Текст книги "Хозяйка магической лавки, или Невеста вне отбора (СИ)"
Автор книги: Алиса Холин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
– Вот и хорошо, – ответила она и покинула меня посреди незнакомого леса.
Да ладно...
Забавная шутка.
Я бы посмеялась над своим неожиданно приобретенным статусом, если бы вид королевы хоть немного располагал к смеху. Но королева Лиадэйн была настроена решительно.
Меня начало бросать то в жар, то в холод. Ноги и руки стало выкручивать, как при гриппозном состоянии. Как бы и вправду простуда не разыгралась. Никто ведь даже аспирина не подкинет. Нет, болеть мне нельзя.
Взгляд уперся в темноту, проступающую за деревьями. Вон там, между раскидистыми игольчатыми лапами, вроде тропинка.
Раз вопрос о зелье встал ребром, нужно пересилить недомогание и спасать не только себя, но и незадачливого Мерлина. Найду его и русскими словами объясню человеку, насколько он ошибся в своих магических расчетах. Пусть как хочет, так и изобретает злополучное зелье страстных ночей. А потом обратно меня отправляет, подальше от чудовищного мира с плахами.
– Съешь шоколадку, – донесся откуда-то из-за деревьев голос. – Колбасить перестанет.
– Что?! – Я опустила глаза и увидела сидящую на земле рысь.
Ту самую!
С чьей помощью я благополучно перенеслась из своего мира. Пушистая шерстка лоснится на солнце, ушки-кисточки крутит в стороны, будто маленькие антенки. И с невинной мордой такая, словно ничего необычного не произошло, на меня смотрит.
– Ух, держись! Сейчас ты у меня, приспешник тьмы, получишь! Узнаешь, как бедных девушек из дома похищать!
Бросилась и замерла в шаге от своей жертвы. Уставилась с подозрением. Это мне что, показалось? Ведь не может такого быть, чтобы дикие коты разговаривали... Да вообще, чтобы животное человеческим голосом!
– Прошу не обзываться, – заговорила рысь. – Зови меня Цезарем. Я пришел, потому что должен был тебя привести.
Я прищурилась.
Нет ли за спиной животины кого-нибудь из рода человеческого, чтобы так надо мной подшутить? Но нет, со мной разговаривало животное.
Я скептически на него уставилась.
– Возьми, – мягко рыкнула рысь и приподняла пушистую лапу. На земле лежала шоколадка из автобуса. – Сладкое поможет восстановиться. При переходе часто такое бывает.
Состояние у меня, по правде сказать, было не из лучших. Того и гляди свалюсь под деревом с температурой. Тогда уж точно плахи не миновать. А так какой-никакой шанс поправиться все же имелся.
Я с независимым видом нагнулась и подняла с земли шоколадный батончик. Развернула цветастую обертку – на вид обычная шоколадка. Надкусила и вмиг почувствовала, как отступают все симптомы простуды. Хоть сейчас готова пройти отбор в олимпийскую сборную.
Давно так хорошо себя не чувствовала!
Хоть рысь в моих глазах и выглядела предателем, но была она живым существом. Ну да, разговорчивая... А у кого нет недостатков? И решила я прежде, чем с Цезарем расквитаться, вывести его на чистую воду.
Заходить собралась издалека.
– А ты? – спросила у рыси. – Тебе нужен шоколад?
– А я уже все. – Животное неторопливо поднялось на лапы.
Все так все.
Для начала пусть покажет дорогу в магическую лавку, что незамедлительно я у нее и спросила. На это рысь ответила просто:
– На перекрестке следует свернуть на тот путь, который покажется тебе менее нормальным.
Цезарь лениво сообщил, что новое место моей работы находится на окраине леса. Добавил, что путь наш зависит от меня. И вообще, его уточняющие комментарии по поводу нашего маршрута неуместны – я сама должна знать местонахождение своей лавки.
Вот хитрец!
Несколько раз я попыталась ситуацию прояснить.
Ну не я же приволокла иномирца к себе домой!
Мне было жутко интересно, в какой мир я попала. Кроме плахи, какие здесь действуют правила и законы. Кем мир заселен, и вообще, какой сейчас год?
