Текст книги "Без пяти минут беременна (СИ)"

Автор книги: Амалия Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 34. Бабочки средней прожарки

– О, господи, ты еще и поёшь! – Сонька закатывает глаза и тут же матерится. Тушь, заботливо нанесенная ей секундой назад на правый глаз пейзажно отпечатывается на веке. – Черт!

Я окидываю взглядом кухонный стол, превратившийся сегодня с утра в косметическую станцию, и замолкаю. Хотя видит бог, это не просто, душа требует не сдерживать рвущиеся мотивы и петь. Желательно в голос и с чувством, какую-нибудь до приторности попсовую песенку.

– Что значит еще? – открываю бутылку с водой и опрокидываю в себя.

– Еще ты храпишь, – выговаривает мне подруга, снова берясь за тушь.

– Врешь!

– Ага. Как паровоз. У меня ни один мужик так не храпел. Я была вот настолько от того, чтобы воспользоваться подушкой не по назначению, – сужает пальцы до сантиметра, выразительно морщась.

– Вот так и пускай постояльцев по доброте душевной.

Опираюсь на кухонную стойку и снова присасываюсь к бутылке, восполняя утренний баланс воды. В который раз про себя подмечаю, что Сонька неважно выглядит, ей бы тоже не помешало разбудить организм стаканом воды. Хотя ее состояние можно списать на стресс последних дней и недосып. Это я живу на топливе неожиданной влюбленности, ей же переключиться даже на легкий романчик некогда. Не припомню, когда у нее тот самый не храпящий мужик в последний раз был.

– Пойдешь со мной на пробежку? – закидываю удочку.

Спорт – это же готовые эндорфины. Просто бери и получай счастье из воздуха.

– Извини, не могу, у меня проблемы с ногами, – кисло говорит подруга, закидывая в косметичку весь многочисленный арсенал со стола.

– Боже, какие?

– Они присоединены ко мне, а я не люблю бегать.

Вот коза. Но хоть чувство юмора пока не пропало, всё не безнадежно.

– Чего встала тогда в такую рань? – кидаю взгляд на часы, проверяя, не опаздываю ли я. Все-таки пробежка – это ритуал, который помогает не убивать людей по утрам.

– Потому что мне, в отличие от некоторых, не давали бумажку, в которой написано, что можно опаздывать.

Встает из-за стола и плетется в комнату, с зажатой подмышкой косметичкой. Огромная такая. Как пол моей квартиры.

– Ты бы хоть предупредила, что по утрам невыносима, я бы морально подготовилась, – бурчу, следуя за ней. – Витаминки тебе, по ходу, не помогают.

– Прости, – выдыхает, скрываясь в недрах шкафа. – Чё-то на нервяках последнее время, – появляется с зажатой в руках рубашкой. Моей. – Можно я возьму? Мои вещи как из задницы.

– Ну бери. Только она тебе великовата будет.

Мы и по росту отличаемся и по объемам. На ней совсем как балахон повиснет.

– Отлично. Спасибо.

И скрывается в ванной.

Я натягиваю штаны, спортивный топ и свободную футболку поверх. Ставлю себе на телефон таймер и лезу в сумку за наушниками, готовясь к тренировке.

– Слушай, меня терзает вопрос, – в проеме появляется Сонька в моей рубашке. На удивление, ей, оказывается, есть что в нее упаковать, а мне всегда казалось, ее достоинства куда скуднее. Хорошо шифруется.

– Ну.

– Где ты откопала эти ужасные шторы?

– Эй, – возмущаюсь я. – Классные шторы. Это вообще единственное, что мне позволили в этой квартире поменять, ты же знаешь бабушку.

– Меня от этих мелких цветочков мутит.

– Ой, все, иди на работу, несносная ты женщина, – выталкиваю ее из комнаты. – Я теперь тебя с бокалом вина буду будить, чтобы ты накатывала и человеком сразу становилась.

– Лучше купи нормальный кофе!

– Куплю, куплю, пошли, я провожу тебя до остановки.

Школьный стадион, истоптанный мной вдоль и поперек, как раз недалеко.

