Текст книги "Лицензия на убийство (СИ)"

Автор книги: Алита Серебрянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Глава 52

Алина

– Значит, вы вместе? – спросила Наташа, когда мы не спеша шли в сторону туалета. Я чувствовала взгляд Антона на своем затылке и была уверена, что он не спускает с меня глаз.

– Что? – не совсем поняла, о чем она говорит.

– Ну, ты и Антон. Вы же пара?

– Оу, – я растерялась. – Мы… – я не знала, как подобрать слова. С ребятами мы договорились, что придем парой, но то, что мы вместе, это не обсуждалось. – Не совсем, все сложно.

– Почему? Он тебе не нравится или что? – прямо в лоб спросила Нат.

– Не в этом дело, просто…

– Просто, что?

– Просто его отец прав, – опустила я глаза в пол.

Слова его отца до сих пор больно отбивали внутри, напоминая мне мое место в этом мире. Было безумно приятно, что Антон пытался убедить меня не зацикливаться на этом, но, пожалуй, я все равно никогда не смогу забыть этих слово. И не потому, что я злопамятная, а потому что этот мужчина прав.

– Серьезно? – она резко остановилась, поворачиваясь ко мне. – То есть на вопрос «Нравится ли тебе Антон?», ты завуалированно ответила, что не достойна его, потому что слепая?

– А разве это не так? – смутилась я.

– Господи! Мерч с Карамелей, конечно, говорили, что ты чудесная, но не настолько же. Ты с какой планеты свалилась? – в ее вопросе так и слышалась улыбка. – Я думала, что ты разозлишься или начнешь возмущаться на счет выдуманной мной симпатии, потому что он тебя чуть не убил, – не стесняясь, вывалила она все, отчего я дернулась. Минуту назад я слышала, как она призналась Антону, что тоже в курсе всех событий, но все же было так непривычно, что участников становилось все больше. Но меня радовал тот фат, что Нат –девушка, и с ней все же легче обсуждать что-то девчачье.

– Он все время рядом, и с ним я чувствую себя в безопасности. Возможно, это вовсе и не симпатия, и я путаю ее с чувством благодарности. Я запуталась.

Я правда запуталась. В голове была каша. Он действительно пытался меня убить. Потом он же и спас меня. Был рядом. Поддерживал. Читал. Веселил. Развлекал. Исполнил мои две мечты за одну ночь. Слушал. Касался. И обещал, что все будет хорошо. Я не могла разобраться со своими чувствами и эмоциями, но точно знала, что когда он рядом, мне хорошо.

– Только ты сможешь разобраться, что у тебя здесь, – не сильно ткнула она пальцем мне в область груди. – Потому что вот он точно знает, чего хочет. Если бы ты только видела, как он на тебя смотрит, – загадочно протянула она.

– Как? – завороженно спросила.

– Ну, знаешь, как на самый долгожданный подарок, который ты наконец-то получил, но распаковать его нельзя.

Я почувствовала, что мои щеки вспыхнули. Не знаю, какой смысл вкладывала в эти слова Нат, но я не хотела обнадеживаться. Было глупо верить в то, что я могу нравиться Антону как девушка. Возможно, она просто путала его симпатию с виной передо мной.

– Я знаю, Антон поступил ужасно. То, что он сделал с тобой, нельзя прощать. Но Алина, я знаю его четыре года, и он очень хороший человек. Я ни в коем случае не пытаюсь его оправдать, но он правда раскаивается за то, что сделал. И если ты дашь ему шанс, то он сделает все возможное, чтобы ты никогда об этом не пожалела.

Ее слова грели, но ведь Антон никогда мне сам не признавался в возможной симпатии. А еще был один фактор, с которым я бы никогда не смогла бороться.

– Он никогда не сможет забыть Кристину, – ответила ей.

– Конечно, не сможет, – буднично ответила она. – Но причем здесь она? – спросила, и я услышала, как она открыла дверь уборной, и в нос моментом ударил до ужаса знакомый запах.

Боже, только не он!

В следующую секунду меня резко толкнули вперед, отчего я ударилась об стену плечом.

