Текст книги "Эхо. Творец нитей. Книга 1."

Автор книги: Анатолий Хохлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 44 страниц)

В коробке были аккуратно уложены стопки золотых монет и лежал мешочек с самыми лучшими драгоценностями из тех, что были добыты грабежом у жителей Агемацу или получены в качестве подарков от генерала Хуоджина. Стоимость сокровищ в этой коробке была запредельна, даже части из них хватило бы любому, чтобы обеспечить себе безбедную жизнь до самой старости. А что до проблем с законом и охотниками на дезертиров?

Открыв коробку, Хизако вынула одно из шести лежащих поверх золота удостоверений личности.

Мацуи Аянэ? Хороший вариант.

Когда Агемацу захватили бандиты, многие обеспеченные граждане не стали дожидаться грабителей и попытались сбежать, прихватив с собой самое ценное имущество. Но вырваться из захваченного бандитами региона было совсем не просто. Многих убили, многих продали в рабство. Хизако не принимала непосредственное участие в массовых облавах на убегающих, но, отсыпаясь днем, ночами шастала по горам и выслеживала добычу. Ее бесконечно забавляло, когда беженцы, забившиеся в щели и норы в надежде переждать ночь, сначала начинали трястись от ужаса при ее приближении, а затем светлели лицами и вздыхали с облегчением, увидев кимоно мико. Куноичи, представляясь жрицей храма стихий, рассказывала им печальную историю Ишикуно Мисаки и предлагала свою помощь. Ночлег в храме, теплую пищу и целебный, восстанавливающий силы, напиток.

Мацуи Аянэ была дочерью городского стража, что оказался слишком правильно воспитан, чтобы склонить голову перед бандитами. Встал не на ту сторону, и за это поплатилась вся семья. Другие самураи Агемацу, не такие упрямые, разобрались с проблемой, но сделали это непрофессионально, как это свойственно городским стражам. Старшей дочери строптивого самурая удалось сбежать от них. Выждав время, девушка даже вернулась домой, но обнаружила его разоренным и опустошенным. Она не нашла никаких ценностей и денег, соседи отказались ее прятать, и единственное, чем помогли – дали немного продуктов. Понимая, что может только погибнуть здесь, Аянэ покинула Агемацу. Она надеялась добраться до Кацуямы и попытаться как-нибудь наладить жизнь, но уже первые десятки километров показали ей, непривычной к тяготам девочке-горожанке, как тяжела и страшна одиночная дорога через заснеженные горы.

Обо всем этом она, со слезами на глазах, рассказала доброй жрице, что отыскала полузамерзшую девушку под небольшим скальным карнизом и, подняв на руках, отнесла в храм. Крыша над головой, теплая еда и сочувствие человека. Допивая вкуснейший фруктовый напиток, который подала ей мико, несчастная девушка плакала, ей казалось, что она попала в сказку. Девочка говорила и говорила, рассказывая свои горести, не меньше чем в пище и тепле, нуждаясь в том, чтобы ее пожалели. Но когда блеяние беспомощного ягненка останавливало голодного волка? Изображая доброту и сочувствие, обнимая засыпающую под действием наркотиков девчонку, Хизако не чувствовала к ней ни малейшей жалости. С какой стати ей думать об этой избалованной слюнтяйке?

Забота о неудачниках – удел идиотов.

Слабые погибают, сильные выживают. Таков закон природы.

Проверив карманы беженки, Хизако не нашла ни денег, ни ценностей, но пальцы дезертирши крепко стиснули пакет с документами. Теперь, когда Хизако покинет долину Желтой реки, натворившая темных дел бандитка волшебным образом превратится в Мацуи Аянэ, чудом спасшуюся дочь добропорядочного и честного самурая. Измененный геном? Крепкое телосложение? Все объяснит оранжевая кайма на страничках удостоверения личности. Беглая куноичи покрасит предательски-рыжие волосы в светло-коричневый цвет, притворится келькуруской, и пусть преследователи попробуют найти хитрую волчицу среди бескрайних толп беженцев и переселенцев!

