Текст книги "Затерянное пламя"

Автор книги: Альмира Илвайри

Соавторы: Ятен Тотенфогель
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава 21. Возвращённое пламя

Рильстранн открыл глаза. Свет… Удивительный свет – тихий, успокаивающий, ласкающий душу… Так хорошо в его лучах после того ледяного мрака, в котором он столько времени пробыл.

И женское лицо, такое родное и знакомое. Взгляд постепенно сфокусировался, и Рильстранн узнал…

– Лиэлль, – тихо проговорил он. Девушка, сидевшая рядом с его кроватью, бережно отвела с его лица прядку тёмных волос:

– Всё хорошо, анн илваир. Ты дома.

Солнечным летним утром Альмира шла через госпитальный сад к беседке. Она была в непривычном наряде – длинном платье без рукавов, тёмно-зелёном, с листьями и цветами. В её ушах поблёскивали клипсы с гроздьями маленьких серебристых звёздочек. По прибытию в Замок Львов она немедленно сменила походную одежду на это арусианское платье из шёлка – просто потому, что вместе с боевым одеянием хотелось сбросить ощущение постоянного напряжения, чувство ответственности. Побыть в этом приветливом, ласковом мире, успокоиться, отдохнуть душой.

В беседке уже был Ирбенский – он пришёл сюда раньше, ожидая, когда его пустят к брату. Увидев Альмиру, он поднялся ей навстречу и улыбнулся:

– Ты хорошо выглядишь, сестра.

– Спасибо, братик. – Альмира села на деревянную скамейку с резной спинкой. Ирбенский сел рядом с ней.

– А где Солейль? – спросил он.

– В замке, с Альмирой-маленькой, – ответила она. – Сейчас они подойдут.

Альмира откинулась на спинку скамейки и закрыла глаза. На её лице светилась безмятежная улыбка. Казалось, женщина помолодела на добрый десяток лет по человеческим меркам. Ирбенский сидел, слушая, как ветерок шуршит в листьях плюща. Альмира, помолчав, проговорила:

– Здесь хорошо отдыхается, Игорь… Приходи сюда, если вдруг станет тоскливо на душе. Да и просто приходи… Кельмрильский портал ты сможешь открывать сам, даже без амулета, – Альмира потрогала фенечку на левой руке. – Это ведь твоя стихия – море, побережье… Хотя, – она улыбнулась, – если ты станешь Хранителем, времени на отдых будет заметно меньше. Но всё же при любой степени занятости найди день, чтобы придти сюда. Ясность мысли, душевное равновесие нужны Хранителю как никому другому.

– Хотел бы я, чтобы Аврора тоже здесь побывала, – проговорил Ирбенский. Не открывая глаз, Альмира задумчиво отозвалась:

– Аврора… Мне кажется, она находит душевное равновесие в чём-то своём. Я думаю, в счастье тех, кого она защищает. Так Чистый Свет, который излучает её душа, возвращается к ней.

Альмира открыла глаза и улыбнулась:

– Аврора – тоже маяк. Не зря её изображали с лучом прожектора на мачте.

Послышались приближающиеся голоса. Два из них Альмира узнала – Солейль и маленькая принцесса. Третий, мужской, был незнакомым. К беседке шли Соль и Альмира-маленькая, они тащили за руки рослого широкоплечего мужчину в арусианской рубахе с вышитым воротом. Волосы мужчины были острижены спереди, а сзади рассыпались пышной гривой; белые пряди в его густой шевелюре перемежались с пепельными. Его глаза были разного цвета: левый – скорее с зеленоватым морским оттенком, второй – голубой, как небо.

– Лунь, познакомься! Это Альмира и дар Игорь Ирбенский! – представила принцесса. На лице Луня появилось выражение растерянности, потом он виновато опустил голову:

– Простите… Это я украл мачту Рильстранна. Из-за меня он чуть не погиб.

Ирбенский подошёл и легонько взял Луня за плечи:

– Ты не виноват. Тебя обманом заставили это сделать. Ты ведь сам потом чудом избежал гибели на Беллиоре. Я всё знаю.

– Да… – тихо проговорил Лунь. – Если бы не добрая девушка, оставившая мне амулет… – он потрогал фенечку с якорьком на левой руке, такую же, как у Альмиры.

