Текст книги "Истории Предгорья (СИ)"

Автор книги: Алиса Чернышова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

(5)

Чао  между тем переминался с лапы на лапу, явно не зная, что делать. Ему не было ещё и ста, он был отправлен учиться вместе с Алым отпрыском просто для того, чтобы добрать группу. И, как любой оранжевый дракон, он очень дорожил покровительством своих огненных господ: остальные Дома редко приближали к себе оранжевых, предпочитая более одарённых магически каменных или вершинных.

Ко хотела сказать, что будет, вдруг что, свидетельствовать о невиновности Чао. Хотела напомнить, что говорить и думать – не преступление, что он ни при чём.

Но всё, на что её хватило, это путанно пробормотать, почти ни на что не надеясь:

– Помоги... Пожалуйста...

– Заткнись!

В неё полетело пламя, сил уклониться от которого не хватало. Ко обречённо закрыла глаза. Как глупо... Она вслушивалась в гудение пламени, но вот ведь странное дело: больно не было.

Открыв глаза, она изумлённо увидела, что Чао прикрыл её своими крыльями и ответил на огонь товарища огнём.

– Ты что творишь?! – взревел Чи. – Спятил?

– Я вызвал господина, – мысленный голос Чао звучал на диво безэмоционально. – Пусть он решает.

– Ты сделал что? – зашипел Чи. – Совсем идиот?! Ты подставляешь господина, неужели не понимаешь?

Диколири увидела, что спина Чао напряглась. Он явно сомневался, не зная, что в этой ситуации правильно, а что – не слишком.

– Я не могу принимать такие решения, – сказал в итоге молоденький дракончик хрипло. – Господин не приказывал ничего... такого.

– Дуррак!

Драконы сцепились. Чи был больше, старше и опаснее Чао, и Ко хотела бы помочь, но силы её покинули совершенно. Всё, на что её хватило, это осторожно, не привлекая внимания, начать выплетать сигнальные чары.

Она недостаточно хорошо знала Рика Алого, потому понятия не имела, что он решит с ней делать.

Закончить не успела: противников разметало в стороны, и на поляну приземлился повелитель пекельного огня во всём своём алом величии.

– Что за ерунда здесь происходит?! – от его ментального вопля голова Ко буквально взорвалась болью. Она сдавленно заворчала, и Алый ошеломлённо на неё вытаращился. Кажется, до сего момента дракон просто не знал о её присутствии.

– Так... – сказал он.

Диколири могла только воображать, как выглядела: одно крыло сломано, второе – обожжено, морда и голова в ссадинах, обычно коричневая шкура вся красная от крови, текущей из многочисленных царапин.

– Ещё раз, – из глотки Алого вырвалось рычание. – Какого демона тут происходит?!

– Это недоразумение, – выродил Чи. – Это всё Чао! Я говорил ему не звать вас, мы бы и сами отлично разобрались...

– В чём? – холодно уточнил Рик. – Почему эта... госпожа Конопушка так выглядит?

Ко дёрнулась: прозвище, данное ей Стальным Старейшиной, в этих обстоятельствах было очень странно слышать. И как только запомнил?

– Он напал на меня, – сказала Ко. – Он хотел меня изнасиловать и убить.

Зрачки Алого слегка расширились.

– Чи? – уточнил он.

– Я хотел поучить эту наглую тварь манерам, – сказал Чи. – Отомстить её любовничку за наглость...

– Ясно, – задумчиво кивнул Рик. – Понимаю... То есть, когда Осариди в очередной раз раскатал тебя на тренировке, ты решил, что попользовать и убить его любовницу – хорошая идея.

– Таких надо учить, господин, – проговорил Чи, явно ободрённый реакцией Алого. – Они не понимают по хорошему!

– Да, – кивнул Алый отрешённо. – Правильные слова говоришь. Хорошо придумал! Но мне вот интересно: что, совсем не жаль бросаться на ту, что не имеет отношения к нашим разборкам? На слабую девушку из древесных? Нет, я так посмотрю, она тебя неплохо отделала, но всё же...

