Текст книги "В тени леса"

Автор книги: Анастасия Романчик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Это еще что?! – не понял Мак, продолжая пыхтеть сигаретой.

– Это чтобы вы написали руководству требование о моем отчислении. Пожалуйтесь им на то, что вам прислали ассистента–пид…раса, в котором вы якобы опознали женщину. Не забудьте упомянуть свою медицинскую практику в пятьдесят шесть лет и добавить, что осматривавшие ассистента магистры – слепые идиоты. Это, наверняка, прибавит веса вашим словам. И пока ваше требование не удовлетворят, никакая сила меня не заставит отсюда уйти. А не нравлюсь, так идите в задницу и не мешайте мне учиться!

У Мака едва сигарета не вывалилась изо рта.

Прежде чем он сумел найти ответ, Таня покинула его кабинет и направилась назад, где волшебники перестали курить, но уже резались в какую-то игру.

– Ты быстро! И как тебе щупанье нашего Мака?

– Лучше некуда, – улыбнулась Таня, поднимая с пола большую сумку. – Я бы хотел расположиться и разобрать вещи.

– Пошли за мной, я тебе покажу твою лабораторию!

Он привел её в кабинет очень похожий на то, что она видела у Мака, правда страшно захламленный.

– Твой предшественник был малость неаккуратный малый, но его быстро вышибли из университета.

– За что?

– Не справлялся, за что ж еще? – пожал плечами Весельчак, открывая ещеодну дверь внутри кабинета и демонстрируя Тане огромную хорошо освещенную теплицу с пожухлыми зарослями. – Как я уже говорил, твой предшественник был неаккуратный. Не знаю, сможешь ли ты реанимировать все эти растений, но это не моя забота, я в ботанике не силен.

– Я посмотрю, что можно сделать.

– Сегодня вряд ли Мак будет тебе что-нибудь показывать, ему еще надо пару студентов пощупать – они запаздывают, – Весельчак хихикнул. – Так что, обустраивался, наводи порядок, обживайся.

– Спасибо.

Весельчак махнул ей рукой.

Вначале Таня разобрала завалы, а потом принялась за растения. Многие из них можно было восстановить, но другие были безнадежно загублены ненадлежащим уходом.

– Варвар! Варвар! – появился Жахо в виде синего тумана. – Ну, кто ж так к растениям относятся?! К ним как детям надо относиться! Варвар!

– Восстановишь погибшие? – спросила Таня.

– Оживлю, но дальше сами ухаживайте, без меня, – буркнул Жахо, пропадая. – Руки бы оторвать этому варвару!

Таня устроила перестановку, все отрегулировала и удовлетворенная результатом засобиралась домой, когда увидела на пороге теплицы курящего Мака. Он ничего не говорил, но очень нехорошо смотрел.

– До завтра, хаит Мак, – попрощалась с ним Таня и прошла мимо.

Ответа она не услышала.

Вернувшись домой, она застала Дахота и Дахира, сидящими рядом на её кровати. Оба широко открытыми глазами смотрели на неё и не торопились ничего говорить.

– Что?! – рявкнула на хранителей Таня, не выдержав.

– Ничего, – обнажил в улыбке острые зубы Дахот.

– Гордимся, – добавил Дахир, промокнув уголком платка несуществующие слезы умиления.

– Девочка выросла, большим дядям грубит и посылает в задницу, – изобразил всхлип фиолетовый дух. – Я думал, не доживу до этого чудного мгновения.

Только сейчас Таня заметила, насколько сильно похожи братья, несмотря на разную расцветку. Даже улыбались одинаково.

Прямо из центра груди Дахира появился зеленый туман, который сложился в женскую фигуру. Таня с удивлением узнала лесную деву – первую из встреченных ею хранителей.

– Сегодня она твоя, Силиса, – коснулся её руки Дахир и вместе с Дахотом покинул комнату Тани через окно.

Силиса размотала мешок, который держала. Внутри мешка оказался тазобедренная часть скелета и кукла размером с ребенка. Тане не надо было объяснять, чему именно собиралась её обучать Силиса.

