Текст книги "Раса значения не имеет (СИ)"
Автор книги: Алиса Васильева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
Глава 36
ГЛАВА 36
Выглядел он ужасно. Все его лицо и зеленый наряд были измазаны кровью.
– Они забрали Тики! – в ужасе прошептала я.
Гвоздик угрюмо кивнул.
– Мы ничего не могли сделать. Нам такое не по плечу, – сквозь зубы процедил он, помогая мне подняться.
– Они хотят Марию, а я понятия не имею, куда она ушла! – с каждой секундой я все четче осознавала ужас произошедшего.
Тики – не человек, наша полиция не станет его спасать. А миграционная служба… они даже на целую рабовладельческую ферму закрыли глаза, что им до мальчишки-полукровки?
– Гвоздик, что нам делать?
– Идти искать недалекого, но героического эльфа, для которого пара десятков орков – не повод для беспокойства, – в голосе фейка прозвучала такая злость, что я даже испугалась.
– Ивана?
– К сожалению, он единственный эльф, которого я знаю лично.
– И что?
– Ну что, – Гвоздик со свистом выдохнул, – будем просить Айвиана о помощи. Если понадобится, то и на коленях.
– Гвоздик, ну ты что? – я пораженно остановилась.
Фейк повернулся ко мне. Его окровавленное лицо пугало.
– Не думаю, что до этого дойдет. Эльф тебе не откажет. Так что уже к полуночи от Клыка останутся только длинные кожаные ленты. А уже к утру Зеленый Лес официально заявит, что эльф Иванов Иван провалился сквозь землю, но они затрудняются точно указать место, где это произошло.
Гвоздика трясло.
– Что с тобой? Ты в порядке? – я протянула руку к фейку, но тот отшатнулся.
– Я ничего не смог сделать! Вообще ничего! Поэтому идем к герою. Просто попроси его – и все. Поверь, Ивану ничего не грозит, – отчеканил он мертвым голосом.
Я только у двери вспомнила про пакет с платьями, но Гвоздик так решительно втолкнул меня в подъезд, что возвращаться я не стала. Измятая яркая коробка осталась валяться в снегу.
Открывая дверь, я заметила, что забыла вернуть деревянного оленя на связку с ключами.
– Он дома. Иди, – шепнул мне Гвоздик, на секунду прислушавшись у порога.
Я, не разуваясь и лишь расстегнув пуховик, побежала в большую комнату. Иван уже собрал свой рюкзак, и теперь там стало пусто. Вещи Гвоздика лежали пестрым одиноким пятном.
– Что случилось? – спросил Иван, взглянув на меня.
– Орки забрали Тики. Они требуют, чтобы Мария до полуночи пришла к Клыку! – выпалила я.
Иван никак не отреагировал.
– Я не знаю, где Мария, и не знаю, что делать, – растерянно проговорила я, – ни полиция, ни миграционная служба не станут искать Тики! Он никому не нужен!
Эльф продолжал молчать. Он сцепил длинные пальцы, но больше ничего не выдавало ни его напряжения, ни волнения.
– Иван, я не знаю, к кому мне еще обратиться! Тики – это все, что у меня есть, но проблемы полукровок никого не волнуют! – мне показалось, что эльф вообще не понял, что я ему сказала.
Иначе как можно оставаться таким спокойным?
– Это вообще не проблема, – заговорил Иван.
– Нет? – пожалуйста, пусть смысл этой фразы действительно будет таким, каким мне хотелось его понять.
Иван шагнул ко мне, словно хотел обнять, но в последний момент передумал.
– Я все улажу. Оставайся здесь, утром Тики вернется.
– Что ты будешь делать? – спросила я.
Мне нужно знать, как бы тяжело и страшно это ни было.
– Решать этот вопрос, – ушел от ответа Иван, – не волнуйся.
Не волнуйся? Как он это себе представляет?
– Пожалуйста, вернитесь оба! – я встала на цыпочки, но мне все равно не удалось бы дотянуться до губ эльфа, если бы он не наклонил голову.
Так что поцелуй был по обоюдному согласию. Быстрый и яркий, как молния.
