Текст книги "Нулевая область"
Автор книги: Анатолий Радов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Анатолий Радов
Нулевая область
Часть первая
Глава 1
Утро тянуло прохладой, но слабый, сизоватый дымок над горизонтом и безоблачная высь обещали жаркий день. Макс притормозил, медленно свернул с улицы в переулок, и через пару секунд остановил старенькую «двойку» возле покривившегося забора. Подкурив, он несколько раз нетерпеливо, почти без пауз, нажал на сигнал.
Пашка появился, когда сигарета была скурена до середины. Он широко зевал, пытаясь при этом улыбаться, отчего его физиономия выглядела по-дурацки. Макс вылез из машины.
– Собрался? – коротко спросил он у Пашки, протягивая руку.
Пашка пожал.
– Конечно, собрался. Мы ж договорились.
– Так где ж тогда всё? – спросил Макс, разводя руками.
– Ща принесу. Хотел покурить поначалу.
– Слушай, давай в машине покуришь, а? – проговорил Макс с заметным недовольством – Время-то идёт.
– Ладно-ладно – пробурчал Пашка, и скрипнув старой калиткой, скрылся во дворе.
Макс легонько постучал носком кроссовка по переднему колесу, стёр рукавом маленькое пятнышко с лобового стекла, и медленно огляделся. Улица была пустой, погружённая в тонкую, едва различимую дымку. Где-то совсем близко, наверное, на одном из деревьев в густой листве, выводила короткие, красивые трели какая-то птаха. Пропоёт и замолкнет, как будто ожидая похвалы. Макс прислушался и улыбнулся. Там, где он жил, почти в центре города, птицы никогда не выводили трелей, по той простой причине, что их там видимо и не было. Зато с утра до глубокой ночи стояли шум и гул, от которых к вечеру раскалывалась голова. А здесь, всякий раз, когда Макс приезжал, было тихо и спокойно. Сладко потянувшись и зевнув, Макс подошёл к багажнику, и надавив пальцем на замок, поднял дверцу. В багажнике помимо чемоданчика с инструментами и запаски, стояли два картонных ящика. Макс полез в один из них, и вытащив пол-литровую бутылку, принялся её разглядывать. Этикетка заявляла, что внутри бутылки находится водка «Столичная», хотя Макс знал, что ничего кроме дешёвой палёнки там быть не может. Цена в пятнадцать рублей оптом говорила сама за себя. Качество у пойла было ещё-то.
– Опачки – Пашка улыбался, выходя из двора и закрывая калитку – Пойла дофига, короче.
– Не дофига. Два ящика всего.
– Значит один пузырёк можно приватизировать – сказал Пашка, подавая Максу большой пластмассовый ящик.
Макс взял ящик и боком засунул его в багажник.
– Только одну – недовольно ответил он – Ты чё её, сейчас прямо решил опробовать?
– А чё тянуть? – Пашка скривил изумленную мину, словно его приятель сказал только что самую несусветную чушь.
– Ладно, держи – Макс отдал бутылку с суррогатом кривляющемуся другу – Ты хоть не спеши.
– Да ладно, мы по чуть – уверил Пашка, и обойдя машину, открыл дверцу.
– И куда попрём? – спросил он, глядя, как Макс закрывает багажник.
– В сторону Сотников поначалу, а там посмотрим.
Усевшись в машину, Пашка закурил, аккуратно положив бутылку под ноги. Макс завёл двигатель, и друзья покатили навстречу новой авантюре.
