Текст книги "Затерянное пламя"

Автор книги: Альмира Илвайри

Соавторы: Ятен Тотенфогель
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 2. Тревога

– Ты сегодня необычно печален, Рильстранн.

– Не обращай внимания, Лиэлль. Бывает… Прошлое, даже затерянное в глубинах памяти, временами даёт о себе знать.

Девушка придвинулась ближе к мужчине, сидевшему на валуне у самой кромки воды. Они находились на песчаном морском берегу. Чуть дальше, на пологом склоне, заросшем серебристо-зелёной травой, возвышалась белая с красным башня маяка.

– Ты правда ничего не помнишь? – допытывалась девушка. – Откуда ты пришёл и куда ведёт твоя дорога? Ой, прости, – спохватилась она. – Может, не стоит об этом спрашивать?

– Почему не стоит? – спокойно отозвался её собеседник. – Спрашивай… Но я действительно не помню.

Море тихо катило прозрачно-зеленоватые волны к их ногам. Лиэлль смотрела на своего товарища. Высокий, хорошо сложенный. Тёмные, чуть вьющиеся волосы до плеч. Чёткие черты лица, нос с едва заметной горбинкой, коротко подстриженные усы. Если бы он отпустил бородку, то стал бы похож на рыцаря Рангольда Лиэрдийского.

На мистериях Рангольда – одном из любимых праздников в Кельмриле – они и познакомились. Ещё тогда Лиэлль отметила сходство этого человека с легендарным воином Сингильдийского рыцарского братства.

А ещё её поразил взгляд его серых глаз – удивительно светлый взгляд… Откуда он пришёл, этот человек? Из какой реальности?.. На Арус попадали иногда такие пришельцы, но как правило, они со временем вспоминали прошлое. Рильстранн же уже четыре года живёт здесь и по-прежнему ничего не помнит.

– Дорога… – неожиданно продолжил Рильстранн. – Мне кажется, я сам когда-то указывал путь. А теперь… да неважно.

Лиэлль подняла тонкие брови:

– Что такое, Рильстранн? Скажи!..

– Я… как будто потерял право помогать другим находить дорогу. Да и сам теперь не знаю, куда идти.

– Не может быть! – горячо возразила девушка. – Ты… С тобой не могло случиться такого! Не верю! Или… – она добавила тише, опустив голову: – Тебе плохо на Арусе?

– Нет, мне здесь хорошо, – мягко ответил Рильстранн. – Может даже, слишком хорошо. И я не хочу никуда уходить… Не обращай внимания, – спохватился он, заметив тревогу на лице девушки. – Просто море и погода странным образом влияют на настроение… Как твоя выставка?

– Всё очень здорово, Рильстранн! И… спасибо тебе за отзыв.

– Не за что.

Он посмотрел на свою юную приятельницу. Мягкие русые волосы, которые сейчас шаловливо развевает ветер. Тонкие брови, ясный взгляд зелёно-голубых глаз… Талантливая художница. Душа, чувствующая море… Может, поэтому они так часто бывают вместе на берегу, возле маяка, разговаривая или молча сидя рядом.

– Рильстранн, у тебя необычный взгляд, – вдруг сказала она.

– Что в нём такого необычного? – чуть удивлённо спросил он. Лиэлль задумчиво посмотрела вдаль.

– Не знаю, как объяснить. Но твои глаза… они как свет папиного маяка.

Маяк. Указывающий дорогу другим… Почему-то снова нахлынула тоска и сердце заныло – несильной, но тянущей, нудной болью.

– Да ну, – пытаясь изобразить улыбку, ответил Рильстранн. – У вас, арусиан, у всех светлый взгляд. А я, видимо, просто успел стать немного арусианином.

Он поднялся:

– Мне пора… До завтра, Лиэлль. Передавай привет отцу.

– Ты сегодня не зайдёшь к папе?

– Нет. Нужно кое-что подготовить по работе.

