Текст книги "Снегурочка на заказ (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
– Богдана сказала, – повторил ядовито Даниил. – Вот как.
– Ну ты же, – зашептала женщина в надежде, что гостья не услышит, – не отправишь ребенка…
Судя по тому, как нахмурился Котовский, маленького Алёшу он вправду не мог выдворить прочь из своего дома. Вот мать его вытолкал бы с удовольствием, но только не с ребенком. Интересно, это Даня так ко всем детям относится, или Алексей ему?..
– А что муж, Вита? – поинтересовался Котовский, поворачиваясь обратно к гостье.
– Бросил, – отчеканила Виталина, хватая за руку Алёшку и дёргая его, чтобы заговорить не успел. – Ой, а я ж не со всеми знакома! – она наконец-то изволила заметить меня, да ещё и смерила таким взглядом, что сразу стало дурно. Что ж, ту огромную любовь, которую Виталина испытывала ко мне, за версту слышно, даже дурацкими вопросами задаваться не надо, и так всё понятно. Она прям горит желанием со мной пообщаться! – Меня зовут Виталина Назаровна, – представилась она мне. – А вы, наверное, здесь работаете?
Я аж опешила. Виталина Назаровна? И за кого она меня приняла? Небось, за местную прислугу?
Почему-то стало очень обидно и как-то аж не по себе, хотя я, казалось бы, должна быть готова к подобным взорам. Но Вита вела себя здесь, как настоящая хозяйка, и даже вопрос относительно мужа прозвучал неубедительно.
– Оля, – представилась я, чувствуя, что новое испытание на прочность – это уже слишком. – Я… Снегурочка, – вырвалось само по себе, – на заказ.
– О, вы будете вести праздник, – ухмыльнулась Виталина. – Понятно.
– Да, – Котовский наконец-то вернулся ко мне, остановился рядом и демонстративно приобнял меня за плечи. – Оля согласилась сыграть Снегурочку, заодно и с родителями познакомиться…
Судя по тому, как Виталина удивленно изогнула брови, она понятия не имела, зачем какой-нибудь Оле знакомиться с родителями Даниила.
Нет, решительно подумала я, никакая она ему не бывшая. Скорее уж запланированная будущая, потому что взглядом пожирает так, будто вот-вот убить готова.
– Так вы не аниматор? – усмешка Виталины всё ещё была не в меру торжествующей.
– Нет, – а вот я упрямо смущалась, даже не знаю, что это нашло на меня. Ощущения не самые приятные, если честно, как будто готова прямо сию секунду под землю провалиться. – Я бизнес-аналитик…
– Оля работает на фирме у Данечки, – тут же поспешила пояснить Елена Владимировна. – Начальницей отдела!..
Да, почти.
– Такая молодая, – продолжила моя "будущая свекровь", – но достигла такого успеха! Неудивительно, что они сразу приглянулись друг другу, – женщина с видом ангела, сошедшего с небес для того, чтобы воссоединить влюбленные пары, воззрилась на нас с Котовским. – Я всегда была уверена, что порядочные, успешные, трудолюбивые молодые люди должны находить себе пару под стать, а не служить паровозом в семье! – это явно был камень в сторону подруги Богданы.
Виталина намеки понимала плохо.
– Странно видеть бизнес-аналитика, – протянула она, – в роли Снегурочки.
– Мы собирались ещё поработать над проектом… – протянула я, не решаясь сказать о том, кем меня представил своим родителям Даниил.
Сам пусть говорит. Это ему надо, а не мне.
– Над проектом работать нужно на работе, – возразила Виталина.
– Конечно, – усмехнулся Даниил. – Но, Витася, я ж тебе не сказал самого главного! – рука, обнимающая меня, ощутимо напряглась. – Мы с Оленькой собираемся пожениться в начале весны. Или в конце этой зимы, как уж сложится…
Лицо Виталины вытянулось от удивления.
– Собираетесь… пожениться? – тихо спросила женщина. – Но… Это так неожиданно… Дана мне ничего не говорила…
– Она не знала, – усмехнулся Котовский.
