Текст книги "Порочная любовь (ЛП)"

Автор книги: Амо Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

За время поездки я узнаю, что отец Эда умер, когда он был немного моложе, вместе с отцом Блейка и отцом Зейна. Через несколько месяцев после их смерти, скончалась и его мать. Он не сказал как, но поняла, что это щекотливая тема. Как и следовало ожидать, мать Зейна, Аннабель, с тех пор воспитывала его, а все остальное уже история. Я вижу, как сильно Эд любит маму Зейна просто из-за того, как он отзывается о ней. Мы подъезжаем к отелю, и я расстегиваю ремень безопасности.

– Спасибо, что подвез.

Он дергает ручной тормоз и выключает зажигание.

– Ты ела?

Я качаю головой.

– Эд, сейчас два часа ночи. Ни за что не смогу кушать сейчас, – я быстро останавливаюсь, прежде чем продолжить. – Ты можешь подняться, если хочешь. Я имею в виду. Черт! Подожди. Дай мне минутку, чтобы перефразировать. Я не предлагаю секс, но ты можешь прийти (примеч. пер.: здесь идет игра слов, в оригинале слово «прийти» можно еще перевести как «кончить»), – говорю я, красная как свекла.

Я могу слышать, как он сдерживает смех, поэтому поднимаю на него глаза и вижу Эда, прикрывающего рукой рот, пытающегося держать себя в руках.

– Не смейся надо мной. Я… ох, Боже. Как я могу сказать это и не показаться полной тупицей.

Эд качает головой, вытаскивая ключи из замка зажигания.

– Хватит уже умолять меня, я же сказал, что приду. Боже, – игриво и немного громко повторяет он. Я таращусь, когда вижу несколько людей, которые пялятся на нас снаружи.

– Эд! Черт! – я выдавливаю короткий смешок. Мне нравится то, каким игривым он может быть со мной. Открыв свою дверцу, обхожу машину, чтобы показать дорогу в свою комнату. Мы заходим в вестибюль. Эд все еще смеется, шагая позади меня.

– Место кажется знакомым.

Обернувшись, я ловлю на его лице улыбку.

– Ага, ага, у меня нет на этот счет никаких соображений.

Мне также нужно продолжать говорить это себе. Он проверяет мои пределы.

Войдя внутрь, включаю свет и перекидываю свой пиджак через спинку дивана, затем снимаю обувь.

– Хочешь выпить или что-нибудь еще? – спрашиваю его, когда он походит к дивану.

– Не-а, я в порядке. Ты надолго сюда приехала? – спрашивает Эд.

Взяв из холодильника бутылку воды, отвечаю:

– На две недели. Я приехала немного раньше из-за девичника в эти выходные.

Направляюсь обратно к дивану и сажусь возле него. Между нами повисает тишина, поэтому я включаю телевизор, оставляя какую-то дурацкую информативную рекламу, которую они показывают в это время суток. Посмотрев влево, я вижу, что Эд наблюдает за мной. Его идеальные, пухлые губы на сильной челюсти и эти глаза? Не только цвет, но и форма. Они такие соблазнительные. Один его взгляд мог сделать меня мокрой. Делает – он делает меня мокрой.

Я краснею.

– Что?

Он улыбается мне.

– Ты все еще самая красивая девушка, которую я когда-либо видел.

Я чуть не давлюсь водой, которую пила.

– Эд, это очень мило, если бы это было правдой. Я сказала тебе, секса не будет.

Он смеется.

– Я не сказал эти слова, чтобы залезть к тебе в штаны, Кали. Если бы я хотел в эту киску снова… поверь мне, я был бы уже там.

Я приподнимаю брови, глядя на него.

– О, действительно.

Он улыбается.

– Серьезно. И обещаю, я не буду заниматься с тобой сексом. Пока, – он продолжает, когда видит, что выражение моего лица не меняется. – Я чертовски серьезен. Иди сюда, – Эд хлопает по месту рядом с собой. Я подползаю и забираюсь ему под руку. Должно быть, мы остаемся в таком положении некоторое время – здесь так тепло и уютно – что я засыпаю.

