Текст книги "Невыносимый (ЛП)"

Автор книги: Аляска Ангелини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Мои плечи снова приходят в движение, но уже слишком поздно. Он уже все закрепил. Я опять протягиваю свободную руку к лицу, но он тут же ее перехватывает и прижимает обратно к стене. Ни слова не срывается с моих губ, когда я поворачиваюсь и качаю головой.

– Тебе не нравится? Чертовски жаль. Ты – моя рабыня и сделаешь все, что я захочу. Прямо сейчас я хочу, чтобы у тебя во рту был кляп. Продолжай в том же духе, и ко всему прочему я свяжу тебя по рукам и ногам, пока мы с твоим телом будем находить общий язык.

Я дрожу, ощущая, что влажность орошает внутреннюю поверхность моих бедер еще сильнее. Медленно оборачиваюсь и прижимаю свои руки обратно к стене. Если я не смогу говорить, то он будет полагаться на язык моего тела. Это состояние почти напоминает мне доверие.

– В чем дело? Не терпится?

Жжение распространяется по моей заднице, когда в дело вступает паддл. Я делаю глубокий вдох через нос, пытаясь проигнорировать его вопрос и невозможность ему ответить.

– Раздвинь свои ноги, рабыня, – произносит он голосом, упавшим на октаву.

Удар!

Глаза обжигают слезы боли. От следующего удара они начинают капать.

– Такая изумительная попка. Мне нравится ее вид, – пальцы поглаживают мою пылающую кожу, и я закрываю глаза, стараясь не дать своим эмоциям взять верх. Он хочет, чтобы я взбунтовалась из–за его действий. И он так близко подвел меня к грани, что я готова это сделать. Необходимость развернуться и напасть на него уже поглощает меня. Бл*дь. Это выглядит слишком соблазнительно. Последствия же мне хорошо известны. Я жажду их, но я также хочу продолжить процесс обучения. Хочу стать послушной, чтобы он разрешил мне положить конец этому раз и навсегда.

Его пальцы перемещаются все ниже, пока он не начинает ласкать меня между ног. Я вздрагиваю, пытаясь оставаться абсолютно неподвижной. Двумя пальцами он прикасается к моему клитору и потирает чувствительный бутон. Я прижимаю голову к стене, сжимая ладони в кулаки. Наслаждение взрывается во мне, и его звук отдается вибрацией в шарик, зажатый между моими зубами. Пускаю ли я слюни? Я пускаю. Бл*дь, я завожусь еще сильнее.

– Ты скучала по мне? – спрашивает он, приближаясь. Господин вытаскивает пальцы и врезается ими снова, растягивая меня еще больше. Я сжимаю руки, заставляя свою голову оставаться прижатой к стене. – Боже, как я скучал по твоей киске. Я хочу этого, рабыня. Облизывать каждый твой дюйм, пока ты не кончишь на моем языке. Позволь мне. Кивни головой, и твой Господин сделает это.

Он спрашивает? Почему? Я должна сказать, что это не нормально. Не является нормальным. Ничего из происходящего.

Моя голова кивает, но я продолжаю смотреть под ноги.

Толчки усиливаются, и я могу почувствовать, как во мне разгорается желание. Пока нахожусь в ловушке его рук, отодвигаю чувство вины в сторону. Он внутри моей киски, двигает своими пальцами, прижимая меня еще ближе и удерживая прижатой к его груди. Дергаться и сопротивляться бесполезно. Это только усилит мое возбуждение.

– Знаешь, мне это нравится. Почему бы нам не прогуляться в подвал, где я смогу показать тебе твою новую жизнь? Я думаю, что ты заслужила это.

Подвал? Если я думала, что не случится ничего похожего на фильм ужасов, то поход в подвал станет чертовой свечкой на праздничном торте. В жилах стынет кровь, пока я пытаюсь отдышаться.

– На самом деле, у меня есть то, что сможет доставить тебе удовольствие, – он разворачивается и несет меня на руках через всю комнату, словно тряпичную куклу. Моя рука цепляется за его брюки, когда он проходит через соседнюю дверь и тянется к верхней части шкафа, стоящего у самого входа. Он достает ошейник и поводок, а мои глаза расширяются. Какого хрена… Он собирается нацепить это на меня?

