Текст книги "Миссия – выжить… (СИ)"

Автор книги: Амалия Квилинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Первое что сделали роботы, это избавили меня от всей верхней одежды и провели полное сканирование, переместив на то самое смотровое кресло. Лишившись последней защиты, я ощутила себя абсолютно беспомощно. Как ни странно, больше всего мне сейчас не хватало ставшей столь привычной и ненавистной маски. Она бы сейчас мне запросто помогла бы скрыть ту бурю эмоций, что охватила мою душу. Я только надеялась, что за всю свою сознательную жизнь научилась в достаточной мере владеть своим лицом, чтобы не выдать свое состояние.

– Как любопытно. – Зеркальщик неспешно приблизился и даже слегка склонился над моей рукой. – Я так понимаю это та самая дорогая вашему сердцу «память о матери». И как долго браслет так сияет?

Я скосила глаза в его сторону. Браслет действительно светился. Даже ярче чем перед моим «преображением». За время блужданий по дикой местности я не уделяла никакого внимания кишанской цацке. Все это время он был плотно обмотан тканью, которая не пропускала и намека на свет, так что я даже успела позабыть о нем. Кажется, это должно что-то означать. Гадство… если я опять трансформируюсь во что-то, Заувер и его пособники точно поймут, что со мной явно что-то не то. Хотя у меня нет никакой гарантии, что даже без этого у меня остались хоть какие-то шансы покинуть этот корабль живой.

– Что ж, мы и это выясним. – Не дождавшись от меня никакого ответа спокойно кивнул Лала. – А пока, приступим.

И начался мой личный ад.

***

Это были самые длинные минуты в моей жизни. Они сливались в часы, а те в свою очередь в сутки. Или мне просто так казалось? Не знаю. Время потеряло для меня всякую ценность. А может вовсе остановилось? Это был не новый опыт. Всегда когда мне было неимоверно больно после бесчисленных операций вечный хронометр насмешливо останавливался для меня одной. Порой развлечения ради, я представляла себя повелительницей времени, способной уместить целую жизнь в одну секунду. Ну не смешно ли? Самый ничтожный и беспомощный человек в мире способен замедлять ход времени!

Тогда врачи помогали мне скрашивать одиночество, отвлекая от дурных мыслей и преследующей меня навязчивой спутницы-боли. Сейчас же, когда я почти восстановилась и восстала из разверзшейся под ногами могилы, эти же врачи и препараты настойчиво меня туда загоняют. Что за злобная ирония?

«Состояние пользователя ухудшено на тридцать процентов из-за многочисленных источников внешней кровопотери и повреждений кожных покровов. Также обнаружены многочисленные внутренние повреждения средней и легкой тяжести. Предлагается срочная регенерации среднего уровня. Да/Нет?»

О, это уже прогресс. Как же долго мне пришлось мысленно кричать чтобы достучаться до моего Альтер эго. Я никогда до этого дня не задумываясь о сути неотступно сопровождавшего меня голоса и не пыталась вступить с ним в полноценный контакт. Только отдавала приказы о запуске отдельных функций. Мне казалось, что этот «голос» что-то сродни встроенного биологического компьютера, который поместил в меня кувани. Робот, запрограммированный на определенные действия, не более. Но после того как я и резко воспротивилась запуску регенерации после первой же пытки, меня спросили:

«Пользователь, укажите причину отказа от срочной медицинской помощи. Если мотивация пользователя будет нести прямой вред симбионта, то она будет проигнорирована.»

Пусть у меня почти не осталось энергии после очередного «опыта», но я нашла в себе силы чтобы удивиться. Даже подумала, что меня посетил горячечный бред после того как мне без обезболивающего сняли клочок кожи около браслета и взяли образцы печени. Как вежливо пояснил перед этой экзекуцией Лала: «Препараты могут нарушить точность результатов.»

