Текст книги "Порочная любовь (ЛП)"

Автор книги: Амо Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 21

Проходят часы, и когда моя кожа начинает покрываться мурашками от того, что вода остыла, я вытаскиваю пробку и встаю из ванны. Обернув свое тело полотенцем, я открываю шкафчик. У меня нет никаких сомнений насчет того, что сегодня, чтобы уснуть, мне понадобится помощь. Перед собой я вижу упаковку «Ксанакса», это лекарство Картера, которое он пил после того несчастного случая. Таблетки умоляют меня взять их – я так и делаю. Открываю коробочку и вытряхиваю две штуки, а затем закрываю шкафчик.

Повернувшись, чтобы выйти из ванной, я встаю на свое старое нижнее белье, что валяется на полу. Смотрю на него, прежде чем наклониться и поднять. Я немедленно чувствую тошноту. Распахнув дверь ванной, пробегаю мимо стоящего Картера и врываюсь в свою комнату, захлопывая за собой дверь. Я быстро подхожу к своему столу, открываю ящик и, достав оттуда ножницы, начинаю резать белье на мелкие кусочки, прежде чем бросаю в пластиковый пакет, а затем в мусорное ведро. Закончив, смотрю на свои дрожащие руки. Крупные слезы снова капают с моих глаз, и я сердито смахиваю их.

Именно в этот момент решаю, что позволю этой боли охватить меня на одну ночь. Я буду плакать, но лишь одну ночь. Оплакивать ту девушку, которая умерла во мне. А после этого, я больше не позволю такому произойти. Найду кого-то, кто поможет мне справиться с моими проблемами, но сломить меня этому не позволю. Сбросив с себя полотенце, снова надеваю толстовку Эда и забираюсь под одеяло.

Не знаю, зачем сделала это.

На данный момент я ненавижу Эда.

Лишь от звука его имени во мне зажигается огонь злости, но воспламенитель этого огня исходит из места, которое любит его так сильно, что может сжечь деревни.

И здесь я понимаю, что серьезно влипла.

Я открываю глаза навстречу полуденному солнцу. Посмотрев на часы, вижу, что сейчас пять вечера. Со стоном переворачиваюсь на другой бок и смотрю на стену несколько секунд, прежде чем свесить ноги через край кровати и встать. Надеюсь, Картер уже на работе или хотя бы вышел из квартиры. Прямо сейчас я, правда, не могу иметь дело с его инквизицией. Выхожу из комнаты, тихо закрывая за собой дверь, и медленно направляюсь в гостиную. Когда вхожу туда, Вики, Алэйна и Фиби приветствуют меня.

– О, эм… – выдаю я, нервно их оглядывая.

Вики встает с дивана и подбегает ко мне, широко распахнув свои руки, со слезами на глазах и покрасневшим лицом.

– Кали, мне так чертовски жаль, – повторяет она снова и снова.

– В этом нет твоей вины, Вики. Не нужно.

– Иди, присядь к нам, детка, – Алэйна говорит, не вставая с дивана, ее щеки все еще опухшие и красные, очевидные доказательства нападения на нас.

Я проглатываю боль, которую чувствую во всем теле, и иду к дивану, морщусь, когда сажусь рядом с ней. Знаю, что после недели, которую мы провели вместе, я чувствую себя ближе к Алэйне, чем к двум другим девушкам, сидящим сейчас в этой комнате. Не поймите меня неправильно, все они мои лучшие подруги и я очень люблю их, но есть некоторое утешение, которое я получаю от общения с Алэйной. Она кладет руку мне на бедро и смотрит прямо в глаза. Ее измученные глаза смотрят в мои измученные.

– Мы пройдем через это. Я проведу тебя и через это тоже, хорошо? Мы все здесь ради тебя, Кали. Мы твоя семья. Клуб, мы есть у тебя, – она обводит рукой комнату, – и ты можешь использовать нас, как тебе заблагорассудится.

Я качаю головой.

– Я люблю вас всех всем сердцем, – крепко сжимаю руку Алэйны. – Так сильно, – легкая улыбка касается моих губ. – Правда, – говорю я. – Но я не могу иметь дело с мотоклубом. Это не для меня, я просто не такая девушка. Я слабая и не смогу с этим справиться.

Алэйна слегка улыбается мне, прежде чем посмотреть на Вики.

