Текст книги "Снегурочка на заказ (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– Ты по ней уже скучаешь? – ухмыльнулся Котовский. – Признаться, я тоже. Но любовь требует жертв. Если б не ты, ничто не заставило бы меня сбрить бороду.
– Да? И именно потому, что ты так мечтаешь её вернуть, сегодня утром ты вновь брился? – хитро поинтересовалась я.
– Подсматриваешь за женихом? – Даниил обнял меня за талию, притягивая к себе, и хотел было поцеловать, но за спиной раздалось мрачное покашливание.
– Постеснялись бы при детях!
Даниил нехотя оглянулся. За спиной стояла в привычном своем состоянии, то есть, безгранично злая, мечущая взглядом молнии Богдана. Никаких детей рядом не наблюдалось, Анечку и Яночку увела переодеваться к празднику бабушка, Алеша и Андрей тоже убежали готовиться к празднику, но Дана, очевидно, считала своим долгом прекратить любые проявления чувств со стороны брата к кому бы то ни было. Да что там! Можно подумать, я была не в курсе, что так сильно не нравлюсь Богдане, что она с удовольствием придушила бы меня на месте, но помнит о том, насколько это незаконно!
– Это кто тут ребенок-то? – не удержался Котовский. – Может быть, ты, Дана?
Я спешно поймала Даниила за руку.
– Правда, не стоит, – попросила я, заметив, как вновь наливаются кровью глаза Богданы и как она собирается разразиться новой отчаянной речью о том, что не Даниилу учить её, как вести себя при детях и что с ними делать, тем более, если он сам себе такое позволяет.
Очевидно, Котовскому совершенно не хотелось портить себе праздник. Он покосился на сестру, покачал головой, будто досадуя, что все-таки не может ответить ей так, как ему хочется, но не проронил ни слова, только прошел мимо неё, направляясь вверх по ступенькам. Я замешкалась лишь на секунду, чтобы последовать за ним, и ядовитый комментарий Даны донесся до меня, оставшись для Даниила неуслышанным:
– Ну да, ну да! На стол накрыть Витке не дали, так хоть в платье она покрасуется, пока ты будешь в наглухо запахнутой шубе в роли Сосиски! Ой, прошу прощения, Снегурки! Но эти костюмы все такие одинаковые!
Я сжала зубы, но притворилась, будто не услышала ни слова, хотя и поразилась про себя. Откуда в обыкновенной женщине может быть такое количество яда? А ведь у неё трое детей! И дети наверняка страдают от того, что родителей не выбирают. Анечке и Яночке ведь нужно материнское тепло, они же девочки! Да и Андрею тоже, хоть он и постарше. Это же дети!
– Она все время такая? – не удержалась я, закрывая за собой дверь и оставаясь наедине с Даниилом в нашей комнате. На кровати уже лежали коробки с подарками для детей, с прикрепленными на них ярлыками, от кого и кому предназначался презент, и я с удивлением обнаружила, что часть коробочек предназначалась и для взрослых.
– Да нет, – задумчиво отозвался Котовский. – Раньше получше была. Но в последнее время то ли ревность её заедает, то ли ещё что, но Данка становится и вовсе невыносимой. Скоро Вася схватит детей и сбежит от неё прочь, а его даже осуждать за это никто не станет, только и говорить будут, что жена до… Твою ж мать!
– Что такое? – опасливо уточнила я, наблюдая за тем, как Котовский перебирает подарки, смотрит на надписи и мрачнеет с каждой секундой. – Даня, что случилось?
– Ничего, – сердито ответил он. – Кажется, Деду Морозу и Снегурочке придется импровизировать. Собирайся скорее… Спускаться будем.
Я не стала спорить, так, впрочем, и не поняв, в чем проблема. Пока Даниил собирал подарки в мешок деда Мороза, я схватила свой новогодний костюм и выскользнула из комнаты – не переодеваться же мне перед Котовским! И так достаточно того, что мы спим с ним в одной постели, и, как бы я не отпиралась, я довольно часто "случайно" оказываюсь в его не в меру пылких объятиях, когда того совершенно не ожидаю.
Впрочем, говорить, что мне это неприятно, не слишком честно.
