Текст книги "Скандал"

Автор книги: Аманда Плейтелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Я убежден, что со стороны "Сан" это – очередная попытка подкопаться под "Трибьюн" и очернить меня лично, – ответил Дуглас. – Это типичная тактика террористов. Устранив лидера, развалить всю команду. Основной их удар направлен против "Трибьюн", и мы должны это сознава...

– А каким образом "Сан" разузнала мельчайшие подробности этой сделки? – прогремел сэр Филип, прерывая Дугласа на полуслове. – Наш Совет директоров ещё её не утвердил. Мы все пребывали в полном неведении. Нас просто на посмешище выставили.

– Вчера вечером я уже начал собственное расследование по поводу обвинений, выдвинутых против Купера, – сказал Дуглас. – Кстати, не забывайте, что пока они голословные, никаких доказательств "Сан" не представила.

– Да бросьте вы, Дуглас, – презрительно сказал Мейтсон. – Вы сами отлично знаете, что "Сан" не рискнула бы напечатать такое, не располагая убедительными доказательствами. А раз так, черт побери, значит, все это правда. Письмо главарю мятежников, копии банковских платежей.

– Они могли быть сфабрикованы, – запинаясь, пробормотал Дуглас.

– Кстати говоря, пока мы тут обсуждаем Купера, – продолжил Мейтсон, а мне стало известно о том, что вы уже стоите на пороге заключения ещё одной сделки. Я имею в виду слияние группы "Трибьюн" с телекомпанией "Фостерс", результатом которой должно стать создание новой компании под названием "Фостерс Коммюникейшнз".

Господи, а это они откуда узнали? Тем более – Мейтсон.

– Я не отрицаю, что вел переговоры с руководством "Фостерс", – признал Дуглас. – И я никогда не скрывал от вас своего желания усовершенствовать нашу компанию, расширив сферу её деятельности в области средств массовой информации. И вы это поддерживали. Мы неоднократно обсуждали эту проблему здесь, за этим самым столом.

– В самых общих словах – да, Дуглас, – сказал сэр Филип. – Однако ничего конкретного вы нам не сообщали. На мой взгляд, проводя сепаратные переговоры, которые уже близки к завершению, вы существенно превысили собственные полномочия. Если, конечно, содержащиеся здесь сведения верны. Он извлек из коричневого конверта какой-то документ и протянул Дугласу. Вот, взгляните, и ответьте, правда ли это.

Дуглас с изумлением уставился на копию детализированного финансового плана сделки, который он сам вручил Стэнли Биллмору всего неделю назад.

– Сейчас я не готов ответить на этот вопрос, – выдавил Дуглас. – Но обязуюсь во всем разобраться и к концу дня посвятить членов Совета в содержание этих документов.

– Нет, Дуглас, так не пойдет, – жестко ответил председатель. – Но если вы не готовы сейчас ответить на простой вопрос, подлинный ли это документ, то скажите хотя бы вот что. Верно ли я понимаю, что в случае реализации изложенного здесь плана по слиянию двух компаний, половина присутствующих здесь членов Совета директоров лишится своих должностей? И что вы рассчитывали занять кресло генерального директора компании "Фостерс Коммюникейшнз"?

Дуглас промолчал. Невероятно, но им и это было известно.

– Так правда это? – настаивал председатель.

И снова Дуглас не ответил. Он чувствовал, что неудержимо идет ко дну. И выплыть из пучины ем уже не удастся. Кто-то, судя по всему, не пожалел усилий, чтобы вырыть ему могилу поглубже. Поток его мыслей прервал резкий женский голос.

– Дуглас, я хочу спросить вас о другом, – сказала Сара Бофорд, одна из тех, кто точно не оказался бы у руля новой компании. – Сегодня мы собирались обсуждать ваши предложения по сокращению штатов. Лично я всегда была против, но дело не в этом. Скажите, почему вы готовы лишить работы сотню с лишним сотрудников со средним окладом 35 тысяч фунтов в год, но при этом продолжаете содержать в штате "Санди Трибьюн" свою родственницу, которой платите в четыре раза больше?

Дуглас так и подскочил на стуле. А уж это, черт побери, они откуда узнали? Он беспомощно взглянул на Приста, затем перевел взгляд на председателя.

