Текст книги "Экзамен-2 (СИ)"

Автор книги: Анатолий Оркас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Вопрос – как? Как он мог предвидеть то, что я сам не знал?

– Скажи мне, человек Коля, может быть в вашей практике существуют какие-нибудь решения таких вопросов?

– Простите, мэм, но я не понимаю самого вопроса. Поясни, может, я и смогу тебе помочь?

– Человеческое оружие нельзя проносить в наш мир. Хаал нарушил это правило. И ты показал, что правило это введено не напрасно: человек с оружием действительно опасен. Но ты же показал, что человек с оружием может быть и полезен. Как у вас обстоит это дело? У вас же есть законы про оружие?

– Да, мэм. У нас введено индивидуальное разрешение на ношение оружия. То есть, каждого человека, кто хочет иметь огнестрел, проверяют и заносят в специальную книжку. И если он не нарушает правил – то пусть носит. А если нарушает – оружие отбирают, а его судят по мере вины.

– Ты имеешь право носить оружие?

– Да, мэм. – Как офицер, я и вправду имел право на табельный пистолет. Другое дело, что у меня его никогда не было. – Но только в своём мире.

– Я дарую тебе право носить его где угодно. Но, разумеется, в случае применения ты несёшь полную ответственность за случившееся.

– Я согласен, мэм.

– Я создаю прецедент, когда особо доверенным и отличившимся людям позволено носить их оружие на нашей планете за пределами таможенной зоны. Каждый, давший такое разрешение, лично несёт ответственность за такого человека.

На меня внимательно посмотрела королева, Смаарр, Хашеп и даже Сисишеп. Да понял я, понял! Всё равно патронов нету…

– На этом суд считаю законченным. Смаарр, ты сегодня вечером разогреешь танцпол?

– Раманка, ты ещё спрашиваешь? Раз уж ты выдернула меня из храма, куда я денусь?

Я сидел в тесном королевском обществе. Родители Хашеп, она сама и я.

– Однако, доченька, и доставила ты нам всем забот!

– Государыня, я виновата.

– А ща как укушу за ухо? – рыкнул Смаарр.

– А я тебя – за хвост!

Жрец задрал морду к потолку и пошевелил ушами.

– Уже сама скоро матерью станет, а всё как девчонка.

– Да ладно тебе, Смаарр. Дерзит девочка, пытается под хвост спрятаться. Почему ты сразу не объяснила мальчику, что, как и почём даётся? Почему отцу твоему пришлось корректировать ситуацию на ходу?

– Потому что он решил с чего-то, что Коле будет полезно увидеть меня и Рамарупара! Ну, что, папа, полезно было?

– Конечно, – ничуть не смутился жрец. – Я-то смотрю дальше на пять шагов! Если бы он никогда не узнал о нём – он никогда бы не смог его победить.

– А это было надо?

– Раманка, ты у нас вроде бы как мать. Скажи этим несносным ихе, как обычно относится отец к чужим детям?

Но королева не ответила, просто глядя на дочь.

– Коля не стал бы так делать!

– Гарантия? – спросил жрец.

– Тогда в чём была моя вина?

– Мать же тебе сказала. Раз люди не способны действовать по ситуации – надо было ему ситуацию объяснить. Сразу. А ты решила за него! Ты подумала, что ему незнание будет полезнее, чем знание. Любовь красит, но иногда застилает глаза и вынуждает на глупости.

Королева вдруг шумно вздохнула и опустила уши.

– Я согласен, что тарелочка в результате оказалась полна, но это была не твоя заслуга! – продолжил жрец.

– А я и не тащу себе лишнюю ложку!

– И с Сисишеп ты здорово лопухнулась.

– Это почему это?

– А если бы там был самец?

– Папа, ты не видел. Тебя там не было, ты не видел. Всё прямо так и сияло, что надо сделать именно так и именно сейчас. Это было не моё решение.

– Дочка, – тихонько сказала королева. – А ведь в том мире тебе придётся строить храм. Иначе сгоришь к демонам.

– У нас будет домашний храм, я уже продумала.

– А мне не сказала? – встрял я.

Старшие хаарши дружно закудахтали. Хашеп смущённо прижала уши.

– Коля, у нас с тобой ещё долгие недели обсуждений будут. Где жить, как жить, что делать Сисишеп, ведь не может же она постоянно сидеть дома?

