Текст книги "Без пяти минут беременна (СИ)"
Автор книги: Амалия Март
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Глава 37. Зомби-апокалипсис
Даня
Кажется, это впервые.
Просыпаться с ленивой неспешностью и легкостью в голове. Пить кофе на бегу, полчаса искать ключи от машины и все равно улыбаться своему отражению. Лететь на всех парах и опоздать.
У этого вируса точно есть имя. Короткое и яркое, как и симптомы: «Лу».
Передается рот в рот и острыми зубками на сонной артерии.
Который раз за сумбурное утро трогаю шею под воротом свитера, словно проверяя оставленную на мне вчера метку. Неудержимая. Непостижимая. Невозможная Лу. Огонь всё пожирающий, снедающий любую стену на пути, даже если эта стена – твои личные границы и убеждения. И ты как Феникс в этом огне – умираешь и возрождаешься, снова и снова. И хочешь еще.
Я хочу еще.
На работу опаздываю настолько, что пропускаю даже фейс-контроль от генерального. На часах уже двадцать минут рабочего дня, а я только выхожу из лифта на этаже. Проверяю телефон, убежденный, что мне должны были уже три тысячи раз позвонить, но он непривычно тих и беззвучен. Возможно, я переоцениваю свою незаменимость, Кир уже давно способен сам разрулить текущие задачи. А значит, можно засунуть свою до тошноты острую ответственность в глубокое темное ущелье и не чувствовать никаких угрызений совести.
– Доброе утро! – на бодряке здороваюсь, заходя в кабинет.
При моем появление здоровый гул, слышный даже из-за закрытой двери, затихает. Следуют нестройные ответы и все головы, секундой назад повернутые в мою сторону, утыкаются в компы. По кабинету раздается стук клавиш и левой кнопки мыши.
Странно.
– Кто-то прессанул? – спрашиваю у Кирюхи, подходя к рабочему столу.
Явно же кто-то подгадил настроение в группе. Кир кидает на меня непонятный взгляд из смеси раздражения и чувства, что мне не разгадать, и берется за свою дебильную игрушку, призванную успокаивать нервы. А по факту нервирующую всех вокруг издаваемыми звуками.
– Тарелкин заходил? – гадаю дальше.
– Нет, – коротко рубит Кир.
– Тогда что за настрой?
Он не отвечает, усиленно сверля взглядом монитор с открытой заявкой.
Ладно. Отойдет – скажет. В конце концов, главное, что работа идет. Загружаю процессник, захожу в программу, чтобы проверить отчетность по заявкам. Все разобраны и в работе. Отлично. На почте несколько общих писем, на телефоне никаких пропущенных. Все выглядит более, чем нормально. Тем более странным кажется атмосфера в отделе.
– Лиза звонила, – говорит Кир, видя, что я листаю журнал вызовов на телефоне.
– Угу.
Знаю, успели початиться, пока я стоял в пробке. Она, в отличие от меня, на работу приехала вовремя.
– Не перезвонишь ей?
– Не за чем, – отвечаю просто, а в ответ получаю свистящие звуки, складывающиеся в «гандон».
Но мне показалось. Сто процентов.
– Да что происходит? – раздражение перепало и на меня. Не понимаю, что с Кирюхой сегодня. В Доту продул силам Света что ли?
– Медведева тебя искала.
И хотя он снова уходит от прямого ответа, это вполне сходит за оправдание. Лидия Сергеевна мастерски умеет подрывать рабочий настрой, хотя призвана делать ровно противоположное. Особенно по утрам.
– Решили ее вопрос?
– Нет, ей нужен именно ты, – хмыкает приятель.
Я издаю непроизвольный стон и поднимаюсь с места. Звонить и спрашивать в чем дело смысла нет, скорее всего дело опять в подцепленном вирусе со спама. Сверхсекретное задание, которое она доверяет только мне, потому что я видел всё. И ее фотки в купальнике, выскочившие на главный экран, и порно-баннер, который не убирается с документов.
