Текст книги "Серебряный цветок (СИ)"

Автор книги: Анастасия Ястребцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 10. Разговоры на привале

– Значит, убийства Тисс не предали огласке, а от нас решили избавиться по весьма понятным причинам, – заключил Асин в очередной раз перечитывая задание, – как от свидетелей.

– Сколько бы раз ты не читал, написано будет одно и то же, – Эмиэль отобрал у него свиток и отдал Нае.

– Они просто решили избавиться от нас, не пачкая руки. Да и предъявить что-то в открытую они всё по тем же причинам тоже не могут, иначе придётся объяснять, за что они к нам прицепились. Так что, формально, у них нет ни единой причины обращать внимание на наш отряд, но и пускать всё на самотёк, они не рискнули, – Ная раздраженно хмыкнула, пряча пергамент.

– Проклятье! – Асин вскочил, и начал нервно мерить шагами пещеру.

– Прекрати, Асин. Это был мой приказ, прочесть их память. Если кто и должен чувствовать себя виноватым, то это я, а не ты. В общем-то, так я себя и чувствую… – вздохнула предводительница.

– Ты защищала нас. Кто же мог знать, – возразил Эмиэль.

Отряд остановился на отдых ещё около часа назад, но ложиться спать никто пока, видимо, не собирался. Все, кроме дежурящего первым Ариена сидели вокруг того, что минут тридцать назад служило столом и обсуждали задание, наконец-то высказывая всё своё негодование и недовольство.

Ная купила в городе карту этой части тоннелей и теперь пыталась проложить самый удобный маршрут. Сроки задания она решила отправить в дебри измерений – они изначально были невыполнимы без ездовых ящеров. А на ящеров у них, как и у любого начинающего отряда, денег не было. Гнать отряд бегом – самоубийство: шанса успеть в срок, у них не было никакого. Поэтому при выборе маршрута Ная сосредоточилась на безопасности и источниках воды.

Эмиэль уже почти привычно сидел рядом, обсуждая с ней детали и указывал на источники воды на карте. Нае даже нравилось. Последнее слово, конечно, оставалось за ней, но Эмиэль рассуждал разумно, и Ная считала, что если они будут обдумывать план вдвоём, будет меньше шансов что-то упустить из виду и допустить ошибку.

Атмосфера в отряде была, мягко говоря, напряжённой. Все чувствовали себя на острие ножа. Их отправили за пределы маршрутных тоннелей за тем, что достать было почти невозможно. До Ущелья Фениксов было не меньше месяца пути, туда никто просто так не ходил, мимо не проходил ни один торговый или хоженый путь. Радовало только то, что в тоннелях в этом направлении обычно было более-менее спокойно. Но как они должны были достать скорлупу фениксов, оставалось совершенно неясно. Гнезда этих огненных птиц располагались высоко на уступах огромной расщелины, по дну которой тягучим потоком постоянно текла лава. Расщелина Фениксов – постоянно действующий, хоть и не опасный, вулкан. Подобраться достаточно близко смогли бы только маги огня. А это означало, что пойти смогут только Ная и Ариен, остальным придётся держаться на расстоянии. Но даже если предположить, что им хватило бы сил удерживать защитные барьеры и удалось бы подойти достаточно близко к гнездам, то оставалась ещё одна проблема, куда более значимая, чем раскаленный воздух – агрессивные огненные птицы, на которых не действовала никакая магия. Она просто сгорала рядом с ними – атаковать и защищаться было бесполезно.

Скорлупа яиц фениксов иногда использовалась для изготовления особо стойкого оружия. Такое оружие, как и сами фениксы, разрушало любые магические атаки. Оно было идеальной защитой, но стоило целое состояние и найти его было крайне сложно. Дом Ран решил выиграть в любом случае, независимо от того, выполнят их задание или нет: если выполнят – они получат скорлупу и закажут партию великолепных редких клинков, если нет – они избавятся от тех, кто знал их маленький секрет.

