Текст книги "Миссия – выжить… (СИ)"

Автор книги: Амалия Квилинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Часть 1. Глава 3

Я проснулась от своего собственного сиплого крика. Воздух натужно вырывался из глотки. Испарина покрыла лицо и тело от чего повреждённые участки кожи неприятно пощипывало и пекло. Провела рукой по влажному лицу стирая пот. От этого осторожного движения лопнуло несколько язв, отозвавшись глухой ноющей болью. Это немного отрезвило и позволило отмахнуться от навязчивых лап ночной мары.

Надо же, мне приснился сон впервые за несколько годичных циклов. Да ещё какой. Сущий кошмар. Наверно это впервые со мной случилось такое, чтобы я от достаточно простого и незамысловатого сюжета подсознания испугалась настолько, что проснулась с криком ужаса. Что же мне снилось?

Я задумчиво нахмурилась. Призрачный кошмар практически полностью развеялся под напором дежурного ночного освещения, которое стало ярче, стоило сенсорам зафиксировали мои судорожные телодвижения. За все время, что я потратила на то чтобы принять ионный душ и одеться, мне удалось воссоздать свой сон только отчасти. Теперь жуя резиновый питательный комплекс, отстраненно анализировала навеянное. Отец всегда говорил, что для рейменианцев сон – это прежде всего отражение вероятного будущего и возможное предостережение, сделанное нашим мозгом на основе глубинного анализа текущих событий. В моем же случае это не всегда было так – мамина кровь сказалась. Но сейчас меня мучало чувство, что это отнюдь не обычное видение.

Я точно от чего-то или кого-то убегаю. Причем я знала наверняка кто меня преследует, но сейчас вспоминалась только размытая тень. Мой бег пролегал прямо по звёздам и мне удалось отмахнуться от тени длинным мечом. А потом я начинаю падать на лазурно-бирюзовую планету издали очень похожую на Землю. Но по мере моего падения понимаю, что это вовсе не планета, а гигантский и очень красивый, сияющий камень. Его свечение притягивает меня и как только моя рука касается его поверхности, камень начинает поглощать меня. Не просто втягивать внутрь себя, а буквально растворяет меня в себе. Пытается не оставить от меня и следа. А в голове бьётся мысль: "Нужно выжить. Нужно покорить его себе. Нужно завоевать силу, ведь она моя. Нужно сохранить себя". Большего вспомнить не удалось.

Откуда это все? Бред какой-то. Раньше мне снилась только моя скорая смерть, что не удивительно. За всю мою жизнь мы с ней сталкивались достаточно близко не единожды. Что же изменилось сейчас? И если бег по заездам от непонятной тени ещё можно пояснить неким космическим столкновением, в котором я приму непосредственное участие, то все остальное вовсе непонятно. Какая-то сила, которую надо завоевать и этот непонятный камень-хищник. И почему, в конце концов, я размахивала мечом, а не фазером[1]?! Что за архаизм затерялся в моем подсознании? Все же какая жалость, что большая часть сна уже успела выветрится из моей памяти. Предсказания уж больно хрупкая материя, чтобы полагаться только на частичные данные.

В раздражении отодвинув от себя поднадоевшую еду решительно заняла свое гравикресло. Сегодня будет длинный и напряжённый день. Предстоит встреча с послами Детей Ки Шанаасси и подписание важных договоров. Хотя мое присутствие необходимо только на церемонии торжественной встречи, все остальное время я должна быть на мостике, чтобы в случае чего обеспечить соответствующие меры безопасности. Все же кто их этих пришельцев знает и разбирается в их истинных мотивах? А со снами можно расквитаться и позже.