Мне не приходится ждать ответа на свой вопрос. Мои ноги подкашиваются, и я падаю на колени.

– Попытаешься дернуться, и будешь страдать так, как никогда.

Боль меня не пугает. Но его взгляд – да. В глазах Господина коктейль из желания и чего–то гораздо более зловещего. Дьявол. Подвал. Черт, я не хочу туда идти. Я не желаю испытать то, что он задумал.

Хватая, он закрепляет вокруг моей шеи плотный узкий ошейник. Рывок, который он делает, заставляет меня сделать шаг навстречу. Наши глаза впиваются друг в друга, заставляя меня отступить, и я перевожу взгляд вниз на свои пальцы, пытаясь прожечь пол и провалиться сквозь него.

– Ползи.

Он тянет меня еще раз.

Во всем теле ощущается тяжесть от того, как он манипулирует мной и заставляет трястись от страха. Что–то не так. Я чувствую это всем телом. Настоящее чудо, что я продолжаю двигаться вперед. Каждый шаг приближает меня к неизвестности и кошмару, который ожидает меня впереди.

Деревянный пол в коридоре холодит мои ладони, но, несмотря на это, они начинают потеть. Я снова встречаюсь с прищуренным взглядом своего Господина. Но в этих голубых глазах нет ничего соблазнительного. В их глубинах скрывается зверь. Живое существо, которое живет отдельно от человека, которым он хочет казаться снаружи.

Впереди лестница, и я хватаюсь за нее, пока он тянет за ошейник.

– Вставай.

Я не хочу этого. Я хочу сбежать. Сбежать от своей жизни. Которая бессмысленна.

Медленно поднимаюсь на ноги и следую за ним вниз по лестнице. Когда мы поворачиваем за угол и подходим к белой деревянной двери рядом с кухней, я чувствую, как начинают трястись мои коленки. Он открывает ее, и нас приветствует кромешная темнота, заставляющая меня задрожать еще сильнее. Он делает несколько шагов вниз, дергает за веревку, которая легко раскачивается из стороны в сторону. Это дорогой дом. Нет необходимости в старомодных вещах типа этого шнурка, свисающего с лампочки, а это означает то, что эта атмосфера создана намеренно.

– Идем, – рывок заставляет меня сдвинуться с места. Я могу видеть, как на его лице вспыхивает наслаждение, а уголки губ приподнимаются в ухмылке, когда он смотрит на мои мучения. – Не говори мне, что ты боишься, рабыня. Только не женщина, которая флиртует со смертью при каждом удобном случае.

Я мычу, и еще больше слюны вытекает из моего рта и бежит по подбородку. Проклятый кляп. Он снова толкает меня, заставляя сделать первый шаг. Нехорошо, если Господин сможет увидеть мой страх. И я не хочу попасть в ситуацию, из–за которой он сможет серьезно меня ранить.

Тени скачут по стене, когда он задевает лампочку, тем самым заставляя ее раскачиваться из стороны в сторону.

Еще один шаг.

– Не могу дождаться, когда ты увидишь свою новую комнату. Ты полюбишь ее.

Мою комнату? Нет. Я не хочу здесь оставаться. Удушливая вонь черной плесени может привести к печальным последствиям. Это действительно ее запах, или просто аромат гребаного подвала? Я должна заставить свою голову включиться в игру. Я сильнее этого. Он и не думает причинять мне боль. Он же не думает… или думает?

Я следую за ним, все глубже погружаясь в темноту. Ледяной холод цементного пола окутывает мои ноги. Холодок пробегает по моей спине, когда предметы начинают приобретать очертания.

– О чем ты думаешь сейчас? Тебе это нравится? – он расстегивает ошейник, и его рука ложится на мое плечо, когда он подталкивает меня вперед, вглубь комнаты. Он резко тянется через стол, чтобы щелкнуть выключатель на стене, и в этот момент я спотыкаюсь. Но не падаю. Его хватка становится только сильнее.

Мигающий свет отбрасывает тени, напоминающие длинные когти, которые переплетаются узорами на стенах. Я делаю шаг назад и попадаю прямо в объятия Господина, позволяя ему притянуть меня ближе и обвить руками мою талию.

– Я хочу трахнуть тебя здесь, рабыня.

