Текст книги "Без пяти минут беременна (СИ)"

Автор книги: Амалия Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 36. На самой высокой точке

Оказывается, если с бабочек снять килограммовые гирьки, они порхают еще усерднее!

Вот так сидишь на рабочем месте, пялишься в комп и улыбаешься. А напротив молодая девчонка кидает странные взгляды в твою счастливую сторону. И секрет-то на самом деле прост: одна проблема минус, осталось всего полторы. И на эти полторы в лице сексуального айтишника у меня уже есть план, вдохновленный его гениальной сестричкой. А какая загадка для окружающих!

Аленка закинула очень крутую идею: поставить людей перед таким неоспоримом фактом, что они сами догадаются, что я никакая не беременная, а очень даже не беременная. Например, напиться в слюни на ближайшем корпоративе. Или прямо за обедом. Так она склоняла меня к третьей кружке, но мне все еще дорога моя работа.

И я прочувствовала зерно здравой мысли за этим ее провокационным предложением. Сегодня вечером Даня все поймет сам.

Бросаю взгляд на телефон, он непривычно тих. Думала, мама отойдет от шокирующей новости и будет бомбить, а она – нет. Выслушала, сохраняя многозначительную тишину, коротко спросила «как?» и удовлетворилась простым «ложная тревога, мам». Так что я все еще жду что-то покрепче коротких гудков в трубке.

Но рабочий день тихонько склоняется к завершению, уже пора красить губы розовой помадой и бежать на свидание, а реакции со стороны родителей так и не последовало. А все прошло даже лучше, чем я предполагала!

– Поедем вместе? – в дверь заглядывает темная голова Соньки.

– Не, я сегодня не домой, – многозначительно шифруюсь перед все еще сидящей напротив Диной.

– Везет, – коротко выдыхает подруга. – У тебя возле дома супермаркет какой-нибудь нормальный есть? Я останусь жива, если возьму там готовую еду?

– Вот и проверим, – смеюсь, закидывая в сумку вещи.

– Я знала, что ты хочешь избавиться от меня, – Сонька закатывает глаза и скрывается за дверью.

Ну вроде повеселела. Ее гирьки, очевидно, тоже спали. Маячивший на горизонте отпуск кого угодно вернет в состояние стояния.

Выключаю компьютер, еще раз поправляю прическу перед зеркалом и прощаюсь с Диной, которая домой, судя по всему, не собирается. Похвальная работоспособность, раздражающий энтузиазм.

– Ужинать? – спрашивает Даня, когда я запрыгиваю в его машину.

– Позже. Сначала развлечемся! – наклоняюсь и коротко целую его плотно сжатые губы. Впрочем, стоит мне отстраниться, твердость сменяется мягкостью и захватывает мой рот в ответ. Наглая рука придерживает затылок, чтобы я не ускользнула, а я и рада поддаться.

Как вкусно быть с ним игривой.

И пусть весь парковочный мир подождет. Даже если кого-то из пробегающих мимо коллег что-то смутит, сейчас мне об этом не думается.

– А теперь ужинать? – хрипло спрашивает Даня, отрываясь от меня.

Его ладонь все еще поглаживает кожу головы и больше всего сейчас мне хочется растечься по его коленям, как кошечка. И пусть кормит меня с рук, я позволяю.

– Ты ни черта не смыслишь в развлечениях, – смеюсь ему в губы.

Срываю еще один короткий поцелуй и откидываюсь обратно на свое сидение. Пристегиваюсь и открываю на телефоне Гугл карты.

– Нам вот сюда.

– Уверена? – кидает на меня удивленный взгляд Даня, заводя машину.

– Ага, – отвечаю прежде, чем телефон в руках начинает трезвонить.

Черт. Мама. Умеет она выбрать момент, а я только было решила, что отделалась малой кровью.

– Я тут подумала… – говорит мама без предисловий. – Бабушке говорить не будем.

Даня выруливает со стоянки и выезжает на дорогу. Даже не подозревает, какой непростой разговор тут у меня наметился. Очередной.

– Это как, мам? – переведя дух, спрашиваю я.

– А вот так, – повышает голос. – Как я ей скажу?