После того как гуманоид понял, что прямых ответов на свои вопросы так просто не добьется, он и его сподручные вообще не утруждали себя гуманным отношением. Им возможность провести очередное исследование доставляла большее удовольствие, чем пустые разговоры в поисках нужной только военным информации. Лалу интересовал только вопрос моего чудесного исцеления и как этот механизм работал. Это желательно было выяснить на практике. Как говориться – подход истинного ученного.

У меня брали кровь в огромных количествах, пробы тканей, волос, даже взяли пункцию костного мозга. Естественно никто не спрашивал моего на то согласия. И не обращал внимания на мои крики боли. Но я не могла допустить, чтобы быстрая регенерация выдала меня с головой, однако и подвергать себя смертельной опасности не собиралась.

«Нет, мне нельзя запускать регенерацию кожных покровов. Инициировать регенерацию только внутренних тканей!»

«Принято. Запущена регенерация внутренних повреждений.»

Я незаметно выдохнула. Пока мне удавалось держаться и убедить внутреннего собеседника в необходимости подобных мер. После приведенных аргументов мне позволили выбирать уровень и зону исцеления. Но что меня ждало дальше и ради чего я вообще все это терплю? Стоит ли мое упрямство и ненависть к мучителям всех этих мучений? Не знаю. Но одно мне было известно наверняка. Рано или поздно они ослабят бдительность. Именно тогда мне нужно воспользоваться своим шансом, а для этого я должна казаться максимально безобидной и сдавшейся.

– У вас удивительно высокий болевой порог, даже для потомка рейменианцев. – Из затененного угла снова возник мой неизменный мучитель Дал Лала. Из-за света мощной медицинской лампы его глаза сверкали и казались драгоценными камнями. – Это конечно демонстрирует также вашу поразительную выдержку, но мы так и не получили ответов на наши и мои собственные вопросы. Я не хотел прибегать к этому методу, но вы не оставляете мне выбора, мисс Ле Соллиар. Как бы ни были вы уникальны, но исследования отобранных образцов не показали нечего особенного. И это может означать только одно.

Он погладил одним из щупальцев меня по лбу. От этого простого жеста меня едва не стошнило.

– Придется заглянуть в ваш мозг. Перетрусить все воспоминания. Похоже именно там прячется самое интересное. – Сказав это зеркальщик снова удалился. Видимо пошел готовиться, гад.

Я сплюнула на пол кровавую слюну. Кажется, дальше меня будет ждать что-то особенно дрянное.

После краткого монолога зеркальщика наступил этап «исследований глубин мозга и выдержки сознания», как я мысленно его окрестила. Сквозь меня пропускали ток. Вводили какие-то препараты, от которых я чувствовала себя то очень хорошо, то сходила с ума от страха. Все это сопровождалось бесчисленными однотипными вопросами о кишанцах и моем исцелении в разных вариациях. Вначале я пыталась отвечать согласно загодя разработанной легенде, но с каждым разом голова соображала все хуже. Под конец я вообще утратила нить рассуждений, бормоча что-то несвязное. Или мне просто казалось, что я бормочу? Постоянно слышались непрестанно повторяющиеся слова:

«Тело пользователя подвержено воздействию сильнодействующих галлюциногенных препаратов. Доза не опасна для жизни. Включен средний уровень фильтрации.»

«Тело пользователя подвержено воздействию сильнодействующих галлюциногенных препаратов. Доза повторно повышена и представляет среднюю угрозу для жизни. Включен высокий уровень фильтрации.»

«Внимание! Тело пользователя подвержено воздействию сильнодействующих галлюциногенных препаратов. Доза представляет угрозу для рассудка и жизни носителя. Включен высший уровень фильтрации. Прогресс преобразования – девяносто девять и восемь десятых процентов. Уровень финализации преобразования допускает экстренную активацию защитного механизма. Активация запущена.»

