Текст книги "Мировая холодная война"

Автор книги: Анатолий Уткин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 62 страниц)

Политика в отношении СССР

Обозревая «холодную войну» своего времени, Дж. Картер и его ближайшее окружение стремились принизить значение советско-американских отношений. В официальном, многократно повторяемом списке внешнеполитических приоритетов демократической администрации отношения с СССР всегда находились на третьем месте – после укрепления связей с союзниками и формирования общей линии Запада в отношении развивающихся стран. Этим подчеркивался отрыв от курса предшественников – Р. Никсона и Дж. Форда, которые якобы излишне акцентировали связи с СССР, расходовали американскую энергию на том направлении, где у США нет рычагов воздействия, убедительных козырей, эффективных дипломатических каналов. Дело отношений с СССР при президенте Картере сводилось фактически только к военному, более того, военно-стратегическому аспекту, отводя всему спектру отношений с СССР третьестепенное в своем стратегическом видении место.

Стратегическое планирование в отношении СССР осуществлялось при президенте Дж. Картере в двух плоскостях. В одной – американское правительство признало паритет и подписало Договор ОСВ-2, фиксирующий примерное равенство стратегических арсеналов двух великих держав. В другой плоскости американское руководство упорно искало пути оптимизации своей военной машины, осуществляло модернизацию своих стратегических сил.

1. Рассмотрим вначале первую, так сказать позитивную, сторону стратегии администрации Дж. Картера.

Администрация в общем и целом восприняла доктрину «гибкого реагирования» – главенствующую военную доктрину США 60 – 70-х годов с теми поправками (перенацеливание на военные объекты), которые привнес в нее в середине 70-х годов Дж. Шлесинджер. В общем, и целом стратеги периода Дж. Картера были едины в том, что существует примерное военно-стратегическое равенство и что это равенство следует сохранять. От первого своего теоретико-аналитического документа («Президентский обзорный меморандум № 10», весна 1977 г.) до последнего (послание министра обороны Г. Брауна конгрессу 19 января 1981 г.), – администрация признавала, что существует стратегический паритет, что этот паритет долговечен, что сломать его крайне сложно, если не невозможно.

Первый указанный документ, «Президентский обзорный меморандум № 10», был результатом президентского задания межведомственной группе (в рамках Совета национальной безопасности) как анализ глобального военного баланса и соотношения сил СССР – США. Его главная идея: имеет место равновесие, оно устойчиво. Согласно расчетам, представленным в меморандуме, ни одной из двух стран ни при каких обстоятельствах не удастся избежать второго, ответного удара. Обмен ядерными ударами будет означать уничтожение трех четвертей экономики каждой из сторон. Людские потери, по приводимым расчетам, составят в СССР 113 млн., в США – 140 млн.. Всеобщая ядерная война будет означать конец исторического развития для обеих стран.

Во втором упомянутом документе, послании Г. Брауна конгрессу за три дня до ухода его с поста военного министра, указывалось, что возможность достижения одной из сторон стратегического превосходства – опасная фикция, ситуация взаимного гарантированного уничтожения – сохранится на весь обозримый период. При таком подходе (базовая идея которого гласит, что от ситуации равенства никуда не уйти) создавались предпосылки договорной фиксации военно-стратегического паритета. И, хотя американская сторона приложила невиданные дипломатические усилия по включению в обсуждаемый договор односторонних преимуществ , к лету 1979 г. был достигнут компромисс, зафиксированный в Договоре ОСВ-2, подписанном советской и американской сторонами в Вене 18 июня 1979 г. Он определял количество носителей стратегического оружия для обеих сторон.