– Какого… – взвизгнула Нат уже в стороне, а меня резко рванули на себя, захлопывая дверь и разделяя нас. Я захотела закричать и позвать на помощь, но меня больно сжали крепкие руки, зажимая рот рукой. Небольшую гарнитуру вырвали из моего уха, а далее послышался хруст пластика.

Их было двое. И держал меня Леон.

– Ты даже не представляешь, как сильно я удивился, когда увидел тебя, – зашептал он мне на ухо, прижимая спиной к своей груди. – Я то думал, что Вольный давно отправил тебя на корм червям. Но нет, ты живее всех живых, – зашипел он, а потом языком большим размашистым движением провел медленно по моей щеке, от чего все скрутило внутри диким ужасом.

Меня трясло, а из глаз против воли полились слезы. Было страшно не только за себя. Я в ужасе думала, что сейчас с Наташей, и кто может пострадать еще.

– Ты же слила ему половину шифра? Отвечай! – рявкнул Леон мне в ухо, отчего я нервно тряхнула головой, подтверждая его слова. – Маленькая дрянь! Я бы убил тебя прямо сейчас, но теперь это не имеет значение. Передай ему, что за то, что он обманул меня, я доберусь до него, а потом приду и за тобой. Медленно и долго буду мучить тебя у него на глазах. И если смерть Кристины он не видел, то твою рассмотрит во всей красе.

В следующее мгновение меня толкнули вперед, и я ударилась лбом об стену, падая на пол. Судя по звукам, Леон и его подельник покинули туалет. Голова раскалывалась, но удар был не самым сильным, поэтому я не сразу, но смогла подняться на ноги и на ощупь нашла дверь, и в ту же секунду на меня налетел испуганный Антон. Он схватил меня и начал нервно крутить, осматривая.

– Алина, с тобой все в порядке?

Я закивала, чувствуя, как он аккуратно касается лба, на котором точно будет шишка.

– Что случилось?

– Где он?

– Кто это был?

По очереди стали задавать вопросы Антон, Леша и Тимур. Не сложно было догадаться, что это Нат позвала их по гарнитуре.

– Я не знаю, я не видела. Мы почти зашли в туалет, когда сзади меня схватили и толкнули вперед. Я не видела лиц, – с паникой в голосе начала оправдываться она. – Простите, но я никого не увидела.

Глава 53

Антон

Знал же, что нельзя отпускать их одних. Чуйка не подвела меня. Пока бежал эти несколько метров, чуть с ума не сошел от мысли, что он может как-то навредить Алине. В это мгновение я так ярко осознал, как сильно хотел бы, чтобы она была моей, что мне даже страшно стало.

И только когда увидел, что она цела и почти невредима, не считая ушиба на лбу, смог вдохнуть кислорода. Я повелся на этот дерьмовый уговор друзей. Поверил им, что ей не грозит опасность и обещал, что будет все хорошо. И соврал.

– Камеры бесполезны – их вывели из строя, и судя по тому, что здесь несколько выходов, зайти и выйти он мог через любой. Я разберусь с этим позже, – говорил Карамеля, ковыряясь в своем телефоне, пока Мерч обнимал Туську. – Антон, Алина, выходите в зал, словно ничего не произошло. Мерч, ты отвлекаешь, как договаривались. – Ребята, будьте наготове, – последнюю фразу он уже сказал в гарнитуру.

Я кивнул, и, убедившись, что Алина может идти самостоятельно, взял ее за руку и повел в зал, окидывая гостей, которые разбрелись в разные стороны.

– Господа, у меня тост! – громко прокричал Мерч, привлекая внимание. Я потащил Алину дальше, заметив, как с другой стороны вышла парочка, точно такая же, как и мы.

Где Карамеля нашел настолько похожих на нас двойников, я понятия не имел, но был уверен, что они точно смогут отвлечь внимание от нас. Мы не могли утверждать, будет ли за нами слежка, но заранее обезопасили путь для нашего отхода. А находиться здесь с Алиной было больше не безопасно.

Я повел ее через коридоры, и, добравшись до нужного помещения, схватил подготовленную сумку заранее. На переодевание у нас было ограниченное время, и Сахарочек это знала. Она ловко скинула туфли, и когда я протянул ей спортивные штаны, быстро затолкала в них подол от платья, так как время снимать его не было. Сверху накинула толстовку. Переодеваться в армии я научился быстро, поэтому последним штрихом была кепка, а потом я аккуратно натянул на Сахарочек шапку и повел ее через сквозную дверь, прямиком к черному выходу.