Разнервничалась. В принципе, могу ее понять, в живую и я не смогла бабушке сказать. Но сегодня я так осмелела!

– Давай я скажу.

– Нет уж, давай-ка ты лучше занимайся этим вопросом!

– Мама, – давлю в себе нервный смешок. – Каким вопросом?

Мы останавливаемся на светофоре, Даня что-то вбивает в своем телефоне. Хорошо, что он не подозревает, о чем мы тут говорим. Разговор все больше уходит в сюр. Но мама же не скажет того, что я ожидаю, да? Не скажет?

– Зачаточным! – подтверждает мою дикую догадку. – Раз парень есть и жениться готов, надо действовать!

– О, господи, – тяжело выдыхаю я. – Ты же не серьезно?

– Еще как серьезно. Мы ждем внуков, ничего не знаю.

Она шутит. Точно шутит. Просто интонация такая…

– Мам, поговорим завтра, мы с Даней сейчас в машине едем, – пытаюсь закончить уже этот около беременный разговор. Я искренне надеялась его избежать.

Маме просто нужно переспать с мыслью, что внука в ближайшее время не видать и смириться с ней. Всего-то. Может подключить папу? А следом попросить Элю удовлетворить родительские амбиции, как она делала это всю жизнь?

Ну что ей стоит, в самом деле!

– А включи-ка громкую связь, – оживляется пережившая сегодня потрясение родительница.

Еще чего!

– Мам, обратись к Эле, если уж тебе так невтерпеж, – озвучиваю свою шальную мысль.

– Она вся в работе, ты же знаешь сестру, – отмахивается она. – Карьеристка.

И знаете, впервые из маминых уст это не звучит, как похвала. То есть обычно, стоит только кому-то спросить маму о дочерях, начинаются горделивые дифирамбы о старшенькой и ее карьерных высотах, а чуть ниже меня вспоминают парой слов: Лиза тоже хорошо. Так что сейчас я чувствую неуместную, но приятную толику удовлетворения, что хоть в чем-то обошла сестру. Хоть раз в жизни.

Хоть и несколько фальшиво.

Даня сворачивает на проспект, и в лобовое стекло я уже вижу большое здание торгового центра, горой стекла маячившее впереди. Сердце громко ухает в приступе неожиданной паники. Ну что такое, я же сама собой гордилась, когда придумала этот гениальный план по раскрытию. Соберись, тряпка.

– Мам, созвонимся завтра, я подумаю, – бросаю ничего не значащую фразочку и выключаю телефон.

Ладони слегка вспотели. Волнительно.

И классно. Я уверена, будет классно.

– Сейчас ты узнаешь обо мне немного больше, и мне страшно, – цепляюсь за теплую мужскую ладонь и веду за собой к третьему входу в ТЦ.

– На самом деле ты не маркетолог? – нервно улыбается Даня.

Предчувствует подвох.

Я в такт ему нервно смеюсь. Высоко и ненатурально.

– Нет, тут можешь быть спокоен.

– Ты шопоголик? – почти с ужасом спрашивает он, входя в крутящиеся двери.

– М-м-м, – задумываюсь я. – Может быть. Но не сегодня.

Кажется, мой затылок обжигает облегчение. Что? Реально думал, я заманила его тратить деньги? Фу, какая пошлость. Хотя мне, конечно, не помешает новая сумка… Черт. Нужно бежать быстрее, пока одна из блестящих витрин не заманила меня в сети и окончательно не уронила в глазах Дани.

Мы заходим на эскалатор, я разворачиваюсь лицом к Дане, уступившего мне одну ступеньку, и повисаю на его шее. Забавное ощущение быть на полголовы его выше. Обычно меня ужасно раздражает факт, что приходится смотреть сверху вниз, но сегодня это приятное разнообразие. Высоченный Килиманджаро очень сексуален с этим взглядом, устремленным вверх и горячо очерчивающим мой рот. Так легко потеряться в этом моменте!

Мы переходи с эскалатора на эскалатор, поднимаясь на третий этаж, не разжимая рук, ни на секунду не отклеиваясь друг от друга.

– Идем в кино? – интересуется неугомонный мужчина.

