Текст книги "Невыносимый (ЛП)"

Автор книги: Аляска Ангелини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

– Что же, время покажет. Я позвоню ему и предупрежу, что ты хочешь встретиться в ближайшее время, чтобы поблагодарить его за это место.

– Звучит неплохо.

Он кивает.

– Ладно, в таком случае… Я живу этажом выше. Твои вещи уже в шкафу. В холодильнике есть еда, – он притягивает меня в свои объятия, заставая врасплох. – Теперь ты знаешь, где меня найти, если что–то понадобится.

– Я знаю. Спасибо тебе.

– Не за что, – он подмигивает, направляясь к двери. Я впервые замечаю черную коробочку, которую он установил и подхожу к ней. – Я установил ее для твоей безопасности. Можешь отключить, если захочешь. Инструкция на дверце.

Я улыбаюсь, хотя сердце сжимается от вида точно такой же сигнализации, как у Джейми и Господина.

– Доброй ночи, Диана.

Машу рукой, все еще не в состоянии побороть странное чувство.

– Доброй ночи, Джейми, – через секунду после того, как закрывается дверь, слышится щелчок замка. Он раздается в тишине комнаты громким эхо. Медленно шагаю вперед, и открываю дверцу, за которой спрятана клавиатура. Пусто. Я распахиваю глаза, и прежде чем успеваю повернуться, мой рот закрывают рукой, а второй хватают за горло. Меня тащат в сторону прихожей, и я едва достаю ногами до пола.

– Ты не уверена, что сможешь сделать следующий шаг, да? – голос Господина посылает сквозь меня острые ощущения. – Думаю, что просто вынужден убедить тебя единственным способом, на который ты, кажется, реагируешь.

Господин убирает руку от моего рта, и ткань декольте начинает трещать. Тусклый свет от одинокой свечи подсказывает мне, что мы находимся в спальне. Я мельком различаю темные очертания мебели, когда меня резко разворачивают и бросают спиной на кровать. Защищаясь, я выставляю вперед руки, когда он набрасывается на меня. Севастьян прижимает руку к верхней части моей груди, вжимая меня в матрас. Щелчок открывающегося лезвия ножа, заставляет меня замереть.

– Ты скучала по мне, рабыня?

Мужчина дергает полы рубашки вверх, и мое дыхание превращается в мелкие вздохи, пока я жду того, что случится дальше.

– Отвечай мне, – рявкает он. – Ты скучала по мне?

– Ты же знаешь, что скучала, – я не могу скрыть в своем голосе тоску и боль. Он причинил мне боль, оттолкнув меня, и я не уверена, что готова простить ему это.

Кончик лезвия скользит вокруг моего пупка, поднимаясь выше. Меня трясет по нескольким причинам: страсть, азарт, злость, и даже страх.

– Мне придется учить тебя заново? Мне кажется, что кто–то забыл, как надо вести себя с Господином. Позволь мне освежить твою память. Когда я задаю тебе вопрос, то ты сразу отвечаешь, иначе… – нож доходит до тонкой перемычки между чашечек бюстгальтера и лезвие плашмя, скользит под нее.

– Господин, – мягко произношу я. – Но…

Его рука закрывает мой рот так быстро, что я не успеваю произнести что–либо еще. Нож натягивает материал, и моя грудь вырывается на свободу. У него не занимает много времени, чтобы изрезать рубашку и оставить меня топлес.

– Никаких "но", рабыня. Я – твой Господин. Я был им с того момента, как ты переступила порог моего дома, и всегда буду. Ты готова. Мы оба, больше не станем бежать от правды.

Он наклоняется, сильнее вжимая меня в матрас, и отбрасывает нож. Я округляю глаза, когда вижу в его руках моток скотча. Господин отматывает от катушки длинную ленту, сжимает в зубах ее край, пока тянет дальше и отрывает кусок.

– Прямо сейчас тебе нельзя говорить. Если ты не готова сказать, что любишь меня и хочешь быть со мной, лента останется на месте. Только когда ты сделаешь тот выбор, который я хочу, чтобы ты сделала, я позволю тебе снять ее. У меня есть все время в мире, – рукой он расстегивает кнопку на моих джинсах, приклеивая ленту к моим губам. – Ох, рабыня, и не стесняйся, ты можешь начать сопротивляться мне в любое время.

