Текст книги "Тени Марса"

Автор книги: Анатолий Гончар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Майор, сжавшись, словно вымоченная в воде мышка, нерешительно прошёл на середину комнаты и, вскинув руку к козырьку, бодро отрапортовал:

– Место дислокации полицейских "Мустангов" установлено. Это коттедж на скале северо-западнее центра города. Кроме того, наши локаторщики только что сумели засечь пять подозрительных воздушных машин, стремительно летящих в юго-западном направлении. Боюсь, господин генерал, это и есть те самые разыскиваемые нами "Мустанги".

– Живо мне все данные по этим машинам! – генерал вскочил со своего кресла и бросился в пункт боевого управления, едва ли не опережая летевшего на всех парах майора.

Проводив тихо скользнувших над морем "Мустангов", Александр Абрамович поднялся к себе и, включив обзорные экраны, принялся ждать. То, что враг его скоро вычислит и нападет, у него сомнений не было. Но вот когда и какими силами – этого он не знал. Предполагал Александр Абрамович всякое, но об этом варианте как-то не подумал. Он ожидал, что противник, наученный горьким опытом, не станет применять последние оставшиеся у него истребители, а бросит в атаку большую группу бронированной наземной техники, и потому, когда в солнечном небе показался одинокий гражданский транспортник, Стратег почти не обратил на него внимания. Когда же он с запоздалым отчаянием понял, что тот летит прямым курсом на его замок, было уже слишком поздно. Сброшенный из недр глиссера пятитонный ОДАБ усиленный кумулятивным носовым зарядом не оставлял шансов на выживание. Всё, что успел сделать шестидесятилетний профессор – это отомстить своему могильщику. Целый сноп ракет, врезавшись в фюзеляж бомбардировщика, разнёс его и сидевшего в нём пилота на тысячи маленьких частичек. ОДАБ пробил бронированную крышу, расколол надвое перекрытие верхнего этажа и ухнул так, что грохот пронёсся над всем отливающим голубизной взморьем. Розовое пламя на мгновенье ослепило летавших над взморьем чаек, затем повалил густой чёрный дым, и остатки некогда грандиозного строения рухнули в разверзшийся под фундаментом, мигающий аварийными лампочками грот…

Бородатый аналитик стоял навытяжку перед бегающим по кругу генералом и излагал выводы, сделанные подконтрольным ему аналитическим отделом. Излагал быстро, глотая слова и опуская незначительные детали. Генерал Лопес дал ему для доклада всего одну минуту, и теперь несчастный начальник аналитического отдела очень спешил, лишь бы не попасть под разъяренную руку Его Преосвященства.

– Мы пришли к выводу, что, судя по ТТХ, марка замеченных машин – полицейский "Мустанг", а по вектору направления движения можно предположить, что их конечный пункт может находиться в южной Америке. – Аналитик почувствовал, как его спина стала мокрой от выступившего на ней пота. Он искренне надеялся, что его выводы верны. О том, что его ждало в случае ошибки, не хотелось и думать.

– Бразилия, конечно же, Бразилия! – вид на глазах успокаивающегося генерала подсказал трясущемуся от страха аналитику, что он со своим ответом попал в ожидаемое Лопесом яблочко. – Я нисколько не сомневаюсь в этом. Так значит, полицейские… наверное, и этот поганый легионер вместе с ними. Ничего, мы ещё успеем разобраться с их семьями! Майор, срочно запросите аэродром и вышлите на перехват все имеющиеся в нашем распоряжении истребители. Уничтожить и доложить!

– Позвольте напомнить, господин генерал, у нас осталась лишь эскадрилья личного резерва Верховного канцлера.

– Вы смеете обсуждать мои приказы? – Лопес одарил побледневшего майора каменным взглядом и тот, отдав честь, предпочёл удалиться, чтобы выполнить приказание командующего.

– Командир, нас догоняют! – в наушниках у Сергея прозвучал отчётливый голос Христиана Штольтграфа, ведущего звено "Мустангов".

– Вижу. Не обращать внимания, увеличить скорость! Еще рано вступать в бой. Нам нужно, во что бы то ни стало, дотянуть до предгорья.

– Я понял тебя, командир! Ребята, врубить форсажные двигатели! Слишком много топлива нам не потребуется. Эге-гей, не грустить ребята! Как говорили наши предки, победа будет за нами!

