Текст книги "Тайная жизнь Маши Ромашкиной (СИ)"

Автор книги: Амалия Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 10

Руслан

Это по-настоящему темная ночь.

Ее глаза блестят от предвкушения. Губы складываются в самую очаровательную улыбку из всех, что я видел. А ладошка внезапно оказывается в моей руке – мягкая, прохладная, родная.

Только сейчас вовсе не ночь. И не я на месте того парня. Как бы не фантазировал на этот счёт.

Не могу поверить, что, как чертов сталкер, сижу в машине и наблюдаю за парочкой в кафе через окно. Когда я подъехал, они уже сидели за столиком, смеялись, флиртовали. Она н̶е̶в̶о̶з̶м̶о̶ж̶н̶о̶ ̶х̶о̶р̶о̶ш̶а. У̶ж̶а̶с̶н̶о̶ ̶с̶е̶к̶с̶у̶а̶л̶ь̶н̶а. Выглядит как шлюха. Мне отчетливо видны ее насмешливые глаза, приподнятые брови и маленький носик, который она морщит, когда разражается громким смехом. Кажется, я слышу тот звук сквозь года. Когда-то она и со мной так смеялась.

И я ненавижу это воспоминание.

Он гладит ее ладошку, а она краснеет и прикусывает пухлую губу. Я умираю от желания заставить ее рыдать, потому что видеть ее счастливой – выше моих сил. Ворваться туда и сделать что-нибудь безумное! Сбить гаденыша на машине! Утащить ее у него из под носа, как пещерный человек, и отшлепать! Сто кадров в секунду в моей голове. Но я по-прежнему остаюсь на месте, лишь сильнее сжимая руль.

Она отравила этот день. Каждый из дней на этой неделе. Каждую минуту предыдущих месяцев. Каждое воспоминание последних лет. Но этот день окончательно перевел меня на темную сторону.

Как видение из рая – чистое, невинное существо с глазами жертвенного агнца и улыбкой в тысячу ватт появилась на пороге кабинета с опозданием в девять минут. Да, я считал. Ее сияющее лицо и то, как она покраснела от комментария Настены, не оставляло никаких сомнений, что послужило тому причиной. И я ненавидел ее за это!

Затем посыпались эти дебильные смс, сжигая мои нервные клетки мерным жужжанием. И я готов был убить ее прямо там, при свидетелях. Сжать ее маленькую шею в своих руках и одним точным движением навсегда прекратить свои мучения. Я представлял, как смотрю в ее лживые глаза и впервые вижу там раскаяние и страх. Как она умоляет меня взглядом остановиться и отпустить. Но я был бы непреклонен.

Мелкая провоцировала меня. Улыбалась и не выпускала из рук телефон. А я долбил по клавиатуре как заведенный, печатая очередную аналитику, лишь бы заглушить ее радостные смешки. Что он ей писал? Как хочет снова оказаться в ней? Как мечтает увидеть ее обнаженную сверху? А может, перечислял свои фантазии с ее участием: развратная секретарша, порочная медсестра, распутная школьница? К последней роли ей не привыкать!

Как только она вышла из кабинета мои нервы сдали. Я бросился к телефону на ее столе и сразу зашёл в переписку. Глупая Мышка даже пароль на него не ставит. Слюни, сопли, сердечки никак не говорили о том, что между ними было. Но место их сегодняшней встречи я записал на подкорку. Конечно же я не собирался следить за ней, как чертов извращенец, но зрительная память никогда не спрашивает меня, что ей запоминать.

И стоило мелкой явиться в кабинет при полном параде, крышу окончательно снесло. Понимаю чертова Халка, который всегда зол.

Мой внутренний монстр готов вырваться наружу и начать все крушить! Чертова девка просто сносит мне мозг. Я не могу спать, думать, нормально трахаться…что дальше? Психоз?

Сука!

Я даже не осознал, как громкий треск офисной клавиатуры разорвал пространство. Все взгляды, только что направленные на размалеванную Мышку, тут же сосредоточились на мне. На лицах читалось недоумение, насмешка, вопросы. Не дав им и пары секунд прийти в себя и начать допрос с пристрастием, пулей вылетел с работы.

