Текст книги "Наследство в саквояже, или попаданки не сдаются! (СИ)"
Автор книги: Алва Верде
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
– Либо… Либо нам нужно вернуться и рассмотреть саквояж ещё раз!
– Почему? – я удивлённо вскинула брови. – Чем плохи мои идеи? Чего в них не хватает?
– Они не такие полные… Разве нельзя просто заменить знак? И, если это так, то нам нужно снять знак Мэйса и посмотреть, есть ли что под ним.
– О! Мэйса хотели подставить? Это бы многое объяснило!
– Да, но это не объясняет, как на такой образ… идиотки клюнули эти умные мужи, у которых разве что мозги из ушей не лезут!
– Да, согласен. Я, конечно, кое на что рассчитывал, но не до такой степени. Что тоже странно. Всё странно!
– Тогда нам нужно ждать гостей. А ещё нужно осмотреть саквояж. И…
Мой живот громко заурчал, совсем как голодная недовольная кошка. Если честно, я в этом здании потеряла счёт времени. Доктор Гибсон понимающе улыбнулся.
– Потерпите, скоро нас накормят! Так, что живот будет барабан напоминать.
Решив больше не смущать мужчину, запахнула верх от своего наряда и выдохнула чуть свободнее. Экипаж мерно покачивался, и я начала дремать. Так устала, что глаза сами слипались.
Громкий крик меня заставил вздрогнуть и посмотреть в окно. Его выбили камнем и нам внутрь что-то кинули. Что-то объёмное, привязанное к метательному снаряду. Доктор Гибсон, поджав ноги, тут же поднял такой подарок и стал рассматривать то, что нам подкинули.
– Что это? – я нахмурилась и недовольно потёрла глаза.
– Хм-м-м… – мужчина развернул мятый кусок бумажки и показал его мне: там был ряд цифр, словно кто-то координаты выписал. – Не знаю! Не знаю…
Я смотрела на бумажку и пыталась понять, кто же такой умный и талантливый бросил нам это сообщение. И, если это и вправду координаты, что мы найдём в том месте?
16. Куропатка-психопатка
– Держите! Держите же говорю! Проклятье…
Доктор Гибсон, находясь в подвешенном состоянии, кричал на всю округу. Я же, пытаясь остаться с руками и головой, телепалась телячьим хвостом на тонкой верёвке. Меня штормило и крутило, как бумажный кораблик в сливе.
– Не могу!
– Держите изо всех сил!
Столп пламени чуть не превратил нас в шашлык. И тут даже не Уголёк был виноват, он вообще чинно-мирно сидел в своей клетке, наверное, или опять её грыз. Нет! Просто получив привет с камушком в самое окошко, не сдержались и решили узнать, что же там такого. Там мы нашли полуразрушенный дом, сгоревший, если быть точнее. Дом был на таком отшибе, почти в чаще, что найти его так невозможно. Мы сами побродили, прежде чем компас доктора Гибсона нас не вывел к нужному месту. Ближайшая деревня далеко, дорога так тем более. Это была скорее какая-то сторожка лесника, но в её развалинах что-то упорно пищало. Или кто-то.
Дом сгорел не так давно, вокруг ещё пахло жжёным и гарью. Доктор Гибсон как самый отъявленный смельчак решил осмотреть пепелище. Под одной из досок он нашёл что-то, что так противно пищало и попросил меня прихватить верёвку.
В груде обломков лежала птица, тёмно-красное, даже скорее вишнёвого цвета оперение выдавало в ней нечто диковинное. У птицы было сломано крыло, она не могла взлететь. Придавленная обломком балки, только лежала и пищала. Мужчина же, увидев её, вытаращил глаза и был готов вопить. Вопить он начал чуть позже, когда избавленная от груза ответственности в виде потолочной балки, птица даже со сломанным крылом взмыла вверх, не позволив доктору Гибсону себя стреножить. Птица закинула своего пленителя на дерево, а меня потащила волоком, когда я, немного растерявшись, всё-таки вцепилась в верёвку.
– Не дайте ей улететь! Не дайте!
– Я… пытаюсь!
Туфли слетели с ног и остались где-то в корнях деревьев. Платье, порядком изодранное и испачканное, теперь делало меня нищенкой и оборванкой, чем легкомысленной и глупой леди. Сам же доктор покачивался на ветке как недозрелая груша, не в силах вытащить ногу из вилки разветвлённого сука.