Нам нужно было проскочить через рядом стоящий торговый центр на тот случай, если придется затеряться среди толпы. Я видел, как ее трясло, но пытался концентрировать свое внимание на окружающих. Нам необходимо было спуститься на подземную парковку, но чертов лифт оказался не рабочим, поэтому я потащил ее к эскалатору, пытаясь не привлекать чужого внимания.

И когда я уже увидел необходимый эскалатор, слева заметил, как два здоровых мужика в кожаных куртках подозрительно озирались по толпе. Такие залетные ребята по ТЦ в поисках новых шмоток не прогуливаются. Я знал наверняка – они ищут нас. Неизвестные окидывали взглядом проходящих людей, медленно глазами приближаясь к нам.

– Алина, за нами слежка, – предупредил ее. Заскочил на эскалатор, предварительно в последний момент подхватив и Алинку, так как времени медлить не было. Благо еще несколько человек спускалось с нами в подземку. Приобнял ее, из под кепки посматривая на мужиков, бегущих в нашу сторону.

По плану Карамели парочка двойников должна была открыто выбегать через центральный вход, на всякий случай перетянув на себя все внимание. И судя по всему, наш план не удался, раз за нами была слежка. Сейчас необходимо было как-то затеряться перед тем, как на нас все же наткнуться взглядом.

Я глянул на Алину. Она стояла рядом, прижавшись ко мне и сжимая мое запястье. Ее глаза были зажмурены. Казалось, в данную минуту она думала о том, что если она не видит врагов, то и они нас не видят. Эффект страуса. И я должен был сделать что-то, чтобы они нас действительно не увидели.

Нам нужно было выкрасть пару секунд, чтобы спуститься на несколько метров вниз и тогда бы мы уже не привлекали столько внимания. Поэтому в тот момент, когда один из бугаев все же посмотрел на нас, я не придумал ничего лучшего, как еще крепче прижать Сахарочек к себе, закрывая ее своей спиной. Ловко повернул кепку козырьком назад и сделал то, что хотел сделать уже не первый день.

Я поцеловал ее.

Обхватил рукой ее тонкую шею и, не дав ей времени на раздумья, прижался своими губами к ее.

Эскалатор остановился.

Люди вокруг остановились.

И звуки вокруг затихли.

Все замерло.

Вся сущность мира вокруг словно схлопнулось в один тесный шар, а потом все разорвало к чертям. Невыносимо потрясающе и опиздонически фантастически было прикасаться к ней так.

Она чуть дернулась, не ожидая поцелуя, но после того, как я сильнее сжал ее шею, она плотнее сжала мое запястье и охнула мне прямо в губы, тем самым приоткрывая рот.

И мне хватило этого, что бы окончательно сорваться. Язык пропихнул ей в рот, встречаясь с ее языком и чувствуя, как Сахарочек забилась в мелкой дрожи, неуверенно мне отвечая.

Я не был уверен, был ли это ее первый поцелуй, но искренне на это надеялся.

Держать себя в руках мгновенно стало невыносимо. На задний план отодвинулась погоня и заканчивающийся не за горами эскалатор. Все силы покинули меня, оставляя только желание ее целовать. Каждый раз ускоряя движения губ и языка, я старался себя притормозить, пытаясь сильно не напирать, но у меня ничерта не выходило.

Да я сожрать ее хотел. Прямо здесь. Перед всеми. Даже не подавился бы ведь.

И было мало. Чертовски сладко, живительно, жизненно необходимо, но мало!

Я уже знал, чем закончиться наша история. Знал, что она не станет моей, но нагло и эгоистично пользовался теми крупицами ее души и тела, которые получал сейчас. Пусть даже без ее согласия.

Не знаю, почему она ответила – так как решила, что это всего лишь отвлекающий маневр, или потому что ей нравилось, но даже этого хватило мне, чтобы гребанные бабочки в животе взмахнули крыльями, вселяя в меня надежду на наше совместное будущее, которого у нас не было.

