Текст книги "Космические перевозчики - Анатолий Шинкин (СИ)"

Автор книги: Анатолий Шинкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 10 Беспокойная ночь

                           Можно ли назвать «переходом количества в качество»,

                           процесс превращения обезьяны в человека?

                                Вопрос «на засыпку»

– Отбой, – я встал, двинул вверх скобу предохранителя и забросил автомат за плечо. – Время завтракать.

– А мне как раз хотелось повоевать, – с оттенком сожаления буркнул Сашка.

      Серега, поднимаясь из-за валуна, бывшего час назад лестничным пролетом, продолжал высматривать противника.   Сердца мальчишек преисполнены разочарованием, оттого что не удалось геройски сражаться с врагами и бесстрашно перебегать от укрытия к укрытию под пулями и восхищенными взглядами дам. Точно, детский сад: забыли, что в бою случается еще и некрасивая смерть.

– Распакуйте НЗ, воины. Пусть девчата стол накрывают?  – мы вернулись в убежище. Леха  и Катрин все еще пытались связаться со штабом. – Бросайте пустое занятие.  Не пройдет и двух часов, примчатся спасатели, и мы забудем о покое.  Вика, не выделишь человечка – постоять на посту у входа для предотвращения неожиданностей?

       Вопрос задал намеренно небрежным и спокойным тоном, но личико моей бывшей немедленно перекосилось и пошло пятнами. Сколько чувств бушевало в сердце оскорбленной девушки. Вика смотрела, как бык на красную тряпку, только пар из ноздрей не валил.  Отказать в просьбе хочется, но колется: командование, сразу после моего рапорта, должно  отстранить от полета одного из пилотов как не сработавшихся. Психологическая совместимость у космонавтов на первом месте. Но я могу и не подать рапорт, и Вика, подавляя злость, пыталась прочесть приметы уступки  на моем лице.

      Леха, нажимая многочисленные кнопки, переоборудовал подвал в столовую. Открылся люк в полу, и  поднялся стол с прикнопленными раскладными табуретами. Серега и Сашка живенько принялись расставлять все это в центре.  Бесконечные вечерние тренировки по пользованию бункером не прошли даром. Открывались люки  в стенах, за которыми прятались электроплиты, многочисленные холодильники,  горки с одноразовой посудой. Девчата, вникнув в обстановку, дружно включились в процесс, и только Вика продолжала сверлить меня глазами, но я безразлично ожидал ответа. Пожалуй, отрицательный устроил бы больше, и я с легкостью избавлю оба экипажа от взбалмошной девицы.

– Ну?

– Надя, –  Вика ехидненько прищурилась и повернулась к Надежде, – возьми бластер, посторожи вход с улицы, пока мы завтракаем и отдыхаем.

– И смену через час, – я жестко глянул на Вику.

– Тебя сменит Женя, – ядовито  «пропела» моя бывшая, в попытке делать хорошую мину при плохой игре, но я отвернулся, не заботясь о ее амбициях. Спной почувствовал Викин злобный взгляд: то ли воздать недоданное рвется, то ли наказать за обиды.

– Леха, открой  удобства и спальни. Серега, выдай девчонкам одежку, – я скользнул глазами по открытым по самое  до...  бедрам выходящей в дверь Нади и поспешил отвернуться. –  А то разгуливают, как на пикнике: в неглиже и безбелье, заставляют нас гормонами думать.

– А а я знаю, – Надя в дверях оглянулась и вновь растворила меня в лукавой улыбке, – это Зощенко.

– Молодца, – только и смог выговорить. Девушка знает сатирика из черт-те какого века, когда любой уважающий себя космолетчик  читает только инструкции и маршрутные карты. Есть отчего потерять голову. – Я в душ.

      Обязательно нужно смыть впечатления от романтических помыслов и начать думать с чистого листа. Мысли о Наде-Наденьке-Надежде все уголки мозга заполнили, и ни к одной из них не подходит древнее латинское слово «рацио» – разум.

      За вечер  девушка не одернула, не подтянула стыдливо серенькое с блестками платьице. Ведет себя просто и естественно, – нудизм, чистой воды. Восхитительный нудизм.

