Текст книги "Ребенок от бывшего мужа (СИ)"
Автор книги: Анастасия Франц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Глава 13
Матвей
Я ждал Аду, так как она вот-вот должна была приехать, чтобы отдать результаты теста на отцовство, но я почему-то и без них был уверен, что это мой ребёнок. Хотя всё ещё малая доля сомнения была.
В последнее время меня терзало какое-то нехорошее предчувствие, душа была не на месте. Чего-то не хватало и тянуло куда-то, но точно не домой. Собственная квартира стала холодной, хоть в ней часто находилась Рита, которая в последнее время стала навязчивой, как и сестра. Марина звонила, появлялась, даже как-то невзначай спрашивала про Аду – я лишь отмахивался, не желая говорить на эту тему с родственницей.
Всё, что касается нас со Славиной, больше никого не должно интересовать. Мы разберёмся сами, да и я согласен с бывшей женой, что лучше будет, если пока никто не будет знать, что она ждёт от меня ребёнка.
Что же делать с предстоящим браком с Маргаритой, я не знал. С Уфимцевой мы уже год, и я привык к ней, хоть иногда она раздражала меня, чего не было никогда с Адой. Познакомились мы давно. Она подруга Марины. После развода я к себе никого не подпускал. Монахом не жил, но и отношения не строил, предпочитая короткие, ни к чему не обязывающие встречи. Мне этого вполне хватало. Но Рита как назойливая муха постоянно была рядом, и я сам не заметил, как наши отношения начали развиваться.
Потом как-то стерпелось, притёрлось, и меня всё стало устраивать, но вот вновь в мою жизнь влетела Ада подобно весеннему свежему ветерку, как и семь лет назад при первой встрече. Я не смог сдержаться и накинулся на неё. Мне хотелось схватить, сдавить в своих руках, а, точнее, вдавить в себя, в свои лёгкие, чтобы она навеки осталась со мной, но после близости понял, что всё было ошибкой. Я её ненавижу и буду ненавидеть, что бы ни было.
Сейчас чувства немного притупились, потому как, скорей всего, Рыжик носит под сердцем моего ребёнка, и я не мог выплёскивать на неё весь негатив, да и она ещё злилась, вредничала, что выводило меня из себя. Но я старался сдерживать себя из последних сил. Мне не нужны ссоры и чтобы Славина нервничала, ведь это может плохо сказаться на здоровье её и нашего ребёнка.
Я действительно переживал за неё, потому как бывшая жена мне не чужой человек. Четыре года отношений – из них два года брака – не стереть ластиком. И её здоровье мне важно. Эти колючки, что Рыжик выпускала, хотелось поломать, как и в далёком прошлом.
Я сидел в своём кабинете, перебирал документы и ждал Аду, но её долго не было, хотя охранник позвонил и сказал, что девушка пришла, поднимается.
Может, с ней что-то случилось? Сердце сжималось от тревоги, и вдруг я услышал по ту сторону двери крики. Без промедления поднялся и вылетел из кабинета.
– Что случилось? – остановил своего зама, что начал спускаться с лестницы. Покрутил головой из стороны в сторону, желая найти свою бывшую жену, но её нигде не было.
– Там девушка упала с лестницы, – сердце упало в пятки. Мне так не хотелось думать о плохом, но с приближением к цели я понимал – это Ада, и не ошибся.
На полу, оплетая руками живот, закрыв глаза, лежала она – моя бывшая жена.
Не теряя ни секунды, растолкал всех, пытаясь приблизиться к девушке. От открывшейся мне картины стало так плохо, что трудно было вздохнуть. Нет, пожалуйста, нет, Рыжик!
Упал возле неё на колени, попытался привести в чувство, но понимал, что я только делаю хуже – теряю чёртовы крупицы времени, которых и так слишком мало. Подхватил малышку на руки, не теряя ни секунды. Она была словно пушинка. Словно и не носила под сердцем моего ребёнка.
Меня охватила паника. Я так боялся не успеть, отчего гнал, нарушая все правила на дороге. Наплевать. Самое главное, чтобы Рыжик была в порядке. Только бы с ней было всё хорошо. С ней и с малышом. Пожалуйста, Боже, спаси.
Я, наверное, ещё никогда так не молился, как сейчас.
Ада лежала на заднем сидении бледная, еле дышала, от страха за неё у меня сердце сжималось. Я сдавил руль со всей силы, пару раз ударил кулаком.