Отбросив в сторону все мысли, не касающиеся празднования Нового года, я закрылась в ванной, сняла платье, в котором обычно ходила здесь в доме и облачилась в снегурочье, расшитое серебристыми нитями, прекрасно ложившееся по фигуре…
Что ж, не знаю, для кого эти костюмы продавались в том магазине, но я даже залюбовалась своим отражением. Платье Снегурочки легло просто отлично, к тому же, выглядело жутко дорого. Стоило оно тоже, как я предполагала, немало, но сейчас всякие сомнения относительно того, достойна ли я каких-нибудь дорогих презентов от Даниила, удалось отбросить в сторону. Это ведь праздник для его племянников, а не для моих, и почему я должна выходить к ним в засаленной шубе, на которой в прошлом году чьи-то дети оставили несколько пятен от майонеза, а воротник слипся от пролитого на него алкоголя?
Наверное, сейчас мне позавидовала бы любая актриса, играющая Снегурочку на всевозможных утренниках и корпоративах. Пальто с меховой оборкой я уже надевала во время своего прошлого актерского опыта, но в суматохе как-то не заметила, насколько оно было красивым. В сочетании с голубым платьем из комплекта, с белыми сапожками, в которых не только на детские праздники, а и по улицам ходить можно, если нет угрозы влезть в болото, пальто оказалось ещё красивее.
Я подумывала было заплести волосы в косы, но, подумав, отказалась от этой идеи. Шапочку, заменявшую кокошник, тоже надела нехотя, подозревая, что и её, и пальто придется снять, иначе я просто изжарюсь, мы же не на детском утреннике, а на семейном празднике, в конце концов! Нет особого удовольствия в том, чтобы изжариться за те несколько часов до нового года.
– Внученька, – раздалось из-за двери, – готова ли ты?
– Готова, дедушка, – хмыкнула я, выходя из ванной. – Платье только занесу в комнату.
– Жду, – усмехнулся Даниил. – Только не затягивай.
Он тоже переоделся. Хотя до сих пор не застегнул роскошную красную шубу, украшенную белыми узорами и мехом, только набросил её на плечи, но зато не обошел вниманием остальные детали костюма: тонкую белую рубашку, напомнившую мне те, что носили мужчины во всяких фэнтезийных или исторических фильмах, возможно, не слишком достоверных, чёрные брюки и высокие сапоги.
– Какой-то ты совсем не Дед, Мороз, – вздохнула я, окинув его взглядом.
– Хотел показаться Снегурке в первозданном виде, прежде чем надевать вот это, – Даниил встряхнул белой бородой. – Дети к десяти спать пойдут, тогда можно будет снять шубу, шапку и бороду и спокойно сесть за стол.
Я улыбнулась. В этом плане мы точно думали одинаково.
– До десяти не так много времени и осталось, – отметила я, поглядывая на наручные часы, которые, впрочем, тоже надо бы снять.
– Ты думаешь, мы за час утренник не проведем? Хотя, утренник – не самое корректное слово, – хмыкнул Даниил. – Давай, побыстрее. У нас сегодня двойная программа. Сначала для детей, а потом для взрослых.
Я удивленно изогнула брови, порываясь спросить, о какой такой программе для взрослых говорит Даниил, но не стала уточнять, решив, что, если вдруг что, буду импровизировать на ходу. У нас ведь уже получилось однажды, так почему не выйдет и во второй раз?
Пока я заносила платье, Котовский успел уже нацепить пышную белую бороду, выглядевшую настолько натурально, словно она была сделана из настоящих волос. Впрочем, чему я удивляюсь? Даниил вполне мог заплатить и за такое, не зря он не показывал мне ценник на этом костюме, как, впрочем, и на всех остальных покупках. Спрятав свои настоящие волосы под шапкой, чтобы у детей не возникло лишних вопросов, почему это у седобородого Дедушки Мороза темно-русые волосы и лицо дяди Дани, запахнул шубу, подвязал её поясом и взял мешок с подарками.
– Ну что, Снегурочка, – более низким, нарочно измененным голосом поинтересовался он.
– Готова, дедушка, – отозвалась я. – Только что ж вы, дедушка, почти не ели, видать? Такой худой стали!