– Что здесь происходит, черт побери? – голос Дугласа дрогнул. – Это даже не допрос, это – испанская инквизиция. Откуда у вас все эти сведения? Я требую ответа! Я должен это знать! Я настаиваю! – С каждым словом голос его все поднимался, и в самом конце сорвался на визг.

– Вы не имеете права настаивать на чем-либо, – отрезал председатель. Отвечайте на вопрос.

– Эти выплаты не имеют ко мне никакого отношения. Материалы заказывают главреды "Дейли" и "Санди Трибьюн". Если кто и несет за это ответственность, так это Джорджина, в штате которой состоит Ребекка. – В следующее мгновение Дуглас осознал, что в попытке выгородить себя только что предал Джорджину.

– Как кстати для вас, что главный редактор "Санди" ещё не вернулась из дальней командировки, – ядовито прокомментировал его ответ сэр Филип.

– Да все это совершенно не важно, – в отчаянии заговорил Дуглас, пытаясь перевести заседание в спасительное для него русло. – Самое главное для нас сейчас – придумать, как защитить репутацию компании, в свете разоблачений Купера. Мы должны немедленно опубликовать обличающий его материал и окончательно от него откреститься...

– Боюсь, Дуглас, что это ещё не все, – жестко оборвал его председатель. – Вы должны дать ответ ещё на один вопрос. Насколько мне известно, некоторое время назад "Санди Трибьюн" собиралась опубликовать статью, разоблачающую Тони Блейкхерста, нового министра транспорта и охраны окружающей среды. Вы можете объяснить нам, почему статья так и не увидела света?

– А почему вы меня об этом спрашиваете? – переспросил Дуглас, окончательно сбитый с толку. – Тут никакого секрета нет. Статья не вышла, потому что нам не хватало доказательств. Не хватало только, чтобы ещё одной из наших газет пришлось уплатить бешеные деньги в качестве возмещения морального ущерба. А с теми фактами, которыми мы располагали, на благоприятный исход суда нечего было и надеяться.

– Значит, отказ от публикации никак не был связан со звонком Леса Стрейнджлава, вашего друга, Джорджине? Насколько я знаю, Лес пригрозил ей, что в случае публикации, министр, располагающий кое-какими уличающими вас сведениями, в свою очередь, выведет вас на чистую воду. Это так?

Перед глазами Дугласа поплыли красные круги.

– Это просто чудовищно! – вскричал он. – Да, Лес Стрейнджлав звонил Джорджине, и он действительно грозил мне разоблачениями. Однако я на шантаж не поддался и сказал Джорджине, что мне скрывать нечего. О моих отношениях с Бекки и так уже знали многие, а деловая моя репутация всегда была безупречна. И я дал ей согласие на публикацию.

– Кто-нибудь может это подтвердить? – поинтересовался председатель, не глядя на него.

– Только сама Джорджина.

– Очень преданная и многим вам обязанная сотрудница, – бросил сэр Филип в сторону. – Которая, к тому же, находится сейчас на другом полушарии. Что ж, леди и джентльмены, в свете всего того, что мы сегодня услышали, боюсь, что у меня не остается другого выхода, как поставить на голосование вопрос о недоверии Дугласу. Кто за?

Мейтсон первым поднял руку. Остальные последовали его примеру. Против голосовал только Зак Прист.

– Вы не имеете права, – холодно сказал Дуглас. – Группа "Трибьюн" это я. Без меня никого из вас здесь бы не было. Без меня компания давно пошла бы ко дну. Я сейчас же обращусь к главным акционером с требованием признать ваше голосование недействительным, а позорное заседание – не состоявшимся.

– Похоже, Дуглас, вы забыли, что никакое физическое лицо не может стоять над компанией, – сказал сэр Филип. – Что касается главных акционеров, то сегодня утром я обзвонил их и объяснил существо дело. Пусть неохотно, но они согласились, что выбора у нас нет. До официального объявления о вашей отставке обязанности генерального директора решено передать Эндрю Карсону. На этом – все. Благодарю вас, леди и джентльмены.

Сэр Филип поднялся и покинул зал заседаний.