– Но ведь у таких поступков должны быть причины, – протянула она, расправив плечи. – Какие-нибудь события, которые подтолкнули тебя к такому решению…
Тот выразительный взгляд, которым Виталина одарила мой живот, не сулил ничего хорошего. Я просто-таки читала это её отчаянное раздражение. Думает, что я беременна? Хоть бы сказала что-нибудь, так нет, даёт возможность мне или Котовскому ляпнуть какую-нибудь глупость.
– Ну конечно же! – подскочила к Виталине Елена Владимировна. Со стороны она напоминала сейчас хищную птицу, которая собиралась защищать своих птенцов. – Данечка ведь наконец-то встретил хорошую девочку! Из тех, – произнесла она с нажимом, – на которых женятся. Правда, Данечка?
– Конечно, – Котовский выглядел совершенно расслабленно. – Оля – сокровище, только последний дурак такую упустит.
Он обнял меня куда более нежно, чем обычно, и я невольно прижалась к Котовскому, чувствуя себя последней дурой, наивной идиоткой, верящей чужой лжи, да ещё и высказанной ради какой-то навязанной подружки.
– Ну что ж ты, – смутилась Виталина, – привез невесту чтобы работать, играть Снегурочку… И я могла б это сделать.
Даже Котовский, кажется, растерялся. Его удивило то, с каким напором продолжала наступать на него Виталина, даже услышав, что Даниил женится через несколько месяцев. Мужчина пытался подобрать слова, чтобы послать её подальше, но, кажется, даже не знал, что можно в подобной ситуации ляпнуть.
А мне полагалось молчать. В первую очередь потому, что на Даниила мне наплевать, я на него не претендую, и пусть бы эта Виталина забирала его…
Забирала? Женский эгоизм, кажется, взыграл против воли моего сознания. Почему я, вот та пресловутая хорошая девочка, должна уступать привлекательного мужчину, ухаживающего за мной, прямо намекающего на то, что не против реальных отношений, богатого, щедрого, вроде даже хорошего, какой-нибудь женщине старше его. Ещё и с ребенком. И наверняка с бывшим мужем!
И хотя от этих мыслей, крутившихся у меня в голове, я краснела и чувствовала себя последней дурочкой, которой пора бы убираться прочь из дома Котовских и не фантазировать о том, о чём не нужно, я обняла Даниила в ответ, ласково потерлась носом о его скулу – чёрт! Он же не брит! – и проворковала:
– Ну мне ж совсем не в тягость. Наоборот, провести с Даней больше времени. К тому же, Елена Владимировна такая прекрасная женщина! – вообще-то, я понятия не имела, какова на самом деле мама Котовского, но надо же было как-то поставить Виталину на место. – Мне так приятно, что Даня привез меня сюда на целых две недели! Можно насладиться семейным уютом…
– Семейным уютом надо наслаждаться в своей семье, – прошипели сзади, и я оглянулась.
Богдана стояла у нас за спиной с таким видом, будто собиралась как минимум уничтожить на месте. Застрелить, например. Или зарезать ножом. Или скальпелем. Она же врач, у неё должно быть.
Надо поосторожнее вести себя с едой, а то с этой станется.
– Ну, – лучезарно улыбнулась я, войдя во вкус, – семья Дани – моя семья. Мы ведь совсем скоро поженимся!
– Это так мило! – охнула Елена Владимировна. – Видишь, Витася, у Данечки всё отлично. А вы с Богданой всё переживали, что у него не ладятся личные отношения. Всё сложилось! Не стоило и нервничать, Витасечка.
Виталина явно была не в восторге от того, что у Даниила что-то там сложилось, потому что выдавленная улыбка оказалась кислой, как тот лимон, причем неспелой. И вялой, как будто его хорошенько выжали.
– Ну, располагайтесь… Мы с Олей уже пойдем, наверное, – заулыбался Котовский.
– Вам помочь с раскла… – начала было Елена Владимировна, но в этот раз я вмешалась сама.
– Не стоит! – не стоит всяким Виталинам знать о раскладушках и о том, что я с Котовским спать в одной кровати отказываюсь. – Я думаю, мы сами разберемся. Примем такое решение, чтобы оно было не в ущерб ни мне, ни Дане.
– Ой, да, – заохала Елена Владимировна. – В конце концов, ничего страшного не случится, если вы просто…
– Да, – кивнула я. – Это абсолютная правда!
