Текст книги "Без пяти минут беременна (СИ)"
Автор книги: Амалия Март
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Глава 32. Собака мордой вниз
Лиза
– Тянемся, тянемся, вдо-о-ох, застыли, – своим медитативным голосом тянет гуру Олег из Ташкента, тщательно маскирующийся под коренного балийца.
Я тоже сначала повелась на его шикарный загар, экзотический разрез глаз и модные штаны-парашюты. А потом услышала, как он балакает после занятий по телефону на родном языке и весь романтический флер как рукой сняло. Все-таки я рассчитывала на кокосы и пальмы под хитрые асаны, а не иссохшую пустыню и плов. Поэтому и тянусь нынче не так усердно, как раньше. Нет смысла гнуться как в последний раз, если уже не для кого.
– Ниже, Лиза, – гуру Олег, с теперь уже явным южным акцентом, пристраивается сзади и надавливает мне на поясницу, заставляя прогнуться ниже. Я скриплю своими боевыми восьмерками, но прижимаю локти к коленям.
В просвете между ног вижу голые и очень волосатые ступни гуру и морщусь. А раньше это казалось очень сексуальным. Кажется, нужно сменить преподавателя, удовольствия от узбекской йоги я больше не получаю.
– Вот так. Втягивайте мышцы бедер, – говорит громко, вроде для всех, но одобрительно похлопывает пониже спины именно меня. Отходит на шаг и останавливается позади. Эй, я вообще-то вижу, что ты пялишься, Олег. Только не поправляй штаны, только не поправляй…
Зараза!
Дрожащие ноги подгибаются коленями внутрь, я оседаю на коврик и пытаюсь прийти в себя, после такого мощного прилива крови к голове.
– Выхо-о-одим из позы, – раздается низкое сзади. – Медленно разворачиваем стопы, поднимаем корпус. Выдыхаем. Почувствуйте, как Прасарита падоттанасана делает ваше тело сильным и гибким, как наполняет его энергией.
Я чувствую только головокружение и то, что пора записаться в другую группу. Когда твоя Праса-чё-то-там взывает тесноту в штанах гуру – это уже совсем не та йога. Если ты, конечно, не используешь эти познания для домашних игр. Интересно, у Дани в спортзале ведут йогу?
Вытираю вспотевший затылок полотенцем и берусь за бутылку воды, пока четыре более старательные ученицы переходят к Бхуд-чего-то-там асане, которую я называю «дельфинчик». В ней я всегда издаю такие утробные звуки, словно призываю свою стаю. Но не сегодня. Не сегодня.
В финальную «звезду» под трехминутную медитацию я все же ложусь, но расслабиться как обычно не получается. Голые мохнатые ступни так и маячат перед глазами.
– Занятие окончено, – включает верхний свет гуру из Ташкента. – Спасибо за работу, – кланяется нам.
Кланяется, надо сказать, профессионально. Это меня, наверное, и ввело в заблуждение на этапе знакомства. Это и хорошо оформленные брови. И штаны-парашюты, конечно. Повелась, как девчонка, даже стыдно за себя.
– Всем прекрасного вечера, – низко мурлычет он, вызывая шквал ответных любезностей от дам. Я молча скатываю коврик. Интересно, мне вернут остаток по абонементу?
– Лиза, можно тебя? – рокочет гуру, когда я поднимаюсь на ноги. Пара задержавшихся вместе со мной девчонок стреляют в меня завистливыми взглядами, но всё же подхватывают коврики и ретируются. – Я заметил, то ты стала отставать от группы, – задумчиво складывает ладони домиком, взирая на меня своими черными глазами гуру Олег, когда я подхожу. – Прошлое занятие пропустила, сегодня не справилась с элементарной Прасарита падоттанасана. Думаю, тебе стоит взять дополнительные занятия. Занимаясь дважды в неделю, мы достигнем большего прогресса. Я чувствую, что твои мышцы зажаты, – нагло лапает меня за локоть и ведет к плечу. – Нужно приложить немного больше усилий, и ты почувствуешь совершенно другой уровень легкости. Я открыл запись на индивидуальные занятия…
– Я подумаю, Олег, – делаю шаг от него и поправляю коврик подмышкой. Хотя правильнее сказать: «щас тебе, грязный извращенец!». – Меня ждут, до свидания.