– Что это? – меня швырнуло в бок, вновь обдало огнём, но я смогла зацепить верёвку за обломок ветки и, повернувшись спиной к дереву, пёрла танком вперёд. – Что за тварь? Точнее: на кого из маджестиков мы нарвались в этот раз?
– Это феникс! – выкрикнул счастливый доктор Гибсон и чуть не лишился головы, потому что поток жидкого огня промелькнул в паре миллиметров, опалив лишь волосы.
– Ничего радостного не вижу! – вздыбливая мох голыми ногами, я буквально повисла на конце верёвки, сжимая его обеими руками. – Может, отпустим её? Пусть летит! Я не готова брать ещё одну зажигалку в хозяйство. Нам Уголька хватает!
– Нет! – громко выкрикнул мужчина. – Принцип поджигания у драконов и фениксов разный. У драконов за огонь отвечают железы, а у…
– Господи! Да хватит лекций! Снимите уже себя с дерева и помогите мне! Я сейчас без рук останусь! Какая разница, кто и как этот огонь делает? Шашлык выходит одинаковым, хоть ты его на газу делай, хоть на угле. Разница только во вкусе, но я надеюсь, что нас никто на зуб пробовать не будет! И вообще! Я стала богатой наследницей! Не хочу быть шашлыком! Это не входит… в мои планы!
Я смогла дотянуть конец верёвки до соседнего дерева и принялась наматывать её на ветку. Когда узел вышел плотным и крепким, утёрла пот со лба и посмотрела наверх, туда, где яростно билась крикливая птица. Павлин пел прелестнее, чем
это адово создание. Тут был крик, похожий на скрежет пенопласта по стеклу и мела по доске, добавить сюда ржавый визг, вопли чайки и павлина – выйдет нечто такое же. Я даже передёрнулась:
– Бр-р-р! – переведя взгляд на доктора Гибсона, резюмировала: – Вы так и собираетесь висеть ответом на детскую загадку?
– Детская загадка? – мужчина пытался зацепиться за ветку руками, но у него ничего не выходило, потому что жакет кулём свесился на голову и никак не хотел сниматься. – Какая загадка?
– Висит груша, нельзя скушать. Вот вы та самая груша! Хотя, если вас поджарить…
– Даже если не поджарить, съесть меня возможно!
– Господи, я иногда забываю, каким занудным вы можете быть! Вы хуже школьной училки! Так и хочется вас… стукнуть! Чтоб вы стали фиолетовым в крапинку.
– Это невозможно! – мужчина прокричал в ответ и стянул, наконец, жакет. – А вот некоторые маджестики обладают способностью к мимикрии и вполне могут принять такой цвет.
– Боже, порази огнём небесным это занудное создание! – я тихо взмолилась, снимая с себя тонну юбок под раскатистый рёв бешеного феникса. – Вот сразу и на месте.
– Вы что собрались делать? – мужчина, утерев лицо, недоумённо уставился на меня.
– Как что? Грушу буду околачивать! Неужели не видите? – зло скинула последнюю юбку, оставшись в панталонах. Затем подпрыгнула, уцепилась за нижнюю ветку и полезла наверх. – Кто-то же должен вас спасти, чтобы потом вы спасли меня! Спасение утопающих – дело рук самих утопающих! Так что висите и не дрыгайтесь.
Подползти к развилке того сука оказалось делом не таким уж лёгким. Я как макака обвила ветку ногами и руками и поползла вперёд, затем, прижавшись к ней животом, чуть свесилась набок и протянула ладонь мужчине. Тому пришлось проделать не одно упражнение на пресс, чтобы достать до меня. Когда доктор Гибсон ухватился руками за толстый сук, скрючившись в самой настоящей позе зю, я уже вытаскивала его ногу из плена.
– Дурная птица… – покрытый испариной, доктор Гибсон недовольно смотрел на истошно орущего феникса.
– Согласна!