Я уже поняла, что он не большой любитель сюрпризов. Ему подавай полную информацию, чтобы он успел ее прогрузить и проанализировать. Тем пикантнее наша ситуация. Его картинка мира настолько выстроилась уже исходя из факта моей беременности, что он даже мысли не допускает о ее отсутствии. Поэтому просто сказать кажется уже недостаточным. Это выведет его из равновесия, столько новых вводных придется проанализировать, ух. Загрузится на неделю! А если он потихоньку начнет сам понимать, что тут и не пахнет никакими детьми… останется только убедить его в его же правоте. Идеальный план. Просто идеальный.

Напиваться в зюзю я, конечно, не собираюсь, как бы не был привлекателен этот замысел. Во-первых, я уже проворачивала трюк с вином, была схвачена с поличным и некое зерно непонимания в Дане поселила. А, во-вторых, напиваться на свидании это капец путь в никуда. Даже на очень плохом.

Так что я привела его в место, где царит адреналин, раж и сопровождающие риски.

– Ты уверена, что нам сюда? – пытается притормозить на входе Килиманджаро.

Гора горой, а скрыть удивление ему не удается.

– Лиза, привет! – машет мне администратор Сережа, давая понять, что я здесь не просто залетный гость.

И отрезая любые вопросы Дани. Ну почти любые. Хмурая складка на лбу дает понять, что вопросов как раз появилось больше.

Гора хорошо прокачанных мышц на входе светит рядом недавно вставленных виниров и выдает наши с ним чуть более теплые, чем положено для тренера и ученицы, отношения. Но безжалостный флирт позади, честное слово. Я здесь не появлялась с момента грандиозного расставания с Витей, вычеркнув все места, в которых мы могли пересечься. Это же было типа «наше место». В попытке спасти утопающую лодку я привела его сюда, искренне полагая, что небольшой выброс адреналина нас сблизит. Нас и сблизил – меня с высотой, а Витюшу с какой-то залетной телкой, которой очень мешала грудь в попытке освоения скалолазания.

А он ей помогал.

Я, как последняя дура, отчаянно пыталась отомстить, светя своей задницей перед Сережей, но он, кремень, не поддался, за что ему большое человеческое спасибо. Профессионал.

– Давно тебя не было, я уже думал аннулировать твою членскую карту, – доставая из-под стойки снаряжение, продолжает улыбаться мой первый тренер.

– Ты бы так со мной не поступил, – облокачиваюсь на стойку и немного перегибаю с доброжелательностью, судя по сухому покашливанию позади. – Это Даня, – представляю Сереже моего спутника. – Привела его познакомиться с отрицательным наклоном.

Сергей выверенным взглядом скользит по Дане, удовлетворенно кивает и расплывается в понимающей улыбке. Стена с отрицательным углом, конечно, не для новичков, но мои выгодные стороны покажет со всех сторон. А Даня может понаблюдать с земли, если сам не фанат высоты. Там будет на что посмотреть, гарантирую.

– Там новая стена появилась, она для парного восхождения, – на стойку ложатся страховочные ремни и скальники сорокового размера. Сережа все помнит, Сережа молодец. – Какой размер? – обращается уже к Дане, неподвижной статуей замершего за моей спиной.

Возможно, все-таки стоило его сначала спросить, хочет ли он вообще во все это лезть, но Килиманджаро не разочаровывает, решительно подходит к стойке и просит сорок четвертый. Мой любимый размер, что сказать.

– Не понимаю, что мы здесь делаем, – наконец, Даня задает тот самый вопрос.

Я присаживаюсь на скамью переодевать обувь, пока он осматривает разноцветные стены поверх моей головы. Да, первый раз выглядит устрашающе. На то и рассчитан эффект.

– Я хочу поговорить с тобой на своем языке. Надеюсь, ты меня поймешь, – заглядываю в его хмурое лицо.

– Это точно безопасно? – вздыхает он, скидывая ботинки.

– Не переживай, тебя будет страховать Сергей.

– Я переживаю не за себя.

И это очень мило, честное слово. Я заметила в нем эту потрясающую черту – заботу – и теперь никак ее не развидеть. Она проявляется в нем несколько авторитарно и специфично, вроде: «не пей кофе, это вредно», «не лезь на эту страшную гору», но непременно вызывает тепло в груди. Это редкое качество для современного мужчины.