Штольтграф, извечный молчун Штольтграф разошёлся не на шутку. Тихоню полицейского в кои-то веки прорвало на разговоры. Коротковолновые передатчики, установленные на "Мустангах", позволяли говорить, не опасаясь быть услышанным не имевших на своих катерах подобного оборудования противником, и похоже, полицейский решил этим вволю попользоваться.

Сергей на мгновение представил, казалось бы, вечно сонное лицо Штольтграфа и покачал головой, недоумевая, как всё же преобразился этот человек, став лицом к лицу с надвигающейся опасностью.

До предгорий оставалось совсем ничего, когда в наушниках снова раздался голос Христиана. Он был взволнован.

– Сергей, они сели нам на хвост. Если мы не примем бой, нас просто собьют.

– Атакуйте! – отрывисто бросил Ляпидевский, а сам, не сбавляя скорости, продолжил свой путь к предгорьям. Все остальные, заранее готовые к подобным действиям, не обратили на это ни малейшего внимания, а, сбросив скорость, разделились на пары, и заложив вираж, пошли на сближение с противником.

Генерал Лопес, сидя в кресле дежурного, сгорал от нарастающего напряжения. ЛАГГи, идя на пределе мощности, настигли удирающие "Мустанги" в предгорьях Альп. Бывший всё время на связи, командир эскадрильи подполковник Илья Артёмович Васюкин докладывал поминутно на базу, для краткости опуская обращение к старшему офицеру, что несказанно коробило привыкшего к лести Лопеса.

– Противник разделился, четыре машины развернулись в нашу сторону, принимая бой, пятая продолжает движение в прежнем направлении. Сейчас мы их уничтожим. – В голосе подполковника сквозило полное пренебрежение противником. Сказав это, командир эскадрильи хотел отключиться, но его остановил грубый окрик генерала.

– Никакого боя! Догнать и уничтожить пятый полицейский бот! С остальными расправитесь позже. Выполняйте!

– Есть, господин генерал! – чётко выкрикнул подполковник, не собираясь выполнять приказание главкома. Но он был старым лисом и знал, что с начальством лучше не спорить. Перейдя на внутреннюю радиоволну, он отдал совсем другой, противоположный приказ: – Приготовиться к бою, уничтожить полицейскую четвёрку, затем догнать и уничтожить "последнего могиканина". -Довольный своей шуткой, он захохотал и включил форсаж, в стремительном вираже настигая готовящиеся к бою "Мустанги".

Разойдясь на встречных курсах, и одарив друг друга парочкой бесполезных залпов, боевые машины завертели воздушную карусель. Пилоты полицейских ботов оказались не такими лохами, как на то рассчитывал ошалевший от их наглости Васюкин. Привыкшие к полётам на низкой высоте в городских кварталах, в узких полосках улиц, полицейские и здесь крутили подобные кренделя, поражая видавшего виды Васюкина выучкой и боевой слаженностью. Они проносились совсем рядом, обдавали бронированные ЛАГГи потоками пушечных снарядов и, сваливаясь на крыло, стремительно уносились к земле.

– Вертитесь не вертитесь, но рано или поздно с вами будет покончено! – приговаривал подполковник, тщётно пытаясь зацепиться прицелом за выгнутые формы "Мустанговского" фюзеляжа. Снаряды, выпускаемые полицейскими машинами, не могли причинить сколько бы то ни было существенного вреда тяжело бронированным военным истребителям. Поэтому подполковник позволил себе некое подобие игры, не спеша выказывать всё, на что были способны его боевые ЛАГГи.

И потому дальнейшее было для него полной неожиданностью. Глаза подполковника расширились и поползли вверх, когда из – под днища одного "Мустанга" вырвались две термические ракеты и, буквально распоров обшивку его ведомого, в мгновение ока превратили ЛАГГ в пылающий костёр. Подполковник даже присвистнул от удивления.