– Все будет хорошо. Тут даже переживать не о чем, – шепнул мне Иван, снова целуя.
Мне не хотелось его отпускать. Если бы не Тики, я не позволила бы Ивану уйти. Но у меня не было выбора.
– Вернитесь оба, – повторила я.
Иван пошел к двери, и я, повернувшись за ним, чуть не порезалась о взгляд Гвоздика. Фейк стоял на другом конце коридора, глядя на нас. Поцелуй он наверняка видел, но когда Иван поравнялся с ним, склонил перед эльфом голову.
Мне стало не по себе. А Иван просто кивнул, словно такое происходит с ним каждый день.
Эльф взял свою куртку и бесшумно вышел.
Мы с Гвоздиком остались одни, и мне стало неловко. Странно, но, похоже, фейк в меня действительно влюблен. Вдвойне странно то, что на меня, прежде не вызывавшей никакого мужского интереса, вдруг посыпалось столько поклонников. Это эффект соревнования, иначе никак не объяснить. То, что нужно одному, становится необходимо и остальным. Даже Паби втянулся.
Что мне сказать Гвоздику? Мне на него даже смотреть страшно. Но не стоять же дальше в сапогах и пуховике.
Какие слова принято говорить в таких случаях? Я никогда раньше не разбивала ничьих сердец. Просто потому, что мне их никто не отдавал. Так что я стояла, уставившись в вешалку, когда Гвоздик мягко обнял меня сзади за плечи.
– С ними обоими все будет хорошо. И со мной тоже. Не волнуйся. Я с самого начала знал, что ты выберешь его.
Мне стало его невыносимо жаль. Я повернулась к Гвоздику лицом. Он уже смыл кровь, но вся правая щека была синей.
– Я и сама ничего не понимаю. Я запуталась, – честно призналась я.
– А тут все просто, это биология, – пожал плечами фейк, – женщин всегда тянет к наиболее перспективным самцам, от которых будет самое сильное потомство. Айвиан в плане ценности генотипа недосягаем, эльфы много тысячелетий посвятили выведению таких суперособей, как он.
Я растерялась.
– Знаешь, мне кажется, дело тут не только в этом.
– Знаю, – не стал спорить Гвоздик, – пока Иван тут, у меня нет шансов. Но когда он исчезнет, я смогу попытаться завоевать твое сердце. Не сразу конечно, сначала ты будешь грустить о нем. Но я буду настойчив, и со временем ты меня полюбишь. Хотя и будешь до конца жизни сравнивать с прекрасным эльфом, которого потеряла. Не в мою пользу, понятное дело.
Я, честно говоря, никак не ожидала такой шокирующей откровенности. Все-таки фейки не совсем люди.
И я прекрасно понимала, что задавать сейчас вопрос, который крутился у меня на языке – жестоко, что надо попытаться как-то смягчить боль фейка, но не смогла не спросить:
– Почему ты решил, что Иван исчезнет?
Гвоздик рассмеялся.
– Потому что после того, как он убьет Клыка и еще дюжину орков в придачу, это будет самым мудрым решением с его стороны.
Да. Конечно, так и будет. Но может быть…. Гвоздик словно прочел мои мысли:
– Нет, в Зеленый Лес он тебя с собой не позовет. После проблем с орками, которые он устроит Зеленому Посольству, его и самого примут назад с большими оговорками.
Не позовет. Представителей других рас вообще не пускают в умирающий истощенный мир высших эльфов. По официальной версии – потому что малейшее нарушение равновесия может привести к гибели древнейшего из миров. По неофициальной – из-за снобизма и самомнения эльфийской расы.
– Да, пожалуй, ты прав.
Я поплелась на кухню, Гвоздик, не предупредив меня, куда-то вышел. Заварила свой чай, взяла со стола деревянного оленя, чтобы хоть чем-то занять руки. Занять мысли так просто не получалось. Беспокойство о Тики и Иване заполнило меня всю. Гвоздик тоже беспокоил, но иначе. С ним мы еще успеем во всем разобраться.
