Текст книги "Серебряный цветок (СИ)"

Автор книги: Анастасия Ястребцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

***

Мужчины, оставшиеся у входа в Ущелье Фениксов напряженно наблюдали за Наей и Ариеном. Они видели, как над ними приземлился на выступ феникс и видели, как он улетел, не обратив никакого внимания на камни-иллюзии внизу, но потом Ная с Ариеном скрылись за выступом скалы. Отряд хранил напряженное молчание. Теперь им оставалось только ждать и нервничать, не имея возможности узнать, что происходит внутри. Все смотрели на Эмиэля – единственного кто мог хотя бы сказать живы ли ещё вошедшие в Ущелье или нет.

Внезапно мужчина изменился в лице и дернулся ко входу, но оттуда брызнул такой яркий свет, что Эмиэль невольно отпрянул.

– Какого демона?! – взревел Иран, заслоняя глаза.

– Заклятие связи Наи исчезло! – Эмиэль выдернул из-за пояса приготовленную на такой случай повязку.

– Я с тобой! – рыкнул Иран, тоже завязывая глаза.

Мужчины бросились в проход. Эмиэль бежал вслепую, ориентируясь только на свою магию на запястье Ариена. К счастью, плато было практически ровным, поэтому ему быстро удалось найти его, не переломав себе ноги о камни. Однако, когда он протянул руку, чтобы схватить Ариена, он наткнулся на плечо Наи и, тут же потянув её на себя, толкнул к подбежавшему следом Ирану. Со второй попытки Эмиэль схватил Ариена и потащил его к тоннелю, туда, где Шиин снял свой барьер тишины, и откуда доносился свист Асина, который, похоже, взял под контроль Ирана, чтобы привести их обратно.

***

Внезапно перед глазами Наи осталась только тьма. Она не сразу поняла, что это Ариен закрыл ей рукой глаза. Второй он рванул с неё горящую одежду, а потом Ущелье Фениксов погрузилось в слепящий белый свет. Нападавший на Наю феникс издал душераздирающий писк. Яркий свет спугнул птицу, но в таком свете ничего не видел даже сам Ариен. Однако стоило ему ослабить яркость сияния, и феникс скорее всего снова бы напал. Тем временем птица уничтожала магию вокруг себя, словно высасывая её из мужчины. Его силы стремительно таяли. Ариен, понимая, что удерживать такую интенсивность магии, в таком огромном помещении он долго не сможет, судорожно пытался придумать, как успеть добраться до выхода.

Неожиданно что-то вырвало у него Наю. Не успел Ариен отреагировать, как чья-то сильная рука схватила за предплечье и его, потащив куда-то в сторону.

– Ная с Ираном. Удерживай магию! – командным тоном рыкнул Эмиэль.

Сзади свистел Асин, и Эмиэль рванул на звук. Следом раздались быстрые шаги Ирана.

Они уже почти добежали до закрытого барьером выхода в тоннель, когда сияние Ариена начало меркнуть. Эмиэль, уловив изменение в интенсивности света, сорвал повязку, до этого защищавшую его глаза.

– Ариен!

Ариен чувствовал, что он уже был на пределе. Птицы рассеивали его свет вокруг себя и начинали подлетать ближе. Спугнув одного, он привлёк своим сиянием других, и теперь целая стая кружила над ними, пытаясь рассмотреть за белой дрожащей завесой нарушителей их уединенного существования.

Асин продолжал свистеть. Иран бежал с Наей на руках. Слишком мощное заклинание и фениксы истощали магическую энергию Ариена даже быстрее, чем он предполагал.

Одна из птиц пискнула и спикировала на Ирана. Свет снова вспыхнул, ослепив мужчин, но Эмиэль уже был у самого выхода, а Ирана вёл Асин, скрытый барьером тьмы Шиина, который тот успел поставить, защищая оставшихся в тоннеле от слепящего сияния.

Когда они практически рухнули в руки остального отряда, свет Ариена последней вспышкой ударил по глазам всем в тоннеле, но времени не было. Эмиэль подхватил его, и отряд ринулся прочь от Ущелья Фениксов, унося их с Наей как можно дальше. Им оставалось надеяться, что барьеры Шиина собьют с толку птиц, и ни одна из них не бросится за ними.