– Ей стоило бы поменьше задирать нос и думать, для кого ноги раздвигать! – рыкнул Чи.

– Ясно, – кивнул Рик, и Чао грустно опустил крылья; Ко приготовилась бросать сигналки. – Не трать силы, Конопушка. Я сам.

И огненные цветы, призывающие преподавателей, расцвели в небе.

– Господин?.. – попятился Чи.

– Ты только что сказал одну очень, очень мудрую вещь, – невозмутимо сказал Рик. – Бывают идиоты, которые совершенно не понимают по-хорошему.

В следующее мгновение Алый дракон взвился в воздух, и Ко отчаянно пожалела, что зрение вернулось настолько хорошо. Да, она изучала боёвку, да, смотрела со стороны на тренировки, но никогда не думала, что можно драться вот так. Что можно делать с драконьим телом такое... что можно так ломать кости... что...

Когда голова Чи Оранжевого упала к её ногам, Ко всё же стошнило кислотой и жёлчью. Ко слышала хлопанье крыльев, видела, как спускаются к ним преподаватели, но всё это проходило мимо её сознания. Алый дракон меж тем превратился в человека и покачал головой.

– Конопушка, – сказал он, пнув голову своего приятеля. – Это – мои извинения. Ты можешь потребовать у моего Дома компенсацию в деньгах, землях, самоцветах. Твоя просьба будет удовлетворена. И мой тебе совет: возьми компенсацию и убирайся из облачного корпуса.

– Нет, – сказал кто-то.

Наверное, Ко.

Алый покачал головой. Вокруг был шум, гам, но она смотрела только на него, приближающегося шаг за шагом.

Красивый. Жестокий. Ужасный. И...

– Да брось, – сказал он. – Тебе повезло выжить. Понимаешь? Но удача – штука капризная, сегодня она с тобой, а завтра уже нет. Это – облачный корпус, тут за красивым фасадом большие сильные мальчики и зубастые хитрые девочки играют в кровавые, жестокие, грязные игры. Здесь не место смелым и наивным малышкам вроде тебя. Вот твои друзья, что бы сами о себе ни думали, вписываются идеально. А ты... просто маленькая птичка, летящая за наживкой прямиком в силки.

Его пальцы застыли в волоске от её чешуи. Время словно бы растянулось, искривилось, а они всё смотрели друг другу в глаза. Интересно, почему у всех представителей старших Домов такие глубокие глаза? Что Ика, что Рик...

– Ты ведь действительно красивая, – сказал он внезапно. – И легко найдёшь своё место вне этих стен. Тебе стоит уйти, правда. Отыскать свою пару, жить долго и счастливо, улыбаться мужу своей красивой улыбкой. Потому что только в сказках добрые девочки вроде тебя выходят победительницами в чужих жестоких играх. Реальность же такова, что чаще они становятся инструментами, разменными фигурами. Или – случайными жертвами, как ты сегодня.

Вокруг них сновали какие-то тени, кто-то пытался до Диколири дозваться, но она видела только Алого. Ей казалось, что сейчас решается нечто важное, что ответ, который вертится на языке, всё изменит, что прямо сейчас её жизнь сделает крутой поворот, устремится вниз по склону, набирая скорость.

– Хорошо, что решать мне, – сказала Ко. – И решать, и отвечать за последствия. Я не отступлюсь. И не уйду!

– Смелая девочка, – покачал Алый головой. – Смелая и просто феноменально наивная.

С этими словами он щёлкнул Ко по носу.

И ошеломлённо вытаращил глаза, наблюдая, как между ними возникает побег с полураспустившимся бутоном.

– Люблю герберы, – зачем-то сообщила Ко.

На этом её сознание решило, что с него хватит фестивалей, и спешно покинуло хозяйку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍*

Ко пришла в себя в лекарской.

И подумала, что, пожалуй, стоило ещё поваляться без чувств.

