Текст книги "В тени леса"

Автор книги: Анастасия Романчик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Меня удача не любить, – мрачно отозвалась Таня.

– Тебя удача любить, – рассмеялся Дахот, подражая её выговору, – очень любить! Лафо давно никому не помогала бескорыстно. Большая удача – привлечь её на свою сторону.

– Быть ваш дочь не удача? – упрямо возразила Таня.

– Смотри, Рахо, какая дерзкая и не пуганная, – насмешливо отреагировал Дахот. – Она меня совсем не боится.

– Она невежественна, всего-то, – фыркнул зеленый дух.

– Я не понимать, – рассердилась Таня. – Что я сказать не так? Я – глупый! Вы – умный! Умный сказать глупый умный вещь! Она ваш дочь!

– И это было первое, в чем ей не повезло, – ухмыльнулся Дахот. – Никто не хочет быть ребёнком злого духа. Назови мое имя вслух в толпе, и ты увидишь, как люди начнут молить своих богов о защите.

Таня безмолвно присела на вторую скамейку. Одно она понимала точно, ко многому ей предстоит привыкать с большим трудом: к людям, духам и традициям.

Из дома выскочила раскрасневшаяся и разгневанная Дара, буквально на бегу она схватила за руку Рахо и потащила его в сторону леса.

– Простудишься! – крикнул ей вслед Дахот.

В ответ он получил порцию отборных ругательств.

– Никогда меня не слушалась, – нарочито печально произнес дух, распадаясь светлячками.

Таня по запаху определила, что о пироге Дара благополучно забыла…

***

Настроение Дары менялось как непредсказуемая стихия. Она могла быть доброй и мудрой, а через мгновение метать молнии, словно разгневанная фурия. Полностью зависимая от неё Таня не знала, как себя правильно вести, чтобы не вызвать её гнева.

В один из таких перепадав настроения, женщины весь день ходили по шумному городскому рынку. Дара много говорила и рассказывала, а вечером, когда расплакался Паша, разразилась бранью:

– Убирайся, тварь, из моего дома! И ублюдка своего забирай!

Обиженная Таня подхватила корзинку с пищащим ребёнком и выбежала на улицу. Но дальше скамеек не прошла. У неё не было фонаря, чтобы углубиться в заснеженный и темный лес. Пришлось сесть рядом со снежной границей. Единственным освещением служили фиолетовые светлячки, говорившие о присутствии Дахота.

Таня вытерла слезы, но все никак не могла успокоить надрывающегося от плача Пашу.

– У него жар, – прозвучал в ночной тишине голос духа. Словно из воздуха появилась рука и пальцами аккуратно провела по деснам Паши. Постепенно плач затих, а уставший от крика ребёнок уснул. – Дурные девки, рожаете, а что делать с дитем не знаете.

– Он хотеть сына, – сложила руки на коленях Таня.

– Ты хотеть? – передразнил её Дахот.

– И я хотеть, – грустно ответила она. – Я думать, растить вместе, а растить одна.

Дух насмешливо хмыкнул и материализовался на соседней скамейке, развалившись во весь рост. Под голову он сложил гибкие крылья вместо подушки.

– Мы быть в город, – решила снова заговорить Таня. – Я упоминать ваш имя. Люди говорить, братья Дахир и Дахот – дети прекрасный Дахита и мудрый правитель саласцев Сюжы, – дух едва сдерживал смех, но слушал и не перебивал. – Они говорить Сюжы любить Дахита очень сильна, а Дахита сильна любить мудрый правитель и жертвовать жизнь при… защита великий город саласцев. Дахот… разозлился на Сюжы и проклял весь его род.

Со стороны соседней скамейки послышался хохот. Дахот от смеха едва не свалился на землю.

– Я передавать, что говорить люди, – не поняла его веселья Таня.

– Я смотрю, ты любишь сказки, – отсмеялся Дахот.

– Я – женщина и любить истории про любов.

– Любовь, – поправил её дух. – Люди много врут, особенно если прошло не одно столетие с момента событий. Кто ж проверит, как оно было на самом деле?

– Дахита не любить Сюжы? – разочарованно спросила молодая мать.

– Нет, она его ненавидела, – подтвердил Дахот. – Сюжы не был мудрым правителем, он был алчным и старым уродом, который заручился поддержкой злых камней и похитил мою мать, потому что она являлась редким огненным духом. И так как ты невежественна, поясню. Люди считают, что если человек съест сердце огненного духа, он обретет бессмертие, молодость и силу самого могущественного тэй хала.