       Убежище оборудовали на совесть: от главного зала шли три коридора со спальнями, на пару человеко-мест каждая, душевыми, туалетами, компьютерными комнатами, складами-кластерами, заполненными разнообразным необходимым хламом и оружием. Десяток человек  в течение года могли здесь  относительно комфортно выживать.

         Отрегулировал подачу воды, притерпелся и начал понемногу прибавлять температуру:  у меня свой  метод закаливания – моржевание наоборот. Разогрелся,  потом контрастный душ.  Вышел с желанием немедленно съесть все консервы, которыми уставили стол девчата. Коллектив армейский, а значит мешкать за обедом не приходится.  Все, кроме Лехи,  прошли трехгодичное казарменное пребывание в школе космолетчиков, а у военных фишка – не тратить время на еду.  Почти сразу после команды «Приступить к приему пищи» следует «Закончить прием пищи. Выходи строиться».  Требования к еде так же специфические: быстро, много, съедобно, ... где-то после пятого пункта начинается вкусно и красиво. Банки «порадовали» пустотой.

         За краешком стола примостился Леха и лениво ковырял говяжью тушенку, отщипывая кусочки хлеба от солидной краюшки. Гражданский чел, в отряд космолетчиков, можно сказать, с улицы взят. Ни дисциплины, ни...  Хотя, с другой стороны, легкий бардачок, привносимый Лехой, способствовал релаксации и созданию творческой атмосферы в экипаже, важно только следить, чтобы бардачок не стал доминировать.

          Я присел рядом, отломил от краюшки половину и зацепил из банки солидный кус мяса. С наслаждением принялся жевать, придвинул банку  поближе. Мясо мне душу греет. Чем больше мяса, тем больше греет, а после голубца, или холодца, или нескольких пельменей готов весь мир любить.

 – А больше ничего нет?

– Колбаса, сыр в холодильнике...

– Ты не стой, ты – неси. Что хотел спросить?

– Ничего, – Леха сделал честные глаза и принялся осматривать стол в поисках ножа – порезать колбасу.

      Я отобрал кольцо, откусил большой кусок.

– Не ври. Ты бы уже двадцать минут спал.

– Почему не обшариваем развалины, не ищем пострадавших?

– Потому что их нет. Всех вывезли вчера после обеда, а о нас тупо забыли.

– Или на нас охотились?

– Нет. Тогда бы пришли добивать. Кофе налей.

– Прошлый раз на ремонтном заводе добивать приходили...

– Мы оказались там случайно, а они добивали любых свидетелей. Ты будешь? – я показал на оставшийся хлеб.

– Бери. Ну и аппетит у тебя!

– Переволновался.  Прикинь ценность атакуемых объектов: пустыня, заброшенная РЛС, старенький заводик, пустой городок.  Ребята с Планеты Негодяев – дураки?

– Однозначно, нет!

– Значит... Иногда  родные правители устраивают провокации.  Отвечать не надо, – я махнул рукой в сторону стены. – Наша задача – искренне радоваться  спасению и готовиться к полету.  Давай спать. Только сначала войди в штабной комп и убери все следы наших вызовов. Нас здесь не было, о бомбежке слыхом не слыхивали, и  никого не вызывали. О,кей?

– Есть, сэр!

     В порядке тренировки мы неоднократно ночевали в бункере, и я прижился в самой дальней каюте по правому коридору. Она считалась «генеральской», то есть вместо двух односпальных стояла добротная широкая кровать, на которой я мог расположиться по диагонали, чтоб не свисали длинные ноги. Кое-как сбросил  одежду на стул, улегся и заснул.

     В сновидениях мне природой отказано: обычно выключаюсь, едва прикоснувшись к подушке,  через некоторое время включаюсь и встаю.  Сегодняшнее пробуждение получилось внезапным.  Легкое прикосновение к щеке мокрых пушистых волос и приближающееся горячее тепло.  Я улыбнулся, повернулся набок и открыл глаза. Мы обнялись и замерли в горячем облаке переливающейся по коже нежности; в мягких судорогах мышц  старались слиться теснее.

– Просто поспим, – шепнула Надя.