– Этого не может быть! У полицейских нет подобных ракет! – выкрикнул он и тут же убедился в обратном. Летевший чуть впереди истребитель зама накрыло ещё одной ракетой. ЛАГГ вспыхнул и, неуклюже развернувшись, пошёл на снижение. Подполковник понял, что просчитался. Нужно было менять тактику. Он соскользнул в штопор, мучительно пытаясь найти у противника слабое место. Потянув рукоять управления на себя, и почти над самой землёй выровняв машину, Васюкин взглянул на экран локатора и обмер. Ответ на его вопрос был перед его глазами. Слабое место у противника и впрямь существовало: далеко впереди виднелась одинокая точка уходящего вдаль глиссера. Злясь на самого себя, подполковник принял теперь уже единственно возможное решение. Рискуя потерять ещё несколько машин, он отдал приказ на преследование.

Штольтграф слишком поздно понял задуманное противником. Выпущенные в угон ракеты сбили один ЛЛАГ, и ещё один с повреждённым обтекателем был вынужден пойти на посадку, преждевременно выходя из боя. Теперь Христиану ничего другого не оставалось, как, надрываясь, кричать в рацию:

– Командир, они сзади! Командир, берегись!

Сергей вздрогнул от звуков его голоса и посмотрел на дисплей локатора. Шесть ЛАГГов, стремительно настигая, неслись за ним, а позади них, отставая всё сильнее и сильнее, виднелись все четыре более тихоходных "Мустанга". Выбора не было. Ляпидевский, сбросил скорость, сделал разворот на крыло и устремился навстречу противнику. Но те уже ожидали подобного маневра и встретили несущуюся им навстречу машину всплесками огня бластеров. Даже дополнительная броня, установленная в гроте Стратега, не могла сдержать этого натиска. Сергей почувствовал раскалённое дыхание Сахары. Руки обжигало от прикосновения к штурвалу, нос забил запах обгорающей краски. Всё кончено, подумал он, но в этот момент мимо него пронесся "Мустанг" Штольтграфа.

– Уходи, уходи, Сергей, делай своё дело! – прокричал Штольтграф, подставляясь под ракету, идущую в дюзы машины Ляпидевского. "Мустанг" вспыхнул и, объятый пламенем, рухнул. Сергей молча опустил рукоять штурвала и провалился вниз, уходя с места боя. Остальные прикрывали его как могли. Горько было осознавать, что он покидает закрывших его друзей, но чтобы выполнить возложенную на них миссию, он должен был посадить свою машину на каменистый склон раскинувшихся внизу гор.

"Мустанг" тряхнуло, и Ляпидевский почувствовал, как его начало уводить в сторону. Рулевая тяга, приваренная лучом бластера к обшивке, натянулась, но не сдвинулась с места. Стараясь удержать машину, сержант сбавил скорость и бросил машину в пике. В считанных метрах от земли он потянул рукоять, и бот, едва не задев камни, перевалил через пологую вершину небольшой горки. За ней "Мустанг" снова клюнул носом и, завалившись на левое крыло, шлепнулся на землю. Сергей почувствовал, как его несколько раз перевернуло. Машина заскользила по склону и, наконец, протащившись днищем по изрыгавшему искры граниту, остановилась. Кружилась голова, из глаз, не хуже того гранита, вылетали яркие белые звездочки. Сергей попробовал подняться и не смог. Всё тело нестерпимо болело. Похоже, переломов не было, но его изрядно помяло. Резкий удар, такое же не менее резкое торможение, не удивительно, что он чувствовал себя побывавшим в кофемолке. Из носа шла кровь, в ушах звенело. Сергей обессилено откинулся в кресле и, едва не взвыв от отчаяния, заскрежетал зубами. Он снова попробовал подняться, но боль навалилась на него с новой силой. Сознание помутилось, и уже проваливаясь в темноту беспамятства, Ляпидевский неожиданно вспомнил о лежавших в кармане пилюлях. Нашарив их едва работающей рукой, он схватил две из них и, не раздумывая, отправил в рот. Почти сразу же его мышцы стали наливаться силой, боль ушла, и даже льющаяся из носа кровь, свернувшись, перестала заливать его комбинезон.