***

Церемония встречи состоялась возле одной из соседних с Актрузом планет. Небольшой мертвый серый шарик не имел даже названия, просто кодовый номер не более. Сторону Федерации представлял естественно наш «Буревестник 101», а также несколько линкоров самой последней модели под названиями «Пегас» и «Феринго». Остальные суда, прибывшие спустя несколько дней после адмирала Тарсона, чтобы не создавать эффекта враждебности, заняли выжидающую позицию. Их надежно скрывали магнитные поля Актруза. Ровно в назначенный срок показалась точка искаженного пространства – преддверие выхода корабля из гипперпрыжка. Мгновение, и тригэль вновь показывает нам уже знакомую «Акулу». Точнее «Зарташь».

Стоя на транспортной палубе, я внимательно наблюдала за происходящим. Хоть бы уже эти пришельцы соизволили отправить к нам миссию, а то стоять навытяжку было для меня непосильной мукой. Я бы предпочла с удовольствием сидеть, но мне корректно намекнули, что данная ситуация не позволяет подобного послабления. И так Тарсон бросил на меня выразительный взгляд, когда я сегодня заявилась на мостик в кресле. Конечно, такое событие, не солидно, право-слово, выдавать с ходу свои слабости! Рядом спокойно сопел адмирал Тарсон не испытывая каких-либо видимых затруднений. Лейтенант-коммандер О`Шенри наоборот нетерпеливо мялся с ноги на ногу, выдавая свое нетерпение. Он периодически бросал на меня косые взгляды, желая убедиться в моем состоянии.

– Есть! Я зафиксировал входящий сигнал-запрос на перемещение, иок Ле Соллиар! – Воскликнул лейтенант Швейк, лично сверяясь с данными приборов. Я едва сдержала облегченный вздох.

– Принимай гостей Швейк. – Распорядился Тарсон и в ожидании уставился на телепортационную платформу.

Три короткие вспышки света и вот перед нами замерли фигуры наших долгожданных визави. Все высокие, худощавые, одетые в те же наряды, что и Кун на голопроекции. Только цвета и количество цепочек разнится. Оказывается, их форма полностью скрывает ноги, а длинные черные полы достигают практически самого пола. Первым стоял наш ндавний знакомый Кун Ши-Летжит. Я вычленила его по ярко-синему тюрбану и столь поразившему меня камню. Его сопровождающие отличались травянисто-зеленым и насыщенно багровым оттенками этих элементов одежды. Интересно, в чем разница?

– Приветствуем вас, Кун Ши-Летжит, на борту «Буревестника 101». Я лидер дипломатической миссии адмирал первого ранга Анжей Тарсон. Встретить представителей нового разумного вида на просторах галактики – для нас великая честь. Верю, что наше общение принесет пользу обоим нашим народам… – Слово взял Тарсон как старший по званию. Портативный переводчик, усовершенствованный лейтенантом Швейком на основе моих разработок, исправно ретранслировал его речь.

Его вступительный спич продолжался еще минут пять, но я к нему не особо прислушивалась. Стандартные политесы, не несущие особенной смысловой нагрузки. Больше меня заинтересовал достаточно краткий и сдержанный ответ Ши-Летжита:

– Благодарю за приветствие, адмирал Тарсон. Повторно хочу принести наши извинения за нелицеприятный инцидент лично иок Ле Соллиар при нашей первой встрече. – Дети Ки Шанаасси синхронно спустились с небольшого постамента, на который была вынесена транспортная платформа, и склонились передо мной в неглубоком поклоне. Подобное обращение меня смутило. На Рейменэе бить поклоны не принято. Я скосила взгляд на Тарсона, но он, как обычно, был образчиком невозмутимости. Не зная, что делать дальше, я просто поклонилась в ответ. Вроде бы что-то слышала о схожем обычае, что существовал в восточных регионах Земли. По крайней мере, наши гости сразу же распрямились и продолжили, теперь сосредоточившись исключительно на Тарсоне.

– Рады, что вы не держите на нас зла и столь радушно согласились на дружескую встречу. Для нас также является приятной неожиданностью встретить разумную расу в этом регионе галактики, поскольку ранее об этом нам не было известно. Несомненно, познание традиций, культуры и ментальности друг друга будет превосходным благом для обоих наших народов. То же относится и к торговой, и к дипломатической стороне отношений.