– Благодаря этому амулету Король Дариэль нашёл тебя. – Альмира подняла свою левую руку с плетёной фенечкой: – У меня такой же. Эти амулеты могут чувствовать друг друга. А добрая девушка – кстати, зовут её Саша – спрашивала о твоём состоянии. Теперь я смогу передать ей, что у тебя всё хорошо.

– И передайте ей огромное спасибо! – Лунь улыбнулся, и в его лице проступило что-то мальчишеское. – Когда и если вернусь на Землю, поблагодарю её сам!

– Друзья! – По песчаной дорожке бежала Лиэлль в лёгком светло-голубом сарафане. Альмира заметила в волосах арусианки тонкую косичку, в которую была вплетена Сашина подвеска. – Рильстранн хочет вас видеть!

– Мне, наверное, лучше уйти, – Лунь хотел было направиться прочь, но Солейль решительно его развернула:

– Ну на минутку заглянуть можно!

Рильстранн в лёгкой светлой пижаме полулежал на кровати, под его спину были подложены подушки. Он выглядил исхудавшим, и с его лица ещё не полностью ушла бледность. Но глаза его сияли – так, как могут сиять глаза души корабля-маяка.

– Добрый день, – проговорил он на русском. В уголках его глаз заблестели слёзы: – Я очень, очень благодарен всем вам!.. Даже не знаю, как об этом сказать, простите… – голос его сорвался от волнения, он опустил голову. Ирбенский сел рядом и положил руку на его плечо:

– Андрей, главное, что твой маяк продолжает светить! Ведь светить ему есть для кого. Ты нужен Лиэлль. Нужен мне и ещё очень многим. Восстанавливайся и ни о чём не беспокойся.

– Спасибо… – На лице Рильстранна поблёскивали влажные дорожки от слёз. Альмира поторопила всех к выходу:

– Пойдёмте. Андрею надо побыть с Игорем и Лиэлль.

– Альмира, папа и мама просили тебя зайти! – сообщила маленькая принцесса на выходе из госпиталя, и радостно добавила: – А мне разрешили полетать с Солейль!

– Разрешили? – Соль подхватила Альмиру-маленькую, подняла на вытянутых руках и снова опустила на землю. – Тогда пойдём искать взлётно-посадочную полосу.

На самом деле Соль могла взлетать и с места, подхватывая пассажира и превращаясь в самолёт, но для маленькой принцессы ей всё хотелось сделать как надо: разбег по взлётной полосе, отрыв от земли.

– Взлететь можно с площади перед замком! – маленькая принцесса потянула Соль за руку: – Пойдём, я покажу!

Альмира и Лунь остались вдвоём.

– Я провожу вас в замок, – предложил Лунь. – Можно?

– Конечно, что за вопрос, – отозвалась женщина. – Заодно расскажешь, как здесь живёшь. А я потом передам Саше.

Альмира пила чай в гостиной и рассказывала по порядку обо всех событиях, происшедших со времени её последнего ухода. Королева Алура и Король Дариэль внимательно слушали, иногда прося что-нибудь пересказать подробнее. Особенно их заинтересовал тот момент, когда Лиэлль зажгла огонь в фонаре маяка Рильстранна.

– Надо будет расспросить саму Лиэлль, – сказал Король, – но не сейчас, позже.

– Да, сейчас воспоминания слишком живы в её душе, – согласилась Королева Алура. – Лучше их пока не трогать.

– Как я и предполагал, у неё сильный дар менестреля, – проговорил Король. – Поэтому и дал разрешение отправиться на поиски души Рильстранна… Но Лиэлль не станет менестрелем. Она выберет другой путь.

– Она уже выбрала, – мягко улыбнулась Королева. – И Рильстранн выбрал тоже.

* * *

– Теперь ты сможешь осуществить свою мечту! – говорила Лиэлль, сидя на стуле рядом с кроватью и держа руки Рильстранна в своих ладонях. – Ты снова станешь плавучим маяком! Вступишь в Гильдию и будешь работать в Звёздном океане! Как Нантакет и другие.