Чёрт. Надо было настоять на том, чтобы я сам приехал к ней за результатами. Да к чёрту этот тест! Зачем вообще его решил сделать…? Хотел убедиться, что ребёнок мой. Убедился, Матвей? Убедился?
Теперь по твоей вине Ада лежит на заднем сидении твоей машины без сознания.
– Рыжик, держись, пожалуйста… Мы скоро будем… осталось немного, – отчаянно шепчу, умоляю. Слегка повернулся, взял её руку в свою, сжал, – Ада, хорошая моя, пожалуйста…
Домчавшись до клиники, быстро выбежал из машины, открыл дверь и осторожно взял Славину на руки. Её кожа была прохладной, отчего мне стало страшно.
Липкий страх сковал всё моё тело и душу, но я бросился в здание, не теряя ни одной крохи времени, лишь молился, чтобы не забирали у меня ни Аду, ни малыша. Я себе никогда этого не прощу.
– Пожалуйста, помогите, – кричал, вбегая в клинику. Ко мне тут же бросились с каталкой. Положив аккуратно Аду на поверхность, сжал её маленькую ручку.
– Что случилось? – спросил меня мужчина в медицинской форме.
– Она упала… Ада беременна… пожалуйста, спасите ребёнка… Её… – кричал, не соображая ничего. Меня просили успокоиться, оставаться в коридоре, но я рвался к своей бывшей жене.
Я метался из угла в угол, не находя себе места. Сжимал волосы на голове, качаясь из стороны в стороны, потом вновь подрывался, ходя из одного конца коридора в другой.
Не знаю, сколько прошло времени после того, как Аду увезли в смотровую. От переживаний я не замечал времени.
Подскочил только тогда, когда врач вышел из кабинета.
– Она жива…? Малыш…? – но мужчина молчал, а мне казалось, я умирал в тот момент.
Матвей
Я застыл, ожидая либо приговора, либо помилования. Мне казалось, от его ответа зависит, выживу ли я или вместе с малышом умру. Не знаю, мой он или нет, но понимаю, что не смогу существовать, если маленький кроха под сердцем бывшей жены умрёт.
– Молодой человек, кем вы приходитесь девушке?
– Муж, – не задумываясь, ответил. Я муж Ады – и всё равно, что бывший.
– Не буду давать вам ложных надежд, – замер, ожидая самое страшное. – У девушки кровотечение. Сейчас не стали прерывать беременность. Посмотрим, понаблюдаем, проведём всю необходимую терапию, чтобы сохранить плод. Но будущей мамочке нужен полный покой. Никаких плохих
новостей, эмоций, переживаний. Ещё раз повторюсь, молодой человек, мы будем делать всё, что в наших силах, чтобы сохранить беременность, но обещать ничего не можем.
– Да, конечно, я понимаю, – внутри как будто всё оборвалось от слов врача.
– Постарайтесь быть со своей женой рядом и не давать нервничать. Вы должны понимать, что от этого многое зависит. Можно сказать, всё!
– Да, спасибо, доктор. Я могу к ней пройти?
– Не желательно, так как мы вкололи девушке успокоительное, и она спит. Ей нужен полный покой.
– Я всё понимаю, но мне нужно увидеть её.
– Хорошо, но недолго, – кивнул, двинулся в сторону палаты, где находилась моя бывшая жена.
Доктор ушёл, а я подошёл к палате и замер, остановившись. Не знаю, что делать, что ей сказать, если вдруг очнётся, как всё объяснить… Соприкоснулся лбом с поверхностью двери, тяжело вздохнул. Где найти силы, чтобы всё пережить и не сломаться? Не знаю, что сейчас чувствует Ада, но точно могу сказать: ей в сто раз больнее, чем мне. Я ещё на все сто процентов не уверен, что это мой малыш, но это ребёнок Славиной. Девушка носит его под своим сердцем и, если она его потеряет – не знаю, что с ней будет.
Ада очень хрупкая девушка, и потеря малыша станет для неё большой травмой, и неизвестно, справится ли она, но я должен быть с ней рядом и окутать своей заботой, покоем и теплотой, чтобы вместе с ребёнком выжила и бывшая жена.
Вздохнув, положил руку на ручку двери и, посчитав до десяти, опустил её вниз, открывая дверь.