– Да, нужно отдохнуть,... – я вдруг вспомнил, что забыл пожелать девушке «спокойной ночи» и поцеловать на ночь, тронул ее губы губами...

  Уснешь тут!

– Надя.

– Да.

– Платье сегодняшнее  с блестками возьми в полет и проводи в нем сеансы видеосвязи.

ГЛАВА 11 Прорваться к кораблям

                                                      "Возможности охраны бессильны

                                                        перед мотивацией беглеца"

                                                          Антология  удачных побегов

      В восемь ноль-ноль я нажал кнопку «общий подъем»,  и по каютам зазуммерили противным скрежещущим звуком будильники – электронные пищалки под потолком.   Полусонные космолетчики  устремились к душевым. В другое время с удовольствием полюбовался бы на полураздетых девчат, но сегодня интересовала только Надя. Прикоснулась к руке, пробегая мимо, и жар по всему телу разлился.

      Высоко задрав нос, прошлепала тапочками Вика, Леха, напротив, – отворачивался и блудливо прятал глаза, а, значит, лояльность и относительная адекватность командира женского экипажа на некоторое время обеспечена.

     Подошли, вытирая ветошью машинное масло с рук, Сашка и Женька. Механиков я поднял в семь утра, приготовить к полету экранолет.

– Порядок, шеф. Техника в исправности.  Оружие погрузили. Можем лететь, – Сашка наклонил к моему уху счастливое лицо и прошептал. – Катрин тебя не простит.

– Я все слышала, – засмеялась Женька. – Ты так сияешь все утро, что Катрин наверняка только рада была отдохнуть от тебя, хотя бы час.

      Мы с Женькой переглянулись и прыснули смехом.  Сашка смутился, но сколько гордости было в его смущении!

       Серега и Света, не отрывая глаз друг от друга и не переставая без умолку ворковать,  накрывали завтрак. Видимо, ребята проговорили всю ночь – родственные души.

– Сто к одному,  наши голубки даже не переспали, – шепнул Леха.

– Ты считаешь, истерика у девушек за двадцать лечится только сексом?

– Разговоры на какой-то момент отсрочат кризис, но без хирургического вмешательства не обойтись, – Леха смотрел и говорил серьезно. – Девочка еще подкинет нам сюрприз.

– Слава богу, ты справился с задачей...

– Только принял на себя удар, – Леха будто не заметил моей язвительности, и я мысленно сказал ему: «спасибо».

– Пожалуй, прав ты, Алексей. Не такой человек Вика, чтобы за три года подняться только до первого пилота. Что-то тут не вяжется. Поживем, увидим.

       Аппетит экипажей во время завтрака поражал воображение. Только и слышалось: «Передай баночку. Нет,  другую – побольше.»  «Я доем? Сам доешь? Жадина. Тогда открой еще одну.»  Только Светка, следуя вегетарианским обычаям, вылавливала капустку, а мясо отодвигала Сереге:

– Я восхищаюсь животными, они никогда не едят лишнего.

– В еде и счастье, главное, не жадничать, – Сашка захватил тарелку с ветчиной и погасил протесты невиданным красноречием. – Не нужно стремиться заглотить сразу весь кусок.

      Сашка шлепнул потянувшуюся к тарелке Женькину ладошку и, выбрав кусочек поувесистей, протянул его Катрин.

– Одну за жадность наказал, другая пообещала не жадничать, и он ее, как бы, поощрил, – прокомментировал Леха.

– А сам почему мало ешь? Обеда командир сегодня не обещал.

– Сколько нужно, съел, а в запас  – не ем, – с неожиданным интеллигентным высокомерием ответил Леха.

– Ну, ты прям, как животное, – поразился Сашка.

     Еда снимает стресс, а нам сегодня адреналина по самые уши хватило. Когда добрались до чая и кофе, я  постучал ложечкой по стакану.