По пути встречаю столпотворение коллег возле комнаты отдыха, которые разом замолкают, стоит мне приблизиться. А потом одаривают меня точно такими же взглядами, несущими неясный для меня эмоциональный посыл, что и Кир. И я, конечно, не параноик, но это, черт возьми, все больше меня напрягает.
Стучусь в отдел по работе с персоналом, не дожидаясь ответа, вхожу. Лидии Сергеевны на месте не оказывается, только наша Лена, вечно закопанная в бумажки по самую шею.
– А где?.. – машу головой на пустое рабочее место.
Лена отрывается от зрелища на мониторе и кидает хмурый взор поверх чашки, зажатой в руке.
– У генерального.
– Не знаешь, что она хотела? Вирус опять? – подхожу к компьютеру и щелкаю мышкой, чтобы экран ожил.
– Нет. Червь.
– Что? – поднимаю взгляд на Лену с ее странными ребусами.
– Ничего, – фыркает, снова утыкаясь в свой комп. – Нормально все у Лидии Сергеевны, поговорить с тобой хотела.
– О чем? – удивленно спрашиваю я, выпрямляясь. У меня отдел укомплектован, на косяках никто вроде не попадался, отпусков, больничных нет. Что за личные вопросы могут быть?
– Пф-ф, – снова презрительно фыркает. – Придет, вот и спросишь.
Причина агрессии мне все еще не понятна. Создается ощущение, что, опоздав сегодня, я пропустил кибер-атаку, влияющую на мозг. И к обеду те, кто не превратится в зомби, желающего сожрать чей-нибудь мозг, начнут забивать коллег палками. Кажется, подобными сюжетами как раз грешит Нетфликс.
– Придет, скажи, я заходил.
Ответа я в очередной раз за сегодня не удостаиваюсь, поэтому просто разворачиваюсь на выход. По пути к отделу меня снова встречают косые взгляды, в кабинете – гробовая тишина. И это начинает бесить. По жесткому. Потому что больше всего в жизни я ненавижу не владеть информацией.
Телефон на столе разрывается стандартной трелью, на дисплее добавочный генерального. Не день – а завязка к экшену какая-то.
– Да, Юрий Константинович.
– Зайди, – сухо просит он и вешает трубку.
Я разминаю шею, пытаясь пустить кровоток к мозгу и остановить разрастающееся желание убивать. Отвлечься на рабочую задачу сейчас не помешает. Надеюсь, у Тарелкина что-то есть для меня.
Но, когда я вхожу в кабинет директора и встречаюсь с парой хмурых взглядов, один из которых принадлежит эйчару, становится очевидным, что разговор мне не понравится.
Глава 38. Кошачьи неприятности
Лиза
Не помню, чтобы заводила кота.
Но звуки, под которые я просыпаюсь, очень напоминают блюющего мне на постель котика. Ох уж эти приятные детские воспоминания.
С трудом продираю глаза и тянусь за телефоном. Боже, полшестого. До будильника еще сладких полчаса. Откидываюсь обратно на подушку и пытаюсь снова поймать сон. Он был удивительно приятным, тягучим и волнующим. Кажется, там дошло до горячих рук и губ на моей шее.
Но звуки, которые меня разбудили, повторяются.
И я снова распахиваю глаза, чтобы прислушаться. Ну точно. Спутать с чем-то другим сложно, даже учитывая льющуюся на заднем фоне воду. А поскольку я точно не была замечена в добросердечности к драным котам, вариантов развития событий не много.
Выбираюсь из теплой постели и крадусь к ванной. Не самые приятные на свете звуки смешиваются с протяжным стоном подруги и всё окончательно становится на свои места. Скребусь в дверь ванной, судорожно вспоминая, как вчера вечером, придя дико голодной после нашего с Даней рандеву, смела все, что Сонька оставила в холодильнике.
Блин, если ее так полоскает, мне остались считанные часы до такого же приключения. У меня есть активированный угль?
– Сонь, – протяжно зову я. – Совсем плохо, да?
За дверью стихает вода и звучит очередной тяжелый вздох.