Мое внимание привлекает поднос в дальнем углу комнаты. Я вжимаюсь в мужскую грудь при виде хирургических инструментов и пил разного размера, разложенных сверху. Руки, сжимающие мое тело, внезапно становятся тем, что я не могу вынести. Все притворство о моем бесстрашии вылетает в окно. Я кричу и пинаюсь ногами, пытаясь избавится от его захвата.

– В чем дело? Тебе не нравится эта идея?

Мои ноги отрываются от пола, когда он подхватывает меня и направляется к большой конструкции, стоящей в стороне. Приближаясь к ней, мы все дальше удаляемся от источника света. Сопротивление, которое я оказываю, дергая ногами, забирает каждую унцию моей силы. Каким–то чудом мне удается пнуть мужчину в бедро, заставляя остановиться.

– Вот это моя девочка, – шепчет он, утыкаясь мне в шею. – Тебя ждет хороший секс, – Его рука опускается и накрывает мою киску, потирая круговыми движениями, пока он подводит меня ближе к устройству с ремнями. Там есть крепежи для головы, рук и даже ног, которые не должны касаться пола. Я извиваюсь, совершенно ясно осознавая, что если окажусь там, то все будет кончено. Если Господин решит закончить все посредством распиливания меня на куски, то я буду бессильна в попытке остановить его.

– М–м–м, м–м–м, – я вкладываю все свое недовольство, которое хочу выразить, в шарик, через который пытаюсь говорить. Все, что я могу, это впиваться в него зубами, пока Господин продолжает ласкать мой клитор. Проходят минуты, но он не останавливается. Я замираю, прижимаясь к широкой груди, пока он уводит меня от темной реальности, которая окружает меня, к такой же тьме, что таится в моей голове. Моя неуверенность скрывается за маской непринужденности, и когда я убеждаю себя в том, что все предметы в комнате не что иное, как бутафория, то скрываю за ней истинные чувства. Наверняка инструменты даже не настоящие. И даже если это не так, то он не причинит мне ими вреда.

– Ты думаешь! – его рука отрывается от моей киски, он расстегивает ремешок и кляп выпадает. Я облизываю губы, разминая ноющую челюсть. – Тебе нельзя думать, когда я прикасаюсь к тебе.

– Я хочу уйти отсюда, – выдыхаю я. – Уведи меня обратно в мою комнату, пожалуйста, – я шевелюсь, пытаясь заставить его опустить меня. Смех эхом разносится позади меня.

– Рабыня, это и есть твоя комната, – он отпускает меня, пытаясь поместить мои ноги в оковы. Я подгибаю колени, расставляя ноги в стороны, тем самым мешая ему свести их вместе. Рычание возле моего уха заставляет меня покрыться мурашками, которые распространяются по всему телу.

– Прекрасно. Если ты не хочешь это, мы попробуем что–нибудь поинтереснее, – от резкого толчка мои волосы разлетаются, занавесом прикрывая лицо, и я снова отступаю назад, пытаясь вжаться в мощную грудь. Мне необходимо что–нибудь, чтобы отвлечь его, и тогда я смогу освободиться. Большое количество предметов расположено вдоль стены, и я боюсь каждого из них. Возможно, это комната полна жутких темных теней из–за мигающего света. Но я знаю лишь то, что могу доверять только своим инстинктам, а каждый из них приказывает мне бежать.

Мы проходим мимо большого креста, приближаясь к тому, что надеюсь, является всего лишь скамьей с выгнутой спинкой. Я не упускаю из вида тот факт, что на концах есть манжеты. Он хочет уложить меня на спину. Я знаю это.

Маски, кляпы, паддлы, флоггеры всевозможных цветов и длины, с различными наконечниками – все выстроились вдоль стены. Большую часть предметов я даже не могу узнать, но есть и те, что откровенно меня пугают.

– Не делай этого. Пожалуйста. Я хочу уйти, – из моих глаз вот–вот польются слезы, в то время как я продолжаю попытки освободиться. Кажется, это совершенно его не волнует, потому что он бросает меня на скамью и накрывает мое тело своим, применяя силу, чтобы застегнуть на мне манжеты. Я извиваюсь и кричу. Но это не имеет значения. Ничто из того, что я делаю, не заставит Господина отказаться от намеченного плана.