Дождавшись, пока все разойдутся, Дуглас встал из-за стола и медленно побрел в свой кабинет. Он был полностью раздавлен.

Услышав сногсшибательные новости, Шарон, не чуя под собой ног, понеслась к Карсону. Не обращая внимания на заверения секретарши, что его нет, она ворвалась в его кабинет. Карсона там и в самом деле не оказалось.

Радость на её лице мгновенно сменилась гневом.

– Где этот сукин сын? – напустилась она на секретаршу.

– Мистер Карсон уехал на важное деловое совещание, – с достоинством поведала ей секретарша.

– Какое, на хрен, совещание? – возмутилась Шарон. – Он мне нужен по срочному делу. – Она топала ногами, медные локоны вспыхивали на свету, как языки пламени.

– Он специально наказал, чтобы его ни в коем случае не беспокоили.

– Забудь о том, что он тебе наказал, крошка, если дорожишь своим местом, и скажи мне, где он.

– Не могу, мисс Хэтч, – храбро ответила девушка. – Не имею права.

Остаток дня Шарон потратила в розысках Карсона. Все её звонки остались без ответа. Она хотела напомнить, чтобы Карсон возвестил о том, что в придачу к должности главреда "Дейли" ей достанется кресло Джорджины. Ведь теперь, полагала Шарон, вопрос этот чисто формальный. Или – нет?

Если они одержали верх над общим врагом, почему Карсон не спешит отпраздновать победу с ней вместе? Его странное поведение в такси, явное нежелание встречаться... Тут было что-то не так.

Если он так занят, подумала Шарон, я заставлю его поговорить со мной. И она решила сегодня же вечером нагрянуть к нему домой.

Сев в самолет, Джорджина потратила почти час, чтобы дозвониться Заку Присту. С работы он ушел, а домашний телефон был постоянно занят. Когда она наконец услышала его голос, слышимость была совсем никудышная.

– Зак, это Джорджина, – громко сказала она, делая вид, что не замечает недовольных взглядов других пассажиров бизнес-класса.

– Тебе удалось навести справки про Купера? – с места в карьер спросил он.

– Да, новости потрясающие! – торжествующе заявила она. И, не удержавшись, добавила: – К тому же, я влюблена.

– Извини, Джорджи, мне сейчас не до того, – устало ответил Зак Прист.

– А что случилось? – спросила Джорджина. – Я целый час не могла дозвониться.

– Я был на заседании Совета директоров, а потом разговаривал по телефону с Дугласом и с адвокатами. "Сан" напечатала материал про нашу сделку с Купером, заклеймив его как грязного махинатора, который снабжает деньгами и оружием мятежников из Сьерра-Леоне. Совет директоров вынес Дугласу вотум недоверия. Это просто кошмар, Джорджи. Дугласу конец. Все погибло.

– Возможно, ещё не все, Зак, – сказала Джорджина и принялась рассказывать ему про раздобытые магнитофонные записи и документы.

– Я встречу тебя в аэропорту, – пообещал Зак, приободрившись. – Кто знает, может нам ещё удастся что-нибудь поправить.

Джорджина прекрасно понимала, что раздобытые ею сведения единственная возможность Дугласа на спасение. А раз так, то решила назвать свою цену. Впервые ей представилась возможность заполучить должность, о которой она так долго мечтала. Должность главного редактора "Дейли Трибьюн".

Она думала про Неда, и думала про "Дейли Трибьюн". И никак не могла решить, что сейчас для неё важнее.

Глава 22

Посреди ночи у Келли вдруг прихватило живот. Она машинально потянулась к Дугласу, спросонья забыв, что рядом его нет, да и не было вот уже несколько месяцев. В краткий миг, предшествовавший пробуждению, Келли понимала одно: низ живота раздирает от жуткой боли. Лишь потом она вспомнила, что осталась одна. Что Дуглас её бросил. Завел себе другую. Их браку пришел конец. Господи, как же ей выкарабкаться в одиночку?

Келли с трудом сползла с кровати и побрела в ванную. И, лишь включив свет, поняла, почему ощущала между ног что-то липкое. Она истекала кровью. То ли от боли, то ли от страха, она согнулась в три погибели, а потом, держась за стену, медленно сползла на выложенный мрамором пол.