Советский Союз, идя на компромисс, каковым являлся Договор ОСВ-2, жертвовал многим. Прежде всего, он дал согласие сократить свои стратегические силы на 10%, отказался от ряда программ, находившихся на различных стадиях разработки или развертывания. Но и для Соединенных Штатов договор ставил существенные барьеры. Так, США вынуждены были ограничить себя в численности баллистических ракет с разделяемыми головными частями не более 1200 единиц), в численности крылатых ракет (не более 3000 авиационных крылатых ракет). Общее число носителей ядерного оружия фиксировалось цифрой 2250. Согласно протоколу к Договору ОСВ-2, запрещалось развертывание крылатых ракет наземного и морского базирования дальностью свыше 600 км. Обе стороны – СССР и США – заявили о том, что будут соблюдать его положения до тех пор, пока на нарушение его положений не пойдет противостоящая сторона.

Несомненно, что подписание Договора ОСВ-2 было положительным явлением. Оно означало, что в высшем эшелоне власти США созрело убеждение: для их позиций в мире лучше взаимная американо-советская сдержанность, чем авантюрные попытки достичь стратегического превосходства. Подписание этого договора означало, что администрация Дж. Картера считала исторически необходимым найти определенные ограничения в ходе гонки стратегических вооружений, что она фактически потеряла веру в возможность силовым путем (или путем технологических прорывов) обойти СССР, поставить его перед ситуацией преобладающей мощи, заставить его корректировать свой внешнеполитический курс ввиду стратегического превосходства США. Это было позитивное явление, проникновение реализма в сферу стратегического планирования США. Договор ОСВ-2, каким он был подписан в Вене, становился отправной точкой изменения самоубийственных силовых основ во внешнеполитическом планировании обеих держав.

Однако наряду с этой положительной тенденцией во внешнеполитическом планировании, как говорилось выше, действовала и другая тенденция.

2. Примирение с идеей равенства с кем бы то ни было всегда было сложной задачей для США, где все послевоенное поколение выросло в обстановке безусловной веры в неограниченное американское превосходство во всем, не говоря уже об области технологии. Поэтому признанию реальностей в мире в целом и в американо-советских отношениях в частности сопутствовали буквально неистовые попытки выйти из «заколдованного круга», суметь получить первенство, достичь недостижимых граней, обеспечить превосходство на любом рубеже.

В годы президентства Картера эти попытки шли параллельно с признанием факта примерного равенства. В самом начале деятельности администрации Дж. Картера было принято решение о создании средств поражения космических объектов – спутников. Известно, что спутники обеспечивают информацией СССР и США, что позволило, помимо прочего, выработать соглашения ОСВ-1 и ОСВ-2, проверяемые национальными средствами. Подготовка к поражению этих критически важных контрольных устройств не могла интерпретироваться иначе, чем подготовка к созданию ситуации, когда возможен первый удар. В июне 1977 г. президент Дж. Картер принял решение о переоснащении межконтинентальных баллистических ракет «Минитмен-3» новыми многозарядными боеголовками МК-12А, что сразу значительно увеличивало стратегический потенциал США.

Эта негативная сторона политики Дж. Картера в области ядерных вооружений нашла наиболее полное выражение в определяющем цели ядерного поражения в СССР так Называемом «едином интегрированном плане распределения целей» (СИОП-5Д). Согласно этому плану, число целей в СССР увеличивалось с 25 до 40 тыс. Помимо прочего, увеличение числа целей оправдывало наращивание американского ядерного арсенала. Такое оснащение военной машины США могло быть достигнуто лишь за счет значительного увеличения военных расходов. Первый годовой военный бюджет при Картере равнялся 113 млрд. долл., последний – 180 млрд. долл.

Администрацией Картера были ускорены работы над новыми стратегическими и обычными вооружениями. Наиболее существенные среди них: качественно новые по своим боевым данным ракеты подводных лодок «Трайдент-2», новые межконтинентальные баллистические ракеты МХ17. Первый же военный бюджет демократов (на 1977/78 финансовый год) знаменовал собой увеличение средств на новые стратегические системы – дополнительные 450 млн. долл. на разработку крылатых ракет и самолетов-носителей. Было запланировано создание 14 подводных лодок типа «Огайо» к 1989 г. (три лодки в два года).