"Свекровь", явно осознав, почему я так нагло её перебиваю, расплылась в улыбке и потянулась ко мне.
– Умничка! – прошептала она, обнимая меня. – Мы эту змеюку вытравим! Данечка на неё и сам не смотрит, а я сделаю всё, чтобы она и спровоцировать не смогла!
– Спасибо, – шепнула я, не уверенная, впрочем, в том, что нуждаюсь в такой союзнице.
Хотя, никогда не знаешь, какие связи в жизни пригодятся.
Наконец-то высвободившись из неожиданно тёплых и ласковых объятий Елены Владимировны, я вновь вернулась к Даниилу и, старательно проявляя инициативу, взяла его за руку и потянула за собой. Котовский послушно направился следом за мной, со стороны и вправду больше всего на свете напоминая довольного, сытого кота. И чем дальше мы отходили от Витаси, будь она неладна, тем довольнее он становился.
Я почти с облегчением проскользнула в нашу комнату и была б, признаться, рада, если б Котовский с такой же легкостью, как и я, сбросил маску счастливого жениха. Вот только Даниил, вместо того, чтобы закатить глаза и заявить, что его утомили все эти актерские испытания, запер дверь на ключ, поймал меня за локоть, подтянул к себе и самым наглым образом прижал к стене.
– Я вижу, Витасенька тебе не понравилась, – проворковал он с таким видом, как будто я была куском отборной телятины.
А он очень голодным котом.
– Не понравилась. Слишком много пафоса, – согласилась я. – Перестань смотреть на меня, как на…
– Как на самую желанную на свете невесту, – ухмыльнулся Котовский. – Разве тебе не нравится? Разве ты не мечтаешь о нашей свадьбе? Если хочешь, Витася может понести твой шлейф.
– Я не хочу, чтобы меня задушили частью платья на моей же свадьбе. И вообще, я противник пышных свадеб! – ляпнула я, запоздало осознав, что говорить о свадьбе с Котовским, мягко говоря, рановато.
Даниил так, кажется, не думал.
– Вот как, – проворковал он. – Ну, на самом деле, мне тоже всё это не нравится. Белый костюм, роза в петличке, голубь, который собирается опорожниться аккурат на эту розу… Лишний пафос, ты права. Мы распишемся и уедем куда-нибудь отдыхать. Устроим себе шикарный медовый месяц. Где бы ты хотела побывать?
– В Париже, – сдуру выпалила я и собиралась было заявить, что вообще никуда с ним не полечу и…
Не успела. Котовский сгреб меня в охапку, как будто я и вправду была его невестой, и поцеловал в губы, таким образом лишая любой возможности хоть что-нибудь сказать.
И я, продолжая череду глупостей, которые только может совершить девушка, на поцелуй ответила.
Выбраться из рук Даниила не было никаких шансов. Он держал меня крепко, целовал – страстно, и я была бы последней лгуньей, если бы сказала, что мне это не нравится.
– Хватит! – как-то крайне неуверенно прошептала я, когда Котовский оставил мои губы в покое, и поцелуи переместились чуть ниже, на шею.
Чёрт… Мне бы дать ему коленом… Или пощечину, в прошлый раз помогло ведь. А вместо этого хочется только прижаться и ответить взаимностью. И тело как будто вспыхивает от каждого настойчивого прикосновения, отзывается неожиданным жаром, когда руки Котовского скользят по спине, спускаются ниже…
Какое ниже?!
Сознание вернулось как-то очень внезапно, как раз в ту секунду, когда я почувствовала спиной мягкий матрас вместо твёрдой спины – и тут же упрямо толкнула Даниила руками в грудь.
– Прекрати! – выпалила я, вскакивая с кровати и поправляя задравшееся платье. – Даже и не надейся!
– Ничего, – коварно пообещал Котовский. – Я оторвусь в Париже.
– В каком таком Париже? – опешила я.
– Ну как? Мы же расскажем, что пышной свадьбы не будет, потому что мы не хотим слишком бурное торжество. Предпочитаем тишину, семейный уют и спокойствие. Это ведь великолепная возможность насладиться друг другом, тем более, после того, как мы ждали аж до свадьбы. Не так ли?
