Текст книги "Наследница неба (ЛП)"

Автор книги: Аманда Сан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Гриффин швырнул ее на землю, где она визжала и корчилась на ветке.

– Ты в порядке? спросил он, сев на край ветки.

Глаза мои были огромными, а мысли разбегались от резкого пробуждения.

– Что это было?

– Ловец снов, – сказал он. Своей антенной он посылает волны в твои сны и расслабляет, пока не убьет. Обычно они охотятся на птиц на деревьях, так что он ошибся и показал во сне красные цветы, а они разбудили человеческую жертву.

Я посмотрела на змею. Она создала мой сон?

– Я думала, на деревьях безопасно.

Гриффин покачал головой, проведя рукой по неровно обрезанным каштановым волосам.

– Безопаснее, – сказал он. Но нет здесь такого места, где на нас не охотятся монстры.

Я обхватила себя руками, глядя на змею на земле. Она бы убила меня. Если бы я взобралась на дерево в первую ночь, то могла бы так и погибнуть.

– Не смотри, – мягко сказал Гриффин. Лучше об этом не задумываться.

Он был прав, но было сложно думать о чем-то другом.

– Еще есть время поспать, – сказал он. Отдохни, я посторожу.

Небо было насыщенного лилового цвета, звезды блестели на нем, как кристаллы. Две луны низко висели у горизонта. Под нами искрились угли костра.

– Разве не пора идти? спросила я.

Он замешкался, и я знала, что если бы он был один, то уже ушел бы.

– Еще есть время, – терпеливо сказал он.

Голова и ребра болели, а после сна на твердых ветках болела и спина. Но сон на меховой накидке был приятнее, чем в прошлую ночь у ствола дерева в бурю. Хотя привыкла я спать на просторной мягкой кровати с множеством покрывал из шерсти коз и подушек, набитых перьями.

Я хотела быть сильнее. Хотела быть похожей на Гриффина, выживать здесь без жалоб. Я не хотела простой жизни, что всегда у меня была, из-за которой я и стала бесполезной.

– Я готова, – сказала я. Гриффин открыл рот, чтобы возразить, но я решительно посмотрела на него, и он все понял.

– Ладно, – сказал он, и я помогла ему отцепить меховую накидку от веток. Он повязал ее на шею и жестом указал мне снова обхватить его руками. Из-за накидки теперь казалось, что я обнимаю пику, игрушка которого была у меня в детстве. Мех на накидке казался спутанным, но был мягким и теплым. Гриффин медленно съехал по дереву, ноги его ударились о землю, от этого столкновения боль пронзила мои ребра. Ловец снов неподалеку перестал извиваться, но Гриффин прошел мимо него к мерцающим углям костра.

– А есть ты это не будешь? спросила я, указывая босой ногой на серое существо.

Гриффин покачал головой, копаясь в пепле. Удивительно, что он не обжигал при этом руки.

– Ловцы снов слишком ядовитые, – сказал он. Их яд я даже не могу использовать для охоты. Даже капля на наконечник стрелы сложит хазу, а мне аукнется, когда я буду есть его мясо.

Он подобрал с земли мясо химеры, шкура поскрипывала.

– Что за хазу? спросила я, опустившись рядом с ним. Он передал мне мясо, а оно обуглилось за ночь от жара угасающего костра.

Он взял кусочек и себе и жевал, пока мы сидели на покрытом травой холме.

– Хазу небесное чудище, – сказал он. Ты его еще точно увидишь. Такие любят кружить над полянами.

Я набросилась на мясо с дымком, но воды во фляжке не осталось, и мы все еще видели у ручья стервятников. Выглядело все так, что их стало только больше. Я поежилась.

– Мы сможем попить у водопада, но до него еще долго идти, – предупредил Гриффин.

Я ничего не могла поделать и только кивнула. Он всю воду отдал мне. А теперь еще и снял свою кожаную обувь и поставил передо мной.

– Вот.

– О, я не могу.

Он покачал головой.

– Равнины дом скорпионов и червей, а еще там много чертополоха. Я знаю, как их заметить, но ты нет.

Я посмотрела на мягкую обувь, края ее были в рисунках. Я надела один ботинок, потому другой. Они были мне большими, но оставались теплыми после ног Гриффина и не сдавливали ноги, как сандалии Элиши.