– Господи, только не отнимай у меня моего младенца! – взмолилась она, вдруг вспомнив о том, к кому почти не обращалась за всю свою бурную жизнь. Заставив себя подняться, она, пошатываясь, направилась к телефону.

– Кейт, пожалуйста, вызови мне "скорую"! – лихорадочно воскликнула она, услышав заспанный голос своей подруги. – Я истекаю кровью. Наверно, у меня выкидыш...

Всхлипнув, она положила трубку и разразилась рыданиями.

Последующие несколько часов она провела словно в тумане. По её квартире сновали посторонние люди в белых комбинезонах. Какой-то крупный мужчина с татуировкой на обоих предплечьях держал её за руку и бубнил, что все обойдется, в то время как лицо его говорило как раз об обратном. Затем Келли почувствовала, что её поднимают, кладут на носилки, впихивают в карету "скорой" и куда-то везут под ужасающий вой сирены. Уже другие люди везут её по коридорам на каталке, закатывают в лифт, ввозят в операционную.

Келли наблюдала за всей этой суетой как бы со стороны. Лишь непрекращающаяся боль напоминала, что происходит это с ней.

Одно Келли помнила: все это время она, не переставая, молилась и молилась. Упрашивала Господа сжалиться над ней и сохранить жизнь её ребенку.

Когда Келли вышла из забытья, то увидела рядом знакомое лицо. Кейт держала её за руку и одновременно гладила по волосам.

– Врач здесь, – шепнула она, видя, что Келли её узнала.

– Сейчас вы уже в безопасности, – заговорил молодой врач. Кровотечение прекратилось. Большое счастье, что вас успели сюда доставить.

– А ребенок?

– Ему ничто не угрожает. Но вам придется повнимательнее к себе относиться. Больше отдыхать, разумно питаться, не нервничать. Вы – её родственница? – спросил он Кейт.

– Нет, подруга.

– Я хотел бы переговорить с её мужем, – сказал врач.

– Она тоже, – сказала Кейт. – Они недавно разъехались. Ее муж сбежал к другой женщине. И он, мягко говоря, не в восторге от её беременности.

– Понимаю. Но кто будет за ней ухаживать, когда мы выпишем её домой?

– Наверно, придется мне, – без колебания ответила Кейт.

– Она очень худая, – продолжил врач. – И у неё очень низкий гемоглобин. Не знаете, она не страдает булимией?

Кейт ахнула, затем, чуть подумав, ответила:

– Нет, она всегда была очень худенькая. Она ведь, знаете ли, бывшая модель. Но я не думаю, что она изводит себя голоданием.

– Следите за ней внимательно. Недостаточное питание повредит развивающемуся плоду. Не говоря уж о том, что угроза выкидыша для неё существует. Вот, возьмите номер телефона на тот случай, если ей понадобится медицинская помощь.

Врач ушел, а Кейт вернулась в палату к Келли.

– Знаешь, Кейт, – обратилась к ней Келли, – со мной случилось удивительное превращение. Поначалу ведь я думала, что рождение ребенка примирит нас с Дугласом, вернет его ко мне, но ничего не вышло. Наоборот, я поняла, что Дуглас готов пойти на все, лишь бы я сделала аборт. Так вот, казалось бы, после этого я должна бы возненавидеть свое дитя. Но это не так – пока мне плохо, я только и делала, что молилась за его жизнь.

Кейт попыталась скрыть удивление. Она знала, насколько искусственна беременность Келли. И знала про предложение, которое сделал ей Дуглас, чтобы избавиться от ребенка. А ведь она была уверена, что Келли его примет.

– Тебе сейчас нельзя волноваться, – сказала она. – Постарайся отдохнуть.

– Нет, я хочу тебе объяснить, – не унималась Келли. – Я хочу родить этого ребенка. Не для Дугласа, он мне нужен!

Домой с работы Шарон возвратилась поздно, и прямиком устремилась к холодильнику. Извлекла бутылку вина и пачку шоколадного мороженого из морозильника. Сегодня не время заботиться о талии, подумала она. Сегодня она заслужила небольшой праздник.