Часть 2. Глава 6

Я сидела на бледно-розовом песке. Мои босые ступни омывала теплая влага волн. Здесь не было ветра, а над головой раскинулись бесчисленные мириады звёзд. По левую руку от меня восходила фиолетово-голубая планета. Рейменэя. Родную планету ни с чем не спутаешь. Значит я на одном из спутников. Если судить по ландшафту, наличию собственного океана и бедной растительности – это Карим. Одно из лучших мест для отдыха. В отличии от торгового спутника, что мы посещали с Заувером в прошлый раз, попасть на Карим не так просто. Сюда отправляются в свадебные путешествия и на оздоровление после тяжёлых травм. Не более. Но как я тогда здесь оказалась? Я же была не здесь… А где?

– Прекрасное место, не так ли?

Я обернулась на голос и в удивлении уставилась на поразительно прекрасного мужчину. Обычно я не использую подобные эпитеты для описания мужской внешности, но это был не тот случай. Этот незнакомец действительно был прекрасен начиная от ладно сложенной фигуры и заканчивая идеально гармоничными чертами лица.

Лучистые глаза сверкали аквамаринами, пристально всматриваясь вдаль. Волосы едва заметно шевелил легкий теплый бриз. Единственное что помимо красоты отличало этого человека от землянина – излишняя бледность и наличие странных выростов на голове. Меж длинных белых волос с голубыми прядями пряталось что-то похожее на четыре попарно расположенных гребня. Те что находились ближе к середине головы были видны более отчетливо из-за проступивших… антенок? Понять, что это такое было трудно, но с виду эти выросты казались мягкими и практически прозрачными, что делало их малозаметными. При более детальном рассмотрении, становилось понятно, что они подвижны. Эдакая своеобразная корона-пилотка в тон глазам. В голове невольно появилась картинка виденной когда-то земной птицы. Кажется, ее называли петух? От пришедшего на ум воспоминания невольно рассмеялась, и чтобы как-то сгладить неподходящую реакцию, ответила:

– Да, мне очень здесь нравится. Пускай я ни разу не ходила по пляжу Карима босиком, но в моем воображении все было именно так.

Странный инопланетянин не поддержал мое веселье. Он казался задумчивым, а подвижные гребни на голове встопорщились ещё больше, усиливая сходство с петухом.

– Мы наконец можем поговорить в полной мере. Раньше у нас, к сожалению, абсолютно не было для этого времени и достаточного резерва сил.

– А мы встречались ранее? – Удивилась я пытаясь вспомнить кого-то схожего с данным индивидом. Даже впала в замешательство, когда поняла, что даже не могу определить к какому виду он относится.

– Не утруждайтесь. Тогда, когда мы виделись я выглядел несколько иначе. Но благодаря нашему слиянию, теперь вы будете видеть мою форму, как отображение внешности предыдущего носителя. В привычных декорациях. По моему опыту, углеродным формам жизни проще воспринимать информацию через знакомые образы. – Он огладил привычный деловой рейменианский длиннополый костюм. Бело-серебристая ткань идеально ему подходила. Но что это за слияние и носитель о которых он говорит?

Будто прочитав мои мысли, мужчина пояснил:

– Когда мы с вами виделись в последний раз, меня, или точнее сказать моего симбионта, звали кувани Ашантай.

Я в некотором оцепенении по-новому взглянула на собеседника. Кишанский принц мне снился и раньше, но все сны с его участием были какими-то смазанными и сумбурным, без всякого контекста. Обычный сон, не более. Сейчас же я была уверена, что сплю, но реалистичность этого видения сбивали с толку. Да и мой странный собеседник… Действительно, эти аквамариново-голубые глаза я уже когда-то видела, но все остальное… Неудивительно, что внешность инопланетянина показалась мне настолько чуждой и незнакомой, пускай он даже внешне очень напоминал человека.

Пока все эти мысли проносились в моей голове, мой собеседник продолжал:

– Я был с ним всю его жизнь. И умер с ним, когда его путь подошёл к концу. – Последнее заявление и вовсе ввело меня в ступор, отобрав возможность сказать что-либо в ответ. Видя мое шокированные лицо, Псевдо-Ашантай улыбнулся и пояснил ещё более непонятно: – Мы растем вместе со своими носителями, живём их судьбами, эмоциями и переживаниями, получая опыт и возможность взглянуть на миры под чужими звёздами. Взамен мы даём носителю силу для того чтобы достигать своих целей.