Лиэлль проводила взглядом высокую фигуру Рильстранна, в лёгкой голубой рубашке навыпуск, с развевающимися на ветру тёмными волосами. Вздохнула и снова взялась за этюд – яркие паруса прогулочных яхт над синей полоской моря, под прозрачно-белыми росчерками облаков. Но мысли её были совсем не об этюде.

Этот необычный пришелец. Рильстранн… Почему он часто бывает на берегу, но ни разу не искупался, даже не прошёл вдоль кромки воды босиком? Почему под разными предлогами отказывается зайти в башню маяка, где работает смотрителем отец Лиэлль, только заходит в пристройку выпить чашку чая? Почему иногда с такой тоской смотрит на море?..

Рильстранн быстрым шагом шёл через город. Такой он, Кельмриль – невысокие двух-трёхэтажные домики с затейливыми фасадами, каскадами черепичных крыш и флюгерами на шпилях угловых башенок. Большинство флюгеров – в виде кораблика, характерная черта здешней архитектуры… Палисадники перед домами, в них буйно цветут арусианские розы и облетает жасмин. С наружных подоконников свешиваются плети герани, усыпанные зонтиками красных цветов.

А вот и его дом… Ключа у него не было – двери арусианских домов не запирались на замок. Рильстранн зашёл, миновал небольшую светлую прихожую и поднялся по узкой лестнице на верхний этаж. Здесь он снимал комнату, маленькое помещение в угловой башенке с окнами на три стороны. Он приоткрыл окно, задёрнув занавеской от солнца. Сел в кресло за письменным столом, открыл ноутбук. Но не стал работать, а откинулся в кресле и прикрыл глаза.

Непонятные приступы тоски, сопровождаемые ноющей болью в сердце, начались совсем недавно. Он никак не мог понять, с чем связана эта тоска, набегающая как приливная волна. Словно бы он потерял нечто очень важное, без чего жизнь не имеет смысла. Или это важное силой отобрали у него.

По-хорошему, надо бы посоветоваться с менестрелями – многие из них умеют заглянуть в глубину души и прочесть то, что кроется за смутными, неспокойными чувствами. А ещё лучше – попросить аудиенцию у Королевы Алуры, которую не зря прозвали Зоркое Сердце… Но для этого нужно ехать в Дориндейл, столицу, где находится Львиный замок – постоянная резиденция Королевы Алуры и Короля Дариэля. «Потом как-нибудь», – решил Рильстранн, тем более, что боль в сердце начала понемногу утихать.

Но работать настроения не было, и Рильстранн закрыл ноутбук. Взял с книжной полки «Тайны древнего Юга», снова сел в кресло и погрузился в чтение.

Внезапный порыв ветра с треском распахнул оконную раму и ворвался в комнату, всколыхнув занавески. Аккуратно сложенные на столе бумаги разлетелись белым веером, как стая вспугнутых чаек. На стене качнулся акварельный рисунок в рамке – портрет Рильстранна, идущего по морскому берегу, в лёгком плаще, с развевающимися на ветру тёмными кудрями. Эту картину подарила ему Лиэлль прошедшей весной. Рильстранн поднялся, закрыл окно и поправил покосивнуюся картину. И вдруг, схватившись за грудь, со слабым стоном опустился на пол.

* * *

В этом году зима никак не хотела приходить в Петербург согласно календарю. Был конец декабря, но землю так и не укрыл зимний снег, и между каменными плитами набережной, словно бросая вызов обычному порядку вещей, пробивалась зелёная трава. Залив тоже не думал замерзать, и волны тихо плескали, ударяясь о стену причала.

Причал располагался за городом, на территории военной базы, частично огороженной забором. Здесь отстаивались, ожидая своей судьбы, старые корабли. Среди них выделялся один, небольшой, но сильно отличавшийся от своих соседей. Главным образом из-за цвета, когда-то красного, а теперь скорее бурого, и из-за мачты с прозрачным цилиндром фонарного сооружения, больше похожей на башню маяка. Собственно, это и был маяк. А сам корабль относился к классу плавучих маяков.