Эд Никсон

Через несколько минут я смотрю вниз, на Кали и вижу ее спящей. Затем целую ее в голову и медленно убираю из-под нее руку, прежде чем встаю и поднимаю девушку, чтобы отнести в кровать. Как только укрываю, пишу записку для нее, чтобы Кали написала мне и оставляю свой номер телефона. Выхожу из отеля, закуриваю сигарету и сажусь в машину. Призывая автомобиль к жизни, я выезжаю с парковки и направляюсь в свою квартиру. Она временная, пока не построят мой дом, но я не могу держать здесь и свой байк, и машину. Одно из двух всегда должно оставаться в клубе. Я захожу в квартиру и бросаю ключи, захожу в свою комнату, раздеваюсь и иду в душ, прежде чем отправиться в кровать. Я ворочаюсь с боку на бок очень долго, думая об этих ярких изумрудных глазах, прежде чем провалиться в сон, преследуемый демонами из моего прошлого.

Четырнадцать лет назад

Толпа взревела, когда я направился к рингу. Сейчас я занимался боями не ради статуса, а ради денег. С тех пор как погиб мой отец, мать стала похожа на зомби. Она не ест и никогда не покидает свою комнату, и мне регулярно приходится проверять ее, чтобы убедиться, что она все еще жива. Ее душа умерла в тот день, когда умер и отец.

Я начал подпрыгивать, ожидая, когда судья закончит говорить.

– В правом углу у нас непобедимый… Эд «Палач» Никсон! Он известен тем, что вырубает с одного удара. Так что, будьте осторожны, ребята, это может быть быстро.

Толпа поприветствовала меня, и это было жарко. Я понимал это, потому что бился в ринге с тринадцати лет, и привык к такому вниманию, хотя вне ринга я начал драться гораздо раньше. Мой оппонент улыбнулся мне, возможно, надеясь, что его каменное выражение лица останется сильным. Я ухмыльнулся ему в ответ и толпа снова взорвалась. По всем возгласам, которые я мог слышать, звучало так, будто толпа заполнена женщинами. Это был подпольный бой, но здесь были люди разных возрастов.

– И в левом углу у нас Стивен Люгер, за спиной которого двенадцать побед и один проигрыш. Его нельзя недооценивать. У него отличный хук справа.

Ну, у меня оба хука отличные. Поэтому еще посмотрим, как все пойдет.

Мы ударились кулаками, и затем я начал ходить вокруг него, следуя его шагу. Я увернулся от его хука и перенес весь свой вес на удар левой. Мой кулак соприкоснулся с его челюстью, и я мог почувствовать хруст его костей под костяшками своих пальцев.

Треск.

Его тело упало прямо на землю. Толпа на мгновение погрузилась в мертвую тишину, прежде чем снова взреветь и когда я посмотрел вниз, Стивен выглядел мертвым. Его тренер и пара других членов команды забежали на ринг. Я пожал плечами и вылез из ринга и пошел в раздевалку, чтобы собрать свое дерьмо. Пройдя мимо Томми, я схватил свой заработок из его протянутой руки.

– Знаешь, Эд, тебе скоро придется позволить им нанести удар. Или никто не будет идти против тебя.

Я рассмеялся.

– Ага, еще посмотрим.

Выйдя на бодрящий воздух, я взобрался на свой мотоцикл. Он принадлежал моему отцу, но когда тот умер, перешел ко мне. Я, черт побери, ненавидел отца и то, через что он заставил меня пройти, когда я был ребенком, но взял чертов байк – он был очень красивым.

Я подъехал к нашему обычному дому, который находился в районе среднего класса города. Выключив байк, поднялся по лестнице и открыл входную дверь. Я закрыл ее за собой и вошел на кухню. Включив свет, взглянул на пол. Это был тот самый момент, когда я увидел свою мать, лежащей в луже крови, которая струилась из ее запястья, ног и горла. Я побежал к ней и проверил пульс.

– Мам?

Я потряс ее, но она не отвечала. Подбежал к телефону и набрал 911, а затем позвонил Зейну.

После того как сделал звонки, я спустился по стене на пол и просто смотрел на нее. Я должен был чувствовать грусть, но вместо этого был зол. Какой эгоистичной сукой нужно быть, чтобы лишить себя жизни, когда есть сын? Я бы никогда не поступил так со своим ребенком. Я встал, поднялся по лестнице в свою комнату и начал паковать вещи, бросая в черный рюкзак все, что могло мне пригодиться.