– Нет, Ли, – покачал головой Рильстранн и улыбнулся: – Я останусь здесь, на Арусе. И проживу жизнь как человек. Рядом с тобой, анни илвайри. А Гильдия и Звёздный океан от нас никуда не убегут.

– Рильстранн!.. – Лиэлль просияла, но взгляд её снова стал серьёзным: – А ты не будешь грустить? Ты всегда с такой тоской смотрел на море…

– Я тосковал о прошлом, – ответил Рильстранн. – О том, что хотел вспомнить – и боялся. Но нельзя ни убегать от прошлого, ни жить им. Жизнь продолжается. И как сказал Игорь, мой маяк будет светить – но здесь, на Арусе. – Он посмотрел на брата: – Игорь ведь тоже не идёт в Звёздную гавань. Потому что его маяк нужен на Земле.

У себя в комнате Альмира повесила в шкаф походную одежду – тёмно-зелёную куртку и коричневые брюки, только что отстиранные и высушенные. Закрепила на стене ножны с Лаэнриль.

Что ж, до следующего странствия.

Платье она тоже сняла и повесила на вешалку. Сняла с ушей клипсы, убрала в шкатулку. Надела джинсы, полосатую майку и джинсовую рубашку поверх майки – ту одежду, в которой пришла сюда. Куртку надевать не стала – ведь она пока на Арусе, где лето.

С Королем, Королевой и маленькой принцессой она уже простилась, а чуть раньше, забежав в госпиталь, попрощалась с Лиэлль и Рильстранном.

В дверь позвонили. Альмира открыла. На пороге стоял Ирбенский – в неизменной белой рубашке с матросским воротником.

– Соль уже внизу у входа, ждёт. – Помолчав, Ирбенский добавил: – Жаль, что ты уходишь так быстро.

– Что поделать – Соль скучает по Тинто, да и меня уже заждались. – Альмира поняла, что девушка-самолётик специально осталась внизу, чтобы дать им с Ирбенским поговорить.

– Мира… – Ирбенский помолчал. – Я хотел сказать. Про Крылатую… Где бы она ни была, просто посылай ей лучики света – добрые мысли. Она могла забыть прошлое. Но, как Андрей, она обязательно вспомнит. Главное – чтобы твоя звезда для неё не гасла.

– Спасибо, Игорь. – Альмира уткнулась лицом в грудь Ирбенского. Он положил ей руки на плечи.

– Я тоже хотела сказать, – проговорила Альмира. – В последнее время я очень много думала о вас, плавучих маяках. – Она подняла на него глаза: – Это неправда, что на Земле ваше время прошло. Ваше время – впереди. Ваши огни будут гореть, и на ваш свет будут приходить люди – читать стихи, петь песни, делиться творчеством и вместе делать мир светлее. Я мечтаю об этом. На Арусе хорошо мечтается, Игорь… А главное – чувствуешь в себе силу осуществлять мечты.

Она взяла со стула рюкзак и закинула на плечо. Повесила куртку на левую руку:

– Ну, пойдём!

Соль уже ждала у выхода. Они прошли через внутренний двор к воротам Сторожевой башни, выходящим на площадь, и тут их догнала запыхавшаяся Лиэлль.

– Я так боялась, что не успею! Вот, – она протянула Альмире и Солейль плетёные тесёмки, которые арусиане носили вокруг головы. Альмире досталась тёмно-синяя, с подвесками в виде звёздочек. Солейль – золотистая, с солнышками.

– Спасибо, Ли! – Альмира и Соль обняли арусианскую девушку на прощание.

– Ну, я побежала! – лёгкая, как ветерок, Лиэлль помчалась обратно к замку.

Альмира, Соль и Ирбенский вышли на Королевскую площадь. Там уже была устроена импровизированная взлётная полоса – участок, отгороженный знаками. Солейль пожала руку Ирбенскому и светло улыбнулась:

– Мы не прощаемся, Игорь! У Миры есть смартфон, твой подарок. По которому и она, и мы с Тинто сможем говорить с тобой!

– Тогда Тинто заранее привет, – улыбнулся Ирбенский. – Буду рад познакомиться.

Соль вскинула руки – и вот уже вместо девушки на площади стоял маленький биплан. Альмира обняла Ирбенского:

– Ну, пока, братик. До связи!