Я губами жадно и глубоко, но при этом стараясь не спешить, обхватывал ее губы, касаясь языком ее языка, Кайфовал и терял самообладание, что для меня было несвойственно. Только вот Алина в данном случае держала контроль лучше чем я, поэтому почти в самом конце эскалатора оторвалась от меня, ошарашенно хлопая глазами.

– Антон, – тихо выдохнула она, когда же я покосился аккуратно наверх, заметив, что за нами больше не следят.

– Прости, прости, – прижался своим лбом к ее, не зная, за что извинялся. За то, что поцеловал? За то, что не спросил и поцеловал? Или за то, то мне совершенно не жаль, что я ее поцеловал и даже не спросил?

– Твой пульс, – словно не слушая, что я говорю, хватая глубоко воздух, продолжала Алина. Красивый румянец залил ее щеки, и блеск в глазах заставлял еще больше возбуждаться.

– Что с ним? – не понимая, спросил.

– Он сбился. Он впервые сбился с нормы и ускорился.

Еще бы, черт возьми, он не сбился бы с нормы. Да я чуть коней не двинул от того, как мне было невероятно хорошо.

– Почему тебя это удивляет? – уточнил у нее, помогая спуститься с эскалатора. Через несколько метров мы оказались возле машины. Я завел двигатель, и мы не спеша выехали с парковки.

– Потому что ты всегда спокоен, чтобы не происходило.

– Ты ошибаешься. Я никогда не бываю спокоен. Ты сама это говорила, сравнивая меня с неспокойным морем.

– «Когда раздроблен от многих ран, и тушит свет очередное горе, на вид – ты тихий океан, внутри – бушующее море…» – повторила она свои же слова, которые не так давно мне говорила. – Но раньше физически ты всегда был спокоен. Я постоянно считала твой пульс. Когда ты похитил меня, когда нес в том лесу. Дома, на пляже… – теперь мне стало ясно, что у нее за фетиш был держать меня за руку. Это о многом говорило. Она нашарила мою руку на переключателе скоростей и вновь обхватила мое запястье. – И сейчас, – она молчала несколько секунд, считая. – Сто двадцать четыре, при твоем привычном семьдесят. Впервые ты не спокоен не только внутри, но и снаружи.

Поцеловать девушку, которая тебе до одури нравиться не каждый день удается. И почему она так удивлена, что мой гребанный пульс сбился?

– Ты снова ошибаешься, Алина. Сейчас меня штормит физически, но впервые в голове у меня тишина и пустота.

– А я все думала, что же может вывести тебя из себя, – негромко произнесла, заливаясь краской и пряча лицо от меня.

Милая до ужаса.

– Я не железный.

– Что-то я сомневаюсь в этом, – ухмыльнулась, убирая и руку. Жалко, было приятно даже так касаться ее. Я косился в зеркало заднего вида, пытаясь углядеть хвост, но никого не было.

– Алина, то, что я сделал на эскалаторе, то, что я поцеловал тебя, – я хотел, чтобы она знала правду. – Это было не для того, чтобы отвлечь внимание. Вернее не только для этого. Черт, – я ударил затылком о кресло, отчего кепка съехала, и пришлось ее поправить. – Я хотел этого. Уже давно. И даже не буду отрицать, что воспользовался моментом, зная, что ты ответишь мне в связи с сложившимися обстоятельствами. Уверен, что в обычной ситуации не получил бы этой взаимности. Подожди, дай я договорю, – перебил ее, видя, что она хочет что-то сказать. – В жизни по-настоящему я жалею только о двух вещах: о том, что не уберег Кристину и о том, что сделал с тобой. И вот о чем я никогда не пожалею, так это о том, что поцеловал тебя. За последнее четыре года это лучшее, что происходило со мной. Я просто хочу, чтобы ты знала, что ты нравишься мне. Не просто как сильный человек, который преодолел много трудностей в жизни и не сломался, но и как девушка. Девушка, с которой хотелось бы прожить гребанную жизнь до конца, разделяя все радости и невзгоды. И мне абсолютно плевать, слепая ты или нет, и сможешь ли ты вообще когда-нибудь увидеть окружающий мир и меня. Это не имеет никакого значения, если ты в душе ты настолько яркая, что тебя невозможно закрасить никакой черной краской, – я вдохнул побольше воздуха, подходя к самому тяжелому. – Кристина однажды мне сказала, что когда человеку кажется, что все идёт наперекосяк, в его жизнь пытается войти нечто чудесное. И она была права. В мою жизнь вошло это самое чудо. И им оказалась ты.