Я провожаю ворчливую Соньку до автобуса и посвящаю сорок минут утренней тренировке под плейлист для бегунов. Душевная легкость соединяется с легкостью в теле и на работу, в кои-то веке, я радостно лечу, а не ползу от безвыходки.

Будет совсем странно написать Дане смс? Типа: «с добрым утром»? Или: «выспался?» Или еще рановато бомбить его смайликами с поцелуйчиками и своим неуемным вниманием?

Пока я кручу в руках телефон, подъезжает автобус и выбивает все эти мысли из головы. Меня снова заносит в салон поток людей, не желающих соблюдать цивилизованные очереди, и к моей груди прижимается чья-то лысая голова.

Опять.

На работу я вхожу ровно по времени: в 9:10. Обрадованная тем, что теперь я не похожа на вечно взмыленную спринтершу с потными подмышками, даже решаю, что сердобольной Лидочке Сергеевне, пожалуй, нужно сказать спасибо. Может, даже подарить символическую коробочку конфет, когда я приду к ней каяться, что ни в какой декрет не собираюсь.

На пути к кабинету меня чуть не сносит с ног Сонька. Вот уж кто всегда взмыленный. Несется куда-то с пачкой бумаги в руках, громко стуча каблуками. Лицо – как у женщины в шаге от убийства. Опять Тарелкин бушует?

Даже не останавливаю ее, чтобы поинтересоваться, как она добралась. Автобус есть автобус.

Дина уже сидит в кабинете и прилежно корпит над чем-то в компьютере.

– Доброе утро, – здоровается она.

– Привет, – я закидываю сумку на стол и врубаю комп.

– Вам там звонили с утра, я ответила, ничего?

– Ага. Кто звонил? – лезу в телефонную книгу на коммуникаторе, чтобы и самой заодно взглянуть.

– Из айтишного.

Даня. Расплываюсь в счастливой улыбке, видя его добавочный на экране. Звонил. Ровно в девять. Почему не на мобильный?

Нажимаю автонабор, опускаясь в кресло. Тереблю в руке провод, наматывая и разматывая его с пальца, пока идут гудки.

– Ты не знал, но у меня есть официальная бумажка, разрешающая опаздывать на работу, – опускаюсь до томного голоса, едва слышу его низкое «да».

– Как дела? – интересуется осторожно, будто прощупывает почву.

Но улыбается, я чувствую это даже через телефонную линию.

– Отлично. Как ты?

– Так же, – вызывает всплеск у моих неугомонных бабочек. – Пообедаем?

– Ты хочешь пообедать со мной? – интересуюсь удивленно. Он же всегда со своими ребятами ходит. А пойти со мной – значит официально сообщить всем о нашем едва зародившемся романе.

– Хочу.

Ох, господи. Хочу больше этих его хриплых, вызывающих жар «хочу».

– Я тоже, – шепчу в трубку, чувствуя, как начинает пылать лицо.

– Тогда до встречи.

– Да…

– Хорошего тебя дня.

– И тебе, – едва выдыхаю от избытка чувств.

Кладу трубку и кручусь на кресле, не сдерживая широкой улыбки.

Не помню, когда была настолько счастливой.

*** – Я увольняюсь.

Соня плюхается на стул для посетителей и принимается нервно барабанить пальцами по столу. Когда дверь распахнулась мощным пинков в стену, я догадалась, что подруга пришла не чай погонять.

– Дин, сгоняй в отдел сбыта за остатками сувенирки по акции, – высовываю голову из-за компа и отсылаю помощницу по делу, на которое уйдет добрых полчаса. Отдел сбыта те еще товарищи. – И напомни им, что мы по описи все сверим, – строго наставляю бедную девочку, никогда еще не пересекавшуюся с Глебом Александровичем.

Мужик просто растопчет ее хрупкий не устоявшийся мир, когда она потребует вернуть фирменные Пауэр Банки, которые он уже всей родне раздал.

– Хорошо, – неслышно выскальзывает из кабинета.

Все, приватность обеспечена.

– Ромашка закончилась? – переключаюсь на подругу, взведенную до такой степени, что зубы скрипят.

