Текст книги "Сон длиной в зиму (СИ)"

Автор книги: Альма Либрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Два года спустя

Иногда Зое казалось, что все, что с ней происходит – немного нереальное. Выдуманное, наколдованное заботливым волшебником, решившим выдернуть Зою Горовую из её неприглядной жизни и вытолкнуть в новую историю, где у неё есть любимый, а к любимому ещё и смелость рвать с прошлым, решительность двигаться вперед и везучесть – умудряться сглаживать острые углы и каким-то чудом продвигаться дальше по жизни, выстраивая свой путь как-то наобум.

Если б ей кто сказал, что она так легко будет расставаться со своим прошлым, два года назад она бы не поверила. И сейчас, на мгновение остановившись на пороге, задумалась: а что было бы, если б она осталась?..

Зазвонил телефон. Зоя потянулась к мобильному почти с опаской, словно это кто-то из прошлой жизни собирался постучаться в дверь настоящего, но на экране высветилась фотка Богдана, и она, облегченно вздохнув, взяла трубку.

– Как день, Сойка? – весело поинтересовался он. – Ты в порядке?

За радостным голосом пряталось беспокойство. Утром Зое было, мягко говоря, не очень; она с трудом проснулась и упорно делала вид, что чувствует себя если не хорошо, то по меньшей мере неплохо. Богдан всегда переживал, если она болела, а Зоя умудрялась подхватить насморк на ровном месте. С удаленкой стало легче, ей больше не приходилось отмораживать себе всё в ледяных аудиториях, а с переездом в другой город, кажется, и вовсе замечательно, но нет-нет, а в прошлом слабое здоровье давало о себе знать, и она влипала на месяц с кашлем, ходила по дому, отпугивая мужа, и пила горячие чаи.

Сегодня кашля не было. И вчера тоже. Зато были головокружение и слабость, и Зоя, успевшая себе нафантазировать целый букет неприятностей, сделала вид, что она абсолютно здорова, и мысленно пообещала себе, что анализы всё-таки сдаст. Хотя бы кровь проверить. Мама раньше гоняла её в лабораторию, как в гости, считала, что каждый сезон надо смотреть показатели, а теперь, вырвавшись из-под родительского крыла, Зоя распустилась и совсем об этом забыла.

– В порядке, – улыбнулась Зоя. – По работе выбежать пришлось, через час буду дома.

– У тебя ж удаленная работа, – вздохнул Богдан. – Сойка, какое выбежать?

– Та элементарное, – скривилась она. – У нас принтер накрылся.

– Опять?

– Не опять, а снова. Как только мне надо печатать документы, он всегда накрывается, – сердито проворчала Зоя. – Потому что это какая-то напасть, а не техника. И меня она совсем не слушается.

– Тебя только принтер не слушается, – усмехнулся Богдан. – Мне по дороге что-то купить?

Зоя прикинула, какая её ждет дорога домой, и подумала, что тяжелые пакеты она не донесет. Достаточно горы бумажек, которые ещё надо сейчас напечатать.

– Хлеба купи, – сдалась она. – И… Чего-нибудь вкусного тоже, пожалуйста.

– А вкусного – это чего?

Зоя задумалась, чего б она съела, и выдала:

– Ну, шпроты возьми. Или мороженого. А лучше не или, а «и».

Короткая пауза в разговоре свидетельствовала о явном недоумении Богдана; Зоя уж было назвала себя идиоткой с сумасшедшим списком продуктов, но муж отозвался:

– Хорошо, куплю. Ты там не перегружайся, ладно?

– Та со мной все отлично! – запротестовала Зоя, хотя это, конечно, было не совсем правдой, или, если корректнее, совсем не правдой, и позволила себе наконец-то сбить вызов – она уже подходила к длинной, змеящейся очереди на печать.

Очевидно, непослушные принтеры стояли в домах практически у каждого. Ну, или у них не было вообще никаких принтеров, потому что иначе такое количество людей впереди было никак не объяснить. В родном городе подобные очереди встречались у точек печати редко, только когда студентам срочно, в последние сутки, разумеется – разве студенты делают что-то заранее?! – необходимо распечатать дипломы. Но на улице была очень ранняя весна, больше напоминавшая слишком задержавшуюся и всем надоевшую зиму, и Зоя не питала наивных надежд; стоявшие впереди неё точно не были страждущими студентами, всё по большей мере взрослые люди. К столичным очередям, как и пробкам, надо просто привыкнуть, а у Зои за последние полгода, как они с Богданом переехали, так и не удалось это сделать.