– Спасибо.

Он кивнул и поднялся на ноги, отряхивая штаны.

– Готова?

Мы спустились со склона холма и повернули налево, к горам вдали. Я была рада, что каждый шаг приближал нас к ним, к месту, где нас смогут заметить дирижабли и спасти. Мы шли медленно, я путалась в больших ботинках. Когда я вывалилась из одного из них, Гриффин остановился, нарвал травы и набил ими носки ботинок. Трава покалывала, но так стало немного лучше, и мы смогли идти быстрее.

Переплетенные древние деревья остались позади, а перед нами раскинулась долина. Пейзаж оказался неровным, хотя не казался таким на первый взгляд, здесь было много канав и ям. Лес растянулся рядом с нами, скрывая территорию на востоке. Солнце поднималось, и его оранжевый свет проливался на густой подлесок, хрустевший под моими ногами. Гриффин не шутил, сказал, что долина полна колючих растений. Меня не покидало чувство вины, ведь он шел босиком.

Солнце поднималось, и ветер снова стал теплым. Я все еще не привыкла к жару ветра здесь, под Ашрой, как и к тяжести воздуха, который вдыхала.

Тень пролетела над нами, я инстинктивно пригнулась. Огромное существо напоминало птицу, такое я уже видела, у него был длинный хвост как у ящерицы. Но у этого были загнутые рога на голове.

– Хазу, – указал на него Гриффин. Он развязал накидку и набросил ее мне на плечи. Вот. Надень это, – он схватился за капюшон накидки и надел его мне на голову. Клыки, подобные волчьим, оказались перед моим лбом. Хазу не трогают кару. Слишком опасно.

Кару?

– Сколько же здесь монстров?

Гриффин рассмеялся, проворно завязав накидку на мне. Ожерелье из ракушек поблескивало на его шее и позвякивало, пока он крепко завязывал шкуру кару.

– Много, – сказал он. Есть небесные чудища, земные, огненные, что живут в лаве, чудища из ледяных земель, множество водных монстров. И это еще не все, – глаза его блестели. Вот. Теперь ты больше похожа на охотника.

Ракушки позвякивали, когда он выпрямился. Лук и колчан на его спине теперь были открыты, еще и ноги были босыми. Все его оружие и мешочки были привязаны к нему повсюду, обхватывая его крепкое загорелое тело. Я совсем не была на него похожа, мы оба это знали. Но от такого комплимента мы улыбнулись, щеки мои пылали от незаслуженной похвалы.

Мы пошли дальше, хазу летали над нами. Вдали я видела бегущие стада больших монстров.

– Ты сказал, что тебя назвали Гриффином в честь первого монстра, на которого ты охотился, – сказала я, нарушив тишину.

– Убил, – сказал он. Не охотился. Он напал на нас.

– О, – сказала я. И гриффин это земное чудище?

Он покачал головой.

– Небесное, – сказал он. Голова и крылья орла, а тело льва, – увидев мое лицо, он добавил. Наполовину птица, наполовину кот.

Я не помнила львов на страницах летописей. Но я помнила огромного кота и пушистую голову химеры.

– И он напал на тебя?

Гриффин помрачнел, минуту мы шли в тишине. Я знала, что пересекла грань дозволенного, но не была уверена, где именно.

– Прости, – сказала я.

Он покачал головой.

– Прости, – сказал он. Дело не в тебе. Это случилось давно. Он напал ночью. Убил моих родителей и уже схватил в клюв сестру. Но я убил его первым.

Я прижала ладонь ко рту. Представить сложно, как с таким воспоминанием можно жить. Потому Феникс и спасла нас, потому нам и повезло, что мы жили на парящих континентах. Если бы мы знали, что на земле еще есть люди, мы придумали бы, как спасти их, как избавить их от таких ужасов.

– Мне очень жаль.

Он ничего не сказал, лишь шел дальше по неровному пути. Я боялась спрашивать, выжила ли его сестра, где она сейчас. Вместо этого я сказала:

– На парящих континентах монстров нет. Там ты будешь в безопасности.

Он рассмеялся, и это меня смутило. Что здесь смешного? Он не мог поверить, что есть мир без чудовищ?

– Правда, – пообещала я.

– Еще одно притеснение, – сказал он.