– Я не собираюсь за тебя замуж, – твердо произнесла я. – Это выдумка, и да, если это поможет отогнать какую-нибудь Витасю, я не против. Но наши "отношения" закончатся ровно в тот день, когда мы вернемся в город.
– Да? И ты хочешь сказать, что абсолютно всё, что ты говорила моей матери, выдумка? – коварно прищурился Даниил.
– Не все! – запротестовала я и каким-то образом проворонила тот момент, когда Котовский уселся на краешке кровати и поймал меня за талию.
Я опустила руки ему на плечи, то ли пытаясь таким образом ответить взаимностью, то ли в надежде оттолкнуть, и вздрогнула, когда Даниил обнял меня чуть крепче. Даже довольно плотная ткань платья не мешала чувствовать жар его тела, и я невольно задержала дыхание, чувствуя, как мужские ладони скользят по спине. Если б правдой было то, что мне на него наплевать, я б, наверное, была бы в восторге! Но Котовский, при всех его недостатках, оставался удивительно привлекательным мужчиной, и я, к сожалению, никак не могла с этим бороться.
– Как минимум, – зашипела я, вовремя поймав за запястье скользнувшую ниже талии руку Даниила, – про хорошую девочку было правда. И если уж я не согласна спать со своим женихом, то просто с начальством уж тем более не буду!
– Да я всё понял. Это откладывается до Парижа, – заверил меня Котовский. – Но поцеловать-то можно?
– Нельзя! – запротестовала я, уже даже не отбиваясь от Парижа – всё равно Котовский слушает меня одним местом.
– А если я пообещаю, что проведу ночь на раскладушке?
– Ты и так там её проведешь.
– Не-а, – коварно отметил Даниил. – Если одна Снегурочка меня не поцелует.
– Чёрт с тобой! – выдохнула я и с максимально недовольным видом наклонилась вперёд, искренне надеясь, что этот поцелуй продлится не больше секунды.
Впрочем, я, кажется, была потрясающе наивна.
Глава двенадцатая
Я проснулась от того, что солнце самым наглым образом слепило глаза. Обычно я плотно зашториваю окна, чтобы ни один лишний лучик света не пробрался в спальню и не украл те несколько лишних минут сна, таких ценных для работающего человека, а тут буквально слепит, так, что аж пятна скачут перед глазами.
И чего-то жарко так…
Я заморгала, пытаясь прийти в себя, привстала на локтях и обнаружила, как что-то тяжелое – точнее, чья-то тяжелая рука, – нагло пытается вернуть меня обратно.
– Даня! – возмущенно воскликнула я, спросонку позабыв даже об элементарном уважении к начальству. – Котовский!
– М? – лениво открыл один глаз Даниил. – Оля, ещё рано. Иди ко мне.
Я покосилась на часы. Рано? Девять утра.
И вообще, кабы только в том была беда.
– Какое иди ко мне? – я попыталась выбраться из объятий Даниила. – Ты обещал спать на раскладушке!
Вчера вечером, после поцелуя… Ладно, после четырех поцелуев, два из которых были не в губы, а в шею, и одной попытки меня облапать, после которой я совершено честно ударила Котовского локтем в бок и высвободилась из его объятий, – я ложилась спать одна, а он устраивался на раскладушке и ворчал, что его невеста совершенно не бережет его спину. Что ж, помнится, я посоветовала ему в таком случае ложиться на пол, это, говорят, очень полезно, и с чистой совестью уснула, завернувшись в одеяло.
Почему, когда я проснулась, Даниил оказался рядом, было интересным вопросом. Обычно я сплю очень чутко, уверена, что тут же вскочила бы, если б кто-то устраивался под боком посреди ночи, но… подмешал какую-то гадость? Или за вчерашний день я тоже каким-то образом умудрилась устать?
В любом случае, вне зависимости от причин, по которым это случилось, Котовский лежал рядом, довольно улыбался и всем своим видом пытался продемонстрировать, что такая кошачья фамилия досталась ему не зря.
– Я спал на раскладушке! – сообщил Даниил. – Пятнадцать минут. Мы не оговаривали, что это будет на всю ночь. К тому же, ты была не против…
– Я спала!
– Не сопротивлялась…
– Мне снилось, – прошипела я, – что я обнимаю одеяло.