По недосмотру руководства базы или по счастливому стечению обстоятельств именно эта часть причала не отгораживалась забором от дороги, и к плавучему маяку можно было подойти.

На низкой причальной тумбе, обмотанной канатами, переброшенными с борта плавмаяка, сидел молодой мужчина. Худощавый, с чуть вьющимися тёмными волосами, спускавшимися почти до плеч. Его безусое лицо выглядело обеспокоенным и усталым, как если бы он провёл тревожную ночь. Серые глаза словно лучились светом. Одет он был не по погоде – белая рубашка с матросским воротником и закатанными рукавами. Но, кажется, холод его не волновал.

Что самое странное – охранники, пришедшие заменить ночную смену, прошли мимо, не заметив его. Просто зашли по сходням на соседний корабль. И темноволосый незнакомец тоже не обратил на них никакого внимания. Он смотрел в сторону дороги, ведущей от вокзала сюда, будто кого-то ждал.

Наконец он поднялся – высокий, ладно сложенный, – и шагнул навстречу мужчине средних лет, могучему и кряжистому, с окладистой бородой. Этот второй очень походил на богатыря из русских былин, только одет был не в кольчугу, а в морскую гражданскую форму без знаков отличия.

– Доброго плавания, Игорь! – богатырь крепко пожал руку мужчине в белой рубашке. Тот, кого назвали Игорем, сжал широкую ладонь богатыря обеими руками:

– Доброго плавания, Святогор! Спасибо, что так быстро отозвался, друг.

– Ну так и по службе, и по дружбе! – богатырь широко улыбнулся и легонько похлопал Игоря по спине. – Давай, выкладывай, что у тебя стряслось. Павел Анатольевич мне уже кое-что сообщил. Но я хочу услышать твой рассказ.

Они пошли вдоль причала. Охранник, вышедший покурить на палубу соседнего корабля, словно не заметил присутствия посторонних на территории военной базы.

– Тревога, – помолчав, начал Игорь. – Странная, необъяснимая тревога. Будто с моим братом что-то случилось. Или случится.

Святогор внимательно посмотрел на него из-под густых бровей:

– И когда это началось?

– Недавно. Пару дней назад. Какие-то смутные сны… И каждый раз просыпаюсь с ощущением, что брат умирает, где-то далеко. Но… ведь невозможно умереть дважды?

Лицо Святогора посерьезнело.

– Невозможно, – не сразу ответил он. – Теоретически… Однако в дебрях измерений всякое может случиться.

– Ты думаешь, брат попал в сумеречные миры? – встревоженно спросил Игорь. – Из-за того, что с ним сделали люди?

Святогор отрицательно покачал головой:

– Нет. Во всяком случае, по своей воле он бы туда не пошёл. И тем более не стал бы Тёмным. Даже после того, что с ним сделали. К тому же мы имеем подтверждение Хранительницы: до Маяка он дошёл. Просто не стал подниматься по лестнице. Но такое тоже случается: нужно время, чтобы исцелить душевные раны, и для этого душа может воплотиться в другом мире и в другом облике. А его направили в очень светлый мир. Причём с обратным порталом, через который он всегда может вернуться и взойти по лестнице Маяка.

– А он об этом знал?

– Крылатые сёстры обязательно должны были сказать ему и указать, где именно находится обратный портал. Просто переход может временно лишить памяти. Но память потом восстанавливается. Хм… – Святогор задумчиво потеребил бороду, – а ведь сколько лет уже прошло…

– Четыре с половиной года, – уточнил Игорь. – Я знаю от Павла Анатольевича, что брат ушёл вскоре после того, как срезали маячную мачту. Антон, приехав в Астрахань, застал только мёртвый корпус возле причальной стенки.

Они развернулись и пошли по набережной обратно к плавмаяку.

– Знаешь, что, – решил Святогор. – Тебе нужно поговорить с Хранительницей. Изложи ей всё, как есть. Мысли, которые тебя гложут. Ощущения, которые не дают покоя… Она поможет разобраться, в чём дело.