Можно будет даже покинуть промороженные склоны гор и перебраться в благодатную страну Лесов. Или, лучше, в страну Рисовых Полей, в которой живет немало прибрежников и с которой Северная Империя никогда не имела трений. Что там говорила та дуреха в костяной броне? Хизако – паразит? Между прочим, паразиты как раз всегда устраиваются лучше всех!

И это – тоже закон, установленный природой.

Бандитов, раненных в бою с костяным демоном, усадили на сани и отправили в город, где как союзникам Хуоджина им была обещана бесплатная медицинская помощь. Они успели преодолеть первый десяток километров, прежде чем были перехвачены. Шар огня, взлетевший над горными пиками и очертивший высокую дугу в сером зимнем небе, рухнул среди людей и ударной волной взрыва разметал их во все стороны.

– Что это за… – заорали сразу несколько уцелевших бандитов, но и они онемели в ужасе, когда четырнадцатиметровая туша гиганта с грохотом приземлилась на дорогу недалеко от пылающей воронки и людей, мертвых, израненных и искалеченных.

Нова не стал больше тратить на них энергию Ци. Не слушая панические вопли и мольбы о пощаде, он попросту давил врагов тяжелыми латными сапогами. Взрыв-печати и ниндзюцу, которыми пытались защититься бандиты, не нанесли даже малейшей царапины броне великана.

– Надеялись сбежать, пока я был занят разговором? – злобно процедил сквозь зубы Нова и, брезгливо отерев ногу о снег, широкими шагами направился к вражеской базе. – Никто не уйдет. Всех вас, ублюдки, вобью в землю! – Он быстро приблизился к селению и окинув взглядом склоны гор, отметил множественные цели, что притихли в своих схронах, услышав отдаленный взрыв. – Умрите! Умрите, презренная мелочь!

Руины храма затряслись от череды близких взрывов. Поврежденные и надломленные стены угрожающе накренились, с просевшего потолка посыпалась пыль и крошево черепицы.

Хизако, к этому моменту вытянувшая из шкафа ворох гражданской одежды и начавшая стаскивать с себя одеяние жрицы, бросилась к пролому и остолбенела от ужаса на несколько бесконечных мгновений, увидев, как гигант в стальной броне яростными пинками опрокидывает и вбивает в землю дома. Как с его брони срываются малые огненные шары и дуги молний, настигающие и раздирающие в клочья убегающих людей. Совместив пальцы левой руки в щепоть, монстр направил руку на разрушаемое селение, и энергия Ци хлынула из кончиков его пальцев. Воспламенившись, она обрушилась на дома, словно поток бешено пылающего напалма.

Что это за монстр? Откуда он взялся?

Да какая разница?!

Опомнившись от потрясения, Хизако метнулась к коробке с сокровищами и, схватив ее, стрелой выскочила из храма.

На Хуоджина и его бандитскую армию плевать. На селян и прочую мелочь тем более. Вырваться отсюда, сбежать и, притворившись невинной женщиной, начать новую жизнь…

Гигант, стоящий посреди пожарища, в облаках пепла, пыли и густого черного дыма, взглянул куда-то вверх, и с его наплечников в серые зимние тучи метнулось три пламенеющих сгустка Ци. Тучи озарились вспышками, и горящие обломки нескольких планеров полетели вниз.

Планеры? Шиноби Коюмори? Великан убивает и разведчиков правительственных войск?

Не важно. Важно то, что гигант видит их и бьет без промаха.

Хизако, подстегиваемая страхом, побежала прочь от полыхающего селения. Она надеялась скрыться, пока неизвестное чудовище занимается истреблением селян, но сенсорная печать Новы тотчас отметила одинокую фигурку, удаляющуюся от поля боя. Импульсом из ступней, разметавшим в клочья несколько уже полыхающих домов, многотонная фигура исполина швырнула себя к небесам, чтобы через несколько секунд с лязгом и грохотом приземлиться перед отшатнувшейся куноичи.

– Подожди! – закричала Хизако, роняя коробку в снег. – Не убивай меня! – она в жесте отчаяния указала на свое растрепанное одеяние. К жрицам храмов самураи часто проявляют милосердие. – Я мико! Меня зовут Ишикуно Мисаки! Твои командиры слышали обо мне? Пусть спросят в Агемацу, там меня многие знают! Я… я не бандитка, меня просто заставили лечить их!