Фейк появился на кухне через пару минут. Он сходил за коробкой с платьями, которую мы оставили во дворе. Поставил ее на стол и открыл крышку. Несмотря на напряжение, я не смогла удержаться от восторженного вздоха.
Платьев было два – бирюзовое и бледно-розовое. Оба длинные и невероятно роскошные. Розовое – плотное, вышитое бисером, бирюзовое – невесомое и легкое.
Гвоздик достал бирюзовое платье и приложил ко мне. То, что он угадал с размером, было очевидно.
– Ты очаровательна. Можешь надеть это сегодня вечером для меня?
Я снова почувствовала благодарность, но Гвоздик явно торопил события. Хотя его можно понять.
Что же делать? Я вспомнила совет Урфина и попыталась слушать свое сердце, но там по-прежнему царил какой-то кавардак. А разум подсказывал, что Гвоздик меня любит, что Иван уедет, что Тики хорошо ладит с фейком. Что мне с Гвоздиком легко и просто.
– Давай я надену его, когда мы отпразднуем спасение Тики, – предложила я, наливая фейку чай.
– Эльф вернет его уже к полуночи, – не стал спорить Гвоздик.
– Тогда сразу после, – попыталась улыбнуться я.
Что-то настораживало. Может, то, что Гвоздик опять сменил масть. Передо мной сидел черноволосый мужчина с серебряными глазами и хищным насмешливым лицом. И следы драки с орками начисто пропали.
– Такие красивые, – я провела рукой по ткани платьев, – даже жаль будет надевать их в «Полевую Ромашку».
– Тебе больше не нужно работать. Мне очень хорошо заплатят за ликвидацию «Огуречной Фермы» и убийство Клыка, – Гвоздик сказал это так просто, что я даже не сразу поняла, что услышала. – А когда я завершу тот крупный заказ, ради которого Черный круг прислал меня сюда, ты будешь одной из самых богатых женщин города.
Заплатят за ликвидацию фермы и убийство Клыка? Черный круг?
– Но ведь это не ты убил того шамана и не ты убьешь Клыка! – пролепетала я, опускаясь на стул.
Ноги не держали, мне показалось, что я начала понимать происходящий фарс. Все вообще было не так, как виделось!
– Технически не я. Мне такие вещи не под силу, я же не высший эльф и не суперагент людей. Но организовал все я. Все-таки мы, зимний народ, тоже кое-что можем. Так что и гонорар положен мне. Ну, за вычетом тех денег, которые пошли Вандерштутелю за печать-приманку.
Я хлопала глазами, растеряв все слова.
– А кто этот гонорар заплатит? – все-таки сформулировала я.
– Летний народ. Они пару месяцев назад обратились к Черному кругу с просьбой спасти их незадачливых родственников от «Огуречного Рая». Притащили кучу пожертвований, всей общиной собирали. Ну а поскольку у Черного круга в Портграде и так были дела, Черная королева милостиво разрешила мне и этим заняться.
Я не знала, что ответить. Откровенность Гвоздика сбивала с толку и пугала.
– Но ведь получается, что ты подставил Марию, Урфина и Ивана.
– Да. Все это, конечно, довольно подло и жутко грустно, но и таким, как мы, надо как-то выживать и решать свои проблемы. Я бы не отказался быть похожим на Ивана или даже Урфина, но чего нет, того нет. Способности у меня средненькие, происхождение и вовсе подкачало, – фейк отодвинул пустую чашку, – но это не значит, что меня нельзя полюбить. И ты полюбишь. А я сделаю тебя своей принцессой.
Фейк встал и, подняв меня со стула, поцеловал в губы. Я не сопротивлялась. Была настолько поражена, что ни на какие действия сил не хватило. Это правда происходит со мной?
– Мне нужно еще кое-что уладить. Не скучай без меня.
Я стояла посреди кухни, совершенно потерянная. За Гвоздиком захлопнулась входная дверь. Он ушел абсолютно уверенный, что я действительно буду ждать его! С чего он взял? Да, фейк не знает, что Урфин уже решил все мои финансовые проблемы, но неужели он считает, что после всего того, что он натворил, я буду с ним ради денег?