– Что? такого странного ответа я еще не слышала. Отец правил по-доброму. Народ был рад, чудовищ не было. Да, я тревожилась о восстании, но он не мог этого знать. И отец всегда напоминал мне, как важно не вернуться к тем темным дням перед Отрывом. Я знала, что и мятежники со временем вспомнят об этом. Ты никогда там не был, – попыталась я. Откуда тебе знать, каково там?

– Я слышал, что рассказывали упавшие, – сказал он. И я знаю, что все они решили остаться здесь и не собирались вернуться.

Я ощутила смятение и недовольство. Никто не падал с континентов за четырнадцать лет. Это факт. Почему он все еще вдет себя так, словно это правда? Хотя если привыкнуть жить на свободе, ходить по земле, не думая об обществе, то жизнь на Ашре могла показаться угнетением. Здесь все старались выжить. Но зачем сочинять такое, чтобы прикрыть нежелание уходить на Ашру?

– Прости, – сказала я, – но никто не падал с континентов уже четырнадцать лет. Здесь должна быть ошибка. Ашра и ее земли безопасное место, а не угнетенное. Феникс вырвала их из земли и оставила в небе, чтобы спасти от монстров внизу. Никого не хотели оставлять.

– Феникс? повторил Гриффин. Мои глаза расширились, пульс участился. Он никогда о ней не слышал?

– Только она из монстров пожалела людей, – сказала я.

Гриффин с презрением рассмеялся, еще один хазу закрыл свет над нами.

– Никто не будет жалеть свой ужин. Потому они и монстры.

Мои щеки вспыхнули.

– Феникс смогла. Она спасла нас. Почему она отправила континенты парить в небе триста лет назад?

– Она? пробормотал он, но больше ничего не сказал и дальше шел в тишине.

Лучше бы он дальше со мной спорил. Мне не нравилось тяжелое чувство, что я неправа. Но я не ошибалась. Не могла. В летописях четко говорилось, что случилось. Другого объяснения парящим континентам не было.

Но случай с Абаном и лейтенантом, странный спрятанный том летописей в шкафу не давал мне покоя. Под крыльями Феникс были кольца, странный механизм закрывали перья на хвосте, а еще листовка лейтенанта Что это означало? Когда я вернусь на Ашру, я покажу все отцу, и если Абан против нас и откажется помогать, мы свяжемся с создателями летописей в Нарту, чтобы расшифровать их.

Долина перешла в зеленую поляну, растения уже не так хрустели под ногами, они были нежными и полными воды. Солнце добралось до высшей точки в небе. Мы шли часами.

– Отдохнем немного, – сказал Гриффин, и тут я поняла, как горят мои ребра. Мы сели на траву, оглядываясь на лес, что возвышался слева, горная гряда была все еще далеко. Я не хотел тебя обидеть, – добавил он.

Жаркое смущение окатило мое лицо. Он дважды спас мне жизнь, отдал обувь и накидку, оборудовал ночлег. А я разозлилась, что он не оценил жизнь на Ашре, которую даже представить не мог. Не его вина, что он не знал.

– И не обидел, – сказала я. Просто всего слишком много, – я притянула к себе ноги и обняла их, уткнувшись подбородком в колени. У нас на континентах есть Старейшины. Они, вроде как, слуги Феникс и народа. В общем, они берегут записи трехсот лет с момента Отрыва. Записи эти называют летописями.

– Ты о них упоминала, – сказал он.

Я кивнула, глядя на край леса рядом с нами, на силуэт гор вдали.

– Я постоянно читала их, гадая, какая же земля. Но и не думала, что попаду сюда.

Гриффин улыбнулся, отклонился, опираясь на руки.

– Такой ты ее представляла?

– Не совсем, – сказала я. И я не представляла мир таким, полным голодных монстров и красивых пейзажей. Солнце поблескивало на ожерелье Гриффина, и я уже не могла удерживать этот вопрос при себе. Я указала на радужные ракушки. Ты нашел их у океана?

– Хмм? он опустил взгляд, чтобы увидеть, на что я указываю. Он подцепил цепочку пальцем, поднимая ее. Это? Это моего отца. Он был рыбаком на берегу океана.

– Тогда ты видел океан, – глаза мои точно блестели. На что он похож?