Вскоре Альмира уже сидела в кабине Солейль, а черепичные крыши и башенки со шпилями проплывали внизу. А ещё через минуту Дориндейл и белые башни Львиного замка остались позади. Альмира сверилась с компасом. Соль правильно взяла курс на соседний город – Сингильд – где находился обратный портал.

Примерно через полчаса полёта впереди показались крыши и башни города, окружённого крепостной стеной.

– Сингильд получил своё название от рыцарей Сингильдийского братства, – пояснила Альмира. – Одна из цитаделей ордена была здесь. А теперь в Сингильде – Академия звездоплавателей, лучшая на Арусе. Над ней нам и предстоит пролететь.

– Здание Академии и есть вход в портал? – поняла Солейль. Альмира подтвердила:

– Да. На выходе в Тильбурге – очень похожее здание. Собственно, так я этот портал и обнаружила. Правда, он работает только как обратный – с Аруса на Землю… Соль, снижаемся, – предупредила она. – Теперь представь это же здание, но только в Голландии, тёмным декабрьским вечером, подсвеченное оранжевым светом фонарей.

Альмира сжала пальцами якорёк на фенечке, подаренной Сашей, и закрыла глаза…

– Мира, как будем приземляться? – услышала она голос Солейль. Вокруг была ночь. Они пролетали над тем самым зданием в Тильбурге, которое своей архитектурой удивительным образом напоминало арусианскую Академию звездоплавателей.

– Ну давай, что ли, аварийную посадку, – предложила женщина. – Ты же знаешь, в нашем жилом районе нет подходящей посадочной полосы.

– Тогда десантируемся! – воскликнула Солейль. Секунда – и Альмира уже летела вниз, а ещё через секунду её подхватили тонкие, но сильные руки девушки-самолётика и поставили на тротуар, выложенный каменной плиткой.

– Спасибо, Соль! – Альмира обняла девушку. – Передавай привет Тинто!

– Передам! – пообещала Солейль. – Когда ты к нам зайдёшь?

– В пятницу вечером, как обычно, – отозвалась Альмира. – Ну, до скорого!

– До скорого! – Солейль вскинула руки, разбежалась – и вскоре в ночном небе Тильбурга Альмира видела навигационные огни маленького самолёта, быстро набиравшего высоту.

* * *

Нантакет легко взбежал по лестнице, мимо картин, изображавших земные береговые маяки. На втором этаже он прошёл через светлый коридор и остановился перед массивной деревянной дверью. Дверь открылась, пропуская его внутрь.

Председатель Гильдии поднялась ему навстречу – высокая женщина в гильдийском мундире, со светлыми волосами, уложенными в строгую причёску. Лицо её выглядело молодым, как у всех обитателей Звёздной гавани, но по её глазам можно было сказать, что ей уже немало лет. Ещё бы! Ведь это Нора, официально – первый плавучий маяк на Земле, в 1731 году поставленная в Англии, в устье Темзы! И уже в течение двух сотен лет – бессменный Председатель Гильдии…

– Мачта Астраханского доставлена на верфь, – доложил Нантакет. – Сейчас её осматривают наши специалисты. Думаю, за сегодня они всё сделают.

– Прекрасная работа, Нантакет, – похвалила Нора. – Впрочем, я и не сомневалась, что ты справишься… Начиная с послезавтра, ты отправляешься в отпуск как минимум на месяц. Ты почти двое суток пробыл в тёмных мирах. После такого погружения нужно хорошо отдохнуть… Но завтра ты всё же организуешь возвращение мачты в Астрахань – раз уж ты занимался расследованием, ты знаешь, как это лучше сделать.

Председатель прошла вдоль окна.

– Мачты с плавучих маяков снимали и раньше, и ставили на берегу, но… Это первый случай похищения снятой мачты, с такими последствиями для души самого маяка… Теперь я вижу, какая опасность грозит нашим собратьям, чьи маяки остались на Земле. Надо поставить в известность Адмиралтейство и рейдеров. Постарайся подготовить как можно более подробный отчёт. И… – она сдержанно улыбнулась, – если будет время, напиши в «Городской курьер» об Арусе. Ты ведь встречался с жителем Аруса… Мы мало знаем об этом светлом мире, а хотелось бы знать больше.