Он отходит, чтобы взять моток скотча, отрывает несколько кусков, придерживая их на пальце.

– Ты хочешь уйти… куда? – его глаза в ожидании задерживаются на мне. И вот снова. Все внутри меня сжимается от этого пристального взгляда.

– Забери меня отсюда, Господин. Это не моя комната. Не здесь.

– Размер помещения не должен тебя волновать, рабыня. Обживайся.

От его слов у меня перехватывает дыхание. С каждым шагом, который он делает мне навстречу, свет искажается все сильнее, заставляя мужчину выглядеть иначе, показывая неестественность его движений. Монстр. Да, вот кого он мне сейчас напоминает. Демона с черными глазами и злобной улыбкой.

Скотч приклеен к моим губам, и я рыдаю, когда он начинает приковывать руки и ноги.

– Веришь или нет, но сейчас ты выглядишь великолепно. Напуганная. Рыдающая. Умоляющая меня спасти тебя. Ты видишь иронию, рабыня? – он наклоняется, целуя меня через скотч, закрывающий мои губы. – Господин, которого ты боишься, и спаситель, в котором ты нуждаешься. Я не знаю, кем хочу быть.

Моя приглушенная мольба остается проигнорированной, оставаясь без ответа, когда он подбирает то, что надеюсь, является небольшим пультом, и нажимает на кнопку. Громкая музыка заполняет пространство. Из–за текста песни я отворачиваю лицо, скрывая его в тени и прижимаясь к прохладной коже кресла. Я боюсь этого мужчину, ведь с каждым днем человек, которого я знаю, становится все страшнее. Смогла бы я его пожалеть? Возможно. Так или иначе, но вся симпатия к нему исчезает между вспышками света. Похищенная и запертая в каком–то незнакомом месте, что хранит тайну ужасов, несомненно, произошедших в этой комнате.

Мое тело вздрагивает от прикосновения к плечу. Вопли звучат на заднем плане, а я ищу внутреннюю силу, которая как я знаю, у меня есть.

– Ты молишься? Просишь прощения за свои грехи? – его пальцы скользят по моему лицу, убирая волосы на одну сторону. – Может быть, это просто мечта для нас двоих, и мы сможем проснуться, не вспоминая вещи, о которых хотим забыть. Черт возьми, может быть, мы сможем исцелить раны и наконец, остановить кровотечение. Но для этого нужно страдать, – его пальцы прикасаются к моим заклеенным губам. – Готова ли ты к еще большей боли?

Он имеет в виду ту же боль, которую я испытывала в своей комнате, или он говорит о чем–то новом? Например, разрезать или распилить меня на куски?

Шлепок по заднице, заставляет шире раскрыть глаза. Его лицо находится лишь в нескольких дюймах от моего. Монстр временно исчезает, а на его месте появляется кто–то, так похожий на человека, с взглядом, полным любопытства, похоти… тоски и чего–то еще, что я не могу понять. Его рука скользит по щеке, приподнимая мою голову. Он нерешительно наклоняется вперед, снова прижимая свои губы к моим. Наши взгляды пересекаются, и он отворачивается, закрывая глаза так быстро, что я все еще не знаю ответов. В этот момент, возвращается его темная сторона.

Он поворачивается, хватаясь за стол, который стоит к нам ближе всего. Страх не рассеивается, но я опускаю голову, чтобы удобнее лечь на спину.

У меня в животе порхают бабочки, пока я пытаюсь разгадать секрет своего Господина. Кто он такой? Я не понимаю его постоянно меняющееся настроение. Является ли это для него нормой? Действительно ли он такой на самом деле? Возможно, все это осколки трагедии, что остались от целой жизни, которую я даже вообразить не могу? Или этот мужчина просто болен? Слишком много вопросов, в ответах на которые я не уверена: действительно ли он причинит мне боль? Но даже учитывая, что мне страшно, я не могу противиться желанию узнать его.

Глава 9

Господин

Я стою у стены и наблюдаю, как рушится ее защита. Впервые моя рабыня действительно сломлена из–за страха перед своим будущим. Диана кажется всего лишь маленькой девочкой, пытающейся спрятаться внутри себя, все сильнее погружаясь в водоворот боли и удовольствия, которые я предлагаю ей. Ох, мне незачем скрывать свои больные фантазии, заполняющие мою голову в те моменты, когда я наблюдаю за ней.