Осознавая всё это, все в отряде, кроме Эмиэля и Ариена, чувствовали себя беспомощными мальками брошенными в бурный речной поток, эти же двое казались абсолютно спокойными. Ариен пошёл бы за своей предводительницей хоть в дебри измерений, а Эмиэлю было просто всё равно где быть, лишь бы подальше от Дома Ран: в своём отряде в тоннелях он чувствовал себя значительно лучше.

– Скорлупа фениксов, – недовольно зашипел Кьяр, – да кто в своём уме полезет в гнездо феникса?!

– Ну мы, видимо, – усмехнулся Иран.

– Нас живьём спалят, – вздохнул Аэн.

– Даже раны зализать не дали! – продолжал возмущаться Кьяр.

– В борделе зализывать собрался? – гаденько зихихикал Асин.

– И что?!

– Да ничего, просто твоя рана зажила ещё недели три назад, уточняю… – Асин ехидно оскалился, а Кьяр окончательно расстроился.

– У меня, в отличает от вас, есть работа в городе. Любимая...

– Только не начинай... – взмолился Асин.

– Мои любимые девочки... Нира, Сария, Кайра...

– Слышали бы тебя «твои девочки» – выпороли бы так, что забыл, как ходить, – Шиин с опаской посмотрел на Наю, но женщина даже не подняла глаз от карты: «девочки» Кьяра и его обращения к ним, нарушающие все нормы поведения мужчины его статуса, похоже, её совсем не интересовали.

– Да ему бы не помешало иногда, – хмыкнул Асин.

– Имра, Зариана...

– Всё, это конец. Теперь пока Хаос не настанет, будет своих клиенток перечислять... – Шиин закатил глаза.

– Ариен, поменяйся со мной, тебе всё равно минут десять осталось дежурить, а я с ума сойду, если буду его слушать, – Асин ретировался в сторону тоннеля, подальше от нудящего Кьяра.

– Не знаю как ты, Кьяр, а я больше думаю о том, что сдохнуть в двадцать три года – перспектива не из приятных, – попытался перевести тему Шиин.

– Мне и двадцати трех нет, – застонал Кьяр, – Ная, а тебе сколько?

– Двадцать пять, – она свернула карту и обвела всех взглядом, – в общем, пока вы обсуждали публичную жизнь Кьяра, мы составили маршрут. Пойдём через родники. Времени займёт больше, зато проблем с питьевой водой и едой не будет.

– Не успеем, денег меньше заплатят, – буркнул Иран.

– Я решила, что выжить нам важнее, – отрезала предводительница, – даже если нам вообще не заплатят. Если вернёмся, будем надеяться, что Дом Ран сочтёт это за благословение Хаоса. Подложим в скорлупу рыбий череп, пусть Мать Ран знает, что мы клянемся молчать. Если достанем её, конечно...

После её слов все какое-то время молча обдумывали свои перспективы и будущее отряда. Был у них шанс выжить или нет, точно сказать не мог никто, но, по крайней мере, на ближайший месяц у них был план и пока смертельная угроза была только где-то там впереди. Переживать и бояться сейчас было бессмысленно. В первую очередь им нужно было хотя бы дойти до Ущелья Фениксов – это было их первой задачей, на которой пока и следовало сосредоточиться.

– Ариен, раз тебя уже сменили, иди сюда, – Ная устала нервничать, ей хотелось отвлечься на что-нибудь приятное: она развела руки в стороны и поманила мужчину к себе. У неё в любом случае ещё был целый месяц, который ей никто бы не помешал наслаждаться жизнью, да и с Ариеном в тоннелях можно было делать всё что угодно, что не могло не радовать.

Ариен, услышав, что его зовут, уже направился к Нае, но, увидев её жест, в нерешительности замер.

– Что я должен сделать?

Это был первый раз, когда Ная открыто звала его к себе. Не то чтобы Ариен не понимал, чего она от него хотела или был против, но ему по-прежнему было не по себе нарушать правила Дома Ар’тремон при всём отряде.

– Ты совсем одичал с нашей Матерью? – подал голос от тоннеля Асин. – Ложись и получай удовольствие.

– Дожили, Ариен. На женской груди валяться учить надо... Что в тебе вообще Мать Ар’тремон нашла? – фыркнул Кьяр.