– Мне поможет только пистолет. Я увольняюсь. Написала уже заявление и отнесла в кадры.

– Да ладно, – шокированно откидываюсь на спинку стула.

Поверить не могу. Она столько раз уже в горячке такое выпаливала, но до бумажки и кадров дошло впервые.

– Что случилось?

Сонька берет карандаш с моего стола и засовывает в точилку. Крутит с такой ожесточенностью, словно сворачивает чью-то голову.

– Тарелкин случился. Если останусь – подсыплю ему мышьяка в ореховый капучино, как раз привкус скроет. Я уже гуглила, где его можно купить.

Я отбираю у нее острый предмет, сточенный до холодного оружия, и аккуратно интересуюсь:

– Ты уверена? Все-таки уходить в никуда… А тут зарплата.

– Ничего, не дура, опыт хороший, найду местечко попроще и потише. Время еще есть, – снова принимается барабанить пальцами, а следом и трясти ногой, закинутой на колено.

Так, кажется, мы тут без пяти минут от нервного срыва.

– На что время?

Сонька закусывает щеку и терзает взглядом стену напротив.

– Может, зарплата будет поменьше, конечно, – продолжает рассуждать. – Но я смогу у тебя немного пожить, да?

– Ко-не-чно, – тяну неуверенно.

Не так, чтобы я не рада была соседству в своей шикарной однушке, но с намечающейся личной жизнью все-таки хотелось бы иметь немного свободы.

– А потом можно будет найти подработку на фрилансе, наверное.

– Потом? – снова не понимаю я.

– Ладно, я пошла, – вскакивает с места. – Там сейчас Лидочка Сергеевна, наверное, меня искать будет. Ее в кабинете не было, когда я заявление принесла.

– Сонь, ты точно решила?

– Пф-ф, – издает какой-то нервный булькающий звук и убегает так же резво, как прибежала.

То, что она сегодня проснулась слегка не в себе я сразу поняла, и день, видимо, по накатанной не задался. Но увольняться… не думала, что там все так плохо. Никогда не считала Тарелкина таким уж зверем. Мужик специфический, конечно, с перепадами настроения, но не явный самодур или шовинист. Но я явно знаю не всё.

Из дум вырывает громкий телефонный звонок, на дисплее горит уже знакомый добавочный номер.

– Ты готова? – низкий мужской голос мгновенно выветривает из головы всю озабоченность.

Господи, что с нами делает дурацкий дофамин. Совсем мозги отключает, ни о ком кроме себя и глупых бабочек думать не можешь.

– Уже обед? – кидаю взгляд на часы на мониторе. Пока Сонька не пришла, каждую минуту до часа дня отсчитывала, а после не заметила, как уже пора.

– У лифта? – Даня пропускает стадию абсурдного обмена любезностями и сразу к делу.

– У лифта.

Закрываю дверь в кабинет, забегаю в приемную оставить там ключ для Дины и заодно проверить, как подруга. Соньки на месте нет, точно у Лидочки Сергеевны обед проведет. Та сейчас из нее всю душу высосет и подноготную до седьмого колена узнает, чтобы докопаться до причины увольнения. Наш местный дементор очень следит за текучкой кадров.

Даня уже стоит в толпе коллег в ожидании лифта. И меня.

Я чувствую не присущую мне неуверенность. Как поступить? Нагло прижаться или равнодушно поздороваться?

А поскольку я так и не приняла решение, пока шагала к высокому и нереально красивому айтишнику, то просто останавливаюсь сбоку от него и замолкаю. Он кидает на меня недоуменный взгляд. Ну да, я и молчание – пингвины и Африка. Но, по правде, я жду шага от него. Я прошагала достаточно.

– Заработалась? – спрашивает с улыбкой.

– Да, утро пролетело, – вру. Нагло и беспринципно. Я считала минуты до нашей встречи. – Как у тебя?

– Так же, – а вот он явно не врет.

Холодный Килиманджаро!

Лифт оповещает о прибытии, целая толпа сослуживцев заплывает в кабину. Мы каким-то образом оказываемся прижаты к стенке и друг другу. Безобразие. То есть: давайте возьмем еще пару попутчиков на пути вниз!