– А если это всего лишь мои ночные кошмары? – грустно улыбнулся Игорь. – Стоит ли из-за них беспокоить Хранительницу?

– Думаю, что стоит, – настаивал Святогор. – Вы, близнецы, должны хорошо чувствовать друг друга. И твоё беспокойство может значить, что с братом действительно нелады. В общем, так, – решил он. – Я договорюсь с Хранительницей о встрече и пришлю за тобой буксир. Что бы ни стряслось с твоим братом, без помощи он не останется.

Они снова прошли мимо охранника, который снова их не заметил и бросил с палубы в воду непотушенный окурок. Остановившись возле причальной тумбы, Святогор пожал руку Игорю:

– Ну, мне пора. Держись, Ирбенский.

– Спасибо, друг, – Ирбенский сжал длинными пальцами могучую ладонь Святогора. – Доброго тебе плавания.

– И тебе доброго. Жди буксир!

Святогор размашистым шагом направился в сторону дороги, и вскоре его могучая фигура скрылась за поворотом. Если бы кто-нибудь решил проследовать за ним, то с удивлением бы обнаружил, что там, где дорога делает поворот, никого нет.

Ирбенский постоял на набережной, глядя вслед ушедшему Святогору, и мягко улыбнулся.

– Спасибо тебе, Красин, – тихонько проговорил он, шагнул в сторону плавмаяка, и его силуэт медленно растаял на фоне корабля.

Плавучий маяк «Ирбенский» покачивался на волнах, негромко поскрипывали канаты, которыми он был пришвартован. Утро медленно переходило в день.

* * *

На главной площади города – или площади Мелькарта, как называли её жители Звёздной гавани – было оживлённо и весело. Судя по одежде и причёскам, здесь как будто собрались представители всех стран и эпох. Одни чинно прогуливались по площади, другие сидели за столиками кафе, читая газеты или беседуя. Вокруг танцплощадки собралась целая толпа посмотреть на красивую пару, танцевавшую фламенко под зажигательную музыку.

Большинство из них были кораблями – принявшими на время человеческий облик. Построенные в разных странах и в разные эпохи, в Звёздной гавани – на бывшем острове Мелькарта – они жили и трудились все вместе, бок о бок с людьми, любящими море.

С западной стороны площади тянулся ряд гильдийских зданий. На ступенях крыльца одного из них – с изображением маяка и звезды над входом – сидел молодой мужчина в красном с белым мундире. Лёгкий ветерок шевелил его светлые волосы. Брови его тоже были светлыми, лицо – чуть тронуто веснушками. Серые глаза смотрели приветливо и открыто.

С ним многие здоровались – видимо, в городе его знали хорошо.

На площадь медленно въехал белый двухместный кабриолет. За рулём сидела женщина с рыжими волосами, огненным водопадом рассыпавшимися по её плечам, и яркой внешностью кинозвезды. На ней было вечернее платье из синего шёлка. Горожане с улыбками поглядывали на кабриолет и его хозяйку – личностью она была известной, в том числе и своими причудами. Зачем автомобиль в городе, где можно легко и быстро передвигаться на велосипеде, трамвае, а то и превратившись в птицу?..

Заметив кабриолет, светловолосый мужчина в красном мундире поднялся и легко сбежал по ступеням. Кабриолет остановился рядом с ним. Мужчина открыл дверцу и сел на левое сиденье (машина была праворулевой).

Женщина собралась тронуть машину с места, но мужчина положил ладонь на её руку:

– Маури, подожди.

Она посмотрела на него, подняв левую бровь с изящным изгибом:

– Что такое, Нэн? Уж не хочешь ли сказать, что снова задержишься на работе?

– Задержусь, – мужчина чуть виновато улыбнулся и взял её узкую руку в свои ладони. – Причём не знаю, насколько.

– Нужно опять спасать мир, и Гильдии без Такета Нантакета никак не обойтись? – с ноткой шутливой иронии спросила женщина. Мужчина сильнее сжал её руку в ладонях:

– Маури… Боюсь, что случилась беда. Ты ведь знаешь, что мы присматриваем за теми, чей маяк ещё светит на Земле. Так вот, один из маяков сегодня погас.