Болтовня, ничего не значащая для Новы. Он задержался с расправой только из любопытства, желая получше рассмотреть и оценить врага.

– Ты сражалась с маленькой боевой биоформой? – это был риторический вопрос, сенсорная печать распознала энергию Ци по ее «оттенку», словно отпечатки пальцев, уникальному для каждого человека. – Ты заставила ее спасаться бегством? Какая же она слабая!

Нова потянулся к куноичи, явно намереваясь схватить ее и раздавить одним нажатием могучей пятерни. Он не чувствовал в этом враге силы, способной пробить его доспех. Достойное лишь презрения, крошечное злобное существо.

– Пошел прочь, демон! – Хизако махнула рукой, и несколько шелковых нитей намотались на стальную перчатку Новы. Пылая синим свечением, они сжались, скользя и пытаясь резать металл, но поток Ци, текущий по стали доспеха, был многократно сильнее того, что тек по нитям. – Убирайся! Пошел прочь!

Сенсорная печать видела ток Ци и распознала идущие от мозга импульсы, активирующие дзюцу.

Скопировано.

Вытесняя влияние куноичи, Ци гиганта хлынула в нити.

– Не пощажу никого. Ни одного из вас, никогда!

Нити, переходя под контроль Новы, свились в петли, метнулись к Хизако и оплели ее. Огненные шары один за другим срывались с наплечников гиганта и, безошибочно находя в дыму мечущихся селян, сжигали их в пепел. Из ста четырнадцати маленьких в живых осталось всего восемь. Восемь самых удачливых, везения которым хватило для продления жизни на две минуты.

– И такие как вы, хозяева жизни? – Нова крепко держал отчаянно извивающуюся в нитях куноичи. – На что вы надеялись, нападая на меня и убивая Генерала? На то, что я так же глуп и терпелив, как Кицунэ? Что я в благодарность за боль буду думать о вашем счастье и заботиться о вас? Вы действительно надеялись, вкладывая в меня ненависть, эхом получить добро? Логика и люди – несовместимы!

Хизако не понимала, о чем он говорит. Оглушенная болью, она даже не слышала его слов и лишь судорожно скребла шею, пытаясь подцепить пальцами петли, нещадно давящие ее горло. Ноги бандитки бестолково дергались, не доставая до земли.

– Прощай. – Нова сжал пальцы в кулак и ударил, буквально вбив куноичи в землю. Переломанная, раздавленная и разорванная, плоть смешалась с грязью и снегом. Брызги крови густо запятнали все вокруг, стеганув и по ящику с сокровищами, на который великан обратил не больше внимания, чем на любой из скальных валунов вокруг. Золото и драгоценные камни? Вещи, порабощающие человеческий разум, не имели никакой ценности для существа, воспитанного вне общества людей. Металл был для Новы металлом, камень – камнем, а ненависть – ненавистью.

Селение лежало в руинах. Не уцелела ни одна живая душа, даже дети. Различий по возрасту Нова тоже не понимал. Просто одни маленькие были еще меньше других.

Гигант свысока глянул на Кицунэ, что, едва живая от холода и усталости, прибежала к пылающим руинам только теперь, когда дело было сделано и клятва исполнена. Да, полностью исполнена. Нова поклялся не щадить маленьких, но ведь Кицунэ – не человек. Существо иное, нежели маленький, и потому Нова не обязан ее убивать. Если проявит благоразумие, то останется жива.

– Будешь стыдить и упрекать меня? – спросил великан. – Попробуй!

Кицунэ мотнула головой.

– Не-а, не буду. Они заслужили то, что получили. Уничтожив их, ты спас многих путников от гибели. И мне очень помог.

– Кажется кто-то говорил о спасении людей? Разве этих ублюдков ты не хотела спасти?