Сергей выскочил из кабины и, открыв боковую дверь, выволок наружу блок управления портативной системой ПВО – переносным зенитно-ракетным комплексом "Стрела"-121М. С помощью транспортного робота, смонтированного в единое целое с ракетными установками, он переправил их на вершину и установил на опорные стойки, которые тут же с помощью специальной сварки намертво прикипели к скале. Развернув радарный экран, Сергей поднял взгляд и обомлел. В его сторону на полной скорости неслись три уцелевших после схватки с Мустангами" ЛАГГа. Боевые системы ПЗРК пришли в движение, высчитывая параметры приближающихся целей. Казалось бы, сам Сергей не успел даже моргнуть, как захватившая вражеские машины автоматика запустила две маленькие серебристые ракеты, которые, на огромной скорости настигнув попытавшиеся отвернуть ЛАГГи, с легкостью иглы пронзающей льняную ткань, вошли в тело вражеских катеров и взорвались в глубине их чрева, ослепив окрестности ярким белым пламенем сгорающей обшивки. Третий ЛАГГ, ползущий чуть сзади, вовремя успел отвернуть, и теперь уносился в небесную синь, полыхая работающими на форсаже дюзами. Оставшийся в живых пилот – капитан Ишин, забыв о своей чести и совести, удирал подальше от чудовищных ракет землянина, но возвращаться на базу, не доложив, было равносильно смерти, поэтому он протянул руку и нехотя включил рацию дальней связи.

– База, база, говорит капитан Ишин, возвращаюсь домой, как слышите, возвращаюсь домой.

– Говорит генерал Лопес, – мрачный голос генерала можно было отличить из тысяч подобных голосов. – Капитан, доложите о выполнении задания.

От грянувшего в ушах голоса генерала Ишин даже подпрыгнул. Он, с самого начала полёта не включавший рацию дальней связи, не мог знать, кто руководит операцией по задержанию звена полицейских "Мустангов" и потому услышать голос второго человека в иерархии зандров было для него шоком. Голос генерала прозвучал для него как набат похоронного колокола.

– Господин генерал, четыре машины противника сгорели в воздухе, пятый сделал вынужденную посадку. Я остался один… – Капитан замолчал, и ему было слышно, как заскрипели зубы услышавшего о потерях генерала.

– Капитан, какой именно бот сделал вынужденную посадку? Не тот ли, что так настойчиво оберегали все остальные?

– Так точно! – ели промямлил капитан и переключил управление на автоматику, сил, чтобы управлять машиной самому, не было.

Лопес грязно ругнулся.

– Я так и знал, что этот проклятый легионер в очередной раз выйдет сухим из воды! Капитан, ответьте, его "Мустанг" имеет значительные повреждения? Только коротко: да или нет?

– Господин генерал, я не знаю! – Ишин едва не плакал.

Лопес сейчас бы предпочел обойтись без этого обязательного "господин генерал", манера разговора подполковника его устроила бы больше, он спешил.

– Ответьте, капитан, он сможет взлететь и продолжать движение?

– Я не знаю, господин генерал! Я не могу приблизиться к нему! У него имеется какое-то новое средство ПВО. Два наших истребителя, попытавшись подойти ближе, были сбиты.

– Я приказываю Вам, капитан, уничтожить вражескую машину!

– Но это самоубийство…

– Вы что, предпочитаете, чтобы вас и вашу семью расстреляли? – генерал был удивлён тупости этого капитана.

– Есть атаковать и уничтожить вражескую машину! – Ишин, вновь взяв управление на себя, повернул в сторону предгорья.

Генерал Хосе Игнасио Лопес, нервничая, расхаживал по маленькой комнате боевого управления. С боку от него стоял навытяжку бледный майор, вот уже в течении длительного срока ожидавший выстрела в голову от носившегося по комнате генерала.

– Майор, от нашего истребителя поступали новые сведения? – крайнее раздражение, бушевавшее в груди Лопеса, искало выхода. Он бы с удовольствием пристрелил этого гадкого майоришку, но тот был ему ещё нужен.

– Никак нет, господин генерал! – вытянувшись ещё сильнее, бодро выкрикнул майор, и едва не напустил в штаны от звука собственного голоса. – Он исчез с экранов радаров сразу же после того, как пошёл в атаку.

– Чёрт с ним! Поднимайте по тревоге резервную группу, усильте её ротой космического десанта, и пусть они принесут мне голову Ляпидевского!

– Но, господин генерал, у нас не останется резервов! – брякнул майор и увидел, как побелели костяшки пальцев на сжатых кулаках Лопеса.