Нет, тут другое. По-моему, Гвоздик думает, что я и вправду полюблю его. Я, конечно, в чем-то могу его понять, и таким, как он, действительно нужно выживать. Получается, что никто, кроме Черного круга, не заступился за местных фейков. Но все-таки их методы – это жуть.
Я налила себе чашку чая, пытаясь хоть как-то объяснить себе тот факт, что Гвоздик так откровенно выложил мне все это, ни на секунду не усомнившись, что я его безоговорочно поддержу. Такое самоубийственное доверие не вписывалось ни в какие логические рамки.
Я опустила ладонь в карман за оберегом. Мне нравилось крутить его пальцами, это успокаивало.
Олень горел, как раскаленный утюг.
Блин! А ведь ответ лежал на поверхности. Гвоздик был уверен, что зачаровал меня!
****
Завтра заканчиваем))
Глава 37
ГЛАВА 37
Мои мозги наконец включились и усиленно заработали. Что делать? Что мне теперь делать? Я несколько часов металась по квартире, как раненый зверь, не зная, на что решиться. Тики – самое важное. Но то, что за его безопасность придется заплатить жизнями десятка орков – неправильно. Да, орки совсем не милые ребята, но жизнь – это жизнь. Я должна, я просто обязана попытаться найти другой выход. Не изображая беспомощную девицу в беде и не превращая Ивана в убийцу. Если никаких других вариантов не останется, я закрою глаза и выберу Тики. Но сейчас у меня еще есть время и надежда.
Идей, правда, нет.
Надо идти к Клыку. При всех его недостатках он показался мне здравомыслящим и даже не чуждым гуманизма.
Ага, вот чисто из гуманистических соображений он и велел похитить Тики – напомнила я себе. И все равно надо попробовать поговорить с Бибра орком. Убивать они меня вряд ли станут, я все-таки человек, так что хуже не будет.
Я решительно вышла в коридор и, чертыхаясь, почти полчаса провозилась с проклятым замком на сапоге. Он окончательно разошелся. Прыгая на одной ноге, я заметила у вешалки еще одну коробку. В ней оказалась новая пара моего размера. Ну надо же – Гвоздик купил мне обувь. На секунду меня охватила благодарность. Сапоги выглядели удобными и красивыми – изящные, но на невысоком каблуке, под цвет моего пуховика. Каким бы ни был фейк, обо мне он искренне заботился.
Я отогнала нахлынувшую сентиментальность. В конце концов, я сильная самостоятельная женщина. Уж такую мелкую проблему я могу решить сама! Без помощи мужчин. В общем, я зашила разошедшийся замок нитками прямо на себе.
Не очень изящно, зато быстро и эффективно.
На улице уже было не просто темно, зимой темнеет рано, стояла ночь. Как же я прокопалась. Предновогодняя иллюминация совершенно не радовала. Я даже и забыла, что до Нового Года осталось каких-то две недели.
Не до праздников как-то.
Я шла к Черному рынку. Главное, чтобы эти тупоголовые вышибалы меня пустили. Не хватало еще, чтобы мой героический поход закончился прямо на ступеньках базара.
Но мои опасения оказались напрасными. Один из орков меня узнал.
– Она поет в «Ромашке», – объяснил он коллеге.
– Говорят, очень горячая штучка, – донеслось мне в спину, стоило отойти от ворот шага три.
Все, теперь от этого имиджа мне не избавиться.
Рынок украсили к Новому Году, и он выглядел еще своеобразнее, чем в прошлый раз. Не знаю, то ли мигранты тоже празднуют первое января, то ли просто отдали дань царящему в городе настроению. Но елки торчали отовсюду, а каждый третий ларек теперь торговал игрушками, фонариками или дурацкими сувенирами.
Я проблуждала по рынку около часа, пытаясь найти ту отдельную, огороженную оркскую секцию, где располагался шатер Клыка. Конечно, можно было спросить у кого угодно, но я не решалась.
Вышла я к нужному месту совершенно случайно. Даже и не предполагала, что рослый орк при входе в огороженный ряд окажется справа от меня. Мне наоборот казалось, что надо брать левее.
Орка я узнала. Он меня тоже. И, как выяснилось, он был вообще хорошо информирован о последних событиях.