«К черту этот дом! Я бы сжег его дотла с моей сукой матерью внутри», – подумал я про себя. Пять минут спустя, услышал, как подъехали машины и стук в дверь. Я пошел к двери и открыл ее для полиции и скорой помощи. Впустил их внутрь, рассказывая о случившемся, а затем сел на байк и уехал. Выехав на шоссе, направился к Эбби. Она была единственным человеком, которого прямо сейчас я был в силах видеть. Подъехав к ее дому, выключил мотоцикл, и пошел к маленькому летнему домику, в котором она жила.

– Эд? Ты в порядке? – спросила девушка, открывая дверь, когда увидела меня.

Я покачал головой.

– Мама мертва. Она вскрыла себе вены. Я нашел ее после боя сегодня.

Эбби в шоке прижала руки ко рту.

– Иди сюда, – притягивая к себе, она обняла меня.

Я посмотрел на Эбби, а она посмотрела на меня, в ее глазах была отчетливо видна грусть. Это затронуло что-то глубоко внутри меня – видеть ее боль из-за меня.

Я вытер слезы с ее глаз.

– Не плачь, она не стоит того.

У Эбби была жестокая жизнь. Она была отдана системе опеки детей после того как ее родителей убили, когда ей было четыре. Понадобилась целая неделя, чтобы это выяснилось и когда ее нашли, Эбби была на грани смерти, и вся вымазана кровью своих родителей. В полиции сказали, что ночью, она ради комфорта лежала вместе с ними, не осознавая абсолютной ужасающей сцены перед собой. Оба родителя были избиты дубинками и зарезаны. Поэтому после этого, Эбби жила в разных дерьмовых приемных семьях. Так было до того, пока ей не исполнилось девять и ее перевели в семью в Уэст-Бич, которая была не меньше испорченой. Однажды ночью она сбежала, и моя тетя Шелли нашла Эбби бродящей по улице в потрепанной, грязной и порванной одежде. После этого тетя с дядей Пинчером взяли ее к себе. Это нигде не было зарегистрировано, хотя система знала, что она была беглянкой, которая сама себя вырастила.

Эбби шмыгнула носом и сняла с меня жилет.

– Входи, ты можешь воспользоваться душем. Смыть с себя это.

Девушка провела меня к своему душу и начала снимать с меня одежду.

– Ох, Эбби? Что ты делаешь? – спросил я, гладя вниз на нее.

– Просто позволь мне позаботиться о тебе, хорошо? – прошептала она.

Стоя на месте, я секунду обдумывал ее заявление. Я снова перевел взгляд на Эбби и прищурился. Девушка улыбнулась в ответ на мой намек на одобрение и сняла с меня одежду, прежде чем снять с себя. Мы оба шагнули в душ, и я думаю, это был первый и единственный раз, когда я занимался сексом с девчонкой и за этим стояли какие-то чувства. Недостаточно, чтобы значить что-то большее, чем это на самом деле было, но все равно, какое-то значение у этого было. Я развернул Эбби так, что ее спина прижималась ко мне спереди. Схватил волосы в кулак и оттянул голову назад, прежде чем провести свободной рукой по ее тугому животу и вниз к киске. Эбби застонала и откинула голову назад. Грубо потянув девушку за волосы и отпустив, я схватил обеими руками ее бедра и насадил на свой член, входя в нее жесткими и глубокими толчками, пока она не кончила.

Настоящее время

Я пью сидя за барной стойкой в нашем клубе, когда входит Зейн. Он садится рядом и прежде чем даже взглянуть на меня, заказывает себе выпить.

– Есть что-нибудь, что ты бы хотел мне сказать? – спрашивает он, делая глоток пива.

Я киваю и стучу рукой по стойке.

– Я проследил за крупной целью на склад, тот же самый склад, в который мой отец взял меня для моего первого боя до смерти.

Зейн смотрит на меня, нахмурив брови.

– Поэтому ты убил Брюса Пейтона. Зачем? И я действительно надеюсь, что ты мне дашь оправдание лучше, чем то, что просто хотел выплеснуть злость, брат. Это только посеяло зерно войны.