Безграничные возможности. Я могу сделать с ней все, что захочу: в среду я очень хотел сделать представление намного проще, используя метод запугивания. Возможно, подвал и является частью шоу, но помимо этого он играет жизненно важную роль в том, кто я есть на самом деле. Это то место, которое я мечтаю, когда–нибудь разделить с идеальным сабмиссивом.

Могу ли я разделить это с ней? Я знаю что, несмотря на выражение ужаса на ее лице, она примет все, что я захочу ей дать. Где–то глубоко внутри, Диана этого хочет. Вопрос лишь в том, как долго она сможет бороться. Но я не собираюсь думать об этом сейчас. Здесь передо мной – красота и совершенство, околдованные страхом, который заставляет трепетать.

Я обхожу рабыню по кругу, чтобы встать рядом, и провожу своими ногтями вниз по ее спине, от чего тело Дианы начинает дрожать. Она пытается спрятаться, словно маленькая девочка, отворачивая лицо обратно к кожаной обивке скамьи, на которой лежит. Я с трудом вспоминаю, что необходимо снять свой пиджак, и вот он уже падает на пол. Ничто не должно отвлекать меня от того, что находится сейчас передо мной. Даже Роза не зашла бы так далеко. Но я и не пытался сделать это с ней. Но Диана… другая. Она даст мне все это. Воплотит каждую гребаную фантазию, о которой я когда–либо мечтал.

Я расстегиваю кнопку за кнопкой на рубашке, обнажая себя для холодного воздуха, который заполняет мерцающее пространство. Мое дыхание сбивается, а поступающий в кровь адреналин зашкаливает, когда различные сценарии проигрываются в воображении. Я скольжу пальцами по спине, нанося жесткий удар по ее заднице, пытаясь вернуть девушку в реальность. Диана дергается от шлепка, но ее крик лишь подстегивает меня нанести новый удар, совсем рядом с тем местом, куда угодил первый.

Я срываю с себя рубашку одной рукой, а другой выдергиваю из петель ремень и обрушиваю его на ее спину. Начиная с этого момента, пять последующих ударов прокладывают дорожку по бедрам, избегая области почек. Она натягивает манжеты, а ее задница приподнимается, пытаясь избежать хлестких касаний ремня. Влажность между ног девушки приветствует мои пальцы, заставляя меня закрыть от удовольствия глаза. Значит, ей нравится. Конечно, я хочу, чтобы ей нравилось, но не так сильно.

Я подхожу ближе и прижимаюсь к ее телу. Пальцами сжимаю тонкую шею, приближая ее рот к своему. Еще больше рыданий вырывается из ее горла.

– Ты любишь быть укрощенной, рабыня?

Она пытается громко закричать и отодвинуть в сторону свою голову.

– Я хочу расписать твое тело твоей же кровью. Подумай, как это будет смотреться при таком освещении? Черным? Или с проблесками красного, прежде чем потемнеет? Я знаю, ты заметила инструменты.

Мы прижимаемся щека к щеке, и слезы увлажняют мою кожу. Отстраняясь чуть назад, я провожу языком вверх, чтобы их попробовать. Я сделаю это. Я продолжаю улыбаться, когда слизываю соленые капли и опускаю голову ниже. Дрожь, что снова охватывает тело рабыни, заставляет мой член дернуться под тканью брюк. Я напротив ее входа и очень возбужден.

Удар! Удар! Удар! Звук шлепков о плоть Дианы делает меня твердым как сталь.

Громкий крик срывается с ее губ, когда она пытается оглянуться назад. Я знаю, она хочет увидеть за чем я иду: за скальпелем или за пилой. Это очень заманчиво. Может быть, я порежу ее. Я поворачиваю голову к столу, обдумывая следующее действие, и мой взгляд скользит между ним и девушкой. Я отхожу на несколько шагов назад, обдумывая свой следующий шаг. Ее голова начинает трястись еще сильнее, когда я добираюсь до места назначения. Приглушенные звуки становятся громче, пока не превращаются в душераздирающий крик.

Не глядя, я протягиваю руку за инструментом, лежащим с краю. Самым маленьким. Я знал, что это должно было случиться. Если Ронни и Кейли по–прежнему вторгаются в ее кошмары, то моя работа не окончена. Диана должна узнать, что есть вещи пострашнее смерти, которые она почувствует здесь и сейчас. Только так это сработает.