Провинциальный городок диктовал свои условия жизни. Точка на рынке не давала солидных денег, хотя на жизнь Максу хватало. И не только на свою, но и на вполне нормальную жизнь своей, три года назад случившейся жены. Да и не в деньгах, наверное, было дело. Просто Максу иногда становилось скучно сидеть за прилавком, показывать и продавать товар, получать деньги, давать сдачу, от рыночного однообразия ему иногда хотелось волком выть. И тогда он придумывал разные, вроде как, побочные виды заработка. Хотя, конечно, дело было совсем не в деньгах. Ему просто хотелось вырваться, ринуться во что-то другое, хоть немного интереснее торговых будней. Ему хотелось приобрести металлоискатель и разыскивать всякую фигню, сокрытую под землёй, но стоило это развлечение дороговато, да и найдётся ли хоть что-нибудь в окрестностях захудалого городка? Ему хотелось прыгать с парашютом, но и это стоило денег. Ему хотелось сплавляться по горным рекам на рафтах, но для этого нужно было затратить не только энную сумму денег на поездки к этим самым рекам и на те же рафты, но и массу времени, да плюс ко всему море физических усилий вкупе с волевыми. А к таким, откровенно говоря – жертвам, Макс не был готов. Поэтому, одно время он стал читать, всё подряд – классику, новых авторов, и даже философию и что-то там научно-популярное. Вначале было интересно, потому что было свежо, новые мысли, новые идеи, но уже через год всё ему надоело. Всё показалось однообразным и надуманным. Он брал новую книгу, прочитывал страниц десять и закрывал. Примерно такое я уже читал, говорил он себе, и пару раз зевал. И тогда, чтобы хоть на один-два дня отдохнуть от скуки, от торговли и от, хоть и не так давно случившейся, но уже успевшей надоесть жены, он придумал мотаться по сёлам и менять палёную водяру на картошку, а заодно собирать грибы в окрестных лугах. Грибов в этих самых лугах было немного, и картошки у сельчан почти не было, но само ощущение свободы и риска с лихвой восполняло все эти нюансовые недостатки.
У Пашки было всё по-другому. Он был законченным раздолбаем и любителем попить водочки, и лучше всего, что являлось само собой разумеющимся в его понимании – на халяву. Отслужив два года в стройбате, он уже пять лет никак не мог, а если быть точным, не хотел искать нормальную работу, заводить семью, и обрастать всеми прочими атрибутами нормальной, человеческой жизни. Если не вдаваться в подробности, он был полной противоположностью Макса.
И всё, что их объединяло, это желание пострадать ерундой, делая при этом вид, что они занимаются стоящим делом.
– Я, наверное, накачу – Пашка поднял с пола бутылку и открутил пробку.
– Грамм сто, не больше – Макс покривился, представив, каким может быть на вкус это дешёвое пойло – Чё ты думаешь, мне в прикол на твою пьяную рожу смотреть?
– Ладно-ладно – буркнул Пашка, и задрав голову, остограмился прямо из горла.
– Фу, блин – просипел он – Малость неприятна.
Макс снова покривился.
– Слушай, мы ж в Сотниках в прошлый раз нихрена ничё не наменяли – Пашка закрутил пробку, и открыв бардачок, аккуратно примостил в нём бутылку.
– Зато свинтуса взяли. И клубники килограмм тридцать.
Пашка рассмеялся, вспомнив прошлые приключения. В Сотниках они наткнулись на двух конкретных колдырей, которые пообещали за три пузыря украсть свинью. Где они собирались её красть, само собой никто не интересовался, главное было не вляпаться по полной программе. Но прежде чем заполучить главный приз, то бишь свинью, они ещё около часа пробегали по колхозному полю, собирая недозрелую, мелкую клубнику. Ночь тогда была тёмной, только время от времени мелькала молния. Парочка туч возле горизонта выясняла свои тучьи отношения. Пашка помнил, как они все дружно приседали, стоило молнии вспыхнуть. Слишком отчётливо она очерчивала их ссутулившиеся силуэты во время своих коротких вспышек. Потом пошёл крупный, холодный дождь, и им пришлось спешно ретироваться с клубничного поля в хату к колдырям. Там был распит очередной пузырь, и местные ханурики стали собираться на дело.
– Слышь – пьяно смеясь, доколёбывался до хануриков Пашка, глядя на их чёрные от грязи ноги – А чё, ноги мыть западло?
– А зачем? Всё равно завтра вымажутся.
– Пацаны – вещал ханурик постарше – А хотите завтра в сад за вишней ломанём? Правда там сторож с ружьём и собакой. А собака у него – ханурик крутил головой. Наконец его взгляд застывал на печке – Во. Как эта печка.
Макс с Пашкой дружно ржали.
– Не, не надо вишни – говорил Макс – Свинью давай.
– А магар? – спрашивал ханурик.
– Вечером свинья, утром водка.
Ждать свинью условились возле разрушенной остановки. Минут двадцать полная тьма и мертвая тишина правили бал.
– Мы тихо – пообещал ханурик помладше – Ни одна муха не проснётся.
На двадцать первой минуте тишину просто на лохмотья порвал истошный поросячий визг. По всему маленькому посёлку неистово залаяли собаки, почуяв неладное.
