Текст книги "Ребенок от бывшего мужа (СИ)"
Автор книги: Анастасия Франц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Глава 11
Ада
Закрыв дверь за Матвеем, облокотилась на неё, тяжело дыша. Чёртова одышка и плохое самочувствие, что не дали мне отстоять своё мнение, да и ещё близость с Огневом. Не стоило к нему прикасаться, а ему не стоило меня обнимать.
Он не даёт мне спокойно жить и дышать. Рядом с ним я задыхаюсь, словно запертая на ключ птичка в клетке. Своими словами, действиями он только выводит меня на эмоции, не позволяющие здраво мыслить. Человек, который всегда решает за меня, а меня это душит, даже если это ради меня, моей безопасности. Понимаю, что в его сегодняшних словах есть логика, но вижу в его глазах – он желает побольнее уколоть, заставить страдать, не догадываясь, что и так горю в аду с того самого дня, как мы расстались.
Нам нужно поговорить спокойно без ругани и всё расставить по полочкам. Сделать эти тесты, и пусть он отстанет от меня до родов, да и потом тоже. Если захочет видеться с ребёнком, я не буду против, но на этом всё. Пусть будет с Ритой, а от меня отстанет. Он сделал выбор, поверив тому, чего и не было. Не спросил у меня, не дал ничего сказать, а просто выставил из дома.
Можно было кричать, звать его, что-то объяснить, да просто спросить, что происходит, но в тот момент мне было совершенно не до этого. Я морально была убита, истощена, что ни на какие разговоры просто не было сил, а потом, наверное, сама не захотела, потому как пришли бумаги на развод.
Тогда я жила у Теи с Димой некоторое время, и друзья не хотели меня оставлять. Только благодаря им я не сдалась, а выстояла. На тот момент я поняла, что человек, который был мне мужем, доверился не своей жене, а кому-то другому и, не объяснив, не поговорив, просто прислал бумаги, где было сказано, что господин Огнев желает со мной развестись. И тогда я не глядя просто подписала, потому как сама была предана любимым человеком, который клялся мне в любви и сам же отказался от меня.
И теперь, как бы я его ни любила, как бы он мне сейчас ни был нужен, я не хочу повторения той истории. Мне нужно думать о моём малыше, о том,
чтобы выжить и не оставить своего ребёнка одного, а точнее, отцу с его женой, которая – уверена – любить его не будет. А значит, я должна все силы кинуть на то, чтобы не умереть при родах, при этом обследоваться у врача и лечиться. И быть подальше от Матвея.
За весь оставшийся день Димка так и не позвонил. Я ходила из угла в угол и ждала звонка от него или от Мамаевой, да хоть от кого-нибудь. Мне нужно знать, что с моей подругой всё хорошо. Пробовала звонить сама, но в ответ лишь гудки, что подбрасывало больше дров в огонь моих переживаний.
Нужно ложиться спать, потому как завтра предстоит сложный день – выстоять рядом с Огневым и не задохнуться, а это будет ой как нелегко. Требуется много сил и терпения. Чтобы оставаться спокойной.
В десять часов раздался звонок.
– Да, – я сдавила телефон. – Дима, ты поговорил с Теей?
– Ада, – вздохнул он в трубку, – давай не будем об этом. Тея в порядке, но разговаривать по поводу её сестры с мужем не желает. Я бы, конечно, мог позвонить и поговорить с Татой, но кто я такой, чтобы лезть в их семейные разборки.
– Дим, ты вообще себя слышишь?! – прикрикнула на друга. Что он вообще говорит? – Ты ей муж, Мамаев. Муж. Ты должен быть с ней рядом в трудную минуту и всеми силами пытаться как-то вытянуть из неё хоть что-то. А вместо этого ты говоришь: «Кто я такой?». Ты вообще сбрендил там?
– Ада, она не желает со мной разговаривать. Я не знаю, что там случилось между ней, Татой и Яном, да и если честно, не желаю знать. Да, она моя жена, но и у меня есть свои переживания. Я устал решать все её проблемы.
– Дима, знаешь, кто ты?
– Ну, просвети меня.