– Обычно, – ухмыльнулся Котовский, – дамы, обнимая одеяло, во снах видят желанного мужчину.
– Вот беда, – парировала я, – что у меня такая проблема с желанными мужчинами, что даже по ночам светлый лик одеяла приходит!
– Какой кошмар, – судя по всему, Даниил совершенно не обиделся, наоборот, продолжил улыбаться. – В любом случае, нам надо с тобой обговорить нашу дальнейшую стратегию.
– Мы ведь уже обо всём договорились, – пожала плечами я, на всякий случай отодвигаясь немного дальше. – Я не спорю, когда ты называешь меня своей невестой, ты ко мне не пристаешь, и мы десять дней выдерживаем натиск твоей родни, чтобы потом разойтись, как абсолютно чужие люди.
– Этот замечательный план, к сожалению, не учитывает фактор Витаси, – протянул Даниил. – А ведь она будет наступать. Не сомневаюсь, что у неё серьёзные планы. Просто так эта женщина бы сюда не приехала.
Какое мне должно быть дело до Витаси? Пусть сам с ней разбирается! И вообще…
– Если уж она к тебе приехала, – пожала плечами я, выбираясь из кровати и закутываясь тёплый халат, – то почему б тебе не обратить внимание на эту чудесную женщину? У неё вот и ребенок есть. Ты же любишь детей?
– Детей – да. Витасю – нет. Я терпеть её не могу, – сознался Даниил. – И она старше меня на шесть с половиной лет.
– Ерунда какая! В современном мире… – начала было я, но Котовский договорить не дал.
– Это ерунда, если вы познакомились, когда вам по двадцать. Или тридцать. Или ещё больше. Чем старше, тем это менее важно. Но если ты помнишь, что Витасей звали мерзкую подругу твоей сестры, которая никогда не упускала возможность пролить тебе на голову суп или забыть тебя в парке, куда тебя отправили вместе с крайне невнимательной Даной, и тут она является к тебе в дом и шепчется с твоей сестрой за углом, как бы это тебя захомутать – поверь, никакой любви не выйдет. К тому же, – Даниил скривился, – ненавижу женщин, которые кладут глаз на мои миллионы.
Я как раз взяла стакан с водой с тумбочки и сделала несколько глотков, потому поперхнулась. Миллионы? Я понимаю, конечно, что такие домики покупают не бедные люди…
– Жадничаешь? – язвительно поинтересовалась у Котовского.
– Скорее осторожничаю, – совершенно серьёзно ответил он. – Если девушка мне нравится, не вижу ничего предосудительного в том, чтобы дарить ей подарки и обеспечивать её. Но сначала надо, чтобы она понравилась! В конце концов, отношения заводят с людьми, а не с кошельком на ножках.
– Для кошелька на ножках, – не выдержала я, – ты слишком хорошо выглядишь!
И для Витасеньки он тоже слишком хорош.
– Ну раз мы сошлись на том, что Витася мне не подходит, – протянул Котовский, – то ты ведь согласишься мне подыграть?
– Я уже здесь прохожу под кодовым названием "невеста", – тяжело вздохнула я. – Не вижу, чтобы у меня был какой-нибудь выбор.
– Ну, для начала, я настаиваю на том, чтобы выбросить раскладушку. Как на это смотришь?
– Негативно, – твердо произнесла я. – Очень негативно. Раскладушка останется. Или я перебираюсь в другую комнату. Хоть к Витасе, хоть к детям, хоть на диван!
Даниил с таким видом закатил глаза, что я с трудом сдержала смешок.
– Ну хорошо. Пусть раскладушка останется, – неожиданно легко согласился Котовский. – Не надо ни на какой диван. И к Витасе не надо. Но мы счастливая влюбленная пара?
– Мы счастливая влюбленная пара, – послушно повторила я. – Но пара только для людей. Не в личных отношениях.
Кажется, в последнее Котовский не поверил.
Я даже не поняла, когда успела оказаться в его объятиях. Даниил прижал меня к своей груди и, подавшись вперед, страстно поцеловал в губы.
– Пусти! – замычала я, выворачиваясь из его рук, но спустя мгновение была возвращена на место. Объятия Даниила оказались просто-таки каменными, и я, невольно сдаваясь, ответила на его поцелуй и даже обняла за шею.