– Постой, «носитель»? Где-то я уже это слышала… – Именно так ко мне обращался мой внутренний голос, похожий на встроенный в голову компьютер. Я недоверчиво подняла глаза на «Ашантая» и тот довольно кивнул.

– Все верно. Я и есть ваш «компьютер». Хоть это и не самое точное и приятное для меня сравнение. Ашантай отдал мою часть для того, чтобы спасти вас во время стычки на корабле и все это время я находился в своеобразном режиме гибернации. Мне нужно было восстановиться и воссоздать утраченную с кувани часть. Но теперь я, можно сказать, полностью пришел в себя. К сожалению, тело моего нового носителя оказалось крайне хрупким и мне понадобилось больше времени, чем я рассчитывал изначально.

В голове всплыли воспоминания о мерзком ощущении, как будто меня заставляют глотнуть что-то. После пробуждения в больнице я списала все это на то, что кишанцы дали мне какое-то чудодейственное лекарство, а получается… теперь во мне ещё и кто-то живёт. Я невольно прикоснулась к животу, заставив собеседника поморщится.

– Только не нужно сравнивать меня с глистами и прочими паразитами. Я не обитаю в ваших кишках. – Он прикоснулся к области под ключицами. – Мое убежище здесь. Обычно кашанцам нет необходимости глотать нас. Мы устанавливаем ментальную связь и без подобных крайностей. Да и есть риск убить симбионта из-за наших габаритов. Нас носят поверх одежды, в основном на голове. Но в вашем случае… Мне просто нужно было как-то выжить и залечить тяжёлую рану.

– А кто и как вас ранил? Кто вы вообще такие? – Вопросов становилось все больше и больше, а мысли разбегались как звёзды во время гиперпрыжка. Я даже опустилась на песок, поскольку мне показалось что так будет легче переварить свалившуюся на меня информацию.

«Кувани» или кто он там был, вздохнул и последовал моему примеру, также усевшись рядом со мной. Его длинные бесснежные локоны, что опускались ниже спины, раскинулись по земле.

– У нас нет названия. Нам оно было просто ни к чему. Когда Дети Ки Шанаасси впервые ступили на нашу планету они назвали нас «ка шар» или камнями, в которых заключены души. Не самое точное название как по мне, но более-менее отражает суть. Долгое время мы никак не взаимодействовали. По понятным причинам наша жизнь и мысли текут значительно размеренней, чем у двуногих. Мы никуда не спешим, у нас нет желаний или амбиций. Цель нашей жизни – созерцание. Мы наблюдаем как растут и умирают звёзды, как медленно, но верно меняется планета вокруг нас, как тысячи раз в небе вспыхивает солнце. Но потом однажды случилось то самое событие, заставившие задуматься об изменении привычного порядка. – Псевдо-Ашантай оторвал взгляд от величественного вида Рейменэйи, и посмотрел в мои глаза. – Один ка шар объединился с двуногим. Для нас это что-то сродни самоубийства, ведь связь настолько прочно, что стоит погибнуть носителю, как и камень вскоре последует за ним. Но то, что нам показал сородич… Все те эмоции и впечатления, что поступили по нашей связи… Заставили нас несколько пересмотреть взгляды на сущность жизни и наши цели.

– То есть как это? Вы что, связанны? Это как единый, коллективный разум? – Сумбурно спросила я пытаясь заново пересобрать свои впечатления от судьбоносной встречи с кишанцами. Оказывается, мы тогда столкнулись не с одним, а с двумя неизвестными новыми видами.

«Ашантай» поморщился и неохотно кивнул.

– Наша связь значительно более сложная, чем это определение. Но чтобы вам легче было понять, пока считайте ее таковой. Главное, что я хочу донести – ради объединения с носителем мы жертвуем своей практически бессмертной жизнью. Взамен симбионт становится сильнее, у него открываются скрытые таланты и возможности. Это хоть как-то компенсирует уязвимость оболочки. Но как вы заметили, не является гарантией выживания.