Сбросив туфли, Шарон устроилась с ногами в своем любимом кресле. Жадно поглощая мороженое, она запивала его золотистым шардонне.

В голове её вновь и вновь проносилась сцена, когда Карсон швырнул ей деньги из такси и грубо над ней насмехался. Шарон поморщилась: надо же было так опуститься, чтобы попытаться угодить этому гребаному ублюдку. Да ещё после того, как он с ней обошелся. Словно с всамделишной уличной девкой. Карсон и прежде бывал с ней груб, однако потом всякий раз возвращался, ещё более жадный и охочий до секса, чем прежде.

Шарон уже и не помнила, когда разговаривала с ним в последний раз. Сколько бы она ни оставляла посланий на его автоответчике, он так ни разу и не перезвонил. Нет, разумом Шарон была ещё далека от мысли, что Карсон с ней порвал, однако чутье подсказывало: дело обстоит именно так.

Подонок её попросту отымел. Использовал – для секса и для добычи нужных ему сведений. Ее – Шарон Хэтч! Такое никому ещё не сходило с рук. Но она поступит благородно, даст этой скотине последний шанс. Нужно только в глаза ему заглянуть, и – все будет ясно.

Если он и в самом деле решил со мной порвать, то я отомщу ему по-свойски, гневно подумала Шарон. Если Дуглас или Совет директоров узнают о том, какую роль сыграл Карсон в скандале с Купером, ему конец. А раз так, значит игра ещё не закончена.

Когда Шарон подкатила к дому Карсона на своем "гриффите", наверху, в окнах её любовника горел свет. Оставив машину рядом с новеньким "ягуаром" Карсона, Шарон выключила зажигание. Сегодня она нарядилась особенно тщательно: столь любимое Карсоном ядовито-синее платье от Версаче, черный лифчик, черный же пояс, ультракороткая юбка, приоткрывавшая края чулок, стоило только Шарон присесть.

Умирать, так с музыкой, решила она. Если между ними все кончено, так хоть выглядеть она будет напоследок, чтобы он навсегда это запомнил.

Прежде чем выйти из автомобиля, Шарон привычно подкрасила губы, притушив сигарету, брызнула в рот освежителем дыхания и облилась духами. Затем, подтянув чулки, с ужасом убедилась, что забыла снять трусы. Избавившись от них, она бросила их в "бардачок", где уже покоились ещё пять или шесть пар их собратьев. Нужно наконец их забрать и выстирать, подумала Шарон, выбираясь из машины.

Позвонив, она принялась ждать, пока Карсон ответит в переговорное устройство. Никакого ответа. Она позвонила еще, а потом ещё раз. Она знала, что Карсон дома – в противном случае, света бы в окнах не было. Похоже, мерзавец и в самом деле не хотел её видеть. Но почему? Без её помощи ему ни за что не удалось бы свалить Дугласа. Они даже не отпраздновали блестящий успех операции. Шарон забарабанила в дверь, одновременно нажимая кнопку звонка. Потом принялась кричать во всю мочь:

– Энди, отопри! Я знаю, что ты дома. Пусти меня, сукин сын, а то я все равно не уйду.

Она кричала, звонила и стучала целый час, прежде чем Карсон наконец открыл дверь. Выглядел он довольно помятым. Улучив мгновение, Шарон оттеснила его плечом и проскочила на лестницу. Затем, не давая Карсону опомниться, взлетела по ступенькам и ворвалась в гостиную. Карсон мчался за ней по пятам.

– Шарон, ты не вовремя, – промямлил он, всем своим демонстрируя, что ей нужно уйти.

– Что значит – не вовремя? – взорвалась Шарон. – Это звездный час моей жизни. Как, впрочем, и твоей. Дугласу дали под зад коленом, Джорджину уволят, а ты станешь генеральным директором... – Говоря, она начала, соблазнительно покачивая бедрами, приближаться к нему. – Давай отпразднуем нашу победу, – провозгласила она, доставая из сумки бутылку шампанского. Встряхнув бутылку, Шарон с хлопком откупорила пробку и потолок гостиной оросил поток пенной жидкости. – Победа, победа! – пропела Шарон, пританцовывая.

Карсон побелел. Грубо схватив её за руку, он проревел:

– Повторяю тебе, Шарон, сейчас не время. Выметайся вон отсюда!

