Текст книги "Без пяти минут беременна (СИ)"

Автор книги: Амалия Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Обрадованная, я громко хлопаю блокнотом и резко сбрасываю ногу, все еще заигрывающую с мужской лодыжкой, на пол. Неудачно. В балетку я не попадаю, а легким движением носочка отправляю ее в скольжение по офисной плитке. Вот черт!

С надеждой на счастливый финал, заглядываю под стол и тут же ловлю свой обреченный вздох. Улетел аккурат под ноги Тарелкина!

Резко выпрямляюсь и впиваюсь взглядом в стену, решая, как выйти из ситуации. Лезть у всех на глазах под стол генеральному в юбке… ох, к этому меня жизнь не готовила.

– Пошли, – плеча легко касаются мужские пальцы, подгоняя.

Я вскидываю взгляд и теперь таращусь не в стену, а на Даню. Наверняка обреченно.

– Что случилось? – тут же обеспокоенно интересуется он, наклоняясь ниже.

– Тапочек, – шепчу я.

– Что? – еще ниже.

– Тапочек улетел, – выговариваю сквозь зубы, шифруясь.

– Куда? – тут же включается Даня, сохраняя невозмутимость.

По прошествии этих выходных его, наверное, таким и не удивить. Не знаю правда, на плюс это мне играет или напрочь уводит в минус, как неадекватную женщину.

– Под стол, – все еще сквозь стиснутые зубы выдаю я, кивая на директорский стол с самим директором за ним, собственно.

Выдерживаю секундный тяжелый взгляд, а затем не менее тяжелый вздох, а потом Даня делает немыслимое. Выпрямляется, картинно хлопает себя по карманам и говорит нарочито громко: черт, кажется ключ от серверной выпал.

И хотя свидетелей в кабинете уже не так много, внимание вечно задерживающейся со своими бумажками на подпись Лидочки Сергеевны и самого Тарелкина с ручкой в руке, привлекает. Хоть и мимолетное. Так что, когда Даня, как истинный герой, наклоняется, чтобы взглянуть под стол в поисках моей улетевший обуви, не обращают на него особого внимания.

Я, смущенная ситуацией, принимаюсь хаотично перебирать собственные скудные вещи – блокнот, ручку да телефон, чтобы хоть как-то оправдать свою задержку в директорском кабинете, пока Даня добывает мне туфельку. И изо всех сил стараюсь нервно не хихикать, поражаясь собственной невезучести, когда мне в ногу прилетает потерянный тапочек. Мой герой. Мой добытчик. Как виртуозно достал попавший в логово зверя предмет одежды! Для полноты картины не хватает только, чтоб самолично водрузил Золушке туфельку на ногу. Но проявить еще больший героизм я ему не даю, быстро всовываю ногу в балетку и разворачиваюсь на выход.

Даня следует четко за мной.

Мы невозмутимой парочкой выходим из кабинета, я ловлю на себе озорной взгляд подруги из-за стойки ресепшена и какой-то шибко замудренный жест рукой. Типа: ну ты даешь!

Она-то откуда знает?!

Проходим по длинному коридору полному снующих туда-сюда коллег и безмолвно расстаемся у развилки к нашим кабинетам. Даня только качает головой, пряча улыбку, и невесомо касается пальцами моего запястья.

А я с гулко бьющимся сердцем лечу в свое маркетинговое логово.

Никогда не думала, что служебный роман так будоражит и пьянит. Ох, сколько же я еще в жизни не испытала. Интересно, у них в серверной есть камеры?

Оставшееся время до обеда я мечтательно составляю в голове план по испытанию на прочность офисных столов, стен и нервов одного серьезного айтишника, хотя и понимаю, что это скорее из разряда никогда не осуществимых фантазий. А всю срочную работу скидываю на трудолюбивую Дину, готовую с энтузиазмом даже мне кофе в зубах таскать.

Но я не эксплуатирую, нет. Она сама.

За пять минут до обеда телефон на столе светится коротким номером приемной, и Сонька зовет смыться пораньше, пока ее «не приковали наручниками к ручке стула». Так в моем фантазийном списке офисного разврата появляется еще один пункт.

– Ну что, как работается окрыленной женщине? – подтрунивает над моей приклеенной к лицу улыбкой Сонька, когда мы встречаемся у лифтов.