На кровати, открыв глаза, лежала Ада. Её взгляд был устремлён в белую стену. Она не моргала, уставившись в одну точку, отчего я не на шутку распереживался. Сейчас она была такой маленькой, ещё более хрупкой, что внутри у меня как будто всё разбивалось от вида девушки. И во всём этом я виню себя, что не усмотрел. Надо было настоять и приехать к ней, а не чтобы Славина ехала ко мне в офис и поднималась по крутой лестнице. Да и следовало встретить девушку внизу, а не сидеть как король в своём кабинете и ждать, когда она сама придёт. Дурак. И
форма того, как меня можно обозвать. И если Ада это сделает – я ни слова ей не скажу. Вот совершенно.
Подойдя к кровати, присел на неё – никакой реакции.
– Ада, – позвал девушку, но вновь никакой реакции, тишина, – Рыжик, – аккуратно взял её тоненькую руку в свою, медленно стал выводить на коже замысловатые узоры пальцами. – Как ты себя чувствуешь? – прекрасно понимал, что плохо, и нет смысла спрашивать, но мне хотелось услышать её голос и знать, что она не игнорирует меня.
– Зачем ты пришёл?
– Я должен знать, что с тобой всё хорошо. Ада, прости меня… это я во всём виноват, – опустил голову, прикрыв глаза, но слегка сжал руку девушки.
– Всё? – спросила.
– Что? – не понимая, поднял голову, уставившись на бывшую жену.
– Узнал, как я себя чувствую? – не смотрит даже в мою сторону, а голос холодный, чужой, словно мы никто друг другу.
Собственно, так оно и есть. Мы лишь бывшие муж и жена, и всё, что нас связывает, это прошлое: два года отношений и столько же брака. Но помимо прошлого есть ещё и настоящее, то, что сейчас зарождается под сердцем у Ады, в котором, может быть, течёт моя кровь. Где-то должны быть документы, результаты, доказательства того, что я имею права на ребёнка, на то, чтобы быть рядом и хоть как-то помогать. Это то, что я могу предъявить ей в случае, если она начнёт брыкаться, не желая что-либо брать от меня.
– Я узнал у врача, но я хочу услышать, как ты сама себя чувствуешь, – всё то время, что я сижу рядом, не выпускаю её руку из своей, но бывшая жена не реагирует никак.
Наверное, это шок. Ей больно, что она может потерять малыша, и я понимаю девушку, но и она должна понимать, что я должен быть и буду рядом.
– Я не хочу тебя видеть, Матвей, – вырывает свою ладонь из моих рук, да так резко, словно она обожглась. – Уходи. И не приходи больше. Я хочу выносить этого ребёнка, – её взгляд устремлён в окно, – а ты способствуешь тому, чтобы этого не случилось. Не веришь, что это твой ребёнок – не надо, Огнев, – говорит спокойно. – Я все эти годы справлялась без тебя, справлюсь и сейчас. Ты не нужен мне. Ты не нужен нам, – бьёт не жалея.
И знаю, что заслужил, и будет лучше, если я действительно сейчас уйду и больше не появлюсь в её жизни, но, чёрт возьми, я просто не могу сейчас развернуться и уйти. Уйти и больше никогда не увидеть её, а она будет жить дальше, растить, может быть, моего ребёнка, найдёт себе мужчину лучше меня, который заменит малышу отца.
– Нет, – категорически возражаю, не желая уходить, несмотря на то, что никогда не прощу, но она и ребёнок будет со мной.
– Мне всё равно, что ты говоришь, Огнев, что у тебя в голове. Единственное, чего я хочу, – чтобы ты, наконец, оставил меня в покое. Единственной моей ошибкой было то, что я пришла и рассказала тебе о ребёнке, – вздыхает, на минуту замерев. – Моя сумка, скорей всего, осталась у тебя в офисе, там… там результаты. Можешь открыть и посмотреть. Я не смотрела. Узнаешь, врала я тебе или же нет. Но на этом всё, Матвей. Привези мне её и уходи. Уходи и больше не появляйся вместе со своей невестой.
– Невестой? – спрашиваю. Откуда она знает? Я же ей ничего не говорил.
– Да. Я как раз столкнулась с ней, когда шла к тебе. Но это неважно. Просто уходи, – поворачивается на бок ко мне спиной, говоря этим, что разговор окончен.
– Кто это сделал, Ада? – спрашиваю то, что меня волнует с той самой минуты, как только увидел её лежащей возле лестницы.