***

Мак решил её выжить. У него не было никаких доказательств того, что Алексей – женщина, поэтому изводил нежелательного студента иным способом. Для неё у него всегда находился одинаковый ответ: «Не мешай, я занят!» Он ничего ей не показывал и сразу же выгонял, едва она объявлялась на приеме пациента. Всегда раздражался и злился, замечая её среди других своих студентов, а то и вовсе отказывался работать в присутствии Тани, пока она не покидала кабинет. Наказывал за любую провинность и ставил минус в её деле. Ей грозило отчисление из-за Мака.

Даже другие волшебники заметили отношение Мака к Алексею и никак могли понять, что между ними случилось.

– Извини, приятель, я не могу тебе ничем помочь, – ответил Весельчак на её просьбу о помощи. – Нельзя менять куратора хасэж на расэж. Да и становиться врагом Костолома, я не хочу. Разбирайся с ним сам.

Практиковаться приходилось только с хранителями – они единственные кто давал ей знания. Дахот тайком притаскивал ей настоящие трупы, на которых учил её хирургии и анатомии. Магическому зрению она научилась тоже благодаря хранителям. Но эти знания ничего не давали, если её не допустят до пациентов.

После очередного минуса в деле она не выдержала и пожаловалась Дахиру на Мака, и что не хочет быть отчисленной из-за его упрямства и предубеждений.

– Ничего, я тебе помогу, – пообещал красный хранитель. – Он думает, что прав и тебе не место в его госпитале. Но не один он здесь обладает силой, пора ему это показать.

Дахир исполнил свое обещание. Все опытные волшебники поддержки отправились на вызовы в сопровождении ассистентов.

– Да что ж все младенцы сегодня родиться-то решили?! Чего им не сидится-то в пузах у мамок?! – сетовал Весельчак, последним выезжая из госпиталя.

Моментом госпиталь опустел. Таня сидела в своем кабинете и читала, когда к ней ворвался одногруппник и начал кричать с порога:

– Слава богам! Я нашел хотя бы тебя! Я оббежал весь госпиталь! Никого нет! И никто не отвечает!

– Что случилось?

– Я был на вызове, когда с нами связались! Аристократка рожает! Ее муж орет, что если мы немедленно не найдем хаита Мака, он разнесет наш госпиталь на части! Что нам делать?! Как связаться с кураторами?!

– Ты принимал роды когда-нибудь? – поняла Таня, кому обязана удаче, и решила не упускать предоставленного шанса.

– Один нет, только с куратором, – закусил кулак парень.

– Едем!

– Как же хаит Мак?

– Ты хочешь проблем с аристократом, у которого может погибнуть жена, если мы ей не поможем?

– Нет, я не хочу проблем, – едва ли не захныкал парень. – Говорил мне папа, иди боевым волшебником, но какой из меня боевой волшебник?..

Таня силой потащила его к выходу, не дав закончить мысль. Благо один тягловой ящер и карета остались.

– Адрес помнишь?

– Да, – ответил паренек, держа сумку так, словно у него ее вырвать силой собирались.

Их примечательную карету встречал щеголеватый мужчина, который сразу же закричал:

– Где хаит Мак?!

– Он едет! – солгала Таня, спрыгивая вниз и отдавая вожжи слуге. – А пока мы все подготовим к его приезду!

Мужчина наживку заглотнул:

– Идемте за мной!

Роженицей оказалась молодая тэй хала расэж, и это были её первые роды. Она плакала и молила избавить её от мучений. Служанки в панике бегали вокруг неё и ничего не могли сделать, пришлось их всех прогнать и дать каждой задание. Толку от паренька тоже не было никакого, но кое-что он все-таки увидел и отвел Таню к окну, чтобы сказать:

– Ребёнок неправильно лежит, пуповина шею обмотала, – захныкал он в полнейшей панике. От ужаса у него даже губы посинели. – Надо резать, а я никогда не резал! Я боюсь крови! Если она умрет, то это поставит крест на нашей карьере!

– Не надо резать, я переверну ребёнка и размотаю пуповину.

– Как?!

– Проникну внутрь… – не стала пояснять детали Таня и вернулась к роженице.

– Где хаит Мак?! – закричал мужчина. – Я не позволю неопытным юнцам прикасаться к моей супруге!

– Вы хотите, чтобы ваша супруга погибла? – прорычала Таня. – Я – третий по силе тэй хала хасэж в стране! Вам этого недостаточно?!