На миг промелькнула мысль притвориться. К сожалению, высокое гости, которые тут почему-то обретались, перестали зло сверлить друг друга глазами и уставились на Диколири.

– Ну, как я вам? – уточнила она. – Всё плохо, или в темноте сойдёт?

Ос чуть нервно усмехнулся. Ика вздохнул с явным облегчением. Рик алый сверкнул очами так бешено, как будто хотел выиграть конкурс на звание самого страшного и вредного дракона в округе.

Мог не стараться – приз и без того достался бы ему.

Ко протянула руку, привычно переплетая пальцы с пальцами Осариди – друга следовало успокоить.

Рика Алого натурально перекосило.

Ах да, гербера...

Ко задумалась. Может, и прав был Ос, когда говорил, что ей судьбой предназначено попасть в облачный корпус: вот, уже второго дракона, совместимого с ней, встретила. Причём у них не что-то там, а почти идеальная совместимость! Отлично же.

Правда, Ко понятия не имела, как с такой вот парой, знатной и высокородной, себя вести. Усложняло всё то, что у Рика, как бы так сказать, был слегка сложный характер.

А у Ко была совместимость с одним его врагом и роман в прошлом – с другим.

Воистину, тяжело быть юной драконицей!

Впрочем, по итогу ничего решать ей не пришлось: первым заговорил Рик.

– Очень трогательно, – он демонстративно покосился на их с Осом переплетённые пальцы. – Но на этом хватит нежностей: я не позволял тебе касаться моей пары. Лучше попрощайтесь: сегодня вечером она покидает облачный корпус.

Чего?

Нет, не так.

– Да какого... – начала Диколири.

Ну, и высказалась.

Говорила она долго, со вкусом и минимальным пиететом по отношению ко знатным семействам Предгорья. Если бы её монолог был хоть сколько-нибудь правдивым, можно было бы сказать, что, с одной стороны, у Алого дракона крайне богатый интимный опыт, с другой – ему нечего больше бояться в жизни.

– Да, и нанять несколько частных учителей, – невозмутимо добавил этот... дракон. – Мать моих будущих детей и слов-то таких знать не должна! Впрочем, тут я не могу тебя винить, милая. Чего ещё ждать – с учётом того круга, в котором ты обретаешься...

Н-да.

Как-то не так Ко себе представляла Обретение. В её фантазиях присутствовали, пожалуй, прогулки под луной, её носили на руках, всячески завоёвывали, защищали... ну, и всякое такое, о чём мечтают девочки. Диколири, если честно, в этом смысле была вполне себе девочкой, хоть розовое человеческое платьице натягивай, ну, и парик – для большего смеху. И она этого не стеснялась. Да, многим драконицам, особенно знатным, было всё равно, кто кого в их паре будет на руках носить, и это была норма. У Ко, однако, были другие вкусы.

Да, она вроде как – в теории – хотела себе в пару кого-то сильного и мужественного.

Но вот это вот всё ей не нравилось. Совершенно точно и вполне определённо не.

Да и вообще, стать матерью знатных драконов – вроде бы, отличная перспектива для древесной. Но, по правде, её семья никогда не стремилась обрести краткое имя, а свою будущую карьеру Диколири себе представляла точно иначе. И мечтала, пожалуй, что её пара будет видеть в ней нечто... немного большее, чем просто "мать детей". Большая честь, кто бы спорил, и многие об этом мечтают, но... но, как бы глупо и наивно сие не звучало, есть ещё любовь.

Наверное.

На этот счёт у существ, пишущих умные книжки, мнения не сходились, конечно. Многие утверждали, что в паре любовь всё равно появится, потому и заморачиваться не надо – женитесь, любитесь, работайте над собой, и всё само по себе сложится. Опять же, никто не умнее судьбы, потому вдвойне глупо рассчитывать её перехитрить.

С другой стороны, парность – это вроде как толчок. Стимул, чтобы обратить внимание на это конкретное существо, совет от мироздания.

Выбор остаётся.