– Клык ждет другую женщину, – угрюмо заявил он, когда я приблизилась.
В этот раз я уже знала правильный вопрос.
– Ты решаешь за него?
– Иди давай, не болтай, – поморщился орк, пропуская меня, – надеюсь, ты ни при чем. Никто в этом мерзком городишке не играет вальсы лучше тебя. По крайней мере, в тех местах, куда меня спокойно пускают. Будет жаль, если Клык прикажет свернуть тебе шею.
– А я-то как расстроюсь, – пробурчала я, решив не слишком удивляться вальсам.
Орков сегодня было чуть ли не вдвое больше, чем в прошлый раз. Что, действительно опасаются нападения? Меня никто не останавливал, и я без помех дошла до палатки шамана. У входа я немного притормозила, потому что рядом с палаткой стояла ель, украшенная куклами людей, гномов, фейков и эльфов, подозрительно похожих на фигурки вуду. Куклы были подвешены за шеи, как на эшафоте. Вроде ничего такого, а мурашки по спине забегали. Рядом с елью стояла табличка, на которой красовалась какая-то надпись на оркском. Орки пользовались нашим алфавитом, но слов я, естественно не разобрала.
– Крапспа юрла, – автоматически прочитала я.
– Украшайте елочку, – донеслось из палатки, и я узнала голос Клыка, – заходи, раз пришла.
Мое сердце пропустило несколько ударов. Тики где-то тут, может, даже в этой палатке. Взяв себя в руки, я откинула полог и вошла.
Несмотря на царящий полумрак, я сразу поняла, что Клык один. Тики с ним не было. Огромный орк сидел перед разноцветной доской с замысловатым рисунком. На доске валялись небольшие кости, то ли птичьи, то ли мышиные. В первый момент я подумала, что Клык занят игрой, но почти сразу пришла мысль и о гадании.
– Чего надо? – не слишком дружелюбно спросил орк.
– Я пришла за Тики. Пожалуйста, верни его.
– А то что? – осведомился Клык.
– Это не угроза, это просьба, – сказала я.
– И на том спасибо, что не угрожаешь мне в моем же доме, – ухмыльнулся Клык, – в свое оправдание могу сказать, что я вообще не в восторге от необходимости похищать детей, но твоя подруга убила Лысого Филина. Она должна ответить за это.
– Мария – человек, – напомнила я.
– А Филин был орком.
– Он был плохим орком, – возразила я и поспешила добавить, пока ухмылка Клыка не переросла в оскал, – в любом случае, я не хочу больше жертв. Если я не смогу забрать Тики, его заберут силой, и, скорее всего, многие твои соплеменники погибнут. Мне этого не хочется.
– Правда? Почему же? – орк с насмешкой посмотрел на меня.
– Потому что это неправильно! И с Филином было неправильно, хотя он и творил ужасные вещи!
– Знаешь, что меня поражает в людях? – орк откинулся на подушки и, не дожидаясь моего ответа, продолжил: – Вы очень разные. И эта ваша человечность в вас неравномерно распределена. Кому-то досталась пара капель, а кто-то по уши ею залит. Тебе вот не поскупились на нее. То с кашляющим эльфом носишься, то за фейком на ферму полезла, то теперь о нас беспокоишься. Ничего хорошего тебе это не принесет.
Ой.
– А откуда ты знаешь, что я приходила на ферму за фейком? – поразилась я.
Как Клык узнал такие подробности?
– Фейк твой оказался очень предприимчивым, – усмехнулся шаман, – думаешь, как мы так быстро вычислили стрелка и артефактщика? И про то, что женщина-стрелок дорожит этим ребенком, тоже ведь не сами догадались. Со временем выяснили бы все, конечно, но когда тебе пальцем показывают, какого мальчишку похищать, дела идут гораздо быстрее.
Я не верила своим ушам. Этого просто не могло быть! Да, я понимала, что Гвоздик использовал Урфина и Марию, чтобы избавиться от Лысого Филина, но, выходит, он потом сдал их, а заодно еще устроил похищение Тики! Ну да! Фейку же нужно избавиться и от Клыка, а иначе Иван не согласился бы на убийство!