Началось наращивание обычных вооружений. Идейной подготовке этого процесса послужили стратегические суждения, вынесенные в ходе выполнения задания, данного президентом Картером 20 февраля 1977 г. межведомственной группе, по анализу советско-американских отношений и существующего глобального стратегического баланса. Принятая после обсуждения созданного группой доклада президентская директива № 18 определила рост обычных вооруженных сил США на последующие годы. Число сухопутных дивизий было увеличено с 13 до 16. Впервые почти за 20 лет произошло увеличение американского контингента в Западной Европе (на 20 тыс. человек), увеличены были и силы, расположенные в США и предназначенные для переброски в Западную Европу. Под давлением американцев было активизировано военное планирование в НАТО. На сессии совета НАТО в мае 1978 г. была принята пятнадцатилетняя программа военного роста НАТО. Речь шла, прежде всего, о примерно 100 программах общей стоимостью около 90 млрд. долл.

Подведем общий итог. С одной стороны, администрация Картера признала стабильность стратегического паритета и пошла на подписание Договора ОСВ-2, его фиксирующего. С другой стороны, наращивание обычных и ядерных вооружений не могло быть интерпретировано иначе, как стремление изменить этот паритет в свою пользу, о чем частично свидетельствовала и определенная пассивность администрации в отстаивании Договора ОСВ-2 в первые месяцы после его подписания, а затем и изъятие самого договора из сената.

В дальнейшем политическая реальность медленно, но неотвратимо, вернула советско-американским отношениям их подлинную – первостепенную значимость. Необходимость разрешения (и даже рассмотрения) основных глобальных и региональных проблем делала подобную практику малоэффективной.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
АДМИНИСТРАЦИЯ Р. РЕЙГАНА

Правый республиканизм

Из избирательной кампании 1980 г. победителем вышел Р. Рейган, который следовал за консервативной группировкой, возглавляемой сенатором-республиканцем Б. Голдуотером, считавшим уже президента Л. Джонсона «слишком мягким» в «холодной войне». Губернатор Калифорнии Рейган стал объединять вокруг себя политические силы, стоящие на правом фланге республиканской партии. Его сторонники опирались на разработки нескольких «мозговых трестов». Главные «фабрики мысли» правых – Фонд наследия, а также Американский предпринимательский институт, Гуверовский институт войны, мира и революции при Стэнфордском университете, Центр международных и стратегических исследований при Джорджтаунском университете. Неоконсерваторы с Запада нашли связи с консерваторами в столичных кругах и на Атлантическом побережье. «Консервативная тяга» способствовала выдвижению идеологически однородного состава правых дипломатов, желающих вести в «холодной войне» жесткую линию.

Годы борьбы Р. Рейгана за власть пришлись на время войны США во Вьетнаме. Он и его единомышленники никогда не соглашались с поражением Америки, не признавали ошибочности «сверхвовлеченности» США в мировые дела и активно боролись со взглядами «пораженцев». Если практики в лице Никсона, Форда и Картера и теоретики в лице Киссинджера и Бжезинского признали (в той или иной степени) поучительность вьетнамского опыта как подтверждающего «неправомочность усилий США на периферии», то группа Рейгана полагала, что о поучительности этого опыта можно говорить только в том смысле, что 700 советников в 1961 г. и 500 тыс. солдат в 1968 г. было недостаточно. Чтобы возобладать в «холодной войне», нужно было в 1961 г. сразу же обрушиться на Лаос и партизан в Южном Вьетнаме всей мощью. При этом, с их точки зрения, полезно было бы выдвинуть ультиматум тем странам, которые оказывали помощь Демократической Республике Вьетнам.