Рик... он симпатяжка, да. За такую пару девицы бы передрались, и Ко, возможно, тоже захотела бы поучаствовать в поединке – больно хорош, стервец. Но позволять ему вот так вот наглеть? Нет уж. Тем более что даже вежливого и обычно невозмутимого Ику перекосило. Вон как побледнел! Хотя, казалось бы, куда уж дальше...

– А с чего вы, собственно, раскомандовались, почтенный господин? – поинтересовалась Диколири тоном селянки, которая вдруг обнаружила, что симпатичный мужик влез в окно не для того, чтобы покуситься к обоюдному удовольствию на её честь, а всего лишь затем, чтобы нагло своровать мешок брюквы. – Мы с вами ещё не официальная пара.

– По законам Предгорья ты обязана меня признать, – отмахнулся Алый. – Если считаешь, что я не обращусь с этим к Старейшинам – зря.

Вот ведь... чудесное создание.

– Уж простите: у меня есть, из кого выбрать. Есть другое существо, совместимое со мной.

Уй, как его перекосило... Любо-дорого смотреть.

– И кто же это? – уточнил Рик так вкрадчиво, что любое разумное создание бы сначала всё честно рассказало, а потом схоронилось. Диколири, однако, в раздражённом состоянии разумной бывала раз в пятилетку, если очень-очень сильно припекало.

– Старейшинам скажу имя, если спросят, – обрубила она. – И клятву дам.

Рик полыхнул глазами, но вынужденно притормозил и заговорил ласково-ласково, как лекарь с умственно отсталым.

– Ты ведь понимаешь, какую выгоду это принесёт твоей семье и тебе, правда? – поинтересовался он, а после покосился на Оса. – Кем бы ни было это... существо, с которым ты совместима, оно не сможет предложить больше, чем я.

– Ну почему? – ухмыльнулась Ко. – Характер у него всяко поприятнее! Манеры там, умение с девушками обращаться... Он ухаживает, подарки дарит... А не командует с первой минуты, как будто я должна ему с рождения и по гроб жизни! А семью сюда не впутывайте. Мои родители живут в достатке и больше интересуются магическими аномалиями, чем землями и деньгами. Унижаться ради коротких имён – или давить на меня – они, будьте уверены, не станут. Про выгоды для семьи – это вы компаньонкам и помощникам объясняйте. Они, не сомневайтесь, оценят.

– И чего же ты от меня хочешь, в таком случае? – прошипел Рик.

– Любви, – выдала Ко.

Оба знатных дракона вдруг криво усмехнулись. Очень одинаково, будто она сказала какую-то на редкость смешную и, в то же время, грустную шутку.

– И в чём же она выражается? – поинтересовался Рик. – В твоём понимании.

Ика отвернулся и отошёл к окну. Чего это он?

– Вот философы и поэты по этому поводу не договорились, а я возьми и положь вам рецепт! – возмутилась Ко. – Но они все как-то намекают, что за парой ухаживать надо. Ну знаете, не просто сказать: "Ты! Я буду исполнять твои капризы, а ты родишь мне детей!". Чувство должно появиться...

– Вот обретём друг друга – и появится, – отрезал Рик. – Как только мы признаем друг друга, все другие перестанут иметь значение. Я буду любить одну тебя.

Ос как-то странно прищурился, будто понял что-то, Диколири неведомое.

С другой стороны, это же Осариди, не так ли? Он всегда знает чуть больше. Особенность у него такая, не то врождённая, не то благоприобретённая.

– Ничего не знаю, – отрезала Ко. – Я верю, парность – не панацея и не прививка. Хочешь, чтобы я тебя признала – влюби меня в себя. Вот моё последнее слово.

– Детский сад! – прошипел Рик и, круто развернувшись, хлопнул дверью так, что по зачарованной стене пошла трещина.

– Н-да, – сказал Ос язвительно. – Вот уж идеальная пара – истеричный придурок. Прямо мечта. Не рассчитывает же он, что ты и вправду согласишься?