Даниил рассмеялся – вполне по-новогоднему, а не своим обычным смехом, – подмигнул мне и довольно заявил:
– А это, внученька, я пока развозил подарки, исхудал. Потом будешь откармливать, после Нового года. Говорили мне, ты знатный кулинар, внученька!
– Проверишь потом, – фыркнула я, забывая об усталости, о том, что весь день отстояла на кухне, даже о Витасе и её испорченном подмененном тесте. – Пойдем, дедушка. А то дети уже заждались!
Мой Дед Мороз улыбнулся и заспешил вниз, но я всё равно почувствовала какую-то фальшь. Удивительно, Даниил ведь любил своих племянников, с чего б это он в таком серьёзном настроении шел их поздравлять?
Но, решив не допытываться, я последовала за ним и даже, постучавшись, первой вошла в гостиную, оставляя Деда Мороза с огромным мешком подарков за дверью.
– Здравствуйте, здравствуйте! – радостно улыбнулась детям я, чувствуя себя как будто в печи в этом теплом Снегурочьем пальто. – Ой, гостей сколько! Ну как вы, узнали меня?
Поймав на себе ядовитый взгляд Богданы, я на какие-то несколько секунд почувствовала себя редкостной идиоткой, какого-то черта вырядившейся в новогодний костюм и решившей поздравлять детей таким вот странным образом. Но, утешившись улыбкой Елены Владимировны, коротким кивком Сергея Петровича, смущенной попыткой практически незнакомого мне Василия отвернуться и любоваться только на супругу, а еще – завистливым взглядом Витаси, я решила, что буду играть свою роль до самого конца.
– Снегурочка! – не заставил себя ждать радостный визг Яночки и Анечки. – Снегурочка пришла!
– Снегурочка! – подпрыгнул на своем месте Алеша. – Мама, можно я обниму Снегурочку?
– Конечно, можно, – прошипела Виталина, судя по всему, пытавшаяся только что испепелить меня взглядом. – Она же к вам приехала, дети.
Последним из-за стола выбрался Андрей. Как самый старший из детей, он позволил сестренкам повиснуть на мне, Алеше – радостно обнять Снегурочку с видом ребенка, который впервые поверил в её существование, и тогда, тоже потянувшись за объятиями, прошептал мне на ухо:
– Я знаю, что Снегурочки не существует, тетя Оля! Но я никому не скажу!
– Это будет наша с тобой тайна, – улыбнулась я в ответ. – Спасибо, дорогой, – и, выпрямившись, уже громче заговорила. – А дедушка Мороз не заходил к вам часом?
– Не-е-ет! – хором ответили Яна, Аня и Алеша.
– Отстал, наверное… – вздохнула я. – У него огромный мешок с подарками! Вот тако-о-о-ой! – я раскинула руки в стороны, демонстрируя детям масштабы бедствия. – Тажеленный… Видимо, не может дедушка найти в себе силы донести его к вам… А вдруг он заблудился?
Глаза впечатлительной Анечки стали размером с пять копеек, Яна только толкнула локтем сестричку в бок.
– А Андрей тоже терялся в парке! – заявила она. – А потом мы его позвали, и он пришел!
– Это я не терялся! – проворчал мальчик. – Это я прятался от вас! Мы играли в прятки, а вы, глу… – он перехватил мой взгляд и умолк.
Я вздохнула. Все же, родители всегда очень важны для детей. И если родители позволяют себе нелестные высказывая в сторону друг друга, то не стоит удивляться, что через несколько дней, недель, месяцев дети начнут копировать их поведение.
– Так давайте позовем Деда Мороза! – нашел выход из ситуации Алеша, должно быть, опытный посетитель всевозможных детских утренников.
– Давайте! – радостно подхватила я. – Дед Мороз! Выходи! Де-ду-шка! – произнесла по слогам.
Дети повторили, да так, что от громкого звука захотелось зажать уши ладонями. Дедушка Мороз, вне всяких сомнений, призыв услышал – да тут и настоящий мог бы услышать, постарались ребята на славу, – и, нарочито тяжело ступая, ввалился в гостиную.