Благодаря его словам шок от происходящего рассеивается. Я знаю, что люблю его, но также мне нужно выпустить тот гнев, который сидит внутри меня. Это нужно сделать. Я твердо уверена в намерении дать ему лучший бой в своей жизни, чтобы начать все сначала.

Извиваясь, я пытаюсь подтянуть ноги к животу, чтобы оттолкнуть его, но он уже разместился между моих ног, делая эту задачу невыполнимой. Я дергаю плечами и раскачиваюсь туда–сюда, пытаясь отпихнуть его руки.

– Это моя девочка. Я знал, что тебе понравится. Давай посмотрим, насколько ты на самом деле соскучилась по своему Господину, – он хватает меня за лодыжки и поднимает вверх. Со знанием дела, что очень меня впечатляет, он успевает снять мою обувь и освободить меня от джинсов, раздевая до трусиков. Я использую его положение и откатываюсь в сторону. Но прежде, чем я успеваю слезть с широкого матраса, он прижимается к моей спине.

– Не сбегай от меня, детка. Я не позволю тебе. Отныне, здесь только ты и я.

Он с силой сжимает руками мою грудь, прижимаясь своим торсом к спине.

– Боже, ты не поверишь, как я по тебе скучал. Просто обнимать тебя, это уже ощущается, как самая лучшая в мире вещь, – он сжимает меня в объятиях до тех пор, пока я не начинаю пищать. Приглушенный лентой звук, является моим единственным ответом. – Знаешь, я размышлял, куда это приведет нас. Каждый раз, когда я позволял своему воображению разыграться в голове, оно никогда не могло пройти мимо тебя. Думаю, пришло время доказать, что неважно, чем мы занимаемся в жизни, главное – что ты и я вместе. Как думаешь, ты смогла бы стать счастливой, посвятив себя мне, рабыня?

Он поднимается и переворачивает меня. Поскольку вес его тела прижимает мое собственное, то он смещается, стягивая с себя черную рубашку с длинными рукавами.

– Кивни в ответ. Будешь ли ты счастлива со мной?

Однако я сопротивляюсь, дергаясь и извиваясь. У меня все еще столько вопросов, поэтому я не планирую что–либо говорить ему, пока не получу свои ответы. Я продвинулась очень далеко с тех пор, как он выгнал меня. На что будет похоже возвращение под его контроль? Это будет так же, как было прежде? Или мы будем работать над стилем жизни, чтобы вписаться в окружающую среду и любить друг друга?

– Я знал, что это будет не просто, – кряхтит он, хватая запястья и прижимая их своими руками над моей головой. Я шевелюсь, и смотрю вверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как он поднимает манжеты, лежащие на подушке. Они вмонтированы в кровать, как те, что находятся в его доме. Паника и предвкушение вспыхивают от всплеска адреналина. Я отдергиваю руку, вырывая из захвата на короткое мгновение, прежде чем он перехватывает ее другой рукой и ему удается меня пристегнуть. Через несколько секунд, вторая моя рука, так же оказывается в плену. Из него вырывается стон, он больше не в состоянии сдерживаться. Я вытягиваю руки, и легкое напряжение в мышцах еще сильнее подтверждает реальность происходящего.

– Красивые трусики. Я забыл твою любовь к таким вещам. Их купила ты, или для тебя это сделал Джейми? – его палец движется вдоль кружев к ластовице, проскальзывая под нее, дразня моих бабочек. – Кивни, если это была ты.

Повинуюсь и киваю, как бы говоря ему, что их купила я.

Он сдвигает шелк, прилегающий к моему телу дальше, пока он не соскальзывает в сторону и срывает ткань. От силы, с которой с меня сдергивают материал, мои бедра начинают пылать.

Я думаю, что Господин проделает то же самое с другой стороны, но он удивляет меня, попросту стягивая их по моей ноге.

– Ты знаешь, что это мое, не так ли?

Он пытается шире раздвинуть мои ноги. Меня охватывает острая боль от его шлепков по внутренней стороне бедра, за которыми следуют еще три, но я продолжаю сопротивляться. Когда же он не получает желаемого, Севастьян поднимает мои ноги почти прижимая к лицу и на меня обрушивается град ударов.

– Что же, я не дождался ответа. Скажи мне, рабыня, – он освобождает меня от захвата, и раздвигает в стороны колени.