Стряхиваю ощущение от липкого взгляда гуру и бегу в раздевалку и душ. Как хорошо, что Олег такой тормоз и все мои невербальные сигналы, что я посылала своими подтянутыми вверх бедрами до него так долго шли. Иначе я могла совершить роковую ошибку и в моей постели оказался бы он, а не Даня. Чудесный, заботливый, потрясающий Килиманджаро. У которого очень органично мохнатые ступни.
Проверяю телефон в шкафчике.
«Уже еду» от Дани получасовой давности заставляет ускориться и обойтись сегодня без парилки. Обычно я пользуюсь абонементом по полной и помимо йоги в понедельник у меня бассейн и хамам, а по четвергам Фитмикс, солярий и снова сауна. Люблю я попотеть.
Скоростной душ только разогревает, хотя вода тут, как всегда, на уровне «чуть теплее, чем в проруби». Я быстро переодеваюсь в рабочую одежду, жалея, что влезла сегодня в колготки, желая покрасоваться перед мужчиной, и вылетаю из клуба. Серая Хонда уже красуется на стоянке.
– Ты так быстро! – радостно забираюсь коленями на сидение и присасываюсь к теплому рту, перегнувшись через рычаг переключения скоростей. М-м-м, кто-то сегодня активно поработал в спортзале, запах мыла остро переплетается с глубоким мужским ароматом. Кайф. – У вас тоже арктический душ вместо нормального в зале? – отлипаю от мучительно сладкого, требующего продолжения, поцелуя.
– У нас нормальный, – стреляет глазами мне в вырез свитера Даня.
Хороший свитер, особенно в таком наклоне.
– А йога у вас есть, не знаешь? А то что-то мне здесь разонравилось, – откидываюсь на сидение, прикрываю за собой дверь и оттягиваю задравшуюся юбку вниз.
– Я узнаю, – заводит машину.
– Куда едем? – тяну ремень безопасности. – Сегодня ко мне никак, Сонька и ее одиннадцать коробок теперь занимают половину квартиры. Теперь у меня соседка. Но можно заехать за вещами на утро и к тебе…
– Ты ужинала? – перебивает меня, выруливая со стоянки.
– Эм… нет. Но я не голодна. После йоги всегда так, поэтому я на нее и хожу, – легко смеюсь, устраивая сумку на коленях.
От мощного взгляда на щеке расплывается горячее пятно, и я оборачиваюсь.
– Что?
Чего он так смотрит?
– Я гранатами наелась!
– Поедем ужинать, – ставит он точку, снова возвращая внимание дороге. – Ты была в Диджитал кафе?
– Даже не слышала.
– Там все электронное, очень интересно.
Я, конечно, категорически не понимаю, чем меня может удивить электронное меня, но смиренно соглашаюсь. Ну хочет Даня растянуть прелюдию и поужинать, ради бога. Хотя из всех этих «своди меня сначала поужинать, а дам я тебе после седьмого свидания» уже давно выросла. Был один такой, первый два года все за ручку по парку водил, а через семь лет к любовнице укатил. Не факт, что первой. Так что не хочу больше терять время.
* * *
– А-а-а, я поняла, в чем тут фишка! – стучу пальчиками по экрану на столе, листая меню. – Это кафе для интровертов!
Поднимаю взгляд на Даню, устроившегося напротив, и ловлю его кривую ухмылку.
– Думаешь?
– Столики очень далеко друг от друга, заказ можно сделать онлайн без официанта, сиди себе, втыкай в телек прямо на столе или рубись в игры… Никакого контакта с внешним миром, – непроизвольно вздыхаю, продолжая листать обширное меню с яркими картинками.
Ну просто технологии это все прикольно конечно, но главная прелесть поесть не дома под телек, а в общественном месте – как раз таки живое общение, разве нет? А как же допросить официанта с пристрастием, нет ли в каком-то блюде петрушки или сельдерея? А помучать его личными предпочтениями?