– Может валим? – спросил Макс, вглядываясь в сторону посёлка.
– Да хрен его знает – прошептал Пашка.
– Я короче заведусь пока, ну его нафик. А то нас ещё и грохнут тут за этого порося.
Но уже через полминуты появились ханурики. Они напряжённо тащили дёргающийся и дико визжащий мешок. Макс быстро вылез из машины и побежал к багажнику.
– Сюда кидайте, сюда, бля.
Ханурики суетливо забросили мешок в машину.
– Вы чё это, бля, всю селуху разбудили – недовольно поинтересовался Макс – Вы ж говорили потихаря.
– Да ни чё, фигня это. Там сторож всё равно бухой. Гони водку.
Макс отдал ханурикам три ствола палёнки, и вернувшись в машину, рванул, насколько можно было рвануть на старой «двойке».
Минут через двадцать, съехав в лесополосу, друзья громко и истерично ржали.
– Не, ты слыхал, все собаки, блин, лай подняли.
– Слышь, так чё с этим свином делать? Он же, бля, насрал конкретно.
То, что насрал, было самой настоящей и даже ощутимой правдой – по салону «двойки» плыл густой дух свиного кала.
– Резать надо – предложил Пашка.
– А ты умеешь?
– Да чё там уметь? Свинья небольшая, по горлу чиканём и всё.
– Ну смотри. Тока сам режь.
– Да без проблем.
Они вытащили мешок. Пашка нащупал внутри него свиное ухо и вцепился в это ухо мёртвой хваткой. Макс достал нож и протянул Пашке.
– На. Режь, бля.
– Угу – промычал Пашка, схватив нож.
Полосонув свиное горло слева направо, Пашка хмыкнул, и стащил мешок с хрипящего животного.
– Всё, кердык ему.
С неба закапал холодный дождь, темноту расчертила вспышка молнии. Друзья отчётливо разглядели подыхающую свинью. Та стояла опустив голову, с окровавленным горлом, хрипло подавая признаки ускользающей жизни. Довольные, они залезли в машину и откупорили бутылку водки.
– Щас её как раз дождик обмоет – потирая ладони, сказал Пашка.
– А разделывать где будем?
– До моего дядьки поедем. Там и обсмалим и разделаем.
Пока допили водку, дождь закончился. Макс вылез из машины с фонариком и посветил на то место, где должна была лежать дохлая свинья. Но там её не было.
Макс пьяно заржал.
– Слышь, Пашок! – закричал он, гогоча – А наша свинья тю-тю, кинула нас походу.
– Как кинула? – спросил Пашка, выползая из машины – С какого нахрен кинула? Я ж её того…
С ножом и фонариком друзья проползали по лесополосе минут пятнадцать, прежде чем наткнулись на свою утерю. По сравнению с прошлым разом, свинье заметно поплохело, но умирать она явно не собиралась. Она зло смотрела на подошедших мучителей.
– Дорезай её – прошептал Макс, делая пару шагов назад.
– Не – Пашка тоже отступил – Чё-то она не добре как-то смотрит.
– Да ладно, это ж не тигр, а свинья.
– А чё я? – обиженно проныл Пашка.
– Водку жрёшь нахаляву, давай, отрабатывай.
– Не, не буду.
– Баран – ругнулся Макс, и выхватив нож из Пашкиной руки, двинулся на свинью.
Свинья, несмотря на свой злобный вид, никакого сопротивления не оказала. Макс почувствовал, как трещат хрящи под лезвием ножа, и по его спине пробежал лёгкий холодок. Через пару минут свинья завалилась на бок.
Потом они её тащили в машину, потом смолили и разделывали у Пашкиного дядьки, потом задёшево продали мясо цыганам, и потом ещё долго ржали, вспоминая это дурацкое приключение.
– Надо дальше ехать – сказал Пашка, когда двойка, пыхтя влезла на гору, и впереди показалось село Сотниковское.
– Да я в курсе – кивнул Макс – Нам тут ещё за свинью могут вспомнить. Эти ж колдыри по ходу уже всем рассказали какие они герои.
– Не, ну может и не порассказали, они ж не тормоза конченные. Но делать здесь реально нефига.
– Ладно, ехали дальше.