– Когда у тебя появятся дети – ей будет чем заняться.

– Ты права, мам. Но потом дети вырастут…

– К тому времени всё образуется.

– Ты опять права. Но я говорю своему мужу, что планы наши обсуждаемы, и у нас будет время. А с вами я буду видеться редко.

– Тогда можно вопросы? – я поднял руку.

– Спрашивай.

– Чем таким была важна Сисишеп, что ей уделяется столько внимания?

– А ты не понял? – удивился Смаарр. – Мне показалось, ты всё понял и даже пришёл просить её у меня.

– Ну, неужели только тем, что ей приятны наказания?

– Коля, не порти о себе впечатление! Я тебе сколько раз говорил: не важно, каков ты! И точно так же не важно, какова твоя рабыня. Если бы она была другая – события развивались бы как-нибудь иначе. Мир сложен, не пытайся принизить его до своего куцего мышления! Ты помнишь, что я послал тебя выбрать раба?

– Ещё бы. Я думал, что это просто способ познакомиться с окружающим меня миром.

– С миром ты бы успел познакомиться. Не там, так здесь. А вот где бы ты взял себе раба? Ты ещё не представляешь, что такое маленькие ихе, но ты ещё познаешь всю их прелесть!

Королева отвернулась и прижала уши.

– Поэтому ты, и только ты мог выбрать того раба, который будет тебе нужен в вашем мире. А что будет нужно ещё – откуда я знаю? Поэтому выбирать раба пошёл ты. А то, что она оказалась такой – это подарок Высших Сил. Тебе нравится?

Я, кажется, покраснел.

– Что это означает? – спросила королева у дочери. Хашеп приложила руки к ушам и сдублировала жест. Все засмеялись.

– А почему это у всех вызывает такой смех?

Тут хаарши задумались.

– Ну… – неуверенно ответила королева. – Наверное, потому, что это очень смешно. Когда у тебя нету, а ты делаешь… Не могу объяснить. Просто смешно, и всё.

– А ещё вопрос. Как ты догадался, что я смогу договориться с драконами? Я же сам этого не знал.

– О! Я же жрец!

– Профессиональная тайна?

– Никаких тайн. Я добавил новый соус.

– Ммм?

– Ты очень необычен даже для человека. Ты действуешь нестандартно, непредсказуемо. Я несколько раз проверял тебя – и каждый раз эту твою нестандартность удавалось использовать. Так что я просто решил проверить, что ты сделаешь в этой обстановке?

– У тебя были запасные варианты? – обеспокоенно уточнила королева.

– Конечно, были. Но результат превзошёл все мои ожидания! Много лет наказанные жрецы попадают в пространство драконов и каждый раз попытки сопротивления неизменно заканчиваются смертью или позором провинившегося. Но чтобы человек вот так легко и непринуждённо справился сразу с двоими? Да, это будет хорошим уроком моим коллегам.

– А что не так в имени Хашеп?

– А что в нём не так? – все посмотрели на меня.

– Когда я проходил через портал, там охранник на меня так ругался…

Хашеп прижала уши.

– Что ты ещё натворила? – холодно осведомился хаал.

– Ничего, папа. Я просто объяснила Коле, как правильно произносится моё полное родовое имя.

– И что?

– А он его назвал.

– И что он сказал?

– То, что обычно говорят. Хашеп из древнего рода Наахи.

– А, а на тот момент ты ещё была непризнанной, поэтому он и возмутился.

– Да. И мне об этом напомнил простой посыльный. Было стыдно.

– Тогда ещё вопрос, – мрачно сказал я. – Раз уж вы так разоткровенничались. О наших детях. Я спрашивал Хашеп, но она не смогла внятно объяснить. Почему был выбран именно Рамарупар?

– Он был прекрасным потомком знатного рода, – ответила королева. – И его потомство – желанный вариант для твоей жены. Чем он тебе не нравился?

– Он вёл себя до умопомрачения глупо! Он всё делал глупо! И…

Оба хаарши закудахтали.

– И эта глупость очень тяжело мне далась, – поведал Смаарр. – Ты не представляешь, сколько труда и усилий пришлось затратить, чтобы он вёл себя так глупо, при этом искренне полагая, что делает всё самым совершенным образом. Ты изрядно мешал мне, ведя себя не менее глупо, но в конце концов всё разрешилось самым наилучшим образом. Ты не согласен?

