтовка со штыком С. Мосина.