– Достаточно… – опешил от её ярости мужчина.

Таня приблизилась к роженице.

– Сейчас я вас попрошу не двигаться, я попытаюсь размотать пуповину и перевернуть ребёнка.

Женщина судорожно кивнула, по её покрытым магическими знаками щекам текли слезы.

Таня положила руки на огромный живот и закрыла глаза. Магическое зрение сразу показало все то, что напугало парня. Деликатно насколько это было возможно, Таня проникла в организм женщины и начала разматывать пуповину, а затем переворачивать ребенка. Что казалось простым на словах, было весьма трудноисполнимым. Как только ребёнок принял правильную позу, Таня почувствовала чудовищную усталость от напряжения.

– Перевернул, – выдохнула она облегчено и открыла глаза, чтобы встретиться взглядом с Маком.

– Отойди, – жестко приказал Мак. – Дальше я сам.

– Благослови вас боги! – воскликнул муж роженицы под впечатлением и поддержал Таню, когда та едва не повалилась на пол. – Принесите воды! Волшебнику плохо!

Татьяна пила воду и вполуха слушала благодарности хозяина особняка. Затем раздался крик младенца, и мужчина убежал, оставив Таню сидеть в окружении хвалящий ее служанок.

Вышел Мак со студентом.

– Оба за мной, – приказал Мак.

Едва оказавшись на улице, у парня сдали нервы и он залепетал:

– Простите, хаит, я запаниковал! Я не знал, что мне делать! Он угрожал! Если бы не помощь Алексея…

– Заткнись!

– Да, хаит, – испуганно сказал студент.

Таня холодно встретила тяжелый взгляд Мака.

– Ты не сдаешься, я смотрю.

– Я буду биомагом, даже если мне придется переступить через вас! – прошипела Таня.

Мак заскрежетал зубами, а студент еще более испуганно посмотрел на Таню, словно на безумную.

– Это мы еще посмотрим, – закурил Мак и выпустил облако дыма прямо в лицо Тани. – Хочешь практики, засранец?! Я тебе такую практику устрою, что ты взвоешь и сам убежишь из госпиталя!

– Вам меня не напугать, хаит!

Мак насмешливо хмыкнул и, удаляясь, стряхнул пепел прямо на голову Тане.

– Чем ты ему досадил? – спросил в совершенном ошеломлении одногруппник.

– Не встревай, – предупредила Таня.

Мысленно Таня уже готовила к затяжной войне.

***

На следующий день начался ад. Тане поручали самую тяжелую работу и самых трудных пациентов. Не успевала она разобраться с одним, как к ней приходил другой. От усталости подкашивало ноги и хотелось выть.

Видя её состояние, даже едкий на замечания Дахот помалкивал. Один раз предложил за символическую плату Мака ликвидировать, но Таня отказалась.

К ней в кабинет всегда были километровые очереди, и уходить раньше, чем она примет всех, запрещалось. Другие волшебники ей сочувствовали, но в конфликт не вмешивались и ограничивались лишь словами поддержки.

– Собираем всех новичков, идем! – позвал её Весельчак, едва Таня отпустила последнего пациента.

– Зачем?

– Пора вам пройти испытание кровью!

Всех новеньких собрали в морге. Студенты перешептывались, пока старшие волшебники стояли и курили возле стола, где лежало нечто бесформенное под красной простыней.

– Так, все взяли ведерки! – приказал им Весельчак.

Недоумевающие студенты исполнили указание.

– Немного поиграем. Кого вытошнит, тот покидает помещение.

– Что там под простыней? – с ужасом спросил один из студентов.

– Сейчас увидите, – в предвкушении ответил Весельчак и снял простыню.

На столе лежала обесформленная окровавленная куча мяса, в которой едва угадывались очертания человека. Не прошло и минуты, как студентов начало рвать и старшие с хохотом их выпроваживали. Осталась стоять только смертельно уставшая Таня.

– Крепкий желудок, – похвалил Весельчак, подходя ближе и забирая ведро. – Как тебе такое? – он вытащил из трупа мозг и вложил его в руки Тани.

Таня смотрела на мозги и ощущала только усталость. Ей все казалось нереальным и похожим на восковую подделку.