Нет, все-таки он очень теплая гора. Теплая и упругая. И громко дышащая мне на ухо. И очень бесстыдно загребающая мое бедро в лапы.

– Я тут подумал…

– Опять? – хихикаю от щекотки и от удивления.

Ну что за привычка все время думать! Ужасно вредная.

– Ты будешь подавать на алименты?

Да, думать – это яд. Весь романтический настрой в тартарары. Ну как он может о таких вещах размышлять, наглаживая мою третью базу? И вообще, что за тема? Он о моем бывшем думает в три раза больше, чем я сама. Правда, он считает, что тот причастен к моему мнимому положению, так что…

Черт, ну не в лифте полном свидетелей же признаваться!

– Нет, я…

– Ты же понимаешь, что при желании можно сделать так, что белая зарплата будет числиться по минималке и тогда тебе ничего не светит? – говорит с нажимом.

Да так громко, что на нас оборачиваются. Господи, что за неловкая ситуация? Зачем он вообще об этом говорит? Максимально странная тема для свидания!

Лифт останавливается на втором этаже, и большая часть сотрудников выходит, направляясь к столовой. Я выдыхаю, словно только что удалось глотнуть воздуха. Делаю шаг от Дани и вцепляюсь в поручень.

– Мы не выходим? – с запозданием понимаю я.

– Сходим в одно место, тут рядом, – закладывает руки в карманы и пытает взглядом.

А я что? Я собираюсь поведать ему одну из самых нелепых историй в мире. Только бы он все понял правильно. Только бы!

Глава 35. Мой алкогольный союзник

– А можно я тебя под руку возьму? – едва выходим на улицу, спрашиваю я.

И дело тут даже не в том, что ноги подрагивают, я хочу тупо разыграть карту с тактильным контактом, пока не разрушила чары нашего союза своими откровениями. Отвергать женщину, висящую у тебя на руках, ну совсем моветон!

Даня молча берет меня за руку и кладет ее себе на локоть. Галантно. И улыбательно.

– Слушай, тут такая забавная ситуация произошла, – начинаю я, едва мы делаем шаг с крыльца.

– Как неожиданно, – подтрунивает надо мной с легким смешком.

– Так, сейчас будет серьезная тема, соберись, – толкаю его плечом. – Помнишь, мы были у твоих в субботу. И ты намекнул, что у нас будет ребенок…

Выдерживаю паузу, закусывая губу. В голове так стройно мысли выстраивались, а сейчас какой-то сумбур. Но что надо сказать я помню, не первый день готовлюсь.

– Напророчил, получается, – вклинивается в мою заготовленную речь Даня.

– А?

– У нас… будет, – повторяет он, расставляя слова акцентами.

Останавливается и разворачивается ко мне. Такого открытого и твердого взгляда у мужчин я еще не встречала.

И это трогает мою душу. Самоотверженность Дани зашкаливает, и будь я и правда в щекотливом положении, сейчас кинулась на шею этому мужчине и не слезла с нее до конца наших дней. Но обстоятельства, слава богу, другие. Мне вполне достаточным будет и его рука.

– Так вот, ты сказал, что узнал об этом от кого-то с работы…

– Даник! – сбоку раздается пронзительный крик, и мы оба поворачиваем головы на звук.

В девушке, размахивающей рукой, пока она нерасторопно перебегает дорогу, я едва узнаю сестру Дани. Вот черт! Вселенная сговорилась что ли? Следующим препятствием будет падающий на нас метеорит, лишь бы я не успела рассказать ему правду?

Ничему не удивлюсь, поэтому нельзя терять ни секунды! Пока Алена не преодолела две полосы, я хватаю Даню за руку и выпаливаю:

– Я не беременна!

Жаль, эта фраза тонет в громком гудке машины и визге шин. Да мать твою! Внимание Килиманджаро снова переключается с меня на его безумную сестричку-алкоголичку, с которой были все шансы подружиться, надо сказать, пока она не превратила мою жизнь в полный хаос. Алена оглушительно матерится, стуча притормозившую в паре сантиметров от нее тачку по капоту, а потом возобновляет неспешную прогулку через дорогу с плотным движением.