– Зачем нам тут эти резервы? Наша судьба решается там, в горах! Мы ещё не готовы победить. Если Ляпидевский сумеет поднять свою машину в воздух, он доставит все данные о нас президенту, и тогда наша война будет проиграна. Здесь нам ничто не угрожает, все армейские части у нас под контролем. Я – единственный генерал, который в данный момент может отдавать приказы. Действуйте майор, действуйте!

Сергей включил рацию, и ещё раз оглянувшись на падающий к земле огненный ком ЛАГГа, принялся ждать. Когда на экране локатора засветились быстро приближающиеся точки транспортников, он включил рацию и отрывисто бросил:

– Клёпиков, пора!

– Ни пуха тебе! – сквозь тысячемильное пространство донесся до него голос капрала. – Мы начали!

По – видимому, Клёпиков не стал выключать рацию, так как до Сергея донеслись звуки частых автоматных выстрелов, перемежаемые грохотом гранатных разрывов. Сводный отряд под командою капрала пошёл на штурм вражеской базы. С самого начала разделив свой немногочисленный отряд на три группы, он повёл атаку сразу с трех направлений. Выстрелы гранатомётов проделали огромные бреши в бетонной ограде, со всех сторон окружавшей военный городок, через которые и хлынула первая волна нападавших. Ворваться на территорию базы оказалось легко, а вот продвинуться дальше… Со всех сторон по наступающим открыли ответный огонь. Особенно досталось подопечным капитана Слуцкого, атаковавшего базу со стороны контрольно-пропускного пункта. Два БТРа, выкатившись из капонира, прижали легионеров к земле и заставили искать укрытия в мелколесье. Один БТР бойцам Слуцкого всё же удалось подбить. Другой же, скатившись под защиту капонира, повёл огонь по оказавшейся на открытом пространстве центральной группе Клёпикова. Один из легионеров упал. К нему бросился полицейский, но, натолкнувшись на плотные лучи бластеров, повалился на землю и принялся обеими руками стаскивать с себя раскалившееся до белого каления защитное снаряжение. Тем временем из казармы выскакивали вооруженные зандры и, рассредоточиваясь по окопам, открывали прицельный огонь по людям, мечущимся в поисках укрытий. С крыши командного пункта заработал тяжёлый бластер. Кто-то из легионеров вскрикнул и повалился на землю, зажимая руками огромную дымящуюся рану. Запечённая кровь чёрными сгустками вытекла на белый асфальт.

– Гранатометчики! – перекрывая грохот разгорающегося боя, проорал капрал, взглядом отыскивая двоих легионеров, вооруженных РПГ-7. Один из них стоял за куском бетонной плиты, отвалившейся от раскуроченного забора и тщательно целился. Второй, обливаясь кровью, лежал на асфальте и из последних сил материл прелести этого мира. Гранатомёт и выстрелы к нему лежали рядом.

– Слушай мою команду! – звук голоса Клёпикова взлетел до небес, на сей раз его услышали все: – Гранатометчики и пулемётчики – на вышки, остальным прикрывать, не жалеть патронов!

Перестав орать, он прижал к горлу тангенту переговорного устройства. – Слуцкий, поднимай бойцов в атаку, нечего прятаться по лесам, живо!

– Есть, капрал! – протрезвев и почуяв воздух, звенящий опасностью, капитан оказался нормальным малым.

Повинуясь командам командиров, наступающие устремились в атаку. Со всех сторон понеслись разрозненные очереди, которые нарастали и, наконец, слились в единый нескончаемый гул. Клёпиков поднялся и, закинув пулемёт за спину, схватил с земли брошенный гранатомёт и изо всех сил бросился бежать к восточной вышке. Вокруг мелькали розово-красные лучи бластеров. Один из них ударил в плечо и, отражённый защитной поверхностью комбинезона, отлетел в бетонную плиту ограды, на которой тотчас появилась маленькая оплавленная ямка. Плечо почувствовало лёгкое жжение, но Клёпиков даже не заметил этого. До вожделенной башни оставалось всего несколько метров. А позади капрала творилось нечто несусветное – лучи бластеров и свинцовые пули неслись навстречу друг другу. Иногда они сталкивались, и тогда в воздухе возникало нечто феерическое – разноцветный блистающий всеми цветами радуги фонтан брызг. То с одной, то с другой стороны раздавались крики. Защитные костюмы, одетые на наступающих, не выдерживали такой плотности огня и просто плавились, тогда боец вспыхивал, на короткое время становясь двигающимся факелом. Марсиане тоже несли потери. Несмотря на хорошо укреплённые щели, пули, летящие из автоматов, нет-нет, да и оказывались вовремя на месте появления вражеской головы, и тогда противник, едва вскрикнув, валился на бетонный пол укрытия. Марсиан было больше. Казалось, они как тараканы вылазят изо всех щелей и норок. А бластер, бивший с крыши командного пункта, был неуязвим. Его никак не удавалось взять с земли. Бойцы Слуцкого, растерзав сидевших в КПП марсиан, заняли там оборону, но никак не осмеливались продвинуться вперёд, прижатые кинжальным огнём БТРа.