Мои кулаки сжались. Я, может, и поняла бы необходимость ликвидации огуречной фермы, но рисковать жизнью Тики ради своих игр?
– Сколько вы ему заплатили? – спросила я.
– Достаточно.
Значит, Одуванчиков еще и деньги за все это получил. Стало совсем мерзко. И мозги, что радует, активизировались. Я расстегнула пуховик, в котором уже становилось жарко, сделала несколько шагов в сторону орка, стараясь не следить на ковре, и села напротив шамана. В верхней одежде и сапогах не очень удобно, зато теперь стало похоже на переговоры.
– Послушай, Клык, а если я назову тебе имя того, кто режиссировал всю эту историю, ты пообещаешь оставить в покое Тики, Марию и Урфина?
– Могу пообещать не трогать мальчика, ты вряд ли обладаешь такой информацией, которая стоила бы голов остальных, – лениво проговорил орк.
– Ты знаешь про Черный круг? – забросила я пробный шар.
– Ты за кого меня принимаешь? Хотя, пожалуй, я был бы рад о них не знать, – шаман говорил все так же насмешливо-лениво, но в его полузакрытых глазах появился интерес.
– Мне известно, что Черный круг взялся разобраться с «Огуречным Раем» и тобой. И мне известно имя зимнего, который приехал выполнять этот заказ, – я скрестила пальцы, чтобы Клык не вычислил этого фейка, которого, получается, уже несколько раз видел лично, и который крутился в самом центре всех событий.
Клык выпрямился и открыл глаза.
– Говори. Если ты действительно сдашь мне эмиссара Черного круга, я обещаю не трогать твою подругу Марию и гнома Вандерштутеля. Потому что, зная методы зимнего народа, даю руку на отсечение, что твои друзья – всего лишь марионетки.
Это правда. Гвоздик втянул нас всех в это дерьмо. Может, это действительно был единственный способ помочь фейкам на огуречной ферме, но зачем потом продавать всех?
И все-таки. Это же Гвоздик. Который заботился обо мне и Тики. А потом попытался приворожить меня при помощи магии и надоумил орков похитить мальчика.
– Ты его знаешь. Это тот самый ГвоздИк Одуванчиков, – сказала я и, заметив, что на Клыка эта информация не произвела сильного впечатления, добавила: – На фейском языке его зовут Драэн, а мы называем его ГвОздик.
Орк шумно выдохнул. Похоже, он мне поверил.
– Что ж, я польщен. Черный круг отправил к нам своего лучшего провокатора и диверсанта. Только «Драэн» правильно переводится не как «гвоздик», а как «шип». Железный Шип. И я ведь видел его и ничего не заподозрил. И Филин не заподозрил, что его морок либо вообще не затронул Шипа, либо очень быстро рассеялся, – размышлял орк.
Ага! Вот оно что! Теперь все понятно с оберегом! Я не дарила его Гвоздику, тот просто сделал вид, что пришел в себя благодаря амулету. И, значит, Гвоздик тоже не мог мне его подарить, раз он ему не принадлежал. Урфин был прав – все это время амулет действовал от эмоций Ивана. Я с трудом сдержала счастливую улыбку.
– Зимние фейки такого уровня очень хорошо маскируются, их практически не вычислить, – вздохнул Клык, – так что твоя информация очень ценна.
– Да ладно, – удивилась я, – с Гвоздика его рыжина то и дело сползает. Я раз пять это замечала.
Шаман широко улыбнулся, обнажив внушительные три клыка.
– Брось кости, лавфи, – сказал он.
Мне совершенно не хотелось трогать чьи-то кости, но и оскорблять Клыка отказом – тоже. Я выбрала небольшую белую косточку, похожую на фалангу пальца. При ближайшем рассмотрении я убедилась, что это и была фаланга. Я практически выронила ее на разноцветную доску, надеясь, что этого будет достаточно и не придется дотрагиваться до остальных костей.
Брошенная мной фаланга упала на какое-то пересечение золотых трещин, по форме напоминающее звезду.
Клык покивал каким-то своим мыслям.