Я сильно сжал челюсти.

– Я разберусь с этим. Кем бы его ни заменили, я с ним разберусь, как и со следующим и со следующим. Пока я не придумаю что-нибудь. Чтобы положить конец всей их гребаной организации.

Зейн ставит свой напиток и поворачивается ко мне.

– Брат, мы разберемся с этим вместе. Ты, я и Блейк? Мы были братьями еще до того, как эти жилеты связали нас вместе. Мы за тебя.

Я улыбнулся ему и кивнул.

Выйдя из клуба, я закуриваю сигарету и вижу въезжающую Фиби на своем черном «Ниссан» GTR. Машина вся черная: диски, тонировка окон и черный свет. Она чертовски безупречна, как и Фиби, которая была автолюбителем с тех пор, как научилась ходить. Блейк чуть с ума не сошел, когда она начала посещать уличные гонки, причем не только ходила посмотреть на них, но и участвовала сама.

– Привет, Фибс, ищешь «бридзиллу?» (примеч. пер.: так называют невест, которые накануне свадьбы становятся параноиками) – спрашиваю, выдыхая дым.

Она кашляет и размахивает руками, прогоняя от себя дым.

– Эд, тебе нужно бросить курить. Как ты остаешься таким подтянутым и одновременно так много куришь? Не понимаю.

Я смеюсь.

– Поднимаю железо, Фибс и не забиваю на кардио.

Ее каблуки стучат, когда она уходит, но внезапно оборачивается и смотрит на меня.

– Эд, не играй с Кали больше, чем уже сделал. Пожалуйста. Последнее что ей нужно, это драма в жизни. Ее бывший все еще достает ее по телефону и я про…

Я перебиваю Фиби, как только слышу слово «бывший» и сразу же чувствую ярость.

– Что ты имеешь в виду, говоря бывший? Я не знал, что у нее есть бывший?

Девушка сужает глаза, скрещивает руки на груди и ухмыляется.

– Ох? Ты же не думал, что был единственным, не правда ли? Эд, девчонка звезда Голливудских холмов. Кали словно сумочка из последней коллекции «Луи Витона» и все хотят ее, – заявляет Фиби, прежде чем зайти в клуб.

Я не осознавал, что сжимал кулаки так сильно, пока не почувствовал, как ногти впились в кожу ладоней. Выбросив прочь сигарету и, придавив ее ботинком, надеваю шлем и еду, чтобы встретиться с Драго. Ни за что этому мудаку не дожить до конца недели.

Глава 9

Кали-Роуз

– Картер! – ругаюсь я в телефон на грубость своего лучшего друга.

– О, ну что? Я просто говорю, что все может измениться, если ты дашь ему.

Я закатываю глаза, доставая рогалики из тостера.

– Он ушел прошлой ночью, оставив записку со своим номером телефона. Полагаешь, я должна написать ему? – немного неуверенно спрашиваю я.

– Что ты кушаешь?

– Рогалики, а что? – невозмутимо отвечаю.

– Положи рогалик, Кали. Ты две недели не будешь заниматься танцами, и все мы знаем, что это мигом отложится на твоей заднице.

Я бросаю нож на стойку.

– Знаешь что, Присцилла, королева пустыни, только из-за этого твоего комментария, я удвою ставки.

Он преувеличено вздыхает.

– Кали-Роуз! Я не зануда.

– Пока что, подруга. Ты не зануда, пока что.

Я кусаю большой кусок рогалика, так, чтобы он смог услышать хруст и издаю стон наслаждения.

– Хорошо, мне пора идти. Люблю тебя.

– Ага, я тоже тебя люблю, сучка.

Смеясь, я отключаюсь. Я очень люблю Картера, мы можем ругаться, проклиная друг друга, но он мне как брат и я его ценю. Когда наливаю себе кофе, мой телефон звонит снова и, не взглянув на экран, думая, что это снова Картер, я поднимаю трубку.

– В чем дело? Забыл сказать мне, какой большой член был у твоего вчерашнего друга? – говорю я улыбаясь.

– Кали-Роуз Рейнольдс! Тебе лучше следить за своими словами, – рукой я закрываю свой рот, потому что слышу голос матери. – Хотя, он сказал тебе? Ну, знаешь? Какой большой он был?