Вытягивать это создание из кроны дерева было занятием сложным и хлопотным. Нам с мужчиной пришлось двоим схватиться за верёвку и начать её тянуть. Когда же у нас вышло вытащить эту горе-психопатку-куропатку и веток, трепыхающуюся почти на одном крыле, мы признали, что её нужно стреножить и обездвижить. Птица всё никак не могла докумекать, что надо жечь именно верёвку. У нас оставалось ровно столько времени, сколько требовалось этой курице додуматься до такого светлого решения. На помощь я призвала одну из своих юбок. Накинула её на птицу, опутала и потянула вниз, навалившись всем телом. Следом навалился доктор Гибсон, шустро обматывающий тушку верёвкой, затем он достал носовой платок и принялся стягивать клюв истеричной птицы. В конце операции перед нами лежала почти ощипанная индюшка. Безмолвная и бездвижная. Я тушила шляпой остатки пламени на своих юбках и пыталась сообразить, как же привести себя в порядок, или плюнуть на всё и показать своим новым работникам себя во всей красе?
– Знаете… я тут подумал… – доктор Гибсон шумно и хрипло дышал. Мужчина почти не краснел, наблюдая меня в очередной раз в кружевных панталонах. – Это странно… Я бы никогда такого не сказал, но…
–...в Инспекции есть неравнодушные к нашему делу люди? – кое-как натянула верхнюю юбку, задом наперёд, и выдохнула. – Да, очень похоже. Что у нас есть покровитель, ну или тот, кому не всё равно.
– Мне это не нравится! Не люблю, когда вот так используют.
– Ничего, – я подхватила птицу под мышку и выпрямилась. – Вот упакуем эту индейку и займёмся саквояжем. Думаю, нашему благодетелю недолго осталось ходить инкогнито.
17. Непонятные полеты
Гордо вскинув подбородок, я шла от главных ворот к дому, держась за локоть доктора Гибсона. Тот, ещё не вытащив все сухие веточки и листья из головы, сжимал тушку феникса под мышкой и почти никуда не торопился. А всё из-за того, что когда я тормозила туфлями об торчащие корни, то сломала напрочь каблуки, теперь вот так и шла, босиком. Это ещё не считая горелой драной юбки.
Энн встретила нас безмолвным удивлением и заламыванием рук. Пришлось с боем отбиваться от навязываемых услуг по улучшению моего внешнего вида. Я была такой голодной и уставшей, что просто фыркнула на предложенное мне платье и привычно потянулась к трофейному мужскому костюму.
Без корсета, юбок и прочего дышалось так легко, что я завязала низ большой мне рубашки узлом, подкатала брюки и почти летящей походкой направилась в столовую. Доктор Гибсон не спешил ко мне присоединяться, поэтому я в компании недовольно пыхтящей Энн поглощала тосты в ожидании второй тарелки сырного супа. Индейка, то есть птица-феникс, замотанная в остатки моей юбки, смотрела на меня жёлтым глазом и моргала им.
– Ох! Бедняжка… – Энн забыла обо мне и ринулась к несчастной «страдалице». – Что же с тобой?
Я не стала пересказывать приключения этой летающей курицы, ещё злилась. Вот уж не думала, что буду мужчин с деревьев снимать! Да и в таком виде!
Наворачивая вторую тарелку, уже думала ослаблять пояс, когда интеллигентной и гордой походкой вошёл доктор Гибсон.
– Что вы сделали с птицей? – Энн обернулась к мужчине, гневно сдвинув брови. – Сломали ей крыло?
Девушка, поглаживая птицу по голове, осторожно разматывала юбку, чтобы лучше осмотреть перелом. На удивление травмированная тва… травмированное создание не бунтовало. Энн провела пальцем вдоль хребта птицы, та встрепенулась и обмякла. Было видно, что девушке не впервой заботиться о таких га… птичках.
– Мы ничего не делали! – я утёрла рот салфеткой и, осушив стакан с морсом, облегчённо выдохнула. – Ровным счётом ничего. Нам бросили камень в экипаж, разбили окно… Одни расходы! – снова вздохнула и налила себе второй стакан морса. – Мы отправились по указанному адресу, нашли там эту перепёлку-куропатку, психопатку… Она нас чуть не угробила!
– Это ещё птенец…
Тут я морсом и подавилась. Закашлялась, представляя себе, какой же психованной вырастет эта птичка. И какие разрушения устроит!
– Не бойся, тут тебя никто не тронет…
– Нет! – мы с доктором Гибсоном одновременно выкрикнули, когда Энн размотала и платок. – Не нужно!