И все же, я продолжаю улыбаться. Уголки моих губ приподнимаются, когда я медленно иду в ее сторону, обнажая скальпель, который взял со стола. Давай, детка, плачь сильнее. Продолжай. Она яростно дергает манжеты при моем приближении. Делаю три шага и сдвигаюсь в сторону, откуда она не может меня увидеть. Звук ее воплей только усиливается, перекрикивая громкую музыку, призванную вселить страх и нарушить сознание.

Я обрушиваю удар на другую половину ее задницы. Шлепок заставляет Диану вздрогнуть. Тишина, следующая после удара, только напоминает мне, как близко находится скальпель. Не хочу, чтобы меня случайно зарезали, ведь ты бы сейчас это сделала, рабыня? Мысленно я почти смеюсь. Черт, я наслаждаюсь этим слишком сильно. И это еще раз подтверждает степень моей испорченности.

Я начинаю наносить частые удары, тем самым оставляя красные пятна на ее идеальной бледной коже, где на самом деле хочу видеть шрамы. Я желаю оставить свою метку, как напоминание обо мне; напоминание на всю оставшуюся жизнь, которое укажет, что с ней случится, если я узнаю, что она снова ищет смерть. Что это будет: небольшая "м" (прим. пер.: Master – переводится, как Господин) на руке, на плече, или спереди, где она будет ее видеть?

Я наношу очередной удар и всем весом наваливаюсь сверху, заставляя ее испуганно задергаться. В действительности у нее нет возможности сдвинуться с места. Из–за этого она начинает плакать еще сильнее. Слезы оставляют мокрые дорожки на щеках, позволяя моей руке легко скользить по ее коже, чтобы приподнять голову и прижаться к ней своим лицом.

– Сейчас, сейчас, рабыня, – моя щека отстраняется, и я оставляю ее голову в покое. – Это будет немного больно. Но важно лишь то, что это будет значить для меня. Это должно ослабить твой страх.

Я показываю ей скальпель и верчу туда–сюда в своих пальцах, чтобы девушка смогла его рассмотреть. После того, как я взял его в руки, мое сердце разогналось до такой же скорости, что и ее, бешено стуча в моей груди. Свободной рукой я хватаю скотч и медленно его отклеиваю, позволяя рабыне свободно говорить.

– Пожалуйста, – всхлипывает она. – Я не хочу, чтобы ты это делал.

Ее мольба получает отклик от другой части моей личности, но я знаю, что должен это сделать.

– Может быть, я больше не хочу, чтобы ты сопротивлялась мне.

– Я не буду, – уверяет она. – Я обещаю, – ее интонация звучит почти правдоподобно, но я не хочу рисковать. Ей нужно увидеть, на что я способен. Что я могу сделать, если захочу.

– Я тебе не верю.

Рука Дианы дергается в манжете, но я хватаю ее и разворачиваю запястье, наблюдая, как падающий свет делает ярко–красные шрамы более заметными.

– Может быть, я сделаю это рядом с ними. И возможно, если тебе повезет, то я не задену вену.

Девушка по до мной замирает, и я жду, пытаясь определить, как она пройдет этот тест. Мой пульс зашкаливает, когда я прижимаю маленький скальпель и провожу им по нежной коже, позволяя ей почувствовать поцелуй холодного металла.

– Нет, – произносит она, качая головой. Ее голос настолько полон страха, что мои глаза закрываются от удовольствия. Я успокаиваюсь, но она снова начинает говорить. – Не так. Используй пистолет. Я хочу, чтобы это случилось быстро. Мне не нравится вариант, где есть возможность истечь кровью.

Звук вырывается из моего горла прежде, чем я успеваю его остановить. Все–таки, она выбирает смерть, а не жизнь. И хуже всего, что она выбирает смерть, а не меня. Ярость и ревность опаляют мои внутренности, прожигая дыру в моей груди, и поднимаются выше, вытесняя все тепло из моего взгляда. Я берусь за манжеты и начинаю медленно отстегивать их, чтобы успеть перевернуть рабыню. Мне мешает ее извивающееся тело, когда я собираюсь пристегнуть девушку обратно. Ее голова дергается вперед, и я получаю удар в лицо, прежде чем успеваю разгадать замысел Дианы. По моей челюсти распространяется обжигающая боль.