– Нет. Это те самые люди, о которых ты говорил. Те, для которых зло – осознанный выбор. Чудовища. Но не все такие же, как они. Нова, не надо считать, что все мы, люди, одинаковы! Вот ты и я, например…

Ударная волна импульса из ступней Новы швырнула Кицунэ прочь, и оборотница закувыркалась через голову, катясь по снегу. Великан, поставив точку в разговоре, перепрыгнул на соседнюю скалу и начал быстро удаляться.

В другой ситуации Кицунэ побежала бы за ним, но сейчас на это не было времени. Пленников из бандитского лагеря в любой момент могли отправить на рынок рабов. Нову она найдет и уговорит отказаться от безумной мести позже. Это будет несложно. Он ведь придумал отговорку, чтобы не убивать Кицунэ? Значит, готов слушать и придумает еще одну отговорку, чтобы больше не мстить. Надо только успокоить бедолагу и согреть добротой его большое сердце.

Девчонка поднялась из снега, отряхнулась и благостно вздохнула, представив счастье Новы, которое великан почувствует, когда Кицунэ его спасет! Есть ведь много сказок про то, как девушка встречает заколдованного принца и помогает ему снять проклятье. Нова, конечно, не принц, и требовать свадьбы от него Кицунэ не будет, но снова превратить монстра в человека… ради этого можно постараться, правда?

Чуть позже.

Оборотница подошла к месту гибели Хизако, посмотрела на кровавую кашу, оставшуюся от подлой куноичи, и брезгливо ковырнув когтистой ступней снег, бросила его на мерзостные останки.

– Получила, гадина? Это тебе не доверчивых путников всякой дрянью поить! Вот куда привела тебя твоя «мудрость» и знание жизни! Теперь лежи и думай о своем поведении! – Кицунэ присела на корточки, подобрала черную коробку и осторожно открыла ее. – О-ох, вот это да! – при виде сокровищ девчонка в изумлении вытаращила глаза. – Хизако-чан, это все мне? Ой, какая ты добрая, когда сплющена! Приму в качестве символической компенсации морального вреда! Но не думай, что так дешево от меня отделаешься. Теперь ты, хочешь или не хочешь, будешь помогать мне победить остальных бандитов и спасти моих друзей!

Кицунэ поднялась, стащила со своей головы костяной шлем и провела рукой по рыжим волосам, украшающим ее голову. Золотистые локоны, вопреки надеждам оборотницы не впечатлившие великана, уже были сброшены и намотаны на шею Кицунэ вместо шарфа. Над кровавым месивом стояла девушка, словно зеркальное отражение похожая на Кинджоу Хизако. Впечатленная образом доброй мико, маленькая оборотница еще вчера хорошо запомнила внешность донельзя гостеприимной хозяйки храма. Скопировать облик подлой обманщицы теперь труда не составило.

Костяная броня, спасшая жизнь Кицунэ в недавнем бою, нелепо болталась и готова была осыпаться. Эти щитки уже больше не нужны. Не станут же бандиты нападать на свою верную союзницу и помощницу? Куноичи даже ведь что-то там про любовь с бандитским генералом показывала. Это можно использовать!

Техник, поковырявшись в устройстве, угрюмо буркнул:

– Никаких неисправностей нет, я же сразу сказал! Магнитная буря какая-нибудь сигнал глушит, не иначе, – он закрыл кожух рации и принялся убирать инструменты. – Скорее всего, это не природное явление.

– Все ясно. – Хуоджин кивнул, соглашаясь с техником. – Разведчики докладывали о маневрах войск правительства в наших районах. Отряд немногочисленный, но, видимо, пакостный. Как только завершим разговор с дипломатами, займемся этой проблемой.

Глава бандитов отдал несколько приказов, усилив охранение на стенах и указав трем тысячам воинов нести дежурство в полной боеготовности на случай внезапного нападения врага.

– Дипломаты так и не появились? – спросил он, завершив дела.

– Нет, господин. Ни один из наших постов в горах и наблюдателей в селах не сообщал о дипломатической группе, приближающейся к районам Желтой реки.

– Было бы удивительно получить сообщение при таких-то помехах! Ладно, как появятся, сразу их ко мне!

Хуоджин уселся за стол и приступил к размеренному принятию завтрака, как вдруг в палатку, неся на спине громоздкое устройство радиопередатчика, вбежал техник.