– Так я и думал. Да это и невооруженным взглядом видно, – задумчиво проговорил он, – ты талантливая девочка, в тебе спит магия. Недаром они все так в тебя вцепились. Но мой тебе совет, держись подальше от них всех.
Я захлопала глазами. Магия? Во мне? Совет я списала на нелюбовь Клыка к эльфам и зимним фейкам.
– Что ж, лавфи, сделка состоялась. Я даю слово, что орки не будут преследовать Марию Петрову и Урфина Вандерштутеля, – торжественно произнес шаман.
У меня с души камень упал.
– А Тики? Я могу его забрать?
– Увы. Мальчика здесь нет, – Клык смотрел на меня смеющимися глазами.
– Где он? – я вскочила на ноги, все равно оставшись ниже ростом, чем сидящий орк.
– Вероятно, в Зеленом Посольстве. Буквально за полчаса до твоего появления сюда примчался Мириандан Риандерик в сопровождении Севастиана и Катаржины Тиндери и Каэла Тор Сафала. Эта почетная остроухая делегация хором заявила, что мальчик Тики признан высшим эльфом, а потому его должны немедленно передать Посольству своей расы. Я не стал инициировать дипломатический конфликт с Зеленым Лесом и отдал ребенка. Так что не волнуйся. Остроухие, конечно, испортят мальчика своим воспитанием, но больше ему ничего не угрожает.
Я снова села. Ну, ладно, какой там села. Плюхнулась на пятую точку.
– Посол признал Тики высшим эльфом? – ошарашенно пробормотала я. – Ну ведь Тики, он… не совсем…
– Я тоже заметил, – насмешливо покивал орк, – вероятно, кто-то очень настоятельно попросил посла о подобной милости. У эльфов невероятно гибкие взгляды на правила, когда дело касается их собственных интересов.
Черт! Ну почему я совершаю одну глупость за другой? Я опять все неправильно поняла! Иван не собирался врываться на рынок и убивать орков направо и налево! Он попросил Риандерика признать Тики эльфом, чтобы мальчик получил защиту Зеленого Леса!
Мне вообще не нужно было вмешиваться. Хотя как это не нужно было? Мария и Урфин теперь в безопасности. В отличие от Гвоздика.
– Ладно. Тогда я пойду.
– Иди. Я, кстати, собираюсь в пятницу посетить твое выступление.
– Вальсы любишь? – предположила я.
– Это больше наша молодежь слушает. Я предпочитаю соул, – орк снова откинулся на подушки и прикрыл глаза.
Все. Больше я ничему не удивляюсь.
Я не успела еще дойти до выхода из оркской части рынка, как меня обогнала компания из трех внушительных орков, несущаяся во весь опор. Боюсь, я знаю, куда они помчались.
Снова стало жаль Гвоздика.
Сам виноват, напомнила я себе.
Я брела вдоль пестрых рядов и даже заглянула в несколько лавочек с елочными игрушками. Ничего даже близко не сравнится с тем, что сделал для нашей елки Урфин.
На одном из прилавков были выставлены хрустальные шары с фигурками и искусственным снегом внутри. Я взяла один с зеленым деревом и потрясла его. Странный он какой-то. Почему в новогоднем шаре зеленое дерево? Да и снега там нет. Вместо белых снежинок в стеклянной сфере закружились опавшие листья. И увяли, скукожившись. Дерево осталось голым и безжизненным. Что это вообще такое?
– Ну, если коротко – ты его убила, – ответила на мой невысказанный вопрос продавщица за прилавком ларька.
Я испуганно подняла на нее глаза и онемела.
«Извините, я не специально», – застряло у меня в горле. За деревянной столешницей стояла та черная фейка – Альдрованда.
– Да ничего страшного, это случается, – улыбнулась она.
Не знаю уж почему, но меня охватил жуткий ужас. Не помня себя, я бросилась прочь и немного успокоилась, только когда за мной захлопнулись двери рынка.
«Ты его убила» звучало у меня в ушах еще долго, пока я не догадалась сжать в руке оберег. Ненавижу черных фейков и их магию. Недаром все их так недолюбливают.