Эх.
– Тебе здесь не нравится? – устанавливает между нами телепатическую связь Даня.
– Пока не поняла… – переключаюсь на вкладку игры и листаю вниз. – О! Морской бой! – тут же оживаю. – Давай сыграем? В детстве я постоянно Элю обыгрывала. Она так бесилась! – вспоминаю с улыбкой. – Я, правда, мухлевала, перерисовывая кораблики с места на место, – наклоняюсь поближе к мужчине напротив и сообщаю будто по секрету. – Поэтому всегда бралась рисовать карандашом.
– Ты, оказывается, мошенница, – продолжает улыбаться он.
– А ты играл в детстве?
– И тоже всегда выигрывал, – ухмыляется. – Только честно.
– Это будет интересно… – прикусываю губу, стреляя в него глазами.
Необыкновенно чувство легкости распирает грудную клетку. С ним так просто, можно болтать, что вздумается, не скрывать эмоции, не притворяться принцессой на горошине. И так и тянет признаться во всех грехах. Как знать, возможно в конце этого упоительного дня именно это и произойдет. Сейчас даже странно вспоминать, что еще несколько дней назад всё казалось так сложно, как будто Кая пытаешься разморозить, а он все тычет палкой в свои льдинки, собирая слово «Отвали». Что за магия его растопила? Неужели черные кружевные трусики?
Кстати, они сейчас на мне. Закроем субботний гештальт!
– Выбрала? – спустя минуту томных переглядываний интересуется он.
– Ага. Суши! Я всегда беру суши, – откидываюсь на своем диванчике и снова возвращаюсь к меню. – Но выбрать непросто… – стучу пальчиками по экрану, задумчиво надувая губы. – Запечённые или холодные? А может Маки? Угорь терпеть не могу… Интересно, а есть у них с креветкой и манго?
Разговариваю вроде сама с собой, но легкий смешок напротив напоминает, что иногда все же стоит фильтровать свой бесконечный поток мыслей через рот. Или для проформы попробовать все это обсуждать у себя в голове. Помню, Витюша вечно ныл, что иногда ему хочется купить мне кляп. Я думала, это такая легкая сексуальная причуда и даже включалась в эту игру… А он реально больше не мог выносить мою болтовню. Так и сказал, собирая вещички: ты же не затыкаешься ни на минуту, иногда мне пристрелить тебя охота.
Видимо новая пассия немая услужливая рыбка, раз он ее уже в ЗАГС потащил. Вот он, оказывается, секрет успеха. Нужно брать на заметку.
– Можно позвать официанта, вот кнопка, – участливо показывает на экран самый деликатный мужчина в мире.
Ни тени раздражения в голосе. Только легкая ирония.
– Слава богу, – облегченно выдыхаю я.
И жму, жму. Я уже говорила, что люблю мучить официантов? Ну, в общем, после того, что я сделала с этой девушкой, мы должны ей хорошие чаевые.
Когда первая партия больших-пребольших роллов скрывается в моем рту, счет в «Морском бое» переваливает за 3:0. Потоплены две моих трехпалубки и один однопалубный, а самый большой корабль нагло подбит. Тогда как я натыкала пальцем в небо только один его двойной кораблик. Вот удачливый мерзавец!
– Признайся, у тебя чуйка уровня «бог»! – с напускным возмущением взмахиваю палочками для суши.
– Я просто понял твою тактику.
– Но у меня нет тактики!
– Есть. Ты просто сама не заметила, как выстроила корабли по алгоритму.
Я оглядываю свое поле с корабликами и прищуриваюсь. Разве можно назвать тактикой то, что я рассовала их, будто чихнула?
– У тебя такое забавное лицо, – мягко смеется Даня. – Хочешь, я поддамся?
– Еще чего! – фырчу я. На этот раз по-настоящему возмущенно.
Я, может, и мошенница, в прошлом, но, когда поддаются – терпеть не могу! Потому что весь кайф игр – любых, спортивных или настольных – в победе.