Я только кивнул.

– Но ты увидел только глупость… И всё?

– А там было что-то ещё?

– Хашеп?

– Он был внушаем.

– Не совсем так, – Смаарр поднял руку и устроил поудобнее хвост. – Он был восприимчив. Он слушал то, что ему говорят, и поступал соответственно. Это очень, очень важно для ваших детей.

– О, это-то зачем нашим детям?

– А как ты собираешься справляться с маленькими ихе, которым будут говорить, что нельзя кусаться, нельзя писаться, нельзя то, нельзя это? Как ты собираешься объяснить своим детям, почему это – можно, а это – нельзя?

Я пристыженно «прижал ушки» к голове.

– Однако, кохаро, тебе придётся теперь много заниматься.

– А почему ты зовёшь его «кохаро»? – спросила королева.

– А кто он? Ихе? Уже вырос. Но до взрослого ещё не дорос. Пока где-то на полпути. Так вот, основные проблемы ты уже решил. Ты понял, хотя ещё и не принял, что не важно, каков ты. И что важно только то, что ты делаешь. Ты понял, что любовь – это не просто, но если делать, то получится. Главное – не сворачивать! Ты знаешь теперь, что Хашеп, несмотря на все её возможности и силу – нужна опора и помощь. И знаешь, что ты вполне сгодишься для этого. А теперь то, чего ты не знаешь. Ты не знаешь предела собственных сил. И их запросто может не хватить в ответственный момент! Поэтому ты будешь заниматься дальше. К сожалению, дети, у вас всего неделя…

– Как? Ведь у меня виза на два месяца!

– Коля! – Хашеп дёрнула меня сзади за штаны. – Если папа говорит, что всего неделя – значит, случится что-то ещё. Слушай, а не перебивай.

– …а после этой недели – вся жизнь. И мне предстоит невероятной сложности задача: за эту неделю подготовить вас, дети, к совместной жизни. И если ты, кохаро, самоуверенно думаешь, будто заниматься придётся тебе одному… О, как ты ошибаешься! Ты, доченька, тоже будешь вкалывать, как раб на плантациях! Потому что именно тебе придётся решать все ваши семейные проблемы и неурядицы! А заодно будете обучать Сисишеп языку. Я уверен, вы оба об этом уже забыли…

Я смотрел на хаала Смаарра в бытовой обстановке, и он мне нравился всё больше. Иметь такого тестя – огромная удача! Мне невероятно повезло, что я встретил Хашеп, что у неё такие родители, и что всё произошло именно так.

Вы верите в такой уровень везения для одного отдельно взятого человека?

Вот и я не верю.

А если это всё происки местных Высших Сил, то я тут и вовсе ни при чём.

Так что я просто прижал Хаш к себе, запустив пальцы в густую шерсть.

А вечером я наблюдал местный «танцпол». Да, не скажи мне, что это такое – я бы в жизни не догадался. Огромная площадь заполнена хаарши, их там хвостов триста, не меньше! И на всё это великолепие – трое «музыкантов». Неудивительно, что требуется жрец «для разогрева». Смаарр вышел на возвышение, махнул рукой:

– Аааааа!

– Ааааа! – слаженно отозвалась толпа.

– Оооо!

– Оооо! – отозвалась толпа.

Я немедленно вспомнил, как подружки пародировали это у нас в комнате, и присмотрелся. Увы, я мог только понять, что хаал что-то делает, но что именно – мне было не видно. Он пару минут так поорал на разные лады, потом музыканты… Гхм… Ну, видимо, это так называется… Начали извлекать звуки. Потому что назвать услышанное «музыкой» я не мог при всей своей любви к хаарши. А толпа начала образовывать узоры! Хаарши двигались хаотично, ритмично, но без видимого танца. А на площади волновались узоры: то появлялись геометрически узнаваемые фигуры, то волна проходила сквозь волну, то образовывались завихрения или «взрывалось солнышко»…

Нет, танцы хаарши – не для меня. Бедная Хашеп, как же она слушала нашу музыку? Наверное, для неё тоже орали кошки в мартовскую ночь. Хотя, вот как раз кошки для неё должны выть музыкально.