И что же теперь? Изломанный пластик так и лежит посреди моего стола уродливой кучей случайных клавиш. А я сижу здесь и пялюсь в это долбанный окошко, снедаемый гневом и раздражением. Вот парень наклоняется к ней и берет за подбородок, немного разворачивая ее лицо боком сначала в одну сторону, потом в другую. Мышка снова заливается смехом, обнажая красивые зубки, и игриво бьет парня по руке.

Они наклоняются все ближе друг к другу, переглядываются, перешептываются. Мелкая усиленно мотает головой из стороны в сторону, смущённо улыбаясь. С чем-то не согласна? Отказывается от чего-то? Опровергает его домыслы? Черт. Эти двое действительно близки. Мышка все еще мотает головой, все время повторяя: нет, нет, нет. Это легко читается по ее губам. Но парень встает и насильно тянет ее за руку вверх. Все мое тело напрягается. Я как гепард перед прыжком, готов выпрыгнуть из машины и вырвать добычу из его лап. Совершенно противоестественное и нелогичное желание. Она сама виновата, что с ней так обращаются, она заслужила этого!

Он притягивает ее в свои объятия, кладет руку ей на талию, крепко прижимая к себе, и нахально улыбается. Я одновременно ужасно зол и возбужден. Адреналин разносится на венам, воспламеняя кровь, и я уже не могу себя контролировать. Вынимаю ключи из зажигания и вылетаю из машины. Первое, что доносится до меня, когда я врываюсь в кафе – ее звонкий смех. Затем глазами я нахожу ее в объятиях идиота, только что домогающегося до нее. Но нет, она не в ужасной опасности, как предположил мой мозг. Она в центре внимания толпы: ее спутник кружит ее в танце прямо между столиками кафе.

Мелкая с удивительной грацией маневрирует в тесном пространстве, ведомая своим партнёром. Она грациозно держит спину, слегка отклонившись назад, а широкая улыбка не сходит с ее губ. Я застываю в дверях, не в силах шелохнуться. Никогда не видел, как она танцует. Я заворожен, зачарован, убит. Щемящее чувство, уничтоженное ей много лет назад, возвращается в каменное сердце, раскалывая его на куски. Я не могу отвести от нее взгляд. Сейчас она совсем не робкая серая Мышка, а самая настоящая колдунья. С пленительным телом, сияющими глазами, сильнейшей женской энергетикой. Каждый мужчина здесь хочет ее. Но она досталась именно ему – незнакомцу, который умело обращается с ее телом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он выводит ее на небольшую площадку перед барной стойкой и начинает кружить одной рукой на месте. Мелкая умело переставляет ножки, закручиваясь вокруг парня, а затем падает в его руки, создавая идеальный угол в тридцать градусов с полом. Толпа аплодирует. Мышка заливается краской, встаёт на ноги и прячет лицо на плече у незнакомца. Тот улыбается народу, и благодарит за внимание, чертов шоумен.

Я отмираю и скрываюсь за дверью. Сердце колотится как заведенное, в ушах шумит, в районе солнечного сплетения завязывается узел. Я забыл это чувство. Но ни с чем его не перепутаю. Идиотизм. После стольких лет… возможно ли?

Восемь лет назад

– Рус, ну чё ты за человек такой, а? – гремит сестра над ухом. – Ну, на пару часиков всего. Тебе сложно что ль?

– У меня планы, – спокойно говорю я, но, вру, конечно. Просто влом выбираться из дома.

– Ага, знаю я твои планы, перед компом зависнешь опять на всю ночь. Русик, ну пожалуйста, ну, по-братски! – канючит она. – Родители сказали, что отпустят только с тобой.

– Ладно. В какой клуб хоть?

– В «Десятку» пойдем. В одиннадцать. Ура-ура! – хлопает она в ладоши. – Пойду Машке позвоню!

– Ещё и за подружкой твоей следить…

– Ой, да не ссы ты, Машка просто за компанию, ей танцевать пока нельзя даже. А я уж повеселюсь! – задорно смеётся систер и выбегает из комнаты.

Спустя час на пороге возникает мелкая подружка сестры. Она уже ходит на своих двоих, а не скачет как воробышек, но немного прихрамывает на правую ногу. Они с Ленкой запираются в комнате и под громкую музыку ржут, как кобылы, готовясь к дискотеке. Нафига я согласился?! Терпеть их потом весь вечер…

– Эй вы! – стучусь к ним в комнату. – Мы же собирались ехать в одиннадцать.