Речь инопланетянина текла мягко и размеренно. Я бы даже сказала, завораживающе. А слова его родного языка, едва улавливаемые из-за бубнежа переводчика, были похожи на музыку. Столь мягкие и приятные звуки есть не в каждом языке. Пожалуй, он действительно чем-то схож с национальным диалектом арьистийцев. Правда его мне слышать доводилось всего несколько раз, так что судить не берусь. Вот уже несколько веков арьистийцы, несмотря на достаточно закрытый образ жизни, в быту предпочли использовать общегалактический, аргументируя такой поступок легкой фонетикой этого международного языка. Традиционный диалект использовался только на церемониальных мероприятиях. Теперь я поняла причину подобных перемен. Общая мелодичная картина была очень благоприятной, но воспроизвести подобные словесные конструкции я бы не смогла при всем желании и помощи стандартных лингво-репликаторов.

Мою невольную задумчивость оборвал Тарсон, вновь возобновив свою речь и приглашая гостей проследовать в переговорную для дальнейшего обсуждения. Дальше я молчаливой тенью провела делегацию и присоединившихся к ним офицеров службы безопасности и дождавшись условленного кивка, тихо удалилась на мостик. Чего мне стоило спокойно и выдерживая ровный шаг дойти до оставленного на мостике кресла нельзя передать. Казалось каждая мышца ломила, а кожа будто горела и плавилась в огне. Наверное, палач, снимая кожу с человека, не приносит столько боли. Но плакать было нельзя – от слег становилось только хуже, так что я разучилась этому еще лет семь назад. Сегодня я была очень рада, что у меня есть маска и не нужно следить ещё и за выражение лица.

– Что теперь нам делать капитан? – голос Каюдзавы показался мне слишком серьезным. Первый пилот смотрел с повышенным вниманием. Непривычно было видеть такое выражение лица в исполнении обычно безбашенного японца. От этого взгляда мне стало не по себе, особенно учитывая то, что похожими взглядами меня буравили ещё двадцать пар глаз. Н-да, и что сказать, если самой хочется лезть на стенку?

– Встреча проходит нормально. Все остальное будет известно в течении следующих нескольких часов. Не думаю, что они задержатся у нас дольше. – Выдерживать ровный тон оказалось непросто. После каждого предложения приходилось делать паузы. В конце я не сдержалась и все же закашлялась. На языке отпечатался четкий металлический привкус.

«Надо же, – с горечью подумала я, – всего каких-то несколько часов на ногах и я превратилась в настоящую развалину. А ведь Каюдзава впервые назвал меня капитаном…» От осознания этого факта на душе несколько потеплело.

– Капитан… – Вервый пилот все так же не сводил с меня взгляда. Теперь в нем прибавилось беспокойства. – Может нам вызвать кого-то из медблока?

– Не стоит. – Кривая улыбка избороздила мои сухие губы. Оказывается, все мои старания стойко держаться всю сегодняшнюю смену были напрасны. – Сейчас я приму препарат и все пройдет.

– Неужели нельзя пройти курс лечения, – воскликнул сержант Стаховски, – сейчас же все лечится, с нашим-то уровнем медицины!

– Не все сержант, далеко не все. И хватит мусолить эту тему. Все возвращайтесь к работе. – Приказала я экипажу, действительно вводя себе двойную дозу обезболивающего препарата. Сегодня я заслужила. А их беспокойство за меня выглядит… достаточно мило, учитывая то как они меня принимали до того, как узнали о моем кресле.

***

После знаменательных переговоров прошло несколько дней. Адмирал Тарсон особенно не распространялся о их результатах, только по громкой связи передал короткое информационное сообщение о подтверждении заключения нескольких контрактов. Более детальную информацию можно будет узнать позже. И все. Никаких подробностей о пришельцах или их миссии. Никаких сведений о наших дальнейших действиях. Тишина.