Лицо женщины стало серьёзным:

– Кто это, Нэн?

– Астраханский приёмный. Построенный по проекту номер 852.

– Да, я помню, ты рассказывал… Тот самый, чья маячная мачта была спилена и поставлена на берегу.

– Да, он самый… – Немного помолчав, мужчина продолжил: – Вскоре после этого Астраханский покинул Землю. Но не стал подниматься по лестнице Маяка всех дорог. Ему слишком больно было вспоминать о случившемся… Поэтому крылатые сёстры направили его в мир, где его душа должна была исцелиться. Мы в Гильдии знаем только название этого мира – Арус. И знаем, что на Арусе с ним не может случиться ничего плохого. Однако что-то произошло. И я думаю, это связано с мачтой, оставшейся на Земле. Ведь в фонаре – часть души плавучего маяка.

Женщина погладила второй рукой кисти рук своего собеседника, сжимавшие её ладонь:

– Надеюсь, что всё обойдётся… Гильдия уже начала расследование?

– Да. Адмиралтейство поставлено в известность, военные и рейдеры обещали содействие. Проблема в том, что мы не знаем, что именно произошло. Нужен кто-то, кто мог бы выяснить подробности на Земле и на Арусе.

– На Земле у Гильдии есть сотрудники. Арус… Может, отправить туда курьера?

– Курьер уже отправлен. Но его путь займёт как минимум неделю. За это время многое может произойти.

– Понимаю… – Женщина опустила голову. – Нэн, ты только сам ни во что не встревай. Если это связано с тёмными мирами… не ходи туда! Для этого есть рейдеры.

– Надеюсь, никуда идти не придётся… Маури, не беспокойся. – Он поцеловал её в лоб, там, где начиналась рыжая прядка, падавшая ей на правый глаз. – Мне пора. Буду держать тебя в курсе.

Он поднялся с сиденья и закрыл дверцу. Рыжеволосая хозяйка кабриолета проводила взглядом фигуру в красном с белым мундире Гильдии, легко взбежавшую по ступенькам. Нантакет. Плавучий маяк номер сто семнадцать. Благодаря ему она когда-то прошла опасный участок в штормовую погоду – давно, ещё на Земле. А потом, в Звёздной гавани она благодаря ему научилась любить…

Маури – точнее, пароход Мавритания, ведущий сотрудник компании Стеллар Лайн, многократная обладательница Голубой ленты Галактики – тронула машину с места. Жаль, что этим вечером не получится посидеть возле горящего камина, и Нэн не возьмёт гитару, не будет петь старые ирландские песни. Но она знала: муж никогда не беспокоится понапрасну. И судя по тревоге в его глазах, с Астраханским приёмным случилась беда.

Зайдя в здание Гильдии, Нантакет взбежал по лестнице на третий этаж, где находился его кабинет. Там на столе уже лежала стопка радиограмм. Он сел за стол и начал просматривать их одну за другой.

Сообщение от голландца Ноордхиндера, находящегося сейчас в качестве представителя Гильдии на Астра Марине. Говорит, что у него в ближайшее время будет возможность связаться с Хранительницей земного города Санкт-Петербурга, которая прибудет на собрание Серебряного Совета. Может быть, через неё удастся узнать о том, что случилось на Земле.

Сообщение от Тинто из Роттердама, вступившего в Гильдию совсем недавно, оставаясь при этом на Земле. Он знает человека, неоднократно бывавшего на Арусе! Более того, Тинто сообщал, что этот человек умеет открывать арусианский портал!

Арусианское имя этого человека – Альмира Илвайри…

Нантакет сел за телеграфный аппарат и начал отбивать на ключе сообщение в Роттердам: «Тинто, срочно свяжись с Альмирой Илвайри и направь её в Петербург».