– Отстань от него, Кьяр. Поверь, ты бы на его месте с ума сошёл, – Асин знал, как жил последние два года Ариен, но рассказывать вместо него самого ничего не собирался.

Ариен не обратил на уколы в свой адрес никакого внимания. Он и сам понимал, что за последние два года, которые он был мужчиной Матери, адекватности в его поведении не прибавилось. Зато привычка постоянно игнорировать и подавлять свои желания появилась.

Ная привстала и, дёрнув Ариена за руку вниз, прижала его спиной к себе. Она легонько прикусила заострённый кончик его уха и уткнулась носом в его волосы.

– Пока ты рядом это дурацкое задание не кажется таким уж страшным, – шепнула она.

Пещеру на секунду озарила яркая белая вспышка.

– Простите, – Ариен виновато улыбнулся, взяв под контроль свою в очередной раз разбушевавшуюся магию. Последнее время её интенсивность сильно возросла, и он пока не всегда мог с ней справиться, особенно когда Ная ломала его выстроенные вынужденным статусом внутренние барьеры. Задушенная постоянным раздражением и ощущением невозможность что-либо изменить магия теперь текла мощными потоками в его теле и против его воли вырывалась сиянием. Ариен представлял как глупо это выглядело со стороны, но сделать как всегда ничего не мог. Однако Нае, судя по её довольному смеху, нравилось, так что, он, наверное, впервые в жизни не переживал из-за того, что его свет опять выставлял его наивным впечатлительным дураком.

Он с детства ловил на себе осуждающие взгляды, когда использовал свою магию или ещё хуже, когда она не подчинялась так, как было нужно, и светила слишком ярко. Сам он привык к яркому свету, но окружающих он слепил и раздражал.

В юности из-за особенности влияния его магии все эмоции легко читались на его лице – он ничего не умел скрывать. Ему пришлось научиться выкручиваться так, чтобы никогда не врать, пришлось научиться воспринимать всё, что бы с ним ни случалось, более-менее спокойно, иначе это всегда оборачивалось только новыми проблемами. Иногда ему хотелось подавить всю свою эмоциональность и стать подобным уравновешенным магам земли, но горевший в нём светом огонь никогда не позволял ему стать таким, каким ему хотелось – холодным и отстранённым. Все его попытки переделать себя всегда заканчивались одним и тем же – он начинал терять силу своей магии. А без магии выжить было невозможно. Жизнь поставила его перед дилеммой: или быть собой настоящим или умереть.

Из-за этого Ариену всегда казалось, что ему ни в чём не давали выбора, что ему всё время приходилось делать то, что от него требовали другие, а не то, что он хотел. И только сейчас его желания начали совпадать с тем, что с ним происходило. В целом мире наконец-то нашлась та, кому он понравился и со всеми его нетипичными для тёмного эльфа чертами характера и чувствами – большего ему на самом деле было и не нужно. У них двоих постепенно начинал складываться свой мир, свои отношения, в которых ему было легко и комфортно. В которых никто не говорил ему, каким он должен быть, а каким – нет.

– Держи свои вспышки счастья при себе, а? – рыкнул Иран, прижимая пальцы к векам.

Свет резанул по глазам всем, но остальным хватило такта промолчать.

Правда, брошенная Кьяром фраза вновь разбудила в мужчинах интерес к тому, как же Ариен всё-таки оказался обладателем самого высокого статуса, который только мог быть у мужчины, и раз уж теперь они все были потенциальным отрядом самоубийц, то сдерживаться из приличия никто больше не стал.

– Ариен, может, расскажешь, как ты стал мужчиной Матери? – поинтересовался Аэн.

– Она увидела меня с одной из женщин Дома, а на следующий день объявила, что я принадлежу ей, – Ариен невольно поморщился, вспоминая тот проклятый день, – причины своего решения она мне не объяснила.

– И каково это – спать с Матерью, м? – оживился Кьяр.

– Не знаю, спроси того, кто спал... Но, думаю, так же, как и с любой другой женщиной, к которой ничего не чувствуешь, – Ариен безразлично пожал плечами.

– Не думаю, что для Кьяра такие женщины существуют, – хохотнул Шиин, – у него ко всем есть чувства!

