Текст книги "Лицензия на убийство (СИ)"
Автор книги: Алита Серебрянская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)
– Отпусти, придурок, ребра сломаешь! – запищал он как девчонка, брыкаясь в моих объятьях.
– Черт возьми, я думал про любого, но в твою сторону даже не смотрел! Ты ж распиздяй, и простой, как летящие трусы по ветру, – улыбался я, продолжая его тискать.
– Да я вообще считаю, что во мне умер актер. МХАТ обливается горькими слезами из-за потери такого таланта.
– Погоди! Но ты же не знал про Рыжую?! Как ты мог упустить это?
– Че это я не знал? Все я знал всегда, – оскорбился он.
– Но ты же затащил Стаса на финальную гонку…
Я помнил тогда его потрясенное лицо. Про Рыжую тогда уже знали все, кроме Карамели и Туськи. Вот же жучара ебаная!
Стоп! А Нат в теме?
– Да заебали они уже. Я типа обычно стараюсь не лезть в личное, вот честно. Не по-пацански это как-то! Но Рыжая что-то не особо шевелилась признаваться. Я и подтолкнул ее. Немного покатилось все не туда, а если быть точнее, то все покатилось в пизду. Но в итоге же, все срослось так, как надо, – лыбился он.
А я-то думал, что только Мерч драконил Стаса, а выходит, эти козлы играли дуэтом.
Как и со мной.
Стало все так очевидно в момент. Я вспомнил все наши диалоги с Анонимом и Мерчем. Они же ведь вели себя как старые друзья. Друзья детства. Даже Алина сразу поняла это при знакомстве с Карамелей. В какие глаза долбился я – непонятно.
Невероятно! Но факт оставался фактом: Карамеля – гребанный хакер, которому я буду обязан всю жизнь.
– А кричал, что морду ему расквасишь. Что-то не срослось или силенок не хватило? – послышался голос со стороны, и мы увидели хитрющего Мерча, который прикуривал беззаботно сигаретку. – Нормально все с ней, она под надзором, – пояснил Леха, увидев мой немой вопрос, с кем же осталась Алина.
К слову, ему я тоже буду обязан вечно.
– Пришлось прописать ему в «солнышко». Пожалел его и избавил от вопросов про разбитую морду на свадьбе. Хотя я бы с радостью сломал бы ему нос. Он как раз только зажил после тебя, – ухмылялся Тим.
– Ну и зря, какая ж свадьба без драки? В конце концов, Тоха мог бы сказать, что перебрал и на него напал асфальт, – заржал Леха, а я закинул им руки на плечи, крепко обнимая обоих.
– Обожаю вас, идиоты!
– Не виси на мне, слоняра, – спихнул меня Тим. – Но почаще нам в любви признавайся. Мне нравится!
Вот сейчас было все правильно. Так, как должно быть. Я давненько не чувствовал себя таким счастливым.
– Видел твоего отца, он спрашивал про тебя, – сказал Мерч, посматривая на меня. – Пришлось сказать, что тебя прихватил понос, и ты в срочном порядке уехал домой. Не благодари.
Они знали про мои натянутые отношения с отцом и про то, что я не жаждал общения с ним из-за Криси. Поэтому сейчас я реально был ему благодарен за эту нелепую отмазу.
Мы выкурили ещё по одной сигарете, а потом Мерч неожиданно спросил:
– Тох, за что твой отец так не любил Кристину?
Я поджал губы, в голове прокручивая ворох событий.
Глава 49
– Он не не любил её, он ее не хотел, – исправил я друга.
– Не догоняю, – нахмурился Мерч.
Перевел взгляд на Карамелю, который нервно отряхивал пепел с сигареты.
– Ты же явно в курсе главной тайны моего отца? – туманно спросил у Тима без какой-либо конкретики. Конечно, он в курсе. Этот пиздюк знает все. Кроме очевидного.
Он как-то виновато кивнул.