Зато очередь была отличной возможностью повздыхать о прошлом. Зоя вдруг задалась вопросом, почему они вообще переехали, хотя ответ был очевиден: в столице лучше с работой, Богдана позвали на отличную вакансию, она решила поступать в магистратуру здесь и не прогадала, а её собственная работа – удаленная, да, – всё равно была с главным офисом в столице, и тут всяко удобнее. И квартиру они нашли легко, без проблем, получше, чем была дома, а самое главное, тут Зоя спокойно задышала, полной грудью, и наконец-то избавилась от давления матери. Она уже всё с ней связанное поменяла, и фамилию, и стиль жизни, а теперь вот и город, и их общение по телефону можно было назвать вполне нормальным; по крайней мере, Зое этот вариант нравился больше, чем то издевательство, что было до её переезда, а уж о том, что происходило до встречи с Богданом, и заговаривать не хотелось.

Она замешкалась, и кто-то подтолкнул её в спину, поторапливая. Зоя послушно сделала быстрый шаг вперед и почувствовала, как предательски начинает крутиться не менее предательская голова. А ещё по какой-то причине затошнило. Она покрепче вцепилась в сумку, попыталась удержать равновесие, а потом, кажется, на мгновение ослепла, оглохла и онемела.

А потом – совершенно неожиданно, в первую очередь для себя, – свалилась в обморок.

***

Зоя пришла в себя в больнице. Она поняла это по стандартному больничному запаху, который, как известно, просто не бывает приятным. Палата была чистая, убранная и, как показалось Зое, из тех, в которых человека оставляют только на несколько часов. Соседняя койка сейчас пустовала, вокруг было тихо-тихо, и ситуация максимально располагала к побегу.

Больницы Зоя терпеть не могла. И она с удовольствием сбежала бы прямо сейчас, если б дверь не открылась, и в кабинет не заглянула медсестра.

– О, вы уже проснулись! – улыбнулась она. – Это хорошо! Как вы себя чувствуете?

– Неплохо, – честно ответила Зоя. Слабость прошла, ей стало чуть лучше. – Я так долго провела без сознания?..

– Пришли в себя, потом уснули. Вас привезли по скорой, вы потеряли сознание, к счастью, при людях, потому скорую вызвали быстро, – сообщила медсестра. – Меня зовут Надежда, кстати.

– Зоя, – тихо представилась она в ответ. – Ох… Это как-то… Неожиданно всё получилось.

На самом деле «неожиданно» – это было плохое слово. Зоя растерянно оглянулась, пытаясь взглядом найти что-нибудь, и обнаружила совсем рядом свою сумку.

Внутри были документы, мобильный, кошелек – всё на месте. Она порадовалась, что носила с собой паспорт; это позволило медикам её оформить, а не прописать как неведомо кого. Впрочем, прилично выглядящая пациентка в любом случае не тянула на бездомную, а что в публичном месте сознание потеряла, так с кем не бывает.

Богдану, как выяснилось, никто не звонил. Маме, слава богу, тоже. Зоя написала мужу смс-ку, что немного задерживается и будет позже, а потом принялась за, должно быть, любимое дело всех пациентов – взялась перебирать в голове возможные диагнозы. У неё, само собой, взяли анализ крови, измерили давление, температуру – это-то было в норме, а кровь пришлось ещё ждать. Зоя послушно ждала, не трепала медсестре нервы и вообще, была приличной пациенткой. Без слез, без истерик, хотя поистерить на самом деле вдруг очень захотелось, потому что Зое стало очень страшно.

Мама умела придумывать диагнозы на ровном месте, и Зое, кажется, в какой-то мере передалась эта её отвратительная привычка. Она успела накрутить себя до невозможности за те короткие часы ожидания, потому, когда медсестра Надя вернулась с результатами анализов, сидела уже серая и вновь со слабостью, головокружением и прочими радостями жизни.

– Там что-то плохое? – с порога спросила Зоя, хотя, кажется, ничего не предвещало беды, и получила в ответ тяжелый вздох в исполнении Надежды.