– Что не нужно? – девушка почесала птицу под клювом, и та окончательно расплылась, сощурила глаза и довольно закурлыкала. – Мой отец всё про них рассказывал. Это же всего лишь… птенец! Могу я её осмотреть и покормить?
– Её? – я удивлённо округлила глаза.
– Её. Это девочка.
Пришлось тяжело вздохнуть и дать добро. Раз эта истеричная зажигалка не превращает всё в пепелище по милости Энн, то почему бы и нет? Пусть развлекается.
Мы с доктором Гибсоном проводили Энн взглядом, а я лишний раз убедилась, что мужчина подобрал действительно хороший персонал: разве каждая горничная может успокоить куропатку-психопатку? Интересно, у каждого здесь есть скрытый талант?
– Я осмотрел саквояж…
– Без меня?! – я возмущённо воскликнула, облизнув губы. – Не стали ждать?
– Я всего лишь сдвинул знак и посмотрел, что было под ним, – доктор Гибсон ел неторопливо, едва позвякивая то стаканом, то ложкой. – Это было не так сложно. Но ничего особенно не обнаружил.
– То есть?
– Там круглое пятно, выгоревшее. Небольшое такое. Герб или знак там мог быть любым, но вывод можно делать смело: никто из Мэйсов отношения к Инспекции не имел.
– Хм… Интересно, а есть ли список…
–...инспекторов? – мужчина хмыкнул и продолжил свою мысль. – Есть, это я уже тоже просмотрел. И это нам ничего не даёт.
– Так уж и не даёт?
– Если только заняться геральдикой на досуге… Но нам не до этого! Скоро нагрянут с проверкой, а мы ещё не все комнаты осмотрели, не все закоулки. А то ещё наживём проблем!
– Хуже уже не может быть. Я уверена…
– Вот погодите! Приедут и узнаете, что такое Чистилище! Мне хватило, когда я лицензию для раскопок получал.
– Надо же… – я довольно откинулась на стул и вытянула ноги. – А раскопки то чем им не угодили?
– Я вполне мог найти там что-то стоящее, или что-то их порочащее, ну или те же яйца. Так что с Инспекцией мне доводилось общаться, правда, мне Загонщика дали такого дряхлого, что на него даже смотреть страшно было. Мог рассыпаться в прах и пыль от одного косого взгляда.
– Почему Чистилище? Мне добро дали очень даже легко.
– Это и подозрительно!
– Ну, ничего. Приедет тот красавчик и я раскручу его про других загонщиков. Вы мужчины это любите, ходить петухами…
Доктор Гибсон на такое заявление ответил сдавленным хмыканьем. Я же посмотрела на мужчину, поджала губы и повторила:
– Да-да, именно так! Не нужно никакого борща или страстной ночи, нужно елей лить, восхвалять, восхищаться. Это у меня хорошо получается.
– Мною вы не восхищались…
– Вы так прелестно висели на той ветке! – подперев подбородок рукой, посмотрела на доктора Гибсона. – В жизни таких красивых мужеподобных груш не видела!
Мужчина подавился супом и стал громко кашлять, стуча себя кулаком в грудь. Услышать не менее искромётный ответ мне не удалось, потому что на втором этаже что-то сначала грохнуло, потом взорвалось. Затем и вовсе я наблюдала, как что-то непонятное падало вместе с оконной рамой.
Прелестно! Очередные расходы...
18. К нам едет ревизор!
Рама вылетела не просто так, она вылетела ка-пи-таль-но! Только ни Энн, ни та перепёлка, плюющаяся огнём, не имели отношения к такому источнику расходов. Всё оказалось круче и немного проще: Уголёк, расшатав клетку, использовал плевок и себя как из пращи выкинул наружу. Невозможное создание!
Прутья клетки погнулись, и хитрая морда почти смогла обрести свободу. Под удивлённые взгляды слуг я неслась наперерез дракончику, чтобы избежать самого страшного. И оно случилось. Я успела вцепиться только в шею Уголька, когда меня рывком дёрнуло в воздух.
– А ну стоять, дикое создание, я только поела!
– Едут! Едут! – к дому бежал перепуганный Джейми. – Едут!
На улицу выскочил и доктор Гибсон, доедающий тост на ходу. Сцена напоминала одноимённый эпизод из «Ревизора». Только, конечно, такой проверяющий к нам ехать не мог, но ехал кто-то другой. Под пресловутой ложечкой не просто засосало, так просто бездна открылась. И я поняла, о каком Чистилище говорил доктор Гибсон.