– Дедушка Мороз! – первой завопила Яночка. – Прилетел! – она бросилась к Даниилу и в ту же самую секунду повисла у него на шубе. Аня, недолго думая, повторила поступок сестры и едва не оторвала расшитый мелкими стежками машинной вышивки карман.
– Доброго предновогоднего вечера! Вижу, ждали меня, дети?
– Ждали! – хором ответили они, даже Андрей, который до этого старательно притворялся, будто ему совершено это не интересно.
– Из-за меня, – пророкотал Даниил, мастерски меняя голос, – не спали?
– Не спали! – подтвердили дети.
– Праздник без меня не начинали?
– Не начинали!
Я улыбнулась. Даниил в окружении детей выглядел донельзя мило, и у меня в голове поселилось совершенно иррациональное желание обнять его и поцеловать. Только потом, конечно же, когда дети уйдут спать, и ему можно будет выйти из роли Деда Мороза…
Тем не менее, я не позволила себе окончательно выпасть из новогоднего сценария, придумываемого, как и в прошлый раз, на ходу.
– Опоздал ты к нам немного, – протянула я. – Далека была дорога?
– Сквозь леса, снега, метели… Вот олени е поспели. Но… Вот, прибыл на праздник яркий! Чтобы вам вручить подарки! – в рифму ответил Котовский. – Ну-ка, дайте деду стул…
Табуретка нашлась практически моментально. Даниил поставил рядом мешок с подарками и повернулся к детям.
– Я-то, может, Дед Мороз… Но донял меня склероз. Вот, запутался и тут… Как, скажите, вас зовут? Полезайте-ка на стул, стих мне расскажите… И в награду от меня – дары получите!
– Можно я? – тут же запрыгала Яночка.
– А ты выучила стих? – строго поинтересовался Дед Мороз, поставив девочку на стул.
Яна тут же потупила взгляд.
– Мы не успели, – забормотала она. – Потому что мы наряжали елку…
– Ну, дедушка, разве ж это не уважительная причина? – вмешалась я, заметив, что малышка уже вознамерилась плакать.
– Конечно, уважительная! – усмехнулся Дед Мороз. – Нарядить новогоднюю красавицу – важнее любого стиха! Ах, хороша! Много я ездил, везде я бывал, но елки красивей – ещё не видал… Будто из сказки! А все ли вместе елочку наряжали?
Нестройный хор детских голосов, кажется, удовлетворил любопытство Котовского. Яночка же, все ещё стоявшая на стуле, стремилась с него слезть, но Даниил придержал её.
– Погоди, – улыбнулся Дед Мороз. – Сначала подарки! – он развязал свой огромный мешок и добыл оттуда первую коробку. – Итак, Яночка… Подарок от папы, – он добыл из мешка большую коробку, очевидно, с куклой, и уложил её возле стула. – Подарок от дяди Дани и тети Оли, – добыл ещё что-то. – Подарок от бабушки и дедушки… – горка подарков росла. – Подарок от тети Виты, – что-то небольшое, но у Яночки и так глаза светились от счастья при виде каждого из подарков.
Даниил ссадил девочку со стула, поймал крутившуюся рядом Аню, поставил на постамент её и вновь потянулся к своему мешку, оглашая всё тот же список. После них подошла очередь Андрея; на стул он запрыгнул, понятное дело, сам, а при виде подарка от дяди просиял – железная дорога, вероятно, была игрушкой его мечты. Да что там, от такого подарка даже я, взрослая, не отказалась бы!
Когда Андрей слез со стула, освобождая место, и очередь подошла к Алеше, мальчик неожиданно замялся, и я поняла, в чем была причина – ведь он-то здесь чужой. То, что Виталина купила какие-то сувенирчики для Яны, Ани и Андрея, не означало, что кто-то успел озаботиться подарками для Алексея.
Тем не менее, Котовский оставался невозмутим.
– Чего ж ты, Алеша, стоишь? Ну-ка, полезай на стульчик! – велел он. – Разве ты не хочешь, чтобы тебе вручили подарки?
Мальчик, собиравшийся было тихонько улизнуть к маме, от неожиданности застыл на несколько секунд, а потом бросился к стулу и взобрался на него так быстро, как только мог.