Глава 12. Последствия

– Проклятый пепел, – Эмиэль кашлял и тёр до сих пор слезящиеся глаза, сидя около горячих источников. Он смог найти Наю и Ариена в слепящем свете довольно быстро благодаря своему заклинанию связи, но вдохнуть всё равно успел достаточно.

– Потерпи, тебе меньше всех досталось, – шикнул на него Аэн.

У Наи была глубокая рана и жуткий ожог, Ариен потерял сознание ещё у выхода из Ущелья Фениксов, а Иран надышался вулканической пылью так, что с трудом мог вдохнуть. Аэн понимал, что надышались все четверо, но лёгким Наи и Ариена досталось меньше: их природная магия, защищая их тела, сожгла большую часть пепла, и оба дышали нормально, поэтому первым делом он принялся за брата.

Ная сознание не теряла, но из-за боли она никак не могла привести мысли в порядок и начала более-менее ориентироваться в том, что происходило, только когда Аэн уже заканчивал лечить Ирана. Тот кашлял из-за магии, выталкивающей из его лёгких пыль, и отплевывался, но дышал уже свободно.

– Где Ариен? – предводительница, держась за раненое плечо, с трудом села.

Голова гудела, рука жутко болела, а ещё она почему-то была без одежды выше пояса, а укрывавшая её шкура сползла, когда она поднялась.

– Здесь, – Аэн указал ей в сторону, – у него магическое истощение, но в остальном он практически в норме, если сравнивать с тобой.

– Что с остальными?

– Иран и Эмиэль надышались пеплом, но не ранены. За пару часов приведу их в порядок. Остальные не пострадали.

– Хорошо. А как быстро восстановится Ариен? – Ная поднялась, схватившись за подошедшего к ней Асина здоровой рукой, и поплелась к мужчине.

– Не знаю, но ему пока лучше не пользоваться магией. Он израсходовал всё, что у него было на последнюю, спасшую вас вспышку. Нам всем пришлось бежать по тоннелю практически вслепую, пока зрение не восстановилось. Все стены мордами собрали, Кьяр вон до сих пор ноет, что свой прекрасный лик ободрал, – на последней фразе целитель даже усмехнулся.

Ная обвела свой отряд взглядом и внезапно громко рассмеялась. Остальной отряд уставился на неё, как на сумасшедшую.

– Мы живы, ребята, мы все живы! – Ная продолжала истерически смеяться. – Я больше в жизни туда не полезу!

Мужчины заулыбались: она была права, им, конечно, досталось, но сейчас они были живы и в безопасности, а Ущелье Фениксов осталось позади.

– Аэн, скажи, что ты сможешь привести и нас с Ариеном в порядок, – Ная постепенно успокаивалась и становилась самой собой.

– Сделаю для вас всё, что смогу, – улыбнулся целитель, – Иран, если понадобится, усилит мою магию.

– А где эта проклятая скорлупа? – Ная заозиралась по сторонам, ища взглядом мешок.

– Здесь, – усмехнулся Эмиэль.

Он поднял лежащий рядом с ним мешок, показывая его женщине.

– То есть мы выполнили задание? – Кьяр обвел всех неверящим взглядом. – И мы все живы?

– Выходит, что так, – хохотнул Шиин.

– Как вернёмся в город, я угощаю! – рассмеялся Кьяр.

Тем временем Асин помог Нае уложить голову Ариена ей на бедро, и она прижала ладонь ко лбу мужчины. Предводительница глубоко вдохнула и прикрыла глаза.

– Не вздумай, – прервал её Эмиэль, – не в твоём состоянии передавать магическую энергию.

– Ты видишь здесь других магов стихии огня? – ощетинилась Ная.

– Аэн, вразуми её! – Эмиэль попытался воззвать к голосу разума.

– Бесполезно, сам же понимаешь... – отозвался целитель.

Эмиэль рыкнул и сам схватил Наю за запястье пытаясь убрать её руку от Ариена.