Все-таки эта женщина послана самим дьяволом.

– Даня, Даня, – трясу его за руку, пока у меня есть пара секунд. – Ты слышал, что я сказала?

Но Даня не слышал. Он уже оказывается в крепких объятиях сумасшедшей сестренки и только извиняюще разводит в сторону руки, когда та повисает на его шее. А ведь там могла быть я.

Да чтоб её.

– Какой-то совершенно безумный день, – выдыхает, наконец отлипнув от брата, Алёна. – Хорошо, что ты согласился мне помочь. Я как услышала цену за эти жалкие сто пятьдесят страниц! А за двустороннюю еще и в два раза дороже, прикинь!

Она тараторит не хуже меня, а я нетерпеливо перетаптываюсь с ноги на ногу, надеясь, что наш обед с горячими признаниями не накроется сейчас медным тазом. Хотя надежда уже тлеет угольком.

– Я же сказал в два прийти.

– Ну я пораньше немного, Дань, у меня в три занятия на другом конце города!

– У меня сейчас обеденный перерыв, – кидает на меня неуверенный взгляд.

Да уж, знаете ли. Обед. И женщина с откровениями!

– Ой, Лиза, я, как всегда, – смеется Алена, оборачиваясь на меня. – Даже не поздоровалась! Вижу Даника и ломанулась! Как дела? Хотя не говори, пошли, пока Даня мне будет печатать методичку, поболтаем, – берет меня под руку и тянет в сторону бизнес-центра.

От ее напора я слегка теряюсь и иду. Просто шагаю на автомате, пока нас не останавливает мужской голос.

– Алена, ты невовремя. Либо жди до двух, либо приезжай завтра.

Тут я готова поаплодировать Дане и его твердому намерению сестру приструнить. Даже слегка возбуждаюсь от этого его жесткого тона.

– Ну что ты за бука такой, я же сказала, что мне срочно. Как я на занятия без методички пойду? – дует губы младшая сестра.

Интересно, это срабатывает? Я так не умею, но если инструмент рабочий…

– Лизе нужно пообедать, – насупив брови, объясняет заботливый мужчина. Не работает. – У нас время ограничено.

– Так я не против, мы с Лизой пойдем пообедаем, а ты мне все распечатай, окей? Я тебе ща на почту файл скину, – достает из кармана мобильник и быстро там что-то набирает. – Только это… двустороннюю. И картинки на цветном. Куда вы собирались идти? – вскидывает глаза на брата.

– В спортивное кафе.

Да? Прикольно. Я там бывала пару раз, мне нравится, что можно пересматривать футбольные матчи в записи, пока ешь. И атмосферка в целом.

– Ок. Обожаю пиво на обед…

– Алена!

– Да успокойся, покормлю я твою девушку, – отмахивается от брата. – Денюжек только скинь, – широко улыбается, снова беря меня под локоток.

И уводит. Ни я, ни Даня не понимаем, как оказываемся разведены на несколько метров. Очухиваюсь, когда мы уже скрываемся за углом. Возможно, ошалевший брат тоже, потому что за нами так и не идет.

Вообще, у этой девушки со сказочным именем есть, чему поучиться. Например, настойчивости. Я тоже не жалуюсь на целеустремленность, но, была бы таким же тараном, не видящим препятствий, уже давно бы с Дане объяснилась. Еще в ту злополучную субботу!

– Я на новые курсы пошла. Думаю, нутрициологом стать, помогать людям, все дела, – беззаботно щебечет Алена, пота тащит меня по улице.

– Это который врач? – зачем-то интересуюсь.

– Ну нет, там медицинское образование необязательно, достаточно курсы закончить. И знай себе – консультируй по питанию. Прям чувствую, моя тема. Точно попрет! Нам сюда? – кивает на вывеску впереди.

– Да.

– Отлично. Я, на самом деле, и сама проголодалась, встала ни свет ни заря, с десяти на ногах! Бегаю, ищу, где можно распечатать эту дурацкую методичку. Ты не представляешь, какой это геморрой, – толкает дверь кафе продолжая тараторить. – Не знала, что так сложно найти полиграфическую контору. Капец, двадцатые годы на дворе. Никто больше бумагой не пользуется что ли?