Боль в запястье и лед в его голосе мигом протрезвили Шарон. Но она решила попытать счастья в последний раз и, соблазнительно оголив бюст, промурлыкала:

– Где ты хочешь меня трахнуть, золотко, на софе или на ступеньках? Давай перепихнемся и помиримся. Извини, что твоя девочка плохо себя вела. Хочешь меня отшлепать? – И она отклячила обтянутый зад.

– В последний раз повторяю, Шарон, – процедил Карсон, испепеляя её взглядом. – Или ты уберешься сама, или мне придется вышвырнуть тебя силой.

Шарон потом и сама не могла толком объяснить, что на неё нашло. Метнув на Карсона презрительный взгляд, она прошествовала мимо него к спальне. Шарон знала, где её искать, хотя сама никогда в ней не была. Почему-то с ней Карсон чурался нормального секса. Войдя, она не сразу поняла, где оказалась, но уже в следующее мгновение, когда глаза приспособились полумраку, разглядела в постели абсолютно голую женщину.

Майра Прескотт! Шарон не поверила собственным глазам.

– Какого хрена делает тут эта блядь? – завизжала Шарон, набрасываясь а Карсона, который нарисовался в проеме двери. – Отвечай, паскуда!

– Я же говорил, что ты не вовремя, – напомнил Карсон, похабно ухмыляясь.

– И как долго ты уже спишь с этой мисс Нравственностью? Что ты вообще позволяешь себе, засранец хренов?

– Я могу тебя порадовать, – сказал Энди, пропуская её выпад мимо ушей. – Твоя мечта исполнилась. Со следующей недели, после того, как я сделаю официальное заявление, ты станешь главредом "Санди Трибьюн". Точнее, исполняющей обязанности главреда до тех пор, пока Совет директоров не вынесет окончательное решение. После твоего провала с сестрой Дианы я уже не уверен, можно ли на тебя положиться. А теперь позволь представить тебе нового главного редактора "Дейли Трибьюн".

– Но ведь Майра – гребаная феминистка! – взорвалась Шарон. – И она никогда не работала в газете, и уж тем более – главредом!

– Я уже принял решение, – холодно сообщил ей Карсон.

Шарон ещё раз взглянула на самодовольную физиономию Майры Прескотт. И ведь все это время эта сука прикидывалась моей союзницей, – с горечью подумала она. Вешала лапшу на уши, что, дескать, женщины должны поддерживать друг дружку, объединиться в борьбе против мужского шовинизма. Что ж, обо мне, по крайней мере, она позаботилась. Шарон повернулась и покинула спальню со всем достоинством, которое позволяли ей туфли на высоченных шпильках. Выходя, она услышала, как в ответ на какую-то брошенную Карсоном реплику Майра громко расхохоталась.

– Можешь меня не провожать, – крикнула Шарон, спускаясь по ступенькам. – Дорогу я знаю.

Несколько секунд спустя Карсон услышал, как хлопнула входная дверь, а вскоре послышался рев мотора отъезжающего автомобиля.

А вот незадолго до этого он не расслышал легкого звяканья. Уже в прихожей Шарон на мгновение приостановилась и, раскрыв старинную шкатулку, в которой Карсон хранил запасные ключи, вытащила оттуда связку с биркой "квартира".

Джулия почти сразу узнала о случившемся от своих коллег. Она уже в течение четырнадцати лет была персональным секретарем Дугласа, и была свидетельницей обеих его женитьб, нескольких интрижек, а теперь вот – этой катастрофы. Когда охранники поставили её в известность, что к концу дня все личные вещи её шефа должны быть убраны, а завтра утром в офис въезжает Эндрю Карсон, Джулия едва не расплакалась. Однако годы службы у Дугласа закалили её характер, поэтому, не дожидаясь его указаний, она взяла инициативу в собственные руки. Лишь самым близким его друзьям и родственникам она позволила переговорить с ним по телефону. Ну и ещё Бекки. Ни для бывших жен или подружек исключений не делалось.

Что ж, по меньшей мере, в распоряжении Дугласа был ещё целый день. Да и от унижения, которое выдерживали другие увольняемые работники, когда их вызывали к руководителю отдела кадров и извещали о принятом решении, он был избавлен.