– К4.
– Мимо, – улыбается, гад удачливый. – Б8?
– Ранил, – бубню, зачеркивая квадратик.
– Б7?
– Ранил.
– Б6?
– Убил.
Я раздраженно кидаю зажатые пальцами палочки на стол и тянусь к чашке чая, гневно сопя. Даня как знал, что мне понадобится успокоительное и предложил чай с мятой.
Я бы лучше употребила один из шикарных авторских коктейлей, что маняще проплывают на подносе официантов и все мимо нас, но решила сегодня вечер не портить. Так все хорошо идет. За исключением его нечестной победы!
– Может, сыграем во что-нибудь другое? – иронично вскидывает брови невозмутимый Килиманджаро.
Ну уж нет, проигрывать, так с блеском и шампанским! То есть, чаем с мятой!
– Берись за карандаш, капитан, сейчас ты потонешь! – тычу в него пальцем.
И хотя никакого карандаша нет, а крестики на подбитых кораблях ставит умный компьютер, звучало это угрожающе. Ну почти. Даня все равно продолжает улыбаться.
По итогу вечера я потерпела полный разгром на морском поле, подчистила целый стол еды и обнаружила интересный факт: меня ужасно возбуждает Данин прошаренный мозг. Даже проигрыш не кажется таким уж горьким, когда видишь такую улыбку напротив. Не улыбку превосходства, а некого смущения, что сделал меня в сухую.
Мой парень – чертов гений.
Даже не знаю, от чего бабочки в животе трепыхаются активнее, от этого факта или смелого «мой парень».
– Рассказать твой алгоритм? – мягко спрашивает победитель.
– Ну давай, – императорским взмахом руки разрешаю. Чего уж тут.
– Ты выстраивала корабли квадратом ближе к краю. На второй и третьей линии от границ.
– Не-е-ет, – неверяще смотрю на свое перечеркнутое поле. Не может все быть так просто. – Или да? – наклоняю голову. – Вот черт! – опрокидываю в себя остатки чая и тихо смеюсь.
Не было у меня никакой тактики, просто так кораблики очень красиво стоят. А Даня взял и вычислил то, что сделало мое подсознание. Такой он… трусикоспадательный. Аж жаркий ком внизу живота разливается.
– Куда теперь? – собираю разбросанные в пылу битвы не на жизнь, а на смерть, вещи и встаю из-за стола.
Надеюсь на ответ: «ко мне». Очень уж меня распалила наша шуточная битва и его притягательная сдержанность. Можно даже не заезжать за вещами, я как-нибудь переживу. Я как раз сегодня натренировала такую «собаку мордой вниз»…
– Прокатимся? – поднимается следом за мной.
Ох, господи, ну что за любитель прелюдий?
Глава 33. Болтун vs Динамщик
Вечерний город, это, конечно, нечто прекрасное. Особенно, если встречаешь этот вечер не на собственном диване с тарелкой пельменей в руках, а на пути к закату, в машине с потрясающим мужчиной.
– Так мы едем куда-то или…
– Куда-то, – ухмыляется Даня.
– И это секрет? – верчусь на сидении, не зная куда себя деть. Я из тех, кому точно нужно знать, что будет дальше. Не люблю все эти «сюрприз», «приедем – узнаешь». Я слишком нетерпеливая для этого, даже кино смотреть люблю со спойлерами.
Выдай мне спойлеров, Килиманджаро.
– Нет, – просто отвечает непробиваемый мужчина.
Он специально это делает!
– Так ты скажешь или мне начать тебя пытать? – скидываю обувь и ставлю ноги на торпеду.
– Интересно будет на это посмотреть, – усмехается. Не верит, что я на такое способна? Зря.
– Кх, кх, – прокашливаюсь, кладу руку поверх его кисти на рычаге переключения скоростей и веду пальчиками выше.
Выше и выше, до плеча, а потом ниже и ниже, до… Ну понятно короче, какая моя финальная цель. Я все еще грежу картинкой из «Титаника», надеюсь, окна в тесной Хонде запотеют не меньше.