Не знаю, то ли я отстрелял последних противников существующего режима, то ли они затаились, то ли внушительная демонстрация моей «мощи» и «умения совладать даже с драконами» сыграла свою роль, но больше к нам никто не приставал. И на королеву никаких покушений не было. И вообще, неделя эта прошла на удивление быстро…

А через неделю я понял, что хаал в очередной раз прав. И хотя виза у меня, действительно, была на два месяца – а пора домой. Вот пора, и всё! Необъяснимо!

– Ну, что, лисонька моя пушехвостая. А не пора ли нам обратно?

– Завтра же?! – удивлённо поставила уши жена.

– Почему «завтра»?

– А ты разве не чувствуешь?

– Я чувствую, но не настолько точно. Это у меня от твоего отца, да?

– Коля, не дели себя, какая тебе разница, что тебе от кого досталось?

– Мне интересно. Что ещё, кроме знания языка, отдал мне отец? И, кстати, кто были те, кто поделился языком с тобой?

– Не знаю. Я их никогда не видела.

– Они хоть живы?

– Сомневаюсь. И, заметь, ничего от их личности во мне не осталось!

– Так ты – хаарши, потомственный жрец.

– А не в этом дело! Дело только в силе твоей собственной личности. Поэтому, даже если что-то отца и попало в тебя – так это только во благо! Пользуйся и радуйся!

И снова она была права. Я в который раз оценил, насколько мне повезло с тестем и тёщей. Оставайся я тем парнишкой, который месяц назад собирался развлекаться на Хаарши – то вряд ли мы бы с Хашеп долго прожили вместе. Она мне говорила об этом, а я ничего не понимал тогда. Как только удовольствия кончатся – я сразу же начну искать другие. Сейчас нас с ней связывает куда больше, чем просто секс. И даже отсутствие удовольствия (или возможность получить его другим способом) делает Хашеп только более желанной. Так что чего я тут занимаюсь самокопанием? Важно только то, что ты делаешь!

– Тогда собираемся? Сисишеп, что ты возьмёшь с собой из этого мира?

– Хозяин, я не знаю! Всё, что ты прикажешь.

– Хашеп? Чем будем кормить нашу рабыню у нас?

– Любимый, а чем мы будем кормить меня?

– Уупс!

– Вот именно. Конечно, набьём твои сумки вкусностями и полезностями.

– Так получается, Сисишеп ничего не нужно?

– Так и есть. Всё, что ей нужно – это мы. Мы принимаем за неё решения.

– Тогда и сборы будут очень короткими.

– А так и должно быть. Это вы, люди, пыльные шкуры! А хаарши проживут где угодно!

Ну, про «где угодно» она, конечно, загнула… Но и впрямь проблем меньше. Одежда очень простая, спать могут на матрасиках, работы не гнушаются, голова работает – что ещё для жизни надо?

Но всё равно – как-то я уже прикипел к этому миру. И как бы он ни был чужд, каким бы странным ни казался – а я мог бы здесь прожить. Мог бы.

Но меня ждут звёзды.

Это единственное, чего нет на Хаарши, и непохоже, чтобы скоро появилось.

– Жалко, что у вас нету Луны.

– Зато как здорово, что она есть у вас!

Так что сборы были и впрямь недолгими. Если бы жена у меня не была королевской дочерью – может, пришлось бы и задержаться, чтобы обеспечить двух хаарши едой хотя бы на месяц. А так – от материнских щедрот навалили так, что пришлось всем троим нагрузиться. Королева Раманка предлагала взять ещё пару рабов, но я отказался. Одну Сисишеп мы как-нибудь пристроим, а организовывать колонию хаарши в Москве я пока не планировал.

И вот мы едем. Смирные стардаа бодро топают на северо-восток, к воротам. До храма Северных Врат доехали со Смаарром, переночевали и дальше в путь. На нас оглядываются. Ах, да! Лаары-то мы не сменили! Так и еду в королевском облачении. И Хашеп тоже. А Сисишеп дуется – я оставил ей рабский пояс. Просто так, по приколу. А ей почему-то не понравилось, хотя я и попытался выдать это за наказание.

– Не тогда ты наказываешь, хозяин, – пробурчала она. Но перечить не стала.

Перед порталом мы сдали стардаа «на конюшню», нагрузились и направились к вагончику.

– Ты знаешь, я буду скучать.

– Милый, ты так говоришь, будто мы уезжаем на другую планету!