– Полдня думаю, какой стол больше подходит для разврата: мой или его, – смеюсь, закидывая сумку на плечо.

– Никакой, уж поверь мне. Твердо, холодно и в бедра впивается. Такие синяки потом, – фыркает подруга, прожигая взглядом двери лифта.

– Откуда такие познания? – искренне удивляюсь я.

– Да чего только в жизни не бывало, – отмахивается она.

Лифт тренькает, возвещая о прибытии, и двери кабинки распахиваются. Мы заходим внутрь в гордом одиночестве, никто еще на обед не высунулся.

– А тут я прямо жажду подробностей! – разворачиваюсь к Соньке, ожидая красочной истории. Она никогда не была ханжой и всегда «за» поделиться пикантной историей. Не думала, что они у нее еще остались.

– Да не интересно, – отмахивается она. – Ты еще не передумала приютить меня и мои десять коробок? – переводит тему.

– А их прям десять?

– Одиннадцать. Но в трех туфли, их можно будет продать на авито, – морщится она.

– О, боже, только не туфли! – в притворном ужасе распахиваю глаза. Знаю, какой она неудержимый шуз-шопоголик.

– Ну если учесть, что мне нужен будет залог на квартиру и сразу сумма за первый месяц…

– А твой арендодатель тебе залог вернул за то, что тебя в три дня выселяет?

– Ага. Но там копейки такие. Сейчас за эти деньги ничего приличного в центре не снимешь. Поэтому я его заскоки с фотками счетчиков и «никаких гвоздей в стенах» и терпела.

– Отстой, – признаю я. – Но у меня можешь пожить бесплатно. Это плюс. Поднакопишь.

– Ты прекрасна, ты в курсе? – упирается в меня серьезным взглядом самая непробиваемая женщина в мире. Мне даже чудится влага на дне ее глаз. Но этого быть не может, такие как она не плачут, у них вся жидкость уходит в крутые яйца.

Хотя последнее время она реально сама не своя.

Лифт снова тренькает, выпуская нас на втором этаже, и я не сдерживаюсь, чтобы слегка тискануть подругу, закинув руку ей на плечо. Тактильная жучка.

Какие-то совершенно расчувствованные мы плетемся в столовку, выбираем столик у окна, пока не понабежал народ, и даже успеваем набрать подносы, прежде чем над головой раздается не слишком приятное:

– Я присоединюсь, девочки?

Мы с Сонькой киваем, как два болванчика, и стреляем друг в друга многозначительными взглядами. Ну вот, ни поесть, ни поболтать. И чего это ее величество Лидочка Сергеевна до столовки на втором этаже снизошла? И почему в этой лотерее именно нам досталась ее компания?

Эйчар ставит поднос с дивно пахнущей солянкой на наш столик и подсаживается к Соньке. Очевидно, чтобы было удобнее смотреть мне в рот. Наколотый на вилку огурец из салата даже падает, не долетев до рта, от этого густо подведенного взгляда.

– Как самочувствие, Лизонька? – сладким голосом интересуется она, щедро заливая сметаной из баночки свой суп.

Краем глаза замечаю, как меняется лицо подруги, сереет кожа и морщится нос. Ее тоже слегка подташнивает от этой напускной заботы и неестественной приторности?

– Отлично, – улыбаюсь и со второй попытки все-таки отправляю огурец в рот.

Может, если все время жевать, разговаривать не придется?

– Хороший супчик, даже с лимончиком, все как положено, – тут же разбивает мои надежды Лидия Сергеевна, помешивая свою солянку. – Я дома еще грудинку говяжью добавляю и ребрышки свиные, но это, конечно, не бюджетно, – многозначительно добавляет, пробуя.

Я активно киваю, продолжая жевать, но вроде как невербально соглашаясь. Не бюджетно, ага. И лучше, конечно, домашнюю, чем столовскую есть. В следующий раз так и сделайте.

Ну вот чего она одна поесть не могла? Ей обязательно наша компания нужна была?

Кидаю взгляд на подругу, желая обменяться с ней телепатической связью, но та явно увлечена трепанацией запеканки в своей тарелке. И такое у нее лицо... Будто ей реально плохо.

– А ты чего один салатик, Лизонька? Тебе сейчас нужно хорошо питаться.