Даня мой хитрый замысел разгадывает не сразу. Сначала просто молча рулит, пытаясь не выдавать мурашки, бегающие под моими пальцами, а потом резко вытягивается в струну.
– Сумасшедшая, – выдыхает, крепче сжимая руль.
– Все еще интересно посмотреть, как я тебя пытаю? – интересуюсь невинно, уже вовсю звеня пряжкой.
– Мы едем на Балтийский бульвар. Кхм, Лиза, господи! – нервно бросает мне, резко тормозя на светофоре.
Чуть Опелю в зад не вписались. Упс.
Перехватывает мою ладонь и поворачивается ко мне. Его глаза сверкают такой смесью эмоций, что я не пойму, что преобладает: злость, растерянность, возбуждение?? За стеклами очков гораздо тяжелее рассмотреть, что плещется на дне его яркого взгляда.
– Неугомонная, – очередной выдох. А потом еще один уже мне в рот.
Стремительный, глубокий, жесткий поцелуй застает меня врасплох, но мгновенно отзывается во всех клеточках огненной лавой. Ладонь Дани ныряет мне на затылок, крепко сжимает и тянет мой корпус себе на встречу, до боли натягивая ремень безопасности. Он толчком погружает язык мне в рот, не давая ни секунды раздумий или свободы. Ух, я успела позабыть, что у нас такая властная сила скрывается за этим айтишным образом из брючек, очков и выглаженной рубашечки.
И откопался же бриллиант среди булыжников.
Мы самозабвенно тонем в борьбе языков, в смешивании вкуса, жара и дыхания. Моя ладошка, утонувшая в его, перемещается на тяжело вздымающуюся грудную клетку и оседает там, прижатая тяжестью руки Дани. В нее ускоренно бьется сердечный ритм мужчины, и моя голова начинает кружиться от остроты ощущений.
Лео и Кейт нервно перетаптываются в сторонке, наблюдая, какая химия сейчас происходит между людьми в этой тачке. Вот так надо было играть, ребята, так запотела бы не только ваша тачка, но и весь корабль!
Правда, наша зарисовка из начала фильма для взрослых нагло прерывается мощным клаксоном позади. Вот черт, уже зеленый? Так быстро?
Даня с очередным шумным выдохом оседает обратно на водительское сидение и давит педаль газа. Автомобиль шумно стартует и несется вперед, пригвождая меня к месту. Я высоко смеюсь, почему-то очень счастливая. Может от того, что удалось вытрясти из этой непробиваемой горы еще немного эмоций? Сейчас он уже не выглядит таким уж сдержанным и нарочито положительным героем. Сейчас – это плохиш из старого кино, с опавшей на лоб кудрявой челкой, обострившимися скулами и взглядом лихача, втопившего газ.
– Куда мы едем, напомни? – интересуюсь, поправляя волосы, взлохмаченные его жесткой пятерней.
Откидываю козырек и всматриваюсь в пассажирское зеркальце. А я еще переживала, что косметичку в сумку не киданула, подправить макияж после тренировки и душа. Да с такими остановками и мужчиной, можно навсегда отказаться от губной помады и румян.
– Балтийский бульвар, – низко рокочет Даня.
Его хриплый голос прокатывается по оголенным проводам под кожей и подпаливает к чертям ненасытных бабочек. И теперь они разносят гребаный пожар на своих крылышках по всему телу. Надеюсь, у него квартира на этом бульваре, иначе нас могут арестовать за разврат в общественном месте.
Например, на следующем светофоре.
Но когда мы заворачиваем к заливу, надежда избежать ответа перед законом быстро тает. Значит, привез полюбоваться меня на закат? Серьезно?
Как… романтично. И не вовремя, Дань!
– Будем встречать закат, серьезно? – интересуюсь скептически.
Даже сдерживать досаду не пытаюсь. Лицо само в такой гримасе искривляется… А Даня хохочет, отстегивая ремень. Его мое лицо забавляет.
– Иди сюда, – помогает отстегнуть мой карабин и тянет на себя, обхватив мою талию.