– Так, всем по местам! Все знают, что делать! – археолог зычно крикнул, прижав ладони ко рту. Затем бросился ко мне. – Давайте, вставайте! Это тот самый момент, к которому стоило готовиться!
– Но я же только недавно получила эти печати! Разве не должны были они известить нас о проверке?
– Всегда читайте то, что написано мелким шрифтом или между строк… – доктор Гибсон возразил философским тоном. – У вас есть не больше пары минут, чтобы отдать мне дракона и успеть надеть на себя мало-мальски приличный наряд. Или вы в таком виде хотите встречать Инспектора?
– Чтоб вас на тысячу маленьких археологов разорвало!
– Вы домой хотите, не я, – мужчина казался таким невозмутимым, что я с размаху бросила в мужчину клетку. Тот успел её поймать, щёлкнул Уголька по носу и, поднатужившись, стиснул прутья. – Давайте, живее!
Живее! Тут мертвее станешь быстрее, а не живее…
– А как та перепёлка?
– Я сейчас заберу её у Энн и постараюсь не попасться на глаза Инспектору.
Я не стала уточнять планы, просто помахала взволнованной Энн рукой и, подхватив доктора Гибсона за руку, двинулась в дом. Куропатку мы сунули в саквояж, не без помощи девушки. Затем мужчина побежал искать место поукромнее, а я одевалась прямо среди суматохи, потому что слуги прятали то, что могло как-то выдать наши истинные планы. Оказалось, что в стенах и полу столько тайников, что можно было стать настоящим мексиканским бароном, спрятав всё законное и незаконное. Даже для меня место нашлось бы.
В этот раз корсет на меня надеть не успели, поэтому я красовалась каким-то простым платьем. Ноги в туфли сунула в последний момент. Энн только и успела, что скрыться за какой-то дверью с ворохом одежды, как на пороге показались уже знакомые мне лица. Улыбку я натягивала как несвежие носки, с трудом и явным неудовольствием. Сжимая кулаки и хитро жмурясь, встречала Загонщика и обладателя густых седых усов. С мужчинами были ещё какие-то люди, но вот их я видела в первый раз. Да, сейчас будут все ворошить, сверху донизу.
– Доброго дня! – усатый склонил голову, отметив усмешкой мой не столь романтичный вид. – Мы решили, что не стоит изводить вас ожиданием…
– Как благородно с вашей стороны, – я слышала топот ног на втором этаже и гадала про себя, куда же спрятался доктор Гибсон. – Я польщена такой заботой!
Мой сарказм не прошёл незамеченным, Роберт Барнс, лучший Загонщик, стал смотреть на меня не так уж благодушно. Пришлось улыбнуться шире и смущённо покраснеть. Молчаливые гляделки длились недолго, я надеялась, что удалось прикинуться шляпой.
Двери приветственно открыли шире, я отошла в сторону, предлагая мужчинам пройти внутрь. Как-то всё шло не по плану. То ли мы поторопились и переоценили свои силы, то ли… то ли кто-то всё-таки за нами пристально присматривает.
Мужчины разделились. Усатый с частью людей спокойно двинулись к главной лестнице, про себя я сделала заметку, что непрошенные гости знают дом. Загонщик остался со мной, мило улыбнулся, насколько позволила его сухая и кислая физиономия, и спросил:
– Не покажете ли вы не дом снаружи.
– Пожалуйста… – я махнула рукой и смело направилась наружу, успокаивая екающее сердце. Хоть бы доктор Гибсон не попался. – Прошу!
Да, ищейки Инспекции дело своё знали. Все одетые как один, ничем не отличались: ни одеждой, ни повадками, ни речью. Рассыпавшись горохом, буквально ощупывали и осматривали все. Пора было начинать волноваться.
– Меняли ли вы что-нибудь здесь? – Роберт Барнс сморщил нос и снял шляпу, пригладил тёмные волосы и цепко посмотрел в мою сторону. – Как новая хозяйка…
– Как новая хозяйка я даже не успела насадить розовых кустов! Видите? Везде такой беспорядок! Я толком всё не осмотрела… – включив режим «подхалимаж наглый и беспощадный», заискивающе улыбнулась. – Вы же дадите мне рекомендации? Я готова прислушаться к вашим рекомендациям!