– Ты – козёл, Мамаев. Тея всегда была рядом с тобой, когда плохо было тебе, а теперь, когда с ней что-то происходит – ты говоришь, что не желаешь что-либо знать, ты устал решать её проблемы. Ты просто не мужик, раз когда твоей жене нужна поддержка, ты на неё плюёшь.
– Вот кто бы говорил, Славина. Какого чёрта вообще Огнев ошивается возле тебя?
– Он отец моего будущего ребёнка. И что это за вопросы такие? – чувствую, что закипаю, как и то, что становится труднее дышать.
Минутная тишина.
– Ада, ты забыла, как тебе было плохо, когда он тебя бросил? Я просто волнуюсь.
– Дим, давай я сама решу, что для меня хорошо, а что плохо. Ты лучше смотри за своей женой, которой, между прочим, плохо. Спасибо, что позвонил, а теперь извини, но я пойду спать. Завтра мне рано вставать и ехать в клинику, и передай Тее, что я заеду завтра после работы, – Мамаев ничего не отвечает, просто отключается.
Да что вообще с ним происходит? Я его совсем не узнаю, как, впрочем, и свою подругу, которая закрылась от меня после свадьбы Яна и Таты. Пару раз видела мужа сестры подруги, ничего странного не заметила.
Всю ночь почти не спала. Вертелась из стороны в сторону, думая обо всём и ни о чём. После работы нужно будет заехать к Мамаевой и поговорить. Наконец, выяснить, что происходит с девушкой и, если нужна помощь – помочь. А Димка дурак. Тея действительно всегда была с ним рядом, что бы ни было, и после всего вот такая поддержка от мужа, а, точнее, никакой. Конечно, это их дело, не хочу лезть в их семью, дабы не сделать хуже, но мне больно видеть, как подруга страдает.
Так и металась по квартире, не могла уснуть. Ещё и встреча с Матвеем предстоит.
Огнев приехал в семь часов, позвонил в дверь. Я была почти одета. На мне были обычные джинсы цвета грязного асфальта, а поверх шёлковый халат, так как ещё не успела накинуть майку.
Открыв дверь, впустила гостя.
– Привет. Подожди меня, я надену кофту. Может, кофе будешь? – старалась говорить с ним спокойно и вежливо, дабы не провоцировать никакого конфликта и ругани. Это ни к чему.
В ответ тишина, я даже обернулась узнать, что случилось с бывшим мужем, почему он молчит. Огнев стоял посреди коридора и смотрел прямо на меня, не отрывая взгляда, который сосредоточился ниже груди. Там, где короткий халатик бирюзового цвета с цветочным принтом разъехался, уже виднелся небольшой животик.
– Матвей, с тобой всё хорошо? – подошла к мужчине, прикоснулась к руке, чтобы как-то растормошить, но никакой реакции. Он будто завороженный смотрел на моё тело.
Я не растолстела, но моя грудь налилась, становясь больше, как и живот – с каждой неделей увеличивался, отчего мне казалось, что я становлюсь похожей на пингвина. Ох, а что же будет дальше, даже немного страшно становится.
– Матвей! – прикрикнула, пытаясь растормошить бывшего мужа.
– А-а-а? – откликнулся, подняв на меня взгляд. – Ты звала меня?
– Да, звала. Говорю, может, ты кофе хочешь, пока я буду одеваться?
– Да, не откажусь, – разулся и пошёл в сторону кухни.
Пока готовила Огневу кофе, чувствовала спиной его задумчивый взгляд. Интересно, о чём же он думает?
Сегодня Огнев был молчаливым, спокойным, всю дорогу мы молчали, не проронив ни слова. В клинику приехали ровно в восемь часов. Оказывается, Матвей вчера позвонил и записал нас на приём, что тоже оказалось странным. Конечно, бывший муж переживает за здоровье малыша, но вот эта опека после всего произошедшего выглядит более чем странно, если говорить о том, что он сам не уверен, что ребёнок от него.
Подойдя к кабинету, где была назначена у нас запись, я остановилась, посмотрела на мужчину.
– Я зайду одна, а ты сиди здесь.
– Нет, – ответил жёстко, не терпящим возражений тоном. – Мы зайдём вместе.