Р. Рейган был апологетом той политики Америки, которую она проводила во Вьетнаме: «Мы осуществляли во Вьетнаме благородную миссию». Он объявил, что пораженцы «не дали американским войскам добиться победы». В инаугурационной речи 20 января 1981 г. президент Р. Рейган не преминул почтить память тех, «кто пал на рисовых полях Вьетнама». Сторонники Рейгана по принципиальным соображениям отказались признать «аксиомы» политики Никсона – Форда – Картера: факт ограниченности американских ресурсов, важность переговоров, пользу диалога с потенциальными противниками на основе равенства. «Его мир – это мир 1952 года, – писал обозреватель Х. Смит о Рейгане. – Он видит мир в черно-белых тонах».

Для сторонников Р. Рейгана исторический пессимизм был неприемлем. Отличительная черта правых республиканцев заключалась в том, что они верили в перелом указанной тенденции, в то, что падение международного веса Америки можно остановить, что можно, значительно укрепить американские позиции в мире. Для достижения этой цели, с их точки зрения, необходимы планомерные и сознательные усилия, и, прежде всего, отказ от фаталистического восприятия ослабления американской мощи.

В администрации Р. Рейгана сплотились те, кто хотел бы за счет наращивания жесткости в отношении потенциальных противников и игнорирования интересов развивающихся превозмочь в «холодной войне», возродить стратегию, основанную на увеличении военного арсенала США и силового курса на международной арене. Стратегов республиканской администрации вышла из созданного в середине 70-х годов Комитета по существующей опасности – правой организации, поставившей своей задачей достижение победы в «холодной войне», борьбу против процесса разрядки, Договоров ОСВ-1 и ОСВ-2, за новое американское самоутверждение в мире. Члены комитета заняли до 50% вакансий в высшем эшелоне администрации.

При отсутствии единственного главного «проводника» стратегического курса, шла борьба между несколькими центрами планирования – государственным департаментом (возглавляемым А. Хейгом, а затем Дж. Шульцем), министерством обороны во главе с К. Уайнбергером, советом национальной безопасности (утратившим часть своего прежнего престижа), кругом ближайших советников президента (Э. Миз, У. Кларк, М. Дивер, Д. Риган, Р. Аллен, Р. Макфарлейн). Президента устраивало это распыление прерогатив и власти.

Президент лично возглавил процесс пересмотра внешнеполитических концепций. Рейган полагал, что из-за «демагогических трюков» демократов и либералов всех мастей американская политическая система утратила свой былой ореол и стала едва ли не обличаемым злом. Р. Рейган нарочито «идеологизировал» место Америки в мире и указал развивающимся странам, что только повторение американского пути развития означает прогресс. С точки зрения консерваторов рейгановского толка, ложная самокритичность вашингтонских космополитов провела к дискредитации государственного устройства, конституционной системы США, а это нанесло удар по международному влиянию Америки. Это ослабило позиции Америки в «холодной войне».

Главное отличие

Главное отличие взглядов президента Р. Рейгана от его предшественников – Дж. Картера, Дж. Форда и Р. Никсона заключается в оценке возможностей США в мире. Предшественники придерживались «пессимистической» точки зрения: они полагали, что процесс уменьшения внешнеполитических возможностей США – объективный процесс, который можно замедлить, но не повернуть вспять. Р. Никсон и Г. Киссинджер, Дж. Картер и 3б. Бжезинский не только отмечали падение относительного веса США в мире, но и признавали неизбежность продолжения этого процесса в будущем. Рональд Рейган отказался признать эту истину.

Было организовано мощное психологическое давление на американский народ с целью изменить его восприятие мировых событий, дать власть тем деятелям, которые обещали «ликвидировать бессилие» Америки в неоконченной «холодной войне». Второй психологический прием, примененный сторонниками Р. Рейгана, – широковещательное утверждение о том, что возникла якобы опасность разрыва в уровнях стратегических вооружений. По их мнению, если позволить обстоятельствам развиваться своим путем, то возникнет «окно уязвимости» – бессилие США перед советской военной мощью. Дальнейшая пассивность, утверждали они, приведет к быстрой потере Соединенными Штатами престижа мирового лидера, ответственной державы, покровителя своих союзников. США проиграют «холодную войну».