«Двойка» миновала Сотники и по разбитой дороге покатила вперёд. Местность была холмистой, дорога то ползла вверх, то, как асфальтовый водопад, падала вниз. Пашка отпил ещё сто грамм и почувствовал себя вполне хорошо. С его лица теперь не сходила довольная улыбка. Он закурил, и стал рассматривать луга с правой стороны.
– Там, наверное, грибов до хрена – протянул он, выдыхая дымок.
– Грибы позже пособираем – сказал Макс, бросив беглые взгляды вправо и влево – Там на холмам, по ходу больше грибов. Там и шампиньоны могут быть, а здесь внизу, наверное, одни опята.
– Да это не важно, наверху или внизу. Смотреть по траве надо. Я тебе по траве определю запросто, есть там шампиньоны или нет.
– Не понтуйся, ты в прошлый раз наопределялся, блин, полпакета поганок надыбал.
– Да они просто реальные были, на шампиньоны похожи.
– Да не тупи. Шампиньоны на запах по-любому определить можно. Берёшь, нюхаешь и всё. Если чё-то не то, сразу поймёшь. Яд он хоть и слабенько, но пахнет. Кислинкой пахнет, понял?
– Ладно-ладно, мастер, блин – перебил Пашка – Кто тебя учил?
– Слушай, а чё там следующее за село?
– Курганинское.
– Это типа от курганов, что ли?
– Не знаю, по ходу.
Макс подумал о металлоискателе. А вдруг это название из-за каких-нибудь славянских курганов-захоронений. Или вообще от древних скифских курганов. А то, что эти отчаянные вояки могли тут быть, Макс где-то читал. И то, что под ними находится крупное геологическое образование известное под названием Скифская плита, он тоже где-то читал.
– Надо будет потом металлоискатель купить всё-таки – сказал он Пашке – Не пожалеть бабок и купить.
– Во-во. Я тебе давно говорил, купи, блин. Прикинь, какую-нибудь фигню конкретную отроем, типа шмайсера, продадим за реальные баблосы.
– Ага, или бомбу авиационную по тупости откопаем.
Пашка пожал плечами.
– Да пофик – проговорил он и снова отпил из бутылки.
– Хорош тебе. Не увлекайся – недовольно сказал Макс – Тебя и так уже прёт, как удава.
Впереди показался знак.
– Курганинское – прочитал вслух Пашка – А там дальше ещё Чёрная роща.
– Нихрена себе названьице – Макс усмехнулся – А там дальше какого-нибудь Мёртвого болота нету?
– Не-а – Пашка мотнул головой – Там дальше гора. Кстати, называется местность Воровсколесские высоты. Там когда-то беглые преступники скрывались, и походу краденное тарили. Но это ещё до революшена было. А в сорок третьем на этих высотах бои конкретные проходили, батарея наша полегла.
– У-у – промычал Макс – А ты откуда всё это знаешь?
– Историю родного края изучать надо – пафосно сказал Пашка и засмеялся – Читал короче где-то, а где не помню. А вообще здесь я всего раз был. Помню по-детству сюда на велике доезжал, но до Курганинского не доехал. А про Чёрную рощу и вообще раз всего мельком слышал.
– И чего слышал?
– Да не помню уже – Пашка пожал плечами – Чёт такое мутное.
Знак остался позади, и Макс с Пашкой принялись рассматривать местные хаты. Половина хат были по-староказачьи покрыты соломой и побелены извёсткой. Заборы выложены из камня, низкие, сильно потёртые временем, и местами обсыпавшиеся. Пашка держал в руках ополовиненную бутылку, и не отрываясь смотрел в окошко.
– Мрачновато тут у них – сказал Макс.
– Да, есть немного – кивнул Пашка – Интересно, у них картошки много?
– Да хрен его знает.
Машина выехала на перекрёсток, и её вдруг резко повело влево. Макс принялся тормозить, часто давя на педаль. Пашка пытаясь сохранить в невредимости бутылку, крепко прижал её к груди.
– Чё за фигня? – громко спросил он, уперевшись свободной рукой в бардачок.
– Да хрен его знает – ответил Макс и вылез из машины.
– Чё там? – прокричал Пашка.
– Иди посмотри.
Пашка вылез наружу и подошёл к Максу.
– Нифига себе – сказал он, увидев вывернутое на девяносто градусов переднее левое колесо – Это чё за фигня такая?
– Полуось по ходу выскочила.
– И чё теперь?