– Уже идём, Рус! – дверь распахивается, и на пороге является сестра. Вернее кто-то похожий на нее, потому что я не уверен, что эта полуголая размалеванная девица и есть моя сестра.

– Нет. Нет, нет, нет, – качаю я головой. – Ты никуда так не пойдешь!

– Ой, Русик, ну не включай родителя, а? Нам надо выглядеть старше, чтоб паспорт не спросили! – спокойно парирует Ленка.

Закатываю глаза, представляя, что за вечерок мне предстоит. Хотя надежда, что этих малявок тупо никуда не пустят, теплится внутри. Ладно, если Ленка еще может сойти за совершеннолетнюю, то ее мелкая подружка никаким образом! Обрадованный таким исходом даже повеселел и тупо махнул рукой на видок систер. Где там ее Машка?

Но стоило наткнуться глазами на девчонку, как все приподнятое настроение тут же опустилось. В желудок. Завязалось там узлом, вызвав непонятное чувство, сродни падения с высоты. Вызвало мурашки на спине, как от холода. Заставило замереть, слиться с полом, застыть.

Мелкая…совсем не мелкая. В некоторых местах. А эти глазища… Черт! Пробегаю глазами от стройных ног в облегающих джинсах до короткого топа, не скрывающего плоского животика. Ужасное чувство внутри все сильнее разворачивает свою кампанию. Эта девчонка убьет меня.

– Русик, ты чё застыл, поехали давай, – пробуждает меня сестрица.

Киваю, не в силах говорить. Садимся в машину и едем в клуб. Девчонки на заднем сидении болтают без умолку и смеются так, как могут только беззаботные малявки. Сосредотачиваюсь на дороге, пытаясь выкинуть из головы чуждые мне чувства и мысли. Подумать только, покуситься на мелкую! Ну, бред же.

В клуб нас пускают без проблем. Ленка сразу уносится в толпу танцующих, а мы с мелкой вынуждены были занять диванчик.

– Не обязательно сидеть со мной, – говорит она, глядя на свои руки. – Иди, веселись.

– Да я уже… – хмуро отзываюсь я. На девчонку стараюсь не смотреть, потому что этот ее топ… – Принести воды?

– Ага, – кивает она и тянется в сумочку за деньгами.

– Ой, мелкая, оставь себе на мороженку, – хмыкаю и удаляюсь к бару.

Выпить бы сейчас. Даже не так: залить бы шары по-полной! Потом позажиматься с хорошенькой девчонкой, вон их сколько здесь. Или еще лучше: позвонить безотказной Жанне, которая бегает за мной с третьего курса. Тогда ночка бы точно удалась. А вместо этого – вода без газа, диван в уголке и сомнительная компания.

Кстати, о компании. Оглядываю диван и недоумеваю: стоило отойти на пару минут и вот, какой-то хмырь уже тянет к мелкой свои грязные ручонки. Так и знал, что придется работать надсмотрщиком сегодня вечером.

– Свалил отсюда, – грозно нависаю над сальным подростком.

– Э, все норм, иди куда шел, – бросает мне дерзкое существо и принимается лапать мелкую.

Без лишних разговоров поднимаю дрыща за шкирку и отправляю в полет. Надо сказать, что тот итак на ногах не держится, но с моей помощью довольно быстро добирается до противоположной стены. Сажусь рядом с мелкой и ухмыляюсь.

– Вообще тебя оставить нельзя.

Она смотрит на меня своими огромными глазищами, а сердце так и грохочет в груди. Ну как такую можно куда-то одну отпускать? Как ее вообще можно выпустить из вида? Придут и утащат. Я б утащил…

– Спасибо, – читаю по ее губам. Музыка орет так, что почти ничего не слышно, и я хмурюсь, и делаю вид, что не разобрал, что она сказала.

Мелкая наклоняется ко мне и кричит в самое ухо: спасибо! От ее клубничного запаха меня кидает в жар. Стоит мне податься чуть вперёд и ее грудь впечатается в меня. И я борюсь с этим желанием со всем не присущим мне упорством. Хотя дико хочу дотронуться до нее. Желание прикоснуться к ее коже, хотя бы на руке, хотя бы к пальчикам, настолько сильно, что я весь вспотел. Дышу глубоко, пытаясь унять сердце, грохочущее где-то в желудке, но лишь сильнее чувствую ее сладкий запах.