Злополучный огурец проваливается в желудок не дожёванным камнем и неприятно там оседает. Хотя ощущение, что застревает. Черт. У меня напрочь вылетело из головы, откуда поросли ноги у этой дебильной ситуации с беременностью.

– Или тебя тошнит? – на голубом глазу спрашивает наш прекрасный начальник отдела по работе с персоналом.

У Соньки из рук даже вилка выскакивает и с громким лязгом прокатывается по полу. Глаза подруги, уставленные на меня, тоже передают всю патовость ситуации.

– Помню, меня со старшей три месяца мутило. Только корочка хлеба и помогала, все время в кармане таскала, как почувствую, что накатывает – сразу достаю и нюхаю, – не замечая даже, что я не отвечаю, заливается Лидочка Сергеевна, прихлебывая супчик.

Господи, какая же бредовая ситуация.

Я аккуратно кладу приборы на стол, складываю руки в замок у лица и прокашливаюсь. Дурацкий огурец и недосказанность. И еще Сонька с этими вытаращенными, как у рыбы, глазюками.

И не кинешься же в объяснения.

– Да, Лидия Сергеевна, я как раз хотела… – прокашливаюсь, чтобы добавить голосу силы.

– Ой, созванивались вчера с Нелличкой, – пользуется моей заминкой она. Или просто не слушает. – Рассказывала, что вы с женихом приезжали к родителям знакомиться. Такой красавец он у тебя, сказала, – весело подмигивает мне.

А я чуть под стол не сползаю.

Да что ж это за замкнутый круг такой с этими вездесущими болтливыми женщинами! И соседка-то на минутку вчера забегала, чтоб Даню заценить, а все равно всем подряд растрепать успела. Особенно тем, кому категорически было нельзя!

Еще один жирный минус устраиваться на работу через знакомых знакомых. Волей-неволей, а ты все равно становишься предметом перемывания костей.

– А свадьбу когда планируете?

– Мы не планируем, – выходит у меня сквозь все тот же застрявший огурец. Хрипло и тускло.

Но в этот раз адресата достигает. Удивительный избирательный слух.

– Современно, – изгибает она обильно выделенные карандашом брови. – Ох уж эти мужчины, – цокает, покачивая головой.

Мне кажется, или этот диагноз я уже слышала из чьих-то уст?

– Ну ничего, мы, если что, всегда поможем, где надо пособия тебе оформим, – подмигивает мне и нежно треплет по руке.

– Да мне не надо, – пытаюсь уже вставить свои пять копеек и все объяснить.

А еще вырвать руку, но она от сковавшего меня ужаса, что я из этого псевдо-беременного ада никогда не вырвусь, деревенеет.

– Это сейчас не надо, а потом знаешь, как бывает… Без штампа они же товарищи ненадежные, – наклоняется ко мне и заговорщицки добавляет: – Уж поверь мне, Лизонька. Ладно, девочки, побежала я. Еще в магазин забежать хотела, потроха коту купить.

Резко, для своих пятидесяти, вскакивает с места и, позабыв на нашем столе свой поднос, убегает.

Я зарываюсь лицом в ладони и издаю протяжный стон. Очень протяжный. Очень тяжелый. Я не понимаю, что мне делать и как уже всем все объяснить. Собрать их в кучку в одном кабинетике и взять рупор что ли?

– Эм, ты что… – подает голос Сонька, которая так и сидит ошалевшей совой напротив. Даже глаза такие же огромные.

– Да нет же, нет, – отчаянно говорю я. – Но все почему-то решили, что да. Даже не представляю, когда и почему, но слухи уже до моих родителей дошли!

Голос срывается до истеричных ноток, и я тянусь трясущейся рукой до бутылки с водой. Нужно помочь злополучному огурцу!

– И знаешь, что самое ужасное? – шепчу застывшей подруге. – Что Даня тоже думает, что я беременна. Идиотизм, – болезненно выдыхаю.

– Мда, – отмирает, наконец, подруга. – Хуже было бы только если ты реально залетела.

И так горько она это произносит, что меня и саму до дрожи пробирает. Да уж, как тут не радоваться? Сплошные плюсы!

Глава 30. Гранатовый бум

Что я могу сказать? За своей легкой эйфорией по итогам головокружительных выходных я совсем отбилась от реальности. Но Лидочке Сергеевне удалось невозможное: спустить меня на землю.

И сразу в жесткую паранойю!