– Я поищу уголь, Сонь. Это лапша, да?
Черт. Саму подташнивать начинает при мысли о вчерашнем ВОКе. Он мне еще тогда показался странноватым на вкус.
– Уголь тут не поможет, – перед носом распахивается дверь и появляется бледная и взъерошенная подруга.
– Полисорб купить? – иду за ней в комнату.
– И Полисорб тоже, – хмыкает она, забираясь в кровать и кутаясь в одеяло.
Глаза красные и влажные. Не удивительно. Судя по звукам, из нее дьявола изгоняли.
– Воды принести? – сочувственно спрашиваю я.
Она угрюмо машет головой и крепче кутается в одеяло, словно ее знобит.
Я наливаю ей фильтрованной воды и возвращаюсь в комнату. Сонька жадно присасывается к стакану и откидывается на спинку дивана, прикрывая глаза.
– Чтоб я еще раз заказала в этом ресторане лапшу! – гневаюсь я. Судя по всему мне осталось от силы пара часов до желудочного приключения.
Блин, как невовремя!
– Лапша ни при чем, – хрипло давит подруга.
– Что, еще и роллы без меня точила? – не без упрека спрашиваю я.
– Нет.
– Тогда что? Пила?
– Сексом занималась.
Я не удерживаю смешка. Тут я ее винить не могу, сама грешна, но меня на утро после не тошнит. Стоп. Улыбка слетает с лица за секунду, ровно в момент, когда до меня доходит.
– Ты залетела?
– По всем фронтам, – с отчаяньем признает она.
– Когда? Как? С кем?
Сонька кидает в меня недовольный взгляд и закатывает глаза.
– Ладно, «как» – понятно. Но с кем? Когда успела?
– Я не хочу говорить.
– Серьезно? Он что, рок-звезда? – нервно усмехаюсь в ответ.
До меня никак не дойдет реальность ситуации. Я скорее бы поверила, что беременна сама, так мне на уши все вокруг подсели. Но не Сонька, только не она. Я думала, она мне все рассказывает!
Подруга отставляет стакан с водой и принимается комкать в руках одеяло. Говорить не собирается. Или не может.
– Это случайная связь?
– О да! – яростно отвечает она и заливается краской. Понятно. Отстой.
– Ты его не знаешь? – подталкиваю его.
– Знаю.
– Бывший?
– А-а, – машет головой.
– Блин, Сонь, что я из тебя клещами все вытаскиваю? – выдержка и такт не мои сильные стороны. – Будешь рассказывать, или тайна умрет вместе с тобой?
– Это Тарелкин, ясно? – раздражается в ответ.
– Че-го? – ошарашенно переспрашиваю я.
Тело само откидывается назад, и я оседаю в кресло. И замолкаю. Напряженная тишина висит несколько минут, пока я собираюсь с мыслями. То есть… как это Тарелкин?
– Как… как это? – наконец, решаюсь задать вопрос.
– От ненависти до… дикого секса один шаг, – выдыхает подруга.
– Ты прикалываешься?
– Да. Не видно что ли? Сплошной прикол с этим токсикозом и выросшей из лифчика грудью!
Она вскакивает с кровати, хватает стакан с тумбы и вихрем несется на кухню. Я продолжаю сидеть. Слишком шокированная, чтобы пошевелиться. Чтобы дышать. В голове совершенно не укладывается.
Спустя пару минут Сонька возвращается в комнату и начинает рыться в тумбочке. Вытаскивает косметичку, кидает на кровать одежду.
Собирается на работу. Вот так просто?
– И что ты будешь делать? – знаю, это ужасный вопрос. Хуже не придумаешь. Но что поделать, если другие в голову категорически не лезут.
Сонька беременна! От Тарелкина. Которого ненавидит. Который наш босс.
– Знаешь, группа поддержки из тебя так себе, – клеит перед зеркалом патчи под глаза.
– Знаю. Прости.
Встаю и начинаю бесцельно вышагивать по комнате.