– Сейчас же отвечай. Чья это киска?

Контраст его дыхания и моего пылающего лона, затягивает меня в водоворот возбуждения рядом с ним. Я все отдам, чтобы он вошел в меня. Кивая, я подтверждаю его слова.

– Да, – низко стонет он. – Эта сладкая киска принадлежит мне.

Его язык проходится вдоль моей щели до самого клитора. Из меня вырываются рыдания, поскольку я чувствую, что подчиняюсь. Я хочу его больше, чем кого–либо другого. Однако вопросы пересиливают, и я вяло качаю головой. Беспокойство вспыхивает на его лице. Он всасывает мой клитор, приподнимая руку, чтобы оторвать ленту.

– Я собираюсь задать тебе вопрос. Ответишь неправильно, и я приклею ее обратно. Кивни, если поняла.

Беспокоясь, я поспешно киваю.

– Хорошо, – он щелкает языком по чувственному бутону, и я ахаю, вцепляясь в ремни, которые удерживают меня на месте. – Вопрос простой. Ты любишь меня?

Эмоции в чистом виде. В словах Себастьяна. Господин притаился в глубине его глаз, прячась в тени, в ожидании услышать от меня неправильный ответ. Я знаю, что с моей стороны очень глупо думать о них, как о двух разных людях, но я не могу смотреть на него и видеть одного и того же человека. Я все еще пытаюсь понять, кто он. Пока мы были в разлуке, я провела свои собственные исследования личности Севастьяна Тайлера. Газеты трубят о его щедрости. Он выглядит совершенным человеком в глазах общества. Это его секрет, бросающий тень на его истинную личность. Тот его секрет, который я люблю.

– Я действительно… люблю тебя.

– Достаточно, чтобы захотеть провести свою жизнь в качестве моей рабыни?

Прикосновение к киске на мгновение заставляет забыть меня о вопросе, который я хочу задать.

– Я ничего не хочу, но есть некоторые вещи, которые мне нужно знать.

Он проталкивается внутрь, и я приподнимаю голову еще выше, чтобы посмотреть, как Господин трахает меня кончиком языка.

– А как же остальные рабы? Мы же знаем, что это не сработает.

Он увеличивает скорость, и я стону, желая пошевелить бедрами, чтобы заставить его двигаться быстрее. Севастьян не дает мне времени на размышления, когда на миг отрывается от меня.

– Я позабочусь об этом.

Когда он возвращается к поддразниваниям, я начинаю извиваться, пытаясь его остановить. Это слишком важная тема, чтобы принять его короткий ответ.

– Господин, пожалуйста, скажи мне. Мы не сможем двигаться дальше, пока я не узнаю. Мне кажется, что я уже и так ждала слишком долго. Я больше так не могу.

Мои мольбы заставляют его приподнять голову, и черты его лица становятся мягче. Он ползет вверх и накрывает мое тело своим.

– Я больше не буду чьим–то Господином, только твоим. Я отказался от своего дома, мне найдена замена. У них будет новый Господин.

– Но кто?

Его губы мягко прижимаются к моим.

– А ты, как думаешь?

Мой мозг перебирает список людей, которых я знаю, и только один вариант кажется возможным.

– Джейми.

Севастьян кивает.

– Он хорош. Лучше, чем я думал. Когда он предложил это, я не мог согласиться, пока не увидел его в действии. Он готов.

– Но он сказал… – мне хочется застонать от отчаяния. Этот мужчина обманул меня больше раз, чем кто–либо из знакомых мне людей. Первый раз, когда он сказал, что я смогу уйти от Господина, если передумаю умирать. Теперь сегодня, когда сказал, что живет наверху, и мы будем видеться, когда захотим. Также о новом рабе Севастьяна и сигнализации. Возможно, он станет хорошим Господином. Черт, в конце концов, он обучал меня. И он хитрый, как черт. Садист. Да, он преуспеет в роли Господина.

– Ты уверен, что справишься с этим, правда? Я знаю, как сильно ты нуждаешься в рабах.

Он крепко меня целует.

– Ты единственная, кто мне нужен, и в ком я нуждаюсь. Я люблю тебя, Диана. Мне кажется, что я полюбил тебя с первого взгляда. Именно это стало причиной, по которой мне было так сложно. Ты нужна мне сильной. Чтобы расцвести, как новая личность, которую я создал. Ты сделала это и дала понять, что выбираешь жизнь, – он нахмуривается и на его лице появляется страдальческое выражение. – Теперь, все что мне нужно – это чтобы ты выбрала меня.