Сисишеп оглядела хохочущих нас и уточнила:

– Я что-то не понимаю? Мы же и правда едем на другую планету?

– Да, это так, – пояснил я. – Но от вашей планеты до нашей – две минуты в вагончике. Это ближе, чем из одной комнаты в другую.

– И что?

– А в нашем мире между планетами летают не так. Туда летят полжизни, а оставшиеся полжизни устраиваются на новом месте. И о возврате никто не мечтает.

– Жестокий мир! – с выражением тряхнула хвостом рабыня.

А Хашеп захихикала, глядя на озадаченного меня.

Ещё на этой стороне портала я вдруг услышал:

– Эй, мистер! Не подскажете, где здесь можно снять приличных девочек?

Моему изумлению не было предела! Я оглянулся на группу из трёх человек (я успел отвыкнуть от вида людей! Кошмар!) и уточнил:

– Вы это мне?

– Ну, тебе, грёбаное дерьмо! Ты же где-то снял?

Хашеп ухватила меня за руку. Оказывается, я потянулся к кобуре.

– Вообще-то это моя жена. Поэтому, извините, не знаю.

– А что они сказали? – приставала Сисишеп, пока мы шли к порталу.

– Они хотели найти себе рабыню для секса.

– А ты чего так обиделся?

– Сисишеп, отстань!

Но Хашеп объяснила. И то, почему я так разозлился, и то, что в мире людей не положено задирать хвост перед первым, кто попросит. Даже если очень хочется.

– У тебя есть господин, вот перед ним и задирай! А больше – ни перед кем!

– А я и не собиралась! – честно похлопала глазами рабыня.

С этой стороны никаких проблем не возникло. Всё было видно издалека и сразу. А вот на той стороне одетый в форму хаарши изучил мои документы, оглядел меня…

– А вы знаете, что означает ваш костюм?

– А ты что, хочешь снять с меня лаар? – уточнил я на Высоком.

Реакция была достойной. Он подтянулся, усы вздыбились, уши прянули.

– Прости… Я не ожидал…

– Ничего страшного. Это – со мной.

– С тобой? Не ты с ними? – кажется, я сегодня буду потрясать всех встречных.

Собственно, так и произошло. Таможенник-человек попросил документы на Сисишеп, и я ткнул ему в строчку «Провозимый багаж»

– Видите? Сисишеп, переноска для багажа. Одна штука. Вот это.

– Но это же хаарши!

– Неужели? Да? Надо же, вы правы. Тем не менее, это моя собственность, честно приобретённая на планете.

– Но на неё должны быть документы!

– Вот и выпишите.

– Подождите, вы хотите сказать, что вам там подарили хаарши?

– Нет, я её там честно купил. И записи в их книгах об этом есть. Но с собой их, как вы понимаете, не дают.

– Я не могу пропустить её без документов.

– Я уже сказал – выпишите!

Сначала вызвали его начальника. Потом его начальник вызвал своего начальника. Потом к нам присоединился охранник-хаарши. Бедлам затянулся минут на пятнадцать, дело дошло до какого-то консула. Бедному охраннику пришлось переводить и подтверждать, что рабыня действительно является моей собственностью, и вернуть её обратно нет никакой возможности. И что действительно, единственным вариантом является вернуть на Хаарши меня и принцессу, а чем это грозит в дальнейших межмировых отношениях – он предсказать не сможет.

– Я смогу, – уверенно заявил я. – Я вернусь туда и просто буду передавать хаарши всё, что знаю. А знаю я немало. Буду нужным специалистом там. А всё потому, что кто-то побоялся выписать документы на моё имущество! Жена, понимаете, может пройти, а рабыня – нет.

– Это ваша жена? – изумление таможенников достигло предела, и Сисишеп был выписан временный паспорт. В котором «семейное положение» было «slave».

Следующим барьером оказался самолёт. В аэропорту мне предложили снять и сдать оружие. Я настолько привык к кобуре, что даже и не подумал об этом заранее.

– Пистолет я не сдам. Патронов к нему нету, но могу сдать обойму и показать отсутствие их в патроннике. А пистолет – не отдам, хоть режьте. Это подарок хаала Смаарра, и я его никому не доверю.

– Но правилами авиакомпании…

– Я никуда не спешу. Подожду другую авиакомпанию.

– Ни одна авиакомпания не разрешит вам пролёт с оружием на борту.