– Так, коллеги, у нас что-то пошло не по плану, – произнес громко Весельчак, обращаясь к другим волшебникам. – Всех тошнит, а этот держит мозги и ничего.

В морг зашел Мак и удивленно застыл при виде Тани с мозгами в руках.

– Мы тут новичков на прочность испытывали, – похвастался Весельчак. – У нас есть победитель.

– Еще лучше ты ничего не придумал?! – разъярился Мак. – Алексей, на дежурство со мной! Только руки помой! Роды едем принимать!

– У него железные нервы, видать, на войне побывал, – донеслось Тане в спину чей-то шепот.

Всю дорогу Мак не разговаривал с Таней. И как она заметила, держал её дело. Заговорил он с ней только возле дома роженицы:

– Сегодня решающее для тебя испытание. Не пройдешь, я пишу письмо кому надо, и ты вылетаешь из университета без права на восстановление. Поверь, мне хватит связей, чтобы испортить тебе жизнь. Ты меня понял?

– Да, хаит.

– Тогда идем.

Роды были очень тяжелыми. Мак даже позволил Тане самой принять ребёнка и остановить кровотечение. И когда она справилась с тяжелой задачей, впервые похвалил её…»

«А теперь, Оля, давай посмотрим, что ты изменила в последней сцене».

– Я не верю…

В этот момент её снова посетило видение.

«Сами роды прошли без осложнений. Самое страшно началось потом…

Ульяна в облике старшего брата Игоря держала в руках только что родившегося младенца и едва сдерживала дрожь в руках.

– Унесите это отродье! – заплакала роженица. – Унесите, молю!

Уля прижала ребёнка к себе и понесла в другую комнату, где курил и ждал её Мак. Куратор подошел ближе и посмотрел на грудь младенца.

– Отказник. На списание его, – произнес он хладнокровно. – Приедут, заберут на склад. Алексей, подготовь отчет.

– Да, хаит, – на миг у Ульяны дрогнул голос.

– О, у тебя все-таки есть чувства, – хмыкнул Мак. – Так вот привыкай, у беженцев каждый десятый будет отказник.

– Вы даже не предложили женщине очистить его, хаит…

– Толку? Она отказ написала еще до родов, а ребёнка назвала монстром. У него одна судьба. Попасть на склад и сдохнуть там. Я, кажется, сказал тебе готовить отчет.

Ульяна положила младенца на стол. За время пока она готовила отчет, ребёнок надрывно кричал, но никто к нему не подошел, словно в доме все оглохли. Мак курил и, прислонившись к стене, ждал.

Приехали люди в серой одежде и бросили ребёнка в мешок, нисколько не заботясь о его сохранности, словно вещь.

– Алексей, едем назад, хватит на сегодня, – приказал Мак.

В карете Мак немного смягчился и протянул дрожащей Ульяне сигарету.

– Спасибо, не курю.

– Гнев должен иметь выход, а у тебя от гнева метки искрятся.

– Я привык сдерживаться, – закрыла рукавом татуировку Ульяна, продолжая дрожать.

– Понимаю. Ты хорошо справился. Я ожидал увидеть истерику.

– Вы знали, кто родится с самого начала.

– Да, поэтому и взял тебя с собой. Ты должен понимать, с чем столкнешься. Наш мир жесток.

– На его месте могли быть вы!

– Моя история отличается от всех слышанных тобой, я – другой,– глубоко затянулся дымом Мак. – Меня очистили взрослым.

У Ульяны глаза округлились от удивления.

– Твое выражение лица бесценно!

– Я не верю в исправление… садистов и убийц.

– Не верь, – ухмыльнулся Мак, выпуская ей дым прямо в лицо. – Все мы немного чудовища. Но некоторые научились сдерживать своего зверя. Не так ли, Ночной скиталец?

– Ночной скиталец? – нахмурилась Ульяна.

– Вижу, новости не читаешь и не интересуешься собственными «подвигами», значит, не ради удовольствия и развлечения это делал. Такое прозвище тебе дали за ту бойню, что ты устроил в рабовладельческом центре.

– Не вижу связи…

– Тебе дали имя в честь одного древнего и жестокого духа, который убивал похожим способом. Только твоя игла могла не оставить никаких следов…

Ульяна молчала и недобро смотрела на курящего Мака.