Только Тарсон все это время буквально не вылазил из переговорной, проводя бесконечные совещания со старшим руководством. А учитывая, сколько времени необходимо для получения ответной передачи… Результат закономерен. Когда высшее начальство все же соизволило явиться пред ясны очи экипажа, оно оказалось не выспавшимся, измученным и на взводе. Не тратя время на расшаркивания, Тарсон скомандовал:

– Ле Соллиар, Каюдзава и О'Шенри за мной!

Кажется, наши проблемы набирают обороты. Дурное предчувствие, что не оставляло меня после моего сновидения, сгустилось над моей головой черной тучей грозя вот-вот разразиться ядовитым ливнем. Меня он не страшил, но как же не хотелось, чтобы этот яд затронул других людей, особенно мой экипаж.

Шли, а кое-кто и летел, недолго. Оказавшись все в той же переговорной, адмирал махнул нам когтистой четырехпалой лапой и устало опустился в одно из кресел. Расположившись, мы ожидающе поедали глазами начальство. По крайней мере, Каюдзава поедал, поскольку его смена скоро подходила к концу, а по графику у него следующим пунктом стояла его любимая качалка. Наконец адмирал вышел из задумчивости и устремил на каждого из нас по паре своих глаз-буравчиков. И как у него картинка при этом в голове укладывается?

– То, что я вам сейчас скажу, не должно покинуть приделы этой комнаты. Если вы скажете хоть слово из того что услышите, вас сразу же признают государственными изменниками и в дальнейшем будете общаться только с соседями по камере. Если вам, конечно, повезет и они у вас будут. Я понятно объяснил?

Мы синхронно кивнули, а я только мысленно вздохнула и поздравила себя с тем, что попала в десятку. Адмирал тем временем продолжил:

– Операция о которой вы услышите, имеет кодовое название "Кукушка". Верховное адмиралтейство, по согласованию с Министерством внешней политики, Кабинетом Министров и президентом, приняли решение задействовать в операции именно членов корабля "Буревестник 101", как первых вступивших в контакт с представителями неизвестной нам расы. Меня соответственно, назначили главой этой операции.

Адмирал вновь замолчал. Даже у меня в душе зашевелилось нетерпение, что уж говорить о моих собратьях по несчастью. То есть, по операции конечно же.

– Кун, капитан по-ихнему, в процессе переговоров донес до нас следующее. Экспедиция, которая была отправлена в этот сектор, не была рядовой. На самом деле кишаны или кишанцы, как мы их назвали для сокращения, наткнулись на границы Федерации достаточно давно даже по их меркам. Тогда конечно у нас не было столь обширной зоны влияния и в состав Федерации входило не так много представителей разумных рас, как сейчас. Потому кишаны решили выждать, понаблюдать, проверить стоит ли наводить мосты с только образовавшимся содружеством. Которое, в придачу, перебывало в процессе перманентного противостояния с секарианцами и многими другими расами. И вот, некоторое время назад, когда в нашей галактике все более-менее стабилизировалось, кишаны решили, что пора заявить о себе. О причинах подобного решения они не распространялись, и этот момент нам также предстоит выяснить. – Тарсон постучал когтем по столу, как бы делая акцент на сказанном. – Так вот, в состав дипломатической миссии вошёл один из кувани. Если мы правильно разобрались в терминологии, кувани – это статус, обозначающий ребенка верховного правителя любого пола. Принц по-нашему. Этот кувани считался вторым в очереди на место верховного правителя, что доказывает высокий уровень самой миссии. Как только посланники пересекла беззвездное пространство, их кун должен был выйти на связь. Но этого не произошло. При этом сигнал с корабля принца продолжал поступать. По прошествии некоторого срока была собрана поисковая группа, которая вполне успешно достигла нашей галактики. И все бы ничего, вот только спасательная группа пропала, а сигнал от корабля принца стал очень странным. Как будто его пытаются блокировать. Это навело куна Ши-Летжита на мысль, что принца могли захватить или даже убить, а корабль использовать для личных нужд.