– Тем хуже для вас. Лично королева Раманка разрешила мне носить этот пистолет где угодно. Я извещу хаарши о том, чтобы вашей авиакомпанией не пользовались. Никогда. А вот та, которая разрешит – той и будут пользоваться.

Хашеп – умничка! Хотя и дёргает меня за хвост, но во всём подыгрывает.

– Я – признанная принцесса Хашепсут сталл Наахи риис Смаарр, подтверждаю, что его слова будут переданы в уши королевы.

– Но ни одна авиакомпания не разрешит вам…

– Значит, хаарши не будут пользоваться авиацией. Или мы заведём свою компанию.

И снова – начальники, бумажки, проверки и тяжёлые раздумья.

– Но пассажиры на борту будут нервничать…

– Я обещаю не стрелять в пассажиров из пустого пистолета.

– Но сам вид оружия…

– Под лааром кобуру не видно. А все всё равно будут пялиться на моих девушек.

В общем, на борт я поднялся перепоясанный ремнём с кобурой под лааром.

– Коля, зачем ты так делаешь? – спросила Хашеп, как только мы взлетели. Разговор шёл на Высоком, так что лишних ушей мы не опасались. А Сисишеп прилипла к иллюминатору и на высокую политику не отвлекалась.

– Сам не знаю. Я мог бы списать всё на то, что мне было откровение свыше или что «так надо», но не хочу обманывать тебя. Я правда не знаю.

– То есть, ты мог бы спокойно сдать его?

– Ты знаешь, наверное, да. Но мне правда дорог именно этот пистолет. В конце концов, именно из него я научился убивать. Именно им я отстаивал нашу семью. И твоя мать правда разрешила мне носить его где угодно.

– Я помню. Но здесь правила другие…

– А твой отец сказал, что я могу переписывать правила.

– А, ты решил попробовать себя жрецом?

– Нет, скорее – вершителем. Могу или не могу?

– Муж мой дорогой, – засмеялась Хашеп и прижалась покрепче. – Конечно, ты можешь. Учти только, что твои игры могут иметь далеко идущие последствия! Особенно для нас.

– Не сомневаюсь, – мрачно ответил я.

После погасшего табло «пристегните ремни» я повёл Сисишеп учиться пользоваться человеческим унитазом. Кабинки в самолёте и так тесные, а вдвоём с хаарши – так и вообще непросто. Но обучение прошло успешно, и очередь снаружи выстроилась небольшая… В течение всего полёта к нам подходили и общались, а мы отвечали. Так что к концу рейса мы знали половину пассажиров. Многие просили автограф, и Хашеп щедро их раздавала. В самолёте Сисишеп впервые попробовала человеческую еду. Осторожно и под руководством моей жены: одни и те же блюда на разных хаарши действовали по-разному. Поэтому, собственно, каждый сам себе и готовит. И кормить можно только очень хорошо знакомого или родственника.

– А как же наши блины? – поинтересовался я.

– Каждый из сидящих знал, что еда новая. Так что каждый прислушивается к своему животу и дальше поступает, как знает. После блинов у нескольких было расстройство желудка, но не отравился никто. Так что нам очень крупно повезло!

Таможню в Москве мы прошли чуть ли маршевым шагом. И только в конце я понял, почему. Выход в Шереметьево был заполнен журналистами. И встречали – нас!

– Добрый день! Добро пожаловать на московскую землю! Расскажите, пожалуйста, зрителям, как вам понравилось на Хаарши?

– Спасибо, было очень познавательно.

– Что вы там ели?

– Вам перечислить весь список?

Журналисты засмеялись.

– Канал «Вести». Скажите, как хаарши отнеслись к вашему браку?

– С удивлением.

– Вы будете жить здесь или там?

– Поблагодарите кого-нибудь, чтобы не у вас дома.

Если в первую секунду внимание прессы приятно: чувствуешь себя эдакой значимой звездой, то с третьего вопроса я понял, что лучше бы этого не было. Увы, тогда не было бы и всего остального. Мы с Хашеп теперь популярная пара в обоих мирах, и ничего с этим не поделать. Так что придётся как-то терпеть, как-то выкручиваться. Вопросы были самые разные, понятные и простые, или с подковыркой… Вокруг толпились люди, глядя на бесплатное представление.

– Скажите, а на хаарши разрешено двоежёнство?