– Мальчики и девушки,  –  приостановился убедиться во внимании аудитории, точнее, придать убедительности своим словам. – Мы  должны были провести предполетную ночь в красивой деревушке Заречье, в пятидесяти верстах отсюда, оставив нашу общагу артиллеристам в качестве мишени. Кто-то хочет рассказать начальству, как оно ошиблось, забыв нас об этом предупредить? Высказать, может быть, претензии?  Рад, что нет желающих. Поэтому для всех спрашивающих, мы прилетели из Заречья, где провели чудесную ночь под крышами духмяных сеновалов и  пыльных чердаков. Взрывов не слышали, вспышек не видели. Понятно объясняю?  Мы приземлимся  между кораблями. Хватаем ящики с оружием, и к трапу. Наша задача, взлететь по графику, но раньше, чем за нас возьмется служба безопасности.

     При упоминании о СБ все напряглись и подтянулись.

– Грузимся. Сашка, открывай ангар. Серега, за руль.

     Экранолет парит над землей по принципу отталкивания однополюсных магнитов. В северном полушарии  поверхность считается минусовой. Достаточно подать на широкое днище-экран аналогичный магнитный заряд, и техника отрывается от земли.  Поступательное движение и управление от реактивной струи с изменяемым вектором тяги.

     Серебристого цвета машинка, по форме напоминающая черепаху, занимала почти все помещение – около десяти метров в длину. Девушки, все в одинаковых защитных комбинезонах, торопливо рассаживались в салоне. Сашка нажал кнопку у входа, и  потолок ангара прорезала  щель. Створки  крыши открывались быстро, и Серега торопливо подал напряжение на магниты.

     Экранолет вылетел из ангара, как кузнечик из травы.  Сашка и я, стоя в открытых дверях с автоматом и бластером наготове, внимательно осматривали остатки разваленных домов,  Леха через иллюминатор на противоположном борту обшаривал лазером усеянную ломаным железобетоном местность.

    По полу прошла дрожь от включившегося двигателя,  Сашка торопливо задвинул дверь до щелчка, облегченно выдохнул:

– Нормально, шеф. Летим.

– Пока  едем.  Отбери лазер у Лехи, а то еще пожару наделает.

    Я прошел вперед и сел в кресло второго пилота.  Серега  вел аппарат с хорошей скоростью. Легким движением штурвала огибал высокие горы обломков.  Выйдя за границу бывшего городка, еще прибавил тяги.

– Прижмись  к земле от  радаров.  Перед  деревней развернешься в сторону космодрома и подвсплывешь на  пару метров. Тогда выйдем на связь.

     Серега кивнул в знак согласия.  Бомбежку провели ребята неплохо. Городок космонавтов, стилизованный под космодром, чтобы космонавты «чувствовали себя дома, как на работе», перестал существовать, а за его пределами  никаких следов взрывов – скучная, поблекшая от летнего солнца степь да начавшие приподниматься из-за горизонта cады и дома степной деревушки  Заречье.

– Откуда такое название, там, кажется, и реки-то нет?

– Была, командир. Старожилы,  против обыкновения, припоминают, – Серега, мельком глянув на меня, улыбнулся своей шутке. – Но  чиновники по просьбе местного населения  пустили ее в другое русло  – к своим энергетическим установкам.

– А селяне?

– Как обычно. Вымирают потихоньку.

– Охренеть! Не прозевай поворот. Три, два, один, пошел!

       Серега аккуратно сработал штурвалом, и экранолет вычертил  идеальный вираж с набором высоты. Почти сразу на приборной панели пропел скайп, а монитор заполнило лицо командира Иваноффа. Я обернулся и кивком подозвал Вику и Леху.

– Андрей, вы где пропали?

      Голос командира мне совсем не понравился, и я поспешил выложить заранее отрепетированную речь:

– Согласно вашему приказу,  в двадцать ноль-ноль вывез стартующие экипажи в деревню Заречье. Провел методические занятия и мероприятие по психологической совместимости. Замечаний к членам экипажей нет.  Сегодня в девять ноль-ноль экранолетом из Заречья   направляемся  на стартовую позицию.

      Теперь оставалось надеяться, что генерал воспримет мою подсказку, а это в его интересах: для службы безопасности он такая же мошка, как и мы.

– Сразу после приземления зайдите ко мне, нужно уточнить отдельные детали маршрута, – и опять мне не понравился голос Иваноффа: слишком большая пауза после моего доклада.

– Есть, генерал.

      Скайп отключился, а я взглянул на Леху:

– Ну? Рожай, психолог.