– Мне нет дела до того, кому ты мстишь и за что. Главное, чтобы ты моих пациентов не начал убивать. И мне плевать какого ты пола, но вот то, что ты – безумный маньяк, меня беспокоит…

– Как получилось, что вас очистили взрослым, хаит? – сменила опасную тему Ульяна.

– Упал в сердце леса.

– Вы… видели сердце леса?

– Скажу больше, я их уничтожал вместе с создателями леса. Было легко убивать молодых создателей леса, которые при всей своей огромной силе не могли себя защитить из-за малого боевого опыта, – он с намеком посмотрел на неё. – Но одного из них… я недооценил. Его звали Шоро. Он не стал сражаться, понимая, что не выстоит, и подпустил меня к сердцу леса, а затем просто столкнул… с тех пор, моя жизнь кардинально изменилась. Это должно было убить меня, но… я выжил.

– Что произошло?

– Я не помню, знаю только, что это… изменило меня, хотя у меня сохранились воспоминания моей прошлой жизни, но что-то словно встало на место. Я помню свой ужас от осознания, какое я чудовище.Пришлось даже менять внешность и обрывать старые связи, уж слишком много было желающих меня прикончить.

– Я понимаю, зачем вы мне все это рассказываете. Вы знаете, что я вас не сдам, иначе вы сдадите меня. Но… что за умысел кроется за вашим признанием?

– Ночной скиталец не ограничен рамками морали, у него есть то, чего нет у меня и у Алексея. Свободы действия. Ты думаешь, мне нравится списывать детей, как какой-то мусор? Все, что интересует мой народ и ваш народ – их жизненные камни. Из них изготавливают талисманы, их используют в снадобьях, даже вставляют в светильники… но только вдумайся, сколько детских жизней за этим стоит. Но всех, всё устраивает. Нежеланные дети насилия, чудовища, у которых одно будущее: вырасти садистами и моральными уродами.

– Как же те, кто взялся очищать жизненный камень?

– Проблема в ускоренном старении и в том насколько мучительная смерть ждет «героя», рискнувшего взяться за очищение. И не факт, что хватит жизненной силы, чтобы очистить камень.

– И что нужно делать, чтобы исправить ситуацию?

– Ставить эксперименты на жизненных камнях живых тэасов, чтобы разобраться в механизме очищения. Официально любое вмешательство в жизненный камень еще живого ребёнка под запретом. Любое неосторожное действие и жизненный камень теряет силу, а ребёнок умирает.

– Я не пойду на это, – отвернулась Ульяна.

– Я ничего не предлагаю, – откинулся на спинку Мак. – Но я бы не хотел, чтобы твой дар умер вместе с тобой. Сколько тебе на самом деле? Ты ведь еще совсем молод.

– Одно дело убивать взрослых, но другое… детей.

– Ты и так сегодня подписал смертный приговор одному младенцу. Или тебе важно, делаешь ты это сам или кто-то другой выполняет за тебя грязную работу?

– Почему нельзя ставить опытф на взрослых? Например, на пленниках?

– Материал не гибкий, да и всех пленников и так на эксперименты пускают, если удается их живыми взять. Взрослого красного тэаса нелегко захватить в плен. Они если чувствуют, что не могут сбежать, сами себя взрывают, что делают добычу пленных крайне тяжелой задачей.

Мак закурил еще одну трубку.

– И знаешь, очень удачно, что с твоей «женой» спит Иро. Интересно, во сколько раз он увеличивает ее силу? И еще интереснее, насколько сильнее становится он сам?

Ульяна очень зло посмотрела на Мака.

– Что? Будь я женщиной, я бы тоже лег под хранителя. Иро самый могущественный и старый хранитель, посильнее любого отца леса будет. Раньше я думал, что его бабы вообще не интересуют, никто никогда не слышал, чтобы у него рождались дети. И я очень удивился, когда случайно застал Иро… в процессе. И еще больше удивился, что твоя «супруга» не отравилась его магией.

– К чему вы клоните, хаит?

– Я видел, как быстро заживали его раны… он твоей «жене» должен услугу за ее дар исцеления. Можно использовать его как телохранителя, если надо будет отправиться, например, на охоту за пленниками или за редкими травами, которые растут на вражеской территории…

– Мне не нравится этот разговор, хаит. Я устал и хочу домой, – очень зло ответила Ульяна.