– Да подожди ты! – отмахнулся Кьяр. – В смысле, спроси того, кто спал? Как ты можешь не знать?

– Я у неё в качестве визуального развлечения, а не партнёра.

Кьяр замолчал, что-то прикидывая у себя в голове, потом тяжело вздохнул и смерил Ариена сочувственным взглядом, так ничего больше и не сказав. Очевидно, такая жизнь была для него где-то за гранью понимания. Весь город знал, что мужчины Матери Ар'тремон принадлежали ей и только ей, значит Ариен уже два года был один. Кьяр же проводил с женщинами почти всё своё свободное время – когда у него последний раз был перерыв дольше трёх недель, которые он был на предыдущем задании, он уже и не помнил. Они с Ариеном жили словно полные противоположности.

– Всё из-за твоей магии, да? Если подумать, я ещё не видел никого, на ком бы она так сильно отражалась, – задумчиво произнёс Эмиэль, оглядывая Ариена.

– Ты себя-то видел? Словно каменный голем! – улыбнулся Аэн.

– Моя стихия – вода, – возразил Эмиэль.

– Чего?! Ты же говорил, что твоя магия – связь! – вскинулся Кьяр: у него, судя по всему, сегодня был день потрясений.

– Так и есть, но тип – вода.

– Не понял. Я думал, ты, когда представлялся, говорил о сообщении между отрядами и тому подобном? – нахмурился Иран.

– Ты неправильно понял, – усмехнулся Эмиэль.

– А что тогда?

– Связь, которая воздействует на тело и разум. Моя магия чем-то похожа на магию Асина. Но он может воздействовать только на кого-то одного, и его сильная сторона – чтение, а управляет он только с помощью звука и то крабами. А я могу бить по площади, заставляя всех чувствовать или делать то, что мне нужно. Но считывать не умею.

– Да проклятье Хаоса, ты хочешь сказать, что твоя магия – психологические атаки?! – Кьяр вцепился в сидящего рядом Шиина мёртвой хваткой.

– В том числе, – кивнул Эмиэль.

– Ная, нам нужен новый член отряда, – наиграно заныл Кьяр.

– А ты к своим «девочкам» побежишь что ли? – расхохоталась Ная.

Кьяр надулся, бурча что-то про верность отряду, пока остальные смеялись с устроенного им представления. Казалось, на душе у всех стало спокойнее. Да, у них всё ещё впереди было сложное, даже почти невыполнимое задание, но они были все вместе, они могли поддержать друг друга и верили, что вместе смогут найти выход.

– Ариен, засыпаешь? – Ная осторожно погладила щеку лежащего у неё на плече мужчины: отряд сыпал шутками как толпа пьяных гоблинов, а он, похоже, уже спал.

– Да, извини, – Ариен слегка отстранился и тряхнул головой, отгоняя сон.

– Ладно, – улыбнулась предводительница.

Она окинула взглядом мужчин и осталась вполне довольна: настроение у всех заметно улучшилось, напряжение спало. Даже если это их последнее задание, особенно если это их последнее задание, она хотела видеть их такими как сейчас.

Ная кивнула Ариену на свою шкуру:

– Пусть дурачатся, пойдём спать.

Глава 11. Ущелье Фениксов

За следующий месяц мужчины окончательно привыкли к Нае. Больше не было недоверчивых взглядов и недосказанных предложений. Конечно, подзатыльников и ругани для проформы со стороны предводительницы стало больше, но всех всё устраивало. Мужчины вели себя вполне свободно, и принимали шутливые возмущения с улыбками. Было на удивление легко. Нае было с ними настолько комфортно, что она иногда даже начинала думать о том, что как бы сложно ни было в тоннелях, а всё равно лучше чем в городе, где им придётся снова соблюдать формальности и держать дистанцию.

Кьяр со своей неуёмной тактильностью привык виснуть на Нае на привалах, та, конечно, шипела, но не отталкивала.