– Он есть её сердце? – ужаснулась Таня.

– Нет. Дахита была настолько очаровательна, что даже немощный мужчина воспылал бы к ней безумной страстью. Сюжы решил, что оставит её себе, но съест сердце её ребёнка. Не без помощи злого камня, он овладел Дахитой и омолаживался с помощью её крови. Вначале родился я, а потом Дахир. Больше ослабевшая Дахита забеременеть не смогла.

– Но вы живы…

– Да, потому что в детстве мы все одного цвета и похожи на людей. Сюжы этого не знал и думал, что Дахита родила ему наследников.

– Он воспитывать вас?

– Мы его редко видели, нас окружали няньки. Иногда мы общались с матерью, когда удавалось сбежать от нянек. Она рассказала нам кто мы, что с нами будет и, что нужно делать, когда начнут расти крылья. Дахита умоляла нас бежать, – Дахот тяжко вздохнул. – У нас было пятьдесят старших властолюбивых братьев, мечтавших стать единственными наследниками Сюжы. И один из этих уродов добрался до нашей матери.

Таня замерла, ожидая продолжение.

– Только сердце оранжевого духа не давало бессмертия и власти, но делало то, о чем люди благополучно забыли. Не я проклял их род, их глупость погубила. Убив Дахиту и съев её сердце, сын Сюжы превратился в ненасытное чудовище. Силу он получил, да только вместе с силой пришло безумие. Он съел половину населения и всех своих родственников, пока его не смогли уничтожить. Так исчезла династия «мудрого» Сюжы, а меня и брата обвинили во всех грехах, потому что нас проклятие не затронуло. Воспользовавшись всеобщей паникой, мы бежали с Дахиром, много скитались, прятались, пока не попали в лес.

– А злой камень?

– Что стало с ним, я не знаю. Я думаю, он наблюдал со стороны. Изучал нас и людей.

– Вы не выбрать людей из-за Сюжы, – кивнула сама себе Таня.

– Я – дитя насилия. Дара – дитя согласия. Есть еще дитя сделки, – возразил Дахот. – У дитя согласия есть выбор кем стать, у дитя насилия и у дитя сделки – выбора нет.

– Вы любить мать Дары?

Дахот снова рассмеялся.

– Отец лесной! Какая же ты наивная!

– Почему наивная? – насупилась Таня. – Вы сами сказать, что Дара – дитя согласия.

– До рождения Дары, – уже спокойным тоном продолжил Дахот, – среди людей существовал культ поклонения лесу как божеству. Забавный культ. Женщины толпами ходили в лес, раздевались и бегали, призывая нас овладеть ими, – он мечтательно вздохнул. – Хорошее время. Я по нему скучаю.

– Вы устаивать… вак-ха-на-лия? – по слогам выговорила пораженная Таня.

– О, какая была вакханалия! Приятно вспомнить! – протянул со сладострастной улыбкой Дахот. – Бегали голые девки по лесу круглый год, ни с кем сделок заключать не надо – они радовались как дети, когда нас находили. Облепят по три-четыре штуки, не отобьешься. Много тогда детишек родилось. Многие в лес ушли. Хорошее время. Жаль закончилось быстро. Пришли поборники современной веры и культ распался.

– Как вы узнать, что Дара – ваш дочь? Если быть вак-ха-на-лия, то сама мама не знать кто папа.

От вопроса Тани Дахот улыбнулся, снова предавшись ностальгии по ушедшему доброму времени.

– По запаху, – спустя минуту ответил Дахот.

Ответ привел Таню в ступор. Как женщины благодаря материнскому инстинкту узнавали своих детей с закрытыми глазами, она знала, но про мужчин, способных определить отцовство по запаху, не слышала.

– Тебя что-то смущает в моем ответе?

– Дара говорить, что вы не любить людей, и вы не есть человек, – старательно выговаривала слова Таня. – Тогда вы лгать, и Дара не быть ваш дочь.

– Почему? – любопытно уточнил Дахот.

– Вы другой вид, – пояснила Таня свою мысль, – не быть детей с человек.

– Какой глупый женщина, – засмеялся фиолетовый дух, подражая манере говорить Тани, – родитель учить говорить, но не учить думать.