Однако рысь хоть и разговорчивая оказалась, но очень уж своенравная. С удовольствием рассказала, какой шелковистой после сметанных масок становится ее шерсть, как удачно она недавно выторговала на рынке чудесную козью кожу для башмаков Мерлина. И как после этого колдун настолько расчувствовался, что даже волшбой приготовил для них сытную трапезу.
Когда я спрашивала, почему сюда попала именно я или с чего все взяли, что магическая лавка принадлежит мне, рысь фыркала и талдычила одно: «Все вопросы к Мерлину!»
Учитывая, что ситуация с братом и Богданом Сергеевичем меня знатно выбила из колеи, а взаимоотношение с Цезарем было построено на моем гневном недовольстве, легкости в наше общение это не прибавило.
Путь до магической лавки прошел в оживленной перепалке по поводу: «Предупреждать надо!» и «Другая бы на твоем месте только радовалась!»
Признаться, через некоторое время мне за себя стало неловко. Препираться с кошкой – великого ли ума надо быть? Зато, пока мы шли, удалось выведать про магическую способность рыси превращаться в разных людей и животных. При необходимости Цезарь не только принимал чужой облик, но и менял характер. Например, милота и любезность старушки, которую я щедро угостила тортом, предназначенным для Богдана Сергеевича, входили в набор личных качеств этого прототипа. А значит, превращаясь на время в пожилую женщину, Цезарь перенимал все ее особенности.
– А ты можешь прямо сейчас превратиться, допустим, в мышонка? – донимала я не из желания позлить животное, мне и правда было все интересно.
– Нет, – горделиво и с обидой отрезал Цезарь.
– Жаль, что в тебе не задержалась приветливость от старушки, – ехидно заметила я.
– Ну почему же, – рысь мяукнула почти как кот. – Будешь по утрам делать блины со сметанкой, буду ласковым. А если еще масочки на шерстку...
– Ишь, вымогатель какой выискался! – перебив его, возмутилась я. – Во-первых, надолго задерживаться не собираюсь, чтобы по утрам тебе еще и готовить. А во-вторых – не нанималась. Пусть тебе Мерлин волшбой своей готовит.
– Так ты же хозяйка магической лавки! – Цезарь в один прыжок обогнал меня и приземлился на лапы, перегораживая дорогу. – Испокон веков так было: люди обращаются по потребности, а хозяйка помогает.
– Другие, может, и помогают, но мне, если помнишь, самой бы на плаху не попасть.
– Ой, да ладно тебе. – Рысь, совсем как человек, махнула лапой. – Проходили.
Развернулся и, важно переступая лапами, продолжил путь. Я последовала за ним.
– Мне бы твою уверенность, – растерянно ответила я. – Цезарь, а куда делась прежняя хозяйка?
– Оказалась неистинной, и Мерлин потерял ее где-то в междумирье, – запросто ответил мой спутник.
– То есть как потерял?! – Моя челюсть опустилась сама.
– Да не переживай, с тобой все будет хорошо. Ты у нас истинная – зуб даю! Правда, – нос рыси дернулся, – сейчас все немного изменилось.
– Что изменилось? – От откровений Цезаря становилось не по себе. Причем чем дальше, тем больше.
– После предыдущей хозяйки клиентов поубавилось. Опасались королевского гнева.
– Что так прогневило королеву?
– Твоя предшественница направо и налево раздавала любовные зелья. Хотела помочь людям избавиться от проклятия «любовь живет три года». Но оказалось еще хуже: люди перестали понимать, по-настоящему они любят или это воздействие магии. Чтобы прекратить беспорядки, королева за волшбу отправляла на плаху.
– Ага, – вспыхнула я от царской несправедливости. – А сама-то, сама?! Приказала приготовить для родного сына зелье страстных ночей!
– Не распыляйся ты так, – сказал Цезарь. – Что можно королеве, то нельзя ее подданным.
А ведь прав же котик. Долго за примером ходить не нужно: братик мой, хоть не король, и то решил, что ему дозволено распоряжаться моей судьбой.