Она уже откинулась на диване, взяв в руки бутылку воды, а я все еще ощущаю ее тепло. Отворачиваюсь и жадно хватаю воздух, как рыба, выброшенная на берег. Блин, Че, только не подружка сестры!

Беру воду и присасываюсь к ней, стараясь унять гормоны. Краем глаза вижу, как мелкая делает тоже самое. Ее пухлые губки охватывают горлышко бутылки, а когда она от нее отрывается, пара капель стекает по подбородку прямо на ее светлый топ. И мне просто срывает крышу.

Вскакиваю, как ужаленный, и несусь на танцпол в поисках сестры. Не могу, просто не могу. Надо валить отсюда сейчас же. Метаюсь между дергающихся тел, но Ленку найти не могу. Начинаю закипать. Пока я не мог оторвать глаз от этой девчонки, упустил из виду сестру. А если с ней что-нибудь случилось? Попала в лапы к какому-нибудь извращенцу?

Блин, блин, блин.

– Не могу найти Ленку, – говорю мелкой, возвращаясь к дивану.

– Может в туалете… – она встаёт и направляется к женской уборной.

Через минуту возвращается и пожимает плечами, мол, нет ее там. Я набираю

номер сестры, гудки идут, но почему-то из сумки мелкой.

– Она мне отдала телефон, чтоб не мешал, – смущенно признается она.

– Вот дуры… – рычу в гневе. – Обе! – сверкаю на нее глазами. Девчонка вся сжимается под моим взглядом и обхватывает себя руками, делая шаг назад. Я тут же жалею, что сорвался на нее, мелкая же вообще тут не причем, это Ленка безмозглая… Перевожу взгляд на танцпол, снова пытаясь выцепить сестру среди разномастной толпы. И чуть не падаю, когда в меня врезается хрупкое тело.

Смотрю в зеленые глаза, которые с испугом таращатся на меня снизу вверх, и недоумеваю. Что это было?

– Народ… – краснеет она. – Меня толкнули. Пытается выбраться из моих объятий, но я не могу расцепить рук. Не сейчас, когда она, наконец, попалась. Мелкая идеально подходит моему телу, все ее изгибы ровно там, где мне хочется их ощущать, а макушка аккурат перед моим носом, что позволяет вдыхать ее сладкий запах. Я провожу ладонями по обнаженной части ее спины и фигею, когда она начинает дрожать. Я хочу эту мелкую занозу. Очень хочу.

– Машка, блин, хорош обжиматься с моим братом! – звучит рядом насмешливое. Мы тут же отскакиваем друг от друга и таращимся на Ленку.

– Ты где была? – негодую я.

– Ой, не занудничай, Рус. Машка, пошли, познакомлю тебя с ребятами.

Берет мелкую за руку и тащит за собой. Я плетусь за ними, невольно рассматривая девчонку сзади. Как же она хороша. Но это не лучшая идея, да? Ничего путного с подружкой сестры, да еще и школьницей, выйти не может…

Возьми себя в руки, Рус, и позвони, наконец, Жанне.

Глава 11

Я не помню, когда в последний раз была так счастлива. Воздушная легкость, звенящая пустота, магическая одухотворенность. Голова кружится, но это от переполняющего чувства радости. Она плещется через край, выливается в звонкий смех, преображается в мелодию.

Мы кружимся между маленькими столиками кафе, сбивая мысы ботинок о неровный пол, сверкая улыбками наших воспоминаний. Тело помнит лучше, чем голова. Мишка ведёт меня точно и профессионально, словно мы не расставались ни на минуту, словно только вчера чемпионат города и мы в блестящих костюмах. Почему я сопротивлялась? Почему отнекивалась?

Ах да, в этом кафе же не танцуют… Какие это все глупости! Мелочи. Пшик. Важна только музыка в твоей голове, ритм в теле и желание. Я не хочу останавливаться. Пусть все снова будет так, как тогда: ничего не существует вокруг, никто не отравляет мой мир, я свободна.