– Не понимать, – растерялась молодая мать.

– Какой глупый женщина, – повторил Дахот и сел на скамейке, чтобы оказаться напротив Татьяны. – Я прекрасно знаю, что люди твоей родины превосходят по развитию местных аборигенов. Но если ты озвучишь свои знания, то долго не проживешь. Не все вопросы можно задавать. Не все можно говорить. Понятно?

– Да…

– И ответ на твой вопрос, учитывая твои слабые познания в языке, будет непонятен. Поэтому пока верь мне на слово. Дара – моя дочь. Подучишь язык, я тебе поясню как такое возможно в природе.

– Грустно… никто никого не любить…

Таня неожиданно почувствовала, что Дахот ее целует и гладит по плечу. Растерянная женщина не знала, как себя вести.

– Я умею утешать, – прошептал Дахот, отстраняясь. – Я помогу тебе забыть твои печали.

Хотелось поддаться соблазнителю. Она скучала по ласке и душевному теплу…»

– Девушка, конечная остановка, – потормошил Катю пожилой водитель автобуса. – Вам пора выходить.

– Извините! – Катя взяла книжку и поспешила к выходу.

– И не учитесь ночью, это вредно для здоровья! – безошибочно опознал студентку водитель.

Но Катя его уже не слышала.

Дома она с облегчением скинула ботинки и рюкзак куда попало, переоделась в домашнюю бомжеватую, но очень удобную одежду. Затем она рухнула на диван-кровать лицом в подушку, которую даже не потрудилась убрать утром.

О том, что нужно выпить лечебный чай, Катя благополучно забыла…

Несмотря на сильную усталость, Катя лежала с закрытыми глазами и не могла заснуть. Перестав бороться с капризным организмом, она снова достала книгу и начала листать страницы с обилием красного цвета и ехидными комментариями Маргариты: «Тут есть агрессивный меч! Ждем коварную трубу и жестокое копье!»

– Сразу понятно, что Дахот тетя Оле очень нравился, раз она расписала постельную сцену с ним на четыре страницы, – вслух произнесла Катя и со вздохом добавила: – И чувство вины из-за секса с ним еще на пять страниц.

Пропустив все старательно расписанные Олей моральные муки и страдания героини, Катя остановилась на нейтральной сцене:

«Вместе с Рахо было легче терпеть тиранию Дары, когда та напивалась и начинала поносить всех подряд, а то и драться.

– Она не женщина, а грубый мужик, – грустно вздохнула Таня, прячась вместе с Пашей и Рахо в саду, пока Дара била посуду и громко бранилась.

– Характером в отца пошла, – поддержал юноша.

– Я хотеть найти работа, – продолжала Татьяна, избегая разговоров про Дахота. – Но я не знать, где женщина работать.

– Зачем тебе работа? Сиди в лесу. Лафо поможет с семенами. Сможете прокормиться. От голода тебе не дадут погибнуть.

– У меня нет зима ботинка, нет зима платье, – она показала на заштопанные дырки. – У Паши ничего нет, даже лето ботинка, голый попа.

– Об этом я не подумал…

– Вы где брать одежда?

– Э–э–э… растим.

– Как дерево? – нахмурилась Таня.

– Ага… магия такая…

– Я тоже хотеть, – завистливо протянула молодая мать.

На улицу вышла Дара, и им пришлось замолчать.

– Эй, вылезайте! – закричала женщина, качнувшись пьяно. – Я не буду больше ругаться! Я уже успокоилась! Ну же, где вы спрятались?!

– Я ей не верить, – хмуро шепнула Таня.

– Я тоже…»

«ОСТОРОЖНО! Робкий кинжал и агрессивный меч объединились против трепещущего цветочка!» – прочитала Катя комментарий Маргариты.

– Понятно, – отреагировала Катя на предупреждение подруги.

Она начала листать страницы, где героиня сама себя оправдывала и узнавала о коварной магии очарования хранителей, которой не могла сопротивляться. Скандалила с Дахотом и снова страстно предавалась с ним магии очарования. Когда сзади пристроился Рахо со своей магией очарования, Катя подавила жгучее желание наябедничать бабушке на тётю Олю и показать ей, о чем она пишет.