Ариен какое-то время ещё пытался сопротивляться привычке Наи сгребать его в охапку, пытаясь сказать, что ей тяжело и неудобно под его весом, пока Аэн, как представитель Дома целителей, не прочитал ему лекцию о том, что, будучи практически одного роста с Наей, он в лучшем случае весит на четверть больше неё самой и с его комплекцией неоткормленного ящера, он вообще может работать для неё одеялом и спать забравшись сверху. Иран в такие моменты стабильно накрывал Ариена с головой, «чтобы, если паршивец опять решит изображать люминесцентную лягушку, его хотя бы было не видно». А «люминесцентную лягушку» Ариен, пытаясь научиться справляться с новой силой своей магии, первое время изображал довольно часто.

В тоннелях отряд несколько раз сражался с монстрами, пару раз им пришлось побегать, но в целом весь путь прошёл вполне спокойно.

До Расщелины Фениксов оставалось всего несколько часов, когда Ная с мужчинами вышли к горячим источникам.

Перед ними предстала большая пещера с множеством соляных наростов. Гигантские колонны сталагнатов, целые стены из сталагмитов и свисавшие с потолка, словно щупальцы гигантских медуз, сталактиты создавали здесь подобие лабиринта, в котором без труда можно было бы спрятаться.

Тихий гул бурлящих источников разносился эхом под высокими сводами. На поверхности мелкого, чуть белесого из-за солей, горячего озера среди минеральных наростов виднелись частые скалистые островки. У кромки лежали мокрые от пара камни и влажная крошка крупного песка.

В нескольких местах в воде и на берегу лежали огромные осколки сталактитов, скорее всего упавших во время землетрясений, бывших здесь скорее всего довольно частым явлением из-за близости тектонического разлома в Расщелине.

Возле одного из таких обломков и расположился отряд. Высокая влажность делала дыхание непривычно тяжелым, над водой клубился пар, но он быстро рассеивался в прохладном воздухе. В пещере пахло землёй и солью.

Они устроили последний привал и с наслаждением залезли в источник. Кьяр прижимался к Нае, хныча ей на ухо о том, как ему не хватает тепла женского тела. Она принимала его внимание с удовольствием, но делать с его нытьём ничего не собиралась. Остальные наслаждались отдыхом, в сотый раз прокручивая в голове план действий со всеми возможными исходами, которые им удалось продумать.

Когда Наю с Ариеном наконец оставили вдвоём в тёплой воде, Иран принялся упрашивать Шиина поставить барьер от света, который тот, сдавшись, всё-таки действительно установил. К слову, не зря.

Ариен целовал Наю, прижимая её к себе, а она наслаждалась всей доставшейся ей страстью и несдержанными стонами.

Он с плохо контролируемой силой сжимал её бедра и оставил несколько болезненных укусов на её плечах, за которые потом долго шёпотом просил прощения, но Наю всё устраивало и так. Она тоже в этот раз совершенно не сдерживалась, царапая его спину и впиваясь в мягкие податливые губы. Магия Ариена снова вырывалась белыми искрами, подтверждая, что ему с ней было так же хорошо, как и ей с ним. Ная уже даже не представляла себе секса без его света.

Ариен понравился ей ещё при первой встрече: красивый, улыбчивый, он чем-то выделялся из толпы. В тот момент она уже знала, что возьмёт его в отряд. После, наблюдая за его грациозными движениям прирожденного мечника, слушая его на привалах, присматриваясь к его манере поведения, она неосознанно всё больше увлекалась мужчиной. Он был странным, непривычным, другим. В нём находила своё отражение магия света, заставляя его держаться в стороне от всех пороков. Ная никогда прежде не видела никого хотя бы отдалённо похожего на него: казалось, он вообще не из их мира.

Когда выяснилось, что между ними неприступной крепостью стоит Мать Ар'тремон, это был шок, который помог Нае впервые по-настоящему почувствовать и понять свои желания: она хотела, чтобы он принадлежал ей. Даже такое препятствие ничего не меняло для неё. Он пришёл к ней сам, и она уже знала, что будет дальше: она не отдаст его никому. С того момента как Ная приняла для себя решение, не было больше ни страха, ни сомнений.

Сейчас Ариен уже привычно лежал у неё на груди, от его кожи исходило мягкое сияние, а на лице играла удовлетворенная улыбка.