Она не могла упасть сама, потому как у Славиной есть мозги, и она в первую очередь подумала бы, что это плохо скажется на ребёнке. Почему-то я был твёрдо убеждён, что в падении Славиной кто-то виноват.
– Уходи, Огнев. Просто уходи! – вновь повторяет то же, что и минуту назад, словно заевшая плёнка.
Прогоняет, и сейчас действительно лучше уйти. Аде нужен покой, а я сейчас не помогаю, а делаю только хуже. Но я ещё приду и так просто это не оставлю. Она видела мою невесту, а значит, Маргарита должна знать, кто это сделал или хотя бы краем глаза видеть. Я должен найти этого человека и наказать. Никто не смеет причинить боль ни Аде, ни малышу.
А результат теста я обязательно посмотрю и тогда точно буду уверен, что это действительно мой ребёнок. Тогда бывшая жена так просто не отвертится от меня, от моей помощи и поддержки. Я должен.
В последний раз посмотрел на неё и пошёл к двери. Взявшись за ручку, не оборачиваясь, сказал:
– Я так просто этого не оставлю, Ада. Я найду того, кто это сделал, – сжал зубы от злости до боли. – Он будет наказан по заслугам. Никто не смеет причинять тебе вреда, – сказал и вышел, не требуя что-либо в ответ, потому как для себя уже всё решил, а то, что скажет эта девчонка, мне побоку.
Но сейчас ей действительно нужен покой, чтобы миновала угроза выкидыша, и врачи смогли сохранить беременность. А я разберусь со всеми проблемами, и тогда мы спокойно сядем и всё обсудим.
Сел в машину. Нужно съездить на работу, посмотреть камеры и всё узнать. Да и результаты теста тоже не помешает посмотреть. Как только отъехал от клиники, в кармане завибрировал телефон. На дисплее светилось имя сестры. Проведя пальцем по экрану, принял звонок.
– Да, Марина. Я тебя слушаю, – одной рукой держал телефон возле уха, второй поворачивал руль, выезжая на главную дорогу. – Что-то случилось?
– Да случилось. Почему я узнаю от Риты, что эта мымра беременна?! И это я узнаю от Маргариты, а не от тебя! – кричит в динамик так, что мне приходится отодвинуть телефон от себя.
У сестры тонкий, но очень звонкий голос, и если она немного его повысит, то все стёкла в округе разобьются.
– Беременна от тебя, Матвей! Какого чёрта ты вытворяешь?! Ты веришь этой прошмондовке, которая – я уверена – нагуляла и принесла тебе в подоле ребёнка, утверждая, что он от тебя? Ты забыл, что было три года назад?!
– Марина, замолчи! – рявкнул. Не желаю слушать оскорбления в сторону бывшей жены, несмотря на то, что было. – Я взрослый человек и сам решу, что мне делать и кому верить.
– Ты переспал с Адой, встречаясь с Ритой?!
– Тебя это не должно касаться. Мне некогда, Марина, – сказал твёрдо и сбросил звонок.
Телефон кинул на переднее сидение рядом с собой. Обе руки сжали руль.
Через двадцать минут был уже в офисе. Подойдя к своему начальнику службы безопасности, попросил прислать мне на почту документ, файл с записью скрытой камеры, которая смотрит на лестницу. И забрал сумку Ады.
По всей фирме у меня стоят камеры, но только не у меня в кабинете, потому как здесь они не нужны.
Усевшись в своё кресло, открыл ноутбук, зашёл в почту. Через некоторое время Олег прислал мне файл. Открыл его, начал листать. Примерное время знал, на каком место нужно остановиться. Пролистав, остановил запись, воспроизвёл.
Ада поднимается по ступенькам, но тут же запись прерывается – и чёрный экран.
– Не понял, – проговорил себе под нос.
Стал проверять ноутбук, провода, но всё работало. Не понимаю, что произошло. Попытался промотать запись дальше и понял – тот момент, как Ада упала с лестницы, стёрт.
Глава 14
Матвей
Как я себя сейчас чувствую… как человек, которого облапошили, обвели вокруг пальца. Не знаю, почему, но чувствую себя именно так. Дураком, что под своим носом ничего не видит.
Нет сомнений, что кто-то полазил в доступах к камерам и стёр то, что мне так было необходимо, и он это прекрасно знает. Теперь у меня нет сомнений, что Аду могли столкнуть именно специально. Я мог бы ещё раз расспросить бывшую жену о том, кто это сделал, мог бы надавить, но зная её, какая она упрямая, понимал, что от этого не будет никакого толка. Только время потеряю.