– Бывшая хозяйка потребовала у Мерлина вернуть ее домой. Что там дальше случилось, не знаю. Мерлин захочет – расскажет. А вот людей разве законы какие остановят? До сих пор с наступлением ночи приходят тайком. Спрашивают, когда лавочка откроется. Любви им, видите ли, мало.
Информация не для слабонервных.
Волшба – плаха.
Не волшба – тоже плаха.
Путь домой – не факт, что попаду туда, куда нужно.
К всеведущему чародею вопросов накопилось воз и маленькая тележка.
Чтобы еще больше не нагнетать ситуацию, я решила отвлечься. Начала рассматривать лес. Чем дальше мы продвигались, тем сильнее укреплялась уверенность, что такая растительность мне никогда не попадалась.
Деревья, которые я вначале приняла за хвойные, оказались с совершенно неколючими иглами. Случайно задетые, длинные зеленые иголочки на ветке зашевелились, словно медленно передвигающийся коралл. И я с удивлением обнаружила, как с их кончиков слетели и рассыпались в воздухе белые, как пух, хлопья. Попадались деревья чуть выше моего роста с идеально прямыми и гладкими стволами цвета слоновой кости. На их макушках росли гигантские шишки. Возле их золотистых чешуек, будто бы возле гнезд, летали крошечные яркие птички. В нос ударили ароматы сирени и акации. Обоняние с каждой секундой улавливало новые и новые чарующие запахи. Они играли, танцевали, взрывались фонтанами, перемешивались друг с другом, словно все это благоухание создавалось невидимым парфюмером, знающим толк в своем деле.
– Я же говорил, – довольно мурлыкнул Цезарь. – Нормального и в твоем мире по маковку хватает, а необычное ты сможешь встретить только здесь.
Я оглянулась назад – обычные лесные дебри. Но впереди – что-то невероятное! И чем дальше мы заходили, тем волшебнее в лесу становилось.
Думала, что все это чудо никогда не закончится. Но тут деревья расступились. И за ними открылось свободное пространство, так неожиданно, что я сбилась с шага. Тропинка выходила на большую поляну, в центре которой возвышалось причудливое двухэтажное строение с резной крышей и маленькими башенками. За домом виднелся пруд с неподвижной черной водой.
Возможно, когда-то это место и выглядело чудесным природным уголком, но сейчас оно превратилось в мрачные руины. Пруд зарос болотной ряской, лодка на берегу прохудилась и частично сгнила. Здание обветшало и местами начало рушиться, стена из камней была почему-то обуглена сверху, будто на ней жгли костры. Триллер! Не хватает Бабы-яги со ступой.
Это было такое несуразное, мрачное и странное место, что до меня не сразу дошло, что мы на месте.
– Эта развалюха и есть моя магическая лавка? – упавшим голосом спросила я Цезаря.
– Дом, милый дом, – жизнерадостно протянула рысь. – Заметь, ты сама его нашла.
– Как-то по-другому я себе представляла магическое жилье…
Во мне поселилось необъяснимое смутное чувство тревоги. И даже проскочила шальная мысль – бежать отсюда со всех ног! Но разум, ясный и холодный разум спросил: «Куда?»
– А почему пруд такой черный?
– Люди называют его мертвым. – По утоптанной дорожке Цезарь направился к развалюхе. – Но ты же не веришь в предрассудки?
Поляну тронули неспешные синие сумерки.
С опаской поглядывая на черную водную гладь, на плохо гнущихся ногах я потащилась к входу в эту хибару. Миновала три скрипучие, выщербленные ступеньки. Остановилась перед висевшей на расхлябанных ржавых петлях перекошенной дверью.
Хорош из Мерлина хозяин, раз допустил на своей территории полный разгром. Еще колдуном числится. Сытную трапезу волшбой сварганить – так запросто, а как порядок и уют поддерживать – так в кусты.
За тяжелой дверью послышались шаркающие шаги и стук стеклянной посуды. В щелях между досками показался свет фонаря. А вот и сам нерадивый хозяин. Услышал гостей.
Я вдохнула полной грудью, машинально поправила платье и волосы и приготовилась к встрече с «коллегой». Однако шаги не приблизились, а удалились. Странно. И даже минут через пять дверь нам никто не открыл.
Я глянула на Цезаря, а тот и усом не повел, мол, разбирайся сама!