– Славному Алеше, – сообщил Дед Мороз, – подготовила бо-ольшой подарок мама! А вот подарок от дяди Васи, – продемонстрировал Даниил коробку, – от дяди Дани и тети Оли, – ещё одна игрушка, приобретенная, наверное, вчера, – и от бабушки Лены и дедушки Сережи! – последний презент оказался на кучке, предназначавшейся для Алеши. – И маленький сувенирчик – от тети Богданы.
Меня как током прошибло. Богдана! Даниил назвал её впервые, а значит…
Так вот почему он был так зол! Потому что Богдана ничего не подарила своим детям, просто оставила их без внимания. Были подарки от Василия, но не от неё же.
Неужели она не могла хотя бы попытаться порадовать собственных детей? Они ведь ей родные! Не представляю, как так можно…
Впрочем, кажется, они даже внимания на это не обратили. Яночка вообще примостилась возле своих подарков на ковре и закрыла глаза, явно собираясь задремать.
– Близится поздний час, – продолжил Даниил своим измененным голосом, – и всем послушным деткам пора ложиться спать! Так что вы берите подарки, идите в свои комнаты, ложитесь в постель, а завтра утром мы со Снегурочкой придем к вам ещё раз! Будем с вами играть и лепить снеговика, если выпадет снег. Да, дети?
Дети были не против. Даже Андрей, который, как мне казалось, должен протестовать хотя бы в силу своего более старшего возраста, сгреб в охапку все подарки и первым помчался наверх, чтобы спустя минуты две вернуться и помочь сестричкам донести их вещи, куда более тяжелые, чем за раз могут поднять пятилетние дети.
За ними подскочила и Елена Владимировна, должно быть, чтобы помочь детям переодеться и лечь спать. Вита тоже встала, чтобы помочь все-таки своему сыну и подарки донести, и лечь спать, но вернулась довольно быстро.
– Какой у нас чудесный Дед Мороз! – всплеснув руками, воскликнула Витася. – Как прекрасно поздравил детей! А Лешеньку-то как порадовали!..
Она попыталась было обнять Даниила, но Котовский удивительно ловко вывернулся, не дав Виталине возможность уцепиться в него, и пророкотал:
– Поздравил детей, а теперь пора поздравить и взрослых! У меня ещё мешок полон подарков!
– Каких ещё подарков? – хмыкнула Дана. – Я…
– Ну как же! – даже сквозь бороду было видно, как криво усмехнулся Даниил. – Подарки от детей и мужа для любящей мамы и бабушки Елены, – он добыл несколько коробок из мешка как раз в тот момент, когда за стол вернулась Елена Владимировна, и вручил матери презенты. – От жены и детей заботливому отцу и дедушке Сергею, – вручил подарки отцу. – Та-а-ак… А вот дальше я не знаю. Есть у меня розги в мешке, – Котовский повернулся к Виталине, Василию и Богдане. – и есть подарки. Хорошо ли вы вели себя в этом году? Ну? Кто первым полезет на стульчик?
В гостиной воцарилась тишина. Нервно хохотнул Сергей Петрович, переглянулся с женой и обеспокоенно взглянул на дочь, её подругу и мужа.
На сей раз Витася повела себя как раз так, как следовало – бросилась к стулу и, сбросив туфли, взобралась на него.
– В этом году мой сын пошел в первый класс, – бодро затараторила она. – И я стала главой родительского комитета! А ещё!..
Витася рассказывала долго обо всех своих подвигах. Даниил терпеливо слушал, но внимание его, кажется, было больше приковано к сестре и её мужу. Когда Витася, хихикая, сообщила, что это все, Даниил помог ей слезть со стула, вручил подарки и протянул:
– Следующий кто?
Решительно поднялся Василий. Расправил плечи – он немного сутулился, словно стеснялся того, что ему, например, наговорит любимая жена, – забрался на стул, протараторил что-то о детях и повышении, слез, взял свои довольно скромные подарки и вернулся на место.
– Осталась у нас одна девочка, Дана, – протянул Даниил. – Ну же, Дана. Полезай на стульчик.
– Я не буду, – тихо произнесла Богдана.
– Ну как не будешь? – хмыкнул Дед Мороз. – В самом же деле, не дарить же мне тебе розги, правда? Давай, полезай на стульчик, рассказывай, какие хорошие дела ты сделала за год.