Все эти уроки, все страдания и жестокие наказания, через которые он провел меня. Все сводится к тому: кто я сейчас и в кого он меня превратил. Время замедляется, пока я смотрю на него и обдумываю, как далеко продвинулась с того момента, как мы впервые встретились. Мало того, что он забрал меня от смерти и привил желание жить, но еще и отказался от своего привычного уклада жизни ради меня. Неужели действительно существует повод, чтобы заставить его ждать моего ответа? Я так не думаю. Нет никого другого, с кем бы я хотела быть.

– Я выбираю тебя, Господин. Это все, что я хотела месяцами и хочу сейчас. Твое решение передать меня Джейми… почти убило меня. Ведь все, что я хотела – быть твоей.

– Услышать это от тебя…

Его пенис скользит по моей щели, и я стону, встречая его язык, который проскальзывает между моих губ. Медленное скольжение его члена, за несколько секунд превращает наш поцелуй из нежного в страстный.

– Сейчас я собираюсь заняться с тобой любовью, – шепчет он. – Мой выбор, – Севастьян хватает меня за колено, вытягивая ногу рядом со своим бедром. Пальцами он сжимает волосы на моем затылке, и я постанываю напротив его губ, когда он откидывает мою голову назад.

– Я могу называть тебя Севастьяном?

Укус на стыке шеи и плеча заставляет меня застонать.

– Я стану твоим Севастьяном, чтобы закрепить нашу связь, рабыня. Нам нужно многое узнать друг о друге, но учитывая нашу историю, я всегда буду твоим Господином, – его рука скользит вниз по моей заднице, притягивая меня ближе, когда он сдвигает свои бедра, двигаясь вдоль моей киски еще интенсивнее. – Теперь обратись ко мне правильно. Скажи, кого ты выбрала.

Дыхание задевает щеку, когда он начинает прокладывать дорожку из поцелуев по щеке.

– Тебя, Господин, – закрываю глаза, когда он спускается вниз по моей шее, всасывая и покусывая чувствительную кожу. Матрас прогибается, он размазывает рукой влагу по моим складочкам и попке. Я ахаю, выгибаясь, когда один из его пальцев глубоко проталкивается в мое запретное отверстие. Медленный, устойчивый ритм ускоряется, когда он добавляет еще один палец.

– Ты правильно понимаешь, я действительно собираюсь показать тебе новый формат наших отношений. Надеюсь, тебе понравится это так же сильно, как и остальное.

Его пальцы исчезают, а комнату заполняет звук расстегивающегося ремня. От нетерпения, во мне зарождается желание пошевелиться, когда он встает на колени позади меня.

– Потому, что ты настаивала, – заявляет он, вытаскивая презерватив из кармана, – я решил взять это. Хотя, должен признать, рабыня, что это действительно лишнее.

Мой взгляд скользит по блестящей обертке. Я знаю, что не хочу иметь детей в ближайшем будущем, если вообще захочу, когда–нибудь.

– Когда ты в последний раз проверялся, чтобы убедиться, что ты не можешь иметь детей?

Он расстегивает штаны и спускает их по ногам.

– На прошлой неделе. Я должен был убедиться, прежде чем вернусь к тебе. Ты не должна волноваться, но если это тебя успокоит, то я не возражаю.

Доверие.

Я медленно качаю головой.

– Если ты говоришь, что все в порядке, то я верю тебе. Мне просто нужно было знать наверняка.

– Тебе никогда не придется беспокоиться насчет меня, будто я что–то скрываю или лгу тебе, Диана. Я никогда не стану. То же самое касается тебя. Теперь мы вместе. Честные, как никогда. Договорились?

– Договорились, – повторяю я.

Улыбаясь, я прижимаюсь к губам Господина, и он прижимается ко мне своим обнаженным телом.

– Ничто не помешает нам быть счастливыми, – он отбрасывает в сторону презерватив. – Видишь, малышка. С этого дня наша жизнь будет такой, какую мы хотели. Боль будет, – он расцветает, – но только, если она будет граничить с удовольствием.

– Это мне нравится.

– Да? Тогда чего же мы ждем? Не пора ли нам опробовать твою новую комнату?