– С чего вы взяли? – мягко спросила она.

– Люди просто так в обморок от духоты не падают, – Зоя уже успела определить, что там, в точке печати, ей просто стало душно. Но раньше, когда ей становилось душно, она просто открывала окно, а не теряла сознание!

Мысли запрыгали вокруг очередного предположения, но Зоя не успела додумать до чего-то совсем ужасного, потому что Надежда вновь заговорила.

– Люди вполне себе падают в обморок от духоты, когда они беременны, – с улыбкой промолвила она. – Поздравляю, у вас будет ребенок.

Зоя заморгала.

– Ребенок? – переспросила она. – У меня?.. Во мне – ребенок?

Она растерянно опустила руку на живот. Разумеется, никакой округлости там пока и близко не было, она провела в больнице несколько часов, а не месяцев. Но мысль о беременности всё равно была такая… Потрясающая и дикая одновременно.

Они с Богданом не планировали. Пока что, не совсем не планировали, разумеется. Зоя думала, что рожать будет лет в тридцать, когда они прочно станут на ноги и все дела. Конечно, они хотели детей, но не сию же секунду, не такими молодыми, не…

– Да, срок совсем маленький, – кивнула Надежда. – Анализы, кстати, отличные, но первый триместр часто бывает сложным, так что лучше по душным помещениям одной не ходить.

Зоя задумчиво провернула кольцо на пальце. Медсестра сообщала ей то, что считала хорошей новостью, но Зоя не знала, такая ли уж эта новость и хорошая. Может быть, и да, а может…

Она вновь опустила глаза вниз, словно пыталась рассмотреть живот.

Медсестра помялась немного, переступила с ноги на ногу, а потом мягко промолвила:

– Вы кажетесь очень расстроенной.

– Я… Не знаю, – честно отозвалась Зоя, хотя не имела повода грустить. Вроде бы. – Просто это очень… Неожиданно.

– Боитесь?

– Боюсь, – честно промолвила Зоя. – Я не знаю, как…

Надежда бросила быстрый, почти неуловимый взгляд на её руки. Обручальное кольцо, тонкий золотой ободок, было довольно заметное.

– Да, я замужем, – кивнула Зоя. – И ребенок, конечно же, от мужа, вы не подумайте!

– Я ничего и не думаю, – улыбнулась Надя. – Жизнь – непредсказуемая штука, и в ней, увы, случается разное. У каждого свои причины…

– Просто это очень неожиданно, – промолвила Зоя, мысленно отчитывая за то, что вообще вешает свои проблемы на голову постороннему человеку. Да и какие там проблемы, скорее так, сомнения… – Мы не планировали… Сейчас. Вроде как ещё рано. Кого не спроси, все после тридцати, и тут я, добрый день. Я даже не знаю, обрадуется ли он…

– Обрадуется, если вас любит, – твердо промолвила Надя. – А что рано… У меня дочке – два года.

Она сказала это так просто, так спокойно, что Зоя невольно впилась взглядом в девичье лицо. Надя казалась ещё совсем молоденькой.

– А мне сейчас двадцать один, – развеяла все сомнения Зои касательно своего возраста Надежда. – И мужа у меня нет. Только мама, ну, и дочка.

Зоя молчала.

– И мне многие говорили, что нечего тратить свою жизнь на это, – твердо промолвила Надя. – Тем более, что… Если б я не стала… Если б не стала мамой в той ситуации, меня бы никто не осудил. Если б вообще кто-то узнал, конечно. Сказал бы, правильно поступила. Но я оставила ребенка. И Оля – дочка, – самое чудесное, что есть у меня в жизни. Как бы сложно мне ни было. Я знаю, что ситуации бывают разные, – она подалась вперед и взяла Зою за руку. – И вижу, что вы на самом деле уже успели полюбить этого ребенка, просто ещё не приняли мысль о том, что в вас растет маленькая жизнь. И боитесь. Но, может быть, не стоит бояться? Своего возраста, реакции мужа?

– Я… А вдруг он не обрадуется? – выдохнула Зоя, понимая, что в одном простом словосочетании скопилось слишком много её страхов.

Надя в ответ только улыбнулась.

– Он обрадуется. Вот увидите. Он ведь вас любит?

– Любит, – выдохнула Зоя и почувствовала себя слабой-слабой, глупой-глупой.