– Ты будешь сидеть рядом, пока меня будут осматривать? Огнев, ты в своём уме? Ты хоть и отец моего ребёнка, но ты мне бывший муж, поэтому ты будешь сидеть здесь. А когда можно будет зайти, тебя позовут, – мне нужно поговорить с доктором и сказать, объяснить, чтобы она не говорила Матвею о моей болезни. Ни к чему ему про неё знать.
Желваки на скулах мужчины заходили ходуном. Видно, что он зол, но мне всё равно. Я не собираюсь плясать под его дудку. Ничего больше ему не сказав, постучала и открыла дверь.
– Здравствуйте. Можно? – заглянула в кабинет.
Доктор, сидевшая за столом белого цвета, оторвалась от своих бумаг, посмотрела исподлобья и, ничего не сказав, взглядом пригласила внутрь. Кабинет был в белых тонах, отчего по коже пробежали мурашки. Почему-то
стало неприятно здесь находиться, но я сделала шаг вперёд – у меня нет выбора, потому как Огнев всё равно затащит меня сюда, и тогда он узнает, что я больна, а это нежелательно.
Села на стул возле стола, достала все справки, бумаги и свою карточку беременности. Положила на стол. Женщина взяла документы и стала вчитываться. То поднимала на меня взгляд, то опускала, то вновь поднимала. Наверное, читала мой диагноз, поэтому такая у неё реакция.
– Ну, что же, – отложила бумаги, подняла на меня взгляд. – Давайте с вами знакомиться. Меня зовут Нина Марковна. С этого момента я буду следить за вашим состоянием, как протекает ваша беременность.
– Но… – хотела сказать, что у меня есть свой врач, но на меня так посмотрели, что сразу расхотелось что-либо говорить.
Вот же чёртов Огнев! Всегда сделает по-своему.
– Ваш муж вчера связался со мной и настоятельно желал, чтобы я вела вас весь курс.
– Но он мне не муж, – пыталась опровергнуть, но меня совершенно не слушали.
– Мне всё равно. Я ваш лечащий врач, именно я на протяжении всей беременности буду следить за вашим состоянием, а что у вас там с вашим мужем – меня это не касается.
– Хорошо, – вздохнула. Убью Огнева – пообещала себе.
– Итак, Ада, я вижу, что у вас проблемы с сердцем. И, как я поняла, серьёзные, – я кивнула. Что здесь говорить, и так всё написано. – И вы отказались делать аборт, – вновь кивнула. – Вы понимаете, Ада, что «Тетрада Фалло» – опасная патология в первую очередь для вас. У вас в карточке есть заключение консилиума, где говорится, что вам запрещено не то что рожать, а даже вынашивать плод.
– Да, я всё понимаю. Но я буду рожать. Я приняла решение.
Нина Марковна серьёзно посмотрела на меня.
– Можно вопрос? – я знала, какой он задаст вопрос. Долго его ждала – кивнула. – Ваш муж знает, что при родах вы можете умереть?
– Нет, и я хотела с вами поговорить о том, чтобы он никак не узнал об этом, – только проговорила, как за спиной раздался стук в дверь, скрип и знакомый голос, от которого я застыла мёртвой статуей.
Глава 12
Ада
С замиранием сердца ждала реакции, не зная, как много Матвей услышал – и услышал ли что-то вообще. Не хочу, чтобы он знал хоть немного про мои проблемы с сердцем. Знаю, что это по-детски, но не хочу, чтобы он жалел меня. Жалость ни к чему, как и правда, из-за которой, скорей всего, он будет винить себя, а я не хочу его жалости. Не хочу ничего от него.
То, что Матвей помогает мне – за это спасибо, и на этом всё. Пускай катится к своей Рите, которую любит и всюду таскает за собой. Странно, что ещё сюда не притащил. А знает ли она, что я жду от Огнева – её любимого – ребёнка, что он изменил ей, знает…?
Скорей всего, нет, так как она бы тут же прибежала выяснять отношения, вырывать мне кудри, или что там ещё делают. И, конечно, желательно, чтобы и не знала, но когда-нибудь это всё же случится, и мне придётся выстоять против неё. Лучше, конечно, было бы поговорить с Матвеем, чтобы он как-то удержал свою невесту на привязи, чтобы и шага не могла сделать в мою сторону.