Глава 23

Господин

Я пристегиваю Диану одной манжетой и перехожу к другой, приковывая девушку к скамейке, не сильно отличающейся от той, которая была, когда я вырезал свое имя на ее животе. Закругленная спинка позволяет ей прогнуться в спине, когда она становится на колени на мягкую кожаную обивку скамьи. Ее руки закреплены ремнями. Я знаю, что у меня есть полный доступ, чтобы делать с ней все, что мне захочется.

Всего несколько секунд я поглаживаю руками ее голую спину, прежде чем отступаю на шаг, пуская в ход плеть. Не сильно, но достаточно, чтобы заставить ее резко втянуть воздух.

– Видишь, рабыня, наши отношения не такие, как у других пар. Мы можем трахаться, заниматься любовью, я могу использовать тебя для своего удовольствия, причинять боль, но обещаю, что к тому времени, когда мы закончим… мы оба получим столько же удовольствия от нее, как кто–то от ванильных отношений. Знаешь, почему?

Темные волосы падают на ее лицо, когда она приподнимает голову.

– Потому что это то, что нам нравится?

– Что же, да, в основном поэтому. Ты – моя рабыня, и живешь, чтобы доставлять мне удовольствие. Как твой Господин, могу сказать, что для меня это самое важное. Ты – мой главный приоритет. Моя самая главная ценность. Правила существуют не только для моего удовольствия, но и для твоего благополучия. Сначала они тебе не нравились, но ты начала их понимать. Когда мы над этим работаем, то становимся сильнее, так же как наши любовь и страсть, – я позволяю кончику плети снова обрушиться на ее спину, но в этот раз удар становится сильнее. – Тот факт, что ты больше не одержима желанием умереть, не означает, что что–то изменилось с того времени, когда мы только встретились. Ты же понимаешь это. Да?

С ее губ срывается крик, когда я опускаю плеть на ее задницу.

– Да, Господин.

– Но тебе нравится, как я к тебе отношусь. Не спорь, – это не вопрос, но я жду ответа.

– Да, – за моим ударом следует очередной всхлип. Я подхожу и скольжу кончиками пальцев по отметинам, покрывающим ее спину и задницу. Кожа в этих местах теплая и я наклоняюсь, чтобы прижаться губами к ее плоти, уделяя внимание каждой метке. Я опускаюсь к ее щели и вижу, что киска Диана блестит от покрывающих ее соков.

– Сегодня мы собираемся попробовать кое–что новое, – поддразнивая, я потираю большим пальцем ее клитор, прежде чем отстраняюсь и подхожу к комоду. Пока меня нет, она не двигается и ничего не говорит. Джейми хорошо выполнил свою работу и научил ее держать себя в руках.

Я беру фаллоимитатор и подхожу ближе, останавливаясь у островка между ее ног.

– Встань и широко раздвинь ноги. Голову не поднимай.

Диана повинуется, спускает ноги со скамейки и наклоняется над ней. Ладонями я нажимаю на ее поясницу, чтобы она выгнулась так, как нужно мне. Я потираю кончиком искусственного пениса около входа, размазывая влагу и позволяя ему плавно скользить по клитору и обратно. Я нежно погружаю всю его длину в нее, наблюдая, как киска обхватывает эту толщину. Миллиметр за миллиметром ее рот приоткрывается, и она закусывает губу, издавая тихие звуки.

– Тебе нравится, детка? – я отстраняюсь, глубже толкаясь в нее игрушкой (прим. пер. – имеется в виду игрушка для сексуальных утех). Она стонет и кивает.

– Боже, да.

Я шлепаю ее по заднице, сжимая и разводя половинки в стороны, чтобы было лучше видно процесс.

– Я хочу дать тебе больше, но ты должна умолять меня об этом. – С каждым толчком я погружаю его еще глубже, наблюдая, как она растягивается, и умираю от желания быстрее оказаться внутри нее. Звуки, которые наполняют комнату, заставляют бежать мою кровь еще быстрее. Влажность. Стоны. Мольбы о моем члене в футе от ее киски. Бл*дь, я тону в этом моменте, и мне все мало.

– Пожалуйста, Господин. Дай мне еще больше. Я хочу все это.

Головка искуственного пениса снова скользит в нее, и я наклоняюсь вперед, вколачиваясь им не в полную силу.