Катя уронила книгу, когда ее снова настигло видение. Она словно воочию просмотрела отснятый по книге фильм. Только в этой версии, Ульяна хуже знала язык и объяснялась с помощью совсем простых слов и жестов. Оказалось у Дары никогда не было детей и мужа, и Рахо был не единственный мужчина, который к ней ходил – она вела разгульный образ жизни.

Так же Катя увидела то, о чем в книге солгали.

«Дара сидела на скамейке, когда Дахот на руках вынес обнаженную Ульяну из леса. Ульяна едва дышала, из уголка губ и из носа у неё капала кровь.

– Это жестоко! – хмуро произнесла Дара, провожая отца до дома. – Я, конечно, терпеть не могу эту девку… она тупая и раздражает своим постоянным нытьем, но нельзя же с ней так…

– Она быстро состарится, мы должны были использовать время, которое у нас осталось, – спокойно отвечал Дахот. – В лесу совсем не осталось детей…

– Поэтому вы решили подложить её под Иро, едва она поправилась?!

– Люди принесли её в жертву Иро, а не мы, – уложил на кушетку и укрыл одеялом Ульяну Дахот. – Он должен был взять с неё плату или убить её. Одну жизнь можно заменить только другой.

– Да лучше бы Иро убил её! Родила одно чудовище, а теперь еще одно породит!

– Думай, что несешь! – страшно оскалился Дахот. – Забыла, с кем разговариваешь?!

Дара побледнела и отошла от отца на пару шагов.

– Если ты ей не расскажешь, она никогда не узнает, кто из нас отец, – он взял дочь за шею. – И я очень сильно разозлюсь, если ты проболтаешься. Я ведь могу рассчитывать на твое молчание?

– Д-да, – с дрожью в голосе ответила Дара, не поднимая взгляда на отца.

– В конце концов, родить от Иро не страшнее, чем быть дочерью лесного ужаса, – нехорошо улыбнулся Дахот. – Не так ли, доченька?

Дара отвернулась.

– Он же превратится…

– До этого момента у нас есть пятнадцать лет.

Раздраженная Дара отправилась наверх, откуда пинками выгнала очередного крылатого любовника. Затем она в гневе начала разбрасывать вещи и поносить отца.

– Дара, принеси чистую тряпку и лечебную мазь! – закричал снизу Дахот.

– Тряпку и мазь ему принеси, – проворчала Дара, но подчинилась приказу отца и спустилась.

Она остановилась на полпути, когда увидела заляпанные кровью пол и мебель. Трясущийся Дахот сидел возле стены и зажимал кровоточащую рану.

– Чего стоишь?! Помоги мне! – прорычал Дахот.

– Что случилось?! – кинулась к отцу Дара, помогая ему обрабатывать огромную рану в районе сердца. – Кто это сделал?!

– Ульяна… я её утешить хотел… а она метки сорвала и напала на меня.

– И где она?! – в ужасе обернулась Дара.

– Убежала. Безумная баба…

– Кто она такая?! Как ей удалось тебя ранить?!

– Она – тэй хала хасэж.

– Так вот почему Иро её не убил…

– Разумеется! Она принесет ему сильное потомство! А я к этой умалишенной больше не притронусь!

– Да зачем ты вообще к ней полез?!

– Иро сказал, чтобы я ее того… обработал и притворился отцом её ребёнка. Откуда я знал, что она фригидная и от невинных прикосновений и поцелуев в бешенство впадает?!

– И твоя магия очарования на неё не подействовала?

– Она её скинула… – не стал отрицать очевидного Дахот.

Когда дверь выбили, а в помещение вошел Иро с Ульяной на руках, Дара вжалась в стенку рядом с раненым отцом.

– Разве ты не должен был за ней следить? – произнес Иро, без каких-либо эмоций осматривая кровавые пятна на полу.

– Она метки сорвала, тебе придется самому с ней разбираться…

– Ясно, поставлю барьер, – как хлам бросил Ульяну на кушетку дух, испаряясь в чёрном тумане.

Отец и дочь переглянулись.

– Он тебе не напоминает насекомое, которое ничего не чувствует? – спросила Дара тихо.

– Ты мои мысли озвучила…»

После видения, Катя села и достала телефон. Очень сильно хотелось позвонить Ульяне и расспросить ее о содержании книги…

«Не надо звонить. Тебе снится то, что ты хочешь увидеть», – подсказал голос, который Катя приняла за свой собственный.