Макс услышал голоса и поднял глаза. Метрах в двадцати, три подвыпивших мужика важно шагали по середине дороги, с интересом разглядывая остановившуюся на перекрёстке машину.
– О, вот они и помогут – улыбнулся Макс – Бля, хорошо, когда водка есть.
Он направился навстречу мужикам, а Пашка остался стоять, пьяно глядя на неправильно вывернутое колесо.
– Чтоб тебя – ругнулся он, и ударил по колесу ногой – Вечно какая-нибудь шняга.
Мужики с радостью согласились помочь, когда в награду за этот благородный поступок им был обещан литр «Столичной».
– Слушай, Макс – Пашка вяло смотрел на ремонтные работы – Я всё равно в этом не шарю, пойду пока по дворам пройдусь, лады? Может найду кого с картошкой.
– Угу – кивнул Макс – Вон кстати хата видишь?
– Где?
– На углу – Макс ткнул балонником в сторону видавшей виды хаты – Там по-любому старики живут, у них картошка должна быть.
– А водка им зачем? – спросил Пашка.
– Продадут потом. А может и сами выпьют – Макс хмыкнул – Ты чё думаешь, старики не пьют?
– Да не думаю я ни чё – сказал Пашка, и развернувшись, поплёлся в сторону покосившейся хаты.
Во дворе хаты суетилась старушка. На порожке сидел древний дед.
– Хозяева! – позвал Пашка.
Старушка перестала суетится и посмотрела из под руки.
– Я по делу, бабушка! – громко крикнул Пашка и помахал рукой.
Старушка медленно поковыляла к калитке. Пашка придал себе серьёзный вид, и пару раз глубоко вздохнул, пытаясь сбросить часть опьянения.
Когда старушка подошла, Пашка добродушно улыбнулся.
– Бабушка, мы водку на картошку меняем.
– Ты с дедом моим поговори, я не понимаю, штось ты говоришь – громко сказала старушка, и распахнула калитку. В глубине двора затявкала небольшая дворняжка, зло гремя цепью. Дед поднял руку, и как и бабка минуту назад, глянул из под неё на гостя. Пашка неторопливо подошёл к старику.
– Здоров, дедуля! – прокричал Пашка – Мы водку на картошку меняем!
Деду на вид было не меньше восьмидесяти, потому Пашка старался орать как можно громче. Но дед перебил его.
– Не ори – сказал он – Не глухой я, слышу. И как меняете?
– Бутылку на ведро.
Дед рассмеялся беззубым ртом.
– Хитрый – он поднял палец и шутливо погрозил – А ты присядай рядом.
Пашка слегка напрягся. Хрен его знает этих глубоких сельчан. Чё ему терять? Сейчас как саданёт свиноколом в бок и будет дальше смеяться.
– Не дедуль, я постою – попытался отмазаться Пашка.
– Да не бойси – мягко проговорил дед – У меня тут вот что – он полез рукой за спину и извлёк оттуда бутылку – Это, внучок, самогон. Давай выпьем.
Пашка помялся. Выпить оно конечно хорошо, но неприятное ощущение всё ещё ворочалось внутри.
Дед достал из-за спины два гранёных стограммовых стаканчика.
– Приседай – повторил он – Давай махнём помаленьку.
– Ладно, дед – кивнул Пашка – Давай махнём.
Он присел на корточки напротив деда, который уже разливал по стопкам свой самогон.
– Тока смотри внучек, он у меня крепкий.
– Ничё – улыбнулся Пашка. Он вдруг глупо представил, что в его руках сейчас честь всех городских, и ударить в грязь лицом ему никак нельзя.
– Ну, давай – коротко сказал дед, и махом опустошил свою стопку. Пашка повторил за ним.
Самогон и впрямь был крепковат, но никак не больше шестидесяти градусов. Пашка шумно и с неким облегчением выдохнул. Он ожидал чего-то большего, и на его лице нарисовалась довольная ухмылка.
– Так что насчёт водки, дед? – спросил Пашка, грызя огурец, который ему прямо в руку сунула бабка. Угостив Пашку, она снова заспешила по своим сельско-домашним делам.
– А не нужно – дед махнул рукой – У нас своего самогона хватает.
– Жаль – Пашка с интересом посмотрел на деда – А сколько тебе лет, дедуля?
– Девяноста два.