Я буду защищать себя, своего ребёнка, а значит, буду делать всё, чтобы она и на пушечный выстрел ко мне не подошла. Пускай бывший муж делает что угодно, лишь бы подальше от меня была его невестушка.
– Матвей, – поворачиваюсь к нему. – Я же просила, чтобы ты подождал в коридоре, – хмурюсь, сдвигая брови к переносице.
– Дорогая, – приторно-сладко произносит он, отчего меня передёргивает. Так и хочется его стукнуть чем-нибудь тяжёлым. Пускай свою Риту так называет. – Я переживаю за тебя и хочу всё знать о твоём здоровье.
Вот совершенно не понял, что я ему сказала. Всё делает по-своему, как ему заблагорассудится.
– Выйди, Огнев, – но он только качает головой и садится на кушетку, стоящую возле двери. Тяжело вздыхаю, поворачиваюсь к Нине Марковне. – Все обследования я проходила, и мне сказали, что у меня со здоровьем нет проблем, – даю понять, чтобы женщина не сболтнула чего лишнего.
Матвей ничего не должен знать. Совершенно.
– Да, по анализам всё хорошо как с вами, так и с ребёнком, но сами понимаете, каждую неделю всё равно придётся сдавать анализы. Мы должны знать, что и дальше ни вам, ни малышу ничего не будет угрожать, – говорит
акушер-гинеколог, но мой бывший муж её перебивает, отчего я ещё больше начинаю злиться. Вот лучше бы он ехал к своей невесте и её контролировал, а не меня.
– То есть с Адой всё хорошо, и нет ничего, что угрожало бы её здоровью? – и почему он задаёт именно этот вопрос… Может, всё же что-то услышал, поэтому и зашёл в кабинет.
Руки задрожали, я сглотнула, прикрыв глаза. Пожалуйста, ничего не говорите – умоляла про себя Нину Марковну.
– Молодой человек, я же вам сказала, что вашей жене ничего не угрожает. Все анализы говорят о том, что она полностью здорова, и всё хорошо с ней и с малышом.
– Да, это я понял, но… – вот неугомонный. Треснуть бы его.
– Огнев, прекрати! Тебе же всё сказали, что ты пристал-то?
– Ада, я хочу быть уверен, что с тобой всё хорошо, и ты родишь здорового, прекрасного малыша, – говорит строго. Поворачиваюсь к нему, впиваюсь взглядом прямо в глаза, желая показать, чтобы уже, наконец, замолчал.
– Я рожу прекрасного и здорового малыша. И хватит меня контролировать. Беги лучше к своей Рите.
– Ревнуешь? – ухмыляется, скрещивает руки на груди. Плохо, что я не умею испепелять одним взглядом. Сейчас мне бы это ой как пригодилось.
– Ещё чего. Много чести, господин Огнев, – говорю и вновь поворачиваюсь к доктору. Матвей хмыкает, но больше ничего не говорит.
Нина Марковна спрашивает, как я себя чувствую, есть ли токсикоз, осматривает и даёт направление на последующие анализы, что я должна сдать у них в клинике. Бывший муж молчит, но с умным видом слушает, что мне говорят. Как будто что-то в этом понимает.
Потом из одной клиники мы едем в другую, дабы сдать все анализы на тест ДНК. Результат будет готов через пять-четырнадцать дней. Берётся определённое количество венозной крови матери и предполагаемого отца плода. На основе биоматериала обнаруживается ДНК плода в крови матери. Если они совпадают, то тест показывает положительный результат (генетический материал совпадает на 99,99 %). При отрицательном результате выявляется несовпадение генетического материала мужчины и плода, что подтверждает отсутствие кровной связи между мужчиной и нерожденным ребёнком – 0 %.
Затем Матвей отвозит меня на работу, хотя я отказываюсь. Останавливается возле здания редакции.
– Как будут готовы результаты теста, привезу тебе их на работу, – говорю, не глядя на него.
– Хорошо.
– Матвей, хотела бы тебя попросить не говорить ничего Рите и Марине. Я не хочу жить и переживать, что твоя невеста или же сестра найдут меня и устроят скандал. Мне нервничать нельзя, ты и сам это понимаешь, поэтому держи своих родственников от меня подальше, – я не боюсь их. Я боюсь за своего малыша.