И на этом объяснении Катя удовлетворенно уснула, не заметив, что из тени за ней наблюдали…

– Когда? – раздался шепот.

– Рано. Она еще не пробудилась.

– Другого способа нет?

– Нет, и прекрати сочувствовать людям.

– Но она…

– Она человек. Как только вернешься, возвращайся к работе.

Глава 8

Дима широко зевнул в кулак, пока его фотографировали с белым питоном на шее. Питон тоже зевнул, когда его возвращали хозяевам.

– Ты похож сегодня на сонную муху, – не укрылось от Игната то, что Дима безуспешно боролся с сонливостью.

– Это его обычное состояние! – съехидничала Кристина, за что не сильно получила кулаком по макушке. – Ай! Папа, а Дима дерется!

– Сама виновата, – скосил на неё взгляд Игнат. – Иногда стоит немного подумать над тем, что и когда говоришь.

Дима показал сестре язык.

– И это не значит, что тебя я одобряю, – не обошел стороной и Диму отец. – У тебя, случайно, спина не чешется?

– Чешется, всю кожу разодрал! – признался Дима с мученической гримасой. – Я потому не выспался, что ночью очень сильно чесались спина и копчик…

– Копчик? – почему-то обрадовался Игнат.

Кристина и Денис захихикали.

– Ничего смешного! – обиделся подросток.

– Нет, – не переставал улыбаться Игнат, – я ни в коем случае не смеюсь… я очень счастлив…

– Что у меня аллергия?! – забыл про сонливость Дима.

– Это не аллергия…

– Игнат!

– Они что тут делают? – спросила Кристина, когда увидела, как в их сторону направлялась Светка с хмурой, как упырь Катей.

– Так бабушка правду говорила, что тетя Света хочет стать нашей мамой? – наивно хлопнул глазами Денис.

Игнат крякнул и задвинул младшего сына за спину, пока он что-нибудь лишнего не ляпнул при Светке.

– Какое совпадение, что вы тоже оказались здесь! – ослепительно улыбнулась Светка.

В совпадение не поверил даже наивный Денис. Немного позже Светка пригласила семейство к себе на обед и слишком красноречиво взяла Игната под локоть. Оказавшись дома, она пожаловалась на сломанную полку и попросила Игната её починить.

– Мне, кажется, или твоя мама пытается охмурить нашего папу? – поинтересовался Дима у Кати, шумно потягивая колу из трубочки.

– Тебе не кажется, – вмешалась Кристина. – Именно этим она и занимается!

– Я бы сама его охмурила, если бы он не был таким старым, – ответила Катя. – Ваш папа – женская мечта: умный, красивый и обеспеченный. И мама мечтает уехать во Францию.

– У неё ни единого шанса! – скривилась Кристина, прислушиваясь, о чем разговаривали взрослые на кухне. – И вообще, папа вернется к нашей маме! Вот! Не надо нам никакой Светки!

– Светка упрямая, – хихикнула Катя и моментом сдала мамочку: – Полку на кухне она сама сломала…

– Чего такие хмурые? – присел рядом с детьми Игнат, вытирая руки бумажным полотенцем.

– Ощущение, что у нас крадут время, – буркнул Дима.

– Обидно за маму, – добавила Кристина.

Денис ничего не сказал и просто надел на голову шлем, словно желая спрятаться.

Отец понимающе улыбнулся.

– Спасибо за гостеприимство и за обед, но мы пойдем, – сообщил Игнат.

Светку такой расклад не устраивал и она начала уговаривать мужчину остаться, но он был непреклонен. И надо было такому случиться, что на выходе из подъезда они встретились с Ульяной. Дима прекрасно заметил, как мать оскалилась при виде Игната. Подростку на мгновение показалось, что у неё волосы зашипели как змеи…

– Позже зайду, – поставила возле ног Светки пакеты с подарками Ульяна и стремительно начала удаляться, словно за ней кто-то гнался.

– Уля! Подожди! – сконфуженно позвала Светка и побежала вслед за сестрой.

– Неудобно получилось, – заглянула в пакеты Катя.

– Глупая человеческая самка.

Дима пораженно перевел взгляд на отца, отпустившего полный злобы комментарий.

– Пап, а кого это ты самкой назвал? Маму или Светку?

– Дим, ты что, с дубу рухнул? – недоумевала Кристина. – Папа молчал!