Мак с насмешливой улыбкой пустил кольцами дым и больше тему не поднимал.

– Пожалуйста, не надо! – заплакала Оля. – Уля не могла на такое пойти!

«А ты бы на что пошла ради своих крошек? Разве у Ульяны не было причин, чтобы так поступить?»

– Это слишком ужасно!

Но видение уже предстало перед глазами и Оле пришлось смотреть, как Уля билась в истерике, обнимая старшего сына.

– Жахо, уведи их, – кивнул на Костю и Мирослава Дахот.

Когда мальчики покинули помещение, Дахот присел рядом с Сашей и посмотрел на его грудь, где краснел не очищенный жизненный камень.

– Маленький кхтулух, – зло произнес Дахот.

– Его дразнили, – плакала Ульяна. – Я не думал, что он на такое решится!

– Дети бывают наивны и глупы! А ты куда смотрела?! Как он умудрился достать из тебя камень?!

– Я пришел уставший! Ты думаешь легко работать в две смены?! У нас людей не хватает! Можно ли что-то сделать?! Вы… вы… можете провести его через сердце леса… он исцелится, как исцелился Мак…

Дахот отрицательно покачал головой.

– Лес не даст такого разрешения. Будет… милосердней его убить.

– Нет…

– Так будет лучше для вас обоих! Ульяна, он начнет меняться! Это уже будет не твой сын, а чудовище!

– Я сам решу, что делать с моим сыном! Не смей прикасаться к нему, раз не хочешь помочь мне!

– Я не ждал, что ты меня услышишь… в общем, ты знаешь как меня позвать. Но советую, держать его на привязи, а пока… я заберу твоих детей. Лес не станет рисковать их жизнями из-за твоего безрассудства.

С этим словами он исчез, оставив плачущую Ульяну наедине со своим горем.

После ухода Дахота у Ульяны случился нервный срыв. На спрятанного в лаборатории сына она не могла смотреть без слез. От горя её посещали мысли о самоубийстве.

– Я должен все исправить! – говорила она себе каждую минуту и каждый день.

Как одержимая Ульяна начала искать способ спасти сына. Перерыла всю библиотеку в поисках лекарства, но во всех книгах авторы твердили, что очистить камень невозможно. Она не желала им верить и мириться с потерей сына.

Страшное решение созрело, когда её тайно позвали принять роды у дворянской дочери. Родители девушки умоляли волшебника не раскрывать их секрета и сразу же уничтожить скверну. О какой скверне шла речь Уля, поняла, когда обмывала пищащего младенца с красным камнем в груди. По правилам она должна была передать о случае в академию, как поступали другие волшебники, которые не могли сами уничтожить зло.

Ульяна никому ничего не сообщила и забрала младенца с собой в лабораторию, где начала экспериментировать над его жизненным камнем. Через час ребёнок замолчал навсегда. Сжигая в печи мертвое тельце, Ульяна не сводила взгляда с всепоглощающего пламени. В ушах стоял крик младенца, но остановиться она уже не могла.

Работая как проклятая днём и ночью, Ульяна искала потомство красных тэасов. И когда находила, принималась за эксперименты.

Она потеряла счет времени и смертям своей ужасной безбожной деятельности. Ездила в лагеря беженцев, где было особенно много изнасилованных женщин, и собирала урожай отвергнутых матерями детей.

Прошел не один год, прежде чем у Ульяны получилось отчистить жизненный камень, и он позеленел прямо на глазах, а ребёнок не умер. Женщина не поверила своей удаче. Она проверяла и перепроверяла, но результат оставался прежним.

– Я заберу эти исследования, – прозвучал зловещий голос Жахо за спиной.

Он отнял у Ульяны записную книжку, куда она записывала результаты исследований. Одержимая своим безумием женщина совершенно забыла о существовании хранителей.

– Я должен помочь сыну! – крикнула она дрожащим от волнения голосом.

– Я сам очищу его камень, а тебе пора остановиться!

– Но эти знания помогут сотням жизней! Ты понимаешь?! Больше не надо убивать младенцев! Мы можем очищать их жизненный камень!

– Тебя казнят за это! – Жахо поднял тетрадку на уровень глаз, словно доказательство вины.