– Пошли, – беру его за руку и веду сразу к любимой скале с отрицательным углом.

Боже, как же мне не хватало этого сумасшедше колотящегося перед ней сердца и потеющих ладоней, которые спасут только тальк.

– Что, сразу на «Горизонт» полезешь? – ухмыляется подошедший с ремнями Сережа. – Страховать ее будешь? – обращается к Дане.

Даня не отвечает, будто замороженный. И пока он не очухался, я влезаю в шорты и разминаюсь. Сергей быстро опоясывает его страховочным ремнем и показывает, как правильно держать веревку и упор в пол.

Кажется, Даня до конца и не верит в происходящее, потому что первое слово из него вылетает только, когда я уже берусь за первый отвесной выступ.

И слово это: мать твою.

Два слова. А потом еще комплект.

Понимаю, снизу все выглядит слегка устрашающе, но я опытный скалолаз, надеюсь, Сережа ему объяснит.

Я подбираюсь к месту, где ноги перестают участвовать в процессе и делаю опасный трюк: кидаю взгляд вниз. Это не лучшая идея при любом раскладе, это дезориентирует и может сбить с настроя от ощущения высоты, но устоять очень сложно.

Он внимательно смотрит? Видит, как я бесстрашна? Какая ловкая и отчаянная? Понимает, что так может только человек, который ничего не боится? Пазлик собирается?

Судя по жесткому выражению лица – не особо. Но ведь все так прозрачно!

Ладно, зато теперь у меня есть гениальная подводка для серьезного разговора. Цепляюсь за следующие выступы и на руках перебираюсь на самый верх. Касаюсь верхней точки рукой и кричу вниз: спускаюсь!

Даю пару секунд Дане приготовиться и перенести вес, и отпускаю руки. В несколько больших прыжков опускаюсь до середины, притормаживаю. Но не по своей воли, меня фиксируют. Снова кидаю взгляд вниз, лицо моего страховщика – бесценно. Кажется, он сбирается меня препарировать, как только я спущусь. Вздулись не только мышцы на его руках, но и венка на лбу. И зачем держит меня на середине?

– Отпускай, – снова кидаю ему.

Трос потихоньку начинает скользить, меня как на лифте спускают. Отстой. Раскачиваюсь и отталкиваюсь ногами от стены, придавая себе ускорения. Трос выскальзывает из рук Дани, позволяя мне лететь вниз, но не расшибиться в лепешку. Он ловко его перехватывает, как и инструктирует рядом стоящий Сергей.

Еще один толчок, скольжение – и я зависаю в нескольких сантиметрах от пола. Даня делает шаг ко мне, трос расслабляется, выпущенный из его рук, и я попадаю точно ему в руки.

Сердце грохочет в груди громко-громко. Адреналин бьет по мозгам, и я заливаюсь громким смехом, крепко цепляясь за сильные плечи. Они словно камень под пальцами, настолько напряжены. Мое веселье Даня вовсе не разделяет.

Может, разделит поцелуй?

Крепко впиваюсь в его плотно сжатые губы, обхватывая шею. Растекшийся по венам адреналин гулко пульсирует во всем теле. Я глухо мычу, когда Даня перехватывает инициативу и углубляет поцелуй. Стискивает меня в объятиях так сильно, что кости трещат. На ребрах точно останутся синяки.

Кайф.

– Отодрать бы тебя за твои фокусы, – раздраженно шипит, отрываясь от меня. – Если бы ты не…

– Я нет! – тут же подхватываю. – Я все пытаюсь тебе рассказать!

– Лиза?

Да мать твою!!!

Мы с Даней, все еще сцепленные в плотную связку, поворачиваемся на звук. Только этого тут не хватало. Все еще ходит, ты погляди. Даже новые треники прикупил.

– Привет, Витя, – сухо здороваюсь я, не уходя из объятий Дани. Надеюсь, мое лицо красноречиво говорит, что он – последний человек, которого мне сейчас хочется видеть и слышать?

Мне, черт возьми, нужно закончить этот заколдованный разговор!