– Моя первая и важная рекомендация, мисс Смит: вы занимаетесь не тем делом. Не стоило вам в это влезать!
О! Угрозы пошли. Как прекрасно! Ну, вот оно, настоящее лицо Роберта Барнса? И всей Инспекции?
Удивительно, но я успокоилась, безмятежно улыбнулась и покачала головой. Это то моё свойство, из-за которого я так часто ссорилась не только с родителями, но и с друзьями. Чем сильнее мне мешают, тем настойчивей я иду к цели. Все говорили, что мне мозгов не хватит для учёбы в медицинском, а я взяла и поступила. На бюджет. Выгрызла себе место.
Ох, мистер Барнс, не нужно меня подначивать… Не то я соберу гоп-компанию и разберу вашу Инспекцию по камешку. Достаточно сказать “Фас!” Угольку.
– Потому что я слабая женщина? – продолжала улыбаться и открыто смотреть на мужчину.
– Потому что это не ваша война, не ваша битва. Вы даже не представляете, что будет дальше.
– Почему же, – сцепив руки в замок, вскинула подбородок. – Представляю! Вы пойдёте осматривать то, что досталось мне от мистера Мэйса, затем дадите свои рекомендации. Разве нет?
– Вы играете с огнём, мисс Смит, – мужчина с трудом удержался от улыбки, но взгляд был злым и раздражённым. – Не будите спящего дракона.
Да что вы знаете о драконах? У меня вон уже один есть в подопечных.
Так хотелось сказать, что это вам, мистер Роберт Барнс, не стоит будить во мне зверя.
– Я и не собираюсь. Я хочу открыть питомник, только и всего. Ну, и надеялась, что такие мудрые и знающие люди мне в этом помогут.
– Вы хитрее старика Мэйса, вы заручились поддержкой нужных людей. За вами стоит кто-то очень сильный… Но не думайте, что этого достаточно.
Так, значит, у нас есть покровитель, добрая фея-крестная. Или фей-крестный. Это как посмотреть. Ещё бы имя этого благодетеля узнать, ну или благодетельницы.
– Как забавно! Вы мне угрожаете? В моём доме?
– Я говорил сэру Стивену, что вы не так глупы, как кажетесь. Не все обманываются вашим ангельским личиком. Я буду внимательно за вами следить, мисс Смит, не спущу глаз. Я человек служивый, подневольный, исполняю приказы. Но стоит вам ошибиться… Всего раз, мисс Смит, всего лишь один раз…
– Учту эту вашу рекомендацию, мистер Барнс. Теперь же давайте я вам всё покажу, не хочу задерживать лучшего Загонщика так долго.
19. М.Л.
Роберт Барнс оказался не дураком, а ещё он удивительно много знал о поместье. Столько, сколько не знал никто. Я могла только молча поражаться и скрещивать про себя пальцы. Неблагодарное занятие!
Пыльное и заброшенное подземелье вызывало самый искренний интерес у Загонщика. Я думала, что это «секрет», но вышел он общеизвестным. Решётки, клетки, загоны – всё это мужчина осмотрел с особой тщательностью. Я даже не сразу поняла, что он там искал. Когда же меня осенило, то я утешила раздражённого мужчину скупой улыбкой.
Мы с доктором Гибсоном не были так глупы, чтобы прятать тут Херши или Уголька, да хоть бы и ту истеричную курицу. Дудки! Здесь были только пыль, грязь и паутина. Следы былой роскоши, от которой осталось запустение. Нужный денежный поток ещё не подоспел.
– Вы что-то потеряли? – я шире улыбнулась и чуть сама не захлебнулась собственным сарказмом.
– Вчерашний день, мисс Смит. Вчера здесь было много интересных вещей.
– Вчера, как и завтра, вещь призрачная, несуществующая. Есть только сегодня. Сегодня вы в моём доме. Сегодня я надеюсь получить ваше одобрение.
Взгляд мужчины был таким красноречивым, что я только вскинула бровь и хмыкнула. Да, с каждой минутой разочарованный полным отсутствием находок Загонщик становился всё нетерпимее и нетерпимее. Теперь он был готов убивать меня взглядом, сохраняя при этом внешнюю невозмутимость.
– Похоже, что вы этого добьётесь.