– Да… Кишанцы умирают так же, как и люди. – Тихо пробормотала я, подумав о бойне на корабле кувани. А еще они не лишены междоусобных стычек, что еще больше может повлиять на выживаемость этого народа.

– Именно. Но порой носители зная о скорой кончине или в порыве сильных чувств передают часть нас другому существу. Очень благородная традиция, между прочим. Пускай часть нашего организма умирает, что очень болезненно, но в дальнейшем мы можем возродиться. Кстати, мы обычно не испытываем необходимости в подобных мысленных диалогах. Но вы ранее не имели дела с нашей расой и рядом нет никого, кто смог бы поделиться знанием и подготовить. Поэтому, учитывая сложившиеся опасные для дальнейшего существования обстоятельства и мое желание увидеть как можно больше, я решил поговорить с вами «напрямую». Пусть это даже и отбирает уйму столь ценной энергии.

Он замолчал, видимо ожидая от меня какой-то реакции, но я не знала, что сказать. Как вообще нужно действовать в подобной ситуации?

– Ладно. Я узнала, что во мне живёт и здравствует пришелец. Очень своевременное сообщение. Вы помогли мне выжить, или вернее себе, но все равно спасибо. Что-то ещё? Если я правильно помню, меня скоро должны разобрать на запчасти. Так что нам похоже больше не придется встретиться и увы, но все ваши старания были бесполезны. – После рассказа живого камня очарование пляжа развеялось и меня потянуло на чёрную иронию.

– Этого не произойдет, если вы позволите мне вас подготовить.

– Что? – В первый момент я не поверила своим ушам, но мой собеседник выглядел абсолютно уверенно и спокойно.

– Позвольте пояснить. Как я уже говорил, у меня уходит на наш разговор много энергии, так что буду максимально краток. И пожалуйста больше ни одного вопроса, иначе мы можем не успеть. – Образ Псевдо-Ашантая в этот момент стал каким-то блеклым, а окружающей пейзаж смазался. Похоже ему действительно тяжело даётся это сновидение. – Я даю моему владельцу силы справиться с жизненными трудностями. В обычных условиях навыки развиваются постепенно. Это позволяет разуму и телу адаптироваться к новым возможностям. Но я больше не хочу умирать, вот почему сейчас я открою тебе доступ к части возможностей. Это поможет сбежать. Но учтите – на все про все у вас есть не более четырех часов.

– А что потом? – Все же не удержалась от вопроса я.

Кувани поморщившись неохотно ответил:

– Дальше у вас случится откат. У Детей Ки Шанаасси последствия подобного нерационального использования сил вызывает сильный упадок сил недели на две не меньше. Что произойдет с вашим слабым организмом, я не берусь предполагать.

– Похоже выбора у меня нет. – Полуутвердительно сказала я, обдумав все услышанное. Ненавижу, когда меня лишают выбора, но что тут скажешь? Этот… инопланетянин предлагал вариант, который действительно мог сработать. – Но каким образом я смогу использовать эту вашу силу?

Расплывающиеся в дымке поздних сумерек лицо Ашантая загадочно улыбнулось. Его ела сверкнули яркими голубыми искрами.

– Вы поймёте. Главное не пытайтесь анализировать происходящее и сопротивляться.

– Эй! А как же мои вопросы?! – Но ответа не последовало.

***

И сон закончился. Редко удается уловить этот переходной момент между сном и явью, когда ты вроде все ещё в мире грез, но уже подплыл к зыбкой поверхности реальности и вот-вот распахнёшь глаза. Я была именно в таком состоянии, но отчего-то ощущение, что я плыву куда-то, не заканчивалось. Мой разум уже был бодр, и я чётко отдавала себе отчёт, что так быть не должно. Приоткрыв глаза, первым делом осмотрелась.