– Помехи пропали! – воскликнул он. – Есть связь!

– Отлично. – Хуоджин продолжал жевать. – Переговорите с ключевыми постами, а как отзовется храм, дайте микрофон и наушники мне.

– Да, господин.

Техники работу знали, и вскоре Хуоджин услышал в наушниках легко узнаваемый голос своей давней подруги, шпионившей для склонного к бандитизму генерала еще задолго до развала Северной Империи.

– Проклятье, Хуоджин, наконец-то удалось с вами связаться! Я думала рация повреждена, и уже бросила попытки, когда пришел ваш вызов!

– Что-то случилось, Хизако?

– Эта принцесса, которая сбежала от вашего отряда, напала на мой храм! Ты бы видел, что она натворила! Здесь жуткий бардак!

– Спокойно, красавица моя, – рассмеявшись, отозвался генерал. – Я же обещал, что мои люди починят любые повреждения? Пришлю отряд строителей, они живо все вернут в первозданный вид или построят новый храм для тебя, моя богиня, если на месте прежнего остался только кратер. Эта мелкая нечисть… ты ее убила?

– Нет. Она ранила многих из наших и скрылась. Тварь! Уверена, шустрая гадина – из элитных дзенинов Скалы и только притворяется наивной дурочкой. Хуоджин, она может быть не одна!

– Возвращайся в лагерь. Эта принцесса наверняка разведчик той группы правительственных войск, что рыщет на западе моих владений. До поры побудешь с нами, а как разгромим интервентов и наведем порядок, отстроим твой храм.

– Хорошо.

– Забери радиостанцию с собой. Как будешь подходить к лагерю, сообщи. Выйду и лично встречу.

– Как скажете, Хуоджин-сама, – в голосе девушки прорезались игривые нотки. – С нетерпением жду встречи, мой господин.

– Я тоже, красавица, – приходилось быть сдержанным: подчиненные смотрят. – Конец связи.

– Конец связи.

Радио умолкло, и генерал, предвкушая бурную ночь после довольно долгого воздержания, откинулся на спинку кресла. Что поделать, только Хизако могла не обращать внимания на гной и язвы, покрывающие тело генерала. Она спокойно терпела вонь у него изо рта. Других девушек буквально выворачивало от омерзения, даже если они всеми силами старались сдержаться. Хизако была уникальна, поэтому Хуоджин столь высоко ценил ее, потакая любым прихотям и прощая то, что другим бы никогда не простил. Но всякому терпению есть предел.

Хорошо, что Хизако возвращается. Так у нее возникнет меньше подозрений, и генерал сможет подарить ей еще одну бурную ночь перед тем, как навсегда избавится от гнусной твари.

Не от желания быть полезной, куноичи придумала эту затею с отравлением охраны караванов, расправилась с несчастной мико и поселилась в храме. Глупо было надеяться, что правительство страны будет долго терпеть произвол разбойников в своих восточных землях. У законной власти было два пути – заключить союз или начать войну. Хизако подстраховалась, не желая быть рядом со своим «возлюбленным», если черный воин-дракон пришлет убийц для расправы над командованием бандитов. Шиноби Скалы без малейших колебаний прикончили бы дезертиршу вместе с генералом и даже, скорее всего, выставили бы ее как одну из основных целей при планировании операции. Поэтому она стремилась отдалиться, скрыться под чужим именем в безопасном месте, откуда легче будет сбежать или где можно будет отсидеться, если на лагерь нападет армия правительства.

Но теперь храм тоже стал небезопасен и трусливая волчица уже, наверное, бежит сюда, поджав хвост. Знает, что протравленный собственными токсинами монстр будет ее защищать! Она будет рядом с могущественным покровителем, пока нуждается в нем.

И что же, он убьет ее за подобное отношение? Нет. Конечно же, нет. Верных солдат у Хуоджина достаточно, а вот девушка, способная целовать гниющие язвы, только одна, – так думала Хизако.

Но Хуоджин думал иначе.