Адмирал снова забарабанил пальцами по столу, переводя дух.

– Вся эта ситуация мне откровенно не нравится. Наши новые друзья явно темнят и умалчивают о чем-то. Но верховное главнокомандование и наши политиканы всецело "за" и согласны заплатить любую цену за эту "дружбу".

При последних словах я ощутимо вздрогнула. Если уж адмирал опустился до подобного панибратски-доверительного обращения, ничем хорошим для нас это не обернется. О подобной изнанке сторонним людям вообще знать не надо. Если они, конечно, планируют остаться в живых.

– И что же предложили нам кишаны в обмен на нашу «помощь»? Я ведь правильно понимаю их цели? – Решила уточнить важный момент. Раз уж мы начали обсуждать эту тему, то отступать поздно. Адмирал утвердительно прикрыл веки.

– Да абсолютно верно, иок Ле Соллиар. А что на счёт предложения… Вы ведь сами имели возможность оценить уровень их технологии. Ни у одной расы, с которой мы сталкивались ранее, не было подобного. Имей мы подобные двигатели и выход за пределы нашей галактики не станет особой проблемой, транспортировка грузов и людей ускорится в разы. Мы сможем увеличить производительность наших предприятий, да что я говорю, вы сами можете представить себе тот научный рывок, который мы совершим, будь у нас возможность дотянуться до их возможностей! – Произнося все это Тарсон все больше распалялся, а в его глазах появился какой-то фанатичный блеск. – И научные достижения далеко не предел тому, что кишаны могут дать нам в будущем. Мы наконец сможем решить проблему голода, загрязненной экологии, кислородной интоксикации, найдем лекарство от любой болезни… Теперь вы осознаете, насколько важна наша миссия? Будущее всей Федерации зависит от ее успеха. А те, кто добудут эти технологии навеки войдут в историю и прославятся!

Слушая спич адмирала, мне все больше становилось жутко. Это же обычная пропаганда. Он называл нам только самые привлекательные последствия возможного технического прогресса, но ни словом не обмолвился о цене такого предложения. Под гипотетическую "помощь" можно было записать что угодно. И я уже не говорю о вероятности возникновения нового внутреннего конфликта, терроризме, кризисе в экономике и прочих «возможностях» резкого скачка в уровне развития. Это как дать обезьяне гранату и смотреть со стороны взорвет она ее или нет. А кишаны? Какой им прок делиться своим преимуществом на поле боя? Уж больно жирна и заманчива приманка. Как бы нам не угодить в западню.

Все это и много чего другого вертелось у меня в голове. Я бы могла высказать несколько существенных контраргументов, но это не имело никакого смысла. Все находящиеся в комнате мужчины уже горели в идейном огне. И это обычные военные, но неужели в правительстве не понимают столь очевидных вещей? Да, о чем я? Конечно же понимают. И знают гораздо больше чем мы, рядовые служащие.

– На данном этапе, для кишанов важнее всего найти своего кувани и ради достижения цели они, скрипя сердцем решили обратиться за нашей поддержкой. Пускай наши технологии в сравнении с их выглядят примитивно, но нас много. Вместе, мы способны охватить больший сектор поиска и сократить временные потери. Но поскольку есть риск, что принца действительно захватили, вступать в контакт с кораблем миссии первыми должны именно мы, чтобы не вызвать особых подозрений. Если захватчики раньше времени увидят схожий по конструкции корабль, они могут запаниковать, вследствие чего принц действительно может пострадать. Если он к тому времени ещё будет жив, конечно. Из этого проистекает наша следующая задача. Под любым предлогом, вы иок, должны будете напроситься на встречу с принцем и убедиться, что он действительно жив.

Мои брови непроизвольно нахмурились, а голосом я постаралась выразить весь уровень обуревавших меня сомнений:

– Каким образом я узнаю, что это действительно принц, а не подсадная утка? Они же все кутаются в схожее тряпье. И как вы себе представляете это "напроситься"?