– Отпусти, – женщина зашипела разъяренной гидрой, – это приказ!

Да, у неё не было сил сопротивляться Эмиэлю физически, но она всё ещё была его предводительницей.

Мужчина бросил на неё недовольный взгляд, но отпустил. Ная очень редко отдавала приказы, и какие бы близкие не были отношения в отряде, спорить с ними никому не позволялось. Предводительница обвела всех тяжёлым взглядом и, убедившись, что никто больше не посмеет ей мешать, вернулась к своему занятию.

Ей было без разницы, что думали по этому поводу все остальные. Она не могла просто сидеть и смотреть на Ариена в таком состоянии, даже если она сама была не многим лучше. Пока у неё была возможность что-то для него сделать, она должна была это сделать – для неё это было единственным правильным решением, и плевать, если никто больше так не считал.

Огненная энергия медленно потекла через её ладонь, восстанавливая силы Ариена. Ему нужна была магия его типа, другая бы просто не усвоилась. Поэтому кроме Наи здесь не было никого, кто бы мог поделиться с ним. Вскоре мужчина начал приходить в сознание и открыл глаза. Он попытался сфокусировать на ней взгляд, и Ная в ответ нежно улыбнулась, погладив его по щеке свободной рукой.

– Мы справились, – прошептала она.

Ная прекрасно понимала, что Ариен сейчас плохо осознавал, что происходит: магическое истощение туманило его сознание и ослабляло тело, и тем не менее, он осмотрел её настолько внимательно, насколько смог, в конце концов остановившись глазами на её раненом плече.

– Всё в порядке. Даже кровопотери нет, – ответила она на немой вопрос.

Огонь феникса прижег рану, так что крови действительно не было. Но была глубокая царапина и соженная вокруг кожа: ближайшее время плечо, вероятно, пришлось бы держать открытым, потому что надеть что-то поверх ожога она просто не смогла бы. Плечо болело так, что хотелось влезть на потолок и выть виверной, но говорить об этом Ная не собиралась. Кроме того, удар феникса вместе с заклинанием связи Эмиэля развеял большую часть её магических сил, но кое-что всё-таки осталось.

Аэн тяжело вздохнул, глядя на Наю. Но он был уверен, что женщина понимала, что делала, и что она остановится до того как сама получит истощение. Она бы не стала так глупо подставлять отряд, оставляя их без трезво мыслящей предводительницы. К тому же, будучи целителем, он видел, что женщине было далеко не так плохо, как внешне могло казаться.

Семья Аэна занималась целительством уже много поколений. И основам его начали обучать ещё с раннего детства: царапины, ссадины, укусы мелких тварей – в шесть лет он уже умел обрабатывать такие раны и хорошо знал строение тела. К пятнадцати он мог с точностью определить, какая тварь подрала очередного доставленного к его родителям тёмного эльфа, наизусть знал все лекарственные ингредиенты, которые можно было найти в городе и легко составлял из них мази, порошки и яды. В семнадцать ему разрешили проводить легкие операции. К двадцати он уже владел внушительным количеством исцеляющих заклинаний, и на следующие два года мать практически заперла его в лечебнице Таэмрана, чтобы он набирался опыта на практике. Но не смотря на всё это, в Доме Сиэль Аэн совершенно ничем не выделялся. У него были хорошие навыки, но в его Доме это было нормой.

Аэн всегда был уравновешенным и зачастую казался отстраненным, предпочитая наблюдать и делать выводы, а не разговаривать, считая, что действия лгут реже слов. К своим двадцати трем годам он провёл в лечебнице уже столько времени, что впечатлить его чем-то было уже сложно: он видел столько всевозможных ранений и смертей, что они уже не вызывали у него никаких эмоций. Впрочем, это не убило в нём способность сочувствовать и сопереживать. Правда, видя, что способны сделать тёмные эльфы друг с другом, его сочувствие чаще было обращено к животным – его маленькому увлечению.