Ну что ж...
Не я ли два дня назад рвалась к ответственности?
Хотела наравне с Глебом и Кристиной управлять кафе. Невольно вспомнилось известное предупреждение: «Будьте осторожны со своими желаниями – они имеют свойство сбываться» И не зря же советуют! В следующий раз буду осторожнее. Буду загадывать со всеми важными уточнениями и дополнениями.
А сейчас...
Осторожно схватилась за тусклую медную ручку в форме кольца, но невольно осталась на месте. Покрутила ручку влево и вправо, бесполезно – дверь оставалась заперта. Под ручкой виднелась большая пустая замочная скважина, за ней – тяжелое дыхание тьмы и тишина.
Если в доме кто-то и был, то сейчас там определенно ни души. Может, Мерлин нас не услышал и через черный вход отправился по важным колдовским делам?
А мне-то что делать?
Куковать ночью на берегу мертвого пруда?!
Даже спрашивать не хочу, почему его так местные прозвали!
Собственный страх сковал похлеще всяких предрассудков. Сердце пропустило пару ударов, а потом как затрепыхалось! Как заколотилось! Я задергала кольцо активнее, а потом и вовсе принялась остервенело тарабанить, дрожа всем телом, едва не теряя рассудок от ужасных картин, выдаваемых моим буйным воображением.
– Эй, ты зачем дом ломаешь? – донеслось до моих ушей сквозь оглушающие удары.
– А чего нам дверь не открывают?! – огрызнулась на Цезаря, готовая в любую секунду разрыдаться.
– А ты ей приказала открыться?
Руки мои перед очередным ударом зависли в воздухе.
– Кому? Двери?!
Рысь повела морду, словно я глупость какую спросила.
Я часто заморгала, но разводить дискуссию не стала – не время.
Распрямила плечи, глубоко выдохнула.
А собственно, почему бы и нет? Мир-то вроде магический. Значит, и правила здесь должны действовать особенные. Дома мне управлять не давали – не доросла. Может, здесь оторвусь по полной. Даже усмехнулась своей дерзости. Честно говоря, в затею не очень верилось, но мысленно я собралась и про себя потренировалась: «Милый домик, не мог бы ты нас впустить, уж очень не хочется ночевать на улице». Не приказ, конечно, – просьба... Только открыла рот, чтобы произнести пожелание вслух, как послышался лязг массивного замка. Судя по звуку, ключом уже давно не пользовались. Потрескавшаяся и рассохшаяся дверь медленно и легко отворилась сама.
Чудеса...
Правда, через пару мгновений вся магия на этом закончилась.
Цезарь прошмыгнул в темноту первым. Я же, неожиданно окутанная плотными клубами пыли, отчаянно начала чихать и кашлять. Когда приступ кашля прошел, вытерла выступившие слезы и наконец-то смогла заглянуть в проем. Увидела очертания какой-то мебели и полок. Сквозь грязные оконные стекла с трудом просачивались лунные лучи. Выхватывали грани тех мест, где еще не завершили работу время и моль.
Я открыла дверь пошире и прошла внутрь.
В свете луны отчетливо разглядела собственные следы, отпечатавшиеся на толстом слое пыли. Возникало ощущение, что нога человека касалась досок пола этой развалюхи пятьдесят, а может, и все сто лет назад.
Чтобы окончательно не задохнуться от вековых залежей грязи, неожиданно ожившей от моего посягательства на ее вечный покой, уткнула нос в пуховик.
Как в этой антисанитарии можно что-то приготовить?! Здесь и жить-то небезопасно!
– Цезарь! Ты уверен, что это именно то место, где мы должны оказаться?!
Рысь не ответила.
Похоже, дикий кот решил бросить меня на произвол судьбы.
Выбирайся, Аня, из западни, как можешь.
Странно, но я даже не испугалась. Это ведь еще как посмотреть, где условия хуже: замужем за ходячим тестостероном с сомнительным уголовным настоящим или разгребание застарелой пыли в баб-яговской избушке. Подумаешь, в лесу. Главное, крыша и стены есть. А дверь вообще – по моей просьбе работает!