– Прости. Еще четыре года назад, когда ты раскидал нас по углам в день нашего знакомства, конечно же, я тебя сразу загуглил. Все твое окружение и прошлое тоже. И уже тогда стал рыть по делу Кристины. Да и с Покровским я сконектился только из-за тебя. Ты же только с ним общался тесно, поэтому я втерся к нему в доверие и сделал так, будто бы это он тебе предложил меня, а не я сам навязался. Ну, знаешь ли, амплуа «летящих трусов» мне нравится больше. Не готов я пока миру показать свое истинное лицо великого спасителя и героя, – шутливо похвалил он сам себя в излюбленной манере. – Я знал, что если что-то случится, то за помощью ты обратишься именно к нему. Так что когда тебе звякнули с неизвестного номера, ты не подвел, – улыбнулся он. Гребанный стратег. – Собственно, твоего отца я тоже чеканул вдоль и поперек. И еще тогда удивился, что с его связями делу толком и не дали ход, словно ему было все равно, – он замолчал на мгновение, обдумывая, что сказать дальше. – То, о чем ты спрашиваешь… я судить не берусь, не мое это дело…
Я не весело хмыкнул.
– Собственно, из-за этого частично проблемы с Кристиной.
Мерч не догонял, но выжидал, когда же я начну. И я окунулся в омут воспоминаний.
«– Давай только тихо. Если отец услышит, то обоим надерет задницы, – прошептал я Криси, потянув её за руку, как только она открыла дверь своей комнаты.
Не расцепляя рук, мы побежали по тёмным коридорам. Спустились на два этажа вниз, где была тренировочная зона.
– Сегодня я хочу два колоска. В прошлый раз они у тебя отлично вышли, – хищно улыбнулась, не скрывая того факта, что снова мне наваляет по самые яйца.
– Только не колоски, – законючил я. – Слишком долго. А еще, пока я их плету, от напряжения руки болят больше, чем после любой тренировки.
– Все равно хочу два колоска, – не сдавалась. – Утром было бы не плохо, если бы ты накрасил мне ресницы, но за такое бесчинство я точно получу. Ему не понравится, – нахмурилась она.
Ему все не нравилось, чтобы она не делала. Но вслух я этого не сказал.
– Не боишься? Опять же будет все болеть, – почти шепотом спросила, направляясь к бамбуковым мечам.
Кэндо. Самая сильная ее сторона. В этом современном искусстве японского фехтования на деревянных мечах ей равных не было.
– Мне не привыкать. К тому же ты знаешь, что я всегда придерживаюсь мнения, что стоит стремиться к сильнейшему. Так шансы стать лучше возрастают быстрее. А ты намного сильнее меня, – ответил и услышал, как воздух разрезал бамбук. Для двенадцатилетки она ловко крутила меч в руке, а я уже предчувствовал, как у меня будет болеть все тело после того, как она меня отмудохает.
Плести косички с трясущими руками будет тяжеловато. Но не впервой.
– Ты мне поддаешься, – заявила мелкая, нанося первый удар, который я еле успел отбить. Мечи встретились крест-накрест с характерным гулким стуком.
– Неправда. Ты действительно хороша, – ушел от очередного выпада. – А представляешь, что было бы, если бы ты тренировалась, как и я – в полную силу и целыми сутками?
Это была наша мечта.
В полумраке мы крутилась вокруг друг друга, и в скором времени я пропустил первый удар по ногам.
– Ты же знаешь, он никогда не позволит мне. Я с рождения слушаю, что я леди, и создана для того, чтобы удачно выйти замуж за достойного мужчину и родить ему кучу спиногрызов, – фыркнула Криси.
Эта тема ее безумно злила. Меня тоже.
И снова я получил удар, уже в плечо. Сморщился, пытаясь дотянуться до неё, но снова огреб – по ребрам. Вот же мелкая коза! Она чуть ниже меня, тоньше, но быстрее и ловчее.
– А все эти тренировки, владение боевыми искусствами, изучение тактики боя – это не для девчонки, – грустно прошептала. И если я уже начинал уставать, пропуская удар за ударом, у нее же даже дыхание не сбилось.