Прошел всего час после завершения заседания, а телефоны уже разрывались от звонков. Друзья, коллеги, журналисты, спешащие взять интервью. Еще бы, не каждый день такая сенсация случалась: уходил в отставку шеф одной из крупнейших газетных компаний Великобритании. Джулия беспощадно отсекала все подобные звонки, ни один не пробился к Дугласу. Все уверяли, что дело у них крайне срочное, не терпящее ни малейшего отлагательства, каждому нужно было непременно переговорить с Дугласом лично. Наиболее настойчивыми были адвокаты из фирмы "Роузбад, инкорпорейтед", однако раскрыть суть дела отказались. Джулия никогда не слышала про фирму "Роузбад, инкорпорейтед", но добросовестно занесла фамилии адвокатов в конец длиннющего списка звонивших, который собиралась передать Дугласу в конце дня.

Дуглас стоял перед окном с видом на Сити, любуясь им в последний раз подобно тому, как приговоренный к смерти в последний раз любуется квадратиком неба через зарешеченное оконце своей камеры. Настало время обеденного перерыва, и улицы заполонили толпы служащих, спешащих перекусить в парках и на скамейках, греясь на солнышке.

Зазвонил телефон. Джулия сказала шефу, что Зак Прист хотел бы поговорить с ним.

– Пусть зайдет, – коротко сказал Дуглас и уселся за стол. Скорее в силу привычки, нежели движимый любопытством, он включил персональный компьютер и набрал на клавиатуре код доступа к файлу с отчетностью по ежедневной прибыли компании. "Доступа нет", высветилось на мониторе в то самое мгновение, когда в кабинет вошел Прист.

– В оперативности им не откажешь, – горько произнес Дуглас. – Меня уже отключили от системы. А ведь ещё и получаса не прошло после моего увольнения!

– Карсон хочет избавиться от тебя как можно скорее, – сказал Прист. Мне очень жаль, Дуглас.

– Похоже, Зак, я должен перед тобой извиниться, – глухо промолвил Дуглас. – Ты не раз предупреждал, чтобы я не доверял ему. Спасибо, что и теперь меня не попрекаешь.

– Сам я ему не доверял, но мне даже в голову не приходило, что он способен на такую подлость. Я готов держать пари, что и сам не продержусь здесь даже следующую неделю. Карсон знает, насколько я предан тебе. Он везде своих людей насажает.

– Ты уж извини, Зак, – сказал Дуглас. – Если я могу чем-нибудь помочь... – Он осекся. Чем он теперь мог помочь? Он должен сам быть благодарен тем людям, которые после всего случившегося не отвернутся от него. Без поддержки могучей "Трибьюн" он, Дуглас Холлоуэй, больше ничего не значил.

– Я хотел тебе кое-что сказать, – робко промолвил Прист, который так до сих пор и не решил, стоит ли говорить Дугласу об уликах против Карсона, которые удалось раздобыть Джорджине. Как и все юристы, он был крайне осторожен в словах и поступках. – Ты только не придавай этому особого значения, но... Одним словом, будучи в Иоганнесбурге, Джорджина, по моей просьбе, навела справки про Купера. Она уверяет, что Карсон изначально знал про двуличность Купера, и сознательно подставил тебя. Я встречу её в аэропорту, изучу документы и потом выскажу тебе свое мнение на сей счет. Но, по меньшей мере, я бы сказал, что для нас не все ещё потеряно.

Дуглас устремил на него измученный взгляд. Он едва расслышал, что сказал ему Зак. Сам он мечтал лишь об одном: добраться до дома и обнять Бекки.

– Поступай так, как посчитаешь нужным, – подавленно сказал он. – И позвони мне домой, если окажется, что овчинка выделки стоит.

В три часа дня, когда роскошный "бентли" притормозил перед его домом на Ист-Хит-роуд, Дуглас обратился к водителю:

– На сегодня все, Джон. Заезжай за мной завтра, в девять утра.

Джон, понурившись, уставился на рулевое колесо.

– Боюсь, сэр, что это невозможно.

– Ну, хорошо, пусть за мной заедет Дэвид, – сказал Дуглас. – Только договоритесь между собой сами.