Я тут же расплываюсь в улыбке. Значит, он думает о том же, о чем и я? Кейт и Лео, рука/ступня/задница на стекле? Ура!
Я резво перекидываю ногу через коробку передач и колени Дани и забираюсь сверху. Это должно быть очень романтичным, в голове выглядело именно так, но по факту – ужасно неудобно. В поясницу впивается руль, потому что спину приходится изогнуть креветкой, а голова все равно подпирает крышу. Какой тесный салон у Хонды!
Даня нащупывает ручку под сидением и немного отодвигает его назад, стараясь добавить немного удобства. Выходит средненько, мы вдвоем все еще слишком высокие для таких фокусов, но, когда его требовательная ладонь забирается под свитер и подушечки пальцев легонько проходятся по позвонкам, становится удобнее. Да, определенно, мне в жизни не было комфортнее!
Я сдавленно мычу от растекающегося удовольствия и теснее жмусь к сильному мужскому телу. Мой стон смешивается с его шумным выдохом, и мой пульс начинает частить. Я вглядываюсь в волевое лицо в своих ладонях и только один шаг отделяет меня от полного погружения в этого мужчину.
Тянусь пальцами к тонкой оправе и аккуратно снимаю очки с лица Дани. Вот так лучше. Никаких преград и защитной ширмы. Даня как есть. С хищным голодным взглядом, настоящий, открытый, жадный.
И весь мой.
Он снова делает это: вдавливает мое тело в себя, фиксирует голову, набрасывается на губы. Вталкивает свой вкус и жар мне в рот, давая острой потребности пронзить стрелой насквозь. Я задыхаюсь от нехватки кислорода, от силы его пожирающей энергетики, и все равно радостно подыгрываю, сдаваясь. Потому что мне нравится быть вот такой: податливой в его руках, ведомой к удовольствию. Воспоминания вчерашнего вечера вспыхивают предвкушением.
Наверное, сегодня это будет еще острее.
То, что Даня не собирается переступать черту вседозволенности, я понимаю, когда во второй раз многозначительно подбираюсь к его ширинке, а он меня останавливает. Отрывается от моего рта и низко смеется.
– Неугомонная, – повторяет снова. – И святого доведешь до греха, – нашептывает, уткнувшись мне в ухо.
– Ну Да-ня, – ною, потираясь об его колени.
Распалил и хочет кинуть. Не в мою смену, дружок!
– Мы здесь не для этого, – убирает влажные волосы с моего плеча и касается губами шеи.
Я ежусь от побежавших мурашек. Ужасно чувствительное местечко.
– Тогда поехали к тебе!
– Не сегодня, – гладит по оголенной его стараниями спине.
– Признайся, ты живешь с мамой? – упираюсь в его плечи и отстраняюсь, чтоб заглянуть в лицо. Насколько это позволяет тесная Хонда.
– Нет, – смеется он. – Просто не сегодня.
– Тогда зачем мы здесь? Не говори, что реально встречать закат, – морщусь.
– Надо поговорить.
Вот же... черт.
Ну почему снова эти разговоры, кому они тут нужны вообще?
Не верю, что это говорю я, но: по-моему, слова вообще сильно переоценивают. Язык тела куда более приятный.
И какого же черта я ведусь на это его: пошли? Вылезаю из машины, кидаю грустный взгляд на залив и хватаюсь за протянутую руку. Ладно, допустим, закат действительно ничего. Небо сегодня какое-то особенно разноцветное, солнце тонет в серебристой воде медленно и со вкусом, окрашивая гладь красным. Была бы я чуть более романтичной, уже выдавила вздох умиления, а так только ежусь, предчувствуя похолодание. Такой яркий алый закат не несет ничего хорошего в городе дождей и ветров.
Возможно, как и предстоящий разговор.
Далеко мы не уходим, огибаем машину и пристраиваемся на ее капоте. Не прям забираемся с ногами, но используем бедную японскую тачку, как опору для разговора. Даня греет мою ладонь в своей и смотрит на уплывающее от нас солнце. И молчит. Я честно пытаюсь делать так же, но мне мешает насладиться моментом предстоящая перспектива разговора по душам. Так не хотелось портить этот прекрасный день.