– Нельзя вам туда.  Генерал врет,  врет плохо. Конечно, и ты не блистал, но у тебя за плечами поддержка товарищей, а у генерала за спиной  Служба безопасности.

– Поэтому наше спасение – корабли, – продолжил я.

– Вы не хотите выполнить приказ? – Вика наклонилась вперед, на ее щеках снова начали наливаться  некрасивые бурые пятна.

– Генерал нас сдает, – упрямо повторил Леха.

– Но точно ты этого не знаешь!

– Я из колена Касандрова, – попробовал шутить Леха, – предвижу.

– Ты готов пойти на поводу этого гражданского огрызка? – развернула в мою сторону остренькие лисьи зубки Вика. – Вместо того, чтобы явиться в штаб...

– И рассказать службе безопасности, что нас бомбит не Планета Негодяев, а родное правительство, создавая образ врага и поднимая патриотические настроения, а заодно развязывая себе руки для подавления инакомыслия.  Время от времени Родина подтягивает на шее своих детей удавку, чтоб не забывали, кому кланяться. Мы свидетели, Вика, а свидетелей принято убирать. Леша, ты читал много разных книжек. Скажи, я не прав?

– Прав, Андрюха, – Леха, подавляя обиду, кивком дополнительно подтвердил мою правоту и попытался взять Вику за плечи. Она нырком вывернулась из его рук и через мое плечо потянулась к скайпу.

     Леха перехватил ее руку и тут же рухнул от удара локтем в грудь. Обаятельная девушка, хорошо, если не проломила парню грудину, а он уже начинал чувствовать себя влюбленным... Я обхватил Вику правой за шею, быстро, но не резко, чтобы не сломать позвоночник, опустил руку вниз,  левой собрал и защелкнул в «браслеты» руки. Не отпуская, провел Вику через салон и приковал к заднему шпангоуту экранолета.

     Мельком отметил, что никто из женского экипажа не опустил глаза и не отвел взгляд в сторону, значит, все на моей стороне.

– Девушки,  вооружаемся, –  пока девчата распаковывали и разбирали бластеры, поставил задачу. – Серега останавливаешься около их трапа. Девчата сразу в корабль, блокируете входной люк, и «ключ на старт» – двадцатисекундный отсчет. У меня на часах сработает таймер. Мы должны за пять минут добраться до своего корабля и повторить ваши движения. Вика с нами. Вопросы?

     Тишина была ответом, только Надежда сверкнула улыбкой. Я оглянулся. Леха уже поднялся с  пола, вытер губы ладонью и с недоумением рассматривал кровь на тыльной стороне.

– Добавка, девушки. Первым пилотом пойдет Надежда. Взлетаем по оговоренным параметрам, а там вскроем пакет с приказом.

– У нас есть пакет?

– После старта напишу. Все, придвигайтесь ближе к дверям. Леха, Сашка, к окнам.

    Мы подлетали к космодрому. На взлетной площадке в километре друг от друга окутывались паром  громады   транспортов – наш «Витязь»  и «Надежда», для женской команды,  а между ними жучками на стекле дежурили два бронетранспортера.  Служба Безопасности землян показывала классную работу.

– Серега, давай к штабу. Сделай вид, что собираешься садиться, – БТРы сначала нерешительно, а потом,   резко увеличив скорость, покатили в нашем направлении.  – Полный газ! Девчата приготовились.

  Экранолет скользнул навстречу бронемашинам, перелетел через их башни и плавно спланировал к трапу корабля.

– Девчата, ни пуха...

– К черту! – весело крикнула в ответ Надежда.

    БТРы не успели развернуться, а экипаж уже захлопнул за собой шлюзовой люк.

– Серега, жми!

     Всего километр, плевое расстояние для экранолета, но бронетехника уже мчалась наперерез, шарили, нащупывая цель, орудия на башнях. Серега резко рванул аппарат вверх, и  первые очереди снарядов прошли ниже. У меня на руке пискнул таймер, – через двадцать секунд девчата взлетят. Наш черед через пять минут.