Если спрашивать Риту, думаю, что она либо скажет, что ничего не видела, либо что вообще не встречалась с Адой, а это сразу может натолкнуть на мысль, что именно она это сделала. Что и такое может быть, потому как ревнивая, обманутая женщина может всё, а тут я фактически ей изменил. В общем-то, так и есть. Только она не учла, что мне до сих пор не безразлична бывшая жена, а следовательно, я узнаю, кто это сделал, хоть у нас с Адой ничего больше не будет. После всего я просто не смогу быть с ней, но и никогда не позволю, чтобы какая-то девка причинила ей вред, даже если это моя будущая жена.
А останется ли она будущей, если всё окажется так, как и думаю? Она ведь не считает меня дураком, который не сможет сложить два плюс два, или же всё-таки считает?
А вот это мы сейчас и узнаем.
Взяв телефон со стола, набрал номер Маргариты. Пошли первые гудки, но девушка долго не отвечала. Наконец, когда я уже думал, что сейчас произойдёт автоматическое разъединение связи, она взяла трубку.
– Да, Матвей, – её голос был спокойным, будто бы она ничего и не знает.
– Марго, ты сегодня видела у меня в конторе Аду? – нужно быть спокойным, иначе она заподозрит что-то, и тогда может быть только хуже, а этого совсем нам не нужно.
– Аду, это которая твоя бывшая жена? – играет под дурочку, как будто не знает, кто это такая. Ох, дорогая, ты не с тем связалась. Совершенно не с тем.
– Да, Марго, именно она, – на мгновение наступила тишина.
– Нет, не видела, – вот же ж… Я знаю, чувствую, что она врёт, только вот чего моя невеста добивается, не могу понять. – Это всё, что ты хотел спросить у меня? Если да, то мне некогда, Матвей. Сам разбирайся со своей бывшей женой, а меня в это не втягивай, – сказала и сбросила звонок.
От такой наглости я опешил. Уфимцева никогда так себя не вела, а здесь вдруг такое. Всё же она что-то скрывает, и я просто обязан узнать, что и как. Я должен выяснить, что случилось с Адой, и обезопасить её и малыша.
Позвонил Олегу и попросил подняться ко мне в кабинет, чтобы, наконец, поговорить и узнать, кто вообще в моей фирме имел право удалять записи с камер наблюдения. Кто ещё кроме меня имеет доступ к записям с камер и может удалять фрагменты…? Чего бы мне этого ни стоило, я узнаю, и тогда этот кто-то вылетит отсюда, как пробка. Его не возьмут на работу не то что в ни в одну нормальную фирму, а вообще на хорошую работу. Пойдёт унитазы драить. Мне в моей компании не нужен предатель, который по чьей-то указке удалит фрагмент и думает, что это ему с рук сойдёт. Не прокатит такое. Не со мной.
Я всегда относился к своим подчинённым лояльно, но не позволю водить себя за нос. Особенно когда это касается моих близких.
Стук в дверь прервал мои мысли.
– Да, входи, – знаю, что это Олег.
– Вызывали, Матвей Георгиевич?
– Да, проходи, – рукой пригласил присесть в кресло напротив стола. Подчинённый сел на стул, а я смотрел на него и не мог понять, что нужно людям в этой жизни, если они так легко предают тех, кто, можно сказать, их кормит, даёт им работу и, чёрт возьми, деньги, на которые они живут. – Олег, у меня к тебе один вопрос, но я хочу, чтобы ты мне сейчас сказал всю правду.
– Да, Матвей Георгиевич, – он замялся, отвёл глаза. Уже по этой реакции я понял, что здесь что-то не то.
– Кто стёр с записи фрагмент, как моя бывшая жена упала с лестницы?
– О чём вы? – вижу, как парень побледнел, а на лбу показалась капля пота. Нервничает. – Я не понимаю, о чём вы.
Кулаком ударил по деревянной поверхности так, что звук разлетелся по всему кабинету, ударяясь эхом о стены.