Я морщусь, бросаю рогалик на тарелку. Мой аппетит исчез.

– Мам, фу, нет! Я не буду говорить об этом с тобой.

Она смеется.

– Хорошо, милая, как ты? Я просто звоню, чтобы проверить.

Я стягиваю топ и джинсы.

– Хорошо. Вики – настоящий параноик, но все нормально.

Я слышу, как она свистит и бормочет, заказывая другой напиток.

– Мама? Ты что, потягиваешь «Маргариту» в десять утра?

Она хихикает.

– О, милая, когда у тебя будут дети, и они съедут от тебя, ты поймешь.

Я отбрасываю волосы с лица.

– У тебя один ребенок, мам – я. И не думаю, что была такой плохой, в любом случае, не настолько плоха, чтобы из-за меня ты пила в десять утра.

Она делает глоток своей Маргариты.

– Я не поэтому звоню, милая. Мы с отцом хотим увидеть тебя. Когда ты приедешь нас навестить?

Я включаю на телефоне громкую связь и бросаю его на кровать, чтобы нормально переодеться.

– Я постараюсь приехать как можно скорее. Обещаю. Просто вы так далеко.

– Кали, мы живем в Вегасе, а не в Чубакке (примеч. пер.: Персонаж киносаги «Звездные войны»).

Я замираю и потом смеюсь.

– Мам, Чубакка – это не город.

– Ага-ага. Пожалуйста, приезжай навестить нас, милая.

– Приеду, мам. Мне нужно идти. Мне нужно угодить невесте.

– Хорошо, сладкая, люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, мам.

Быстро расчесав волосы, заплетаю их в косичку, позволяя ей спуститься по шее, надеваю свободную футболку с открытыми плечами и короткие джинсовые шорты, затем направляюсь к своей машине. Открыв дверцу, я сажусь внутрь. Потянувшись к сумочке, достаю солнцезащитные очки и вижу свой телефон, который напоминает мне о том, что мне следует написать Эду.

– Черт! Он, возможно… ох, к черту это. Я просто напишу ему.

После того, как ударяю себя по лбу за разговоры с собой, достаю телефон и пишу ему.

Я: Привет, это Кали.

Бросив телефон обратно в сумочку, направляюсь к дому Вики и Блейка. Подъезжая, я заворачиваю через главные ворота и паркуюсь у их гигантского дома. Серьезно, неужели они все так богаты? Должно быть, они управляют всеми видами бизнеса. Я поднимаюсь к двери, когда Вики распахивает ее, волосы в беспорядке и тушь размазана по всему лицу.

– Ты дерьмово выглядишь, Полли, – говорю я, входя в их дом. Нам нравится называть друг друга Полли, не знаю почему. Возможно, все это началось с выпитой бутылки алкоголя.

– Мое платье – оно не будет готово вовремя. Я просто знала это.

Я похлопываю ее по спине.

– Дай мне номер и позволь сделать пару звонков, уверена, ты преувеличиваешь.

Я вхожу на кухню и сажусь на барный стул, когда входят Алэйна, Фиби и другая девушка с огненно-красными волосами и темно-зелеными глазами. Мы единственные подружки невесты – у Вики нет много друзей. Это имеет много общего с тем, что с ней порой бывает трудно иметь дело, но для меня это в лучшем случае. Я до безумия люблю ее.

– Эбби, это Кали. Кали, это Эбби, – знакомит нас Вики.

– Привет, приятно познакомиться, – я улыбаюсь ей.

Девушка сужает глаза, и не улыбается в ответ.

– Хотела бы я сказать, что это чувство взаимно, – язвительно отвечает она.

Я выгибаю брови.

– Хорошо-о-о, тогда… – неловко отвечаю я. Я не слишком зацикливаюсь на ее враждебности – спрошу Вики об этом позже. – Итак, завтра девичник, – говорю я ухмыляясь.

Алэйна смеется.

– Да, должно быть весело.

Фиби смотрит на меня карими глазами и перекидывает длинные светлые волосы через плечо. Она так похожа на своего брата.

– Ага, если Эд не превратится в пещерного человека по отношению к тебе в сотый раз и не унесет твою задницу оттуда.