     Серега маневрировал, сбивая противнику прицел, но и мы пока сжигали бластерами бетон вокруг плюющихся огнем машин.     Чудовищный грохот накрыл космодром, заставив приостановиться атакующих, прижал к бетону экранолет, – вырываясь из огня и дыма, уходила в небо «Надежда».  "И Надежда на «Надежде,» – шутка помогла сосредоточиться.

 – Есть! –   получилось вогнать все три заряда в  баки с горючим. БТР вспыхнул, а потом и взорвался,  но раньше успел выстрелить в нашу сторону самонаводящуюся ракету. Поводя красной головкой из стороны в сторону, блестящая сигара нащупала цель и устремилась в нашу сторону с неотвратимостью судьбы. Это и называется «заглянуть в глаза смерти».

– Серега, подставь ее сопло!

     Ракета идет на тепло и теоретически есть шанс увернуться, резко сманеврировав в последний момент. Серега рванул вниз и влево, еще на два десятка метров приближая нас к кораблю. Вспышка осветила снаружи иллюминаторы экранолета, и днище консервной банкой заскребло по бетону. Удивительно: ракета, даже не пробила корпус, всю силу взрыва принял на себя и погасил двигатель.

     Сашка, наваливаясь всей массой сдвинул и открыл дверь.  Я подошел к Вике, отстегнул и сунул в карман наручники:

– Пойдем, здесь тебя в живых не оставят.

      Вика кивнула и бросилась к выходу. Я прихватил Калашников и, мельком глянув на таймер – осталось меньше трех минут,  выскочил следом.

      До  корабля  оставалось не более полутора десятков метров насквозь простреливаемого оставшимся БТРом пространства. От штаба мчался еще один.  Нас защищал корпус экранолета, но, если мы сейчас что-то не придумаем, нам конец.

– Сашка, пулей на крышу, и прицелься  хорошо. – я подставил ладони ему под ногу. Откуда силы взялись – одним махом вкинул на экранолет стокилограммовую тушу.

– А теперь приготовились! По Сашкиному выстрелу, все к трапу.

     Но прежде Сашки «заговорила» пушка «Витязя». Космическое оружие в разы мощнее земного. Стрелок промахнулся, попал двумя снарядами по колесам, но взрывы отбросили  железную коробку на  десяток метров.  БТР взорвался и подвинул  волной наше укрытие.  Сашка свалился, едва не на голову. Я поддержал его свободной рукой и развернул лицом к кораблю:

– Вперед!

     Первым взбежав по трапу,  я начал стрелять по начинавшим подниматься спецназовцам.  Нырнули в люк Серега и Сашка.

 – Андрюха, что она делает? – Леха стоял  на середине трапа и смотрел вслед бегущей к спецназовцам Вики, потом начал поднимать бластер.

     Краем глаза увидел машущего Вике рукой парня. Тот самый, с широко расставленными глазами. Я шагнул к Лехе, ударом снизу подкинул ствол. Лазерный заряд ушел в небо.  Втащил Леху в корабль и задраил люк. Проходя в командный отсек ответил на недоуменный взгляд Хакера:

– Пусть это будем не мы.

     По корпусу корабля снаружи колотили спецназовцы. «Опоздали, ребята». Пискнул таймер на запястье, и я без колебаний нажал кнопку двадцатисекундной готовности. Корабль начал оживать, последовательно выполняя программу запуска жизнеобеспечивающих систем и двигателя.

ГЛАВА 12 Побег

                Всякая  дорога щедра на впечатления,

                но не всякая обещает  безопасность

                    Записки путешественника

             Всякая встреча подразумевает расставание,

             но не всякая разлука обещает встречу.

             Надо принимать расставание как неизбежность

             и привыкнете... со временем.

                      Из опыты прощаний

      Отсчет пошел, и ближайшие семь минут, пока автопилот будет производить взлет, разгон корабля по околоземной орбите и  поворот на маршрут, можно осмотреться,  вспомнить и пожалеть о том, что забыли взять в полет, и взгрустнуть о давящем плечи грузе проблем и нерешенных вопросов.

– Наконец-то, – Серега мостился в кресле второго пилота, – на штурм космических глубин.