– Милая, тебе и не нужно быть сильной. Нужно просто сильно любить. Интенсивность любви, которую ты испытываешь к Эду! Вот что поможет тебе пройти через это. Ему тоже больно, и знаю, что это никак не уймет твою боль, но он рядом, когда ты будешь готова. Он любит тебя, Кали, но знает, что тебе нужно время, – честно шепчет она. Мои глаза снова мокрые, поэтому я вытираю слезы, которые падают на мои щеки.

– Я тоже его люблю. Знаешь, наверное, так будет всегда, но он должен отпустить меня.

Когда я оглядываю комнату, вижу понимание. И когда встречаюсь взглядом с Картером, вижу морщинки вокруг его глаз.

– Не хмурься, Картер. У тебя появляются морщины, – говорю я с легкой улыбкой.

Он довольно смеется.

– Впусти меня, малышка.

Я киваю и сглатываю, прежде чем рассказать ему все.

В конце рассказа он приходит в ярость.

– Это ты виновата, – кричит он Вики. – Если бы ты не была такой гребаной шлюхой, она бы никогда не встретила Эда. – Вики пораженно опускает голову, и я встаю на ее защиту.

– Картер! Никогда, бл*ть, не говори, этого снова. Я уже взрослая и принимаю решения сама. Я хотела Эда. Хочу его. Не вини за это Вики. Да поможет мне Бог, Картер, я съеду, – кричу я ему.

Он вздрагивает и делает шаг назад. Вероятно, это был удар ниже пояса, потому что у него проблемы с безопасностью, ему нужна стабильность и все такое, а когда он не получает ее от партнера, ему нужна она от меня. Однако я не могу допустить, чтобы он набросился на девочек.

Я откидываюсь на спинку дивана.

– Сожалею об этом, Вики.

Она качает головой и машет рукой перед собой.

– Он прав, Кали. Мне очень жаль.

– Нет, нет, он не прав. Это не твоя вина… – делаю паузу, прежде чем продолжить, – завтра я иду к врачу, а потом хочу, чтобы моя жизнь стала как можно более нормальной.

Все соглашаются и встают со своих мест.

Фиби притягивает меня к себе.

– Я останусь в городе. Мне нужно быть рядом с тобой. Вернусь в свою старую квартиру, я купила тебе немного новых вещей, а также новый телефон, – говорит она, целуя меня в лоб. Когда я смотрю вниз, то замечаю, новый айфон.

– Фиби, не нужно было! – я указываю на телефон.

Она пожимает плечами.

– Я за него не платила. Это подарок, которого я не хочу. Поэтому и отдаю его тебе, – говорит подруга небрежно.

Я удивленно поднимаю брови.

– Ну, тогда хорошо, спасибо.

Я иду с ними к входной двери, и каждую ненадолго обнимаю, прежде чем попрощаться. Закрыв дверь, беру свои сумки и несу в комнату. Чувствую, как голова снова начинает пульсировать, поэтому падаю на кровать и натягиваю на себя одеяло, позволяя сну взять верх.

Эд Никсон

– Эд? – говорит Хейли, появляясь рядом со мной.

– Что? – отвечаю я, наблюдая, как одна из новых девушек крутится на шесте, одновременно глотая свой напиток.

Хейли касается рукой моего воротника, затем проводит ею вниз по моей груди, прежде чем провести по промежности. Я смотрю на нее, подняв брови и ухмыляясь. Хейли симпатичная, как и все американские девушки, но она новенькая. Не может быть, чтобы эта девчонка знала, во что ввязывается – ну, она вот-вот это сделает. Я хватаю девушку за руку, засовываю ее под джинсы и прижимаюсь своим лицом к лицу Хейли.

– Не откусывай больше, чем можешь прожевать, милая, – говорю я, ухмыляясь ей и потирая ее рукой по всей длине члена. Она прикусывает нижнюю губу, и это мгновенно выводит меня из себя.

– Не делай этого, – говорю я, сжав губы в жесткую линию.

– Чего? – спрашивает она, снова проводя зубами по своей губе.

Я грубо пальцем вытаскиваю ее губу изо рта.

– Этого. Не делай этого.