Но мы останавливаемся. Конечно, конечно, не могло быть иначе. Мишка крепко держит меня на локте и пронзает своим насмешливым взглядом. Реальность снова накатывает удушливой волной. Вокруг люди, столы, гремящая посуда, а мы только что танцевали без музыки. Мишка ставит меня на ноги и шутливо кланяется публике, благодаря за внимание. Раздаются робкие аплодисменты, и я зарываюсь лицом на плече друга.

– Пошли, Ромашка, прогуляемся! – он быстро оплачивает счет и тянет меня на улицу.

Неожиданно весна кажется совсем другой: теплой, яркой, радостной. Пусть, деревья по-прежнему серые и невзрачные, но небо, небо-то какое голубое! И воздух такой…И люди вокруг… Не могу сдержать улыбки. Сердце стучит, подгоняемое адреналином. А рядом Мишка, мой старый, верный Мишка, с которым и огонь, и воду, и травму…

– Ты мне, конечно, не поверишь, – шутливо начинает он. – Но никто не смог тебя заменить.

– Конечно не поверю! – смеюсь я. – Вы с Зуевой взяли бронзу на чемпионате мира!

– Знала бы, чего нам это стоило! – машет он рукой. – Мы с ней видеть друг друга не могли уже через пару месяцев тренировок. Я думал, задушу ее во сне скорее, чем мы до чемпионата доберемся!

– Вот ты вруууун, – заливаюсь смехом, прижимаясь к его плечу.

– Серьезно, Ромашка, с тобой мы бы золото взяли, как пить дать!

– Ну, жизнь сложилась по другому, как видишь, – пожимаю плечами, стараясь не выдать, как тяжело мне об этом вспоминать.

– Эй, ты же не занимаешься сейчас глубоким самоуничижением, а? – Мишка останавливается и щелкает меня по носу. – Ведь у тебя всё классно, да? Маркетинговая фирма, все дела…

– Ага, – широко улыбаюсь я, снова переходя на шаг. – У меня классная работа!

– И дружок, наверное, есть? – насмешливо-грозно хмурится он.

– Не, как-то не сложилось. А что ты? Выбрал из многочисленных фанаток одну единственную?

– Я женюсь скоро, Ромашка! – улыбается он во все тридцать три. – Вот, в России потому и осел по велению сердца и других органов власти над моим разумом…

– Круто-круто! Поздравляю! Она из наших, танцующих?

– Не, совсем даже наоборот. Вообще не может отличить "латину" от "европы"*, прикинь? – Мишка чешет за ухом, немного смущаясь, а потом снова поднимает на меня глаза. – Но как ты, красотка и без мужика осталась?

– Ну, Мишань, чтоб остаться без мужика, нужно сначала его заиметь! – как можно беззаботнее хохочу я.

– Да ладно! Ты прикалываешься надо мной! – не верит он.

– Конечно, на самом деле, у меня толпа мужиков, пару депутатов, с десяточку гендиров ещё…маркетолог даже один!

– Ха-ха, очень смешно. Так ничего серьезного, да?

– Одна я, Миш. Все одна.

– А родители… – затрагивает он болезненную тему.

– Не будем об этом, – привычно мягко улыбаюсь, уходя от темы. – У меня теперь своя квартира! В гости пойдешь?

Мишка кидает взгляд на часы и говорит:

– Можно. На чай. Только чур, не приставать, знаю я вас, одиноких женщин!

– О да, я коварная соблазнительница, приглашаю мужчин на чай и приковываю их к батарее, пока они не отработают по полной!

– Ох, Ромашка, ты совсем не изменилась! – ржёт друг. – Только красивее стала. И офигеннее, – подмигивает он мне.

Мы заглядываем в ближайший алкомаркет и затариваемся совсем не чаем. Мишка удивляется, что мы прогулялись аккурат к моему новому дому, но ещё больше, когда заглядывает внутрь. Ну да, пустовато пока. Но есть диван и комп, что ещё надо-то?

– Теперь я верю, что у тебя нет мужика, – цокает он языком, за три минуты обследовав все сорок квадратов. – У тебя даже стола нет, как ты путь к сердцу суженого прокладывать собралась?

– Другими приемчиками, – подмигиваю другу, отчего он смущается. Блин, впервые вижу, чтобы Мишка краснел! – Ты садись, я сейчас, – киваю на диван.