– Я поддерживаю тебя, поддерживаю. Просто новость – пуф! – развожу руки в стороны, изображая взрыв. – А что, кстати, поддерживать? Твое скорое материнство или решение проблемы? – выспрашиваю аккуратно.
– Я пока не приняла решение, – приглушенно отвечает она, впиваясь в собственное отражение взглядом. – Время есть.
– Ему расскажешь?
– Господи, Лиз, ты добить меня хочешь? – разворачивается и уносится обратно в ванную, громко хлопая дверью.
Кто подруга года? Я подруга года.
Но что нужно говорить в таких случаях я в душе не чаю. Я не так, чтобы королева деликатности. Наверное, Соньке сейчас меньше всего хочется расспросов и больше – простой поддержки. Но это же с ума можно сойти какие новости!
Моя мнимая беременность тут же уходит на второй план. Даже на третий. Какие все это мелочи, господи. В сравнении с реальностью Соньки.
* * *
– Уже можно задавать дурацкие вопросы? – прижимаясь теснее к Соньке, спрашиваю я.
Она дергает локтем, пытаясь высвободить руку с сумкой из толпы, которая сжала нас со всех сторон. Автобусы такие автобусы, во сколько бы ты не выходил из дома.
– Если ты сейчас спросишь, в каких позах мы это делали, я от тебя съеду, – злобно шипит подруга.
Даже не собиралась! Фу. Последнее, что я хочу делать – это представлять в недвусмысленных позах Тарелкина. Блин, фу, прочь моя живая фантазия.
– Просто… как это вообще могло произойти?
– Ты поэтому со мной на автобус поперлась вместо пробежки? – спрашивает со вздохом. – Хочешь убедиться, какая я дура?
– Вообще-то для моральной поддержки. Но что-то у меня не выходит, да?
Моя ирония с глухим свистом пролетает мимо подруги. Она гневно пихает какого-то толстяка в бок, когда тот прижимает ее к поручню всей своей тушей, и матерится. Отборно и точечно.
– Я не знаю, Лиз, – наконец, заговаривает подруга. – Произошло и всё. Влияние момента. А теперь мне разгребать до конца жизни…
– Так ты решила…
– Поеду в отпуск и решу. Дожить бы до него, – Сонька устало прикрывает глаза и прислоняется лбом к прохладному поручню.
– Два дня всего осталось, – поддерживаю ее.
– Угу.
Я работаю живым щитом между ней и напирающей толпой, вспоминая, почему езжу на более позднем автобусе. Там, конечно, тоже банка с огурцами, но ты хотя бы не рискуешь выйти из него с отбитыми почками.
Но сегодня я нужна Соньке, как бы она не защищалась от меня. Так что пропуск пробежки, давка и ранний рабочий день – малая жертва.
Поездка длится почти бесконечно и к тому времени, как мы доезжаем до офиса, лицо подруги становится в цвет молодому горошку.
– Сделать тебе чай?
Мы выходим из лифта в пустующий офис. Никогда не была здесь в такую рань. Даже лампы в коридоре еще не горят.
– Только не ромашку, меня от нее тошнит, – щелкает по выключателю.
– Зеленый?
– Ага.
– Ок.
Мы расходимся в разные стороны, она – в приемную, я – в комнату отдыха. Кидаю сумку на стул и наливаю в корпоративный чайник воду. Пока жду его закипания, гипнотизирую синюю стену. Факт Сонькиной беременности никак не уложится в голове. Мог бы уложиться, не будь папашей наш директор, которого она на дух не переносит. Наверное. Но получается, что переносит. В горизонтальной плоскости.
Нет, нет. Не думать о голом Тарелкине, не думать о голом Тарелкине!
Как ж я могла не замечать?
– Лиза, привет! – в коморку залетает Ленка из кадров. Бодро пробегает до холодильника, ставит туда контейнер с обедом, потом тянется к кружке. – И мне плесни.
– Ромашка? – киваю на ее пакетик с чаем.
– Ага. Тебе дать?
– Не, меня от нее тошнит, – честно передаю слова Соньки, ей же чай готовлю.