– Я видел лишь издалека, но не вблизи, – сказал он. Только реки и озера. Отец покинул берег океана до рождения моей сестры, – он улыбнулся, видя мое восхищение. А у вас на парящих континентах, как я понимаю, океанов нет.

Лицо его было добрым, тепло и честность виднелись в его глазах. Он не был жестоким или холодным, как я представила бы себе охотника. Он человек. Может, даже больший человек, чем те, что на Ашре. Нас заключили там, не дав выбора. Здесь же жизнь была хоть и сложнее, но он был свободным, это было видно и по его лицу. Он платил за свободу высокую цену, но он знал, что свободен. Я улыбнулась ему, была во всем происходящем какая-то легкомысленность, ведь на миг я не была наследницей Феникс. Я не была воском и фитильком, горящими для других. Я были просто собой, Кали, просто девушкой, что шла с парнем, которого только встретила. Которого она хотела узнать лучше.

Мир почернел, зашелестели перья, ударив по моему лицу, и вдруг я оказалась одна.

Гриффин пропал.

Я посмотрела в небо и увидела улетающего хазу. Гриффин извивался в его когтях.

ОДИННАДЦАТЬ:

– Гриффин! прокричала я, застыв беспомощно в отчаянии. Хазу был высоко в небе, я даже не могла добросить до него своим осколком огнива. Мне хотелось, чтобы Гриффин отдал мне лук и стрелы, хотя я все равно не знала, как стрелять. Я кричала, не зная, что еще делать. Я бежала за ним по лесу, по высохшей поляне.

Это все моя вина. Так я думала, пока, задыхаясь, преследовала хазу. Гриффин отдал мне меховую накидку из кару. Если он бы был в ней, птица не схватила бы его. Она забрала бы меня.

Хазу закричал в воздухе, замахнулся длинным хвостом. Мне его не поймать, но я все равно бежала, не желая отпускать своего единственного спутника здесь.

Огромная птица снова завопила, качая лапами. Я видела, что Гриффин выбрался из ее когтей, полез по лапе. Он вдруг прыгнул и схватился за правое крыло хазу, вися на нем, как тряпичная кукла. Крыло сложилось под его весом, и хазу накренился, направившись спиралью вниз. Птица пыталась ударить Гриффина клювом, но он прокатился по боку, и хазу не попал, выпрямив шею с полным клювом своих же перьев.

Они могли врезаться в долину. Я с ужасом поняла, что Гриффин не выживет от этого. Но когда они оказались почти у земли, он перебрался с крыла на спину монстра. Хазу дернулся, отчаянно издал пронзительный вопль. Облака пыли поднимались под его крыльями, он улетал в небо.

Я была уже рядом с ними, когти птицы были надо мной. Я бросилась на чешуйчатую лапу и с силой потянула. Мой вес для хазу был ничем, но он повернул голову, испугавшись. Он попытался сбросить меня с лапы, чтобы подняться выше в воздух. Гриффин встревожился и забрался выше, чтобы закрыть огромные глаза птицы, чтобы монстр меня не увидел.

Хазу закричал и ударил, клюв раскрылся, хватая воздух. В лицо мне ударил порыв ветра, щелканье клюва эхом раздалось в ушах. Монстр поднимался в небо, и земля отдалялась.

– Кали, отпусти! крикнул Гриффин, и я упала. Ноги подогнулись подо мной, когда я приземлилась. Хазу боролся с Гриффином, когти были близко к моей голове. Я вскочила на ноги и побежала, путаясь в большого размера ботинках. Я упала лицом вперед, набрав в рот грязи. Кали! раздался крик Гриффина, смотревшего на меня. Этого хватило, чтобы хазу убрал его руки с глаз. Шея его изогнулась, и клюв ударил по спине Гриффина с ужасающим звуком рвущейся плоти.

– Осторожно! завопила я, но он уже кричал от боли. Смешались руки, ноги и перья, хазу низко летал кругами, пока они боролись. Гриффин выпустил из лука стрелу, и она вонзилась сзади в шею птицы, как копье. Наконечник стрелы был мал для такого большого монстра, но я вспомнила, что он смазал стрелы ядом с клыков химеры.

Хазу рухнул на долину в облаке пыли и травы, крылья развернулись на земле, как и длинный хвост. Движение отбросило Гриффина со спины монстра, он перекатился по земле, кривясь.