Отсутствие горячности и энтузиазма с моей стороны было сразу замечено Тарсоном.

– Вот тут и начинается вся соль ситуации. – Улыбка в исполнении секарианца выглядела действительно устрашающим зрелищем. – Вы должно быть заметили их милую особенность украшать одежду камнем в цвет глаз?

Мы снова утвердительно покивали.

– Так вот, как поведал мне кун, это не простой камешек. Эту побрякушку называют «ка шар» или «камень души», и у каждого кишанца он индивидуален. К тому же, это не простой минерал, а что-то на подобии симбионта. Назвать этот организм живым в полной мере невозможно, но их сигнатура уникальна. Проверено нашими спецами. Как только умирает кишанец, камень души также погибает. Да и существовать на другом организме, кроме своего носителя этот камень не может. Непонятно в чем суть этой связи и почему эти симбионты так дороги кишанам, но как убедил меня наш переговорщик, ни один кишанец ни за какие сокровища мира не расстанется с камнем души. Да и насильно разъединить их не так просто. Врастают они в них что ли? Это также нужно будет прояснить. Кун передал нам пелинг, настроенный на частоту камня души принца. Радиус его действия небольшой, но для того чтобы просканировав небольшой корабль хватит. А причину посещения придумаете сами, не мне вас учить.

– Но если они узнают, где находится корабль их официального посланника, не проще ли им самостоятельно провести сканирование и освободить принца. Ни за что не поверю, что у народа с такой продвинутой техникой нет маскирующей технологии. – Мои сомнения поддержал Каюдзава.

– Да, я тоже задал кишанам этот вопрос. – Тарсон кивнул, как бы благодаря за своевременное вмешательство. – По их данным, корабль принца находится где-то в этом секторе или двух близлежащих к нему. Более точно они не могут утверждать из-за нечеткого сигнала. Возможно, в отсутствии конкретики виновата также поломка их системы связи. Неполадку сейчас пытаются устранить, но сколько это займет времени в подобных условиях непонятно. К тому же они спешат. А это нам на руку. А на счет маскирующих технологий тут вы правы и одновременно нет. «Зарташь» – не военный корабль, а истребитель. Его ключевая характеристика – скорость. Так что, сенсоры корабля принца способны уловить его сигнатуру даже под прикрытием маскировки. Что подводит нас к еще одной причине самого факта возможности нынешних переговоров. – Теперь адмиральский оскал выглядел коварным. Ну да, ему все же удалось узнать кое-что интересное о кишанах. Вот только правду ли нам сказали?

– Хорошо, допустим мы нашли принца и подтвердили, что это действительно он и находится в добром здравии. Каковы наши дальнейшие действия?

– Да, иок, здесь мы ступаем на тонкий лёд. По договору с кишанами, сразу после опознания принца вы должны будете нажать на кнопку их пелинга, чтобы «Зарташь» и наш доблестный коллега смог сразу вас найти. С их технологиями это возможно проделать в течении часа, в зависимости от вашего местоположения, конечно. Но вы этого делать не будете. Вместо этого вы подарите сигнал нам и поставите маячок на борту корабля кишанского принца. Это даст возможность нам захватить его первыми. Таким образом мы получим гарантию того, что кишанцы сдержат свое обещание и действительно передадут нам чертежи двигателя.

– С этим понятно. – Действительно, все предельно просто. В командовании решили подстраховаться, что ж похвально. – Но почему именно членов «Буревестника» вы отобрали на роль первой скрипки, адмирал? Ведь я правильно вас поняла? Нас троих собрали здесь не для простого инструктажа? Но мы же не из спецвойск и вряд ли подходим для столь важной миссии И как мы в таком случае будем искать кувани, если сами кишаны не знают его точного места назначения?

Тарсон одобрительно покивал.