Были поставлены четыре крупные задачи:

1. В экономике был выдвинут ряд инициатив, получивших название «рейганомики» (мероприятия по «высвобождению» резервов американской экономики, по стимуляции американского экономического потенциала). В инаугурационной речи Р. Рейган поклялся крепить экономическую мощь США: «Перефразируя Уинстона Черчилля, можно сказать, что я не для того дал клятву сейчас, чтобы председательствовать при распаде сильнейшей экономики мира».

2.Во внешней политике были осуществлены отход от картеровской «уважительности» к союзникам, поворот к опоре на «собственные возможности. Ради достижения американского превосходства администрация Р. Рейгана предпринимала попытки возродить ожесточение „холодной войны“, ужесточения международных отношений до степени двусторонней поляризации мира.

3. Не следует излишне полагаться на понимание, благожелательность и склонность к сотрудничеству внешних сил. Можно использовать помощь союзников, но видеть в этом лишь вспомогательный фактор: у союзников немало эгоистических интересов, и прежний опыт говорит, что в решающих испытаниях они предпочитают отсидеться в стороне (Корея, Вьетнам, Ближний Восток и т. п.). Можно идти по пути договоренностей с потенциальными противниками, но нельзя на этих договоренностях основывать глобальную в политику страны.

4.Военно-политическая мощь США огромна, для ее активизации требуется ослабить сдерживающий «вьетнамский синдром». Нужно, чтобы нация поверила во всемогущество своей страны, до Вьетнама никогда не знавшей военных поражений. «Эра сомнений в себе окончена. Американцы снова желают быть первыми, – заявил президент Рейган, – мы действуем с целью восстановить уверенность в американском руководстве посредством более энергичной защиты американских идеалов и интересов». Увеличение доли военных расходов в валовом национальном продукте всего лишь на 2 – 3% позволит обновить стратегические силы и вернуть военно-морскому флоту возможности контроля над Мировым океаном, модернизировать контингент обычных сил. Согласие на паритет с СССР означает пораженчество. Переговоры с Советским Союзом можно действенно вести лишь по завершении «броска» в стратегических вооружениях, что практически означало паузу в несколько лет.

Эти постулаты легли в основу курса администрации Р. Рейгана (1981-1989). Правые силы в США заявили о своей готовности еще один раз испытать «исторический шанс» Америки: полагаясь на мощь страны, попытаться возобладать в «холодной войне». Руководство США выдвинуло программу базовых стратегических целей, достижение которых должно было привести к укреплению позиций США в мире в целом – как в противоборстве с Советской Россией:

• нарушить стратегическое равновесие в мире посредством интенсивных усилий в военном строительстве; обеспечить вооруженным силам США возможность ведения продолжительного ядерного конфликта с реализацией американского преобладания на всех уровнях;

• отойти от принципов равенства в отношениях с Советским Союзом, занять положение «диктующей» стороны, сделать переговоры ареной конфронтации; постараться ослабить позиции СССР в «стратегическом уравнении»; консолидировать все имеющиеся антисоветские силы; постараться оказать давление на советскую экономику;

• восстановить гегемонию в военных союзах, укрепить единовластие США в них, добиться приобщения союзников к открытому антисоветскому курсу Вашингтона;

• содействовать дифференциации развивающихся стран, поддерживать страны, представляющие собой опору США в «третьем мире», закрепить связи с основными поставщиками сырья, активнее используя для этого продажу обычных вооружений и экономическую помощь;

• найти возможность сближения с КНР на антироссийской основе, не подрывая при этом связей с Тайванем, не ослабляя союза с Японией и «стимулируя» Китай на внутреннюю трансформацию в сторону рыночного пути развития.