Пора заканчивать с бандитизмом. Власть его в долине Желтой реки установлена надежно, принц Рюджин едва ли захочет терять остатки войск в бою с теми, кто буквально стремится стать его верноподданными и начать платить налоги. Бандиты обратятся законной властью, а их генерал, лорд Хуоджин, наведет порядок в своих владениях, поселится в Агемацу и станет регулярно проходить курс лечения у мико, чтобы тело меньше разлагалось от выделяемых ядовитой железой токсинов. Мико могут удалять яд и исцелять гниющую плоть. Их сил хватит, чтобы поддерживать внешность генерала в приемлемом состоянии. С обретенным богатством наместник Хуоджин найдет себе лучшую из целительниц. А что же сделать с самодовольной и подлой Хизако, возомнившей, что она может вертеть боевым генералом как мальчишкой? С куноичи, убившей добрую жрицу маленького храма, несмотря на четкий приказ быть к ней терпимой и милосердной? Прикончить тварь собственными руками или отправить к мастерам пытки? Ах, какой сложный выбор! Нет, своими руками все же будет приятнее…

Предаваясь мечтам, Хуоджин продолжал поглощение завтрака, как вдруг, заметив, как дрогнули его телохранители, вскочил и, отталкивая от себя стул, резко обернулся.

Стена дома позади него исчезла, словно вырезанная из общей конструкции и выброшенная прочь. Вместо пола на месте вторжения возник рассыпчатый снег и камни, вырванные с горного склона, а на них стояли три фигуры в черных плащах с алыми подкладками.

– Кто такие? – рявкнул Хуоджин, хватаясь за оружие. – Отвечайте!

– Позвольте представиться, – стоящая к Хуоджину немного ближе остальных фигура сбросила плащ и оказалась высокой, стройной молодой женщиной в дорогой и элегантной бело-синей шубке из натурального песцового меха. – Такасэ Мей. Представитель и глава Кровавого Прибоя к вашим услугам, Хуоджин-сама. При мне бумаги, подтверждающие мое право говорить от лица великого принца Рюджина, нашего сильнейшего союзника и наследника трона Единой империи.

– Обещанные дипломаты соизволили явиться? – генерал не убирал ладони с оружия. – Эффектно, эффектно. Дзюцу пространственных искажений?

– Совершенно верно, Хуоджин-сама. В нашем селении есть личности с выдающимися способностями, которые способны избавить посольские миссии от неудобств дальних путешествий.

Двое воинов, сопровождающих гостью, также сбросили плащи. Рослые и крепкие мужчины, очевидно, телохранители.

– Могу я взглянуть на бумаги? – осведомился Хуоджин для порядка. Он, даже впервые встретив этих людей, узнал всех троих. Знаменитая боевая группа. Эта женщина – первый советник и едва ли не опекун болезненно-слабого дайме своей страны. Весьма популярная в народе, милосердная к побежденным врагам и уверенная дипломатка, она к тому же была известна своей красотой и волевыми решениями. Те двое, что за ее спиной, – элита Кровавого Прибоя. Воин с огромным тесаком – мастер скрытного перемещения, способный ослепить целую армию врагов поднятием непроницаемой туманной завесы, Такасэ Сингэн. Второй, с закрытыми черной повязкой глазами, один из величайших сенсоров, для взгляда которого не существовало преград. – таинственный Ао, которого одни называли шедевром, созданным в ходе эксперимента над генами, украденными из селения Ветвей, а другие – беглым шиноби из того же селения, переметнувшимся на сторону врага. Кем бы он ни был, полезность его было трудно переоценить.

Сингэн поднимал туман, столь плотный, что враг не видел даже собственных рук, Ао отдавал указания по радиосвязи, а Мей, следуя этим указаниям, наносила удары мощными ниндзюцу и уничтожала врагов целыми отрядами. Это был невероятно эффективный альянс троих воинов. Уничтожить их старались, разделив троицу, но вопреки надеждам нападавших, и поодиночке они многого стоили. Опасные противники.