Это неправильно, отвратительно и вообще..
Но, чёрт подери этого Котовского, это было приятно! Я всерьез наслаждалась теплом его тела, жаром прикосновений, страстью, полыхающей в его глазах.
Он перестал терзать мои губы, теперь целовал в шею, и я уже даже не предпринимала никаких попыток вывернуться из его рук, оттолкнуть прочь от себя. Возможно, это не такая уж и плохая идея – встречаться взаправду?
Дверь открылась почти с ноги, ещё и в сопровождении жуткого грохота, и я с визгом отскочила от Даниила. Отскочила, надо сказать, недалеко, потому что Котовский уверенно вернул меня обратно в свои объятия, и я прижалась к нему всем телом в поисках защиты и только тогда обернулась.
На пороге стояла Витася.
– Данюша, – проворковала она, – а я думала, ты один.
– Было бы очень странно, – усмехнулся Котовский, – если бы я жил отдельно от своей невесты. Что ты здесь делаешь, Виталина?
– Пришла позвать на завтрак. Я решила сегодня всех порадовать…
– Ага, приворотным зельем? Или ты туда яда накапала своего змеиного? – проворчал Даниил, но довольно тихо – по крайней мере, эту часть его тирады Витася то ли не услышала, то ли успешно проигнорировала. – Вита, у нас в доме обычно готовит мама, тебе не следовало себя утруждать.
– Было бы очень дурно с моей стороны напрягать пожилую женщину, – заворковала Витася, сверля меня взглядом. – И заставлять её готовить, когда в доме столько девушек!
Камень в мой огород был засчитан. Я почему-то даже не задумывалась над тем, чтобы подменить Елену Владимировну на кухне или помочь ей с приготовлением пищи. А следовало бы задуматься, потому что и вправду…
– Это кто здесь пожилая женщина?! – раздался сзади возмущенный возглас. – Виталина, ты своим мясом чуть не испортила мне блинную сковородку, – Елена Владимировна буквально силком выдернула Витасю из нашей комнаты. – Пойдём, я покажу тебе, на чём в самом деле следует готовить! Дети, вы спускайтесь, я сейчас сама приготовлю вам вкусный правильный завтрак!
Дверь захлопнулась. Елена Владимировна увела мерзкую соперницу прочь, очевидно, давая мне возможность остаться наедине с Даниилом.
Котовский ухмылялся так, как будто даже не ожидал настолько благоприятного развития событий.
– Ты нравишься моей маме, – отметил он.
– Да, кажется, – смутилась я.
– А ещё тебе было приятно.
Мои щеки сейчас, наверное, были краснее любого мака.
– Это непроизвольная реакция организма.
– Вот как, – усмехнулся Даниил. – Не могу поспорить. Но, как видишь, Витася у нас женщина с фантазией и не отступит просто так. Так что, мы выбрасываем раскладушку?
Сначала я посмотрела на Котовского. Тот стоял с таким невинным видом, словно собирался устраиваться на самом краешке кровати и мирно дремать, следя за тем, чтобы даже не дотронуться до меня случайно посреди ночи.
Потом перевела взгляд на раскладушку. Та была потрепанная, старая и, должно быть, дико неудобная.
В последнюю очередь вспомнила Витасю со всеми её более чем определенными планами.
– Ладно, – сдалась я. – Раскладушку мы выбрасываем. И правдоподобно притворяемся парочкой. Я согласна.
– Вот и замечательно, – улыбнулся Котовский. – Предлагаю продолжить притворяться прямо сейчас, – и вновь заключил меня в свои объятия, очевидно, решив повторить прерванный поцелуй…
…Наверное, когда мы с Даней спустились наконец-то вниз, я выглядела как-то не так, потому что удостоилась злого, испепеляющего взгляда Витаси и довольной улыбки Елены Владимировны. Последняя ещё и подмигнула, да так красноречиво, что у меня даже возникло желание помчаться обратно в ванную и вновь залезть под холодные струйки душа, чтобы избавиться от всех, даже невидимых следов чужих прикосновений и поцелуев. Котовский как будто клеймо какое-то на мне поставил.