Поначалу сфокусировать взгляд не удалось. Глаза защипало и пришлось несколько раз сморгнуть прежде чем я разглядела где нахожусь. Я была в колбе. Конечно, с по-научному она называется иначе – капсула рекреации и ускоренного восстановления тканей. Но от этого суть ее не менялась. В быту это была именно что колба, а я сейчас плавала в наполнявшей ее обогащённой кислородом жидкости. И кстати, порой эту капсулу использовали не только для рекреации.

На периферии зрения что-то мелькнуло. Я по какому-то внутреннему наитию не стала дальше изображать беспамятную, а вжалась в ближайшую пластисовую стенку. Вовремя. Там, где секунду назад была моя голова воткнулась длинная игла, которой была оснащена механизированная рука. Во избежание повторного удара, я живо вцепилась в нее. Подвижный механизм воспротивился подобной дерзости, но я была сильнее. Надо же, впервые с того момента как оказалась на этом чертовом корабле я чувствовала себя настолько сильной. И здоровой. Похоже «тень Ашантая» отменила все мои предыдущие приказы и целенаправленно запустило регенерацию на максимум.

«Внимание! Обнаружены многочисленные угрозы жизни носителю. Запуск оборонительного режима. Запуск начальной ступени навыков специализации «Воитель». Инициализация формирования орудия, в соответствии с уровнем специализации «Воитель»…

Я не успела дослушать мой внутренний голос, как из скрытых карманов по бокам капсулы показались ещё штук десять механизированных рук. Но мое тело не медлило. И когда я говорю «мое тело», это не то же самое, как если бы это делала именно я. Мое тело двигалось состоятельно. Руки ухватились за основание остановленного ранее механического отростка капсулы. Он крепился к верху колбы, так что у меня была отличная возможность для этого. Сгруппировавшись и не дожидаясь пока остальные механические конечности доберутся ко мне, я оттолкнулась от стекла и со всей силы ударила полупрозрачную пластисовую крышку колбы. Внутренне наблюдая за всем происходящим, я не верила в удачность подобного маневра. Это было все равно, что пытаться пробить стену зеленым горохом. Усиленный пластис из которого делали колбы был специально укреплён в расчете на необходимость сдерживания жидкости и буйства пациентов, некоторые из которых могли преспокойно пробить переборку голыми руками. Да и только самый мощный фазер был способен повредить колбу. Что уже говорить об обычных девичьих ступнях. Но неожиданно для себя у меня получилось.

Я заметила только, что вокруг кожи моих ног слабо поблескивает голубоватая дымка. Поначалу я списала это явление на преломление раствора. Но когда я во второй раз качнувшись, преспокойно разбила в дребезги один из самых прочных материалов в космосе, стало понятно, что все не так просто.

Выбраться наружу получилось просто. Вплеснувшийся раствор подхватил меня и вынес наружу. Не тратя время, я резко выдохнула, освобождая от него лёгкие. Это сэкономило мне драгоценные секунды и не дало моим мучителям до конца опомниться. Мягко приземлившись на четвереньки среди осколков битого пластиса и не обращая внимания на то, что режу о него ноги, я приготовилась к следующему броску. Сквозь прозрачные, но толстые стенки колбы рассмотреть противников было не так уж просто, но мое тело уже знало где они. Несколько танорийцев, приспешников Лалы, что-то заполошно булькали на своем диалекте. Один из них потянулся к сигналу общей тревоги, но я не позволила ему это. В студенистые тела пришельцев полетели медицинские инструменты, осколки пластиса и прочие предметы, что попались мне под руку. И бросала я их с такой силой, что рыхлые тела танорийцев оказались не просто пронзенными, а в некоторых местах буквально пригвождёнными к переборкам.

– Остановите ее! Убейте если надо, но не дайте сбежать! – Визгливый голос вжавшегося в угол Лалы больно резанул по ушам.