– Зачем же «штурмовать» место работы? – мне захотелось поиронизировать. – Работаем мы в космосе. –  Перевел кресло в антиперегрузочный режим и ткнул кнопку  внутренней связи. –  Леха, крикни по внешней спецназовцам, чтоб разбегались. Лишние трупы нам чести не сделают.  Саша, ты уже отловил пулеметчика – героя невидимого фрон, ... – глаза прикрыли теплые ладошки, а к уху прислонилась горячая щека.

– Дрю, прювет, – из тысяч голосов   узнал  бы этот звонкий струящийся Бэтта-Тумановский акцент.

– Нэлька!  – попробовал вскочить, но только забарахтался в  прогибающемся под нажимом силиконе. Нэлька захохотала и бухнулась на меня сверху.

     Умеет жизнь дарить счастье.  Я с нежностью вглядывался в родное лицо.  Столичные стилисты немало поработали, придавая инопланетянке земные черты: прикрыли локонами выступающие скулы, кокетливо опустили челку на третий глаз, подсветлили кожу, а фигуру и подправлять не надо – через пару-тройку лет подрастет и сможет с Наденькой рядом по подиуму дефилировать. Аккуратно пальцами челку с глаза сдвинул:

– Прочитай, что о тебе думаю

      Искорка  мелькнула и погасла, а Нелька свернулась на мне, как котенок, и замурлыкала нежно и тепло. Сами игру такую придумали – читать друг о друге по глазам  – из мозга в мозг, из души в душу.  Счастье – прислониться в трудную минуту к родному сердцу.

       Транспорт разгонялся в сторону Луны, – последний маячок планеты, которую мы покидали, видимо, навсегда. Можно выключить антигравитацию.

– Серега, что слышно от девчат?

       При слове   «девчат» щеки моего второго пилота автоматически начали краснеть. Нэлька хихикнула и подвинула губы к моему уху:

– Он думает, ты его о Светке спрашиваешь.

– Тсс, – шепотом ответил сестричке, – не смущай парня. Леха, есть связь с «Надеждой»?

– Смотри на экран, – ответил Леха, прошел вперед и начал копаться за приборной панелью. –   Про  Слоника совсем забыли. –  Извлек  робота-чаеварку из-за нагромождения компьютерных блоков и подмигнул Нэльке. – Пойдем чай варить для доблестного экипажа.

      Пискнул скайп и у нас перед глазами засветилась голограмма командирской рубки транспорта «Надежда». Надя-Наденька-Надюша,  (когда успела переодеться?) в сереньком с блестками платье, сидела нога на ногу в командирском кресле и смотрела строго и значительно.

–  Андрей, с Луны поднялся перехватчик. Мы уже проскочили, но вас он ждет в теневой стороне,  – она слегка откинулась на спинку кресла и поменяла ноги местами. – Тебе подарок, – легкая смешинка в уголке глаза(что она имеет в виду?) – И еще...

      Снова пискнул скайп. Экран поделила серебристая строчка, и рядом с Надей запыхтел, затряс красными щеками генерал-майор Иванофф:

– Андрей, Надежда, у вас есть одна минута, чтобы повернуть транспорты на обратный курс. В противном случае я нажму кнопку дистанционного уничтожения. Ничего личного, вы объявлены государственными преступниками. Время пошло.

      Лицо девушки испуганно напряглось, а в моем ухе зашепелявил от торопливости шепот Лехи Хакера:

– Пошли его на ... Сам себя взорвет.

– Я знаю, – не перестаю удивляться отвязному гражданскому мышлению компьютерщика: в легкую посылать на три буквы старшего начальника.– Заткнись и учи общевойсковой устав: «Военнослужащие обязаны быть взаимовежливы»

   – Ну!? – возвращая в реал, рявкнул Иванофф.

      Надежда, подавшись вперед, всматривалась в мое лицо. Я тоже умею посылать глазами лучик незаметно для окружающих... Надежда освобождено выдохнула и откинулась на спинку кресла, серенькое с блестками платьице благодарно проползло вверх по лучшим в мире бедрам. Я повернулся к Иваноффу:

– От службы с вами у меня остались прекрасные воспоминания. Приятно было работать. Спасибо и прощайте, генерал.

     Щеки Иваноффа гневно затряслись, а толстый палец твердо воткнул в стол красную кнопку. Картинка с экрана исчезла.