– Не говорите ерунды, Осариди, – неожиданно резко обрубил Ика. – Рик – отличная партия для Диколири. Она получит с ним всё, чего достойна. В свою очередь, она, возможно, единственная, кого я могу легко вообразить рядом с Риком. Уверен, в итоге он будет счастлив с ней.

– Интересно, – ох, какой у Оса голос! – А как же слухи, будто вы сами назвали Рика Алого своей парой?

– Осариди, прекрати, – прикрикнула Ко. – Все знают: это просто была неудачная шутка!

– Именно, – голос Ики, обычно вежливый, резал осколками льда. – Разумеется, мы с ним не пара. Это просто глупое недоразумение. И слава Небу, потому что это было бы ужасной насмешкой судьбы: двое мужчин из противоборствующих знатных Домов. Да ещё с учётом того, как в Предгорье в принципе и в Алом Доме в частности относятся к однополым союзам. Вот уж воистину, не стоит повторять за другими всякую ерунду, Осариди.

Ос ничего не ответил. Драконице хотелось его стукнуть: вот ведь хам нетактичный!

– Не злись, – Ко улыбнулась и послала в сторону Ики положительные эмоции.

Их искр было, конечно, недостаточно для полноценной связи, но немножечко манипулировать им она могла. Жёсткое выражение, возникшие было на его лице, чуть сгладилось.

– Простите, моя госпожа, – сказал он и элегантно поклонился. – Я, кажется, излишне эмоционален. Лучше расскажите, как чувствуете себя? Что хотели бы на ужин? Ваше состояние ещё не пришло в абсолютную норму, но...

Ко улыбнулась. Эх, и достанется же кому-то такое счастье!..

***

– Перекрёстная парность? – мать посмотрела на Оса с искренним изумлением и озорством. – Это что такое забавное приключилось в твоей жизни, что ты интересуешься этим вопросом углублённо, аквамаринчик?

– Матушка, – Осариди даже поморщился. – Я же просил не называть меня так!

– Это твоё имя, – отмахнулась она. – Точнее, его перевод со старорусалочьего. Так, не уходи от темы! Что там с перекрёстной парностью? Ты встретил кого-то особенного? Это мальчик или девочка, коль уж мы о таком заговорили?

– Не хочу тебя разочаровывать, но нет, – Ос слегка поморщился. – Я вообще не уверен, что могу встретить кого-то особенного, даже в теории. Тем более – мальчика: не моя парафия. Нет, ситуация связана с одним моим другом, и она... слегка неприличная.

– Неприличная? – повторила мать. – Милый, я, как это ни странно, обнаружила тебя не в водяных лилиях и не в капусте. И, если хочешь знать, с отцом твоим мы познакомились, когда я добровольно приняла участие в дикарских ритуалах, дабы узреть своими глазами легендарного речного бога. Так что, меня непросто смутить или удивить чем-либо, так что давай подробней. Что за неприличная ситуация у твоего гипотетического друга?

– Друг не гипотетический, а вполне реальный, – спокойно ответил Осариди, смиряясь – порой его матушка была совершенно невыносима. – И он предпочитает мужчин. И вот, он оказался в весьма странной ситуации, когда у него и ещё двоих существ, дракона и драконицы...

– Перекрёстная совместимость, – кивнула мать. – Понимаю. Что же, не повезло. В нашей стране и этом времени такая история просто не может закончиться счастливо для всех.

– А когда-то могла? – опешил Ос.

– Когда-то – да. Это сейчас принято считать, что перекрёстная совместимость – это всего лишь совпадение вкусов в паре и схожесть, некий общий знаменатель, что объединяет совместимых для одного дракона существ. В книгах времён Радужных князей, однако, всё описано иначе. Перекрёстная парность фактически значит возможность тройственного союза.

– Это невозможно для драконов!

– Сложно, но – нет, не невозможно. Другой вопрос, что ритуал, позволяющий дракону иметь две пары, требует, чтобы одна из пар оказалась между жизнью и смертью. Это, как ты понимаешь, непросто, с какой стороны ни глянь.