– Тони, мы оба знаем, что он любит только тебя, а я так, неудавшийся эксперимент, – добавила, подсечкой свалив меня на пол и запрыгнув мне на живот.
– Не говори так, Криси. Ты вовсе не эксперимент, и уж точно не неудавшийся, – заспорил с ней, зная, что это бессмысленно.
Мы полночи тренировались, больше не касаясь дурацкой темы.
Чтобы не думал он, но было очевидно, что у Кристины намного больше шансов стать лучшей. Она хитрее, умнее, ловчее, пусть физически и слабее чем любой мальчишка, но её ум, скорость и смекалка могут свернуть горы.
***
Наш дом делился на два крыла. Одно было основным и большим по размеру. Там были спальни, зоны отдыха, гостиная, кухня и игровые зоны. На нижних двух этажах были зоны тренировок. Отец отгрохал огромные деньги на то, что бы большую часть своего времени я проводил на этих самых этажах, выжимая из себя все силы. Я едва успевал учиться, так как после учебы всегда были тренировки. Плаванье, кэндо, бокс, тхэквондо, джиу-джитсу и обязательная растяжка. Я не успевал отслеживать, когда один тренер менял другого, а я переходил из помещения с бассейном на боксерский ринг, чередуя с татами, грифом и блинами из качалки.
Вторая часть крыла была маленькая, и туда было запрещено ходить. Там был кабинет отца и небольшое помещение с панорамными окнами, в котором я в тайне любил читать. Нудный воинский устав, энциклопедии по военной технике и оружию легче всего давались именно здесь.
В дом к отцу частенько приходили в гости офицеры – от лейтенантов до генералов. Иногда они обсуждали дела, уходя в кабинете, а иногда в гостиной устраивали мужские попойки. Пили водку и занюхивали ее рукавом, как настоящие русские вояки. Но периодически захаживали и молодые рядовые и сержанты. Почти всегда разные парни. Но разница заключалась в том, что призывники никогда не появлялись в основной части дома. Я всего несколько раз видел, как отец заводил их с черного хода в сторону кабинета, озираясь по сторонам, словно скрывался. Исчезали они почти так же незаметно, как и приходили.
Время уже было позднее, пора было ложиться спать. Я сидел в той самой комнате, читая очередную книгу, боковым зрением заметив движение на территории дома, но не придал этому значения. У меня было строгое наказание от отца, выучить все на зубок. Я знал, он проверит, и если я что-то отвечу не так, то он не отпустит нас с Криси на аттракционы, на которые я очень долго упрашивал его отвезти.
Отец говорил, что это детские забавы, а мы уже взрослые. У меня книги, у нее уроки вышивания и танцы. Но проблема заключалась в том, что нам не было даже четырнадцати, и мы действительно были ещё детьми.
Кристину я не видел с утра из-за плотного графика занятий, и предположил, что она уже легла спать. От книги меня, оторвал шум со стороны кабинета отца, а так же грохот. Я успел перевести взгляд в сторону, откуда выбежала ошарашенная Криси. Выражение ее лица было сильно взбудоражено, будто бы за ней кто-то гнался.
– Крис, что случилось? – прижал я ее крепко, когда она просто впечаталась в меня, ища защиту.
– Он... он там... он и этот рядовой, они... они... они целовались и... – она бессвязно бормотала мне в грудь, и я плохо понимал ее речь.
Что она вообще делала в этой части дома? Он запрещал нам здесь быть.
– Целовались? Что ты имеешь в виду?
Вот же блин блинский!
В тринадцать лет я уже давно наяривал член, который постоянно просил внимания. В общих чертах знал про секс – мальчики спят с девочками. Одноклассники на почве гормонального вброса с ума сходили, тайком врубая порнуху прямо на переменах.