Аэн был внимательным и осторожным, всегда подмечал детали, которые другие могли упустить. Никогда не лез на рожон, понимая, что, кроме целительских навыков, похвастаться его было нечем. У него был средний магический потенциал стихии земли, средние навыки владения холодным оружием и стандартный набор простой боевой и повседневной магии.

Аэн с самого начала понимал, что его шансы пережить десять лет в тоннелях – пятьдесят на пятьдесят, и по большей части зависели от того, в какой отряд он попадёт, и какая предводительница ему достанется. Но он даже представить не мог, что окажется в отряде, который будет его защищать, задвигая за спины при опасности, всегда смеясь и говоря, что лучше бы у него никогда и не появилось шанса им отплатить. Ещё перед первым их заданием Ная, распределяя между всеми роли и обязанности, сказала одну простую фразу, которая до сих пор не шла у Аэна из головы: целитель – это дополнительный шанс выжить, хранить, как благословение Хаоса. После этого он просто не мог себе позволить не соответствовать этому требованию, потому что для него это бы означало подвести предводительницу и весь отряд.

Аэн очистил лёгкие Эмиэля и сел возле Наи, отдыхая и дожидаясь, когда она позволит заняться её плечом. Предводительница ещё несколько минут передавала энергию Ариену и, только почувствовав, что её собственные силы уже начинают иссякать, убрала ладонь с его лба, давая знак целителю заняться ей самой.

Аэн осмотрел её ожег и непроизвольно вздохнул:

– Останется шрам...

– Переживу. Лучше сделай что-нибудь с болью, пожалуйста, – на фоне всего остального шрам сейчас волновал Наю меньше всего.

Аэн наложил подавляющее боль заклинание и принялся зашивать рану. После он обработал ожог заживляющей мазью, но больше целитель сделать для предводительницы ничего не мог. У него была с собой чистая ткань, которой можно было бы перевязать плечо, но Ная попросила оставить рану открытой, просто обрабатывая её почаще. Иран, как самый широкий в плечах, отдал ей свою запасную рубаху, и Аэн помог женщине обвязать её так, чтобы она не задевала ожёг.

– Можешь что-то сделать для Ариена? – Ная с надеждой глянула на Аэна.

– Только очистить лёгкие, – покачал головой целитель, – ты – единственная из нас, кто может помочь ему быстрее восстановиться, но ты и сама на грани. Вам обоим сейчас нужно хотя бы несколько дней, чтобы восстановить силы, прежде чем мы сможем отправиться в обратный путь.

– Тебя самого не надо ещё восстанавливать? Может, Ирана попросишь? – Ная обеспокоенно заглянула в лицо мужчине.

– Нет, у меня ещё достаточно своих сил, – устало улыбнулся Аэн.

– Слушайте! Я хочу увидеть ради чего мы тащились в такую даль! Где мешок? Ная, можно нам посмотреть? – вдруг оживился Кьяр, с любопытством заозиравшись по сторонам.

– Конечно, только голыми руками к скорлупе не прикасайтесь, – кивнула предводительница.

Отряд засуетился передавая друг другу мешок и рассматривая добытое сокровище.

– То есть у нас скорлупа всего от одного яйца? – иронично уточнил Иран, когда пришла его очередь заглядывать в мешок.

– Может, сам ещё за парочкой сходишь, – зашипел на брата Аэн.

– В задании не указано количество, – прервала их Ная, – они вообще не ждут, что мы вернёмся, не то что принесём что-то. К тому же ни я, ни Ариэн в ближайшие время не будем в состоянии совершить ещё одну такую же вылазку. Так что, понесём то, что есть. А Иран, чтобы меньше возмущался, найдёт нам по дороге симпатичную рыбью голову – нам по-прежнему нужен символ нашей клятвы молчать.

***

– Эмиэль, могу я спросить? – когда Аэн закончил свою работу, он удобно устроился у большого, упавшего, видимо, многие годы назад сталактита и посмотрел на мужчину.

Они сидели немного в стороне от горячих источников, там где воздух был менее влажным. Конечно, высокая влажность не способствовала заживлению ран, но зато в местной воде были соли и минералы, которые могли хорошо помочь восстановлению лёгких четверых пострадавших от вулканической пыли, поэтому целитель всё же настоял остаться на следующие пару дней именно здесь.