– Врёшь – не поверил Пашка – Щас мужики по столько не живут.
– Это у вас в городе не живут, а у нас живут. Я вот свой самогон пью, и потому живу. А вы вашу бурду пьёте, и потому как мухи мрёте.
– Ну ты дед поэт – усмехнулся Пашка – А ты откуда знаешь, что я городской?
– Да по тебе ж видно. Хлипкий весь, болезненный.
– Слышь, дедуля, а до Чёрной рощи далеко отсюда?
Дед с интересом поглядел на Пашку.
– А ты чи учёный? – спросил он, повторно разливая самогон по стаканам.
– Причём тут учёный? – не понял Пашка.
– Да приезжали тут давно как-то, не помню, лет тридцать назад, что ли, учёные – дед выпил и довольно фыркнул – Тоже Рощу спрашивали. Так где ж её взять? – Дед пьяно улыбнулся.
– У-у, дедуля – Пашка хмыкнул – Тебя по ходу уже накрыло не шутейно. Ты сколько с утреца самогона своего выпил-то, а? Небось уже бутылочку?
Дед ехидно захихикал.
– Ладно, дедуля – Пашка поднялся, не рискнув выпить вторую дозу угарного пойла – Пойду я! – громко сказал он, глядя на захмелевшего старичка – Пока не упился с твоего самогона, как ты. Так что, не поменяешься?
– Не-а – улыбаясь сказал дед – Не нужна ваша дрянь.
Пашка развернулся и быстро зашагал к калитке.
– Может и правда всё дело в том, что мы жрём дрянь, пьём дрянь и дышим дрянью? – думал Пашка, жуя сочный огурец.
Возле машины мужики получали своё вознаграждение.
– Надо же, как быстро – прошептал Пашка и припустил трусцой.
– Ну чё? – встретил его вопросом Макс.
– Да ни чё – ответил Пашка – Там дед какой-то замороченный живёт с бабуськой своей. Пьёт только личный самогон. Мне ваша дрянь на хер не нужна – пытаясь спародировать деда, проговорил Пашка – В общем, облом полный. А эти чё, так быстро справились?
– Мастера, блин – улыбнулся Макс – У нас же золотые люди ни за грош пропадают, понимаешь? Спиваются, бля. Ладно, прыгай в машину.
Солнце успело подняться в зенит, и от жары Пашке стало плохеть. Он вяло смотрел сквозь лобовое стекло на сельскую улицу. Улица была пустынна, ни пьяного, ни трезвого.
– По ходу сидят по своим хатам, доморощенный самогон хлещут – подумал Пашка, чувствуя, как тяжелеют веки, и по всему телу разливается тягостная, водочная истома.
– Эй, ты чё? – спросил Макс, бросив беглый взгляд на друга – Решил прикемарить что ли?
– Да чё-то меня от дедулькиного самогона накрыло неслабо – пробормотал Пашка, и вволю зевнул.
– Так ты ещё и самогона успел накатить? – Макс хмыкнул – А ты думаешь мне в прикол машину вести? Я бы щас тоже нахерячился и спать завалился – Макс чуть повысил голос – Давай, блин, просыпайся.
– Ладно тебе, не начинай – буркнул Пашка – А куда мы едем, кстати?
– А фик его знает. Остановиться и грибов что ли пособирать?
– А давай в Рощу ломанём – Пашка чуть наклонился вперёд и помотал головой, сбрасывая сонливость – Туда по ходу никто не ездит, может там и втюхаем народу водяру?
– Там по ходу и дороги нормальной нету – Макс успокоился, видя, что друг борется с пьяным сном – Гравийка небось.
– Да пофик, у нас же вездеход.
Макс и Пашка рассмеялись, вспомнив, как пару недель назад, одна сельская бабулька назвала их старую «двойку» вездеходом. Они тогда съехали с холма и оказались прямо перед приличного размера посёлком. В багажнике стоял большой ящик, наваленный до краёв шампиньонами.
Впереди, прямо на дороге, раскинулась непонятная то ли лужа, то ли то, что в детстве называется просто, без всяких ухищрений – кеся-меся. Макс остановил машину и выглянул в окно.
Та сельская бабулька, которая окрестила их машину громким имечком, ковыляла навстречу, опираясь на сухонькую, как и она сама, кривенькую трость. Она с интересом поглядывала на высунувшегося из окна машины паренька и видимо, по-старчески надеялась, что тот заговорит с нею. Но Макс молчал, задумчиво разглядывая непонятную лужу.