Но ещё я слышал, что парни могут с парнями, а девочки с девочками, и это как будто бы порицалось в обществе. Черт возьми, я учился в школе, где слова педик, пидорас, гомосек, заднеприводный и прочее регулярно фигурировали в речах семиклашек. Ребята даже не придавали истинный смысл этим словам, обзываясь друг на друга. Честно говоря, мне было плевать, кто с кем трахается. Член стоял почти постоянно и из-за плотного режима тренировок я лишь судорожно придумывал, где бы мне подрочить. Вот это меня реально парило.
Но то, что мой отец... это было... ну как бы неожиданно.
– А ну быстро вернулась! – услышал я звериный голос отца, который спустя мгновение появился оттуда же, откуда прибежала ранее Крис. Его взлохмаченный вид и то, как он дергано застегивал ширинку брюк, подтверждали слова Кристины.
Твою мать! Вот это поворот. Целый поворотище. Я бы сказал поворотный поворотище!
– Антон, что ты здесь делаешь? – он явно не ожидал увидеть меня.
– Вообще то, живу.
– Она сказала тебе, да? – спросил он в лоб.
– Что именно? – сощурил я глаза, не отвечая прямо на его вопрос. Я пока еще не знал, как себя вести дальше. И как воспринимать эту мысль.
Отец с детства учил, что в любой ситуации надо искать выгоду. И уже сейчас я подумывал, что эта новость может пойти нам на пользу.
– Кристина, иди сюда, – властно, как всегда, приказал он, на что она вцепилась в меня ещё сильнее.
– Нет, – возразил ему, показывая всем видом, что не отпущу ее.
– Значит, все-таки сказала. Сколько раз я говорил, что леди не должна трепать попусту своим языком? – разозлился он, и хотел было тронуться в нашу сторону, но я перевёл взгляд за его спину.
Отец понял, что мы больше не одни.
– Это хотя бы добровольно или ты пользуешься своим положением и званием?
Он захлопнул рот от наглости моего вопроса, а парень за его спиной опустил глаза в пол».
– Он не ответил. И если честно, я не уверен, что вообще хочу это знать. В тот день я узнал, что мой отец нетрадиционной ориентации.
– Ебануться тапки гнуться, – выдал Мерч, даже не пытаясь поднять челюсть с пола. Тим держал лицо, но тоже был потрясен. Он хоть и знал, что мой отец гей, но всех этих тонкостей явно не коснулся. – Бля, вот это новость. Подожди, но он же в военке. Даже в срочную службу не берут геев, что говорить об офицерах, особенно таких высоких рангов. Он из-за этого так не взлюбил её? Потому что она сдала его?
– Нет, тогда он ее возненавидел. Невзлюбил он ее с самого рождения, потому что она родилась девчонкой.
– А это здесь причем? Типа он ненавидит весь женский род или что? – осторожно уточнил Мерч.
– Я не знаю. Я все детство задавался вопросом, почему я был обделен материнским вниманием? Почему он не мог найти женщину, жениться на ней и родить детей? Зачем он пошел таким сложным путем: нашел суррогатную женщину, воспользовался ЭКО? В тот день я получил все ответы на свои вопросы. Женщины его не привлекали, но детей он хотел. Он хотел однополых близнецов. Близнецов-мальчиков… Но врачи как обычно обосрались и родились мы: Я и Кристина.
Глава 50
– Но если он так не хотел девочку, почему не оборвал беременность? – осторожно спросил Мерч.
– Когда впервые сделали узи, на котором подтвердили пол, он уже всем торжественно заявил, что станет обладателем двух детишек. Мы развивались без патологий, так что было уже поздновато сдавать назад.
– И что было дальше? Кристина рассказала кому-то еще, кроме тебя?
– Конечно, нет. Она и не собиралась. Но в любом случае от меня бы не стала это скрывать. Между нами была та самая крепкая связь близнецов. Мы никогда и ничего не утаивали друг от друга. Отец бесился, но ничего не мог сделать с этой ситуацией. Он понимал, что виноват сам и винить тринадцатилетнюю девчонку просто нелепо. Он никогда не бил ее и не обижал, но и отцовской любви не выказывал. Он хотел скорее избавиться от нее, вырастив из нее благородную даму и сплавить какому-нибудь офицеру.