– Откуда шрам? – усмехнулся Эмиэль, безразлично глядя куда-то мимо Аэна.

– Не похоже на след монстра – слишком ровный. Как будто кто-то специально оставил его кинжалом, – Аэн не собирался выпытывать его историю, но всё-таки ему, как и всем в отряде, было интересно.

– Так и есть. Мой отец когда-то был мужчиной Матери Ран, – при упоминании женщины в голосе Эмиэля зазвучала неприкрытая ненависть, – конечно, я родился значительно позже и от другой женщины, но в Доме Ран тщательно следят за такими, как я.

– Такими, как ты? – переспросил Шиин.

– Мужчинами, родившимися от тех, кто был связан с Матерью. В Доме Ран, конечно, не так жёстко как в Ар'тремон: мужчинам Матери можно спать с кем угодно, нельзя только зачинать детей. Если Матери кто-то надоедает или по каким-то причинам становится больше не интересен, он уже может делать, что захочет. Но если рождается мальчик, за ним будут следить особенно внимательно.

– Почему? – к разговору подключился Кьяр.

– Потому что Мать Дома не выбирает случайных мужчин, она выбирает самых сильных, в ком магии больше чем крови. И такие, как я – наследники этой магической силы – потенциальная проблема. А это, – Эмиэль провел пальцами по шраму, – можно сказать, подтверждение того, что так это и есть.

– Что ты сделал? – нахмурился Иран.

– Когда мне было тринадцать я повздорил с одной из дочерей Матери Ран. Мы были одного возраста, она пыталась заставить меня прислуживать ей, я сказал, что она ещё статусом не доросла. Слово за слово, в итоге мы подрались, и я выиграл. Естественно об этом тут же стало известно Матери. Она вызвала меня в главный зал и при всех вырезала на моем лице напоминание «знай своё место: мужчина не имеет права поднимать руку на женщину» – вот, что означает этот шрам.

Глава 13. Чужая магия

– У нас заканчивается питьевая вода и еда, Ная. Боюсь, у вас больше нет времени отдыхать...

– Я знаю, Эмиэль, – кивнула предводительница, – собираемся.

Они провели в пещере с горячими источниками уже больше суток, но пора было уходить. Магия Наи восстанавливалась значительно быстрее, чем Ариена, в основном потому, что не была истощена. Мужчина же всё ещё не пришёл в норму: он был слаб и быстро уставал. Из-за этого пришлось идти медленнее и чаще останавливаться на отдых.

Охотниками Ная временно назначила Кьяра, Шиина и Асина, как хорошо сработанную команду. Сама она отдавала Ариену на привалах столько магических сил, сколько позволяла ситуация. Как бы ей не хотелось отдать ему всё, но у неё всегда должен был быть запас энергии на случай внезапных сражений с монстрами и для защиты своего отряда.

Ариен всё время извинялся за то, что тормозит отряд, но никто даже не думал его упрекать: если бы не он, никто из четверых, вошедших в Расщелину Фениксов, не выжил бы.

Через неделю Аэн снял швы с плеча Наи, но рана, к его удивлению и недовольству, тут же снова разошлась. Таких случаев в его опыте раньше не было: царапина уже должна была начать зарубцовываться, но она выглядела так же, как в пещере с горячими источниками. Целитель хмуро смотрел на неё, перебирая в голове все известные ему заклинания, которые могли бы помочь хотя бы определить, что происходит.

– Ная, а плечо до сих пор болит? – наконец, спросил он.

– Ужасно, – честно призналась женщина.

Неделю она, скрипя зубами, молчала, но врать целителю не стала.

Аэн больше часа пробовал различные заклинания, пытаясь понять, почему рана не заживает, но в итоге так ничего и не добился.

– Прости. Я не знаю, что делать. Остаётся только дойти до города и попросить помощи более опытного целителя... – Аэн непроизвольно сжал челюсти, стараясь не смотреть предводительнице в глаза: он чувствовал себя так, будто подвёл её, говоря это, но он должен был сказать правду.