Это движение напоминает мне мою Кали. Мысль о Кали заставляет меня поднять стакан и одним глотком осушить его содержимое. К этому моменту Хейли уже практически трахает мою ногу. Я с силой отталкиваю ее от себя, прежде чем встать. Подойдя к бару, хватаю бутылку «Джонни Уокера» и возвращаюсь к столу. Затем беру Хейли за руку, и тяну за собой, отчего она улыбается. Девушка следует за мной в комнату, ту самую, в которой я не так давно вырубил Гретхен. Закрываю за собой дверь и смотрю, как Хейли, сняв топ и юбку, ложится на кровать, а затем похлопывает по месту рядом с собой.

– Давай, большой мальчик, покажи мне, правда ли то, что я о тебе слышала.

Я морщусь в отвращения.

– А у тебя хватает наглости прийти ко мне в комнату и сказать такое.

Я делаю еще один большой глоток из бутылки, ставлю ее на комод и снимаю жакет, одновременно расстегивая джинсы. Она жадно разглядывает меня, что почти заставляет меня рассмеяться. Эта девушка, во-первых, слишком худая. Ненавижу трахаться с такими худыми девчонками. У них всегда не хватает выносливости из-за недостатка калорий, и их тела не созданы для того, чтобы трахать такого мужчину, как я, или, скорее, позволять такому мужчине, как я, трахать их. Это ни*уя не привлекательно для меня – дайте мне идеальные изгибы Кали, вместо этого дерьма в любой гребаный день. Черт возьми, мысль о Кали снова заставляет мой член мгновенно твердеть. Я перебираюсь через кровать и грубо дергаю Хейли за ноги. Одним движением стягиваю с нее трусики, прежде чем снимаю свои джинсы. Она оборачивает руки вокруг моей шеи, но я сразу же убираю их оттуда.

– Не надо, – говорю я ей.

На секунду выражение ее лица становится таким, будто девушка готова заплакать, пока она не видит мой член.

Жаждущая члена шлюха.

Открываю ящик рядом с кроватью и достаю презерватив. Сорвав обертку, раскатываю его на свой член. Я медленно потираюсь головкой о клитор, а затем одним сильным движением вонзаюсь в нее. Хейли громко вскрикивает, и я грубо закрываю ей рот рукой.

– Заткнись, или я остановлюсь. Поняла?

Она быстро кивает, и я убираю руку.

Затем выхожу из нее, а потом снова врываюсь. Это ничего больше, лишь движение, рутина. В этом нет ничего особенного, как будто я трахаю безликое тело. Со своей рукой мне было бы веселее. Мысль об этом сводит меня с ума, поэтому я хватаю Хейли за шею, продолжая вонзаться в нее. Мне приходится несколько раз напоминать себе ослабить хватку – в те моменты, когда она начинает багроветь. Когда чувствую, как киска сжимается вокруг члена, переворачиваю девушку и поднимаю задницу в воздух. Накручиваю длинные черные волосы Хейли на кулак и дергаю, чтобы она откинула голову назад. Я снова продолжаю толкаться в киску, пытаясь достать до чего-нибудь – чего угодно, что заставит меня кончить. Отпустив ее волосы, я опять хватаю Хейли за шею, это движение заставляет девушку закричать от удовольствия. Этот гребаный звук опять выводит меня из себя, и в этот момент я понимаю, что хочу повторить события с Гретхен снова и снова. Я вырываюсь из нее, когда красивая улыбка Кали всплывает у меня в голове, вместе с воспоминаниями о нас на пляже.

– Настолько хорош, да? – спросил я, смеясь, когда она застонала, сделав первый укус своего бургера.

Кали кивнула.

– Очень-очень хорош. Настолько хорош, что мне даже не хочется отправиться на пробежку после его.

Я покачал головой и вытер соус с ее губ, заставляя этот прекрасный румянец вновь окрасить щеки Кали. Черт, она феноменальна, в мире не было никого, кто был бы похож на нее, и она вся, бл*ть, принадлежала мне.

– Ты чертовски особенная, знаешь это? – честно сказал я, посасывая соус с пальца, который только что вытер с ее губы. Она сглотнула и рассмеялась.

– В хорошем смысле, надеюсь?

Мой смех затих, когда какое-то незнакомое чувство начало покалывать глубоко в груди.

– Очень хорошем, дорогая.