– Ты, щенок, работаешь на меня и сейчас, сидя напротив меня, врёшь мне! – злость клокотала в душе. Я был настолько сейчас взбешён, что мог одним движением сломать этому пацану шею. – Если сейчас же ты не ответишь на этот вопрос, то, поверь, будет намного хуже, чем если ты всё расскажешь. Я тебя в порошок сотру за предательство и всё то, что здесь произошло! – кричал так, что начальник службы безопасности чуть ли не трясся. – Если с моей женщиной и ребёнком что-либо случится, я тебя живьём закопаю. Ты усёк?! – ещё один удар кулаком по столу. Я не собираюсь здесь играть в игры.
– Матвей Георгиевич, я действительно здесь ни при чём, – что-то блеял мой подчинённый, хотя теперь уже бывший. Я не потерплю в своей фирме заговоры и какие-то козни. В особенности, если это касается меня и Ады. – Заходил какой-то мужчина, спрашивал вас. Он представился вашим давним другом и сказал, что срочно вас нужно видеть. Он был у меня в кабинете.
– Кто это был? – нахмурился, потому как никого не ждал сегодня. Все мои друзья сейчас за границей, а их у меня немного. Всего одна замужняя пара. Тимофей и Лена, которых знает Ада, но они приезжают лишь раз в год на рождественские праздники, поэтому вряд ли это были они. Да и друзья бы предупредили.
– Он представился Никитой Макарским, – услышав имя этого человека, я застыл.
– Что? – глухо проговорил, не понимая, что он мог здесь делать.
Ада
За Матвеем закрылась дверь. Свернувшись калачиком, оплетая руками небольшой живот, прикрыла глаза. В этот момент мне так хотелось спокойствия, тишины, чтобы меня никто не трогал. Нет больше сил за что-либо бороться кроме своей жизни и жизни малыша – моего и Огнева, что ношу под сердцем.
Знаете, бывает такое состояние – «поздно». Оно говорит о чём-то до горечи, до боли безвозвратном.
И всё, что я сейчас чувствую к человеку, которого все годы, что знала, любила – это слово «поздно». В душе лишь горечь от того, что ушло безвозвратно и не вернётся, как бы ни хотелось.
После него не остаётся совершенно ничего. Никаких чувств, эмоций – полное безразличие к человеку, его судьбе. Как бы я ни сопротивлялась, но Матвей всё же будет присутствовать в моей жизни. Он отец моего малыша, а значит, хоть и редко, но будет появляться в ней.
Так и лежала, пока то тепло, что окутывало меня, не утянуло в свою сладкую, такую манящую негу, где нет печали и боли. Я чётко понимала, что нужно отдохнуть, набраться сил и бороться за себя, малыша, а для этого нужно отдыхать, пережить этот день и забыть его как страшный сон. Сейчас как никогда я нужна моему комочку, чтобы помочь ему выжить. А как проснусь, то, надеюсь, к этому времени Матвей привезёт мне сумку, и я позвоню Тее, чтобы она не переживала и завтра привезла мне немного вещей, дабы не ходить в грязной одежде.
На задворках своего сознания, которое уплывало от меня, чувствовала прикосновение к своей щеке тёплой знакомой руки и до боли родной запах. Что-то пробубнила себе под нос, но не смогла открыть глаза. Веки налились тяжестью, что трудно было их разлепить, а рука двигалась вниз по шее, ключице, останавливаясь, касаясь холодного металла мелко переплетённой цепочки, на которой висел знак моей любви к Матвею.
Движение вниз, а сердце замерло, ожидая, что будет дальше, но сознание не позволило узнать непрошенному гостю, что висит на цепочке у меня на шее. Я резко вскинула ладонь, оплетая руку человека, которому не терпелось узнать всё.
– Не трогай, – холодно отчеканила.
Я знала, кто это, и мне не хотелось, чтобы он видел мою слабость, что висит грузом на шее, от которого не могу избавиться.
– Что на ней висит? – в такт вторил мне голос Матвея.
Бывший муж не убрал своей руки с золотого украшения, а я продолжала сдерживать его руку, потому как не хотела, чтобы он что-либо увидел, что осталось у меня от нашего брака. Это только мои чувства, которые и так Огнев убил там, на лестнице. Не своими губами, словами, а его невесты, которой, я уверена, нужны лишь его деньги и знакомства, а не как мне – всего лишь один он.
– Тебя это не должно никаким боком касаться, Огнев, – не открывая глаз, проговорила. – Ты принёс мою сумку? Мне нужно позвонить Тее и попросить, чтобы она привезла мне вещи.
– Я могу сам привезти, не нужно её напрягать, – чувствую, как кровать подо мной прогнулась. Он что, сел рядом?