Я помолчал, набирая воздуха.
– Во всем этом я нашел определенную выгоду. Не то, чтобы я его собирался шантажировать. Я уважал отца, считал, что и люблю, но иногда он был слишком невыносим и требовал слишком многое. Но вся эта ситуация дала нам шанс воспользоваться поблажками из-за его незапланированного каминг-аута. Я поставил ему условие, что продолжу его поприще и пойду служить, как он и хотел, только в том случае, если он оставит Криси в покое. Позволит ей жить своей жизнью и быть с тем, с кем она захочет сама. Ну, и попросил приглядывать за ней. И у него не было выбора, так как в противовес я пригрозил ему разоблачением, а больше нас он всегда любил только свои погоны. Я выторговал у него свободу для нее и в восемнадцать меня призвали на срочную службу. Уже по возвращении пошел по контракту. Мы сошлись на мнении, что если втянусь, то пойду и дальше в этом направлении. И на самом деле мне нравилось. Я действительно думал о продлении контракта. А когда вернулся домой после последнего задания в отпуск, узнал, что ее убили, и он даже не посчитал нужным мне об этом сказать, потому что знал, что я сорвусь с любого места, даже без разрешения. Это было бы равносильно дезертирству, что в последствие, могло дойти до трибунала. Это же такое клеймо на его родословной, – хмыкнул невесело я. – Единственный сын и трибунал… А то, что жестоко убили его единственную дочь, так ему наоборот, сыграло на руку. Избавился, как и хотел.
– Дерьмово, – все, что смог выдать Карамеля.
Мы выкурили еще по одной сигарете, и, решив, что эту тему стоит оставить, направились в зал. Поднимаясь по лестнице, Тим шутливо спросил:
– Опиши ее?
– Кого?
– Влюбленность. Что чувствуешь?
Я закатил глаза, зная, что они опять начнут стебаться. Неужели у меня на лице видно, что Алина мне безумно нравилась?
– Как будто обосрался, – заметил их удивленные лица. – Все об этом знают, но только я чувствую это тепло, – они громко заржали.
В зале Карамеля сразу затерялся, и я, вырвав момент, спросил у Мерча:
– Если он гребаных хакер и все про всех знает, как так получилось, что он не в курсе о чувствах Туськи и истинной причине ваших шашней? – тихо спросил у друга.
– Много лет назад мы взяли с него обещание, что он никогда не будет за нами следить. Как видишь, он держит свое слово, – ответил тот.
Это многое объясняло.
Мы вновь сидели за столом всей толпой. Я крепко сжимал Алинино колено, а она так привычно положила мне ладонь на запястье. Ребята о чем-то весело шутили. Макс громко припирался с Никой:
– У меня были важные дела! – нахмурилась она.
– Это какие же?
– Маникюр!
– Ну, конечно. Вдруг конец света, а у тебя гель-лак отросший, не хорошо это… – спорил он с ней. – … для встречи с дьяволом.
– Ты маленький засранец, – цокнула она на него и швырнула салфеткой.
– Не такой уж и маленький, – засмеялся он. – Не припомню, что бы ты жаловалась!
Ого! Вот это заявочки!
Под их стычку к нам подошел фотограф с полароидом, предлагая сделать быстрое фото для парочек.
Я сразу потянул Алинку в сторону какой-то фото-зоны. Встал позади нее, обнимая за талию. Смотрел на нее, и в тот момент, когда она громко засмеялась над очередной шуткой близнецов, заметил вспышку. Парень отдал нам фото, и я еще несколько минут пялился на гладкую бумажку.
Я не соврал парням. Судя по моей блаженной морде на фото, я капитально так «обосрался». По самые уши.
Спрятал фото в пиджак, возвращаясь к столику.
Шутки вновь лились рекой, но вскоре наше веселье прервал до боли знакомый голос:
– Здравствуй, сын.