Я мрачно усмехнулась, глядя на подступающих с обоих сторон антропоморфных роботов. Что, не способен повлиять на мой разум своими иллюзиями, так решил попросту избавиться? Ну уж не тут-то было! Пригрезившийся мне Псевдо-Ашантай все же сказал правду – сила из меня так и брызжила. Я упивалась ей. Она текла по каждой моей самой крошечной жилке, заставляя верить если не во всемогущество, то в возможность собственноручно разобрать этот корабль по винтикам. Конечно, выживу ли я после подобного, вопрос другой. Но само наличие подобного ощущения пьянила похлеще самого крепкого алкоголя.

Находясь в состоянии близкому яростному ликованию, я не сразу заметила, что уже лечу по направлению к первому роботу. Неадаптированное сознание банально не поспевало за развитием событий и той скоростью, что развило мое тело, находящееся под влиянием ка шара. В душе на долю секунды встрепенулся страх, но его тут же похоронило новое извещение от моего ангела-спасителя:

«Синтез оружия закончен. Боеспособность носителя повышена.»

В следующий момент я почувствовала, что в моей руке образовалась приятно успокаивающая тяжесть. Андроид был уже совсем близко. Его руки вздыбились мне навстречу, а на кончиках человекоподобных пальцев посверкивали искорки разряда высокой мощности, превращая их в серьезное оружие. Не убьет, но приятного будет мало если попасть под такой удар. Однако этого не случилось. Что-то острое рассекло воздух и метеллическо-пластисовые конечности полетели на пол. Ещё один взмах – и вот уже в компанию к ним вниз летит отрубленная голова бота. Тело продержалось дольше, но и оно вскоре завалилось на бок безжизненной грудой, заливая пространство вокруг синими искрами. Срезы были чистыми. Только всполохи указывали на то, что ещё мгновение назад это были части одного целого.

У меня нет времени даже взглянуть на то «оружие», что синтезировал камень. Я уже неслась к следующему противнику. Второй робот также быстро последовал за своим предшественником. Как будто и не встретив сопротивления, мое тело понеслось дальше – к моему главному врагу на текущий момент. Лала испустил премерзкий ультразвук и взметнул вверх щупальца. В каждом из них было зажато по боевому фазеру. А я-то думала, чем он все это время занимался. Похоже где-то в лаборатории был специально оборудованный бокс с вооружением как раз на подобный непредвиденный случай.

Боевые фазеры отличались от обычных сущими мелочами – большими габаритами, более быстрой перезарядкой и, конечно же, боевой мощью. Если от попадания обычного оружия на переборке мог остаться оплавленный след размером с грецкий орех, то боевое оружие было беспощадным. В зависимости от настроек, боевой фазер мог ударить лучом диаметром в теннисный мяч. Но при расширении мог начисто смести половину человека среднего роста. Нижнюю или верхнюю, это уже, как говорится, на выбор. На максимальной мощности страдала дальность и сильно разогревался ствол, но для такой маленькой лаборатории и половины мощности одной из этих пушек хватило бы с лихвой чтобы поджарить всех и все находящееся здесь до горелой корочки. Разумом я все это прекрасно понимала и с толикой обречённости наблюдала как в замедленной съёмке за тем, как грасс плавно нажимает курок ближайшего ко мне фазера.

«Уклониться не получится…» – уныло промелькнуло в голове, и я была полностью согласна с этим заключением. Но глубоко внутри все ещё жила какая-то дикая, безумная и безусловная вера в то, что все получится. Этот чертов камень, что так сильно цепляется за трансцендентную в своем проявлении жизнь, не стал бы так глупо рисковать новым носителем. Он же может читать мои мысли, раз мы при помощи них общаемся, а значит и об угрозе от боевых фазеров он знает. Так ведь?

Я уже приготовилась к самому худшему, и если бы могла, то закрыла глаза. Но мне этого не позволили. Как я поняла спустя мгновение, атака камня не была безумством храбрых. Сомневаюсь, что моему симбионта вообще характерна подобная фраза.