– Но я…

– Оставь это! Забудь о своих исследованиях и никогда о них не рассказывай!

– Но люди должны знать!

– Ничего они не должны! – рявкнул Жахо. – Ты хоть понимаешь, идиотка, с какой целью люди используют жизненный камень?! Ты думаешь, они скажут тебе спасибо за то, что ты хочешь лишить их заработка?! Едва ты откроешь рот о своем открытии, тебя убьют!

Ульяна бессильно опустилась на стул. Казалось, у неё сели батарейки, и она потеряла остатки выдержки и сил.

– Значит… все было зря… столько жизней… я погубил зря…

– Ты спасла сына.

– Но какой ценой?! – она схватилась за голову. – А сейчас ты говоришь, что мое открытие никому не нужно!

– Оно нужно лесу, и мы его заберем для твоего же блага, – со стороны стола пискнул один из младенцев. – Их я тоже заберу. А Саша… он не сразу проснется, надо… подождать немного.

– Я подожду…

Через три дня она тайком пригласила Мака, не зная кому еще могла довериться.

– Вы один, хаит? – спросила она тихо.

– Плохо выглядишь, – без разрешения вошел в лабораторию Мак и сразу же последовал в скрытую ото всех часть.

Он долго стоял над койкой, на которой вполне мирно спал Саша.

– Ты в своем уме?! Это же улика против тебя! – сразу обо всем догадался Мак. – Я прикрывал твою деятельность не для того, чтобы ты глупо попался на этом! – он указала на Сашу.

– Что мне было еще делать?! Мне предлагали его убить! Я не мог оставить его в таком состоянии!

Мак выругался.

– Так, главное не паниковать… так-так-так, есть один феномен. Его называют феноменом Арабии… вот этим и займемся. Скоро вернусь.

И прежде чем Ульяна сумела о чем-либо спросить, Мак взял на руки подростка и пулей вылетел из лаборатории. Его место занял Дахот.

– Как у тебя на родине выражают восторг?

– Хлопают в ладоши, – опешила Ульяна.

Дахот тут же захлопал.

– Уважаю, умный этот ваш Мак.

– Что за феномен Арабии? – тихо спросила Ульяна. – Я не нашел ни одного упоминания о нем…

– О, в тебе просыпается любопытство – это хороший знак. Ну, давай я тебя отвлеку своей болтовней. Волшебник Арабия заражал специально носителей красных камней неизлечимой формой чумы и случайно очистил их до зеленого цвета. Из-за опасности распространения чумы, феномен Арабии изучают только в закрытых архивах.

– Если ты знал… почему не сказал?! – Ульяна с яростью посмотрела на хранителя. – Ты знал…

– Если бы ты стала причиной вспышки чумы? Убила бы и себя и сына, и ответа бы не нашла. Думаю, поэтому молчал и Мак.

– Вы… просто смотрели, как я убиваю их… и ничего не делали…

– Не стоит пытаться переложить свою вину на нас. Никто не заставлял тебя убивать детей, ты сама сделала выбор.

– Вы не верили, что у меня получиться… вы поставили крест на Саше… вы превратили меня в монстра…

– Неправда, кое-кто верил в тебя, – тихо произнес Дахот и отступил на шаг, чтобы пропустить детей.

С громкими криками радости Ульяну заключили в объятия сыновья. Нисколько не стесняясь, оба плакали и что-то бессвязное бормотали, размазывая слезы.

Женщина крепко обняла мальчиков в ответ. Но было одно обстоятельство, которое ее смутило...

– Дахот, сколько времени прошло?..

– Для нас прошло два месяца, а для тебя? – с ехидством задал встречный вопрос хранитель.

– Не меньше пяти лет…

– Будь осторожней с этим даром.

– Я мог… предотвратить Сашину глупость…

– Не рискуй, ты не умеешь пользоваться этим даром и можешь прыгнутьтак далеко, что не сможешь вернуться назад.

– Я не заметил, как перемещаюсь во времени…

– В этом и заключается опасность твоего дара.

– Скольких я…

– Одиннадцать.

– Но я помню о сотнях…

– Похорони это в памяти и забудь».

«Я все равно не верю, что Ульяна делала столь ужасные вещи!» – вырвалась из плена видения Оля.