Бабке стало невтерпёж, её распирало от любопытства и она, остановившись напротив водительской дверцы, заговорила первой.
– Чаво эт ты там высматриваешь? – спросила она трясущимся голосом – Чаво интересного?
– Да смотрю бабуль – заговорил Макс – Проедем мы через эту лужу или нет?
– Да проедете, проедете – торопливо и довольно принялась уверять бабуля, обрадованная подвернувшимся разговором – Туточки все у нас проезжают.
Вот тогда-то она, обведя автомобиль взглядом знатока, и выдала свою фразочку.
– У вас же вездеход. Проедете, проедете. Езжайте, у нас тут все проезжают.
Макс поблагодарил бабулю за дельный совет, и доверяя её, судя по её виду, многовековому жизненному опыту, повёл свой вездеход прямо в коричневую, невнятную субстанцию. Вездеход уселся в этой субстанции по самое днище.
В зеркале заднего вида торопливо удалялась бабка, осознав, что она дала маху. Макс, матерясь выбрался из машины, после чего попытался выбраться из субстанции. Китайские джинсы до колен превратились в сплошную грязь, а Пашка сидел в «вездеходе», как обычно догоняясь из горла, и предчувствуя, что в течении последующего часа придётся сильно попотеть.
Но последующий час со всем его потением ничего не дал. Машина садилась только глубже, лицо Пашки было забрызгано грязью и выражало крайнюю степень недовольства.
– Всё, нафик! – кричал он, отлепляя от себя куски грязи – Не буду я больше толкать. Во-первых, я устал, во-вторых, я уже весь в грязюке, а в-третьих, она только глубже садится.
– Так чё мы тут теперь, ночевать что ли будем? – желваки Макса бешено двигались туда-сюда – Интересно, где сейчас эта бабуля? – думал он, нехорошо улыбаясь.
Проходящий мимо местный и хмельной мужик, посоветовал пойти к трактористу.
– И чё вы сюда попёрлись? – спрашивал он, недоумённо пожимая плечами – Здесь же стадо туда-сюда каждый день гоняют, то на выгон, то с выгона. Они ж тут намесили, у-у, дай боже. Василич на своём ЧТЗ и то бывает буксует.
Пашка сходил к Василичу, но тот оказался невменяем после посиделок со своим соседом. Жена Василича минут пять материла мужа, затем посочувствовала объяснениям Пашки, и бесплатно дала двухлитровую банку парного молока. Когда Пашка вернулся назад с ополовиненной банкой и молоком на губах, машина уже стояла на сухом и вполне твёрдом месте, а Макс ковырялся в карманах, выгребая из них последнюю мелочь.
– Всё мужики – говорил он троим заляпанным грязью помощникам – Больше нету, честное слово.
Но видимо того, что было дадено, хватало, и мужики довольно балагуря меж собой, без особых претензий исчезли из поля зрения.
Бензин закончился за три с половиной километра от города. Отсутствие денег пополнить его запасы на встречающихся заправках не позволило, и всю ночь Макс и Пашка толкали свой «вездеход» вручную, вспоминая бабулю и небескорыстную помощь сельчан.
Позади остался последний дом Курганинского, и снова за окнами поплыли холмы и луга. Пашку однообразные виды и монотонный гул двигателя всё-таки сподвигли на крепкий сон, и он оперевшись головой на стекло дверцы, уснул. Макс, плюнув на попытки поддерживать разговором бодрствующее состояние друга, молча смотрел на дорогу. Через пару километров асфальт кончился, и как и предполагал Макс, началась гравийка. Машину затрясло, и Пашкина голова пару раз прилично ударялась о стекло, но Пашка только бормотал что-то невнятное, и из глубокого сна ни на секунду не вернулся. Ещё через километров пять Макс заметил лёгкий туман окруживший машину.
– Откуда? – спросил он себя – Может тут где большие озёра?
Справа холмы становились выше, и всё больше и гуще покрывались растительностью. Лиственницы, акации, и какие-то приземистые, развесистые кусты. Туман становился плотнее.
Макс, не сводя взгляда с дороги, принялся тормошить Пашку, толкая его кулаком в плечо. Тот долго во сне отмахивался руками, но Макс всё же добился своего. Пашка открыл глаза и бессмысленно уставился в лобовое стекло.