Воспоминания исчезают, и я смотрю на девушку, внутри которой сейчас находится мой член и это, определенно не Кали. Наши тела скользкие от пота. Не кончив, да и не желая этого, вырываюсь из нее. Сорвав презерватив и бросив в мусорное ведро, сталкиваю ее обнаженное тело с кровати.

– Убирайся, – решительно говорю я. Она встает и одевается.

– Могу отсосать тебе, если хочешь? Это будет не справедливо, что я кончила три раза благодаря тебе, а ты ни одного?

Я смотрю на нее снизу вверх.

– Хочешь знать, что случилось с последней девушкой, которая отказалась покинуть эту самую комнату, когда я попросил ее об этом?

Она смеется, оглядывая комнату и собирая волосы в хвост.

– Да, и что же? – взволнованно отвечает она.

Мне кажется, она, возможно, самая тупая сука, которую я когда-либо встречал, и это о чем-то говорит. Я встаю, натягиваю джинсы, достаю из кармана сигарету и закуриваю. Подойдя к ней, наклоняюсь к ее уху.

– Я убил ее, – с ухмылкой шепчу ей.

Любопытство сходит с ее лица, и она сглатывает, направляясь к двери.

– Спасибо, Эд. Вроде бы, – говорит она, распахивая дверь, и быстро выходя из комнаты.

Я смеюсь, снова надевая свой жакет.

Чертовы тупые сучки.

Глава 22

Кали-Роуз

Я осматриваю белоснежные стены, пока сижу и жду, когда выйдет доктор Освальд. Я знаю, мне нужна помощь, и что без профессионала, сама не смогу справиться со своими проблемами. Чем скорее я смогу покончить с этим, тем лучше.

Из кабинета выходит молодая афроамериканка в накрахмаленном белом блейзере, безукоризненном костюме и на таких каблуках, на которых я бы сломала себе шею.

– Кали-Роуз Рейнольдс? – спрашивает она, оглядывая комнату с людьми.

– Да, это я, – отвечаю, забирая сумочку и следуя за ней в кабинет.

– Привет, я доктор Мари Освальд, приятно познакомиться. Как тебе нравится, когда тебя называют? – спрашивает она, протягивая мне руку.

– Просто Кали, спасибо. Я тоже рада с вами познакомиться, – я беру ее руку.

Она жестом указывает на кресло в центре кабинета, я подхожу к нему, сажусь и оглядываюсь. Здесь нет никакого сходства с комнатами психоаналитиков, которые можно увидеть по телевизору, атмосфера здесь более домашняя, что заставляет меня полностью расслабиться. Одна стена занята книжной полкой. Перед окном, вид которого выходит на город, стоит рабочий стол, оформленный в белых и нежно-серых тонах. Ее кабинет действительно очень красивый.

– Чем могу помочь тебе сегодня, Кали?

Я начинаю нервно перебирать пальцами.

– Вся информация, что я вам скажу, никогда не покинет этих стен, верно? – спрашиваю я.

– Совершенно верно. Если только я не почувствую, что ты собираешься причинить вред себе или окружающим. Все, что ты мне скажешь, останется в этих стенах, – отвечает она с мягкой улыбкой.

– О боже, с чего же мне начать?

Я беру стакан с водой с кофейного столика и делаю несколько маленьких глотков, а затем начинаю свой рассказ. Опуская такую информацию, как идентификация Мотоклуба. Я говорю только то, что ей нужно знать, то, в чем она мне должна помочь справиться.

Закончив, смотрю на нее и вижу, как на лице женщины появляется беспокойство.

– Мы справимся с этим, Кали. Мы можем сделать это вместе.

Я надеюсь на это. Искренне надеюсь, что у меня получится.

***

Захожу в квартиру и бросаю сумочку на пол.

– Картер? – зову я, идя к холодильнику за бутылкой воды.

– Привет, малышка. Как прошла твоя встреча? – спрашивает он, входя на кухню в халате «Плейбой».

– Все хорошо. Доктор очень мила, наша следующая встреча завтра. Она хочет видеть меня каждый день, – говорю я и делаю большой глоток воды.

– А как ты себя чувствуешь? – спрашивает он обеспокоенным тоном.

– Вроде, немного лучше. Мне просто нужно сжиться с этим.

Я иду в свою комнату, раздеваюсь и заворачиваюсь в полотенце, прежде чем пойти в ванную и встать под обжигающе горячий душ.