Хотелось бы сказать: «Домой, в свой мир, всегда успею вернуться», но я осеклась. Информация стратегически важная, но недостоверная. А потому для начала не мешало бы осмотреться, а там уже, если потребуется, буду паниковать.
Стараясь глубоко не дышать, сделала еще пару шагов.
Если бы я была в своем мире, то эту часть помещения можно было бы назвать гостиной. Удивительно, но мне показалось, что внутри дом гораздо просторнее.
Возле входной двери располагались деревянная лавка и ростовое овальное зеркало. Сразу за зеркалом стена прерывалась зевом мрачного холла с изогнутой лестницей, ведущей на второй этаж. Я брезгливо поежилась – с перил, как многослойная драпировка, свисала противная паутина.
Слева от лестницы находилась полуоткрытая дверь, гораздо добротнее, чем входная. Я приоткрыла ее и вздрогнула оттого, что над моей головой у самого потолка что-то треснуло, коротнуло и заискрилось. В совершенно темном помещении откуда ни возьмись появился огонек с голубоватым пламенем. Висел он прямо в воздухе и освещал пространство не хуже светодиодной лампочки. Не успела отойти от шока, как поразилась следующему, поистине великолепному явлению. Как оказалось, я попала в кладовую, до отказа набитую сырными головками, кусками свежей ветчины, жареными куриными тушками, висящими на стене косичками чесночных головок и золотистого лука, пучками зелени, глиняными и деревянными кувшинами, горшками и хлебами различной выпечки. Соблазнительные ароматы кориандра и мускатного ореха буквально опьянили.
Не знаю, ждал Мерлин моего прихода или это были его запасы на зиму, но я решила поступить по-хозяйски. Отломила ножку от ароматной зажаренной тушки и, откусывая ломтики нежного мяса, зажевывала мягким пшеничным караваем.
Как голод утолила, сразу второе дыхание открылось.
Рассматривать свои владения начала с бо́льшим интересом.
Дверь кладовой приоткрыла, чтобы огонек лучше освещал внутреннее пространство всего дома.
Гостиная была обставлена дубовыми стеллажами, темным диваном и несколькими то ли тумбами, то ли сундуками. На второй этаж я заглядывать пока не стала, потому что мое внимание привлекла огромная чугунная печь с дымоходом, вмонтированным в стену. Стояла она на левой стороне дома, видимо служившей кухней. Над плитой в идеальном порядке были развешаны котелки, поварешки, сковороды, терки, штопоры, ножницы для разделки птицы, толкушки и овощерезки. Справа от плиты находился кухонный шкаф, через его запыленные стекла я разглядела тарелки и кружки, скорее всего керамические, да еще несколько металлических чаш с вытянутыми краями. А слева от плиты стоял стеллаж со всевозможной утварью загадочного вида. Возникло какое-то странное чувство, что вся магия, если она и происходила, зарождалась именно здесь – среди этой утвари и на этой печи.
– Как здесь чудесно... – прошептала я в восхищении.
Нет, конечно же, я не простила Мерлину халатного обращения с магической лавкой и прекрасно осознавала размеры волонтерской акции «Чистый дом», да и про плаху каждую минуту помнила... Но отчего-то на душе сделалось легко. Всего-то и нужно – прибраться да дождаться Мерлина, чтобы он приготовил магическое зелье.
Для начала отыщу, чем запущенное непотребство можно истребить. На того, с кем «веселей, в доме чисто в два раза быстрей», рассчитывать нечего. Поэтому буду рада обычной метелке, тряпке и простой воде в каком-нибудь тазике.
Перед тем как приступить к великой миссии, я долго думала, не знала, куда пристроить свой пуховик. Но потом догадалась, вспомнила, что есть-таки в доме единственное чистое место. Вывернула пуховик наизнанку, свернула и отнесла в кладовку на свободную полку.
Прошла на кухню. Открыла нижнюю дверцу кухонного шкафчика и как по заказу обнаружила большую глиняную чашку литров на пять. Там же лежали несколько кусков тонкой холстины. Метелки или веника сколько ни искала – не нашла. Зато в напольном кувшине оказалась вода. Набор «Экономная Золушка» готов!