– Но... – Ос был в шоке. – Почему тогда об этом так редко говорят? В смысле... нас учат, что у дракона может быть одна пара. И всё.

Мать вздохнула.

– Ты знаешь мою увлечённость древними книгами, – сказала она. – Как и то, что наша семья, прямо скажем, далека от политических веяний...

– Какое отношение чья-то личная жизнь имеет к политическим веяньям?!

– Самое прямое, – хмыкнула мать. – Не мне тебе объяснять, что вещи, считающиеся нормальными у одних народов, являются извращением для других. Это продиктовано природой, да, но и веяньями тоже. Так, у людей считается нормой насильно выдавать замуж. Или вполне нормально во многих людских культурах, когда кто-то третий присутствует при первой брачной ночи. Или когда вывешивают за окно на всеобщее обозрение простыни с девственной кровью невесты. Распространены также обмены жёнами. В некоторых культурах отец может безнаказанно надругаться над женой сына – она не имеет права возразить...

– Но это же ужас! – воскликнул Осариди.

– Нет, всего лишь культурные или религиозные особенности. Для людей ужас то, что в драконьих парах в трети случаев именно драконица – глава семьи. И решаются такие вещи, в случае с парой боевых драконов, поединками. Или, например, тот факт, что двое хищников в Предгорье могут взять себе куклу на двоих, исполняющую их интимные желания...

– Но это нормально!

– Для нас, – хмыкнула матушка. – Для людей и многих других оборотней – нет, сие есть извращение. И глупо спорить, правы они или нет – это вопрос такой загадочной, крайне изменчивой и не вполне уловимой вещи, как общественная мораль. То же самое и с однополыми связями. Где-то, как в Ирребе, у волков или фейри, они возведены в категорию абсолютной нормы и даже поощряются. Где-то, как у медведей или в северных человеческих королевствах, они категорически запрещены под угрозой изгнания или смерти. Где-то, как в Предгорье или у кошачьих, их терпят, но очень не любят. При этом, как ты понимаешь, существа с соответствующими склонностями рождаются везде – вопрос лишь в том, насколько открыто они могут о себе говорить и насколько должны себя подавлять. Так вот, при Радужных князьях в Предгорье относились к этому иначе, довольно ровно. Один из первых князей, в чьём роду были русалки, состоял в тройственном союзе. К однополым парам относились, как к обыденности. Потом, однако, пришли Золотые.

– И чем им нестандартные пристрастия и тройственные союзы не угодили?

–  В первую очередь – ассоциациями с фейри. Считалось (и не сказать, чтобы совсем безосновательно), что чаще всего такие наклонности проявляются именно в тех, в ком течёт частица крови фейри. А, как ты знаешь, во времена Золотых началась повальная пропаганда, призванная максимально очернить народ Холмов. Сжигались книги, вымарывались все упоминания о возможных связях. Это стало ещё одним политическим ходом. Однако, были ещё резоны: одна из Золотых умерла во время неудачно пошедшего ритуала тройственности – её просто не успели вернуть. Как ты понимаешь, на её семью это произвело, мягко говоря, тягостное впечатление. Опять же, есть и практичная сторона, разумная: в союзе двух существ одного пола детей быть не может. Это было третьей причиной, ибо у драконов уже тогда намечались проблемы с численностью. Всё это подвигло Золотых построить в Предгорье то отношение, которое существует сейчас.

– А описание ритуала тройственности?..

– Не осталось, – покачала головой мать. – Мой совет этому твоему другу может быть один: взять пары в охапку и уехать из Предгорья. Мир клином на этих горах не сошёлся.

– Я... не думаю, что они могут это сделать, – отозвался Ос тихо.

– В таком случае, кому-то придётся делать крайне неприятный выбор, – сказала мать спокойно. – И я сочувствую тому, кому в этой лодке не останется места. А уж если выбор полностью будет продиктован общественными нормами, а не собственными желаниями – тогда, боюсь, несчастны будут все трое.