Легко списывать сильно заинтересованные взгляды коллег на то, что я вся такая красивая и длинноногая – спасибо маме за самооценку и бабушке за разгульную молодость, – когда не знаешь, почему они реально на тебя таращатся, как на выставочную ретро тачку. Но стоит кому-то открыть тебе глаза, сразу начинаешь видеть подвох за каждым поворотом.

И мне это не нравится.

Даже Дина, по локти закопавшаяся в земле для пересадки Жоры, и еще час назад возведенная мной в ранг лучших помощников в мире, сейчас кажется засланным казачком. А не по причине ли моего мнимого надвигающегося декрета наш доблестный эйчар подогнал мне такую плюшку? Не следит ли эта кудряшка Сью за мной с последующим докладом нашей царице офиса? Не претендует ли она на мое нагретое двухлетним стажем местечко?

Эти мысли крутятся в голове, напрочь стирая мое хорошее настроение и доброжелательный настрой к трудолюбивой Дине, отчего я, откровенно говоря, на ней срываюсь.

Сначала потому, что она вместо обеда реально взялась за пересадку полуживого цветка и теперь нам с Сонькой даже запереться негде, чтобы посплетничать. А потом, потому что на моем столе красуется какой-то подозрительный пакет, пачкая красной жижей только что отпечатанные макеты под новую акцию.

– Это что? – раздраженно спрашиваю у согнувшейся в дугу спины помощницы.

– Это вам принесли, – испуганно взирает на меня двумя голубыми глазенками Дина, обернувшись.

И злиться на нее не получается. Во-первых, потому что эти глаза действую гипнотически, автоматически притупляя любой негатив; во-вторых, потому что я адекватная женщина и пока не пойман – не вор (читай, не предатель). А, в-третьих, потому что у нее полщеки в земле. Ну как на это сердобольное дитё гневаться?

Я вздыхаю, пытаясь сохранить здоровый настороженный настрой, хотя улыбка так и просится наружу, и раскрываю странный пакет.

Там кило гранатов. Или больше. Гора!

Так вот, что за странное красное пятно на столе, один из них не выдержал напора повседневности. А я уж понастроила себе страшных картинок с кровавыми сюрпризами внутри. Меньше надо фильмов по рекомендациям Соньки смотреть.

Но озадаченность все равно остается. Откуда гранаты? Очередной сердобольный подгон от кого-то из коллег? Помнится, мне тут на днях чернику подсовывали. Теперь понятно, почему так настойчиво.

– А кто принес? – снова интересуюсь у хрупкой спины в тоненькой кофточке.

– Парень какой-то. В очках.

Даня.

Непроизвольная улыбка растягивается на моих губах, а сердечко предательски стучит в ребра. Я оседаю в кресло и откидываюсь на спинку. Ненавижу гранаты, но это же прелесть какая-то, что кто-то готов мне таскать их пакетами.

Берусь за телефон и печатаю:

«У тебя на гранаты какой-то таинственный план? Я не умею их готовить, так и знай»

Телефон тренькает в ответ почти сразу.

«Полезно. Ешь.»

Краткий и непреклонный, не ведется на мою шутку. Хотя я реально не знаю, что нужно сделать, чтобы употребить такое количество гранатов в пищу.

«Если я столько съем, то стану как он – красной и в пупырышку»

Д: «Я помогу тебе с ними справиться»

Не удерживаю короткого хихиканья и закусываю губы. А неприступная гора, оказывается, умеет флиртовать! Даже по смс.

Интересно, он будет кормить меня с рук? А потом слизывать красные капли с уголка рта? А дальше…

Ох, куда-то понесла меня фантазия, прокатываясь жаром вниз живота. Я уже вся в предвкушении вечера, напрочь позабыв о дурацком рабочем дне. Мы же поедем домой вместе? Может, поужинаем где-нибудь? Я позволю ему напоить меня… Нет, напоить не получится, иначе серьезного разговора не избежать. А так не хочется портить момент, честно говоря. Может тогда лучше сразу ко мне? А разговоры о важном на завтра? Хоть денек себе дать еще покайфовать без всех этих беременных разборок.

Блин, Сонька и ее десять – одиннадцать коробок. Мысль пронзает меня неожиданно, совсем забылось. А еще сегодня йога. Я клятвенно обещала гуру Олегу сегодня быть, как штык, отрабатывая собаку мордой вниз за неуважительно пропущенный урок в прошлый понедельник. Дурацкое похмелье. Оно принесло мне очень много бед.