Вот, та же Надя говорит – она даже не сомневалась! А ведь она была гораздо младше, не замужем, без работы, наверное, только закончила медучилище… И Зое стало дико стыдно за свой страх.

– Скажите мужу, – промолвила Надя. – Тайны – это очень сложно. Тем более, такие. Никогда не знаешь, чем оно потом обернется.

В голосе молодой медсестры прозвенела боль, и Зоя тихо вздохнула; кажется, история её была далеко не такая радужная, как она пыталась рассказать.

Только дочку свою всё равно любила.

И Зоя подумала, что ей, наверное, надо бы вдохновиться чужой смелостью, а не трусить. А потом набрала номер Богдана.

***

В больницу он, разумеется, приехал. Зоя попросила не заходить внутрь; она сама забрала предписания у врача, подписала нужные бумажки и направилась к выходу, чувствуя себя всё также неуверенно, как и раньше. Переступить порог, впрочем, было легко; Зоя с удовольствием покинула больницу, оставила её у себя за спиной и вдохнула воздух полной грудью, наслаждаясь возможностью побыть немного на свободе. И весна за те пару часов стала какой-то более весенней.

Богдан стоял рядом и, только завидев её на крыльце, бросился к Зое.

– Что случилось? Что говорят врачи? – выпалил он в одну секунду, прожигая Зою напряженным, серьезным взглядом.

Она несмело улыбнулась.

– Я…

– Тебе сказали, почему ты сознание-то потеряла?

– Сказали, – тихо шепнула Зоя и закусила губу.

Ей захотелось промолчать. Захотелось, чтобы кто-то другой взял на себя сейчас обязанность обо всём уведомить Богдана. Ведь мало ли, как он отреагирует, мало ли, что скажет.

Но она обернулась и увидела, как на крыльцо вышла медсестра Надя. И улыбнулась ей, подмигнула едва заметно.

Это Зою убедило.

– Сойка, – ласково прошептал Богдан, – скажи, что?

– Беременна я, – выдохнула Зоя. – Вот. Срок – две-три недели. Потому и сознание потеряла, душно стало. Всё в порядке, здорова, просто… Беременна.

Сказала – и замерла, ожидая, когда Богдан хоть как-нибудь отреагирует.

Он молчал, наверное, секунд тридцать, и Зоя успела придумать себе настоящий апокалипсис – как только себя не накрутила! А потом Богдан вдруг радостно рассмеялся и подхватил её на руки.

– Ребенок! – выдохнул он, не тая эмоций. – У нас будет ребенок! У нас! Будет! Ребенок!

– Да, – прошептала Зоя. – У нас. Ребенок. Я боялась, ты не будешь рад…

– Да я очень рад! – он закружил её и, спохватившись, поспешил поставить на место, а потом приник к губам нежным поцелуем. – Я очень, очень, очень рад… Зоя! Это лучшая новость, которую ты только могла сказать. Я уже успел себе надумать…

О да. Надумывание – это, кажется, заразно, потому что Зоя тоже успела себе надумать, и такого, что на уши не налезает.

Но сейчас это не имело никакого значения. Потому что Богдан целовал её, нежно и с любовью, и эта любовь распространялась и на их будущего ребенка, и Зоя уже решила, что она станет самой счастливой мамочкой на свете. И дура вообще, что сомневалась в реакции мужа…

Они с трудом оторвались друг от друга, и Богдан собирался уводить жену домой, но Зоя на мгновение вывернулась из его рук и бросилась к Наде; та стояла на крыльце больницы и внимательно на них смотрела.

– Спасибо! – быстро выдохнула Зоя. – Спасибо и… Будьте счастливы.

– И вы, – улыбнулась Надя.

– Буду, – пообещала Зоя – и бросилась к мужу, в самом деле не чувствуя земли под ногами от переполнявшего её счастья…

Я была счастливой невестой, но знакомство с семьей жениха всё изменило.

Его мать меня ненавидит, а отчим, Игорь Горский, хочет, чтобы я принадлежала ему.

А ещё Игорь – мой начальник, и он ясно дал понять, что не оставит меня в покое. Но я не имею права в него влюбляться.

Ведь если я не уберегу свои тайны, он сможет отобрать мою двухлетнюю дочь.

Конец