– Все правильно, Ле Соллиар. Не зря я выбрал именно вас. Конечно, вы правы, отправлять единственный корабль мы не станем. Это может вызвать подозрения у кишанов. Ещё десять экипажей будут проинструктированы схожим образом. Фактически мы стянули сюда всех тех, кто имелся поблизости из военных судов. И всем им будут выданы схожие на ваш, только федеративные пелинги. И для всех остальных капитанов это рядовая операция по поиску пропавших. Для них не существует никаких кишанов. Более того, они никого так и не найдут. – Теперь уже три пары глаз внимательно всматривались в мою маску силясь прочитать реакцию. – Вы же понимаете, все это секретные сведения. Люди ещё не готовы ко встрече с более развитой цивилизацией. И паника нам ни к чему. А если мы подключим ещё десять кораблей что-то да просочиться.

Он замолчал, позволяя нам обдумать сказанное. Все выглядело до отвращения логичным. Привлекать больше людей, чем уже вовлечено, высшее руководство явно не собирается. А те корабли, которые пришли нам на «помощь»? Наверняка те самые спецы из корпуса особого назначения. Я мысленно поежилась. Об этих умельцах своего дела ходят слухи один страшнее другого, а встречу с ними и вовсе многие не пережили. Похоже, нам отрезали все пути к отступлению. Даже если я сейчас попытаюсь отказалась, из окружения «Буревестник» не выпустят. И адмирал это тоже прекрасно понимал, поэтому и следил за мной столь пристально.

– Ну, а на счёт того, почему я выбрал именно вас, – не дождавшись возражений адмирал продолжил, немного успокоившись, – по оценке наших аналитиков наиболее подходящей для выполнения миссии будет группа из четырех человек. Такое количество не вызовет особых подозрений. Я просмотрел все личные дела экипажа «Буревестника». Вы, как мне кажется, подходите больше всего. – Он вывел на тригэль наши личные дела. – До недавнего времени коммандер Ле Соллиар: высокий уровень интеллекта, холоднокровие, способность принимать правильные решения в сложных ситуациях, что недавно подтверждено на практике. Конечно, ваша болезнь ставит под сомнения возможность вашего участия. Но после просмотра дел всех остальных, я пришел к выводу, что вы лучший вариант для роли лидера группы.

Тарсон недовольно поджал пухлые губы. Я ехидно хмыкнула. А чего ты хотел от штрафников? Если уж его никто не устраивает, мог бы назначить кого-то из своих людей, в конце концов. Этот вопрос я и задала.

– Можно было, согласен. – У адмирала на лбу пришли в движение костные пластины, складываясь в новый узор. Кажется, кто-то недоволен и хмурится. – Но из штаба приказали ничего не менять. Уж больно мои люди выделяется на фоне ваших, элита как никак. А столь… хм… разнообразные личности с представительницей слабого пола во главе не должны вызвать подозрений.

Я мысленно представила этаких типичных вояк-штурмовиков на две головы выше Каюдзавы и настолько же шире. Хотя и он парень не маленький, но по общегалактическим стандартам до размера нормального космического десантника дорос только наш кок, и то, только по весовой норме. Видимо штат Тарсона был укомплектован схожими личностями. Да и выправка уж слишком сильно будет бросаться в глаза. Это может насторожить кишан. Но была и другая версия. Нас было не жалко…

– Так вот, сержант Каюдзава, – теперь Тарсон сфокусировался на нашем первом пилоте, – согласно вашему досье, вы у нас мастер спорта юношеской лиги по искусству ближнего боя.

– Так точно, адмирал. – Сразу подхватился пилот. – Я освоил все типы восточных единоборств, сер!

– Недурно, – покивал секарианец, – к тому же пилот-ас. Могли бы добиться высот, если бы не ваш дурной нрав.

Удивительно как это наш взрывоопасный парень сдержался и не возразил. Каюдзава считал, что он вовсе не вспыльчивый, а справедливый.