– Вам нужно было допрашивать самого Мэйса тогда. Если вы что-то подозреваете…
Загонщик осмотрел всё, что его интересовало, и ,кроме мышиного помёта и липких комков паутины, он там ничего не нашёл. Я могла только посочувствовать.
Дальше из подземелья мы направились в различные постройки, прогулялись до заросшего сада. Когда вокруг нас сгустились деревья, мужчина достал из кармана жилета что-то отдалённо напоминающее компас. Только стрелка крутилась как бешеная. Мужчина хмыкнул и поднял брови.
Я немного напряглась. Загонщик испытывающе посмотрел на меня, покачал головой и направился к дому. Там стрелка просто превратилась в юлу. Это было плохо, чувствовала просто, но мистер Роберт Барнс только зло поджимал губы и бурчал. Пришлось напрячь слух, чтобы понять, что он там говорил. Что-то про сломанный прибор, что стрелка крутится, что тут всё маджестиками провоняло. Даже спустя столько лет магия сохранялась чуть ли не в земле.
– Вас проводить в дом? – мой елейный голос вызвал зубовный скрежет у мужчины. – Да?
– Давайте и дом посмотрим. Это неплохая мысль!
Возвращались мы в состоянии холодной войны. Вцепиться в меня руками ему должность с воспитанием не позволяли, а его взгляды были что рыбке зонтик! У меня, наверное, ещё не пропала иллюзорность происходящего, до конца не верила, что что-то может случиться.
Загонщик тяжело вздохнул, втянул воздух носом и устало прикрыл глаза. Его недовольное лицо говорило о многом. Усатый напарник Роберта Барнса выглядел таким же раздражённым: ничего они в доме не нашли. Энн и доктор Гибсон умело спрятались, этому можно было только порадоваться.
Роберт Барнс решил проверить дом ещё раз. Только теперь я чуть отстала, надоедая людям из Инспекции издалека. Загонщик недолго был недовольным. Из какой-то пыльной комнаты он выскочил с широкой улыбкой на лице. Так мог улыбаться человек очень довольный собой. Я сдержанно улыбнулась в ответ и вопрошающе вскинула брови.
– Вот и попался воришка!
– Воришка? – я и усатый мужчина воскликнули почти одновременно.
– Что это, мисс Смит?
Я подошла ближе и посмотрела на протянутую раскрытую ладонь, где поблёскивал знак Мэйсов, снятый с саквояжа. Похоже, что доктор Гибсон был не таким уж аккуратным и осторожным.
– Это… Не знаю. Знак покойного Мэйса? Отвалился? Упал с чемодана или чего-то такого? – я вытащила кулон. – Он мало чем отличается от этого…
– Нет, мисс Смит, вы ошибаетесь! У этого значка очень приметная застёжка.
– Да? – я обнаглела, выхватила потеплевший кусок металла и пристегнула его к кружевному воротнику платья. – Могу носить и так. Разве нет?
Усатый не понимал, о чём мы говорим. Я косила под дуру, уже доказала, что могу делать это очень успешно, а Загонщик закипал, понимая, что долгожданная и желанная добыча скользким угрём ускользает из-под носа.
– Мистер Барнс, если это всё, то мы должны подписать документы…
Мужчина мне чуть в лицо ядом не плюнул. Он уже плохо контролировал себя, просто злясь, что какая-то девица обвела его вокруг пальца. Еле слышно шипя, Загонщик выдал тираду, которую поняла только я:
– Шестого дня вы утащили кое-что, мисс Смит. И теперь я знаю, что это находится у вас. Не думайте, что этим всё кончится!
Я могла только мило улыбаться. Боялась рот открыть, потому что не обладала нужной выдержкой. С мрачным удовлетворением наблюдая за подписанием документов, убеждалась в том, что все наши подозрения с доктором Гибсоном были оправданными.
– Всего доброго, мисс Смит!
Сжимая в ладони приятную на ощупь бумагу, я провожала взглядом взбешённого Роберта Барнса, у которого разве что пар из ушей не валил. Весь красный от гнева, он надел шляпу и с таким треском открыл дверь, что я была готова отправить ему счёт на ремонт повреждённого имущества.