Игнорируя настойчивый изучающий взгляд бывшего, поворачиваюсь к Дане и ласково глажу его шею. Он, решив, что Витюша не достоин внимания, тоже поворачивается ко мне. И вот уж его взглядом можно резать стекло. Злится на меня. Понятное дело.

Но пальцы не разжимает.

Скажет что-нибудь? Или мне сразу пуститься в покаяния? Понял вообще, что я только что сказала?

– Решила вернуться? – прерывает наши переглядки назойливое сбоку. В зону видимости влезает русая башка.

Да чтоб тебя, Витя. Иди уже куда шел. К пассии своей новой и прямо в ЗАГС!

Не зря столько месяцев это место избегала.

– Согласуем расписание, чтоб не пересекаться, ок? – сквозь зубы кидаю ему, все-таки отрываясь от Дани.

Разворачиваюсь к Витюше и не без удовольствия замечаю, что новая стрижка ему не идет, а под обтянувшей его футболкой проглядывает шарик вместо кубиков. Ленивая жопа, раньше хоть я его мотивировала двигаться, а теперь похоже, некому.

Хотя сюда таскается. Один, интересно?

Оглядываюсь, выискивая взглядом его блондинку. А вот и чудо-женщина со смотрящими в разную сторону сиськами. Зря только отвалила бабло за пластику. Надо было начинать с носа.

– Мы ходим по вторникам и четвергам, – тушуется Витюша, поправляя защитные перчатки. Отводит застывший на мне взгляд, ждет, пока его новая пассия прилипнет к его плечу.

– Рада за вас, – давлю кислую мину.

– О, Витя, ты ей сказал? – удивленно хлопает нарощенными ресницами его подружка.

– Я… эм…

Мямля. И трус.

– Поздравляю с предстоящей свадьбой! – нарочито-вежливо и чересчур уж громко говорю я, обращаясь к его подружке. – И удачи, – не могу не съязвить.

Лицо само по себе складывается в гримасу напускного сочувствия. Я снова одариваю Витю скользящим взглядом и многозначительно закатываю глаза. Тот изменился в лице, словно пойманный на горячем.

– Приглашения на свадьбу мне не ждать, я так понимаю? – уже откровенно смеюсь над этой парочкой. – Жаль. Осенняя свадьбы – моя давняя мечта!

– Лиза, – недовольно осекает меня бывший, прожигая взглядом. – Не начинай, – тихо предупреждает.

Знает, что вентиль от краника у меня потерян и словесный фильтр, если уж поток пошел, уже не остановить. Но я сегодня добрая, изменяющего подлеца уже давно отпустила и его белобрысую дурочку прощаю. Жизнь их и так потрепала, сведя вместе.

– Дань, пойдем, а? – слепо тяну руку себе за спину, натыкаюсь пальцами на крепкий торс и радостно улыбаюсь.

– Не представишь? – Даня делает шаг ко мне, мощной стеной вырастая позади. Его голос тихий и вкрадчивый, успокаивает. Я, черт возьми, в итоге вытянула счастливый билет.

– Мои старые знакомые, – отмахиваюсь. – На свадьбу, вот, решили не приглашать, представляешь? – оборачиваюсь, чтобы врезаться в острые скулы. – Как думаешь, это потому, что я ужасно несносная или потому, что эти двое терлись у меня за спиной и им стыдно?

Знаю, знаю, нельзя быть такой стервой и тыкать котят в напруженную лужу, но и в святоши я не заделалась. Легкое чувство закрытого гештальта приятно растекается по грудной клетке.

Только глубокая складка, прорезавшая мужской лоб, слегка меня остужает. Вмешивать в эти давние разборки Даню – последнее дело, конечно. Он же как высокочувствительный компьютер – загрузил в него информацию, и она остается там навсегда. Вот и сейчас у него на лице читается жесткая обработка сведений.

Надо уводить его, пока не поздно. Но уже поздно. Даня тянет руку для приветствия Витюше. Дурацкое воспитание.

– Данил, – коротко представляется.

Бывший кидает недоверчивый взгляд на протянутую руку, но все же отвечает на рукопожатие. И тут же кривится.

– Значит, это ты неудавшийся папаша? – тряся бедного Витюшу за руку, выпытывает Даня.