– Диме показалось, – погладил по длинным волосам дочку Игнат и посмотрел на Катю. – Какое интересное у тебя украшение, Рыжик… – произнес он холодно. – Кто тебе его подарил?

– Тетя Ульяна.

– И татуировку она сделала?

– Да…

Игнат подошел к пакетам, извлек оттуда термос, открутил крышку и принюхался к содержимому.

– Пап, что ты делаешь? – опешила Кристина.

– Ничего особенного, – ответил Игнат, нехорошо улыбаясь. – Рыжик, ты не против, если я добавлю в твой целебный чай кое-что для улучшения вкуса?

– Не против, потому что он очень мерзкий на вкус.

– Охотно верю, – кивнул Игнат, бросая в термос несколько засушенных листиков. – Вот, теперь его можно пить, – он обнял старшего сына за плечи и вручил Кате мешочек с засушенными листьями. – Пока, Рыжик!

– Пока! Приятно вас было увидеть, дядя Игнат! – искренне улыбнулась Катя на прощание, вдыхая приятный аромат из мешочка.

– Почему мне ты не предложил улучшить вкус… – уточнил Дима у отца.

– Зачем? Хочешь совсем содрать кожу со спины?

– Нет… Ничего не хочешь мне еще сказать?

– Нет, все что хотел и мог, я тебе уже сказал.

– Ладно…

– Не обижайся, я не хочу красть твое время.

– Уезжаешь? – всё понял Дима.

– Сегодня вечером.

– Когда приедешь снова? – спросила Кристина, взяв отца за руку с другой стороны.

– Я бы хотел заехать до ваших зимних каникул, но уже как получится.

Пока брат и сестра расспрашивали отца о предстоящей поездке в Японию, Дима вспомнил выражение лица матери, когда она увидела Игната. Вроде бы чай с утра он пил, так откуда у него взялись галлюцинации? Разве лекарство не должно блокировать их? И кажется, кроме него никто не заметил того, что произошло с лицом и волосами Ульяны…

***

Поздним вечером Ульяна сидела на первом этаже и смотрела телевизор, когда к ней пришел Игнат.

– Браслет, татуировка и чай. Не многовато ли на одну девчонку?

– Разве тебе не плевать? – выключила телевизор Ульяна.

– Плевать. Зачем вызывала?

– Я хочу заключить с тобой сделку, – поморщилась, словно от боли Ульяна.

– Сделку? Со мной? – оскалился в улыбке Игнат. – Как же смешно с тобой разговаривать, когда ты ничего не помнишь. Ну, и какая сделка тебя интересует?

– Речь пойдет о Диме…

– Ах, хочешь, чтобы я ему все рассказал вместо тебя?

– Я хочу, чтобы ты сдерживал его, когда он начнет превращаться.

– Нет, дорогая, не выйдет. Ты наложила на нас заклятие, тебе и расхлебывать.

– И ты даже не хочешь услышать, чем я могу заплатить?

Игнат наклонился к ней.

– Тебе нечем меня заинтересовать. Надеюсь, это ты помнишь?

– Даже страницей дневника, который ты ищешь?

– Либо весь дневник, либо сделки не будет, – перестал улыбаться Игнат, разгибаясь.

– Как же я тебя ненавижу, проклятый лицемер… Ты зачал их только как средство манипулирования.

– Дорогая, разве ты забыла? Ты пожелала их родить, а я не стал препятствовать.

– В отличие от тебя я не помнила, какую цену должна буду заплатить! Не помнила, что снова должна буду отдать лесу самое дорогое! Я до сих пор не могу принять, что девятнадцать лет именно ты притворялся моим мужем! Какого черта ты тут делаешь?! Я никогда не поверю, что смогла приковать к моему миру самого могущественного…

Игнат обхватил горло Ульяны и начал душить. Она безуспешно била его по рукам, но у нее не хватало сил, чтобы разжать хватку разъяренного супруга.

– Жалкое зрелище! – презрительно оскалился зубами-иглами Игнат, отпуская ее. – Я заберу Диму, когда он превратиться и разнесет твой сраный городок в щепки!

– Бесчувственная тварь! – потерла горло Ульяна. – Ты думаешь, он тебя простит за то, что ты не вмешался? Здесь его друзья! Здесь живут люди, которых он любит!

– Дорогая, мне не нужно его прощение. Даже если он весь твой драгоценный мирок в прах обратит, мне будет плевать.