Для начала соберу сухой тряпкой паутину и вымою окно – уж очень не люблю, когда через стекла не видно улицу. Я приподняла со столешницы тяжелую глиняную чашку с водой. Повернулась к гостиной и нос к носу столкнулась со зловещим лицом. Глаза глубоко запали в орбиты, кожа имела темно-желтый оттенок мумии.
– Кто такая? – хуже несмазанной двери проскрипел страшный голос.
Копна белых волос страшного старика свисала до пояса, в густой бороде торчали камышовые метелки. А сам он был одет в какой-то средневековый балахон до самого пола. Стекла на его очках блеснули и точно шпагой меня пронзили.
Я громко закричала и уронила емкость с водой.
Чашка разбилась, вода расплескалась.
Человек не тронулся с места.
Я отступила на шаг.
Он ко мне.
По памяти начала шарить рукой по стене. Ухватила пальцами родненькую чугунную рукоять и рванула к себе. Сковорода со свистом рассекла воздух, и… старик свалился в беспамятстве, получив точный и сокрушительный удар в голову.
Глава 4
Старик должен был свалиться в беспамятстве...
Должен был!
А как иначе?!
Но он продолжал стоять и смотреть на меня как ни в чем не бывало. Нахмурил кустистые брови и бормотал что-то неразборчивое – как будто ругался на странном языке: интонация понятна, а смысл не улавливается.
Моя память отмотала назад несколько кадров с пережитым. Я упрямо сопротивлялась, отказывалась верить, но она настойчиво тыкала мне в лицо ясную как божий день картину – полет сковородки не прервался о препятствие в виде головы страшного старика. Чугунная посудина прошла сквозь голову, словно через туман.
– Мамочка дорогая! – услышала я свой вскрик.
Негромкий, полный ужаса.
Мне стало трудно дышать, сердце застучало в ушах.
Из последних сил я собрала остатки своего боевого духа и взглянула перед собой пристально, почти хладнокровно, обещая ни за что не свалиться в обморок.
Если бы не фокус со сковородой, я приняла бы старика за актера в роли духа сэра Саймона де Кентервиля из спектакля «Кентервильское привидение». Ввалившиеся глаза с прожилками лопнувших сосудов, дряблая серая кожа, вопившая о расческе шевелюра. С образом трехсотлетнего призрака он слился превосходно! Только вот сквозь «актера» я четко видела льющийся голубоватый свет из открытой кладовой.
Нет, никакой это не актер, а самый настоящий бесплотный призрак!
Жуткий и леденящий кровь.
Я следила за ним почти со священным ужасом, а привидение сердито и немного обиженно бросило:
– Эй, леди, какая хватка! Будьте со мной поласковее, я очень... как вы успели заметить, неустойчивый.
Ишь какой чувствительный, оказывается.
В свое время я каких только фильмов про призраков не насмотрелась и книг не начиталась. Почти у каждого привидения была тайна. Может, и у этого на заднем дворе чахнет свое миндальное дерево?
Немного приободрилась.
– Я... Мне ничего об этом не сказали, – неловко запинаясь, проговорила я.
– А никто и не обязан был, – встряла в разговор не пойми откуда появившаяся рысь. – Тут тебе не школа благородных девиц – все сама.
Рысь запрыгнула на стол и важно уселась, будто домашняя кошка, вернее, кот.
– Знакомься, – Цезарь указал мордой на призрачного старика, – профессор темных искусств, эксперт по тайным знаниям, величайший и единственный в своем роде мастер...
– Мерлин – к вашим услугам. – Призрак прервал поток хвалебной речи и в знак вежливого приветствия слегка склонил прозрачную голову.
Цезарь фыркнул.
– Аня, – представилась я в ответ и выпалила: – У меня есть от вас письмо!
Сказала о письме с одной целью – забота о личной безопасности. Уж очень не хотелось, чтобы на ночь глядя, этот человек (или существо?!) в своей забывчивости выставил меня за дверь.
– Сто восемнадцатая – та самая. – Добавил Цезарь.
На странное, мягко говоря, дополнение Мерлин взметнул кустистые брови. Весь вздрогнул, взбодрился, вперился изучающим взглядом, и добрых минут пять минут, бурча под нос веселенькую мелодию, дотошно меня разглядывал. Когда, наконец, до него что-то дошло, он заявил:
– Занятненько… Это что же получается? Раз она тут… значит, моя магия работает?