Или, может быть, я просто неправильно воспринимаю добрую улыбку женщины, считающей себя моей будущей свекровью? И завистливые вздохи желающей заполучить Даниила Виталины?
На этот раз людей за столом собралось побольше, и я даже засомневалась, поместимся ли мы все или, возможно, стоит завтракать по отдельности. Я б, например, не отказалась скрыться куда-нибудь с глаз тяжело вздыхающей и гневно косящейся на меня Витаси.
– Дядя Даня! – громкий, почти истошный вопль, заставил меня аж подскочить на месте. Котовский же, явно рассчитывая на что-то подобное, поднялся со своего стула с несколько обреченным видом, натянул на лицо радостную улыбку и наконец-то повернулся к детям.
Не соврал, их действительно было трое. Две девочки лет пяти, очень похожие, одинаково одетые, но всё же не близняшки – в лицах были какие-то едва уловимые, но всё-таки отличия, – буквально повисли на Данииле. Он подхватил их на руки, предсказывая детское желание покрепче, почти до удушения, обнять горячо любимого дядю, и девочки не упустили замечательную возможность ухватиться своими ручонками за свитер Котовского и восторженно визжать. Звук был пугающе громким, я от неожиданности даже втянула голову в плечи и вспомнила ни с того ни с сего, как в первом классе просила маму поскорее забирать меня со школы, потому что одноклассники очень шумели.
Третий же, старший, десятилетний мальчик, стоял, надутый и удивительно серьёзный, и, судя по всему, ждал, пока сестры оставят Котовского в покое.
– Добрый день, дядя Даня! – поприветствовал он Даниила, наследуя, кажется, своего молчаливого и спокойного дедушку. – Я очень рад тебя видеть! – и протянул ему руку для рукопожатия.
– Я тоже очень рад вас видеть, – улыбнулся Котовский. – Андрюша, подожди секундочку, мне необходимо избавиться от груза, – от встряхнул девчонок, но те только захихикали, даже и не думая с него слезать. – Аня, Яна, познакомьтесь, это тетя Оля, – он кивнул на меня. – Моя невеста. Вы будете обнимать тетю Олю?
– Да-а-а-а! – запищала девочка, идентифицируемая как Яна.
Вместо того, чтобы, держась за свитер, попытаться добраться до земли, она напротив полезла ещё выше и, почти взобравшись дяде на плечо, рухнула оттуда – прямо на меня. Стол задрожал – количество желающих спасти Яночку было немалым, – но, когда я подхватила девочку на руки и обернулась к Елене Владимировне и Дане сообщить, что всё хорошо и ребенок цел, с удивлением обнаружила, что Богдана даже не отрывалась от еды. Рядом со своей перепуганной, растревоженной матерью она выглядела до такой степени равнодушно, что мне даже как-то не по себе стало.
Аня, очевидно, ссаженная на землю уже Даниилом, прижалась к моей ноге и опасливо косилась на свою мать. Яна тоже вывернулась у меня на руках и смотрела на Богдану, терпеливо дожидаясь, пока та допилит свою отбивную.
– Мамочка, – сообщила она притихшим голоском, – я не ушиблась. Меня поймала тетя Оля.
– Очень зря, – ледяной тон Богданы мог испугать и взрослого человека, не то что маленького ребенка. – Если б тетя Оля тебя не поймала, возможно, тебе была бы наука на будущее, что нельзя так нападать на взрослых людей. В следующий раз, Оля, не стоит беспокоиться. Упадет – встанет.
Я аж поперхнулась.
– Она же маленький ребенок!
– Значит, станет старше – поумнеет, – отрезала Богдана.
– Но… – я притихла, перехватив печальный взгляд Елены Владимировны, но, не удержавшись, всё-таки заговорила вновь: – Главное, чтобы ребенок вообще дорос до этого "старше"!
– Ну, – влезла Витася, – Даночка опытная мама, и…
– И потому считает, что ребенком меньше, ребенком больше… – Даниил вновь занял своё место, отодвинув соседний стул для тихого и спокойного Андрея, а Анечку усадил себе на руки. Я, продолжая прижимать к груди перепугавшуюся Яну, устроилась рядом с мужчиной и непроизвольно придвинулась ближе, словно это я падала, а меня приказали не ловить.