Пока висела вниз головой в излюбленной гуру Олегом позе, три раза прокрутила в голове, как правильно будет сообщить Дане о своей не беременности и что-то картинка ни разу не выстраивалась позитивной. Я пока не очень хорошо его знаю, но то, что он до мозга костей серьезный и ничего не воспринимает с присущей мне, например, легкостью – факт. Поэтому очень важно подобрать слова и время, чтобы он все понял правильно. Я его не обманывала, так сложились дурацкие обстоятельства. И новость-то в итоге позитивная, не?
И наверное, сейчас, под тихий угрожающе красный закат, самое время начать этот разговор.
– Расскажешь о своем бывшем? – сбивает меня с мысли Даня.
– Гондон, – вырывается у меня непроизвольно. – Ой, – зажимаю рот рукой.
– Ничего, – давит смешок он. – Я про себя дал ему эпитет покрепче.
– Ты думал о моем бывшем? – удивленно изгибаю брови, хоть Даня на меня и не смотрит.
– Да. И о ситуации, в которой ты оказалась.
Вот черт.
– Да нет никакой ситуации, – обреченно выдыхаю я. Как же сложно, господи. – На самом деле…
– Знаешь, какое на мой взгляд самое удивительно в тебе качество? – перебивает, кидая на меня взгляд.
У меня есть удивительные качества? Круто.
– Ты везде видишь свет. Не умеешь грустить. Твой стакан, наверное, не то, чтобы наполовину заполнен – из него плещется через край.
Даня выпускает мою ладонь из своей и перекидывает руку мне на плечо, прижимая меня к себе.
– Скорее в нем водка, – смеюсь, прижимаясь к его теплому боку сильнее.
– И стакана-то нет, вокруг просто море водки, – гасит смешок на моем плече. – Ты меня заражаешь. Мне кажется, я очень долго жил в позиции «пустого стакана». А теперь, наконец, вижу воду.
– Водку, – поправляю его.
– Море, – выдыхает теплый воздух мне на оголенную кожу плеча.
По спине уже привычно разбегаются мурашки, и я прячу глупую улыбку в волосах.
– Еще сегодня меня не отпускает мысль, что все как-то неправильно начинается. С какой-то дурацкой шутки что ли. А еще я должен тебе денег, – усмехается.
Это он о нашей странной сделке «беременная невеста напрокат?»
– Заставлю тебя их отрабатывать, – забираюсь ладошкой к нему под свитер и прохожусь пальчиками по стиральной доске.
Когда мы уже закончим с этой скучной вербальной частью?
– Я серьезно, Лу, – кладет свою руку поверх свитера, останавливая мои поглаживания.
От его «Лу» просто сносит крышу. Не думала, что будет так интимно звучать.
– Расслабься, я не собиралась брать с тебя деньги.
– У нас был уговор.
– Который дороже денег? – все еще пытаюсь все свести в шутку.
– Который теперь кажется дикой тупостью, – Даня напрягается рядом со мной. Вот загрузился-то. – И я не понимаю, как теперь все переиграть.
– А, по-моему, все вышло круто! Ты только подумай, какая история для потомков: я встретил вашу маму, когда предложил ей побыть фиктивной невестой. Да тут можно целый сериал на русский манер снимать. Интрига: почему она? Параллельные сюжетные линии: твоя родня, моя родня. Казусные ситуации: коса, лошадь, кинза!
– Кинза? – удивленно переспрашивает Даня.
– Ненавижу кинзу, – рассказываю ему будто по секрету. – Поэтому суббота стала для меня кулинарным испытанием!
– Да, прости за это. Не подумал, что тебе нужна нормальная еда. А Рина так и не научилась готовить…
Ну вот, это имя было произнесено. Как иглой под кожу.
– Слу-у-ушай, – аккуратно выкручиваюсь из теплых объятий и поднимаюсь с капота. Хочется взглянуть в его глаза. – Раз уж зашла тема бывших…
– Это очень давняя история, – снова перебивает меня Даня.