Я, конечно, надеялся, что отмаза Меркулова сработает, и отец больше не станет искать меня, но откровенно говоря, это было глупо с моей стороны.
– Привет, отец, – повернулся, окидывая взглядом его парадную форму. Даже на свадьбу он приперся в своих погонах.
– Я звонил тебе несколько раз, ты не брал трубку, – начал он давить с лету.
Ребята все притихли, так как этот мужик явно умел нагнать страху только своим видом и голосом. Со мной это уже не работало.
– Не было времени, – крепче сжал колено Алины. Это успокаивало. Взял стакан с соком, отпивая. Хотелось, чтобы он быстрее свалил.
– Для всякой ерунды ты его находишь, а поговорить минуту с отцом времени не нашлось?
Он так и не понял, почему я был зол на него. Но больше всего он не понимал, почему я так разозлился, что мне не сообщили о смерти сестры. Ведь по его мнению, все равно бы ее это уже не вернуло.
– Да, – не стал спорить с ним.
Напряжение за столиком повисло настолько плотное, что до него можно было дотронуться.
– Я смотрю, твоя тяга к бесполезным и бракованным игрушкам так и не прошла?
Алина дернулась, словно он ударил ее не словами, а рукой. Я почувствовал, как она затряслась, а ребята вокруг ошарашенно распахнули глаза. Никто не ожидал такого. Даже я.
Глава 51
– Пасть. Свою. Закрой, – повернулся вновь к нему вновь, отвечая медленно, но при этом вкладывая в слова всю злость и впервые ненависть к нему.
Хотелось в хлам разбить его лицо. Но я знал, не здесь и не сейчас. Портить ребятам праздник я не хотел. Да и привлекать лишнего внимания к себе не стоит. Думаю, мы еще успеем с ним пообщаться при других обстоятельствах.
– Не смей разговаривать так со мной, – начал закипать он. – Я твоя отец!
– Поверь, теперь я об этом жалею как никогда, – отодвинулся на стуле так резко, что ножки его заскрипели по полу. Подхватил Алину за талию, которая хлопала потерянно глазами, и потянул ее за собой со словами:
– Пойдем, потанцуем, а то здесь тухлятиной засмердело!
Играла медленная музыка. Я прижал дрожащее тело, сам закидывая ее ладони себе на плечи, обнимая крепко-крепко.
– Алина, не принимай его слова на свой счет. Он ненавидит всех женщин, и если у тебя нет члена, то ты автоматом можешь быть пригодна только для продолжения рода, – я не пытался танцевать, мы просто стояли среди пар, и я жадно смотрел на нее.
Она была так потрясена и расстроена его словами, что мне хотелось вернуться и разбить в мясо его морду.
– Я ведь и правда, бракованная.
– Не смей так даже думать! – тряхнул ее, пытаясь привести в чувство. – Алина, посмотри на меня, – сказал, понимая, как это глупо звучит. – Посмотри на меня так, как ты это умеешь, – потребовал, спустя мгновение почувствовав, как она ладошкой прикоснулась к моей щеке. Я рефлексом потерся об нее, как большой кот. Я ведь им и был. Барс – мое прошлое.
– Даже мысли такой не допускай, что с тобой что-то не так. Что ты чего-то недостойна или не заслуживаешь. Не слушай окружающих и уж тем более то, что говорит мой отец. Запомни раз и навсегда, ты самая сильная, красивая, умная и невероятная девушка, которую я когда-либо встречал, – все это я говорил ей, прижавшись лбом к ее, крепко зажмурив глаза и чувствуя ее дыхание на своем лице.
Я знал, что из-за своей слепоты она была достаточно закомплексована, а после его слов могла вообще замкнуться. Мне дико хотелось ее переубедить в этом.
Она ошибается.
И он ошибается.
Алина потрясающая. Мне казалось, что это видят все вокруг. Да она же святилась так ярко, как лампочка в темноте!