– Хорошо. Не беспокойся, они ни о чём не узнают. По крайней мере, до родов точно, – Огнев замолкает на некоторое время и, когда я собираюсь выходить, вдруг задаёт вопрос, от которого меня простреливает. – Ада, скажи честно, с тобой точно всё хорошо? Тебе ничего не угрожает?
Вот заладил! Не могу понять, почему он постоянно спрашивает у меня одно и то же. Или боится, что я чем-то больна, и это может передаться ребёнку?
– Это ты сейчас для чего спросил? Если для того, чтобы узнать, не больна ли я никакими венерическими болезнями, то можешь сам провериться и узнаешь, больна я или нет. Оно же передаётся половым путём, – пожимаю плечами, – а у нас была близость без защиты, – поворачиваю голову в его сторону, натыкаюсь на злой, взбешённый взгляд.
– Ада, ты когда-нибудь рот закроешь? – шипит.
– Я тоже задаюсь постоянно этим вопросом. Не приезжай ко мне больше, Огнев. Я сама привезу результат, – и, больше ничего не сказав, выхожу из машины, хлопнув дверью.
Матвей после того дня больше не приезжал, лишь изредка звонил, спрашивал о моём самочувствии. Пару раз хотел приехать утром, чтобы отвести в клинику, но я тут же пресекала его попытки, не желая видеть его лицо.
Мне совершенно не нравится, что он крутится возле меня, после того как узнал о моём интересном положении. Совсем не этого я хотела, когда шла рассказывать, что беременна от него. Всё, чего хотела – просто чтобы Матвей знал, и в случае моей смерти – об этом не хотела даже думать, но приходилось – мог забрать малыша.
Через три дня у меня на пороге появилась Тея вся в слезах, мокрая, видать, попала под дождь, что льёт целый день. От вида подруги моё сердце
защемило. Мамаева проплакала у меня на груди всю ночь, но так ничего и не сказала, а я и не стала спрашивать, потому как знаю, лучше сейчас её не трогать. Пускай выспится, придёт в себя, а уже тогда мы с ней поговорим.
Наутро Тея уткнулась в овсяную кашу, но так ничего и не рассказала. Я видела в её глазах собственную боль – ведь я сама пережила всё это, когда Матвей бросил меня, – и понимала, что Дима что-то натворил.
Они вместе со студенческой скамьи. Любят друг друга. Были ссоры, недопонимания, как и у всех, но это нормальное явление. Но мне казалось, что скорее луна обрушится на землю, чем случится что-то такое, когда подруга придёт ко мне ночью вся заплаканная, промокшая и с невыносимой болью в глазах.
Пыталась позвонить Мамаеву и всё расспросить, но он завёл шарманку про Огнева, чем ещё больше меня разозлил. Не могу никак понять, зачем ему сдался мой бывший муж, если у самого в семье чёрте что происходит. И ни словечком не обмолвился про супругу. Не спросил, где она и что с ней. Просто начал разговор о Матвее. Я же просто послала его, попросив не лезть в мою личную жизнь.
Через пять дней мне позвонили из клиники и сообщили, что результат теста готов, и я могу приехать за ним. Я пообещала забрать документы после работы. Никаких переживаний, мандража не было, потому как была уверена на все сто процентов, что именно Матвей отец моего малыша и никто другой. Ни с кем, кроме него, у меня не было близости, поэтому отрицательный результат исключён.
Я даже не собиралась вскрывать конверт и проверять результат, потому как Огнев может подумать, что я подтасовала документы, чтобы вернуть его, только мне это ни к чему. Если не поверит и результатам, то бог с ним. Я справлюсь и без него.
Набрала его номер.
– Да, Ада. Что-то случилось?
– Привет. Мне позвонили, сказали, что результаты готовы, я забрала. Минут через тридцать заеду, привезу, – разговаривала на бегу, так как очень спешила. Мне предстоит серьёзно поговорить с Теей и выпытать у неё, что же всё-таки случилось.
– Я сам могу приехать и забрать.