Хуоджин думал об этом, изучая документы и сопроводительное письмо, которые протянула ему Мей. Верховный совет страны Камней предлагал генералу Хуоджину и его армии поступить на службу союзной стране Морей. Флот для переброски войск будет предоставлен, переселенцам даруют земли и подданных. Конечно, Агемацу и долину Желтой реки придется вернуть. Не шутка ли? То, что страна Морей отчаянно нуждается в солдатах, не новость. Где же их взять, как не в стране Камней, где сейчас полным-полно оголодавших ронинов? Лазурный воин-дракон собственной персоной и двое элитных дзенинов здесь. Их появление может означать только одно: Кровавый Прибой действительно заинтересован в сотрудничестве!

– Теперь все в порядке, Хуоджин-сама? – Мей одарила генерала бандитов такой улыбкой, что у того в жилах закипела протравленная кровь. Женщина потрясающей красоты, наделенная умом и властью. Сокровище своей страны. – Согласитесь ли вы принять нашу посольскую группу?

– Это честь для меня, великий воин-дракон. – Хуоджин низко поклонился и, обернувшись к своим людям, проорал: – Что стоите?! Принесите кресло для леди, живо!

Прекрасно понимая, чем грозит для нее разоблачение, Кицунэ подошла к делу максимально ответственно. Немало времени оборотнице потребовалось, чтобы избавиться от оставшихся на ней следов недавнего боя и, навестив погреб разрушенного храма, пополнить в организме запас питательных веществ.

Запасное кимоно жрицы пришло в полную негодность после того, как Нова размазал Хизако по снегу и камням, а еще одного комплекта у Мисаки, жившей небогато, попросту не было. Кицунэ убедилась в этом, порывшись в шкафу. Зато позади нарядов крестьянок и горожанок, в глубине шкафа, обнаружился припрятанный костюм куноичи. Тот самый, в котором Хизако пришла в этот храм. В этом же костюме, скорее всего, она и под Инакавой воевала. Даже повязка со знаком селения Скалы сохранилась.

Зачем она сберегла его? Наверное, рассчитывала при необходимости выдать себя за разведчицу правительственных войск. Так же, как выдавала себя за мико. Так же, как явно хотела выдать себя за законопослушную девушку после побега из банды Хуоджина. Кицунэ успела полюбоваться на удостоверения личности, лежавшие в ящичке сокровищ бандитки. Документы на разные имена, но в каждом была одна и та же фотография. Здесь, в жилой комнате, спешно оставленной прежней владелицей, лежало еще одно, которое маленькая оборотница сразу узнала. Маленькая книжечка с золотой каймой на страничках. Удостоверение благородной леди Мицуми из клана Сайто.

Открыв эту книжечку, Кицунэ содрогнулась, увидев что разбойница попыталась поработать и над этой своей добычей, но высокая степень защиты документов аристократии стала для бандитки неприятным сюрпризом. Защитная пластиковая пленка на главной странице, которую Хизако попыталась осторожно отслоить, под воздействием энергии Ци помутнела и рассыпалась. Тонкий узор краски изменил свой цвет. Более того, вынимая прежнюю фотографию, Хизако порвала тончайшие золотые нити, протянутые сквозь бумагу для усложнения процесса подмены фото. Куноичи владела элементом земли, любая твердая материя легко поддается воздействию этого элемента, но бандитке не хватило опыта. Наверное, злыдня несколько часов корпела над удостоверением, пытаясь его восстановить, но только больше нанося документу ущерб. Ох и злилась она, наверное! Еще бы, ведь теперь не получится помыкать людьми, корча из себя даму высшего света! Вон на сундуке, где раньше стояла фарфоровая кошечка, лежит блондинистый парик, дорогущие пальто, жакет и юбка, которые грабители отобрали у Кицунэ. Швы на одежде не разошлись, но пострадали изрядно. Все-таки мерила, гадина. Мечтала, что вот сейчас поменяет фотографию в удостоверении, наденет шикарное платье и станет принцессой? Ха! Не всякому дано.

Наверное, Хизако полжизни отдала бы за такие же способности, как у Кицунэ! Страшно подумать, что могла бы натворить бандитка, умея менять свою внешность. Как хорошо, что такая сила досталась лисенку, а не какой-нибудь из гнусных волчиц! Но все равно разве мало того, на что способны люди-волки? Что бы случилось, не пройди мимо этой деревеньки сердитый горный великан? Хизако понесла бы наказание за свои преступления? Хоть когда-нибудь? Едва ли.