– Хорошо, Председатель, – отозвался Нантакет.

– Теперь можешь идти. – Председатель снова улыбнулась: – Мавритания уже заждалась.

Спустившись по ступенькам крыльца гильдийского здания, Нантакет подошёл к ожидавшему его кабриолету. За рулём сидела Мавритания. На ней сегодня было платье в золотых тонах, открывавшее левое плечо. Великолепные волосы огненного оттенка были сейчас собраны в затейливую причёску, перевитую золотистыми нитями.

– Мы сразу в театр? – понял Нантакет, садясь рядом с ней. Билеты были взяты задолго до того, как случилась беда с Астраханским. Мавритания отрицательно покачала головой:

– Нет, Нэн, я сдала билеты. Мы просто побудем этим вечером вместе. А «Валькирию» послушаем в следующий раз. Венская опера ведь приедет к нам ещё.

– Вот и хорошо, – отозвался Нантакет. Сейчас ему самому больше всего хотелось провести время с женой.

Машина тронулась с места.

– Что сказала Председатель? – спросила Мавритания.

– Нора обеспокоена этим инцидентом, – ответил Нантакет. – Судя по тому, что случилось с Астраханским, многие плавучие маяки, чьи мачты установлены на Земле, подвергаются опасности. Мне нужно представить подробный отчёт, который пойдёт в Адмиралтейство и Совет рейдеров. Но… это не срочно. Отчёт я подготовлю завтра утром. А сейчас, – он положил ладонь на руку жены, державшей руль, – давай выйдем в море. Мы уже неделю не выходили вместе. Смотри, какой чудесный закат.

Кабриолет остановился на пустынном побережье. Двое вышли из машины – светловолосый мужчина в красном с белым мундире Гильдии плавучих маяков, и высокая женщина, в золотистом платье, с огненно-рыжими волосами, уложенными в элегантную причёску. Держась за руки, они шагнули в море… и вот уже в сторону заходящего солнца шли два корабля. Четырёхтрубный лайнер, огромный и великолепный, когда-то принадлежавший земной компании Кунард Лайн. И скромный плавучий маяк с двумя мачтами, на которых светились огни.

* * *

Специалист по лакокрасочным работам (в просторечии – маляр) Леонид Леонов опаздывал. Вчера заходил Колька и они до глубокой ночи сидели, пили пиво (правда, Лёня не ограничивался одним лишь пивом) и джемовали на гитарах. Поэтому сегодня он проснулся на час позже – не от звонка будильника, который он не услышал, а от головной боли.

К счастью, в холодильнике нашлась банка крепкого пива, чтобы опохмелиться. Вторую банку Лёня взял в супермаркете по дороге, рассчитывая ещё раз «пролечиться» на работе, если голова не пройдёт.

На причале гидрографических судов Лёня увидел Михалыча, стоявшего неподвижно, как будто он был погружён в глубокий транс. Непотушенная сигарета дымила в пальцах сторожа.

– Михалыч, ты чего? – Лёня легонько толкнул его в плечо. Михалыч какое-то время приходил в себя, потом повернулся к приятелю:

– Посмотри, – и указал рукой.

Лёня посмотрел. Потом протёр глаза и не поверил тому, что видит.

Маячная мачта стояла на месте! Как будто бы её никто не увозил. И не было ни человекообразного робота, ни женщины со страшным взглядом. И не было бесконечных дёрганий к следователю и репортёрам.

И девушки со странными глазами, поверившей в его историю, тоже не было…

– Они что, опять приходили? – ошарашенно спросил Лёня, забыв даже про головную боль и заначенную банку с пивом. – Эта тётка со страшными глазами и тот человекообразный…

– Нет, – Михалыч поднёс зажигалку к погасшей сигарете. – Пришёл корабль, красный такой, ну, как плавмаяк, который у нас здесь стоял. С корабля сошли люди, тоже все в красном. Подогнали кран, выгрузили мачту с корабля и поставили на место. Погрузились обратно, и корабль ушёл. Под конец их главный, ясноглазый такой, подошёл и извинился за беспокойство. Вот я думаю, кто они? Как их там называют, косплееры, что ли?