– Вы знаете, я не спрашивал. Но съездите, спросите!

– А как же вам разрешили двух жён?

– А кто вам сказал, что у меня их две? У меня их двадцать восемь. Только двадцать шесть умерли, и я не ручаюсь за оставшихся.

– Вы шутите!

– А вы разве нет?

– Скажите, что ваши жёны думают о России?

– Мяаааууу! – вдруг раздался очень мощный и сильный звук. – Мауаияауааа! Ооууу!

Я коротко глянул на Хашеп и «перевёл»:

– Очень хорошая страна. Но вот журналисты здесь абсолютно тупоголовые! До одного считать не умеют. Простите, мы пойдём.

– Скажите! – донеслось вслед. – Сколько платят космолётчикам?

– Два миллиарда, – почти не оборачиваясь ответил я. – Ежемесячно. В сукре.

А на выходе я остановился и полной грудью вдохнул родной московский воздух.

– Холодно! – удивлённо поёжилась Сисишеп.

Да. Москва встречала нас умеренной прохладой. Пятнадцать градусов где-то. Удивительно, почему первой это заметила рабыня? Несмотря на шерсть?

Таксист кинулся раскрывать перед хаарши двери. Нет, вот всё-таки наш мир куда лучше относится к инопланетянам, что бы мои дамы об этом не думали. Отзывчивее у нас люди, внимательнее. Доброжелательнее.

– Куда едем, шеф?

– Фрязино. Оплата по карточке.

– А без проблем. Поехали!

– Коля, – вдруг сказала Хашеп. – Ты давно не наказывал свою рабыню.

– Хаш, сейчас, вроде бы, не совсем уместная обстановка!

– Почему? Подумай хорошо, как наказать её… лучше всего?

Мне пришлось поднапрячься, чтобы решить этот ребус.

– Сисишеп, запрещаю тебе отводить взгляд от окна. Смотри только наружу.

Хаш кивнула и облизнула нос.

– Эй, парень! Ты что, их язык знаешь? Слушай, вот скажи, правду говорят, что они людей терпеть не могу?

– А мы сами-то себя терпеть можем? – рассеянно ответил я.

До Фрязино из Шереметьево чуть больше часа езды. А мы ехали, и я думал, что в России всё наперекосяк. Таксисты задают вопросы более грамотные, чем журналисты. Хаарши водят корабли в космос. Деньги дают за верность, а не за предательство. И где мне ещё жить, как не здесь? Только здесь люди женятся на хаарши, а те прилагают уйму усилий к тому, чтобы этот брак состоялся. А дальше… Дальше будет простая, полная бытовых трудностей жизнь. Надо будет купить квартиру, обучить Сисишеп языку и грамоте, найти ей какое-нибудь занятие, когда подрастут дети – придётся устраивать их в школу… У нас будет очень много общих дел, а трудности для Хашеп – это жизненная необходимость. И в России их будет предостаточно. Так что за жену я спокоен. А за себя?

А за себя мне волноваться некогда. Я повязан таким количеством ниточек, что уж и не разрубить. И если мне когда-нибудь захочется человеческую женщину – Хашеп не будет против. Так что мне не придётся ни лгать, ни скрываться, ни прочими способами разрушать нашу ячейку общества. Всё-таки хорошо, когда жена – жрец. А ещё хорошо, когда жена – такая красивая.

– Коля, тебя тоже заставить смотреть в окно?

– Лучше поцелуй.

– Сексуально озабоченный самец! Мммммлям!

Я обхватил Хаш за талию и прижал к себе. На таксиста мы не обращали никакого внимания. Пусть завидует.

Родители были рады.

– Ой, Коля! Хашеп! А это кто с вами?

– Мама, знакомься. Это Сисишеп. Моя рабыня. Сисишеп, это – моя мама. Можешь её обнюхать, но это не обязательно. Проходите, сумки сгрузи здесь.

– Тоопхый тень! – старательно выговаривает Сисишеп.

– Коля, как ты на ихнем шпаришь шустро…

– Здоров, пап.

– Коля, как «рабыня»? Ты что такое говоришь?

– Мама, пойдём на кухню, Сисишеп тебе поможет с обедом. У них же, сама знаешь, с этим сложно. А я сейчас всё тебе расскажу! Заодно покажу самые их вкусные штучки!