Генерал, вздрогнувший от первых выстрелов начавшейся атаки, уже успел успокоиться, теперь он, облачившись в свою неизменную портупею, отдавал приказы. Даже находившийся здесь канцлер не мешал ему делать то, что он умел делать лучше всего, а именно посылать других на смерть. Канцлеру было интересно наблюдать за действиями своего преемника. К тому же, он ещё поглядывал на экран внешнего обзора, стараясь не упустить ни единого момента разгорающейся битвы. В том, что его вышколенные солдаты с лёгкостью сумеют справиться с обнаглевшими землянами, он не сомневался. Сомнения появились минут через десять, когда легионеры перестроились и повели ураганный огонь по позициям зандров. До поры до времени их сдерживал тяжёлый бластер, находившийся на крыше здания. Но канцлер, даже не будучи профессиональным военным, понял, чем грозит его уничтожение. А то, что эти обнаглевшие земляне рано или поздно доберутся до него, он нисколечко не сомневался. Раздосадованный на самого себя, а еще больше на генерала Лопеса, он принял решение: срочно приступить к выполнению задуманного плана. Следовало как можно скорее запустить ракеты с вирусоносителем, а там уже будет видно, к чему это приведёт. И если даже они не смогут победить, человечество ещё долго не сумеет оправиться от нанесённой ему раны. Думая об этом, Верховный канцлер был в бешенстве. Злость на генерала, отправившего весь резерв на поимку одного – единственного человека, кипела в нём со всё возрастающей силой. Будь его воля, он бы четвертовал этого тугодума вместе со всем его Генеральным штабом, но сейчас было не время разбирать чужие ошибки.

– Лопес, – гортанно выкрикнул он, одним глазом косясь на сверкающий сполохами экран.

– Я, мой господин! – подойдя, генерал преклонил правое колено.

– Встаньте, сейчас не до придворных тонкостей! Возьмите пару моих телохранителей и спускайтесь в хранилище, от моего имени прикажете обслуживающему персоналу готовить ракеты к запуску. Исполняйте!

– Есть! – генерал, которому тоже перестала нравиться складывающаяся ситуация, щёлкнул каблуками и, поманив за собой двух офицеров, бросился выполнять приказание. Только почти спустившись вниз, генералу стало ясно, что канцлер не считает нужным его присутствие наверху. Лопес сопоставил факты и понял, что разочаровал Верховного правителя…