– Лейтенант-коммандер О'Шенри. – Наш старший медик встал. – Вы также профессионал высокого уровня в области медицины и столь же эффективно используете фазер, как и скальпель. Позорный случай с вашим участием в несанкционированных и незаконных опытах на людях, не отменяет ваших высоких умений. – По кивку адмирала О'Шенри снова занял свое место с каменным лицом. Мы с Каюдзавой с неприятным удивлением взглянули на нашего главного медика. Таких подробностей даже я, знакомая со всеми личными делами экипаже, не знала. – Вот и получилась хорошая разнонаправленная тройка: лилер-стратег, воин-пилот, медик, который сможет в случае чего сработать снайпером и прикрыть спину. Ну, а последним в вашу команду войдёт кто-то из связистов. Это я уже оставлю на ваше усмотрение, иок. Штаб, непременно, должен быть в курсе ваших дел.

Связистов? Да, если вспомнить наш отдел связи, посылать действительно некого. В это подразделение изначально записывались сущие гуманитарии, весьма далекие от понятий военной службы. На «Буревестнике» в него входило несколько проштрафившиеся молодых кадетов, которые вышли в первый свой рейс, капрал Омейли и мичман Хаттери. Зелёных новичков на такое дело не пошлешь. Против кандидатуры Омейли я и сама категорически возражала: недавно О'Шенри мне доложил, что «секретный» роман Омейли с мичманом Салемом дал свои результаты, так что капрал находится на четвертом месяце беременности и ее гормоны в весьма растрепанном виде. Если бы не ее незапланированная беременность, я бы без всяких сомнений выбрала бы Омейли – очень спокойную и рассудительную личность. А теперь остаётся только…

– Быть может лучше будет, если роль связиста исполню я? – Моя попытка выйти из ситуации не увенчалась успехом.

– Категорически нет, Ле Соллиар! У вас свои задачи, и вы должны будете сосредоточиться на них, а не отвлекаться на поддержание связи со штабом. И у остальных тоже. Так что связист должен быть.

Что ж, я старалась.

– Думаю следует взять в группу мичмана Хаттери. – Я буквально чувствовала, как Каюдзава прожигает во мне дыру своим возмущенным взглядом. Да, мичмана он невзлюбил с первых дней общения.

– Почему вы так считаете иок? – Несколько удивлённо поинтересовался Тарсон. В ответ я изложила свои соображения, после чего адмирал впал в некоторую задумчивость. – Нда, неоднозначно. Ваш Хаттери та ещё особь, непонятно как он поведет себя в трудной и опасной для жизни ситуации. Но по сравнению с рядовыми кадетами у него есть хоть какой-то опыт… Что ж, пускай будет мичман Хаттери, но учтите иок, только под вашу личную ответственность. Присмотрите за ним. Не забывайте, все что вы сделаете – не забудется. В Федерации вас будут восхвалять как героев. Вы сможете получить доступ к тому чтего были лишены. Достойное место службы, доступ к ведущим научным разработкам, самая лучшая медицина, которую только знает известная часть галактики. И это только начало.

Тарсон поочередно взглянул на нас, пытаясь убедиться, что мы также прониклись его словами. Куда же без плюшек? Ага, как же. Последний аргумент явно был направлен на меня. Я постаралась как можно тише выдохнуть. Его предложение опоздало лет эдак на пять точно. Радовало уже то, что беременную Омейли адмирал сразу вычеркнул из списка кандидатов. Видимо уже сталкивался с женщинами в интересном положении. Прости Дерек, но никого другого я взять не могу.

– И последнее, пожалуй. Лейтенант Каюдзава, здесь и сейчас перед своими товарищами и мной как командиром, поклянитесь своей честью как воина и офицера, что будете неотступно следовать приказам иок Ле Соллиар и не подвергнете пустой угрозе вашу группу из-за вспышек гнева. Насколько я знаю, клятва подобного рода для вас не пустой звук? – Теперь три пары проницательных глаз устремились к пилоту. Настала его очередь бледнеть. Как мне было известно род Каюдзавы происходил от древней аристократической японской семьи. И традиции у них чтились на самом высоком уровне. Клятва чести в случае Каюдзавы действительно была весомой вещью.