И только тут до меня доходит, почему слух о том, что я беременна, так разросся. Во всем виновата Сонька! Она, сама того не понимая, подставила меня этими своими разговорчиками, витаминами и вообще…
– То есть… – начинаю тут же оправдываться.
– Понимаю, – прерывает Лена. – Зеленый тоже полезный, успокаивает. Особенно с мелиссой. Тебе дать? – роется в закромах ящика, выделенного для отдела по работе с персоналом.
Вообще успокоиться Соньке не помешает, да.
– Тебе не помешает, – многозначительно говорит Лена, вытаскивая зеленый пакетик.
– Эм… спасибо.
Наверное.
Что за странный сочувствующий взгляд?
– Ты главное держись, мы все на твоей стороне, – Ленка мягко касается моего плеча и уходит восвояси.
Я даже рот не успеваю открыть.
Есть у меня легкое предчувствие, что слухи обросли новыми подробностями и всё это окончательно перестает мне нравиться. Мне срочно нужно поговорить с Лидочкой Сергеевной, пока меня не выперли в декрет раньше времени, без права на амнистию.
– Держи, – ставлю на стол Соньке кружку с чаем и облокачиваюсь на стойку над ее головой.
– Спасибо, – выдыхает она, сразу берясь за ручку. – Без сахара?
– Без, – утверждаю я. – Зато с мелиссой. Успокаивает, говорят.
– Ленка? – понимающе усмехается подруга.
– Ага. Она, наверное, другого чая и не держит. Работать с Лидочкой Сергеевной… Кстати, не видела, она уже пришла?
– Ее муж ровно к девяти привозит. Тютелька в тютельку.
– Безупречная женщина, – язвлю я. – Собираюсь с ней поговорить обо всей этой беременной ситуации…
Чашка с чаем шумно грохается на стол, разливая содержимое. Сонька с непередаваемым выражением лица вскакивает на ноги.
– Зараза! – пытается стряхнуть с брюк разлившийся чай. – Ты с ума сошла?! – орет уже на меня.
– Я о своей ситуации, боже, – закатываю глаза. – Ты забыла, кого тут все считают без пяти минут декретницей? Хочу с Лидочкой Сергеевной переговорить, может, поможет весь этот треш разрулить. Она же его и создала.
Сонька стреляет в меня гневным взглядом и тянется за бумажными полотенцами под столом. Вытирает разлившийся чай и матерится, вытаскивая промокшую коробку с витаминами из-за компа.
– Решила уже с отпуском? – перевожу тему на более нейтральную.
– Посмотрим, сколько отпускных будет. Может, горящую путевку возьму. Хотя, наверное, разумнее эти деньги отложить…
Вытаскивает из промокшей коробки пластинки с желтыми таблетками и встряхивает. Чтобы она не говорила, я думаю, что главное решение она уже приняла. Потому что размышляет о будущем.
– Софья! – рявкает за спиной. – Зайди.
Я традиционно подпрыгиваю на месте от звучного голоса нашего генерального. Он подкрался незаметно, видимо мы так заговорились, что не услышали приближающихся шагов.
– Здравствуйте, Юрий Константинович, – оборачиваюсь и кидаю взгляд на директора.
Каюсь, впервые, как на мужчину. Оценивающе прохожусь по нему сверху донизу, когда получаю смачный тычет локтем в бок. Беззвучно ойкаю и пропускаю Соньку к Тарелкину, кинувшему мне спокойное «доброе утро» и нырнувшему в кабинет.
– Хорош так глазеть, – шипит мне в ухо и ныряет следом за ним.
А как теперь не глазеть? Я слишком много знаю!
Беру ключ от своего кабинета и иду на рабочее место. Приходить так рано на работу – отстой. Работать еще не хочется, решить не рабочие вопросы не с кем, не говоря уже о простом «поболтать».