Два транспортника, наученные горьким опытом догорающего перед их глазами ЛАГГа, на бреющем полёте подлетели к подножию гор и опустились на каменистую россыпь далеко за пределами возможностей ПВО Ляпидевского. Выскочившая из их чрева пехота рассыпалась в разные стороны и, охватывая полукольцом ближайшую возвышенность, повела наступление на одинокого легионера, засевшего за большим куском гранита. Впереди, поблескивая синими эполетами униформы, гордо, в полный рост ступали космические спецназовцы. Чуть позади, умудрённые неприятностями последних дней, осторожно пригибаясь за камнями, перебегали от одного укрытия к другому солдаты подразделения 4-Б. Номинально командовал объединённой группой гвардии майор Лацис Лопенгауз, фактически каждое подразделения действовало само по себе. Космические спецназовцы, вооруженные короткими модифицированными винтовками М-18С, ещё не нюхавшие пороху, но считавшие себя если не богами, то, уж, пожалуй, демонами войны, двигались вперёд с самоуверенностью, достойной лучшего применения. Поэтому первые очереди турельного пулемета, заговорившего с вершины, проредили их ряды на добрую половину, прежде чем ошалевшие от такого приёма спецы, забыв про свою спесь, попадали на землю и, извиваясь, словно змеи, попрятались за близлежащими валунами. Сергей выпустил одну ленту, перезарядил оружие прежде, чем неприятель очухался и открыл ответный огонь. Лучи бластеров заскользили над его головой, словно маленькие оранжевые молнии. Мгновение спустя к ним присоединились тяжёлые винтовочные пули, с треском откалывавшие куски камня над головой сползшего в ложбинку Сергея. Приподнявшись над каменной кромкой, он получил в лицо гранитным осколком, и тут же ощутил на щеке побежавший вниз ручеёк крови. Выругавшись, Ляпидевский рывком взлетел над бруствером и нажал кнопку открытия огня. Четыре ствола окатили воспрянувших духом марсиан градом свинцовых пуль и вновь заставили их врасти в землю. Сергей, глядя на разбегающегося неприятеля, довольно улыбнулся и посмотрел вниз, тщательно выбирая цель, и в этот момент сразу несколько лазерных лучей сошлись на его груди. Сергей почувствовал, как его отбросило назад, и на поверхности груди начал разгораться костёр сверхновой звезды. Заскрежетав зубами, он рванув застёжки, скинул с себя защитный костюм и скосил глаза вниз. Рубашка на его груди тлела. Скинув и её, он бросился к пулемёту, но его ствол был оплавлен десятком выстрелов. Сплюнув, легионер отпрыгнул в сторону, перебежал к уступу скалы, образующему нишу и взял лежавший там до поры до времени автомат с пристёгнутым к нему маленьким подствольным гранатометом…

Капрал схватился за подъёмник вышки, и в тот же момент его правая нога будто подломилась. Горячая боль пронеслась от колена до самого сердца, заставив взвыть. Стараясь не смотреть на ногу, он привалился к стенке подъёмника и нажал кнопку со стрелочкой, указывающей вверх. Он снова едва не упал, когда платформа рванула к зениту, но, схватившись обеими руками за поручень, всё же сумел устоять и выпрямиться. Прямо под ногами зашипела краска, оплавленная лучами тяжёлого бластера. Ещё один луч прошёл рядом с защищающей лицо маской. Капрал понял, что на него началась охота. Вражеский лазерщик, ощутив во взбирающемся на вышку человеке исходящую от него угрозу, оставив все остальные цели, взялся за его уничтожение. Клёпиков чуть присел, оказавшись под защитой бронированной стенки платформы. До поры до времени она могла сдерживать огненные струи, но что её надолго не хватит, было видно по тому, как стала краснеть её внешняя обшивка. Клёпиков посмотрел на свою раненую ногу. Прошив защитный комбез, лазерный луч разрезал кость чуть ниже колена. Из обожжённой раны медленно, как бы нехотя, вытекала тёмная кровь. Останавливать её было некогда. Капрал распластался на полу и, подползя к краю транспортной площадки, посмотрел на крышу вражеского командного пункта. Возле тяжёлого бластера хлопотало сразу несколько зандров, а с защитного кожуха платформы потекли первые капли расплавленного металла. По – прежнему лёжа, капрал подтянул гранатомёт, откинул прицельную рамку и, высунувшись за край площадки, прицелился. Его маневр, кажется, заметили, но пока один марсианин показывал другому, где находится исчезнувший с поля зрения полицейский, пока второй нервно направлял ствол лазера в его сторону, Клёпиков нажал спуск. Только ветер пронесся за его спиной, и тяжёлая кумулятивная граната, прошив вражеский бластер, разорвалась в центре столпившихся вокруг него марсиан. Тем временем сам капрал, опираясь на РПГ, поднялся и посмотрел на поле боя. Кто-то из бойцов Слуцкого сумел незаметно подкрасться к БТРу и в упор расстрелял его из приданного группе гранатомёта, и теперь Слуцкий, размахивая руками, отдавал команды ворвавшимся в окопы подчинённым. С западной башни, прижав растерявшегося противника к земле, без устали бил ПК одного из легионеров его группы. Ему вторили сразу несколько АК. Клёпиков облегчённо вздохнул и бросил взгляд на вражеские окопы. Фигурки залёгшего противника виднелись как на ладони. Он приподнял пулемёт, приладил к плечу приклад и без всякой жалости стал поливать их тяжёлыми свинцовыми пулями. Тем временем группа Босина вплотную подошла к стене главного здания и теперь закладывала под неё взрывчатку.