– Пожалуйста, – всхлипывает она, извиваясь.

– Сейчас, сейчас, рабыня, – мои пальцы скользят в ее попку, и она замирает, вцепляясь в резную спинку скамейки так, что белеют костяшки пальцев.

– Я умоляю тебя. Мне нужен… ты! Пожалуйста, – слова выходят прерывистыми звуками из–за ее рыданий. Улыбка скрывается в уголках моих губ, и я осторожно вхожу на всю длину. Диана открывает рот, и громко стонет на выдохе. – Да. О, Боже. Пожалуйста.

Я отстраняюсь и повторяю процесс, все время удерживая неторопливый темп.

– Бл*дь. Бл*дь! – темные волосы рассыпаются вокруг ее головы, когда она утыкается лицом в кожаную обивку.

– Ты не кончишь. Я знаю, что ты хочешь.

Больше рыданий.

– Я хочу тебя. Займись со мной любовью сейчас. Я не могу это остановить, – паника и отчаяние в ее тоне заставляют меня вытащить из ее киски игрушку. Я хлопаю пальцами по щелке. Один раз. Два. Она подпрыгивает, но все равно пытается заставить меня приблизиться, прижимаясь ко мне.

– Мне вернуться к началу? Я же сказал тебе не кончать, и ты должна слушаться меня.

– Люби меня, – шепчет она. – Пожалуйста, Господин.

Я подхожу ближе, отбрасывая фаллоимитатор. Ее кожа скользкая от пота, когда я опускаюсь своей грудью на ее спину.

– Ох, но я уже люблю тебя, – шепчу я ей на ухо. – И я собираюсь показать тебе, как сильно, – я поднимаю руки, расстегиваю манжеты, и переворачиваю ее. Просовывая руки под колени Дианы, я наваливаюсь на девушку всем весом, пока она упирается в изогнутую спинку.

Теснота окружает головку моего члена, когда я проталкиваюсь внутрь. Разница температур заставляет меня закрыть глаза. Черт, она такая горячая и влажная. Я сжимаю челюсти и опускаюсь на ее грудь, позволяя привыкнуть к моему размеру.

– Поцелуй меня, рабыня, – я осторожно наклоняюсь ниже, встречая ее язычок, когда начинаю покачиваться в устойчивом ритме, чтобы протолкнуться еще глубже.

– Я могу тебя обнять, Господин?

– Бл*дь, да. Обними меня, детка.

Я погружаюсь в ее киску, вырывая из Дианы крик, пока женские руки обвивают мою шею.

– О… дерьмо. Я скучал по ощущению быть внутри тебя. Скажи мне еще раз, чья это киска?

Я двигаюсь мучительно медленно, погружаясь внутрь ее тела.

– Это все твое. Твое, – повторяет она снова, прижимаясь своими губами к моим.

Я вцепляюсь в края скамейки, крепко сжимая кожу, и наслаждаюсь ощущениями. Любовь на максимуме. Экстаз. Она в моих руках. Ее киска, обхватывает мой член. Бл*дь, я в раю. Теперь Диана моя, навсегда. Я никогда не отпущу ее снова. В прошлый раз это практически убило меня, я не смогу пережить подобное снова. Теперь мы вместе, и мы неразделимы. Господин и рабыня, так, как это должно быть. Я едва могу поверить, что у меня получилось. Даже в самых смелых мечтах, я никогда не мог представить, что смогу найти кого–то, кто полюбит меня таким, какой я есть на самом деле. Какой я с ней. Если для меня и существует идеальная пара, то это – она.

Я отстраняюсь, глядя в ее полуприкрытые глаза. Те, что пленили меня в тот же миг, как я заглянул в эти зеленые глубины.

– Я люблю тебя. Я… – хмурю лоб. Слов не хватает. Они и близко не выразят все, что хочу, чтобы она знала.

Рука Дианы опускается на мою щеку, и она качает головой, как будто знает, насколько потрясенным я себя ощущаю. Я больше не могу говорить.

– И я люблю тебя.

Я продолжаю толкаться, погружаясь еще глубже. Если мне не удается выразить свои чувства словами, то я чертовски уверен, что могу показать ей их своими действиями.

– Ты знаешь, как сильно? – я ускоряюсь, сжимая ее бедра еще сильнее, пока не осознаю, что у нее будут синяки.