– Ты же можешь это контролировать? – Ная водила пальцами по его плечу, любуясь магическим светом.

– Да, мешает? – мужчина поднял голову, заглядывая ей в лицо.

– Нет, мне нравится... – она улыбнулась, коснувшись его щеки, – моя Звёздочка...

– Звёздочка? – Ариен удивлённо чуть приподнял брови.

– Ага...

Что ж, если Ная хотела, чтобы Ариен был для неё светом, он был не против. А больше это нежное обращение у него ни с чем не ассоциировалось. Он помнил, как она часто смотрела на звезды на поверхности. Ещё тогда он подумал, что, наверное, они ей нравятся. Сиять для неё, помогая найти путь во тьме – наверное, ради этого ему и была дана Богами его магия, которую он только теперь начал по-настоящему понимать и ценить.

***

За месяц Нае с отрядом удалось разработать план, который, по их мнению, имел шанс на успех. Теперь, стоя перед входом в Расщелину Фениксов, все были собраны и готовы действовать.

Ная ещё раз максимально подробно повторила инструкции для каждого и обвела взглядом своих мужчин. Серьезные, напряженные лица, только Ариен как всегда выбивался, спокойно снимая с пояса меч, чтобы он не мешал, когда придется передвигаться ползком по Расщелине. Подняв голову, он поймал её взгляд и легко улыбнулся. Никому в жизни до этого Ная не доверяла так, как ему, и теперь рядом с ним, чувствуя его поддержку, она верила, что они справятся.

Ещё раз посмотрев на весь свой отряд, она увидела тех, с кем ей было легко и хорошо, кому она верила, на кого могла положиться, в ком не сомневалась. Может, она доверилась слишком просто, слишком быстро, но это было её желание. Она не жалела ни об одном решении принятом ей в отношении своего отряда: в этот раз она выиграла у Хаоса. Предводительница улыбнулась.

– Эмиэль, начинаем, – Ная сняла перчатку и протянула ему руку. Мужчина повернул её кисть запястьем вверх и прижал пальцы к вене. Он прочитал короткое заклинание и на её коже появился маленький магический символ, отдалённо напоминающий восьмёрку.

– Если вы погибните, я тут же об этом узнаю, – Эмиэль проделал то же самое с Ариеном.

– Если мы погибнем, командование отрядом переходит тебе. Забирай всех и уходите в Таэмран. Как только доберётесь, идите к Матери Ран и добровольно просите её стереть память. Уверена, ты, Эмиэль, сможешь организовать вам встречу с ней.

– Я всё сделаю, – кивнул мужчина.

– Хорошо. Что ж, – Ная усмехнулась, окинув взглядом вход в Расщелину Фениксов, – пойдём, Ариен, у нас с тобой сегодня романтическое свидание под палящими крыльями фениксов на берегу магматической реки. Шиин, ставь барьеры. Кьяр – иллюзию.

Щель в скалистой породе шириной не больше метра вела от тоннеля на довольно ровное плато, тянущееся далеко вглубь гигантской пещеры. Приблизительно через сто метров впереди плато резко обрывалось глубокой расщелиной, по дну которой медленно текла лава. Именно на уступах этой Расщелины где-то внизу должны были быть гнезда фениксов.

Шиин наложил на вход барьер и теперь он выглядел точно так же как и скалы рядом, а ещё один, поставленный ранее, не пропускал звуки из тоннеля, чтобы оставшиеся снаружи мужчины могли общаться. Ная настояла на обоих, считая, что, на случай, если отряду придётся бежать, этот трюк убережет их от внимания фениксов.

Саму Наю и Ариена сейчас скрывали иллюзии Кьяра: со стороны они выглядели как два больших камня, медленно ползущих к обрыву. Им обоим приходилось держать защитные барьеры, чтобы иметь возможность нормально дышать и сохранять ясность мышления. Температура и вулканическая пыль делали это место совершенно непригодным для жизни тех, кто, в отличии от обитающих здесь птиц, нуждался в кислороде. Без защиты огненной магии здесь можно было прожить не больше пяти-десяти минут: с каждым вдохом горячий ядовитый пепел все больше забивался бы в легкие, сделав дыхание в конечном итоге невозможным.