Я бежала так быстро, как только могла, хоть ребра и болели.

– Гриффин!

Он поднял голову, плечи вздымались и опадали с каждым вдохом. Кровь лилась на землю вокруг него.

– Кали, – выдохнул он. Ты в порядке?

– Я? А как же ты? У тебя кровь.

– Да? он закрыл глаза с болью. Как же так? Небесный монстр давно не проливал кровь, мне придется вернуть ему должок.

Он серьезно? Я моргнула, а он издал вымученный смешок.

– Не бойся, – сказал он. Я охотился на монстров страшнее этого цыпленка-переростка. Дашь минутку? он смог сесть, а я опустилась на колени и протянула руки. Пот стекал по его лбу, смазывал остатки его желто-лиловых рисунков под глазами.

Он взял меня за руки, ладони его были потными, а пальцы шершавыми. Я помогла ему подняться, он скривился и оглянулся через плечо. Сзади у его шеи была растерзана кожаная туника. Рана была рваной, текла кровь, но она не выглядела глубокой или опасной для жизни, насколько я знала. Хотя знала я тут мало.

– Даже неловко, – рассмеялся он. Я уже думала, что было бы лучше, если бы я не ввязалась в борьбу с хазу.

– Прости. Я просто хотела тебе помочь.

– И я ценю это, – сказал он, прищурившись, улыбаясь. Мило, что есть тот, кто беспокоится за меня, – от этих слов мне стало тепло, меня простили. Я только его встретила, но с ним было так легко, как с давним другом. Элише он бы тоже понравился. И она бы вскинула бы с улыбкой брови, когда он отвернулся бы.

Гриффин подошел, хромая, к хазу, неподвижному и огромному на долине. Он принялся вырывать перья из его живота по одному. Делал он это двумя руками и с трудом, ведь каждое перо было в половину нашего роста. Я видела раньше, как Элиша ощипывает курицу в Улане. Я выступила вперед и выдергивала столько перьев, сколько могла, пока пот не начал стекать по моей шее на грудь. Гриффин успевал выдернуть по три пера, пока я возилась с одним, хоть он и был ранен. Но я не сдавалась. Я оперлась ногой в птицу, чтобы удобнее выдергивать перья. Я хотела показать, на что способна. Гриффин не отогнал меня и не смеялся над моими жалкими попытками. Он тихо и искренне благодарил меня, а я опускала перья в кучу. Я была кошмарным охотником, но с его помощью мне казалось, что все не так и плохо, что я полезна.

Мы очистили живот птицы, и Гриффин выхватил кинжал.

– Выйдет хороший подарок, – сказал он, положив кусок мяса на одно из огромных перьев на земле.

– Ты будешь есть другого монстра?

Он весело напевал, вонзая лезвие в живот.

– Он хотел съесть меня, – сказал он. Словно это все объясняло.

На хазу было столько мяса, сколько деревня могла есть месяц, но он забрал то, что мог бы унести, а не все.

– Скоро пожалуют стервятники.

– Всем нужна еда, – сказал он. – Иначе мне будет не на что охотиться.

В голосе его звучала печаль, хоть он и шутил. Он хотел, чтобы это закончилось. Хотел, чтобы монстров не было.

– А что значит подарок? спросила я. Устроившись рядом с пером, я гладила его мягкую поверхность, пропускала между пальцев. Для твоей семьи?

Он кивнул.

– Мы почти там. Они все еще в убежище. Нам приходится менять расположение укрытий, иначе монстры нас найдут. Если они и ушли, тогда пир устроим мы с тобой. А еще недалеко водопад, так что я смогу промыть царапину на спине, – я закатила глаза. Царапиной назвать рану не повернулся бы язык.

Когда Гриффин отрезал столько мяса, сколько мы смогли бы унести, он свернул перо, перевязав его нитью, после чего взвалил его на плечо. Мы прошли по склону к зеленой поляне и направились вдоль края леса, солнце начало спускаться на западе. Я надеялась, что мы дойдем дотемна, но знала, что из-за меня он и шел медленнее, из-за моих ран и спотыканий в его кожаных ботинках. А теперь еще и столкновение с хазу, после которого мы много времени потратили, ощипывая и разрезая его.