– Да, мне станет лучше, – шепчу я себе.

***

Эд Никсон

– Мы собираемся поговорить о том, что Феликс – сомнительный ублюдок, с которым нужно разобраться? – спрашиваю я Зейна. Мы сидим в одном из городских ночных клубов Зейна, только он и я.

– Да, я наблюдал за ним последние пару дней. Следил за его передвижениями, местонахождением и прочим важным дерьмом. Я хочу убедиться, что у меня все под контролем, прежде чем сделать свой ход, – говорит он, поднося стакан к губам.

– К черту это. Я, бл*ть, готов пристрелить его прямо сейчас. То, что он сделал, было хреново, вот и все. Он знал больше, чем делал вид, что знает. Следовательно, он предатель.

Я смотрю, как одна из девушек трется о шест. Она делает это чертовски хорошо. Дверь открывается, впуская внутрь дневной свет. Входит Олли, за ним Чед и Харви. Олли и Чед садятся, а Харви встает как вкопанный, наблюдая за девушкой на шесте.

Я поднимаю брови и хихикаю.

– Чертовски хороша, да?

Он меня не слышит, и я пинаю его в голень.

– Харв? – смеюсь. – Говорю, что она чертовски хороша, да?

Он смеется, потирая рукой бороду.

– Да, неплоха, – хрипит он.

Я продолжаю улыбаться ему. Девушка – профи. Загипнотизировала паренька за две секунды.

– Парни, мне нужно кое-что вам рассказать, – говорит Зейн, придвигаясь ближе к столу. – Речь пойдет про Феликса. Я уже не уверен, насколько хороши его намерения. Одно из заданий Эд получил именно через Феликса. Задание, которое так уж сложилось, положило начало череде событий, произошедших с нашими девушками. Хотя, мне нужно действовать осторожно, все еще есть шанс, что… во-первых, это может быть просто совпадением, а во-вторых, у него, возможно, не было выбора.

Я смеюсь, а потом делаю глоток.

– Твое второе замечание не имеет смысла. У тебя всегда есть выбор. А если его у него не было, он должен был прийти к нам, и мы бы справились с проблемой. Не предавать нас, этим чуть не убив наших девочек.

– Он бы не стал, конечно, не стал, – недоверчиво говорит Харви.

– Ну не знаю. В последнее время Феликс ведет себя немного странно. К нему надо послать кого-то, кто не убьет его. Эд должен встретиться с ним лицом к лицу, – говорит Олли.

– Я, у меня не будет с этим никаких проблем. Мне просто нужно предупредить вас, ребята, о том, что происходит, – заявляет Зейн.

Блейк входит с явным напряжением в глазах.

– Черт, это родительское дерьмо – тяжелая работа. Вики, бл*ть, работает полный рабочий день. Она медленно убивает меня. Клянусь, – говорит он, махнув рукой бармену.

Вики пилит Блейка более грубо с тех пор, как забрали девочек. Она хочет, чтобы он ушел из клуба, и мы все это знаем, даже если женщина еще не призналась в этом. Я ни за что не уйду из клуба, даже ради Кали. До тех пор, пока ты знаешь, во что ввязываешься, у тебя нет оправдания, чтобы жаловаться. И если я когда-нибудь снова верну Кали, скорее произойдет что-то из ряда вон выходящего, нежели я отпущу ее снова.

Зейн вводит Блейка в курс дела, как и всех остальных, и к концу разговора Блейк готов к войне.

– Мы сейчас пойдем туда и спросим его. Больше никакого гребаного ожидания.

Я качаю головой.

– Мне нужно кое-где быть. Я вернусь сегодня вечером.

Зейн смотрит на меня с другой стороны стола.

– Все хорошо?

Я киваю.

– Ага, – вставая, я выпиваю остатки виски. – Мне нужно похоронить призрака.

***

Приехав по адресу, который мне предоставила Сандра, я смотрю на свой телефон, прежде чем снова перевожу взгляд на здание. Это большое промышленное здание. Выглядит средне, и если бы вы просто проезжали мимо него по улице, ничто бы не привлекло ваше внимание. Я подхожу к металлической двери и несколько раз стучу. Дверь открывается, и перед собой я вижу Сандру, ее светлые волосы собраны в аккуратный пучок на макушке, она одета в строгий костюм, а в ушах жемчужные серьги. Она выглядит именно такой, какой вы представляете себе кого-то с ее властью.