– Покажи мне.

Руками хватаю ее за попку и поднимаю вверх, перемещая ее на кровать. Я ложусь на матрас, укладывая Диану сверху. Не задумываясь, дотягиваюсь до ножа.

– Метка за метку. Я задолжал тебе одну. Оставь свою "д" на моем плече, но не смей переставать скользить своей киской по моему члену.

– Я слишком долго этого ждала, – она тянется за ножом и открывает его одним движением руки. Слышится щелчок откидывающего лезвия, а затем оно прижимается к моей груди. Медленно, она проходится им по мне, заставляя забыть обо всем, кроме того, что она делает. Боль смешивается с удовольствием, и я закрываю глаза, купаясь в ощущениях. Что–то теплое скользит по плечу, щекоча мою кожу. Этого так много и одновременно недостаточно. Я хочу притянуть Диану ближе, и крепко сжать в своих объятиях.

Огонь подсказывает мне, что она закругляет букву, и адреналин бежит по моим венам. Я хватаю девушку за бедра, помогая ее телу скользить вдоль моего члена. Пламя не утихает, а лишь усиливает всепоглощающую жажду обладать ею.

– Почти готово, – говорит она, закусывая нижнюю губу.

Мне не нужно смотреть вниз, я и так знаю, что она превысила размер той площади, которую должна была занять метка. Черт возьми, она почти в два раза больше, но мне все равно. Я с гордостью буду носить ее след, неважно, какой он и где находится.

– Вот.

Она даже не успевает закончить, прежде чем я выхватываю нож и отбрасываю его в сторону тумбочки. Я притягиваю ее к себе и переворачиваю, вонзаясь в тело девушки так глубоко, как только могу. Она ахает и стонет, обнимая меня сзади за шею.

– Вообще–то, мне кажется, что эта метка больше той, что я оставил на тебе, – я толкаюсь в нее снова и перехожу на медленный темп. Ее взгляд перемещается к плечу, а потом поднимается к моим глазам. Вызов очевиден.

– Ты всегда можешь наказать меня за это позже, если захочешь.

Мой рот обрушивается на ее, пока рукой я обнимаю колено Дианы, подтягивая выше.

– О, ты будешь наказана, детка, много и часто. У тебя будет долгая жизнь, наполненная возбуждением и сюрпризами. Надеюсь, ты готова.

– Долго – это ближайшие лет сорок, и я уже сказала, что готова.

Наш разговор возвращается к тому, что я спрашивал, когда держал ее, как пленницу в своем доме.

– Скажи мне. Если бы тебе пришлось выбрать прямо сейчас, что бы ты выбрала: умереть здесь, в этом доме, или уйти и быть вынужденной прожить еще сорок лет в реальном мире?

Она отвечает без колебаний.

– Я бы предпочла умереть. Независимо от того, где это произойдет. Но это в том случае, если бы у меня был выбор. Которого у меня нет.

– Разве ты не видишь ничего хорошего через сорок лет? Это почти вся твоя жизнь, плюс еще лет десять. Как можно прожить их и не захотеть узнать, что будет дальше?

Я качаю головой.

– Ох, рабыня. Я подарю тебе сорок лет, плюс еще столько, сколько смогу. Это то, что я точно могу пообещать тебе. Ты будешь любима больше, чем думаешь.

– И ты меня не бросишь? – ее глаза становятся влажными, и я вытираю одинокую слезинку, которая вытекает. Знаю, что она боится потерять того, кого смогла полюбить, но я никуда не планирую уходить, если это будет в моих силах. Я буду бороться изо всех сил, чтобы остаться. Если это случится, именно я буду ответственным за ее полное разрушение навсегда.

– Сам Дьявол не сможет забрать тебя у меня. Боюсь, ты застряла со мной до конца своих дней. Теперь продолжай целовать меня и никогда не останавливайся.

Она усмехается и поднимает лицо, чтобы встретить меня на полпути. Наши губы соединяются в чем–то большем, чем в поцелуе. Это обещание Господина любить ее вечно. Быть с ней независимо от взлетов и падений. И спасти ее, если это когда–нибудь будет необходимо. Я сделал это один раз и с удовольствием сделаю снова. Жизнь священна. Она то, чем стоит дорожить. И я готов доказывать своей рабыне, насколько ценной является ее жизнь. До конца наших дней.

Конец