Ная с Ариеном не проползли и трех минут, когда над их головами пролетел феникс и приземлился на уступ в двух метрах над ними. Они оба замерли, боясь привлечь внимание птицы. Феникс размером в половину роста взрослого эльфа распространял вокруг себя красно-оранжевый свет, ярким пятном выделяясь на темных скалах. Он повернул голову, отчего языки пламени его сотканного из чистой магии тела слегка всколыхнулись и выхватили из мрака новые куски окружающего ландшафта.

Сердце Наи билось как сумасшедшее, она смотрела на птицу не отрывая глаз. Сейчас их иллюзии ещё скрывала темнота, но стоило птице подвинуться чуть левее, и они оказались бы на свету. Ариен нашел и сжал её руку. «Всё будет хорошо» – произнес он одними губами. Ная едва заметно кивнула, немного расслабившись и благодаря Богов, что она здесь не одна.

Они дождались, когда птица улетит и только после этого двинулись дальше.

Ещё метров тридцать они проползли без происшествий, как вдруг на землю справа от Ариена неожиданно обрушилось пламя. Мужчина инстинктивно откатился в сторону, прижав к своей груди Наю, а рядом с тем местом, где он только что лежал, рухнул феникс. Разъяренно кричащая и пульсирующая огнем птица, потопталась на месте и взлетела, оставив после себя пропалину и взметнув клубы вулканического пепла. Ная с Ариеном тут же спрятали лица в одежде друг друга. Когда пыль улеглась, они отряхнули головы и поползли дальше.

Ная нервно дергалась от каждого шороха, Ариен напряженно следил за летающими над ними и по пещере фениксами. Птицы освещали вокруг себя ущелье и плато, то выхватывая, то погружая в темноту два иллюзорных камня, медленно продвигающихся к ущелью.

Наконец, они подползли к обрыву и начали осматривать ближайшие выступы: внизу действительно было несколько гнёзд, но в тех, что они видели, не было ни яиц, ни скорлупы, так что им пришлось двинуться вперёд вдоль ущелья. Ариен всё также наблюдал за птицами, Ная внимательно оглядывала уступы. Однако обзор сверху был довольно сильно органичен неровностями ущелья, и женщина, пытаясь рассмотреть скалы внизу, свесилась с обрыва по самый пояс.

«Да где эта скорлупа проклятая!? – мысленно ругалась предводительница. – Нельзя было повыше свои яйца откладывать…»

Как вдруг камень, на который она опиралась, поддался вниз. Ная успела только судорожно втянуть воздух сквозь сжатые зубы, прежде чем тот окончательно вывернулся из скалы, а её пальцы соскользнули. Потеряв равновесие, она сорвалась следом за с грохотом покатившимся по отвесному склону обломком, однако каким-то чудом успела ухватиться одной рукой за небольшой выступ, а за вторую её тут же поймал Ариен, резко дернув вверх и вытащив обратно на плато. Гулкое эхо ударов камня о скалу, шорох каменной крошки, посыпавшейся, когда Ная пыталась опереться хоть за что-то, чтобы взобраться наверх, её короткое болезненное шипение, когда Ариен слишком сильно сжал её запястье, – непривычный для этого места шум привлёк птиц, и несколько фениксов, крича, слетели вниз, проследив траекторию упавшего в лаву на дне ущелья обломка.

Ная, замерев, сидела в объятиях Ариена. Осознание того, что её жизнь чуть не закончилась в вулкане Ущелья Фениксов пришло уже после того, как мужчина её спас, и сейчас она конвульсивно цеплялась за него, как за последнюю надежду в этом мире, пытаясь успокоиться. Ариен дал ей минут пять прийти в себя, а потом подтолкнул снова двигаться дальше, жестом показав, что с этого момента они меняются ролями.