Я снова оказываюсь перед ней, лишая ее возможности двигаться.

– Ты заплатишь за это, рабыня.

– Это будет стоить того, если завтра у тебя будет синяк, – кричит она, и в ее голосе слышится триумф. Это почти заставляет меня улыбнуться, но злость от предыдущей выходки рабыни, по–прежнему разъедает мой разум.

– Если моя кожа посинеет, то ты расплатишься таким количеством шрамов, что тебе и не снилось.

Она напрягается, когда я зажимаю одну ее руку между нами, а другую удерживаю и закрепляю в манжете. Диана открывает и закрывает рот. Она сглатывает, выглядя при этом еще более напуганной.

Она выглядит так, словно ее предали, поэтому я принимаю решение притормозить. Закрепляю второе запястье и смотрю на нее, позволяя своему сердцу успокоиться. Я вижу выражение страха и боли, отражающиеся в ее глазах от вспышек света, и какое–то незнакомое чувство тяжким грузом проваливается в мой желудок, скручивая его. Сказать, что это выглядит не сексуально, значит солгать. Но я в замешательстве не из–за этого. Мой мозг не может оценить собственные ощущения или мысли. Я несколько раз моргаю, пытаясь вникнуть в происходящее. Боже, я становлюсь мягче. Я, черт возьми, влюбляюсь и довольно серьезно. Бл*дь…

– Господин?

Музыка не затихает, пока я вращаю скальпель между пальцами. Она привыкла правильно ко мне обращаться. Слетающий с ее губ титул звучит сладко. Девичий голос наполнен отчаянной надеждой. Она боится истечь кровью. Диана боится меня, но не как женщина, испытывающая страх перед своим убийцей. Девушка уже моя. Она именно там, где и нужна мне, если я хочу помочь ей исцелиться и двигаться дальше. Если…

– Рабыня, – я наклоняюсь и размещаю локти по обеим сторонам от ее лица, оборачивая ладони вокруг изогнутого конца скамьи. Пальцами сжимают кожаную обивку, и пытаюсь вернуть свой контроль. Ее дрожащие губы на мгновение притягивают мой взгляд. – Чтобы ты не вообразила себе, реальность даже близко не стоит с тем, что произойдет. Я не причинял тебе вред раньше и не причиню его сейчас. Отпусти все и наслаждайся этим, как это делаю я.

Что, черт возьми, я несу? Мои челюсти сжимаются, пока я сражаюсь со словами, которые пытаются вырваться на свободу. Я хочу, чтобы она умоляла меня изрезать ее. Приняла то, что я предлагаю. Нет. Я покачиваю головой, пока спорю сам с собой. Диана не должна здесь оставаться. Она заслуживает нечто большее, чем эта жизнь. Больше, чем я могу ей дать.

Не говоря ни слова, она пытается выдержать мой взгляд, но опускает глаза каждые несколько секунд, принимая какое-то решение. Я не позволю ей думать слишком долго. Моя рука опускается на щеку рабыни и соскальзывает вниз к горлу, сжимая его достаточно сильно. Я толкаю свои бедра вперед, прижимаясь своим членом к ее складочкам.

– Мне нравится, что именно ты, являешься частью этого. Ты, – выдыхаю я, касаясь своими губами ее губ. Чем сильнее я толкаюсь вперед в киску рабыни, тем более мокрой она становится. В действительности Диана безупречна. Я знаю, что могу ей дать то облегчение, которое она дает мне, хоть это и испортит мою репутацию. Для нее видеть во мне монстра – уже чересчур, но он лишь часть того, кем я являюсь. Что если она увидит мою другую сторону?

С девичьих губ срывается стон, и я впитываю его всем своим естеством. Я начинаю быстрее скользить членом по ее мягкой плоти, и не останавливаюсь, даже когда туман застилает мое восприятие правильного и неправильного. Все, о чем я могу сейчас думать – это дикое желание, которое я скрывал слишком долго. С моих губ срываются стоны, пока я продолжаю скользить по ее влажным складочкам.

– Позволь мне порезать тебя. Не очень глубоко, чтобы появились лишь капли крови. Я хочу этого, рабыня. Я хочу тебя.