Неловко кашлянув, я гляжу на Алэйну. Я знаю, что они с Эдом близки, поэтому не понимаю, комфортно ли чувствую себя, разговаривая о нем при ней. Должно быть, она ловит мой взгляд на себе, потому что начинает смеяться.

– О, Кали! Нет, ты можешь говорить про Эда все, что захочешь. Просто, пожалуйста, не упоминай его «разбивателя сердец».

Я смеюсь и выплевываю свой напиток.

– Извини, что?

Она выглядит сбитой с толку, когда смотрит на меня.

– Ну, знаешь, так он называет свой член!

В этот раз я громко смеюсь, держась за живот.

– А, это интересно. Каждый день ты узнаешь что-то новое, – продолжаю я, – но нет, у нас соглашение… мне так кажется. Он сказал, что не хочет меня в этом смысле.

– Я бы ему поверила, – бормочет Эбби, держа бокал у рта.

Я тот час же понимаю, что какая бы проблема не была у этой девчонки, она во многом связана с Эдом.

Вики смеется, подходя к шкафчику, чтобы достать пару стаканов и налить нам вина.

– Девочка, ты идиотка если думаешь, что он не хочет тебя. Я никогда не видела, чтобы Эд гонялся за киской прежде.

Я смотрю на Вики, широко раскрыв рот.

– Вики, он не гоняется за мной.

Поедая горсть винограда, вмешивается Алэйна:

– Нет, она права, детка. Эд – мужчина с темной душой. Эмоционально закрытый от всего мира, следовательно, ему нет дела ни до кого. Кроме его братьев, есть только одна другая девушка, о которой он заботился.

На самом деле, я даже не задумывалась, есть ли у него партнерша, жена или кто-нибудь еще.

Я сглатываю ком, что образовался у меня в горле.

– Расскажи, я заинтригована.

Она смеется.

– Все не так. Эд – воплощение непостижимости. Женщины падают в его кровать с надеждой, что они наконец-то смогут укротить плохого мальчика без эмоций. И каждая уверена, что, возможно, она та самая. К сожалению, все, что они получают – это разбитое сердце и сниженная самооценка. Он придурок и ему плевать на женщин. Использует, унижает, а затем бросает их.

Я перестаю улыбаться.

– Полагаю, все больше причин, чтобы держаться от него подальше.

Алэйна хватает меня за руку.

– Хм-м, милая, не думаю, что у тебя есть выбор. Также не поэтому я сказала все это. Он и с тобой обращается так же?

Я качаю головой, и она кивает.

– Ну, мне больше нечего сказать.

Я наклоняю к ней голову.

– Что за девчонка? О которой он заботится?

Алэйна берет свой напиток и оглядывает стол.

– Это, Эбби, – она указывает на красноволосую сучку, что гордо улыбается, глядя на меня. – Она выросла с ними, Хотя, я думаю, с Эдом у них более глубокая связь, чем с остальными ребятами. Они типа встречались, когда были моложе, так мне сказал Эд. Это так? – спрашивает Алэйна у Эбби.

Та кивает.

– Да, можно сказать и так, – она ухмыляется мне.

Я поднимаю брови.

– Да, хорошо. В любом случае, девичник – что мы насчет этого придумаем?

Алэйна встает, наливая себе еще бокал.

– Ну, я думала, лимузин возит нас всюду всю ночь, пока мы сотрясаем город одетые в самую распутную одежду, которая у нас есть? Ну, чтобы поддержать нашу бывшую распутную подругу в ее последнюю ночь, когда она не замужем.

Я хихикаю.

– Немного неубедительно, не правда ли? Мы, девочки и так уже старухи, а ты, – говорю я, указывая на Фиби, – у тебя суперопекающий брат. Это все звучит так, будто у нас будет куча проблем.

Алэйна кивает.

– Да, но я за главного и я этого хочу.

Я откидываюсь на своем стуле и выпиваю остаток своего напитка. Это все вообще не закончится ничем хорошим.

Эд Никсон

– Брат, ты слышал что-нибудь о планах девчонок на сегодня? – спросил Блейк Зейна.

Стащив бутылку из их бара, я направляюсь к ним, вытаскиваю стул и переворачиваю его кругом, чтобы сесть грудью к спинке. Они все смотрят на меня, с ощущением неловкости.