– М-да, зато теперь буду всем говорить, что я могу ходить по тоннелям даже голой, не то что в доспехах, – усмехнулась Ная, перевязывая рубаху Ирана.

Аэн в ответ только дёрнул уголком рта, изображая улыбку. Он всегда был требователен к себе, а сейчас его недовольство собой и ощущение беспомощности заставляли его кипеть от негодования и злости. Ная постоянно защищала его, а теперь, когда он был ей нужен, он оказался не в состоянии помочь – целителю хотелось провалиться в бездну.

Атмосфера в отряде на обратном пути была давящая и напряжённая. Ная по большей части молчала или хмурилась, постоянно касаясь плеча. Силы Ариена к концу второй недели наконец-то восстановились, но, глядя на свою угрюмую предводительницу, он тоже ничего не говорил. Аэн шёл мрачнее тоннеля вокруг. Даже Кьяр не решался лишний раз открывать рот.

На третью неделю рана Наи всё ещё не заживала. Целитель ещё несколько раз пытался хоть что-то сделать для предводительницы, но ничего так и не вышло. В итоге женщину так вымотала постоянная боль, что она сдалась, не в силах больше терпеть. Решение ей не нравилось, но другого не было.

На очередном привале, она подозвала к себе Аэна.

– Если я потеряю сознание, приведи меня в чувства, – потребовала Ная, чётко проговаривая слова.

– Что ты собралась делать? – целитель нахмурился, наблюдая за тем, как она вытаскивает свой ремень и снимает с него оружие.

– Ариен, отойди и не приближайся ко мне, пока я не закончу, – отдала приказ Ная, сидевшему рядом с ней мужчине.

Ариен бросил на неё удивленный взгляд, но послушно встал со своего места и отошёл в сторону. Ни он, ни остальные пока не понимали, что происходит.

Тем временем женщина свернула свой ремень в несколько раз и зажала его зубами. Она внимательно осмотрела своё плечо и сделала глубокий вдох. В следующий момент её рана вспыхнула и по пещере начал распространяться запах горелой плоти.

Ариен инстинктивно дёрнулся к предводительнице, но Иран удержал его на месте, поймав за предплечье. С другой сторон пещеры тихо заскулил Кьяр, не в силах спокойно смотреть на это жуткое зрелище. Шиин рядом с ним, нахмурившись, уткнулся носом в свою одежду, чтобы не чувствовать тошнотворного запаха.

– Сумасшедшая, – рыкнул Аэн.

Он зафиксировал руку Наи, прижав её к своду пещеры, и навалился всем телом на женщину, не давая ей делать лишних движений.

Прошло меньше минуты прежде чем пламя погасло, а тело Наи обмякло в руках целителя, но мужчина тут же прижал ладонь к её затылку, возвращая её в сознание. Как только предводительница пришла в себя огонь загорелся снова.

Магия всегда стремилась исцелить своего хозяина и, не видя другого выхода, Ная решила просто выжечь рану от чужой магии, заменив её своей. Женщина надеялась, что собственноручно оставленный ожёг хоть и получился бы глубже и больше, но по крайней мере, перестал бы её изводить постоянно болью и быстро бы зажил, поскольку имел бы другую природу происхождения.

Конечно, тёмные эльфы привыкли видеть кровь и раны, ощущать всевозможные отвратительные запахи гниения и разложения, но всё же, сейчас, когда их предводительница заживо сжигала часть своей собственной плоти, мужчинам было не по себе. Одно дело, когда что-то подобное касалось кого-то другого, но когда это был кто-то «свой», всё воспринималось совсем иначе.

Ариен сжав зубы наблюдал за выражением лица своей госпожи и с трудом сдерживался, чтобы не прервать её мучения. Разумеется, он понимал, почему она это делала, и не стал бы её останавливать, но навернувшиеся на глазах Наи слёзы заставляли его с силой сжимать кулаки и раз за разом твердить себе стоять на месте. Он был даже благодарен Ирану, который до сих пор почему-то держал его за руку, хотя, возможно, мужчина так сдерживал себя, а не его.