– Чего это такое белое? – задал он глупый вопрос и принялся растирать пальцами виски – Блин, башка от дедовского самогона трещит. Чтоб они тут все попроваливались эти сельские.
– Пить надо меньше – сказал Макс и сбросил скорость.
Плотность тумана возросла до той, когда по всем правилам необходимо было съехать на обочину и включить аварийку. Но Макс поразмыслив, решил что на такой дороге, в чёрти скольки километрах от нормального, человеческого движения, вряд ли есть какая-то опасность. Поэтому он продолжал двигаться со скоростью десять кэмэ в час, внимательно глядя вперёд. Дорогу было видно метра на три, не больше.
Пашка растёр виски, потом пару минут массировал кулаками заспанные глаза, и наконец пришёл в адекватное состояние.
– Это чё, туман? – спросил он, поворачивая голову то вправо, то влево – Нифига себе.
Макс шумно вдохнул носом.
– Зато свежесть какая – сказал он – Бодрячок!
Пашка поёжился.
– Прикрой окошко у себя – попросил он Макса.
– Да ладно. Это у тебя от отходняков дубняк.
– Да не. Реально холодно.
Макс прикрыл наполовину своё окошко, и достав сигарету, протянул Пашке.
– Подкури, плиз.
Пашка подкурил Максу, потом закурил сам.
– Слышь – протянул он на выдохе – Может, ну её нафик эту Рощу, назад вернёмся?
– Да тут по ходу осталось пару-тройку километров – Макс стряхнул пепел в приоткрытое окошко – Чё, зря бензин жгли что ли? Страшненько? – Макс ухмыльнулся.
– Ни чё не страшненько – обиженно буркнул Пашка – Просто с детства не люблю всякие там туманы. Не видно ж ни хрена, и от этого какой-то напряг по мелочи.
– Да ни чё, прорвёмся – весело проговорил Макс – Ты же помнишь, возле Курсавки тоже постоянно туманы?
– Ну и чё?
– Ну и то. Сколько они там тянутся, километра полтора?
– Ну, примерно.
– Так там низина и два огромных пруда ГРЭСовских. А здесь мы считай на возвышенности, и вряд ли тут рядом где-то ГРЭС стоит. По ходу прудик какой неподалёку…
Макс не успел закончить фразу, как туман стал быстро рассеиваться, с каждой секундой расширяя радиус видимости не меньше чем на метр.
– Ну вот. Чё я тебе говорил – Макс надавил на газ и победно посмотрел на Пашку. Тот усмехнулся, делая вид, что ему в принципе всё равно, но на его лице явственно проступило облегчение.
Вдалеке слева, стала очерчиваться гора высотой с полкилометра, покрытая густым лесом и кустарником. Макс посмотрел на неё с какими-то смешанными чувствами. Гора была и красива и пугающа одновременно, похожая на огромного, уставшего зверя, прилёгшего отдохнуть. Там, за тёмной густой растительностью, наверное, шла своя жизнь, птицы, мелкое зверьё, да и крупное тоже, сновали туда-сюда в поисках пищи, что-то выкапывали, срывали, убивали, и это шло словно параллельно жизни человеческой в больших городах, где вряд ли кто-то хоть раз в жизни задумывался, что там происходит за чертой их населённого пункта.
– Вон они по ходу твои Воровсколесские высоты – Макс кивнул в сторону всё чётче и чётче виднеющейся возвышенности.
– Наверное – согласился Пашка и полез в бардачок за бутылкой.
– Чё, опять будешь квасить? – недовольно спросил Макс.
– Да башка ж трещит – отмахнулся Пашка, и достав бутылку, жадно приложился к ней.
Но не успел он сделать и двух небольших глотков, как машину слегка подбросило, и горлышко больно ударило по зубам.
– Чёрт – ругнулся Пашка, пролив на майку солидную дозу пойла. Макс стал медленно притормаживать.
– Блин – испуганно сказал он, когда машина остановилась – Только бы опять ось не вылетела. Вдвоём мы её тут пару часов вправлять будем. А то и все три. Из тебя ж работник такой, что лучше и совсем не просить.
– Да не каркай ты – пробурчал Пашка, у которого при словах, корнем которых была «работа», просыпалась апатия ко всему белому свету и руки сами собой опускались.