Включаю комп, накидываю задачи на сегодня, просматриваю почту. Пока не появилась Дина, не удерживаюсь от искушения набрать внутренний номер одного красивого айтишника. Он же всегда приходит раньше. Но вместо него отвечает Кирилл, который пару раз пытался подъехать ко мне на кривой кобыле. И если б не его метр с кепкой, я, может, и не делала вид, что не замечаю. Но теперь уже поздно, в моем шорт-листе только Даня.
Кладу трубку и берусь за мобильный, не сдерживая свой порыв побыть надоедливой женщиной. Просто мне срочно нужно отвлечься на свои амурные дела, иначе потрясшие меня с утра новости испортят весь день. Такая я эмпатичная женщина.
«А я уже на работе. Я победила» – кидаю ему шутливое сообщение.
«Тогда счет 1:543»
Я смеюсь с его цифр. Он же не вычислял, сколько рабочих дней уже работает, да?
«Застрял в пробке» – летит вдогонку.
«Я эгоистично думала, проспал из-за меня»
«И это тоже»
На лице расплывается совершенно неподобающе радостная для этого утра улыбка. Хочется взять и написать какую-нибудь пошлость, чтобы заставить Даню не только думать обо мне, но и краснеть. Но мой порыв прерывает Дина, входящая в кабинет.
«Пообедаем?» – отсылаю вместо длинной эротической поэмы.
Дожидаюсь его «да» и погружаюсь в работу.
Всё утро пытаюсь поймать неуловимую Лидочку Сергеевну, но она ловко маневрирует по отделам, словно избегая меня. К обеду я уже сдаюсь и просто жду нашей с Дани встречи.
Но с наступлением обеда он мне не звонит, на мои сообщения не отвечает, а из собственного кабинета мистически пропадает.
Я не понимаю, что происходит. И мне это категорически не нравится.
Глава 39. Без вести пропавший
Я начинаю подозревать, что где-то в офисе есть черная дыра, бесследно засасывающая нужных мне людей. Даня не отвечает на сообщения, Сонька исчезает из приемной и не поднимает трубку, а Лидия Сергеевна ни разу так и не попалась мне на глаза за половину рабочего дня.
Какая-то мистическая зона, а не фирма-поставщик лакокрасочных материалов.
Самое время бежать отсюда. И я бегу. Правда, не далеко, спускаюсь на второй этаж бизнес-центра в столовку и в гордом одиночестве ухватываю последний кусок лазаньи. Ищу взглядом свободный стол и натыкаюсь на одно-единственное пустующее место. За столом айтишников.
Понятно, кого им не хватает. Без вести пропавшего.
Сама судьба оставила этот стул пустующим, чтобы я опустила на него свою шикарную пятую точку и разгадала тайны Килиманджаро.
– Привет! – радостно здороваюсь с толпой нелюдимых спецов. – Можно? – киваю на стул. – Мест нет…
Несколько пар глаз поднимаются на меня и осматривают. Дольше прилично положенной секунды, и я начинаю неуютно себя чувствовать. На мне рога что ли оленьи выросли?
Но потом Кирилл робко улыбается мне и, запинаясь, говорит:
– Садись, конечно.
Я паркую свой поднос с едой возле чувака с рубашкой в яркую клетку, прямо напротив краснеющего парня. Присаживаюсь под его настырный взгляд и первым делом берусь насыпать кофе три в одном в кипяток, чтобы занять руки. Есть под такой пристальный взгляд как-то некомфортно. Никак не оставит идею склонить меня к рандеву?
– А где Данил? – как бы невзначай интересуюсь, поднимая глаза на Кирилла.
Помешиваю в чашке сахар и пристально слежу за сменяющимися на лице парня эмоциями. Кажется, вопрос немного осадил его энтузиазм.
– Уехал по делам, – кривит лицо его друг.
– Понятно, – вздыхаю, беря вилку.
«По делам», в принципе, всё объясняет. Но мог бы, конечно, черкнуть смс.
Ковыряю пластиковую лазанью и прикидываю, как убить обеденное время, если все интересные для меня люди куда-то свалили. Рядом скрипят отодвигаемые стулья, айтишники стройным рядом поднимаются и идут на выход. Роботы. Все, кроме Кирилла. Он цедит компот напротив и все терзает меня глазами.