– Пойди, дочка, – кивнул Сергей Петрович с удивительно серьёзным видом. – Давай.
Богдана медленно поднялась на ноги, нехотя подошла к стулу. Взглянула на Даниила так, словно собиралась испепелить его на месте, но – не проронила ни единого слова, а полезла на стул. Встала.
И молчала.
Я поймала себя на том, что задержала дыхание, наблюдая за разворачивающимися событиями. Ждала, что Богдана сейчас начнет кричать, требовать, чтобы брат извинился перед нею…
Богдана явно дрожала. Она кривила губы, словно сдерживала все те слова, которые хотела выпалить сейчас присутствующим в лицо… А потом вдруг выдохнула:
– Простите меня!
Глава семнадцатая
– И кто тянул меня за язык? – простонал Даниил. – Можно же было просто пообещать поиграть с ними. Без этого дурацкого костюма и без бороды!
– А я говорила, что быть гладко выбритым куда удобнее, – фыркнула я.
Котовский рассмеялся, правда, немного устало, и разлегся прямо на ковре. Весь сегодняшний день был посвящен игре с детьми, и, признаться, не только у Котовского уже звездочки перед глазами мигали от этих бесконечных игрушек, детских криков, снеговиков и прочих прекрасных атрибутов, свойственных первому января. Легли спать мы вчера поздно, ну, или сегодня очень рано, а в восемь утра дети уже гоняли по всему дому в поисках Деда Мороза. И если десятилетнего Андрея волновала исключительно его железная дорога, а в сказочных персонажах он без труда узнал меня и своего дядю, то Аня, Яна и Алеша требовали настоящего дедушку Мороза, пусть и безо всяких мешков с подарками. Зато со Снегурочкой, чтобы можно было поиграть с ними в снежки. Не просто так ведь Дед Мороз такой молодой и без внушительного животика, похудел с того момента, как приходил к ним в прошлый раз!
– Интересно, о каком это толстоватом Деде Морозе рассказывали наперебой Яна и Аня? – не удержавшись, поинтересовалась я.
– На прошлый Новый год заказали аниматора. Приехало… Нечто с пивным пузом, – протянул Даниил. – С тех пор я как-то не доверяю заказным Дедам Морозам. Да и Снегурочкам, в принципе…
– А Снегурочка-то тебя чем не устроила?! – притворно возмутилась я. – М?
– Ты меня всем устраиваешь, – ухмыльнулся Котовский. – А вот твоя предшественница, пытавшаяся поздравить детей, выглядела старше самого Деда Мороза! Ну разве так можно? У детей же будет моральная травма от такого несоответствия прекрасной внученьки и её дедушки!
Я, не удержавшись, захихикала – и сама устало легла рядом с Даниилом на всё тот же мягкий, пушистый ковер. Какое облегчение, что детей наконец-то забрали спать! Я уж и не думала, что к девяти вечера можно до такой степени хотеть спать, но к своему огромному удивлению обнаружила, что просто валюсь с ног и мечтаю о том, чтобы поскорее оказаться в постели.
И как только всевозможные воспитатели в детских садиках да учителя в школах выживают? Если меня умаял один день с четырьмя детьми… Впрочем, вряд ли они проводят свои дни до такой степени активно, но все же, постоянный контакт с чужими сорванцами – это невероятно трудно! Я с трудом сдерживалась, чтобы не прикрикнуть на Яночку, когда она в очередной раз пыталась превратить блондинистую Снегурочку в Снегурочку лысую путём выдирания волос… А ведь девочки хоть и понимают, когда им говорят "нет", но всё равно не настоллько, насколько бы хотелось.
– О, вы здесь? А я уж думала, где вас искать!
Я села так резко, что аж что-то щелкнуло в шее. Голос Богданы так и сочился медом, вот только валяться на ковре, когда эта женщина стоит в метре от меня, не хотелось совершенно. Да и Даниил пусть без особого желания, но всё-таки встал на ноги и подал мне руку, помогая подняться.
– Зачем тебе, интересно, нас искать? – мрачно поинтересовался Котовский, судя по мрачному прищуру, не веривший в благие намерения своей сестры.