– Наверное, косплееры, – Лёня почесал в затылке. Ну что ж, это по крайней мере можно впарить следователю. Косплееры стырили маяк для какой-то там ролёвки, потом вернули на место. А городская администрация, как всегда, не поставила в известность.

– Ты хоть снимал этих косплееров? – поинтересовался Лёня, надеясь хотя бы на видеоролик. Михалыч вытащил из кармана допотопную «Нокию» с чёрно-белым экраном:

– Ну ты же знаешь, с нынешней техникой я не дружу. У меня даже камеры нет.

Эпилог

По песчаному морскому берегу шли двое. Высокий мужчина в светло-голубой рубашке со шнуровкой на вороте. И девушка в белом платье с фиолетовыми цветами. Ветер развевал тёмные, чуть вьющиеся волосы мужчины и светлые волосы девушки.

Рука мужчины крепко сжимала руку девушки.

– Вот удивительно, – проговорил Рильстранн, глядя на море. – Здесь, на Арусе, я стал человеком. Но в то же время не перестал быть плавучим маяком.

– Конечно! – улыбнулась Лиэлль. – Мы не можем перестать быть самими собой! И неважно, кем мы были изначально. Корабль, человек – это одежда для души. Но мы выбираем одежду согласно своей сути.

– Ты… хочешь увидеть меня в корабельном облике? – спросил Рильстранн. – На самом деле, а не на фотографиях?

– Хочу! И не только увидеть, но и нарисовать! – Лиэлль сильнее сжала его руку. – Ты… ведь на самом деле давно об этом мечтал?

– Да, – признался он, – но не был уверен, что получится.

– Теперь получится! – заверила Лиэлль. – А я помогу!..

Рильстранн скинул рубашку. Вошёл в воду. Ласковые волны моря подхватили его и понесли на своих руках…

Неподалёку от берега, на волнах покачивался красный корабль с белой надстройкой и маячной мачтой. Лиэлль в белом платье с фиолетовыми цветами махала с берега ему рукой.

* * *

В Роттердаме уже стемнело. Корабли музея гавани стояли, украшенные рождественскими огнями, и от мачты плавучего маяка на палубу тоже спускалось несколько гирлянд, горевших ярким золотистым светом. И маяк на его мачте тоже горел. А под маячной мачтой, на верхней палубе, куда обычные посетители ресторана не выходили, потому что было холодно, сидели двое.

Женщина в белой зимней куртке, и девушка, одетая совсем не по погоде – в джинсах и лёгкой майке. На коленях женщины лежал раскрытый ноутбук, к которому через USB-провод был подключён смартфон. На экране ноутбука светилась заставка «скайпа».

– Ну что, начинаем! – распорядилась женщина и набрала на смартфоне номер. Заставка «скайпа» на ноутбуке сменилась экраном видеокамеры. На экране была ночная набережная, возле которой чуть покачивался на волнах другой плавучий маяк, находившийся за тысячи километров, в России.

– Ораниенбаум, как слышно? – спросила женщина.

– Слышно отлично, Роттердам! – ответили ей. – И видно тоже! Мира, Солейль, Тинто, с наступающим европейским Рождеством!

– Спасибо! – Соль всмотрелась в изображение на экране: – Ой, и Святогор тут! А что, снега в Петербурге по-прежнему нет?

– Говорят, и не будет до Нового года, – отозвался Красин, – так что у нас нынче как у вас в Голландии. Только малость холоднее.

– Тинто, а твой маяк сейчас горит? – спросил Ирбенский. – Можно посмотреть?

– Конечно! – отозвался Тинто. – Сейчас Мира перенесёт ноутбук, чтобы было лучше видно.

Альмира и Соль встали и переместились на другой конец палубы, так, чтобы маячная мачта Тинто была видна на экране «скайпа». Глянув на экран ноутбука, Соль воскликнула:

– Ой! Игорь, а твой маяк тоже горит!

– Не может быть! – воскликнул Ирбенский. – У меня ведь светооптический аппарат сняли…

– Дело не в светооптике, Игорь, – улыбнулась Альмира. – Это – свет твоей души. И твои друзья его видят.