– Антон, – все же выдохнула она, все это время «смотря» на меня.

– Я говорю тебе это потому, что боюсь, что у меня просто не будет другой такой возможности. А еще я хочу, чтобы ты знала, что все, что я тебе сейчас сказал, ни к чему тебя не обязывает. После всего, что я сделал, ты ничего мне не должна, а я не на что не претендую. Потому что просто не имею на это прав.

Уже через полчаса мы были дома. Странно было называть этот коттедж домом, но за последнее время именно здесь я себя ощущал счастливым. И именно с ней.

Ехали мы в полной тишине, так как я не требовал от Алины каких-то ответов. Здесь она уже ориентировалась очень легко, поэтому спокойно прошла в дом в свою комнату переодеваться. Я же пошел к себе. Скинул толстовку, потом рубашку, которую некогда было снимать при побеге. Бросил взгляд на тот самый Макарова, и, чувствуя, как меня немного потряхивает после пережитого дня, схватил его и направился к турнику.

Нужно было снять стресс.

Висел около получаса, когда услышал звук со стороны. Алина никогда не была в моей комнате, и видеть сейчас ее здесь, особенно в этом платье, было равносильно пытке.

Черное, изысканное и атласное. Оно до пола струилось вдоль ее тела, подчеркивая изящность фигуры, а высокий разрез до бедра открывал одну ее длинную ногу, заставляя пускать слюни, как у бульдога. Одна ее рука была полностью закрыта тканью до плеча, а другая была полностью обнажена. Для меня Сахарочек была самой красивой на этой свадьбе. Я не смог бы даже примерно вспомнить, как выглядела сегодня невеста, но с легкостью мог бы воспроизвести каждый изгиб и шов на Алинином платье.

– Что ты делаешь? – спросила она, почесывая голой ступней лодыжку.

– Медитирую, – вися вниз головой, ответил ей, так и зависнув с разобранным пистолетом.

– Помогает?

– Не очень.

Алина помолчала некоторое время, перебираясь с ноги на ногу.

– Я застряла, – крякнула она, отводя в сторону голову.

– Что?

– Я застряла в этом платье, – повторила она. – Заела дурацкая молния. Я двадцать четыре минуты пыталась ее расстегнуть, но у меня ничего не вышло, – залилась краской, словно говорила о чем-то постыдном.

Вот же маленькая дурочка. Она полчаса корячилась, что бы снять его, стесняясь попросить о помощи.

Я подтянулся и соскочил с турникета, подходя к ней.

– Давай помогу.

Она только этого и ждала и сразу согласно кивнула, поворачиваясь ко мне спиной. Алина уже достала шпильки из волос, поэтому мне пришлось отодвинуть ее волосы в сторону, чтобы добраться до молнии. И я не буду врать, что делал это очень медленно, чтобы дольше касаться ее.

Молния действительно зажевала ткань и стала немного надрывать ее, и даже мне пришлось повозиться, чтобы собачка наконец-то легко поползла вниз. До тех самых ямочек внизу спины, из-за которых я нервно сглотнул накопившуюся слюну.

– Спасибо, – придерживая платье спереди, чтобы оно не упало к ее ногам, поблагодарила меня, поворачиваясь ко мне лицом.

Я не спеша поднял руку к ее кисти и в нескольких сантиметрах остановился, не касаясь ее. Повел выше рядом с кожей по предплечью, к плечу, а потом и к коже, останавливаясь рядом с ее щекой. Я не был уверен, что она знала об этом моем движении, но я так и не набрался наглости прикоснуться к ней по-настоящему. Я фантомно чувствовал жар ее тела и нежность кожи. И ждал разрешения, когда она позволит коснуться.

– Почитаешь мне?

– Конечно, – улыбнулся, убирая руку.