– Оля! – донесся снизу голос матери. – Никто не видел Олю?!

Оля поспешно вытерла щеки от слез и отложила в сторону злосчастную книгу.

«Не задерживайся, мы еще не дочитали до конца», – напомнил о себе наглый пришелец, когда Ольга спускалась вниз.

Глава 12

Как не откладывала и не пыталась схитрить Оля возращения на чердак ей избежать не удалось. Пришелец знал её мысли. У неё не получилось ничего от него скрыть. И в один прекрасный момент, он вновь напомнил ей, что может использовать любую из её дочерей.

В этот раз, Оля со страхом брала книгу, хотя она и знала, что может увидеть… но была совершенно не готова признать, что все её видения могут оказаться правдой и что она не сходит с ума.

«Таня сидела в столовой, когда к ней присоединились француз и норвежец.

– Дринкен с нами! – заговорщицки подмигнул Арно.

– Нет спасибо, – отказалась Таня и, дыша с заметной одышкой, грустно добавила: – Сердце, легкие, печень, желудок… прохожу обширный курс лечения.

– Яд продолжает сжирать? – уточнил норвежец.

– Увы, да. От яда я освободиться не смог, – сделала глоток горького напитка Таня.

– Дерьмово выглядишь. Постарел сильно.

Старасть Таня и сама заметила, когда последний раз смотрелась в зеркало в женском обличии. Голова седая, кожа рыхлая и морщинистая, округлая некогда красивая грудь обвисла, словно два пустых мешочка. Благо других прелестей старости, такие как плохое зрение и слух, пока не наблюдалось.

– О, вчера у нас была лекция об очищении тэасов с помощью феномена Арабии, – поделился Арно, – упоминали твое имя и приводили твоего племянника в пример.

Таня грустно улыбнулась и крепче сжала кружку.

– Ты сам не рад, – понял Ингварр.

– Я просто очень устал.

– Выпьем, – поднял стакан Арно, куда под видом сока налил нечто покрепче. – За нас!

Таня попыталась поднять кружку, но рука предательски задрожала, и пришлось поставить обратно.

– Оу, – сконфузился француз и стукнул её кружку сам, что сделал и норвежец.

***

Передвигаясь с помощью палочки, Таня навестила Мака и застала его с двумя мальчишками, которым он что-то показывал и рассказывал.

– Ребята, поздоровайтесь с дядей.

Дети послушно поздоровались и со смехом выбежали из кабинета, где снаружи их ждала похожая на фею мать – жена Мака. Ее Таня однажды уже видела. И знала, что из-за неё Мак живет в Харуре и не переезжает к народу камней, хотя его бы там приняли с распростертыми объятиями. Людей на своем острове народ камней видеть не желал, несмотря на союз.

– Дети так быстро растут, – улыбнулся Мак, закуривая.

– Дети вашей жены?

– Нет, наши общие дети, – Мак заметил удивленный взгляд Тани. – А, ты ж позже поступил и наверняка пропустил теоретический курс про мою расу. Но ты можешь почитать, мне просто некогда рассказывать, – он поманил её в теплицу.

– Вы хотели со мной поговорить, – сипло произнесла Таня, поморщившись от света кристаллов.

Мак коснулся её шеи, прислушиваясь к пульсу.

– Нормально, время еще есть, – произнес он. – Я уже понял, что ты такой же сумасшедший как и я. И хотел с тобой поговорить о противоядии от яда жизненного камня. Я многие годы пытаюсь его разработать, но у меня не хватает ресурсов для успешного завершения исследования.

– Вы считаете, что у меня больше ресурсов? – закашлялась Таня.

– Ты связан с хранителями, ты не привязан к одному месту и у тебя есть вторая тайная жизнь, которая нам может очень помочь.

– В чем помочь?

– Ресурсы, которые мне нужны, находятся на такарской территории. Такого как я там сразу зарежут, но… кто обратит внимание на старуху, собирающую горные травы?

Таня задумалась.

– Что надо собрать?

– Я составил список, – оживился Мак и передал ей информационный кристалл.

– Что мне надо знать о такарцах?

– Они – фанатики. Убивай не задумываясь. Тем более… у тебя есть тот с кем ходить не страшно даже среди врагов.