– Что? – спрашиваю, и Зейн смеется.

– Мы можем поговорить об этом без того, чтобы ты потерял разум?

Я улыбаюсь.

– Очень смешно. Я уже сказал Кали, что не буду ошиваться рядом.

Это правда, я сказал ей это, но у меня нет намерений поступать именно так. Она другая, насколько я знаю. Я прекрасно понимаю, как много она для меня значит. Я чертовски ненавижу это. Я ненавижу тот факт, что она пробуждает во мне чувства, пробуждает человечность, которую я похоронил много лет назад, но мужчина хочет то, чего хочет, и все чего я хочу – она.

– Ага, я не верю тебе, – спокойно заявляет Блейк.

Я сужаю глаза, глядя на него.

– Ну, мне как-то пох*й, во что ты веришь, а во что нет.

Он смеется и пьет из своей бутылки, затем поднимает руки вверх.

– Вау, я не хочу повторять ту драку, в которую мы ввязались в баре.

Я улыбаюсь во весь рот.

– Так я и думал.

После встречи с Драго я выяснил кем является тот бывший парень. Он бухгалтер в фирме, что в самом центре Беверли-Хиллс. Богатый ребенок с трастовым фондом. Сейчас зная, кто он, все мои парни будут готовы пострелять, если он переступит черту, но пока что все хорошо.

Я слышу, как открывается дверь и Эбби входит внутрь – не в своей униформе. Слезая со стула, я встаю и обнимаю ее.

– Все хорошо? – спрашиваю.

Она с беспокойством в глазах садится, когда Феликс входит за ней.

– Да, все в порядке.

Переводя взгляд между ними, я чувствую напряжение, бурлящее между ними.

– Отлично, итак, когда ты перестанешь нести чепуху и скажешь, что на самом деле происходит?

Она качает головой.

– Все хорошо, Эд, брось это. Схожу за напитком, – говорит она, направляясь к бару.

Я подхожу к Феликсу.

– Ты собираешься мне сказать, что с ней происходит?

Он пожимает плечами.

– Я не знаю, брат.

Я ухожу от него и направляюсь обратно к бару, чтобы сесть рядом с Эбби. Вижу, что-то точно не так.

Она подскакивает так быстро, когда я кладу руку на ее плечо, что стул падает на пол.

– Ого! Эбби, это я, Эд.

Она начинает вся трястись.

– Медведь?

Я протягиваю руки и тяну ее к себе.

– Да, детка, это я. Иди сюда.

Она опирается всем весом об меня и продолжает трястись, я поворачиваю голову к Феликсу.

– Что, бл*ть, сучилось с ней?

Он пожимает плечами.

– Я не знаю.

– Ты, бл*ть, не знаешь.

Зейн встает со своего стула.

– Хватит! Заткнитесь, вы, оба.

Он подходит к Эбби, наклоняясь, чтобы быть с ней на одном уровне.

– Эбби? Что случилось?

Эбби чертовски сильна, поэтому видя ее такой, я начинаю нервничать. Эту девушку протащили по всему аду туда и обратно.

– Это был просто приступ. Мне так жаль, – выдыхает она, отталкиваясь от меня.

– Я видел твои приступы, Эбби… и это не было твоим приступом.

Она качает головой.

– Нет, я в порядке. Мне нужно идти и встретиться с девочками. Они планируют девичник.

Я прищуриваюсь, глядя на нее.

– Я, черт побери, не верю тебе, Эбби. Хватить быть героем и позволь мне тебе помочь.

Она сердито смотрит на меня и распрямляет плечи.

– Может в этот раз, я не хочу твоей чертовой помощи, Эд. Ты не можешь спасать меня все время.

Я выдыхаю и бормочу:

– Где, бл*ть, Олли.

Она смотрит на меня. В ее глазах горит огонь.

– К черту Олли.

– Как скажешь, Эбби. Не говори, что я не пытался.

Она выбегает из бара, Феликс следует за ней. Какого хрена старик преследует ее всюду, я не понимаю.

Почти сразу после приступа Эбби решаю отправиться домой. Я снимаю кепку и надеваю шлем, перекидываю ногу через байк, завожу его и выезжаю отсюда, оставляя за собой след из дыма.