Колдун резко повернулся к Цезарю.
– Да, мой старый друг, – рысь дернула хвостом. – Это значит, ты все еще великий и могучий.
Мерлин рассеянно глянул на протянутое письмо, которое в моих руках превратилось в сизый дым. Словно озадаченный увиденным, колдун вынул откуда-то из-под бороды длинную и тонкую конфету, напоминающую лакричную палочку, только из жженого сахара. Покрутил ее, каким-то чудным образом удерживая в прозрачных пальцах. Хотел откусить, но лакомство прошло сквозь него, как недавно чугунная сковорода.
– Все никак не получается забыть вкус карамели. – Старик посетовал. Он пытался выглядеть веселым, но я увидела такую муку и обреченность в его глазах, что сердце сжалось от жалости и сострадания. Разброс его эмоциональных переживаний заставил меня призадуматься.
– Хотите?
– Нет, спасибо, но ваша помощь очень нужна в одном важном деле... – пробормотала я, и тут же пожалена о сказанном.
Одновременно теряя способность соображать, потому что привидение вмиг нависло надо мной как скала.
Цезарь присел и спрятал морду в лапы, а я на физическом уровне ощутила, что прямо сейчас окажусь в эпицентре сверхмощной бури.
Да что не так с этим колдуном?!
– Вы не любите карамель? – Вдруг спросил он. Привидение удивилось, словно я призналась в самой страшной и ужасной тайне, какую мог хранить человек на земле. В считанные секунды из вызывающего сочувствие призрака Мерлин превратился в разъяренного. Черты его прозрачного лица исказились гримасой ярости. – Глупое живое создание! – Кажется, от ярости Мерлина мои волосы встали дыбом. – Жизнь – это такая штука, которая готова вытечь из тела при малейшем предлоге. Если вы не умеете получать от жизни такие элементарные удовольствия, то как вы можете называться сто восемнадцатой?!
Я ужасно испугалась приобрести врага в лице привидения.
Королевы мне, что ли, мало?!
Еще никогда я не соображала так быстро во имя собственного спасения.
На задворки сознания отодвинула информацию про нумерацию и споры об элементарных удовольствиях. Поторопилась успокоить Мерлина и убедить, что как раз без сладостей и десертов не представляю себе жизнь. Как на духу выпалила про кулинарный колледж, в который не смогла поступить, про мечту о домике на берегу сурового океана, где проводила бы свои мастер-классы. И даже про то, что мои десерты – единственное, что привлекало клиентов в наше кафе. А про чудом избегнутое замужество рассказывать не стала. Посчитала, что это к делу не относится. На последок возмутилась приказом королевы Лиадэйн. Мол, где и где заговоры на страстные ночи?! Если высокопревосходительство не шутило, то к утру моя песенка окажется допетой.
Услыхав про мои десерты, Цезарь засуетился, часто перебирая лапами, и подтвердил мои слова. Сказал, что вкуснее не пробовал. Я подумала – молодец котик, поддержал в трудную минуту. Если до плахи дело не дойдет (эх, моя слепая вера в чудеса!), так уж и быть, за добрые слова испеку для рыси целую тарелку оладий.
Спустя минуту после моего вещания призрак зашевелился.
Поверил?
Проникся?
Вместо конфеты в его левой руке оказался пустой зеленый бутылек без крышки. А в правой...
– Щелк-щелк! – громко сказали большие, зловещего вида ножницы, молнией пролетая над моей головой.
– Эй! – возмутилась я и отпрыгнула, когда неожиданно от моих волос был отрезан приличный локон. – Что вы делаете?!
Вместо объяснений Мерлин деловито поместил мои волосы в бутылек, закупорил и спрятал вместе с ножницами где-то под густой бородой.
– За каждое колдовство требуется расплата. – Довольный колдун потер руки. – Ну, за работу, друзья мои живехонькие! Давно я не готовил зелье страстных ночей!
Собирается изготовить это треклятое зелье?
Требуется расплата?
Ну и ладно!
Главное – нашелся помощник!