Но как только небо окрасилось в оттенки оранжевого и фиолетового, облака кусачих насекомых, прятавшихся от теплого света, появились кругом, я услышала журчание воды. Я посмотрела на Гриффина, а он кивнул, губы изогнулись в улыбке.

– Почти на месте, – сказал он.

Поразительно, но трава здесь была намного зеленее, чем на высохшей долине. Я вспомнила свой обрыв на Ашре, поля вокруг озера Агур. Все здесь было изумрудным, густым, живым и цветущим. Лес тянулся, сколько хватало взгляда, но Гриффин сказал, что за ним есть болота. Он пошел между деревьев, и насекомые садились на наши шеи, руки и лица. Я отгоняла их в полумраке, окрашивавшем лес в темно-оливковый цвет.

Я уже хотела спросить, сколько еще идти, когда сверху послышался голос. Женский и уверенный.

– Гриффин! прокричала она. Ты, наконец, принес свою никчемную задницу домой?

Гриффин рассмеялся. Я посмотрела на ветви сверху, но не увидела хозяйку голоса. А потом с ветки спустилась веревка, и по ней съехала женщина. Ее шнурованные кожаные ботинки тихо коснулись травы. На вид она была на два-три года старше меня, на ней была смесь кожи и меха, висело оружие, похожее на то, что было у Гриффина. В руке она сжимала длинное копье с острым полумесяцем из белой кости на конце. На шее ее висело ожерелье из зубов или изогнутых костей, я не была уверена, но они явно принадлежали какому-то монстру. Кожа ее была красивого черного цвета, словно темное ночное небо, золотой браслет и серьги поблескивали в свете уходящего солнца.

– Алайя, – рассмеялся Гриффин, они обнялись. Ее рука оказалась на его спине и задела рану, оставленную хазу. Она отскочила, схватила его за плечо и развернула, словно непослушного ребенка.

– Ради двух лун, идиот, что с твоей спиной?

– Поцелуй от птички, – улыбнулся он, пока она провела рукой по разорванной коже.

Она покачала головой.

– От тебя одни проблемы, – она посмотрела на меня и приветственно кивнула. Я Алайя, – сказала она, протянув руку. Сестра этого дурака.

Сестра? Такого я не ожидала, потому и замешкалась на миг.

– Я Кали, – ответила я чуть позже, взяв ее за руку.

– Добро пожаловать, – сказала она и прогнала с обнаженного плеча комара, взглянула на меня. Я, видимо, смотрелась печально в грязном изорванном платье, без оружия и инструментов. А еще в меховой накидке ее брата и больших ботинках. Ты издалека?

Я подумала о долгом падении на землю. Вопрос ее был и смешным, и ужасно не смешным.

– Можно и так сказать.

– Кали упавшая, – прошептал Гриффин. Брови Алайи поползли вверх.

– Упавшая? Тогда еще раз добро пожаловать, – сказала она. На этой стороне горной гряды уже давно не было упавших. Ты, должно быть, голодна и полна вопросов. Заходи. Сайра как раз начала готовить ужин.

– Тогда мы вовремя, – сказал Гриффин и отдал ей перо хазу, полное мяса.

– Смотрите-ка, он еще на что-то годится, – рассмеялась Алайя. Я отнесу ей. Пойдешь со мной, Кали?

– Спасибо, – сказала я, смутившись. Их гостеприимность и радость впечатляли. Я всегда думала, что земля пуста, но если здесь и были люди, то они страдали, выживали с трудом. Неверующие поднимали руки, тянулись и рыдали на картинке в летописи.

Она повела нас среди деревьев, пока я не перестала ориентироваться в темноте. Она резко остановилась, склонилась надо мхом среди земли. Гриффин помог ей отодвинуть мох и траву, и под ними оказался люк. Она потянула за железную ручку, и он бесшумно поднялся. Лестница вела вниз, в темноту, и в конце мерцал огонек.

– Добро пожаловать в одно из наших убежищ, – Гриффин улыбнулся мне, и мы спустились во тьму, Алайя опустила за нами люк, закрывая нас.

Ступеньки были скользкими, но как только я заволновалась, что упаду, Гриффин дотянулся до меня рукой.

– Держись, – сказал он. И не спеши.

Алайя уже спустилась, силуэт ее подчеркивался мерцающим светом вдали.