«У меня сегодня йога» – расстроенно печатаю я.

Вот бы Даня написал «не ходи». Чем не идеальная отмазка снова пропустить?

«Я тоже собирался в спортзал»

Разгон от эйфории до полного расстройства в пять слов. Потрясающе. Значит, сегодня мы не встретимся. Хотя понятно, что такую потрясающую стиральную доску вместо живота нужно как-то поддерживать. Но, черт, это совсем не помогает успокоиться.

«Во сколько ты закончишь?» – прилетает следом и повышает настроение, как резко опущенный в кипяток термометр.

Меня даже пугают такие колебания. Если бы я точно не знала, что это физически невозможно, тоже заподозрила себя в резком изменении гормонального фона.

«В девять»

Д: «Тебя забрать?»

Господи. Конечно, забрать. Забрать, увезти, ото всех спрятать и… Повторить ночной кросс, желательно дважды. Завтра с утра же нет совещания, на которое никак нельзя опаздывать?

«Ага»

Печатаю и удовлетворенно погружаюсь в очередные фантазии. На этот раз в них нет офисного стола, стула, подоконника и Жоры, поглядывающего на нас из нового горшка. Зато есть заднее сидение тесной Хонды, тонированные окна с отпечатками моих ступней и гранаты. Гранаты повсюду.

Глава 31. Вопреки воле и здравому смыслу. Аминь

Даня

– Брифинг состоится? – Кирюха подъезжает на своем стуле и заглядывает мне через плечо в экран.

Сегодня мне даже не хочется огрызаться за безжалостно нарушенные личные границы. Во-первых, на Кира это не подействует, у него вообще нет понятия личных границ, а, во-вторых, в эти самые границы за последние пару суток вторгались столько раз и такими варварскими способами, что я уже не уверен, остались ли они. И я до конца не понял, нравится мне это или нет. В конце концов, топтали мою зону комфорта прелестные длинные ноги.

– Как обычно, – киваю, закрывая заявки от бухгалтерии по эске и перекидываюсь разгребать завалы на электронке.

– В «Пит-Стоп» или «Кедр» сегодня?

– Сами решайте, – отделываюсь сухо.

После совещания еще полчаса пытался влиться в работу, ни черта не выходило. Мешала то идиотская улыбка, которая нет-нет, да прорвется, то яркие образы, не желавшие уступать место рабочим вопросам.

Только-только раскачался, а задач на сегодня, хоть ночуй. Но собственно установленные правила нельзя отменять, иначе вся дисциплина полетит к чертям. Народу нужен этот час по понедельникам, наполненный байками с выходных и решением текущих проблем, чтобы настроиться на рабочую неделю.

– Окэ, – по плитке прокатывается звук пластиковых колесиков, позволяя мне снова переключится на работу.

Очередная теория об условности единицы времени подтверждается, когда надо мной нависают семь нетерпеливых душ, хотя я, вроде бы, только влился в рабочий темп. Часы на экране показывают время обеда.

Блокирую экран, стягиваю со стола телефон и ключи, и поднимаюсь. Демократическим голосованием сегодня победил «Пит-Стоп», расположенный подальше, но с классными авторскими бургерами. Именно такой тяжелой белковой пищи сегодня и хочется. То ли в отместку за травоядную субботу, то ли как восполнение потраченных ночью калорий.

Лицо снова разрезает неудержимая улыбка. Со стороны посмотри – придурок пришибленный. И у этого диагноза вполне конкретная виновница.

Даже не понимаю, когда случился тот поворотный момент, где я прыгнул с головой в водоворот Лу. Просто помню ту бесконечную минуту в машине, когда свет от вывески магазина падал на лицо напротив, а я взвешивал какие-то грубые «за и против» и не нашел ничего, что можно противопоставить громко грохочущему органу в груди и жажде, которая так неожиданно подарила вкус к жизни. Я очень хотел снова ее почувствовать.

Лу.

Как красиво отскакивает звук от нёба и воздухом проносится между губами. Как головокружительно рисует сумасбродную картинку, растрепанные волосы и низкий щекочущий нервы голос. Лиза – это что-то ураганно-безбашенное, Лу – сумасшедше игривое. И вроде бы это одна и та же девушка, но теперь абсолютно другая.