Сквозь распахнутую дверь лаборатории прилетело сразу два луча. Оба нашли цель. Возмущённо зашипевший зеркальщик выпустил оплавленные оружие из обожжённый щупалец. Но большого он сделать не смог – я уже была рядом. Не знаю, о чем думал доктор Лала перед смертью. Возможно сожалел о том, что применил недостаточно эффективные методы «физических исследований». Этого я так и не узнаю. Мне даже не удалось понять куда именно смотрят его глаза. Отражающая поверхность этих «зерцал души» оставалась все такой же непроницаемой. А потом его голова укатилась куда-то под прозекторской стол и мне стало не до философских мыслей.

Нужно было проверить возможность наличия ещё запаса боевых фазеров и вооружиться прежде чем выяснять кто там мне помог снаружи. И главное – с какой целью. В последнее время я что-то совсем перестала верить в добродушие и любовь к ближнему. Но конечно же ничего из спланированных моим разумом поступков я делать не стала. Вернее, симбионт все ещё управляющий моим телом, посчитал что подобные мелочи ему ни к чему.

Я абсолютно спокойно, не таясь и не спеша вышла в коридор, прямо посмотрев на небольшую группу солдат притаившийся за ближайшей перегородкой. Могу предложить, как я сейчас выглядела. Почти нагая, в крови и слизи из колбы, с оружием наперевес я точно представляла собой того, с кем по доброй воле не захочется иметь дело. Но тем не менее, вместо ещё одного залпа, один из них вскочил с радостным воплем:

– Капитан, вы живы!

Мужчина стянул защитный шлем, под которым оказалось знакомое, слегка потрепанное лицо Дерека. Рядом с ним встал ещё более потрёпанный Каюдзава. Оба смотря на меня светились счастьем и неприкрытым беспокойством. И не взирая на весь спектр противоречивых эмоций оба друга не спешили приближаться ко мне. Похоже было что-то не позволяющее им привычно приблизиться и ободряюще похлопать по плечу. Такая реакция сильно заинтересовала меня и меня даже захотелось поискать какую-то отражающую поверхность, но конечно на это не было времени. Однако если Дерек выглядит уже почти нормально, хотя я прекрасно помнила, как его отделали перед прилетим на «Барнабас», то сколько времени я сама провела в этих застенках? И кто с ними ещё?

– Ну вот вы и пробудились, капитан. – Последним к немой сцене присоединился… Сито. Если бы я сейчас была сама собой, то как минимум выругалась, а как максимум – проехалась бы хорошенько по этой наглой роже. По всей видимости, Геларт снова решил сменить сторону.

Вот только на это у меня тоже не было времени. Ребята были живы и относительно здоровы и это было главным. По моим внутренним ощущениям с каждой убегающей как песок сквозь ладони минутой срок использования чудесной силы, выделенной мне ка шаром подходил к концу, а это значило что нужно поторапливаться. Но прежде чем искать выход, нужно было сделать еще кое-что. И как ни странно в этот раз мой невольный приживалец был со мной полностью согласен.

Развернувшись я застыла над трупом поверженного грасса. Для того чтобы запустить оценку не потребовалось даже произносить название навыка вслух. Он просто запустился подчиняясь моему внутреннему желанию, мгновенно фокусируясь на избранной цели. Над трупом тут же развернулось окно с информацией. Правда оно было призрачным и по тексту пробегали ряби и искажения. По всей видимости виновата отрубленная голова, но тут уж ничего не поделаешь.

Когда я только прибыла в лабораторию, еще до начала пыток я уже пыталась оценить этого индивида, надеясь таким образом получить ценную информацию о тех, кто стоит за доктором Лалой, но все мои усилия потерпели крах. Раньше, прислушиваясь к наставлениям отца и внутреннему предчувствию, я старалась избегать применять на зеркальщике эту способность. Мне смутно казалось, что раз на Геларте она не сработала дважды, значит он что-то такое почувствовал и «закрылся», а значит грасс, как сильный ментальщик наверняка узнает, что на него пытаются воздействовать. Жаль, но мне все еще непонятна до конца суть моей силы. Теперь же я могла узнать все без риска раскрытия.