– Нет, Матвей. Не нужно ко мне приезжать. Я тебе об этом уже говорила.
– Да, хорошо. Жду.
Через полчаса я уже была в его офисе. На проходной меня пропустили без проблем – скорей всего, Огнев предупредил, что ждёт меня.
Здание было небольшое, всего два этажа. Первый представлял собой просторное огромное пространство, где были выставлены машины элитных марок, стоящие миллионы долларов. На втором располагался кабинет Матвея и его замов. Туда я и направлялась. Лестница, ведущая наверх, была винтообразная. Ох, как же я их не люблю.
Собравшись с силами, шагнула на первую ступеньку. Пространство между перилами и стеной было небольшим, но два человека с лёгкостью могли там пройти. Поднималась наверх, глядя себе под ноги, так как лестница была крутой, и я боялась оступиться и упасть, сломав себе либо ноги, либо шею, а может, и то и другое. А ещё хуже, не дай бог, что-то случится с ребёнком.
Идти было трудно, так как моё состояние ухудшалось, симптомы заболевания проявлялись всё чаще. В скором времени мне вновь предстоит ложиться в стационар на обследование. Как мне объяснили, при моём диагнозе за всю беременность нужно как минимум трижды обследоваться в стационарных условиях.
– Ада? – услышала я удивлённый женский голос. Вздрогнула, подняла голову.
– Рита. Привет, – дружелюбно улыбнулась, хотя дружбой между нами и не пахло. Мне не то что не хотелось находиться с ней рядом, а даже встречаться, как-либо пересекаться.
Её взгляд прошёлся по моей фигуре, задержался на животе, потом она вновь посмотрела мне в глаза.
– А что ты здесь делаешь?
– Я пришла к Матвею. Нужно кое-какие документы отдать. А ты что? – хотя и так знала, что она здесь делает. Конечно же, пришла к любимому.
– Да вот, заезжала к Матвею забрать ключи от дома.
– Вы живёте вместе? – слова слетели с моего языка прежде, чем я успела подумать.
– Да. У нас же через два месяца свадьба, а меня не было две недели в городе, – в её голосе слышалось ехидство, словно она показывала – вот, я выхожу замуж за твоего бывшего мужа, а ты осталась с носом.
Сердце кольнуло от этих слов. Неприятно было слышать, что они живут вместе, хотя в этом не было ничего необычного. Я была настолько поглощена своим состоянием, что гнала от себя мысли об отношениях между Ритой и Матвеем, поэтому её заявление стало для меня новостью. Огнев звонил мне, желал подвозить в клинику на анализы, а сам в это время был со своей невестой. Хотя чему я удивляюсь, это же Огнев.
– А ты беременна? – задаёт она вопрос.
– Как видишь, Рита. Извини, я спешу.
– От Матвея? – задаёт вопрос в лоб, а я от удивления не знаю, что ответить. Сказать правду – значит, подвергнуть своего малыша опасности, соврать – но этого я не люблю, потому что рано или поздно правда всегда всплывает наружу.
– Какое это имеет значение? Даже если и так, то это только между мной и Матвеем, и никаким боком тебя это не должно волновать.
Невеста Огнева преградила мне путь. Её взгляд прожигал меня, я почти физически чувствовала, словно я вот-вот вспыхну, загорюсь как спичка.
– Нет, деточка, как раз моё, – схватила за руку, больно сжала. Я ойкнула, пытаясь вырваться, но Рита держала мёртвой хваткой.
Делать какие-то резкие движения не хотелось, так как я могла оступиться и упасть с крутой лестницы, а позвать кого-то на помощь не было возможности.
– Матвей мой! Запомни это, – прошипела она мне в лицо, резко выпустила мою руку из захвата, и я почувствовала толчок в грудь.
Попыталась ухватиться за перила, но мне удалось дотронуться до металла лишь кончиками пальцев. Испуг и паника охватили меня. Спасти малыша – билась одна лишь мысль в голове. Я обхватила живот руками в попытках защитить, уберечь. Зажмурила с силой глаза.
Только бы спасти малыша. Только эта мысль была со мной до последней секунды, пока я не почувствовала сильный удар всем телом. «Держись, маленький», – успела подумать я и отключилась.