Дана вперила взгляд в пол, скорее изображая, чем действительно смущаясь. Я подумала, что искренность её намерений действительно под огромным вопросом, особенно если учитывать то, какие скандалы она устраивала, но ведь желание попросить прощения вчера вроде бы было искренним.
– Мы с Васей помирились, – сообщила она неожиданно тихим и смирным голосом. Даниил поднял на сестру удивленный взгляд, кашлянул, словно пытался переварить эту невероятную новость, но никак не мог понять, каковы же были причины. – И решили с ним вновь жить в одной комнате. Всё-таки, не очень к лицу серьёзной супружеской паре по разным спальням… Да ещё и занимать разные помещения.
– Вот как, – протянул Даниил.
В чем подвох? Ни в какие благородные мотивы Богданы я упрямо не верила, и её брат, кажется, тоже не спешил радоваться за вновь обретенное сестрой семейное счастье. Что-то тут было не так, и ему упрямо хотелось понять, что именно. Я и сама всматривалась в лицо Даны и надеялась, что она хоть как-нибудь выдаст свое коварство, нынче уверенно спрятанное под маской раскаявшейся матери.
– Мама говорила, что твоя невеста хочет дождаться первой брачной ночи, – немного неуверенно, даже слишком, как для практикующего врача-венеролога, протянула Богдана, – так что, теперь вторая комната свободна. Оля, – она обратилась ко мне по имени, надо же, даже не перепутала ничего! – Вася там уже перестелил кровать, чтобы было чистое постельное белье, и даже вещи перенес, они у вас в комнате так неразобранные и лежали. Чтобы тебя не утруждать.
– Что вы с Васей сделали? – с угрозой поинтересовался Даниил.
– Я же говорю, перенесли вещи, – пожав плечами, ответила Богдана. – Чтобы Оля себя не утруждала. Нам было совсем не трудно помочь! Вы же, в конце концов, наша родня.
Я прямо чувствовала, как Котовский исключительно по-родственному мечтал сейчас оторвать Дане голову. Это как минимум.
Мне же в этой ситуации следовало радоваться, в конце концов, я сама мечтала оказаться подальше от Котовского, в отдельной спальне, да только что-то радоваться всё никак не выходило. Я вдруг почувствовала себя дурочкой, ребенком, который почти поверил, что это ему подарили, а теперь вынужденный отдавать казавшуюся такой близкой мечту постороннему человеку, просто протянувшему руку за своей покупкой.
Единственным моим разумным желанием было сейчас уцепиться в руку Даниила и заявить, что никуда я переезжать не буду. А вместо этого я тихо, севшим от удивления голосом произнесла:
– Я тогда пойду проверю, ничего ли вы не забыли…
– Я была очень внимательна, – промолвила Богдана.
– Ну наверняка же запуталась в полотенцах, – усмехнулась я. – У меня там своя система. А вы… Поговорите тут без меня, ладно?
Я отошла от Даниила прежде, чем он успел придержать меня за руку, и уверенно направилась на третий этаж, На самом деле, это был трусливый побег от возможного выяснения отношений, но я не испытывала ни малейшего удовольствия от пребывания рядом с Даной и испытала странное облегчение, когда поднялась на несколько лестничных пролетов и буквально помчалась по коридору, надеясь поскорее спрятаться в бывшей общей комнате.
Ничего хорошего в том, что Богдана рылась в моих вещах, я не видела. Впрочем, скорее всего, она просто сгребла в охапку пакеты и надеется на то, что я с удовольствием ускользну прочь из небольшой золотой клетки Котовского.
Подозревает, что наши отношения с её братом далеки от искренних?
Ну не настолько же все плохо! Я бы поняла, если б Даниил был уродом. Но он молодой привлекательный мужчина, да ещё и с деньгами. Конечно, это совсем не тот случай, когда коварная охотница за деньгами будет делать все возможное, только бы не оказаться в его объятиях. Кажется, очень даже наоборот. Даже я готова признать, что Даниил мне нравится.
Хотя об осторожности забывать не стану. Пусть даже не надеется! Это, впрочем, уже больше к самому Дане, чем к его откровенно странной сестре.