– Ага.

Быстро переодеваю жесткое офисное платье на домашние шорты, майку и иду за кружками на кухню.

– Слушай, – кричу я на подходе. – Бокалов тоже нет, будем как студенты…

– Да я уже понял, – подлетает ко мне Мишка, забирая кружки из рук. – Штопора, естественно, тоже?

– Почему же! Вот штопор в первую очередь приобрела! Чем ещё заниматься долгими одинокими вечерами?

– Блин, Ромашка, я все это время думал, что ты прикалываешься надо мной, честно. Что у тебя типа тайный роман с каким-нибудь олигархом, который тебе хату подогнал. Или просто ты замужем с пятью детьми. Но глядя на это, – обводит он руками комнату. – Все встало на свои места.

– Ага, я же говорю, одинокая, самодостаточная.

Мы разливаем красное полусладкое по моим фирменным чашкам и чокаемся. Включаем мой плейлист и уже через пару кружек вытанцовываем по всей квартире. Помещение, не обремененное мебелью, подходит для этого идеально. Мы смеемся как сумасшедшие, вспоминая старые движения и придумывая новые. Я чувствую себя по-настоящему счастливой. Мне хорошо, очень хорошо с Мишкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Пока он не целует меня.

Очередное па заканчивается в объятиях Мишки. Он прижимает меня крепче к себе и мягко накрывает мои губы своими. В первые секунды мой опьяненный мозг даже не понимает, что произошло. Мне просто тепло и уютно. Но неправильность момента быстро накрывает меня.

Я отстраняюсь от него и смотрю в родные серые глаза.

– Что?.. – шепчу я.

– Прости, Ромашка, – смущенно улыбается он. – Под воздействием алкоголя, момента и старых чувств…

Мы смотрим друг другу в глаза, а потом снова оказываемся лицом к лицу. Его губы мягко давят, раздвигая мои, язык выманивает мой: игриво, нежно, трепетно. Одной ладонью Мишка поглаживает мне щеку, а другой крепко придерживает за талию. Но я абсолютно ничего не чувствую.

Я отодвигаю парня ладонью и шепчу:

– Не надо. Ты женишься.

– Нет, – он прикасается губами к моей щеке и короткими поцелуями прокладывает дорожку к шее. – Нет никакой невесты, я обманул.

– Но зачем? – я хочу отстраниться от него, но он не даёт.

– Хотел тебя задеть. Я сох по тебе столько лет… – он снова касается моего рта, сильнее напирая. Его дыхание учащается, руки становятся требовательнее, вырваться из его объятий все сложнее.

– Подожди, подожди, – спокойно говорю я, отворачиваясь от его поцелуев. – Давай поговорим!

– Ты права, права, – Мишка отпускает меня и отходит к противоположной стене. Его глаза заволокло дымкой желания, а я чувствую себя ужасно неудобно, неуютно, от былой лёгкости между нами не осталось и следа. – Боже, я сотни раз представлял, как целую тебя, нет, миллионы, – улыбается он и закрывает глаза. – Ты была почти в каждой моей юношеской фантазии! – смеётся он. – А реальность оказалась еще круче…

– Миш, – начинаю я.

– Маш, – перебивает он меня. – Давай просто попробуем. Мы выросли, оба свободны. Нас тянет друг к другу.

– Прости, но я не чувствую того же самого, – мне тяжело это произносить, я даже в глаза не могу ему посмотреть.

– Это ничего, – с энтузиазмом говорит он. – Просто не будем спешить. Знаешь, из лучших друзей получаются лучшие пары! – он снова подходит ко мне, берет за руку и смотрит так тепло и доверительно. – Будем двигаться со скоростью обычных людей: свидания, ухаживания, флирт. И, возможно, ты изменишь свое мнение. Я буду бороться за тебя, Ромашка. Я так долго этого хотел!

Он улыбается самой очаровательной из своих улыбок. Действительно, что я теряю? Это же Мишка, мой Мишка, он никогда не причинит мне боль.

*"Латина" – латиноамериканская программа (самба, ча-ча-ча, румба, пасодобль, джайв).

«Европа» – европейская программа (медленный вальс, венский вальс, танго, фокстрот, квикстеп).