Господи, я и забыла, каким он бывает приставучим.
– Кхм, – прокашливается он, прерывая благостную тишину. – У тебя есть планы на вечер?
Я некрасиво давлюсь лазаньей, которую рискнула попробовать. Максимально неуместный вопрос, чувак.
– Кир, я вроде как занята, – проглотив комок полусырых макарон, выразительно объясняю.
Даже брови для наглядности вскидываю. Мол, сам догадаешься кем?
– Ага, наслышан, – бурчит он, сжимая граненый стакан в руке. Я отмечаю, что на костяшках правой руки у него подозрительные ссадины. Еще и агрессор. Махался с кем-то. Опасный тип.
– Только это, Лиз, ну его, – добавляет приглушенно.
В смысле: ну его? Поднимаюсь взглядом до его глаз и недоуменно прищуриваюсь. Он о чем вообще?
– Ты это… классная. Хочешь, я тебя домой сегодня подвезу?
В моей голове слабо улавливается связь между его странным советом и грязным подкатом. Ничего не понимаю. Рада, конечно, что все еще имею спрос, не смотря на идиотские слухи, разгоревшиеся как пожар и сожравшие все мои нервные клетки, но камон… Нашел время утверждать свою самооценку!
– Нет, Кирилл. Я – занята, – объясняю чуть ли не по буквам.
– Понял, – серьезно кивает и встает из-за стола. – Ну, я пошел.
– Ага, – соглашаюсь, закидывая в рот невкусную лазанью.
Всё, лишь бы не затягивать разговор. Ну серьезно, что за подкат?
Итак, подведем итоги: еда – отвратительная, беседа – отстой, обед в целом не удался. Пойти что ли Инстаграм полистать?
Отодвигаю от себя едва съеденную запеканку и берусь за кофе. Первый за это тягостное утро. Мысли скачут с Соньки и ее насущной проблемы на Даню и его таинственное исчезновение. И кофе не помогает успокоить разрастающуюся тревожность, только усиливают её. Хотя кофеина в этих пакетиках меньше, чем в крепкой кружке чая.
– Это тебе, – я подпрыгиваю от неожиданности, когда над ухом разносится уже знакомый голос. Рядом с локтем ставится тарелка с маффином. Я задираю голову, чтобы снова столкнуться взглядом с Кириллом.
Боже, он же не сдается. Как еще ему доходчиво объяснить…
– Кир, спасибо, конечно, но я сладкое не люблю.
И смотрю так многозначительно. Допетрит, нет?
– Я просто хотел поднять тебе настроение. Не хочешь – не ешь, – говорит, как с умственно отсталой, касается плеча и разворачивается на выход.
Я сверлю его спину непонимающим взглядом. Он еще больший тугодум, чем Даня! Искренне не понимаю, как такие умные мужики такими глупыми оказываются. Ну что в моих словах не ясно? Не надо за мной ухаживать, мы и по росту несовместимы и по пристрастиям в еде! И вообще-то я уже занята. Его другом, на минуточку. Или у пацанов не принято делится друг с другом такими вещами?
Перевожу взгляд на дурацкий маффин и шумно вздыхаю.
В принципе, кекс не виноват, что его купил мне чудаковатый зануда. И я, и правда, не фанат сахара, но сегодняшний день хочется сделать слаще.
Остаток обеда я провожу за неистовым залипанием в соцсетях в своем кабинете, листаю ленту новостей и щедро отсыпаю лайки всем подряд. Дина, как мышка, тихо шуршит за рабочим столом, так никуда и не уходя. Странная она все-таки. Не воздухом же питается?
– Дин, а ты что заканчивала? – спрашиваю, устав пялится на часы над ее головой и ждать хоть от кого-то весточки.
– Экономический, – испуганно выглядывает из-за монитора.
– А специальность?
– Эм… маркетинг, – отвечает с заминкой.
И я, конечно, не гуру анализа, но даже мне кажется ее тон подозрительным. Надо уже расставить все точки над i. Хотя бы с ней.