* * *

Над Магнотэррой, крупнейшим материком Астра Марины, занималось утро. Ещё не скрылся за горизонтом серебряный лик Селены – спутника планеты, – как вершины гор озарились первыми лучами дневного светила. Часы на башне городской ратуши пробили шесть раз; с моря доносился звон корабельных колоколов. На улицах появлялись первые прохожие – работники порта, служащие морских ведомств. Вдыхая свежий солоноватый воздух, они ёжились от рассветной прохлады и торопливо шагали по выложенным булыжником мостовым. Проходя вдоль морской набережной, люди бросали взгляд на бирюзовую поверхность залива и удивлённо замирали: к Серебряной Цитадели, белокаменной крепости, расположенной на другом берегу, двигался целый караван разнообразных кораблей. Они появлялись из ниоткуда, словно рождаясь из туманной дымки, парящей над горизонтом: и старинные парусники, и многотрубные пароходы, и военные… Большие и маленькие, под флагами разных стран, они двигались друг за другом, проходя в открытые створки громадных ворот крепости.

– Вот это да! – воскликнул один рабочий, толкая в бок другого. – Сколько их нынче собралось!..

– Это технические Хранители с разных планет, – ответил его товарищ. – Сегодня заседание Серебряного Совета, последнее в этом году.

Небольшой трёхтрубный крейсер вошёл на внутренний рейд Серебряной Цитадели и остановился, не бросая якорь. Гавань была пуста; все технические Хранители, не мешкая, чтобы не толпиться, принимали антропоморфный облик и поднимались в главный зал.

На мраморных ступенях у входа в замок оставались двое, ожидая кого-то. Старший в этой паре, невысокий азиат, одетый в чёрную униформу военно-морского флота Японии, внимательно всматривался в прибывающих. Его компаньон, мужчина европейской внешности, в красном с белым мундире и белых брюках с лампасами, стройный и подтянутый, поглядывал то на залив, то на своего товарища. Ветер трепал его светло-русые волосы, и он то и дело отводил рукой пряди, падавшие на глаза.

Заметив крейсер, они переглянулись.

– Она? – спросил русоволосый.

– Да, – подтвердил азиат. – Главная техническая Хранительница земного города Санкт-Петербурга. Я один из немногих, кому посчастливилось видеть её в истинном облике… Увы, мы тогда были в противоположных лагерях, – он печально улыбнулся. – Но теперь, к счастью, мы не враги.

– Люди начинают понимать, что разным странам незачем враждовать, Микаса-сенсей, – задумчиво проговорил русоволосый. – А мы всегда знали, что океан велик и места в нём хватит для всех. И свет маяка помогает найти дорогу любому кораблю, неважно под каким флагом он ходит.

– Поэтому преступление – гасить нужный кораблям и людям маяк, Ноордхиндер-сан, – ответил Микаса.

Крейсер тем временем исчез, уступая место в гавани новоприбывшим, а по причалу шла уверенной походкой женщина, одетая в чёрный бушлат с золотистыми пуговицами. На лацкане виднелся прямоугольный значок в виде Андреевского флага. Волосы женщины, серо-стального цвета, были коротко подстрижены спереди, а сзади длинные пряди собирались в небольшой хвост. Светло-серые глаза смотрели внимательно и строго. В руках Хранительница держала увесистую папку с документами. Поравнявшись с двумя мужчинами, ожидавшими на ступенях, она внезапно улыбнулась и протянула руку японцу.

– Доброго плавания, Микаса! – произнесла она.

– Доброго плавания, Аврора-сан, – японец пожал её руку и слегка поклонился. – Сегодняшнее утро дарит мне эту редкую радость – вновь почувствовать глубину под килем.

– И погодка сегодня радует, – кивнула Аврора и повернулась к сегодняшнему спутнику Микасы.

Плавучий маяк, поняла Аврора ещё до того, как Микаса представил её и Ноордхиндера друг другу. К сожалению, время плавучих маяков ушло. Они больше не нужны в связи с развитием современных средств навигации. Но многие корабли жалеют о том, что их больше не встречает и не провожает приветливый свет маленького судна, выкрашенного в красный цвет, и они не слышат такие знакомые слова: «Доброго плавания».