Я остановилась у двери и прижалась к стене, хотя бояться зайти в комнату не было ни малейшего повода. Но внутри раздался какой-то шум, и я невольно прислушалась, стараясь не реагировать на звучавшие далеко голоса Даниила и его сестры.
Это, что ли, Вася продолжает собирать мои вещи?
Мало ли, всякое может быть. Вдруг они ещё не все собрали, а Василий как раз пытается определить, какое из тех полотенец на самом деле принадлежит мне? Оказываться наедине с супругом Богданы мне не хотелось, и не потому, что я его боялась, а потому что не хотела в случае чего портить хрупкий мир, заключенный между ними. Всё-таки, Дана достаточно ревнива, как мне показалось, и она будет не в восторге, что её супруг оказался наедине с какой-то посторонней Снегурочкой.
Шорох внутри притих, но из комнаты так никто и не вышел. Елена Владимировна вела бы себя отнюдь не так тихо, Сергей Петрович не стал бы подниматься на третий этаж только для того, чтобы зайти в комнату сына. Дети? Дети уже отправились спать, между прочим, бабушка как раз и собиралась их туда завести. Василий? Но притих почему?
– Что-то случилось?
Я вздрогнула.
Вася, тот самый, о котором я только что думала и ожидала, что именно он находится в нашей с Даниилом комнате, сейчас стоял рядом и удивленно смотрел на меня.
Дверь не хлопала.
Он поднялся по ступенькам.
– Ты здесь? – удивленно переспросила я.
– Ну да. Не призрак же, – недоумевая, отозвался Василий.
– А там кто?
– Да откуда ж я знаю? – пожал плечами он.
– И почему вы с Богданой решили перенести мои вещи в твою бывшую комнату? Ну, что помирились, хорошо, конечно, – протянула я недоверчиво. – Но можно де было просто предложить…
– Я ничего никуда не переносил, – ответил Вася. – Я вообще не понимаю, о чем речь?
– Ни о чем, – так быстро выпалила я, что это не могло не выглядеть подозрительно. – Нет-нет, правда! Все хорошо, иди.
– Странная какая-то, – пожал плечами Василий. – Ну да ладно… Приятных сновидений.
– Приятных, – отозвалась эхом я.
Василий, потеряв ко мне остатки интереса, спокойно прошел мимо, заглянул в ванную, находившуюся на третьем этаже, взял оттуда что-то, кажется, свой бритвенный станок, и поплелся обратно. Почти добравшись до ступенек, он подозрительно покосился на меня, пожал плечами и продолжил свой путь, чуть ссутулившись и бормоча что-то себе под нос о ненормальной семейке.
Да, семейка и вправду та ещё. И Дана тут в последнее время просто-таки спонсор всей ненормальности.
Но я была уверена в том, что шорох в комнате мне не послышался. Тем более, звуки повторились, словно кто-то возился на простынях.
Решив, что ожидание ничем меня не порадует, а выдирать в приступе ревности волосы Дана мне не будет, всё равно Василий уже прошел мимо и явно ни на что посягать не планировал, я решительно отворила дверь и, на мгновение зажмурившись, широко распахнула глаза и внимательно осмотрела комнату.
Впрочем, что там осматривать-то?
Источник всех вызывающих у меня подозрение звуков был, так сказать, на ладони.
Первым желанием было в самом деле завизжать. От возмущения, громко, протестующе. И уцепиться в волосы тоже. Но я напомнила себе о том, что вообще-то умею сдерживать эмоции, а опускаться до мелочных скандалов означает продемонстрировать себя отнюдь не с лучшей стороны.
Да и вообще…
Вряд ли Котовскому нравятся истерички.
Я попыталась напомнить себе, что мне и Котовский-то должен быть по барабану, но тут же разум подсказал, что тогда и увиденная картина смущать не должна. Мне следует в таком случае спокойно пожать плечами и закрыть дверь за собой, выходя из комнаты. А если в глубине души моментально просыпается желание удушить виновницу торжества, то… Нет уж, так просто я не сдамся.
Даня не раз прямо говорил, что любую выдумку можно превратить в реальность. И хотя так легко решиться на это я не могла, никому своими грязными лапами в нашу историю влезть всё равно не позволю!