Капрал увидел, как над окопами стали подниматься чьи-то руки, но он сделал вид, что не заметил этого. Ему почему-то до чёртиков не хотелось возиться с пленными…

Когда майору Лопенгаузу доложили о начавшемся штурме базы, он счёл нужным связаться с командованием. Ему ответил сам главком ВКРС генерал Лопес:

– Майор, какие у Вас трудности?

Лопенгауз вздрогнул и нерешительно спросил:

– Господин генерал, нам возвращаться?

Лопес задумчиво прислушался к раздававшейся снаружи здания канонаде, взглянул на часы, прикинул время, надобное на возвращение резерва и понял, что они не успеют. Злость на спутавшего все карты легионера закипела в нём с новой силой.

– Работайте, майор, работайте! – смиренно произнес генерал и, отключившись, разнёс аппаратуру связи вдребезги. Ему просто больше не с кем было поддерживать связь.

Сергею оставалось послать во врагов последнюю гранату, когда какое-то движение за спиной заставило насторожиться. Он резко развернулся и нанёс не ожидавшему этого противнику молниеносный удар ногой в грудь. Зандр выронил винтовку, но устоял. В его руке как бы из ниоткуда появился остро отточенный кинжал. Он сделал молниеносное движение, но Сергей успел отклониться в сторону. Скользнувшее рядом остриё кинжала ударило в цевьё автомата и выбило его из рук. Теперь противники стояли друг против друга, не решаясь напасть, но время играло против человека. Сергей сделал выпад левой ногой, но промахнулся. Усталость и боль вновь начали наполнять его измученное тело. Казалось, противник знал это и потому медлил.

"Как близко подошли остальные"? – пронёсшаяся в голове короткая мысль заставила Сергея с гортанным криком броситься вперёд. Он выбил нож из рук спецназовца, но оказался в его медвежьих объятьях. Они повалились на землю. Сергей почувствовал, как хрустят его кости, как пышут огнём измотанные, истерзанные мышцы, как рвутся сухожилия. Казалось, что уже всё, но в этот момент рука Сергея коснулась рифлёной рукояти кинжала и, схватив он, он нанёс молниеносный удар в левое подреберье противника. Тот охнул и разжал пальцы.

Сержант вытер нож и, присев на камень, закрыл глаза. На мгновение он забыл о поднимающихся снизу зандрах. Затем в голове мелькнула мысль, что если в обход смог пробраться один из марсиан, то это может сделать и другой, но, чтобы действовать немедленно, сил не было. Посидев минут пять, он поднялся, взял автомат и, отгоняя нахлынувшую усталость, двинулся вверх по склону. Сердце бешено колотилось, лёгкие болели и с хрипом всасывали воздух. Нужно было остановиться и передохнуть, но на это не было времени. По его пятам лезла команда отборных головорезов, и расстояние, разделяющее их, должно было вскоре неминуемо превратиться в ничто. Но двигаться дальше не было никакой возможности. Левая ступня, пострадавшая при приземлении, ныла нестерпимой болью. Сергей остановился, но сесть так и не решился, понимая, что подняться он уже не сможет. Опершись на гладкую стену скалы, легионер застыл в неподвижности и попытался хоть чуть – чуть восстановить дыхание. Вдруг снизу до него отчётливо долетели звуки голосов. Погоня приближалась. Сделав глубокий вздох, Сергей оттолкнулся правой ногой, и с усилием оторвав левую, сделал шаг вперёд. В следующее мгновение над его головой засвистели пули и замигали розовые зайчики лазерных лучей. Он пригнулся и, повернув за большой валун, бросил в рот последнюю чудо – пилюлю. Уже через мгновенье она подействовала – мышцы налились новой силой, хотя сердце по – прежнему колотилось в бешеном темпе, а лёгкие хрипели. Сергей уже не замечал этого, наоборот, чувствовал необыкновенную лёгкость и потребность действовать. Сознанием он понимал, что всё это лишь иллюзия: сердце может просто остановиться от перенапряжения, а лёгкие – лопнуть и захлебнуться кровью, но он также знал, что этого не случится раньше окончания действия пилюли, а значит, у него должно хватить времени, чтобы поводить противника за нос.