А ещё по взгляду Ноордхиндера она поняла, что он чем-то встревожен. И это тоже было странно: в Гильдии плавучих маяков неприятности случались крайне редко.

– Прошу прощения, что задерживаю, – Ноордхиндер чуть склонил голову, – но ситуация чрезвычайная.

– Что случилось? – спросила Аврора. Ноордхиндер пояснил:

– Мы в Гильдии не только обеспечиваем навигацию по Звёздному океану, но и отслеживаем наших товарищей, работающих на Земле, смотрим, всё ли у них в порядке. Так вот, недавно маяк одного из них погас.

– И он не пришёл в Звёздную гавань? – Аврора подняла бровь.

– Нет.

– Кто он?

– Астраханский приёмный, брат Ирбенского, которого вы должны знать. Несколько лет назад с него сняли маячную мачту и установили на берегу. Вы понимаете… – Ноордхиндер старался оставаться спокойным, но голос его дрогнул, – как тяжело плавучему маяку лишаться своего огня…

– Да… понимаю… – Аврора помолчала. – Что произошло потом?

– Вскоре после этого он ушёл. Но не пришёл в Звёздную гавань. Крылатые сёстры направили его в мир, где его душа должна исцелиться. Но маяк Астраханского остался на Земле, вместе с частью его души. И что-то с маяком случилось.

– Где была установлена мачта?

– В Астрахани, недалеко от пирса гидрографических судов.

– В какой мир его направили на исцеление?

– Мы мало знаем об этом мире. Знаем только название – Арус – и что это очень светлый мир.

– Ясно… – Аврора помолчала. – Да, похоже, что-то произошло на Земле. Постараюсь как можно скорее выяснить. Буду держать в курсе.

Она снова пожала руку Ноордхиндера и отметила, что его рука тёплая, как у человека. Ещё одно свойство плавучих маяков. Жаль, что они больше не нужны на Земле. Очень жаль…

Неожиданно резкий звук авиационного пропеллера заставил всех троих обернуться и посмотреть в сторону гавани. В огромные ворота крепости низко над водой влетел удивительный самолёт, фюзеляж которого напоминал корабельный корпус с крыльями по бокам и высоким хвостом, на котором был установлен двигатель. Крылатый корабль приводнился, резво развернулся, заглушая мотор, и тотчас же перевоплотился, принимая человеческий облик. Одетый в потрепанный белый комбинезон с синей полосой мужчина взволнованно огляделся и побежал по причалу, держа в руках чемоданчик с документами.

– Это Орлёнок, один из московских Хранителей, – пояснила своим спутникам Аврора. – Кажется, и у него что-то случилось…

Заметив Аврору, Орлёнок приветственно махнул рукой и кинулся к ней, перепрыгивая через ступени. Вместо приветствия он наскоро кивнул её спутникам и схватил Хранительницу Петербурга за руку.

– Аврора, у нас ЧП! – быстро заговорил Орлёнок, лихорадочно блестя глазами. – Лунь исчез!

– Лунь? – Аврора удивлённо подняла брови.

– Экраноплан Лунь из Каспийска, – повторил Орлёнок уже медленно. – Мой двоюродный брат. Законсервированный на берегу, он был Спящим… Мы периодически общались через космический канал связи, а несколько дней назад он не ответил! Мы начали проверять, и мне доложили, что Луня нет на базе.

– Возможно, люди отбуксировали его в другое место, – начала Аврора и замолкла, чтобы не высказать вслух самую страшную гипотезу.

– В списках Ушедших его нет, – Орлёнок энергично замотал головой. – В том-то и дело! Он исчез! Как будто провалился в параллельный мир…

– Значит, несколько дней назад, – Аврора нахмурилась и переглянулась с Ноордхиндером. – Почему-то мне кажется, что пропажа Луня как-то связана с похищением мачты Астраханского: и то, и другое произошло совсем недавно на Каспии.