– Так-то да, но, похоже, не для тебя. Если ты устроил такое шоу ради нее…
– Это было не для нее. Для отца. Хотелось ткнуть ему в нос своим ненастоящим счастьем. Какой-то мальчишеский порыв, – не весело хмыкает он. – Просто была задета моя гордость.
Даня снова упирает взгляд на горизонт, где солнце уже утонуло в воде, оставив за собой лишь яркие всполохи оранжевого и красного. Сейчас я впервые очень просто читаю его эмоции: он копается в себе и пытается смириться с ответами.
– Уверен, что дело только в гордости? Все-таки вы встречались. А теперь она родит тебе брата. Или сестру, – беспощадно дожимаю его.
Намеренно не ищу более обтекаемых понятий или мягких слов. Я хочу услышать правду: в лоб и без утайки. Насколько тут запущенный случай? Не отвлекаю ли я его от любви всей его жизни? Сейчас кажется, что в его фокусе внимания только я, но настанет время копнуть глубже и не хочется играть на заведомо проигрышном поле.
Внимательно всматриваюсь в профиль непробиваемого мужчины и подмечаю все детальки: как он едва заметно морщится, как поджимает губы. Я не физиогномист, но тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы прочитать, как неприятна ему эта мысль.
Диагноз: он пока не смирился с этой мыслью.
И это отстой.
– Не могу сказать, что я в восторге, – наконец, подбирает он нужные слова. – Но это больше не проблема. Меня отпустило, – поднимает на меня взгляд и всматривается в мои глаза. Настойчиво, прямо, открыто.
Именно это я и хотела услышать. Для начала – неплохо, с остальным можно поработать. Синдром спасительницы никто не отменял.
– Почему тебя держало так долго, как думаешь? – снова подсаживаюсь к нему.
– Уязвленная гордость, – в очередной раз выдает с грустным смешком. – Чувство, что предали. Вроде как за спиной все происходило, а я не понял. Самый близкий человек…
– Понимаю, – укладываю голову на его плечо в знак поддержки.
А что? Я правда понимаю. Не хотелось бы, чтобы мама с моим парнем мутить начала. Даже в какой-то другой вселенной, где нет моего отца.
– Кстати, Рина мне сказала, что все произошло после вашего расставания. Наверное, это снимает с них часть вины.
– Я тоже слышал эту версию, – кивает.
– И не веришь в неё?
– Не знаю. Думал, что такое невозможно. Чтобы вот так встретились случайно и – бах – химия, буря, безумие, роман. Думал, они просто шифровались хорошо и долго.
– Не веришь в химию, бурю, безумие?
Даня поворачивается вполоборота и цепляет ладонью мое лицо.
– Верю, – говорит так проникновенно, что и я – верю.
И смотрит так… что я снова верю. Все-таки его глубокий мир, когда он не прячется за очками, рассмотреть проще. Не зря говорят, что глаза – зеркало души. Сейчас я тону в ней и всплываю в радостной эйфории.
Мы целуемся. Много. Пока окончательно не замерзаем, пока сумрак не сменяется густой вечерней тьмой. На каждом светофоре по пути домой, а потом долго-долго у моего подъезда.
Томительно-сладко, упоительно-чувственно. По-новому. По-другому. Словно глубже, доставая до самого дна друг друга.
Ощущая невероятную легкость, я взбегаю по ступеням к квартире, когда часы уже безжалостно бьют полночь. Доставил домой, как Золушку. Губы печет от затяжного терзания, пульс грохочет на шее, висках и в груди. И мне хорошо, очень, очень хорошо.
И только когда дверь за мной закрывается с тихим щелчком, я понимаю, что снова упустила идеальный момент. Даня раскрылся, дал всего себя прочитать, а я так и осталась наедине со своей дурацкой тайной-не тайной.
Эта мысль щемит не больше секунды, потом я снова прижимаю пальцы к горящим губам и вспоминаю, что завтра будет новый день. У нас еще много, много дней. Времени полно.