Всё-таки как же дома хорошо! И хорошо, что Хашеп свозила меня к себе, показала свой дом. Теперь я буду лучше понимать, что для неё является удобным, приятным, а что из нашего – неудобно. Но теперь нас трое… И вообще! Это не моя забота! У меня есть жена, которая любит трудности. Я должен решить, а она – придумать, как.

– Хашеп, солнышко моё темнохвостое… Значит, так. Надо придумать, где нам жить. Чтобы мы были втроём, чтобы было место для детей, чтобы было недалеко от дороги, но чтобы хорошие соседи.

– Коля! – я давно не видел в глазах жены такого счастья. – Ты – прелесть! Начинаем? Тогда смотри, что я придумала! Спален у нас будет три…

Мать оказалась человеком практичным и сразу спросила о главном: как ухаживать за внуками? Что им требуется? Ну, соски-бутылочки человеческие же не подойдут? А догадаться привезти с Хаарши я, разумеется, не догадался.

– Питаться дети будут исключительно местной пищей, – сразу заявила Хашеп. – Хаарши в этом плане чрезвычайно гибкие. Если в детстве что-то поел и плохо не стало – значит, можно будет всю жизнь это есть. Другое дело, что найти это «что-то» иногда затруднительно и у нас… Так что будем пробовать. Это сложный и ответственный период, но все хаарши через него прошли, пройдут и наши дети.

И до глубокой ночи мы с женой и родителями обсуждали, где и как нам обустраивать дом.

– Докладывает курсант Петров. Обстановка в норме.

– Слышь, Петров, я тебя сейчас обратно в курсанты разжалую за такие шуточки!

– Тогда докладывает лейтенант Петрова. Если разжалуете – отдайте его мне!

– Так, экипаж! Отставить ваши семейные хиханьки !

– Есть отставить! К полёту готовы.

– Оба?

– Нет, все тринадцать.

– Тьфу на вас. Начинаем обратный отсчёт… Десять… Девять…

Мы с Хашеп переглянулись.

– Точно всё нормально?

– Коля, через пять секунд узнаем.

Я покрепче стиснул зубы.

Возвращение в родной космофлот после отпуска было очень бурным. Во-первых, мне поставили на вид шумиху в прессе. Мол, надо было обойтись стандартным «без комментариев». Каждый знает, «как надо было»! А я растерялся! Я месяц общался исключительно с хаарши, там совершенно другой менталитет! Во-вторых, мне поступило предложение перейти в дипломатическую миссию. Мол, такие специалисты, как я – на вес золота. Я в новообретённой хамской манере сообщил, что цена в золоте у них только до тех пор, пока отношения на мировой арене положительные. А как только сменится парадигма или просто кому-то вожжа под хвост попадёт – такие специалисты первыми становятся «продажными шкурами» и «жополизами». Поэтому я остаюсь со своими звёздами, ради которых учился и женился. А их политика идёт вооон туда!

На удивление – отстали. И мне показалось, что моё руководство расстроилось. Видимо, мы с Хашеп становимся кроме известных, ещё и неудобными фигурами. Ничего. Придётся потерпеть. А то и впрямь ударюсь в политику, и будет ещё хуже!

Почему-то я был уверен, что смогу отравить жизнь своим неблагожелателям хуже известного шила в одном месте.

Ну, и последнее – это невозможность меня, вершителя, решить простую житейскую проблему. Жена вознамерилась и в следующий полёт лететь вместе со мной!

– Хаш, ты же беременна!

– Хорошо, что ты это заметил.

– Тебе нельзя!

– А ты откуда знаешь?

– Я знаю, что ты – жрец, и что ради нового знания ты готова на любые безрассудства!

– Глупый, я ж не настолько жрец! Но у меня срок всего несколько недель, это вообще никак не ощущается! Что ты вообще знаешь о беременности у хаарши?

– Ничего.

– И ещё берёшься меня учить?

– А что ты знаешь о беременных хаарши при перегрузках и невесомости?

– Ничего, но…

– Но узнаешь. Хашеп!

– Коля!

И вот тут быть бы нашему первому семейному скандалу, но вспомнил я хаала Смаарра, который без устали повторял мне, что трудности Хашеп нужны не просто так, а жизненно. И что она, как и я, не всегда может объяснить причины своим поступкам, потому что они даются свыше, изнутри, в общем – неизвестно откуда, но очень правильно!