Виталина закашлялась.
– Конечно, – тут же поспешила подтвердить она. – Конечно, Данюша совершенно прав. С детьми надо бережно. Мой Алешенька – очень хороший, воспитанный мальчик! Вообще, как ребенка воспитают родители, так ребенок и будет…
Яночка, подтверждая свою благовоспитанность, потянула тарелку с едой на себя и едва не вывернула всё содержимое на меня. Благо, промахнулась – и картофельное пюре, до сих пор мило красовавшееся на тарелке, перекочевало прямо на скатерть, а не на дорогое, купленное Даниилом платье.
– Себя вести, – закончила севшим голосом Виталина.
– Это они в Васю, – сухо отметила Богдана, даже не подумав встать и убрать за своим ребенком. – Всё плохое, что могли, унаследовали.
– Надеюсь, – не удержался Котовский, – характер у них тоже Васин? Яночка, Анечка, помогите бабушке убрать со стола, принесите вон те тряпки. Андрей?
– Понимаю, – закатил глаза мальчик, – вам предстоит серьёзный разговор.
Он поднялся со своего места и с видом всё понимающего взрослого удалился прочь, что-то насвистывая себе под нос и бросив на сестер довольный взгляд старшего брата, уже не собирающегося драться за тряпку.
Витася продолжала сидеть за столом, как ни в чём ни бывало, и проигнорировала как минимум три пламенных взгляда, брошенных на неё Еленой Владимировной с таким себе намеком встать и уйти, а не мешать семейному разговору. Я же попыталась подняться, но не смогла – Котовский опустил руку мне на плечо, будто настаивая на том, чтобы я обязательно осталась, и выдавил из себя кривоватую, немного злую улыбку. Никакой особенной радости в его взгляде я не заметила, да и разговор обещал быть не из приятных.
– Не уходи, Оля, – твердо произнес он. – Ты уже почти член нашей семьи.
Я вздохнула. Ну да, конечно. Член его семьи. Только всё это понарошку, а я здесь всего лишь Снегурочка на заказ, которой надо отыграть свою роль и убраться прочь. Лучше б он профессиональную актрису пригласил да денег ей предложил. В театрах, я слышала, довольно мало платят. Впрочем… В последний раз, когда я смотрела представление в театре, там было три актрисы, и все три, включая ту, которая играла юную, двадцатилетнюю "тургеневскую барышню", были возрастом за сорок. И две их них ещё и весом как минимум за девяносто. А то и за все сто.
Это при том, что большим ростом они не отличались.
Что ж, возможно, не просто так Даниил решил, что ему лучше обратиться к такому непрофессионалу, как я, чем находить настоящую актрису. И не факт, что та не сбежала бы, только столкнувшись с его не слишком приятной сестрой и с… Интересно, какой статус у Витаси? Подругой детства её, что ли, называть?
За столом воцарилась тишина. Меня держали на месте, хотя я очень хотела встать, Виталина, напротив, уходить не собиралась, хотя ей разве что не подмигивали уже…
Сергей Петрович, до сих пор хранивший молчание, решился и нарушил гробовую тишину:
– Виталина, а где сейчас Алеша?
– Пошел в комнату, поиграть, – пожала плечами Витася.
– В детскую? – поинтересовался мужчина.
– Нет, в мою спальню.
– Я не заметил, чтобы вы привезли с собой много игрушек, – отметил пожилой мужчина, и я ощутила в голосе знакомую уверенную твердость.
Что ж, возможно, в Данииле от отца куда больше, чем могло показаться сначала. Да, Сергей Петрович отнюдь не болтлив, и до экстраверта ему тоже, как мне до настоящей невесты Котовского, далеко, но характер у него был. И подчиняться чужому слову этот человек, поняла я вдруг, не станет, даже если на него будут давить – только если посчитает предмет спора ненужной мелочью, где и уступить не грех.
– Нет, но Алеша спокойный мальчик, он найдет, чем себя занять, – отмахнулась Виталина.
– Да? – изогнул брови Сергей Петрович, подавая жене знак, чтобы она не влезала в разговор. – И всё же, мне кажется, ребенку не слишком уютно. Он в чужом доме, а ты даже не познакомила его с Андреем. Сходи, проверь, как он.