В ее кармане пиликает телефон, она вынимает его, замолкая, а я отвлекаюсь на меню над кассой.

– О, а вот и денюжки. Ого, ты столько ешь? – смеется, очевидно, оценивая сумму. – Тогда точно по пиву надо вдарить. Ты как? – спрашивает и вглядывается в мое лицо.

Оно, наверное, выдает меня с потрохами.

– Ты же на самом деле не беременная? – с понимающей улыбкой склоняет голову на бок.

Вопрос становится неожиданным, потому что мне показалось, она тупо забыла об этом нюансе, под таким градусом была в нашу прошлую встречу. А есть ли смысл скрывать сейчас правду? Все равно Даня сегодня все узнает. Чего бы мне это не стоило.

– Нет, – сдаюсь я.

– Так и знала, – хлопает в ладоши, радостно подпрыгивая. – Видела, как ты мой ром таскала. Так что? Пиво будем?

– Мне вообще-то на работу еще…

– А мне на занятия. И у меня есть ментоловая конфетка! – достает из кармана ядреный Холс.

– Сдаюсь, – почему-то улыбаюсь.

Наверное, от облегчения. С каждым упавшим с моих плеч камнем, становится лучше. Алену даже можно превратить в союзника, как знать, возможно это будет второй шанс нашей не случившейся дружбы.

* * *

Надо было брать безалкогольное. Но понимаю я это, когда час спустя, нахохотавшись до колик в животе, возвращаюсь на работу в сопровождении Аленки – профессионального сомелье. Только она могла придумать мешать темное нефильтрованное и вишневый сироп, щедро присыпая все это шутками о собственном брате.

Кстати, это было неплохо. Хотя у профессионального наливальщика из крана глаз задергался, когда она просила все это замешать. Бедный маленький спорт-бар такого еще не видел.

К моменту окончания обеда я чувствую себя не к месту развеселившейся и боюсь, что даже сквозь мятный Холс пробиваются два слабоалкогольных бокала.

Какая я безответственная женщина. И веселая.

Мы вваливаемся в пустой лифт и все еще хохочем, не в силах остановиться. Все-таки прав был Даня – мы подружились. А всего-то надо было догнаться до ее уровня, чтобы оценить ее легкий и слегка дурной нрав. Хотя за ее финт с моим телефоном, в следствии чего еще и моя семья оказалась втянута в эту беспощадную историю, она выговор все-таки получила. Но смягчающие обстоятельства в виде рома и обстановки в их доме я во внимание приняла.

Кидаю взгляд на часы и понимаю, что безбожно задержалась. Просто бургер со стейком был нереально хорош, а компания увлекательной, и я совсем потерялась во времени. Остается надеяться, что всем сегодня не до меня. Все-таки гвоздь программы – Сонька с ее заявлением на увольнение.

Надеюсь, Лидочка Сергеевна нашла доводы убедить подругу не горячиться. Даже не представляю, как я тут без нее все разгребать буду.

– Даня! – раскрывая свои широкие объятия, Аленка влетает в айти-отдел, в который я ее милостиво проводила.

– Вы где столько были? – встречая ее на полпути и разворачивая на выход, грозно шипит ее брат. – Все-таки налакалась, – прищуриваясь, констатирует факт и выпроваживает нас обеих за дверь.

Вот черт. Если он ее через Холс почуял – я точно запалюсь.

Нацепляю на лицо самое невозмутимое выражение и прислоняюсь к стеночке напротив. Не так, чтобы я некрепко держалась на ногах, просто она меня морально поддерживает.

– Все в порядке? – встречается со мной взглядом, я коротко киваю.

– Алена, – тяжело выдыхает, возвращая суровый взгляд сестре.

– Даня, – пытается переиграть его в серьезность сестричка. Но выходит комично, потому что она и секунды не удерживает на лице хотя бы отдаленно суровую мину. – Да ладно тебе, Дань, мы просто повеселились немного, – легкомысленно взмахивает рукой, кладя конец их переглядкам.