Люди из Инспекции ещё долго собирались в дорогу. Я же, убедившись, что недостающие печати получены, с удивлением заметила в конверте с документами ещё один лист бумаги, которого там точно не могло быть. Клочок, обрывок, с запиской от руки. Почерк мелкий, дробный, с завитушками, очень похожий женский.
«Я всё вам объясню. Будьте у дуба за вольером для драконов через десять минут. М.Л.»
20. Зов поросенка
Найти без чужой помощи тот самый дуб оказалось не так уж сложно. Искать кого-то для поддержки у меня не было времени, если бы я ещё знала, где прячется доктор Гибсон и Энн!
Почти все люди из Инспекции уже покинули поместье, я дошла до векового дуба без приключений. Полуразрушенный вольер торчал ржавым остовом под сенью деревьев и смущал своим скелетом. Я воровато оглянулась, но никого не заметила. Изучив мелкие красные цветочки, села на какой-то пенёк и выдохнула.
Ветер путался и шелестел в ветках деревьев, звенел тонкой металлической проволокой, шумел травой и… Громкий хруст гравийной дорожки сложно было с чем-либо спутать. Обернувшись, увидела тёмный силуэт в плаще, умело прячущийся в тени дерева. Я хотела привстать, но человек махнул рукой. Пришлось скрестить ноги и напрячь зрение, чтобы хоть что-нибудь различить в темноте плаща.
– Тихо, мисс Смит, я не желаю вам вреда!
– Кто вы?
– Это не так важно. Не приближайтесь ко мне, слушайте внимательно и запоминайте…
– Но…
– Вы слышали зов? – шелестящий голос, сливающийся с шумом листвы, мог принадлежать как мужчине, так и женщине.
– Зов? Какой зов?
– Тот зов, что привёл вас в наш мир.
Если бы челюсть могла отвисать до груди, то она бы отвисла. Я замерла, не зная, как реагировать на такое заявление. Едва дыша, всматривалась в фигуру.
– Откуда вы знаете…
– Мы ждали кого-то другого. И если мы ошиблись, то, мисс Смит, всё закончится очень и очень плохо. Для всех нас. Отвечайте, вы слышали зов?
– Со мной разговаривал саквояж, – неожиданно вполне правдиво призналась. – Это сойдёт за зов?
– С вами разговаривал вовсе не саквояж… – в таинственном голосе послышалась плохо скрытая ирония.
Определить, кто передо мной стоял, было невозможно. Поэтому таинственного человека я слушала со странным напряжением. Мне только таких откровений не хватало! Уж лучше бы со мной разговаривал саквояж, чем тот же Уголёк. Меня это вовсе не радовало.
– Я хочу вас предупредить: не лезьте в это дело! Вы не та, кто должен был сюда прийти. Это ошибка.
– Ничего себе ошибка! Нет уж, я тут. Так что раз помогаете нам во всём этом, то будьте искренним и честным человеком до самого конца!
– Я стараюсь, поэтому и предупреждаю… Мы приложим все усилия и средства, чтобы помочь вам с питомником, но вы откусили слишком большой кусок пирога, такой никто не проглотит.
– Я ничего кусать, тем более уж глотать не собираюсь! Если бы вы все с самого начала объяснили…
– Я не могу что-либо объяснить. Могу только сказать, что в Инспекции творятся странные дела. Пока мы не выясним, что там происходит, вы в большой опасности. И не только вы! Все люди, что рядом с вами, попадут в большую беду.
– Что не так с этим саквояжем? – я склонилась вперёд. Готова была поклясться, что передо мной был мужчина. – Загонщик уже сегодня проговорился…
– Что? Что он сказал? – неизвестный сделал шаг вперёд и закутался в плащ так, что вообще ничего разглядеть нельзя было. – Что?
– Он обозвал меня воришкой. Что вы украли у них?
– То, что так старательно прячет ваш друг, глубокоуважаемый доктор Гибсон.
Я задумалась. Значит, яйцо дракона украли? Украли из Инспекции? Просто замечательно! Теперь понятно, почему Роберт Барнс был в таком бешенстве. Я мало того, что их обокрала, так ещё их же и развела на питомник, в котором будут жить украденные маджестики. От такой наглости даже мне поплохело.
– Значит, мне просто ждать, пока вы со всем разберётесь?
– Именно так. Ждать, терпеть и не высовываться. И не искать неприятности! Заберите маджестиков и спрячьте их в самом глубоком подземелье…