Через несколько минут она пришла в мою комнату в домашней футболке и шортах, и изучив и запомнив расположение мебели, забралась на кровать с ногами, положив рядом с собой любимого Меркуловского Поттера, тем самым показывая, что я могу лечь рядом.

Полтора часа за чтением прошли быстро, пока я не заметил, что она крепко спит. Безумно хотелось уснуть с ней рядом, но рисковать ее безопасностью снова я не собирался, поэтому аккуратно поднял ее на руки и отнес в ее комнату, накрывая одеялом.

Увы, но спать в своей пастели я буду один до своей гребанной смерти.

Глава 54

Антон

«– Твой Бог тебя не спасти. Твоя душа гнить и страдать. Ты будешь мучиться в муках и гореть заживо. И ты потеряешь все, – голос хрипел, а сгустки крови летели в стороны.

– Имя?! – я требовал, а он снова смеялся. Чужие дикие глаза горели желанием вкусить смерть.

Сознание понимало, что это уже было. Что он уже давно мертв. Что это не реальность.

– Леон… – я едва расслышал буквы, скорее прочитал по губам».

Громкий звук выстрела во сне заставил меня подскочить на кровати. Я схватился за голову. Этот чертов сон последний раз снился мне полгода назад, в ту ночь, когда я в тачке чуть не придушил Машу после секса, а вот слова исламиста, о том, что я потеряю все, частенько вспоминались мной не только во сне. И если совсем недавно мне действительно нечего было терять, теперь я в этом уже был не так уверен.

Схватил мобилу и глянул на часы, которые показывали четвертый час утра. Нервно выдохнул и встал с кровати.

Внутри сидел нервный червячок, который подсказывал, что дерьмо не за горами. Чуйка никогда меня не подводила еще с детства, и когда горело жареным, задница нашептывала об опасности.

Я натянул спортивки, прихватил Макарова из-под подушки и пошлепал босиком к Алине с желанием убедиться, что с ней все хорошо.

Как можно тише открыл дверь, стараясь ее не будить. Сахарочек спала в той же позе, как я ее уложил несколько часов назад. Залип на ней, в миллионный раз, запоминая то, что в памяти уже было высечено навсегда.

Аккуратно прикрыл дверь и только собрался возвращаться к себе, как в доме загорелся свет и громогласно послышался дикий вопль Карамели через стереосистему:

– Живо выметайтесь оттуда! Дроны засекли движение недалеко от дома. У вас несколько минут!

Армейское прошлое и умение реагировать на любую неожиданную тревогу забыты не были. И если Алина ошарашенно спросонья подскочила на кровати, хлопая глазами и не понимая, то происходит, я же не терял ни минуты и рванул к ней, выдирая ее из постели.

– Одежда?! – задал короткий вопрос, так как терять драгоценное время было нельзя.

– Некогда, – подтвердил мои опасения Тим. – Прыгайте в тачку и через задний двор валите по проселочной дороге. Петляй и пытайся оторваться от них, – голос друга был нервным и немного сонным. Видимо он тоже спал и проснулся от того, что сработали его аварийные датчики.

Без лишних телодвижений я потащил Алину к тачке, успев на выходе схватить две пары резиновых сапог. Я был в одних спортивках, она в одной длинной футболке и нижнем белье. Оба босые мы запрыгнули в тачку, куда я кинул сапоги, пистолет и телефон. Перед свадьбой я подготовился, поэтому знал, что в багажнике у меня лежали два броника.

– Скорее-скорее! Фары не включай, может удастся свалить незамеченными, – дергано умолял Карамеля.

Все происходило за считанные секунды, благо Алина держалась достойно, хотя видно было, что ее потряхивает.

Я мгновенно завел тачку и прямо по газону выехал на задний двор, Карамеля уже открыл ворота, открывая нам путь. В зеркало заднего вида заметил, как две машины подъехали к дому, а потом один из внедорожников протаранил центральные ворота, немного зацепившись за них, и забуксировав на месте, тем самым даря нам спасительные минуты.

Я рванул вперед в темноту леса. Тачку подкидывало на неровном гравии.

– Алина, переползи назад. Сними заднее сиденье и достань два бронежилета, – попросил ее, когда же она судорожно кивнула и сделала то, о чем я просил, останавливаясь в провокационной позе между креслами.