Теперь Ная следила за птицами, а Ариен смотрел вниз. Наученный её опытом, он не высовывался так далеко. Пара фениксов, будто танцуя, кружась и играя друг с другом, пролетели над самой лавой, и Ариен, невольно проследив за ними, вдруг увидел внизу на выступе гнездо с красно-бурыми скорлупками. Он указал на него Нае и та, кивнув, вытащила и раскрыла заблаговременно намоченный ещё у входа в Ущелье кожаный мешок. Она воплотила из огня небольшую ящерицу и, всунув ей его в пасть, отправила её вниз по скале. Ная вела своё создание медленно и осторожно, пряча ящерицу при каждой возможности и заставляя замереть при малейшем сомнении. Ариен продолжал внимательно следить за летающими над ними и по ущелью птицами: фениксы хоть и сводили на нет любую магию при соприкосновении, но интереса к ней, похоже, не проявляли.

Ящерица добралась до гнезда, осторожно, не касаясь способной её мгновенно уничтожить скорлупы, подцепила её мешком и тут же побежала с ним обратно. Внезапно за спиной Наи вспыхнуло пламя: один из фениксов устраивался отдохнуть, выжигая для себя место на скале. Женщина дернулась из-за неожиданно появившегося света и на секунду потеряла концентрацию: ей и так с трудом удавалось контролировать свой огонь так, чтобы не спалить кожу мешка и при этом не потерять плотность магии, способной его удерживать. Теперь же кожу, там где её касалась ящерица прожгло, и мешок полетел вниз. Мгновенно взяв себя в руки Ная, проклиная всё и вся, превратила ящерицу в маленького феникса и заставила его ударить падающий мешок. Он отлетел к скале, проехался по отвесной стене и зацепился за небольшой камень.

Предводительница сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, пытаясь успокоиться: она только что чуть не упустила проклятую скорлупу. Ариен же протянул ей легкий метательный нож: если её магия сама по себе прожигала кожу, нужен был какой-то другой предмет, с помощью которого можно было бы поднять мешок и который бы при этом не сгорел. Поняв ход его мыслей, Ная кивнула и, развеяв своего феникса, создала возле Ариена новую ящерицу, которая взяла в рот нож и так же осторожно, как и предыдущая, побежала вниз. Вскоре ящерица нанизала мешок на нож и потащила его вверх. Оружие стремительно нагревалось и уже раскалилось докрасна, когда огненное создание нырнуло под камень-иллюзию и исчезло, оставив Нае тлеющий мешок и подплавленный метательный нож. Скорлупки были у них, задание было почти выполнено. Предводительница выдохнула с облегчением.

«Уходим,» – показала она Ариену. Но мужчина отрицательно покачал головой, широко раскрытыми глазами смотря куда-то на плато за её плечом. Ная повернула голову и замерла. «Чтоб тебя демоны в бездне разодрали! Откуда тебя только принесло, тварь любопытная!?» – мысленно выругалась женщина. Она была так сосредоточена на своей магии, что не заметила, когда рядом с ней стало светлее и жарче. В двух шагах от неё сидел феникс и пытался заглянуть под «камень», видимо, сочтя созданную Наей ящерицу отличным обедом либо интересной игрушкой. Сердце женщины отчаянно забилось. Она смотрела в пылающие магическим пламенем глаза птицы и не могла придумать ни одного способа сбежать.

Феникс подпрыгнул, издал короткий писк, похожий на писк сгорающего сырого дерева, и кинулся на Наю, вероятно, норовя выгнать ящерицу из-под «камня». Если бы Ная только знала, что этих не нуждающихся в пище птиц может заинтересовать ящерица, она бы сделала лиану с лапами. А сейчас иллюзия, скрывавшая предводительницу, рухнула от прикосновения феникса, и птица, снова запищав, отлетела, но в следующий момент снова спикировала на этот раз целясь точно в Наю. «О, Хаос…» – успело пронестись в голове женщины, но увернуться она уже не успевала: магический огонь брызнул в разные стороны, птица вспорола ей клювом плечо и подожгла её одежду. Отупляющая боль от магического ожога прострелила всё тело, её барьер защищавший от жара и ядовитого пепла рухнул. Ная вскрикнула, набрав в легкие раскаленный воздух и мелкую пыль, поднявшуюся из-за взмахов крыльев феникса. Сквозь застилающую сознание пелену она смотрела, как птица разворачивается для второго удара.