– Не обращай на него внимания, – сказала она. Женщина может спуститься и сама, Гриф. Да и ты куда сильнее ранен, чем она.

– Сестры, – проворчал он рядом с моим ухом и убрал руку. Оставалось четыре ступеньки, потом три, и вот мы оказались на дне кроткого туннеля, приведшего нас в комнату, вырытую в земле. Свет был от масляной лампы на деревянном столике, обрамленном двумя грубыми досками на пеньках, самодельными лавочками. У дальней стены виднелась длинная столешница с глиняной чашей с водой и железной плитой с трубой, уходящей сквозь землю к лесу наверх. Свет с неба падал на столешницу из зарешеченного на ночь люка. У чаши стояла девушка нашего возраста, она развернулась с солнечной улыбкой. Кожа ее была смуглой, а волосы темными и вьющимися, как у Элиши.

– Это Сайра, – сказала Алайя. Мы пожали руки.

– Кали, – сказала я.

– Она упала, – добавила Алайя.

– Добро пожаловать, – улыбнулась Сайра, а потом обняла Гриффина. Она так крепко обвила руками его шею, что чуть не сбила его с ног, он рассмеялся.

– Осторожно, – предупредила ее Алайя. Он опять получил шрам на спине.

Сайра встревожилась, посмотрела на рану, но Гриффин отмахнулся от их тревог и устроился на одной из скамеек. Он отдал мясо хазу Сайре, и та обрадовалась.

– Тебе помочь с готовкой? спросил он.

Она покачала головой.

– Отдыхайте лучше.

Доброта их поражала меня. Нас учили смотреть на неверующих свысока. Они выбрали смерть от когтей монстров, а не создание новой жизни на Ашре и ее землях. Если бы я рисовала людей с земли, то никогда не представила бы этих троих в подземном убежище, улыбавшихся друг другу, таких живых посреди смерти.

Алайя показала мне соседнюю комнату, пол был гладким и накрытым красивыми одеялами. Они были сшиты из шкур и тканей, устилали собой весь пол. Комната была полной противоположностью моей комнате в цитадели, где были роскошные ткани, позолоченные края и огромные окна с видом на горы и озеро Агур. Порой, темными и спокойными ночами я видела сияние радуги облаков светлячков вдали, холодный ветерок залетал на балкон. Здесь свежего ветерка не было. Было душно, но уютно. Похоже, я ошиблась и в том, что на заселенной монстрами земле нет безопасных мест. Это было именно таким.

Сайра появилась в проеме с глиняным кубком воды, и я быстро осушила его, подавившись, ведь в горле пересохло. Она улыбнулась и дала мне еще один стакан, а потом Алайя пригласила меня полежать и отдохнуть, пока они будут готовить ужин.

– Я точно не могу помочь? спросила я, но уже покачивалась от усталости.

– Ты уже молодец, что выжила, пока тебя не нашел Гриффин, – сказала Алайя. И он сказал мне про твои ребра. Тебе нужно отдохнуть.

– Спасибо, – сказала я. Одеяла были такими же мягкими, как и выглядели, и я почти забыла про твердую землю под ними. В другой комнате виднелся сидевший на скамейке Гриффин, Алайя сняла с него тунику и вздохнула, намочила в чаше с водой тряпку и принялась вытирать его плечо.

Я увидела два глубоких пореза на его голой спине, но не от хазу, они были намного старее. Они изгибались, как полумесяцы, и шли от его плеч до начала бедер. Шрамы были грубыми и неровными, рассеченными, словно от хлыста. Я и представить не могла, что за монстр так его отметил. Как и не могла поверить, что он после этого выжил.

– Очередная почетная метка, а, охотник на монстров? вздохнула Алайя. Сайра сказала что-то, но я не расслышала, они втроем рассмеялись, Гриффин вскрикнул от боли. Они говорили тихо, звучали гармонично, и я вспомнила наши разговоры с отцом в спальне, когда за дверями стояли стражи. Пахло дымком и мясом хазу, от запаха урчало в животе.

Усталость одолела меня, и я закрыла глаза, чувствуя себя, наконец, безопасно в этом огромном пугающем мире.

Я была с Гриффином, Алайей и Сайрой, мы были живыми и в безопасности. Три дня назад я не могла о таком даже мечтать.