Хихикнула, потому что расплата за зелье страстных ночей каким-то там локоном – по сути, выкуп собственной жизни – показалась мне смешной.
– Я бы на твоем месте не хихикал, – предупредил Цезарь. – Мерлин не любит, когда его учение воспринимают не всерьез.
Я чихнула (проклятая пыль!) и часто закивала, мол, о чем речь, и так все понятно.
Рысь приготовилась к прыжку на пол.
– Почему ты назвал меня сто восемнадцатой?
Мой вопрос животное остановил.
– Кто ж будет запоминать все имена? – заважничал дикий кот и присел на мягкое место. – За пятнадцать веков в подмастерьях у Мерлина немало побывало.
– Пятнадцать веков?! – ахнула я. – Что же получается, он и правда тот самый...
Рысь прищурилась недоуменно и даже слегка презрительно.
– А ты сомневалась?
– Не то чтобы...
С ума сойти! В нашем мире считают, что Мерлин – образ собирательный, вымышленный. А я рядом с ним стою, руку протяни – до бороды достану. Обязательно воспользуюсь ситуацией и подробно расспрошу о его жизни. Опыт и знания нереальные. Объяснять никому не буду, что проездом оказалась в магическом мире. Разве поверят? Ничем же не докажу.
– А то, что я хозяйка магической лавки? Пошутил, да?
– Что значит «пошутил»? – возмутился Цезарь. – Ни капельки. Только времени мало прошло – лавка тебя принять должна.
– Принять? – Я посмотрела на рысь исподлобья.
– Да, принять. – Дикий кот воинственно вскинул подбородок. – Испытания могут проходить много лун.
– А побыстрее нельзя?
– Зачем?
– Я не хочу терять время.
Рысь дернула носом.
– Ты его разве теряешь? – Животное спрыгнуло со стола, бесшумно приземлившись на лапы. – По-моему, все наоборот. Ты лучше от Мерлина не отставай. Смотри – он открывает вход в свою святая святых.
Поди разберись в кошачьих зашифрованных посланиях – иногда говорит одними загадками.
Я перевела взгляд на прозрачную фигуру старика. Только сейчас увидела, что он не передвигается по полу, как все обычные люди, а парит в воздухе. Переместившись к одному из стеллажей, он что-то пробормотал, и шкаф со скрипом отодвинулся.
Поторопилась вслед за названым учителем в образовавшийся в стене тайный проход.
Больше всего это место походило на лавку пряностей Розали Калверт из сериала «Гримм». Обстановка была оформлена в зеленых и серых тонах. В центре комнаты располагался широкий прилавок, за которым виднелась небольшая дверца, видимо ведущая в еще одно подсобное помещение. По обеим сторонам от этой дверцы стояли шкафы с полками. На полках – бесчисленное количество баночек с травами, жидкостями и порошками, все с подписанными этикетками. Наверняка на местном языке, но я все понимала, как будто кто-то тут же транслировал мне перевод.
На настенных полках теснились толстые книги и множество разных товаров от маленьких статуэток до изящно выполненной посуды. На прилавке, полках и полу не было видно ни грамма пыли. Я покрутила головой в поисках источника мягкого желтого света. Так и не нашла. Но то, что в отличие от предыдущего помещения здесь было светлее, – факт. И вообще, лавка выглядела удивительно уютно. Даже воздух был чище. Пахло приятным кедровым запахом, словно его источали бревенчатые стены.
Наверное, такой свежестью пахнет возле домика с моей фотографии. Я представила рокот океана, наполняющий меня кипучей энергией. Как теплый ветер ласкает кожу, словно поцелуи любимого мужчины. Чарующий пейзаж мгновенно возник в моем воображении, а за ним по жилкам разлилось тихое счастье.
Так, стоп!
Я с трудом вырвалась из тягучего наваждения. Какой такой мужчина? Никаких мужчин мне не нужно. С ними, самовлюбленными эгоистами, ни одной мечты не исполнить. Возможно, когда-нибудь, когда уж совсем будет неприлично и грустно слоняться по миру одной, придется выйти замуж. С облегчением выдохнула, потому что это «когда-нибудь» показалось невероятно далеким.