– Нет, сэр, вы не поняли, – глухо пробормотал Джон. – Дело в том, что мистер Карсон приказал мне вынести из автомобиля ваши вещи и оставить перед домом. И больше не возвращаться. Дейв тоже к вам не приедет.

Дуглас захлопнул дверцу и вне себя от гнева вошел в дом. Бекки поджидала его, сидя на софе в гостиной, с Фредди на руках. Осторожно уложив ребенка, она подошла к Дугласу, обняла и принялась поглаживать по волосам.

– Ну вот, дорогой мой, – ворковала она. – Ты дома. – Она прекрасно понимала, что не стоит говорить ему, будто все в порядке, или все, мол, обойдется. Поговорят они позже, когда у Дугласа будет настроение. Бекки усадила его на софу и прижала к себе, как малое дитя. Так они просидели почти час, после чего Дуглас встал.

– Я хочу выпить, – провозгласил он. – Составишь мне компанию?

Пройдя в кухню, он вскоре вернулся с бутылкой шампанского и двумя бокалами.

– Господи, каким подонком оказался Карсон! – не удержался он. – Кто бы мог подумать? И как я мог ему доверять? Слепец несчастный!

– Ты доверял ему как другу, дорогой. Винить себя тебе не за что.

– Ничего, они у меня ещё попляшут, – процедил Дуглас, угрожающе размахивая кулаками. – Я ещё не сдался. Они ещё пожалеют, что связались с Дугласом Холлоуэем. Я вскрою их махинации. По судам мерзавцев затаскаю.

Дуглас даже не подумал, как воспринимает его угрозы Бекки. В одном он был уверен наверняка: уж Бекки его никогда не бросит.

Зак Прист пробился к Джорджине через толпу встречающих.

– Ну как, бумаги раздобыла? – нетерпеливо спросил он, катя тележку с её вещами к выходу.

– Давайте поговорим в машине, – предложила Джорджина. – В присутствии Дугласа.

– Откуда вы знаете, что он здесь? – спросил Зак, не в силах скрыть изумления.

– Зная характер Дугласа, нетрудно догадаться, что он захочет как можно быстрее взглянуть на эти улики, – сказала Джорджина. – А я, если помните, знаю Дугласа уже много лет.

Автомобиль ждал их за автоматическими дверями, и водитель услужливо распахнул перед Джорджиной заднюю дверцу. Зак устроился спереди. Джорджина не преминула заметить, что Дуглас приехал не в лимузине.

Сам Дуглас никогда ещё не выглядел таким старым и изможденным. Плечи ссутулились, под глазами чернели круги. Но сами глаза горели. Он поцеловал Джорджину в щеку.

– Все здесь, – сказала она, вынимая из сумки конверт и вручая ему. Распечатки телефонных переговоров Карсона с одним южно-африканским журналистом, который, по его наущению, собирал компромат на Купера, а также документы, неопровержимо доказывающие, что Купер – мошенник и аферист.

Дуглас просмотрел документы, затем передал их Присту, который внимательно их изучил, после чего повернулся к Джорджине и похлопал её по колену.

– Потрясающе! – воскликнул он. – Сразу по возвращении начну подготовку к массированной атаке. Меня ждет целая армия адвокатов. Но эти распечатки уликами в суде служить не могут. Оригинальная запись у вас есть?

– Да, Зак, и вы её получите, – твердо пообещала Джорджина. – Но сперва я должна переговорить с Дугласом. С глазу на глаз.

Высадив Зака у дверей фирмы "Уайт и Андерсон", крупнейшей в Лондоне адвокатской конторы, специализирующейся на корпоративных исках, Дуглас предложил Джорджине выпить, и велел водителю доставить их в "Клариджез"* (*гостиница высшего класса в районе Мейфэр).

– Лично я предпочла бы более непринужденную обстановку, – с улыбкой сказала Джорджина. – Как насчет "Кристофера" в Ковент-Гардене?

Только вечерело, и толпы, обычно заполонявшие Ковент-Гарден перед спектаклями, ещё не собрались. Джорджина и Дуглас без труда заняли один из лучших столиков, и она заказала бутылку шампанского.