Аэн же с хладнокровием целителя, сжав зубы, просто удерживал предводительницу и внимательно следил за процессом. Вскоре Ная снова потеряла сознание, и Аэн снова привел её в чувства. Женщина вымученно заскулила, бросив оценивающий взгляд на своё плечо.

– Ты почти закончила, осталось чуть-чуть, – поддержал её Аэн.

Ная закрыла глаза, уперлась лбом ему в плечо и снова зажгла пламя. В этот раз оно держалось почти ровно.

– Достаточно, хватит, – Аэн, всё это время смотревший за тем, какие участки плеча она жжёт, спустя минуту начал тормошить Наю, чтобы та убрала магию. Женщина действовала уже больше механически, чем осознанно, поэтому отреагировала не голос целителя не сразу.

Однако, когда огонь, наконец, погас, Ариен тут же дернулся, пытаясь вырвать у Ирана свою руку.

– Отпусти меня!

– Извини, – отозвался мужчина, разжав пальцы на его запястье.

– Думаю, теперь всё будет хорошо, – заключил Аэн, осматривая новый ожог предводительницы, – нужно только будет зашить ещё раз. Шрам, конечно, всё равно останется, но хоть не такой широкий.

Целитель отстранился от Наи, позволяя Ариену прижать её к себе. Она была вся мокрая, тело мелко подрагивало, руки не слушались, а по щекам против воли текли слёзы. Она тихо всхлипнула и спрятала лицо на его груди. Остальные мужчины отвернулись, делая вид, что не видят, как их предводительница плачет: после того, что она сделала, никто бы сейчас не стал винить её в слабости.

Да и в целом отношения в отряде за время этого задания сильно изменились: Ная с мужчинами научились понимать друг друга. Теперь они все с удовольствием общались на привалах, запомнили над чем можно шутить, а какие темы лучше не поднимать, и даже скрытный Шиин начал иногда говорить что-то о своем детстве или обучении, хоть это чаще всего и были самые обычные истории.

Теперь всем в отряде общество друг друга казалось естественным и привычным. Мужчины стали больше полагаться друг на друга. Ловя добычу и сражаясь с монстрами в тоннелях, они всё больше понимали, как сочетать свои способности и как действовать сообща. Ная наблюдала за ними улыбаясь – так выглядела её победа над Хаосом: отряд, в котором зародилось доверие.

Их отношения с Ариеном тоже стали другими. Осознание того, через что они прошли и выжили, стёрло последние невидимые границы, которые и до этого никто из них не стремился удерживать.

Они часами сидели вместе во время своих дежурств, шёпотом рассказывая о себе, своих желаниях и надеждах, стремлениях, своих привычках и взглядах на мир. Когда все спали, они наслаждались легкими прикосновениями и медленными поцелуями. Иногда Ариен тихонько пел для неё, и Ная засыпала у него на груди. В другое время они тоже стали спать вместе. Пока все на привалах заворачивались в свои спальные шкуры как в коконы, они просто стелили одну и накрывались второй.

Шиин периодически устанавливал для них барьеры, чтобы позволить в полной мере насладиться друг другом без чужих глаз. Для них обоих все эти моменты, когда им удавалось немного побыть вдвоем, были лучшими и самыми дорогими.

***

После того как Ная выжгла свою рану, она начала быстро заживать. Через неделю предводительница уже смогла одеться в свою одежду. А когда отряд подошёл к городу, остался только шрам.

В Таэмране Ная отпустила отряд и первым делом отправилась к Матери Лияр. Если на задании произошло что-то из ряда вон выходящее, она была обязана отчитаться не только в Управлении, но и в своём Доме, а у Наи вообще всё задание попадало под это определение.

Дом Лияр по строению был похож на все остальные Дома в Таэмране. По периметру тянулись высокие каменные стены, укрепленные железом и магией, сверху куполом висел невидимый защитный барьер на случай нападения монстров из тоннелей.

Каждый Дом сам по себе был отдельной крепостью, вместе с остальными образуя единый хорошо защищённый периметр города*. Но особых ограничений на вход в чужие Дома в Таэмране не было. Особенно если в Доме проводили показательные бои или что-то праздновали.