Защита на документах обычных людей была намного проще, и подменить фотографии бандитка сумела без особых проблем. Наверное, где-нибудь в южных регионах страны Камней месяца через три появилась бы донельзя скромная молодая девушка с хорошими сбережениями на банковском счете и всегда готовая предъявить документы на имя, совершенно чистое перед законом. С глумливой ухмылкой принимая людское радушие, Хизако жила бы украденной у другой девушки жизнью и с незыблемой уверенностью продолжала бы рассуждать о волках и овцах.

– Овцы? – склонившись к выброшенной из шкафа одежде, Кицунэ коснулась пальцами белой блузки, когда-то принадлежавшей одной из жительниц Агемацу. – Суровой зимой волки нападают на людей и пожирают их. Одинокий человек слабее стаи волков. Но, даже погибая от зубов волка и становясь пищей для зверья, человек не превращается в овцу. Хизако… вы ели не овец. Вы – людоеды.

Шмыгая носом от горя по погибшим, девчонка принялась натягивать костюм куноичи на себя и, завершив одевание, сунула налобник со знаком селения Скалы в карман. Если бы только она могла появиться в этих местах раньше! Смогла бы она что-нибудь изменить? Смогла бы спасти хоть кого-нибудь? И ведь война закончилась буквально только что! Как же мало нужно времени людям, чтобы натворить леденящих душу ужасов!

Прошло еще несколько минут, и в подвальное хранилище спустилась девушка, которую любой, встречавший ранее Кинджоу Хизако легко принял бы за свою знакомую. За дезертира, разбойницу и убийцу. Хебимару, если бы видел сейчас свою воспитанницу, непременно испытал бы чувство гордости.

Кицунэ укрутила веревками сразу три большие глиняные бутыли с дурманом и, пыхтя от натуги, с трудом забросила их себе за спину.

Пора идти. Она опоздала помочь многим, но разве можно бросить тех, кто нуждается в помощи сейчас?

Оборотница прихватила громоздкую рацию и покинула разрушенный храм.

Пахло смертью. Пепел и дым плыли по воздуху, уносимые прочь от храма едва ощутимым, ленивым ветром. Тела погибших, разбросанные у домов и на склонах горы, уже почти остыли. Тишина места, проклятого людской злобой и алчностью, нарушалась только треском догорающих бревен.

Девчонка, поставив бутыли на снег, обернулась к храму и поклонилась, молитвенно сложив ладони.

– Боги и духи, даже понимая, что, возможно, желаю слишком много, я все же попрошу вас… – произнесла она полушепотом, хоть и не было рядом никого, кто мог бы услышать ее голос. – Сделайте так, чтобы это безумие поскорее закончилось. Чтобы мне удалось спасти побольше людей и чтобы как можно меньше погибло. Прошу вас, боги и духи, сделайте так, чтобы больше их отвернулось от зла, когда я позову и попрошу помощи, а мне… а мне дайте сил спасать добрых людей и не судить обо всех, как Нова, по делам людей злых. Я хорошо помню желание, помутившее мой разум после того, как ядовитая тварь показала мне мучения и гибель жившей в этом храме мико, – слезы скользнули по щекам Кицунэ и упали на снег. – Желание убить всех этих подонков, живших в селении. Вместе с женщинами, выбравшими себе в мужья эту мразь, стариками, воспитавшими из детей бандитов, и с детьми, в любовь которых мико верила, но не дождалась того, что хоть кто-нибудь прибежал остановить своего отца. Я бы не сдержалась… я бы их убила, если бы хватило сил, а потому прошу вас, боги и духи, не вынуждайте меня больше испытывать столь сильные желания, ведь в следующий раз рядом с ними может не оказаться сильного злодея, который защитил бы остальных от моей ярости. Прошу вас, боги и духи, ведь если я сорвусь… все будет так, как того хотел хозяин, и я стану демоном, который перестанет мечтать о… счастье для людей… о счастье, для всех… нас.