– Занятная картина! Все же Мерч с трусиками не прогадал, – совершенно другим голосом произнес Карамеля, и я только после его слов бросил взгляд на Алину.

Вернее на…

На ее упругую задницу, которая маячила между сидениями прямо на уровне моих глаз, тем самым открывая идеальный обзор на ее попку в тех самых трусиках-шортах с бананами, про которые так усердно распинался Мерч. А еще я знал, что на зеркале заднего вида была камера, и Карамеля даже лучше, чем я видел все сладкие прелести Алины.

– Козел, – прошипел я, повесив на зеркало кепку, которую оставил вечером после погони.

– Эй, так нечетно, – заныл шуточно Тим. Даже в такой ситуации умудрялся шутить.

– Захлопнись! Где они? – зашипел на него, пытаясь не смотреть на идеальную задницу Алины и бананы на ней.

Чертовы бананы, которые будут теперь мне сниться в мокрых снах!

– Четыреста метров. Я пытаюсь взломать бортовой компьютер гелика. Во второй тачке, сука, нет никакой электроники, поэтому добраться до нее я не могу, – ответил Карамеля, при этом я слышал, как он стучал по клавишам.

Алину занесло на очередном резком повороте, и когда я уже хотел спросить как она, девчонка вернулась обратно на сиденье, поправляя на себе футболку. Кажется, из-за стресса она не слышала, о чем мы говорили, и даже не догадывалась, что засветила своими прелестями.

– Они тяжелые, – положила она себе на колени один бронежилет.

– Так и должно быть. Одевай один на себя, – я помог ей просунуть голову в необходимое отверстие и показал, как зафиксировать его на тебе. Она выглядела более, чем нелепо в этом бронежилете поверх тонкой черной хлопковой футболки.

– А ты? – поинтересовалась, протягивая мне второй.

Одевать броник и рулить по колдоебинам было неудобно, но выбора не было. Сахарочек без истерик молча прислушивалась к происходящему, пока я за считанные секунды запрыгивал в бронежилет.

– Сапоги, – подтолкнул к ней обувь, и она ловко просунула в них ноги. Образ стал еще более нелепым, так как ее голые ноги глупо смотрелись в сапогах сорок четвертого размера. Сам заскочил в такие же, все так же посматривая в зеркала. И только после этого снял кепку, открывая вновь обзор Карамели на нас.

– Есть! – радостно воскликнул он. – Минус один! Я отправил Гелик полежать в кустики, – промурлыкал Тим. – Дальше, малыш, все в твоих руках.

Мы несколько минут петляли по просёлочной дороге, периодически отставая от машины, иногда сокращая расстояние, пока в какой-то момент тишину леса не разрезал скрежет металла.

По нам стреляли.

– Вот дерьмо, – выругался, выкручивая руль. Заднее стекло покрылось мелкой паутиной из трещин.

Если начнут стрелять по колесам, нам крышка.

– Тоха, вы не уйдете от них, – словно прочитал мои мысли Тим. – Высаживай ее! Через шестьсот метров будет поворот со слепой зоной. У нее будет время спрятаться в лесу.

– Нет! – панически воскликнула Алина, выпучив на меня свои синие глаза. – Я не хочу разделяться.

– Алина, он прав. Я возьму их на себя, а Карамеля заберет тебя через полчаса, – я понимал, что друг предлагает идеальный вариант.

По-другому нам никак не оторваться от них.

– Пожалуйста, а если они тебя нагонят? – задала она логичный вопрос, и сердце сжалось от того, что она даже не пыталась скрыть тревогу за меня.

– Все будет хорошо. Ты главное, беги в лес как можно глубже.

– Сахарочек, я найду тебя по часиком на твоей руке. – влез Карамеля. – Не переживай. И не из такой дыры вылезали! Ты даже не представляешь, сколько мы с Тохой хуйни пережили за эти годы, – пытался он успокоить Алинку, видимо, вспомнив все неприятности, в которые сам же нас и втягивал.

– Да эта хуйня из-за тебя и была, – нервно пошутил я. И ведь не врал.

– Зато весело было, – продолжал он отвлекать Алину, когда же она вцепилась вновь в мое запястье.