– Ты же знакомая Лидии Сергеевны, да?
Дина испуганно расширяет глазки и отрицательно, хоть и совсем неуверенно, машет головой. Да точно, знакомая.
– Да ничего страшного, я тоже через нее сюда устроилась, – по-королевски машу рукой, словно отпуская ей этот грех. Откидываюсь на спинке стула и тщательнее всматриваюсь в открытое, почти детское лицо.
– Так какая у тебя на самом деле специальность?
– Юриспруденция, – отвечает смущенно.
Ясно. Понятно.
– А сюда каким ветром?
– Перспективно, – заливается краской.
Вот и раскрыта тайна мадридского двора. Даже странно, что все оказалось так прозаично, как я и предполагала. Засланный казачок.
– Не хочу тебя разочаровывать, – подаюсь вперед и понижаю голос, словно делюсь тайной. – Но я не собираюсь в декрет. Я вообще не беременна, ума не приложу, кто пустил этот скудоумный слух.
Хотя, конечно, точно знаю кто.
Лицо Дины выдает все ее живые эмоции: от непонимания до неприятия. Она еще шире распахивает глаза и даже приоткрывает рот, возможно, силясь что-то сказать, но тут в кабинет влетает Сонька. Взбудораженная и раскрасневшаяся.
– Пошли, быстро, – кидает мне от двери. – И сумку хватай!
И вылетает так же скоро, как влетела.
Я беру сумку и иду за подругой, оставляя Дину додумывать самостоятельно, а в идеале – побежать к Лидочке Сергеевне и донести на меня. Одной проблемой станет меньше, честное слово.
– Ты чего? – перехватываю Соньку у лифтов. – Что случилось?
– В магазин едем. Купальник надо купить! – радостно подпрыгивает на месте подруга.
Видать, крыша знатно потекла от гормонов. Какой купальник посреди рабочего дня?
– Эм… рабочий день, Сонь… – аккуратно торможу ее.
– Да плевать, – взмахивает рукой. – Я отпросилась и тебя отпросила.
– У кого?
– У Тарелкина.
Звучит сигнал о прибытия лифта, двери открываются, и мы входим в кабину.
– А купальник тебе зачем? – минуя три тысячи вопросов о том как и почему, интересуюсь.
– Потому что в мой старый сиськи не влезают!
– Так ты взяла путевку? – доходит до меня, наконец.
– Ага. Завтра ночью вылетаю.
– Класс. На сколько едешь?
– На десять дней.
– А куда?
– А это – большой-большой секрет для маленькой такой компании, – весело смеется подруга, напевая.
Еще с утра она была выжатой досуха, а теперь полна сил. Гормоны – какая-то совершенно удивительная и неподдающаяся логике вещь. Или произошло что-то настолько сверхъестественное, что так подняло градус ее настроения.
– Расскажешь? – кидаю на нее многозначительный взгляд.
– Не-а, – широко улыбается она. – Позже. Сначала купальник, – берет меня под руку и вытаскивает из лифта.
Остаток рабочего дня мы бессовестно тратим на шопинг. Несмотря на разрывающийся в руках у Соньки телефон, она сохраняет позитивный настрой до самого вечера. Меня немного терзает, что я исчезла с рабочего места, оставив Дину разбираться с делами и моими откровениями. Но раз уж всё согласовано с генеральным, я глушу чувство вины новыми джинсами-трубами.
А вечером, устраивая сборы Сонькиного чемодана под бокал вина в моем единоличном исполнении, совсем расслабляюсь. Завтра всего полдня поработать, потом корпоратив, а потом выходные. Идеально. Проведу их, пожалуй, в постели. Она как раз будет пустовать в отсутствии подруги, а значит, можно пригласить кое-кого со мной ее разделить.
Я набираю номер Дани, слушаю десяток длинных гудков, а затем электронный бабский голос. Опять не берет. Куда же пропал?
Набираю ему сообщение с недвусмысленным предложение на завтра и откладываю телефон. Он перезвонит, обязательно перезвонит.