После ее неуверенного кивка, еще крепче обнял, утыкаясь ей в шею и аккуратно целуя ее. Не так, как бы мне хотелось – жадно, влажно и порывисто, а медленно, нежно и поддерживающе. Губами чувствовал, как бешено бьется ее жилка под тонкой кожей.
Мы простояли так еще несколько минут, а потом заиграла веселая музыка и рядом с нами оказались все ребята. Я был им благодарен, что они не стали обсуждать этот неудобный момент. Девчонки схватили Алинку, втягивая в танцы. Нестеровы тоже присоединились к нам.
Я наблюдал за друзьями, периодически окидывая взглядом зал, когда в какой-то момент наткнулся на мужчину, которого не ожидал здесь увидеть совсем.
И он пристально смотрел на меня.
– Что здесь делает Михайлов? – спросил я у рядом танцующего Лехи. Друг тоже напрягся.
– Старший или младший? – уточнил Мерч, выдерживая фальшивую улыбку, а сам стал мониторить зал. Я взглядом показал ему, куда смотреть.
Старший.
Мы уставились на губернатора нашей области, который стоял в компании моего отца, отцов Лехи, Нестерова и Меркулова, а так же отчима Стаса. С ними же был и Покровский, который едва заметно мне кивнул, и неизвестный мне мужчина.
– Он пришел несколько минут назад, – услышали мы в ухе голос Тима. Уже настоящего, а не мультипликационного, за которым он вечно прятался. – Его ублюдочный сынок тоже здесь.
Карамеля продолжал танцевать, не привлекая внимания, и мы переглянулись с Лехой.
– Вознесенский знает? Если он его увидит, будет пиздец, – спросил я.
Сергей Михайлов старший (губернатор области) и его мерзкий сынок – Сергей Михайлов. Оригинальностью в их семье не самая их сильная сторона. У меня не было претензий к старшему, а вот с младшим у меня был уже небольшой конфликт в далеком прошлом. Чуть больше четырех лет назад мы были на какой-то вписке с Кристиной, и этот молокосос, который младше меня на несколько лет, дубасил девчонку по лицу. Я был тогда пьян и смутно помню, как выволок его за шкирку на улицу, где неплохо размял на нем свои кулаки. Крис еле оттащила меня. Эта история была так глубоко закопана в моем прошлом, что я вспоминал ее крайне редко.
Но больше всего мы напряглись из-за того, как мог отреагировать на его присутствие Стас. Не так давно Рыжая со всеми поделилась, что перевелась в наш универ именно из-за младшего. Они вместе учились в городе, откуда родом и Алина. Михайлов подкатывал к Рыжей, но она его бортила. И эта паскуда решил изнасиловать конопатую прямо в универе. На его же несчастье она смогла дать ему отпор, так как на тот момент уже отлично боксировала. В итоге он заслужил не секс, а сломанный нос и сотрясение мозга. Побежал жаловаться отцу, и на Рыжую завели уголовку. Влепили ей условное, а так же штраф за превышение самообороны.
И парадокс заключался в том, что судьей по ее делу был отчим Вознесенского.
Та-а-а-да-а-ам! Ебаное бразильское мыло!
Ох, как психовал Стасон, когда об этом узнал.
– Нет еще, походу, сейчас пойдет пизда по кочкам, – ответил Карамеля.
Я еще несколько минут поглядывал на старшего, но он уже потерял всякий интерес ко мне. Младшего в зале я не заметил. Расслабился.
Мы сразу обговаривали с парнями пункт, что Алина не останется одна ни на минуту, поэтому когда она попросилась в туалет, собрался уже было проводить ее.
– Давай лучше я, – вмешалась Нат, услышав наш разговор. Мне не хотелось терять Сахарочек из виду, поэтому я напрягся, и Туська заметила мое выражение лица. – Все в порядке, Антон. Я в теме, – улыбнулась она, хитро сощурив глаза, и при этом пальцем руки постучала по своему уху, тем самым намекая, что у нее тоже гарнитура.