Я прижимаюсь своими губами к ее, и на мгновение, мой язык проскальзывает внутрь, пробуя девушку на вкус. Моя рука по–прежнему обхватывает горло, и я продолжаю сжимать пальцы, затрудняя ее дыхание.

Диана разрывает наш поцелуй из–за нехватки воздуха и отворачивает голову, а с ее губ слетает стон, ласкающий мой слух. Я знаю, что словами она не подтвердит свое согласие, но так или иначе, я заставлю рабыню это сделать. Если она откажет мне, то я уйду.

Мои губы спускаются вниз по ее челюсти, и я использую свой палец, чтобы удерживать лицо Дианы, как можно дальше от меня. И тут же наношу удар по внутренней стороне бедра. Она разводит их еще шире, делая именно так, как я хочу. Но я не останавливаюсь. Я шлепаю мягкую кожу снова, царапая и сжимая нежную плоть. Ее ноши раздвинуты, а киска, расположенная напротив меня, словно испытывает мою силу воли.

– Кровь за кровь, – выдыхает она, сжимая мои пальцы, чтобы попытаться повернуться обратно ко мне. Бл*дь, я моргаю, гадая, правильно ли расслышал ее слова или это слова песни, играют с моим нестабильным разумом. Мой рот отрывается от девичьей шеи, и я снова впиваюсь в ее губы.

– Что ты сказала? – гнев искажает мои слова, несмотря на то, что я заинтригован. Соблазнен.

– Если мне придется носить твою метку, то ты будешь носить мою. Только так я позволю тебе подойти ко мне со скальпелем.

Моя бровь удивленно приподнимается.

– Я не думаю, что у тебя есть выбор. Если я захочу вырезать свое имя внизу твоего живота, то сделаю это!

Дерьмо. Это вообще не то, что я собирался сделать. Мое полное имя? Я люблю слышать, как его произносят мои рабы, но нанести его прямо на ее кожу? Эта идея поглощает меня.

Она широко открывает глаза, а затем прищуривается, понимая свою силу.

– Ты получишь разрешение, если попросишь его у меня. Хозяин Дианы. У меня есть для тебя одно небольшое предложение. Было бы глупо не воспользоваться им, пока есть такая возможность. Я сомневаюсь, что это случится еще раз.

Моя голова склоняется к плечу. Каким образом ей удается подавить в себе страх и оказаться достаточно смелой, чтобы бросить мне вызов? Я хочу вернуть свой контроль обратно.

– Я сказал, что собираюсь сделать это в любом случае. Что я выиграю, если соглашусь пометить твоим именем свое тело? Ты будешь мертва через несколько недель, ведь я знаю, к чему все идет. Я же не собираюсь умирать в ближайшее время.

– Последний шанс, – ее тон становится ниже, а веки опускаются, пока мои пальцы приближаются к ее входу. Я, бл*дь, заинтригован.

– Я думаю, что ты просто хочешь меня зарезать. Как я могу доверить тебе оружие?

Она с трудом сглатывает, облизывая полные губы.

– Зарезанной, предпочла бы быть я, но мы оба знаем, что ты не позволишь этому случиться. Я получу удовлетворение, если заставлю тебя носить мое имя до конца твоих дней, тем самым заставляя тебя страдать так же, как ты делаешь это со мной.

Страдать… я почти улыбаюсь.

– Ты, черт возьми, полюбишь это, рабыня. Ты предназначена для тьмы. – А значит для меня. – Ты начнешь первой. Если ты сделаешь надрез слишком глубоко или совершишь еще какую–нибудь глупость, то вспомни о том, что произошло раньше. Я не планирую позволить тебе умереть в ближайшее время. Ты будешь страдать так, что даже невозможно вообразить. Я покрою своими метками каждый сантиметр твоей кожи.

Я позволяю выплеснуться своим угрозам, пытаясь оценить ее реакцию. Собирается ли она серьезно навредить мне? Возможно. Итак, почему я соглашаюсь на это? Бл*дь, никогда, даже в самых смелых фантазиях, мне не приходила в голову такая глупая мысль. Даже в мечтах. Однако, я здесь, расстегиваю пряжки на ее запястьях. Вручаю ей скальпель, словно это она все контролирует.