– Пожалуйста, только не умирай, – буквально стала умолять она меня. Вот сейчас ее реально затрясло, и видно было, как ей страшно. – Ты обещал мне, что удержишь нас двоих. Я простила тебя, за то, что ты убил меня, но не прощу, если ты умрешь, – выпалила мне в лицо, отчего сердце гулко забилось в груди. Я видел впереди тот самый поворот и понимал, что возможно провожу последние минуты с ней, но меня приятно грела мысль, что она помнила те слова на мотоцикле. И правильно поняла их, ведь тогда я вкладывал в них куда больше смысла.

Судорожно смотрел то на нее, то на дорогу вперед. Сердце разрывалось. Не хотелось ее ни бросать, ни брать с собой. Я не знал, чем закончится эта ночь, но знал, что в первую очередь я должен уберечь ее.

– Алина, так надо…

– Обещай, что вернешься живым и здоровым, – перебила, сжимая мою руку.

– Не могу, – ответил ей.

– Обещай! – закричала она. И это было очень неожиданно. Я даже представить не мог, что она способна поднять голос на кого-то.

Понимал, что у нее просто нервы сдают.

Резко крутанул руль, из-за чего Сахарочек не удержалась и навалилась на меня, а я нажал со скрипом на тормоза и остановил машину. Схватил ее, прижимая к себе и шепча в губы.

– Не могу! Я не могу пообещать тебе того, что ты просишь. Но обещаю, что несмотря ни на что, ты выживешь, – и, не теряя больше не минуты, поцеловал ее. Коснулся губами ее приоткрытых губ, языком встречаясь с ее и тут же чувствуя ее ответ. Вокруг снова все заискрило и поплыло сознание, но у нас не было ни времени, ни возможности насладиться моментом, поэтому я так же резко оборвал поцелуй, открыв дверь с ее стороны и вытолкнув девчонку из машины. – Уходи, – умоляюще попросил, когда же она стояла возле двери, не реагируя. – Уходи! – заорал, срывая голос, зная, что только так смогу вывести ее из транса. И это помогло.

Мы одновременно рванули: она в ночную тьму леса, а я вперед, выезжая на асфальтированную дорогу.

Через несколько секунд увидел, как преследующая нас машина вновь появилась на горизонте.

– Тох, с ней все будет хорошо. Мерч уже выехал за ней, – вернулся Карамеля.

– Если я не вернусь, пожалуйста, спрячьте ее, чтобы никто до нее не добрался, – отчаянно попросил. Он столько для меня сделал, но мне не было стыдно, что я вновь прошу его помощи.

– Чувак, не беси меня, – разозлился Тим. – Ты чего, помирать собрался сегодня?

– Тим…

– Блядь, даже не начинай! Малыш, сегодня не самый удачный день для смерти, выбери другой. К тому же, ты еще не успел стянуть с Сахарочка эти банановые трусики, – опошлил все он в стиле Мерча.

– Идиот, – против воли улыбнулся. – Не думаю, что она позволит. К тому же, как ты себе это представляешь? У меня действительно в трусах не заводская сборка. Не каждого пассажира покатаешь на таком кране, особенно такого неподготовленного, как Алина, – отшутился я с долей грусти.

– На счет позволит – я бы усомнился. Уж слишком горячо она целовала тебя в ответ…

– Подглядывать не хорошо.

– Прости, не удержался, – ни капли не раскаиваясь, ответил Тим. – А на счет сборки, думаю, после всего она сможет справиться и с твоим шлагбаумом. К тому же, можно первоначально обойтись подручными средствами.

– Я никогда не смогу по-настоящему отблагодарить вас с Лехой, – перешел к важному, замечая, как внедорожник стал нагонять, несмотря на то, что я уже гнал на максималках.

– Лучшая благодарность для нас будет, если ты сегодня не сдохнешь. Я поставил на прокрутку всех гостей со свадьбы. Кто-то из них точно Леон, так что мы найдем эту тварь. Должно что-то быть однозначно, не может быть так, чтобы он нигде не засветился. А еще сейчас я пытаюсь отследить по камерам точку, откуда выехали эти тачки. Может, удастся увидеть лица тех, кто садился в машину.