– Входи, Эд, – она жестом приглашает меня войти, я снимаю перчатки и оглядываюсь.

– Он здесь? – спрашиваю я, глядя через плечо. Сандра кивает.

– Да, но я не хочу, чтобы ты убивал его. Он нужен нам живым.

Я смеюсь.

– Да это как получится.

– Я серьезно, Эд. Придерживайся правил.

– Ты все еще питаешь к нему слабость, не так ли? – спрашиваю я ее.

Сандра Фисик и моя мать были лучшими подругами, пока росли, некоторые говорят, что она была влюблена в моего отца, и поэтому их дружба закончилась.

Женщина наклоняет голову.

– У меня никогда не было к нему никаких чувств, Эд, и он нужен мне живым. Он ценен для нас. Мы можем использовать его, чтобы разрушить всю его семейную операцию.

Киваю, решая бросить эту тему.

Она слегка улыбается мне и идет вперед.

– Следуй за мной.

Я иду за ней через пустое пространство, оно большое и веет холодом. Внутри припарковано несколько машин, но больше ничего. Как только мы достигаем начала лестницы, я следую за ней на чердак. Сандра останавливается наверху, и когда я обхожу ее, вижу Фрэнка или, более правильно – Казимира. Он сидит на диване передо мной. Увидев меня, улыбается и встает.

– Сядь обратно, это не займет много времени, – говорю я, двигаясь через комнату.

– Эд, – предупреждает Сандра у меня за спиной.

Я оглядываюсь через плечо и ухмыляюсь ей, заставляя ее покраснеть.

– Я просто хочу поговорить, – говорю я ей. Ее тело расслабляется, и она одобрительно кивает.

Садясь на сиденье напротив Казимира, я закидываю ногу на колено.

– Почему Феликс? – спрашиваю я.

– Что ты имеешь в виду, почему Феликс? – растерянно отвечает он. – Ты нашел время, чтобы провести со мной и хочешь посплетничать об одном из своих братьев?

Я качаю головой.

– Не игнорируй, мать твою, этот вопрос. Почему Феликс?

Он стискивает зубы и поднимает брови, прежде чем пожать плечами.

– На самом деле, это было легко. Удивительно, какими глупыми могут быть мужчины, когда дело касается любви. Я приказал ему дать тебе тот заказ.

– Почему? Почему ты так театрально рассказываешь о том, как заполучил меня?

Он отрицательно качает головой.

– Мне нужен был бизнес Брюса Пейтона. Это было похоже на убийство двух зайцев одним выстрелом.

Я встаю со своего места и подхожу к нему. Наклонившись, собираю достаточно слюны во рту, прежде чем плюнуть ему в лицо.

– Тебе чертовски повезло, что я не могу убить тебя. Уверен, то, что эти люди приготовили, заставит тебя захотеть, чтобы я это сделал, – говорю я, и выпрямляюсь.

Развернувшись, иду к выходу, по пути кивая Сандре. Толкнув металлическую дверь, я выхожу на тусклый дневной свет. Закидываю ногу на мотоцикл и выезжаю оттуда. Я так чертовски сильно хочу поехать в Голливуд. Последние пару дней были ужасно тяжелыми без нее. Ее невинность всегда успокаивала моих демонов, и теперь я хочу никогда не знать, что такое любовь. Чувства, которые я испытываю к ней, поглощают меня, и если умру от удушья ее любовью, умру чертовски счастливым человеком.

Время. Мне просто нужно дать ей время.

Время, которое я не могу тратить зря.

По возвращению в клуб я вижу у бара Феликса, и сразу же направляюсь прямо к нему. Схватив его за горло, прижимаю его к стене.

– Какого хрена ты делаешь, Эд, – кипит он.

– Какого хрена делаешь ты, Феликс? Дорогой папочка признался мне во всем. Иди в зал заседаний прямо сейчас, бл*ть, – кричу ему в лицо.

Остальные парни входят в помещение, и Зейн останавливается как вкопанный.

– Эд? У нас был план, брат. Ты…

– К черту план. Я только что говорил с самим дьяволом, который признался, что послал его, чтобы передать мне этот заказ. Он гребаный предатель.