– Мы? – снова взгляд мне.

– Ага, кто ж знал, что с беременными так весело? – нарочито подчеркивает она слово на букву Б.

Все-таки пить ей противопоказано. Топит меня со всего размаха.

– Ты мне распечатал?

– Распечатал. Стой здесь.

Даня скрывается в кабинете, я выразительно вскрываю черепушку Алене своим взглядом.

– Мы же договорились! – шиплю на нее. – Я скажу ему сегодня.

– Я просто спасаю себя. Не дай бог он узнает, что я все поняла раньше… очередной полугодовой бойкот я не выдержу. После Рины…

– На, – Даня прерывает Аленкины признания, появляясь с пачкой бумаги.

– Спасибо, лучший брат на свет! – снова кидается ему на шею сестра. – Я побежала. Лизель не обижай! До встречи! – кидает уже мне через плечо.

Разворачивается и идет ровно в противоположную от выхода сторону.

– Я провожу, – скупо улыбаюсь Дане, который не сводит с меня глаз.

– Вечером свободна? – придерживает меня за руку.

Я киваю, сдерживая улыбку. Да, этот вечер весь его.

И кажется, благодаря Аленке и ее неугомонной фантазии, я поняла, как донести до него, наконец, информацию. Эффективно и безболезненно.

Выпроваживаю сестру Дани и возвращаюсь в свой кабинет. Дина встречает меня любопытным взглядом. Да, задержалась на двадцать минут, неужели теперь перед ней нужно оправдываться? Минусы работать с кем-то в связке. Хотя плюсов пока все же больше, вон как Жора цветет и пахнет.

Сажусь за стол и еще минуту туплю в комп. Что-то же хотела сделать. Что-то важное. Помимо планирования вечера.

Все-таки пить за обедом не лучшая идея, производительность сразу снижается вполовину.

Сонька. Точно.

Набираю ее добавочный и дожидаюсь приглушенного «да».

– Поговорила с ЛС? – шифруюсь от свободных ушей в кабинете.

– Поговорила.

– И?

– Она предложила взять отпуск.

– Хороший вариант.

– После корпоратива, – раздраженно говорит подруга.

– Это через три дня, – успокаиваю. Не так уж и много в планетарном масштабе.

– И Тарелкин еще не в курсе.

– А-а-а, – тяну я.

Понятно. Он еще может и не отпустить. Кто ее обязанности две недели на себе тянуть будет? Смертников среди нас нет.

– Ну все равно предложение неплохое, – радостно бодрю подругу. – Может съездишь куда?

– Куда? – выдыхает она в трубку. – В Мурманск?

К родителям? Это последнее место, куда ей нужно.

– На море! Тебе очень нужно море.

– Я ни разу не была на море, – грустно выдыхает она. – На южном море, – с очередным вздохом добавляет в трубку. – Да и денег сейчас нет.

И такой у нее грустный голос, что я серьезно пугаюсь за Соньку. Кажется, маниакальная стадия перешла в депрессивную. До нервного срыва один шаг.

– Софья! – раздается классическое в трубке на заднем плане.

Я все понимаю без слов и даже не обижаюсь, когда подруга просто кидает трубку. Надеюсь только на то, что с ее отпуском все же срастется. Ей очень нужно море. Или психотерапевт.

Возвращаюсь мыслями в работу и уже почти включаюсь в процесс, когда звонит мобильник.

Мама.

Сегодня настоящий день встреч и разговоров. И раз уж я взялась рассказывать всё и всем подряд… Лучше времени не придумаешь.

– Привет, мам, – бодро здороваюсь, выбираясь из-за стола.

Все-таки говорить на тему не залета хочется без свидетелей. Выхожу в пустынный коридор и прикрываю за собой дверь кабинета, пока мама тараторит:

– Я тебя на завтра записала к Елене Федоровне. Врач от бога. Она вела дочку Инны Сергеевны, помнишь? Дважды.

– Мам, я не беременна! – грандиозно произношу я, не успевая передумать.

Второй раз за день признаваться даже легче. Зуб даю, третий будет совсем изи.