– Что-то подозрительно довольная у тебя рожа, – на плечо опускается мужская рука, по-братски придавливая к земле.

Говорю же, никаких личных границ и субординации. Хотя за столько лет мы с Киром действительно перешли на приятельский уровень с пятничными посиделками и всем этим «бабы – зло» за пивом.

– В отличие от твоей, – мы притормаживаем немного позади пацанов, которые опять обсуждают какую-ту сетевуху, пока к нам едут лифты.

– Двадцать часов в Доте, потом отсыпался. Не отоспался, – хохочет приятель.

– Задрот, – фыркаю я.

– Кто бы говорил.

И снова идиотская неудержимая улыбка, палит по всем фронтам. Так и статус главного задрота недолго потерять.

Шумной компашкой мы вваливаемся в лифт, я поглядываю на часы. У Лизы тоже сейчас обед. В голове накапливаются странные вопросы: стоило ли ее предупредить, где я, хотела ли она пообедать со мной? Пойдет ли она вообще есть? Наверняка опять будет беспорядочно питаться.

Её вообще нельзя оставлять без присмотра. Особенно сейчас.

Чудно́ и необычно снова погружаться в этот мир, где есть фактор хаоса, который тебе не по зубам. Слишком давно не практиковался. Последние отношения можно считать с треском провалившимися, раз моя бывшая девушка теперь без пяти минут мачеха. И долгое время именно этот опыт не давал снова для кого-то открыться.

Но Лу настоящая взломщица. Ей даже ключ был не нужен, сорвала дверь с петель и натоптала в моей зоне комфорта, как следует перетряхнув. И теперь я снова в позиции, где все нелогично, и я не знаю, как себя вести.

– Видел сегодня Лизу? – Кир толкает меня в бок, вырывая из раздумий. Хотя прохладный ветер, бьющий в лицо, едва мы выходим из бизнес-центра, справляется с этим не хуже.

Вот и еще один неучтенный фактор, вносящий беспорядок в мою отлаженную стратегию существования. Кирилл явно заинтересовался девушкой, которую я уже ангажировал. А теперь получается, что он о своих намерениях говорил открыто, у меня никаких намерений и вовсе не было, но все в итоге вышло некрасиво и вроде как исподтишка.

– Она была на совещании, – коротко и сухо отвечаю я.

– Я ее сегодня видел только со спины, но там такая кожаная юбка, уф-ф-ф, – комично трясет запястьем, затягиваясь последним звуком.

– Она не свободна, – выходит сквозь зубы.

Глупо проявлять замашки самца, когда у нас и разговора толкового еще ни разу не вышло, а вся история укладывается в пару безумных дней и акробатической ночки, но со взбесившимся нутром какого-то черта я совладать не могу.

– Точно? Откуда узнал?

– Инфа сотка. У нас было свидание, – выдаю полуправду. Но она вполне способна расставить нужные точки. – Случайно вышло и как-то…

– Вот ты жучара, конечно, – хохочет Кир, явно не собирающийся впадать в пушкинские страдания, как я предполагал. – А сам мне заливал: не интересует, не интересует.

– Сам не понял, как это произошло.

Что чистая правда. Все случилось вопреки воле и здравому смыслу.

Аминь.

– Черт, вот непруха, всех красивых девок разобрали, – продолжает шутливое самобичевание приятель.

Ныряет в полумрак спорт-кафе и тут же принимается кидаться остротами в коллег, пока мы рассаживаемся. От брифинга за этим столом, конечно, одно название. Традиционные сборы по понедельникам я придумал для сплочения коллектива, но и важные рабочие вопросы здесь тоже выносятся.

Правда сегодня всё это обходится без моего участия. Я набиваю желудок едой, которую придется до последнего пота отрабатывать в спортзале, и бесконечно кручусь мыслями вокруг безалаберной девчонки, наверняка обедающей пачкой печенья. Как делала это ни раз, я замечал.

А вчера вообще умудрилась в себя бокал вина влить, совершенно не заботясь о здоровье. Ни собственном, ни…

Что там ее бабушка говорила о витаминах?

По пути к офису отстаю от коллектива и перебегаю дорогу до овощной лавки. На глаза сразу попадаются крупные ярко-красные плоды, из которых вчера был подан сок. Вроде полезно.

А значит то, что ей нужно.