Ну, кто бы, блять, сомневался, что эти пиздюки втянут и ее. Значит, все-таки знает.
– Мы сразу сообщим, если что-то пойдет не так, – подмигнула она и потащила под мой пристальный взгляд Алинку в сторону уборной. Я засек время на часах.
Косился на ребят, но не отрывал глаз от двери, за которой скрылись девчонки.
– Вот это встреча!
Мы все дружно повернулись на того, кто вклинился в нашу компанию.
Как по заказу! Младшенький из семейки Михайловых.
Я не успел сориентироваться, как Вознесенский рванул вперед, но был вовремя схвачен с двух сторон близнецами. Синхронизация у парней отлично настроена. У нас с Кристиной тоже такая была.
– Спокойнее, говнюк. Еще тебе не хватало вляпаться в это дерьмо, – дружественно произнес Макс (или Кир), придерживая Стаса. – От него потом тяжело отмыться. Знаем, проходили. Не понравилось!
Суд над Рыжей закончился около месяца назад, и по ее растерянному лицу было видно, что она не планировала эту встречу. А Михайлов пялился именно на нее, мерзко и похотливо облизываясь.
– Съебался бы ты отсюда, пока мы тебе кости всей толпой не пересчитали, – произнес второй из близнецов. Мерч показательно захрустел шеей. Тим повел плечами, а я начал разминать кулаки. Стас с бешеными глазами тяжело дышал из-за спин близнецов, которые как скала закрывали ему путь.
Весь наш вид говорил о том, что ублюдку здесь не рады.
– Как грубо! – фыркнул он, делая вид, что не боится. – Я пришел поздороваться с Рыжей. Соскучилась по папочке? – протянул он, пялясь на конопатую. Вознесенский опять рыпнулся.
Чувак, держи себя в руках! С этим мудаком реально лучше не связываться. Хотя бы пока его отец занимает свой пост.
Просто держи свою девчонку при себе.
– Не смотри даже на нее, тварь! – зашипел Вознесенский.
– Я смотрю, ты обзавелась еще одним цербером? Порода средней паршивости, – смешливо покосился он на Стаса, оценивая. – Зря тогда у нас не срослось, ты даже не представляешь, от чего отказалась, – произнес, а потом победоносно добавил. – Но я всегда добиваюсь, чего хочу.
– Парень, ты нарываешься. Если ты сейчас не свалишь, тебя даже твой отец не спасет, – процедил Мерч, и только после этого Михайлов оторвал свой голодный взгляд от Рыжей и медленно прошелся по всем нам, останавливаясь на мне.
Было в его глазах что-то сумасшедшее. Это что-то есть в людях, которых закрывают в психбольницах.
– Пока неудачники, – хмыкнул он, и, сощурив на мне взгляд последний раз, развернулся и скрылся в толпе гостей.
– Скользкий ублюдок, – прошипел Карамеля и только после этого все спокойно выдохнули.
– Ребят, простите. Его не было в списках приглашенных. Наверное, их позвал отец. Мы не знали, – запричитал Нестеров.
– Забей, просто присматривайте за ним, – отмахнулся Мерч, желая быстрее замять эту ситуацию.
Появившееся напряжение рассеялось очередной стычкой между Никой и Максом, и все с интересом наблюдали за ними.
Колоритная парочка, между прочим. И чего Макс от нее так бегает? Бегает, а сам так смотрит, будто завалит ее прямо сейчас и при всех сожрет!
Я глянул на часы. Алины не было девять минут. Еще две, и я пойду за ней.
Я нервно отстукивал ногой в ожидании, посматривая в сторону уборной и игнорируя шуточки друзей. Не выдержал, и показал парням, что пойду девчонкам на встречу. И как только они согласно кивнули, в ухе я услышал дрожащий голос Наташи:
– Леон… Он здесь.
Глянул мгновенно на Мерча и Карамелю, которые тоже это услышали, и под ошалелые взгляды остальных друзей мы втроем рванули в сторону туалета, расталкивая гостей.