Зейн сжимает рот в жесткую линию, и переводит взгляд на Феликса.

– В зале заседаний. Сейчас же.

Я отпускаю Феликса, бросая его на землю, и следую за всеми в зал заседаний.

Когда все собираются, наш Президент начинает свой допрос.

– Объясни это дерьмо, сейчас? – Зейн откидывается на спинку сиденья.

– Я не знал, брат. Не знал, почему он дал мне этот заказ.

– Ты знал. Ты знал, что он жив! Ты знал, кто он на самом деле. Ты, бл*ть, предал этот клуб и заплатишь за это, – говорю я, подходя к Феликсу и сталкивая его со стула.

– Эд… сядь, – приказывает Зейн со своего места.

Прищурившись, смотрю на брата. Было не так уж много случаев, когда я хотел оспорить решение Зейна, но это был один из них.

– Это конец Зейн, и ты это знаешь, – указываю я на него, прежде чем снова сесть на стул.

– Объясни все… сейчас. И ничего не упускай. Эд похож на льва в клетке, которому нужно вырваться и вцепиться в свою добычу. Я спущу его на тебя, если ты не выплюнешь все прямо сейчас, черт возьми, – небрежно заявляет Зейн, поднося сигарету ко рту.

Феликс бросает взгляд между нами, и я вижу страх в его глазах, поэтому смеюсь.

Он снова бросает взгляд на меня, прежде чем говорит:

– Он угрожал, Эбби. Я не мог ему позволить этого. Все это время я не знал, что Фрэнк был жив и узнал только тогда, когда он подошел ко мне, чтобы дать тебе заказ. Твой отец не оставил мне другого выбора. Я понял, что он нацелился на меня, чтобы передать дело тебе, потому что я старший, а Фрэнк знает, что я не поступаю так, как вы. Я не предавал клуб. У меня был план рассказать тебе все, но мне нужно было дождаться подходящего момента, чтобы убедиться, что он ничего не узнает.

Прищурившись, я достаю складной нож.

– Что-то должно измениться, брат. Можешь думать, что не предавал клуб, но ты предал. Ты мог бы рассказать нам, что происходит, и мы бы справились с этим вместе, как братство.

Я откидываюсь на спинку сиденья, широко расставляю ноги и щелкаю ножом в руке. Смотрю на Олли и вижу, что его рот сжат в жесткую линию. Это было трудно для него слышать, чувак гонялся за Эбби с тех пор, как мы были маленькими.

Зейн кивает.

– Эд прав. Левая или правая? – спрашивает он, затушив сигарету в пепельнице. Я хихикаю себе под нос, поднимая одну руку и потирая верхнюю губу указательным пальцем.

Феликс морщит лицо.

– Черт, – он срывает с себя толстовку и футболку, – правая.

Схватив нож, которым я играл в руке, я бросаю его через стол, где он сидит, и он вонзается ему в руку.

– Бл*-*-*ть! – выплевывает он, пытаясь сдержать боль.

Я подхожу к Феликсу, и опускаюсь перед ним на колени, похлопывая его по колену.

– Видишь ли, это не поможет мне. Это даже не уняло мой зуд…

Я вижу, как Зейн отодвигает свой стул и встает из-за стола.

– Эд, – рычит он себе под нос.

– Расслабься, Зи, я спокоен. Однако этой маленькой раны мне недостаточно. Видишь ли, это твоя вина, что моя девочка… ну, девочек забрали. Хочешь ты это признать или нет, но ты сыграл свою роль, – я выдергиваю нож из его правой руки и вонзаю в левую руку, глубоко вдавливая и кружа.

Он кричит в агонии, больше не в силах сдерживаться.

Я наклоняюсь так, чтобы мой рот оказался рядом с его ухом, продолжая вращать нож глубоко в его руке.

– Эта боль, которую ты сейчас испытываешь, – я шепчу ему так, чтобы только он и я могли слышать, – даже и близко не то, что пережили наши девушки. И тебе чертовски повезло, что я не вырываю твои гребаные глаза из орбит, – вытаскиваю из него нож, вырываю у него из рук жилет и вытираю об него свое лезвие. Я смотрю на Зейна, и он в молчаливом одобрении кивает. Затем встаю и выхожу из зала заседаний, хлопнув дверью.