Я спала, наверное, час, а проснулась от ужасного скрежета когтей монстров по крыше сверху.

ДВЕНАДЦАТЬ:

Я села с криком, и Гриффин с Алайей вбежали в комнату. Я указала на потолок, где какой-то монстр скреб когтями и фыркал на поверхности. Они переглянулись и печально посмотрели на меня.

– Все хорошо, – сказал Гриффин. Обычно они сдаются до того, как докопают до нас. В ночи есть добыча и легче.

– Принеси ей воды, Гриф. Ты ее пугаешь, – сказала Алайя, а когда он ушел, она заправила прядь волос мне за ухо. Ты еще не привыкла к монстрам, – успокаивала меня она. Со временем это придет.

Но я покачала головой. Я никогда не привыкну к постоянному страху, что тебя съедят, вынюхают повсюду.

– Гриффин сказал, что он отведет меня в горы, – сказала я ей. Оттуда дирижабли смогут меня увидеть и спасти. Я говорила ему, что они смогут забрать всех нас. И вы сможете безопасно жить на парящих континентах.

Удивление вспыхнуло в расширившихся глазах Алайи, а Гриффин вернулся с водой и тарелкой ароматного мяса хазу. Сайра обжарила его в меде и специях, и оно напомнило мне о курице, которую мы с Элишей ели на фестивале. Я вдохнула жаркий аромат и попробовала кусочек, пока Алайя вскинула брови, глядя на Гриффина.

– Ты говорил, что отведешь ее в горы, брат?

Он замешкался, а я пока что пила воду.

– Говорил.

– Ясно.

Не знаю, почему им так не нравилась идея уйти со мной на Ашру. Они там никогда не были. Почему они были так уверены, что возненавидят это место? Там точно было лучше, чем в опасности здесь.

– Когда ты пойдешь? спросила Алайя.

– На рассвете. Кали сказала, что дирижабли будут ее искать, так что нам нужно спешить.

Алайя покачала головой и забрала у меня пустую тарелку и стакан.

– Она не в том состоянии, чтобы путешествовать, как и ты. Рана опять откроется, если ты не дашь ей пару дней для исцеления.

– Но дирижабли – сказала я. Это не означало, что я неблагодарная. Просто если задержаться, они не будут меня искать. Решат, что я мертва. Или уже так думали. Кто переживет такое падение? И они не знали о барьере, что меня спас.

– Вы сейчас легкая добыча для монстров, если не исцелитесь, – сказала Алайя. Отдохните, – она покинула комнату. И хотя я не хотела этого признавать, я знала, что она права.

– Не бойся, – сказал Гриффин. Я обещал, что отведу тебя туда, и я отведу.

– Почему ты помогаешь мне? спросила я, слова удивили меня не меньше, чем удивили его. Знаю, ты сказал, что помогаешь упавшим, но ты уже это сделал. Зачем вести меня к горам? Алайя явно не считает это хорошей идеей.

Он тихо рассмеялся. Он смыл с лица краску. Он все еще был с ожерельем из ракушек, но оружия и кожаных ремней не было, грудь его была обнаженной. Я видела следы старых шрамов, укусов и когтей на его коже, оставленные разными хищниками.

– Алайя, сколько я помню, всегда слишком беспокоилась, – сказал он. Она вся семья, что у меня осталась. Мы и Сайра все, что осталось от нашей деревни. Конечно, она тревожится.

Все, что осталось? Не знаю, какого размера была деревня, но трое выживших означали гибель многих. Их осталось мало, а проблем так много. А теперь я вела его туда, куда Алайя соваться не советовала бы.

– Я не могу тебя так подставлять, – решила я. Покажи путь к горам, и я пойду одна. Сам видишь, что случилось сегодня. Я не могу так тобой рисковать.

Гриффин развернулся так, чтобы я увидела рану от хазу на его спине, она оказалась поверх порезов-полумесяцев.

– Ты об этом? спросил он. Бывало и хуже. Но ты смело говоришь охотнику уходить по своим делам. Не хочу звучать заносчиво, но ты много на себя берешь. Я отведу тебя в горы. Я обещал, так что все.

Он покинул комнату, а я прислонилась к стене. Фонарик, привязанный к моему бедру, прижался к одеялам, и я посмотрела на сломанную свечу внутри.