(*Примечание автора: см. Приложение 3. План г. Таэмран)

Внутри Дома, ближе всего ко входам, тянулись вдоль стен длинные строения, в которых выделяли комнаты тем, кто служил в охране. Дальше были тренировочные площади, обнесенные магическими барьерами разной силы и разного назначения: для призыва, для приручения монстров, для тренировки собственной магии, для занятий с оружием и так далее. Здесь же располагалась боевые арены специально для тех, кто хотел подраться – открытые сражения на территории Таэмрана были запрещены.

Вторая полоса жилых помещений была предназначена для тех, кто был ниже всех статусом и в основном занимался обслуживанием Дома.

Следующий ряд состоял из учебных зданий. Здесь же были строения, в которых жили ученики и участники десятилетних отрядов.

Дальше были общие кухни, ванны и склады.

Центр Дома условно обозначала большая кольцевая площадь со статуями, фонтанами, бассейнами с рыбами и другими водными светящимися животными, с лавочками, люминесцентными растениями и многолетними двухметровыми грибами.

Внутри кольца располагались здания для тех, кто занимал довольно высокое положение в Доме. В них можно было получить комнаты, заняв место предводительницы отряда и выше. Эти комнаты были больше, чем в строениях снаружи, в них были свои ванные, а пространство делилось на спальную и жилую зоны.

Чем дальше, тем роскошнее становились строения и тем большее пространство согласно статусу в них предоставлялось их жильцам.

Все жилые здания делились на мужские, женские и смешанные, – каждый выбирал, где ему жить самостоятельно. Внутри строений своего уровня эльфы могли меняться комнатами по своему усмотрению – управление Дома в личную жизнь не лезло, следя только за тем, чтобы не было статусных нарушений.

Центр кольца занимало огромное центральное здание. Традиционно оно было значительно выше всех остальных строений, позволяя с балконов видеть всё, что происходило на территории Дома. Здесь жила Мать и всё её ближайшее окружение.

На главной башне центрального здания, обращенный к центру города, сиял герб. В Доме Лияр это предсказуемо была красная лияра – самое сильное призывное животное, которое можно было найти в их мире. Правда, тех, кто хотя бы видел настоящих лияр, за всю историю Дома можно было пересчитать по пальцам. Животные напоминали больших кошек и были воплощением живых вулканов – порождением чистой природной магии огня и земли.

Ная нашла Мать Лияр в её кабинете в центральном здании и показала ей задание и скорлупу. Увидев всё это, женщина предсказуемо нахмурилась. Она долго вчитывалась в свиток, изучала его со всех сторон, а потом недоверчиво посмотрела на Наю и на мешок со скорлупой.

– Все живы? – в голосе Матери Лияр слышались напряжение и недовольство.

– Да, госпожа, – кивнула предводительница.

– Иди сдавай задание, а потом я хочу знать, как вы это сделали. С остальным я сама разберусь, – к удивлению Наи, Мать Лияр больше не задала ни один из тех вопросов, которые она ожидала услышать: ни об авторе этого задания, ни о причинах, почему весь отряд хотели убить таким специфичным образом.

Дом Ран, куда предводительница понесла выполненный заказ отличался от Дома Лияр только тем, что занимал бОльшую площадь, имел большее количество арен и тренировочных полей, более широкое кольцо с богатыми украшениями, а на самой высокой башне сиял синий герб, изображающий восьмиконечную вспышку магии. Побывав на поверхности, Ная бы сказала, что он напоминал звезду.

Она, как и планировала, засунула в мешок рыбий череп и отдала всё одной из помощниц Матери Ран. Прождав во дворе центрального здания хоть какой-нибудь реакции около часа, но так ничего и не дождавшись, предводительница ушла отчитываться перед Управлением отрядами и своей Матерью, решив свалить всё остальное и в частности вопрос оплаты задания, если таковая вообще будет, учитывая, что они не уложились в сроки, на неё, раз уж та всё равно решила сама разбираться с этим заданием.