Да блин, ну мы же вроде уже все выяснили?!

Взгляд бывшего – шедевр абстракционизма. Его пассии – поп-арт.

И если бы вся эта ситуация не была такой дурацкой, было бы даже забавно. Хотя почему было бы? Реально забавно. И то, как пучит глаза блондинка, растерянно впиваясь ноготками в плечо Витюши, и как сам Витя пытается усмирить ошалевшее выражение на своем лице.

Сейчас бы расставить все по местам и разойтись в разные стороны, но у меня в голове проносится целый ряд причин притормозить. Первая: объясняться в такой не дружной компашке с Даней мне не хочется. Он и наедине никак не сообразит, что к чему, выставлять его идиотом перед реальным идиотом совсем плохая идея. А второе: я официально признаю себя стервой, а значит то, что мне доставляет удовольствие смотреть на трясущегося бывшего – нормально. Трясется он, стоит заметить, не просто так, а по инерции, от мощного рукопожатия. Для пущего эффекта Даня выходит из-за моего плеча и нависает над сгорбившимся Витей непоколебимой скалой.

И смотрит. Просто смотрит, но так, что даже меня озноб пробирает. Психологическое давление уровня «бог».

И пока кто-нибудь из нашей странной четверки не напрудил в штанишки, я касаюсь плеча Дани в успокаивающем жесте. Мол, отпусти малохольного, бог ему судья и вот это всё – всепрощающее. Но Килиманджаро он не из таких. Он из тех, что руку отпускает, но глаз-лазеров с жертвы не сводит. Витюша очень закономерно прячется за щит третьего размера.

– Витя-я-я, – особенно противно тянет его подружка, все больше походя на постер с бодрящими девчонками.

– Хорошо, что встретились, – как-то особенно угрожающе звучит Даня. – Как раз хотел перекинуться с тобой парой слов. Прогуляемся? – цепко впивается в плечо Вити.

Ой-ей-ей. Только этого тут не надо!

– Даня! – вырастаю стеной между этими двумя. – Пойдем, а? Есть хочу – умираю.

Но, несмотря на его продуктовый фетиш, мой вброс не работает. Он кидает на меня хмурый взгляд и жестом фокусника вытаскивает из-за спины Витю. За ворот его белоснежной поло, как нашкодившего щенка.

Так, что-то это перестает быть забавным.

Взгляд непробиваемого Килиманджаро совсем не кажется миролюбивым. И мне, безусловно, это льстит, и даже слегка возбуждает весь этот выброс тестостерона в воздух, но разборок в стиле Бронкса совсем не хочется.

Чуть постебать Витюшу, потроллить, припугнуть – это всегда пожалуйста. Но «пойдем выйдем» даже для этого нехорошего человека – слишком.

Да и кто потом будет оттирать кровь с его пальцев? Я вида крови боюсь!

– Дань, правда, не надо. Пойдем.

– Чувак, хорош, – вырывается из крепкого захвата разнервничавшийся Витя.

– Пошли, пошли, папаша, – не унимается Даня.

– Витя, ты же мне обещал! – отчего-то взвизгивает мне в ухо блондинка.

– Я ничего не говорил, Лара! Лиза! – обращается уже ко мне. – Хорош. Отзови своего цербера, не смешно уже. Следишь за нами что ли, психичка?

И сам взвизгивает под стать своей истеричке. Идеальная парочка, что сказать. Идеальная, но дурная. И это я еще психичка?

Открываю было рот, чтобы возмутиться, но не успеваю, Даня реагирует быстрее.

– Я слышал, для жизни одной почки достаточно, – низко гремит он.

Мой защитник. Моя скала. С таким даже руки самой марать не нужно, сказала «фас» и добыче кранты. Улыбаться сейчас совсем некстати будет, да?

– Да что ж ты злобная такая, – не унимается совсем ошалевший от прямой угрозы Витя. Но тявкать почему-то продолжает на меня, а не человека, в чьих руках трепыхается.

И это его главный просчет.

– А вот без печени уже сможет вряд ли, – продолжает запугивать Килиманджаро.

– Уйми своего бешенного! – снова жужжит в ухе.

А, нет, не жужжит, настойчиво требует.