– Папа? Мама?– послышался испуганный голосок Дениса.

– Почему ты не спишь? – ухмыльнулся Игнат, приближаясь к сыну, но мальчик испуганно попятился.

– Ну и что ты сделаешь? – насмешливо спросила Ульяна. – Ты так мечтал им все рассказать… Вот! У тебя есть возможность объяснить ему, что его папа – чудовище, ненавидящее людей! Расскажи ему, как тебе приносили человеческие жертвы! Как ты вырывал сердца невинным девушкам! Как сжигал города!

– Ма-а-ма-а! – у мальчика навернулись слезы на глазах.

Игнат не стал ничего объяснять: он усыпил сына и уложил его на диван, проводя когтистой рукой по его светлым волосам.

– Кто бы сомневался, что сотрешь ему память…

– Он обо всем узнает, когда превратиться. До этого момента, он – твоя проблема.

Когда Игнат ушел, Ульяна позвонила Саше:

– Ты помнишь заклятие, с помощью которого твоя бабка Махарат рога обломала?

– …

Глава 9

Во время осенних каникул, Ульяна собрала всё свое семейство и повезла их к Варваре. Вместе с ними увязался Саша, собираясь отправиться с мужчинами на охоту.

Варя очень обрадовалась тому, что вместе с внуками приехала Ульяна в сопровождении Саши.

– Представляешь, Улечка? Мне все позвонили и сказали, что приедут, – произнесла Варвара, встречая дочь на пороге своего немаленького деревенского дома. – Николи такого не было, чтобы взяла и вся семья собралась.

Саша подозрительно скосил взгляд на Ульяну, но она так невинно улыбалась, что её невозможно было в чем-то заподозрить.

– Ты уверена в том, что хочешь это именно здесь провернуть? – не удержался от вопроса Саша. – И зачем было собирать всех?

– Одно их присутствие повышает уровень магии в этом месте. Ты даже не представляешь сколько у нас в семье оказалось одаренных… Одна Катя чего стоит со своими вспышками ярости. Третью метку срывает.

– Кто еще?

– Да практически всё ее поколение имеет дар. Мне пришлось всех блокировать, чтобы не упрыгали в другие миры как лягушки.

– Вот же…

Постепенно начали съезжаться дети, сестры и братья с племянниками Варвары со всех концов страны. В доме стало очень шумно от количества приехавшего народа.

Для более удобного обзора Ульяна уселась на старый трехместный диван вместе с родными сестрами: Мариной, Олей и Светой.

Рыжая и кудрявая Марина была тощей «интеллигентной» дамой, облаченной в белый классический костюм, с большим количеством цепей, бус и украшений на шее. Она приехала с сыном-панком Кириллом.

Темноволосая Оля была сдобной разведенной домохозяйкой, у которой с добродушного круглого лица не сходила грустная улыбка. Вместе с ней к бабушке заскочило три плотные смуглые дочки.

Светка – самая младшая сестра когда-то была рыжей, но перекрасилась в блондинку и начала носить кислотно-розовую одежду. С собой она привезла дочку Катю.

Пока Марина курила, а Светка обсуждала с Олей популярные диеты, Ульянавнимательно наблюдала за всеми родственниками. В этот момент к ним подошел младший брат – усатый Денисыч и, едва сдерживая смех, заговорил:

– Старшая – умная была детина – посмотрел на Марину, – средняя – и так и сяк – взгляд на Олю, – а младшая и вовсе была дура, – закончил он на Светке.

– Не поняла, – повернулась к нему младшая сестра.

– Не обращай внимания на этого идиота, – пыхнула сигаретным дымом Марина.

– Была у них еще сестра, – встрял рыжий Валентин, второй по старшинству брат, – но она отобьет Денису почки, если он скажет про неё хоть слово.

Марина хрипло заржала, демонстрируя всем два золотых передних зуба в ряде желтоватых зубов.

– В коньке-горбунке такого не было…

– Свет, на, покури и расслабься.

– Я бросила! – возмутилась Светка.

– Я возьму, – Оля толстыми, как сосиски пальцами взяла сигарету, – говорят, помогает похудеть.

– Брешут, только здоровье угробишь, – фыркнула Ульяна, но Олю это не убедило и она закашлялась, затянувшись слишком сильно.

– Где Игорь? – покрутил головой Валентин в поисках старшего брата. – Завтра на охоту идти, а он еще не притащил сюда свою учёную задницу!