– Что случилось? – в голосе командира женского экипажа еще слышались тревожные нотки.

– Генерал подорвал наши ЗСК, – я грустно улыбнулся: жаль генерала, вне службы казался приличным человеком. – А заодно и весь космодром с подачи нашего Хакера.  Договаривай об обратной стороне Луны: мы уже подлетаем.

 – Здесь пасется рыба, –  серьезно ответила Надя. – Я такой громадины не встречала,– настоящий монстр, глотающий и переваривающий все подряд. Постарайтесь, чтоб не подставила рот. Конец связи.

– Она тебя любит, – выдохнула в ухо Нэлька и прижалась к плечу, – и я люблю.

– Отставить разговоры! Тревога. Включить круговой обзор. Леха, пушку к бою!  Серега, выключай автопилот.

     Бой на скоростях, близких к световым, скоротечен и разрушителен. Сумевший нанести первый удар, как правило, и становится победителем. Другое дело, что нам и нападать-то нечем. Вместо вооружения полезный груз – ящики и мешки, распределенные по отсекам-кластерам, а перехватчик «под завязку» набит оружием и боеприпасами, которые и распуливает  в дело и не в дело при малейших признаках опасности по ближайшим целям. Но мы предупреждены и, значит, у нас есть шанс.

– Сашка, у нас в порядке система аварийного сброса груза?

– Обижаешь, командир, –  голос  Сашки механика завибрировал от благородного негодования.

– По моей команде сбросишь груз из двух нижних кластеров.

– Есть, командир.

– Леха, обойдем Луну справа: там нас не ждут. Пройдем над истребителем и сбросим ящики и мешки. Пока он расстреляет ближайшие к себе цели, у тебя нарисуется пара секунд для результативного удара. Только не останавливайся.

– Эту фразу я сегодня уже слышал, – хихикнул в наушниках Лехин голос.

– И не будь пошлым. Приготовиться.

     Транспорт нырнул в тень Луны и почти сразу резанули по глазам отблески от шедшего параллельным курсом истребителя – бочкообразной, набитой боеприпасами громадины.  Я направил транспорт наперерез.

– Сашка, сброс! Леха, огонь!

 Корпус «Витязя» завибрировал от бесконечной пушечной очереди.

– Шеф,  рыба! – крикнул Серега.

      Я мельком успел заметить, как надвигается разверстая зубастая прорва, в которой свободно мог бы поместиться Дворец Земного Правительства  со всеми министрами и олигархами, и толкнул штурвал вперед.  Мы проскочили под нижней губой. Объятый пламенем и дымом, подрывающийся на собственном вооружении, истребитель скрылся в страшной черной пасти.

    Пока вырвались, но надолго ли. Мы увозим государственную тайну о том, что правительство само бомбит своих граждан, чтобы поддерживать на Земле «военное положение»; и отцы-командиры будут добиваться нашего уничтожения любым путем.

– Отбой. Серега, возвращаемся на маршрут.

– Есть, шеф.

– Нэля, что там Слоник?

      Нэлька, все время боя не отрывавшая глаза от экрана, растерянно захлопала ресницами.

– Сейчас спрошу.

– У Слоника спросишь? –  делано серьезно переспросил Леха.

– Ой, он говорит, – девочка повернула к нам сияющее лицо. – Скажи снова.

– Сяю с водоськой не желаете? – послушно повторил Слоник «китайским» голосом, и лукаво скосил на Нэльку блестящие черные глаза.

     Так искренне и радостно мы давно не смеялись. Отхлебывая из чашки душистый напиток, я протянул руку и включил обзор задней полусферы. Слева от корабля  громоздилась, быстро уменьшаясь поверхность Луны, а прямо расплывался в голубом ореоле мячик Земли.  Куда бы мы не летели, Земля всегда останется с нами, и ее проблемы не станут для нас дальними и мелкими.  Все притихли.  Прощай, Родина. Вернемся ли?

ГЛАВА 13 Выбор пути

                        Проходишь за жизнь множество перекрестков,

                        на каждом выбираешь... и приходишь в преисподнюю?

                        Все дороги ведут в ад!