– Которого? – усмехаюсь я. – Так-то тут оба «мои».

– Витя! – снова взвизгивает дамочка.

– Лиза! – подпевает ей бывший.

Все, фарс пора прекращать. Раздулся из ничего, а Витюша не бе, не ме. Даже оправдаться, мол, какой папаша, вы чего, не в состоянии. Такую проблему бы с меня снял.

– Даня! – повышаю голос. – Я устала и хочу мяса. Человечинка пока не привлекает. Оставь ты уже этого, – машу в сторону побагровевшего мужика. – Совет вам да любовь, – давлю очередную злобную улыбочку.

Даня неожиданно слушается. Выпускает ворот хлопковой рубашки из пальцев и поворачивается ко мне.

– Идем, – кивает. – А тебе – памятка, – тычет пальцем в метнувшегося к своей блондинке Витю. – Выплаты не задерживать, к нам на километр не приближаться, даже если очень захочется. Тебе здесь нравится, Лу? – уже мягко спрашивает у меня.

Я киваю, не соображая про что он вообще. Какие выплаты?

– Значит, никаких больше вторников и четвергов, другое место себе подыщете. – Пошли.

Даня закидывает на меня руку и разворачивает на выход. Я ненароком оглядываюсь, чтобы застать сцену, как багровый от напряжения Витя наглаживает живот своей невесте, нашептывая что-то на ушко.

И тут меня словно снежный ком под дых бьет. Все становится на свои места.

Какая же я дурында. Вот и причина осенней свадьбы, Даня, сам того не понимая, попал точно в яблочко, именуя предателя «папашей». Только гол забит не в те ворота.

Наверное, глупо расстраиваться из-за этой новости. Это же было первое, что я подумала – свадьба по залету. И даже мерзко хихикала, когда набрасывала этот вариант Соньке. Но неприятный осадок все равно покрывает грудную клетку, тянет за какие-то струны, налипает смолой. Никому не хочется видеть счастливыми своих предателей бывших. И чувствовать себя на их фоне не столь удачливыми.

– Где хочешь поужинать? – заводя машину, интересуется Даня.

Весь путь от скалодрома до парковки мы проделали молча, только жались друг к другу теснее, словно крепче соединенные только что пережитыми событиями.

– Знаешь, аппетит пропал. Отвезешь меня домой? – давлю улыбку.

Он, в кои-то веке, не сопротивляется, не пытается загнать очередную лекцию о важности плана питания и вообще. Выезжает с парковки, включает радио, приоткрывает окно. Захватывает мою ладонь и до самого дома не отпускает, лишь изредка поглаживая чувствительную кожу большим пальцем.

И все-таки жизнь не справедлива и совсем не воздает по заслугам. Нет никакого бумеранга судьбы и кармы. Плохие люди находят счастье, хорошие – попадают в дурацкие ситуации, не в силах из них выбраться. И никаких белых платьев, колец и детей на горизонте.

– Ты расстроилась, – прерывает тишину Даня, глуша машину в тени березок у моего подъезда. Сегодня ему повезло найти козырное место для парковки, кто-то еще не вернулся домой.

– Да нет, – тереблю ремешок сумки. Даже самой себе не могу объяснить, почему настроение на таком дне. Все же хорошо. У меня такой мощный защитник появился, обыгрывающий бывшего по всем фронтам!

– Встреча не из приятных, я понимаю. Такой мудак!

– Мудак, – наконец, улыбаюсь.

– И девушка не из приятных.

– И некрасивая! – поднимаю на него взгляд.

– Некрасивая, – подтверждает он, улыбаясь.

Лжец и подхалим.

Кладет руку мне на талию и немного пододвигает к себе.

– Все будет хорошо, Лу. Ты о нем больше даже не вспомнишь, я решу все вопросы, – обхватывает свободной ладонью мое лицо и приближает к себе.

Черт, он знает все тайные слова. «Я все решу», «она некрасивая», «он мудак». Все три ключа к моему сердцу, голове и либидо подобрал. Ну как такому не отдаться?

Под березками, в сумерках двора, на заднем сидении тонированной машины. Изо всех сил сдерживая громкие стоны и порыв показать всю свою растяжку.

Выкуси, «Титаник».