– Может, его инопланетяне похитили? – гоготнул Денисыч. Ни для кого не было секретом «тайные» увлечения Игоря.

– Видать, его стерва снова истерику закатила, – подожгла вторую сигарету Марина. – Будь я мужиком, сама бы от неё сбежала.

Денисыч провел пальцами по седеющим усам и захохотал.

– Что смешного, идиотина?

– Я просто представил тебя… мужиком, ахаха… в твоем наряде, ахаха.

– Марин, подсыпь ему клопов ночью, – подсказала Ульяна.

– Я ему Наташку пьяную в постель положу, – мстительно пообещала Марина. – Он сам начнет мечтать, чтобы его инопланетяне похитили.

Денисычу обещание очень не понравилась, и он брезгливо скривился.

– Не прошло и года! – отреагировал Валентин на приход тщедушного Игоря, скромно поправляющего круглые очки.

Позади мужчины шли недовольная жизнью Наташа и похожий на скинхеда их сын Вовка.

– Мы в яму попали, – оправдался Игорь перед родственниками, почесывая темный затылок. Выглядел он очень несчастным и подавленным.

Ему никто не поверил и, не сговариваясь, все перевели взгляд на «яму».

– О, и эта проститутка здесь, знала бы не приехала! – заметила Ульяну Наташа.

Марина сделала губы трубочкой, намериваясь сказать гадость, но её опередила поднявшаяся со своего места Уля.

– Прости, дорогая, я ослышалась или это ты меня только что проституткой обозвала? – угрожающе приблизилась к Наташе Ульяна.

– А что? Правда глаза колет? Вначале во Франции ноги раздвигала, а сейчас тем же способом заработала себе на дом и машину…

Далее последовал звонкая пощечина. Наташа взвизгнула от неожиданности, а разъяренная Ульяна потащила её за волосы на улицу.

– Драка! – рявкнул Валентин.

Практически все взрослые рванули за дерущимися женщинами.

– Божечки! Уля-я-я! – кричала Варвара, едва поспевая. – Разнимите их! Божечки! Она же убьет её!

– Пойду и я вставлю этой курве пару костылей! – Марина потушила сигарету об пепельницу и побежала на улицу, откуда доносился поросячий визг Наташи и матюги мужчин, безуспешно пытавшихся оторвать Ульяну от жертвы.

Дети с любопытством столпились возле окна.

– Я никогда не видела тётю Улю в такой сильной ярости, – ужаснулась Диана – вторая дочка Денисыча.

– Нечего наговаривать! – зло произнесла Катя, испытывая мстительное удовлетворение от того, что хоть кто-то наподдал Наташе. – Она из зависти про всех гадости рассказывает! Вот и получила!

Первым вернулся Денисыч с царапиной на щеке.

– Кошки! Настоящие кошки! А ну-ка, малышня, дайте дяде перекись, а то под ногтями женщин страшные микробы!

– Тётя Наташа поцарапала? – ехидно догадалась Катя.

– Да, – хмуро ответил Денисыч, с шипением дотронувшись до царапины. Ему протянула вату и перекись Диана.

– Я подам на развод! – доносился голос Наташи с улицы. – Ноги моей больше не будет в этом доме! А тебя, тварь, я засужу! Ты мне за все ответишь, шлюха! Я тебя в тюрьму упеку!

– Попробуй! Я твою бухгалтерию всю подниму, и посмотрим, кто из нас сядет, махинаторша!

Денисыч хмуро перевел взгляд в сторону окна.

– Никогда бы не подумал, что в Уле медвежья сила. Раньше я не замечал за ней.

Дети вопросительно уставились на него.

– Она Сашку как ребёнка подняла… а у него же больше ста килограмм весу… нас здоровых мужиков как детей раскидала…

– Запасные резервы? – хихикнула Катя. – Я читала, что в стрессовых ситуациях человек способен на чудеса.

Судя по взгляду Денисыча, он сильно сомневался в запасных резервах и в чудеса не верил.

Родня начала возвращаться с улицы в дом, обсуждая случившееся. Наташи среди них не наблюдалось, хотя подавленный Игорь и гогочущий Вовка остались. Варя громко отчитывала Ульяну и Марину, а затем послала обеих готовить на кухню, раз «бальзаковские курицы» вести себя по-людски не умели.