Текст книги "Пара для дракона, или игра в летнюю ночь (СИ)"
Автор книги: Алиса Чернышова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Раока сдавленно простонала, представив реакцию Ледяного. Волк согласно фыркнул в ответ.
– Нет, – сказал он, – Развлеклись мы тогда знатно, играя в догонялки – следопыт я или где? Но все же с Главой Безопасности одной из богатейших стран мне не тягаться, и его люди меня в итоге поймали, сдуру и от избытка усердия основательно при этом потрепав.
– Эти идиоты выжили?
– Не знаю, – вздохнул Гор, – Больше их не видел. Так или иначе, Ис тогда очень надолго закрыл меня здесь и был… слегка не в себе. Ну, я тоже был в бешенстве, сама понимаешь, потому время мы проводили весело и изобретательно. Это потом, когда этот ледяной придурок чуть не сдох в очередной передряге и я сидел рядом, неудачно изображая гребанную сиделку, его прорвало на откровения и я многое… понял. Просто… ты не злись на него за то, что он нас сюда запихнул. Это не потому, что он хочет обидеть или унизить, ему просто страшно. Воспринимай как… ну, не знаю… отпуск.
– Ну, отпуск так отпуск, – зевнула фейри, – Под хорошие колёса и не таким новостям порадуешься. А где сам виновник торжества? Работает?
– Ага, – мрачно согласился Гор, – Очень показательно притом – почти не заглядывает сюда и опасается тебя испугать.
Раока прикрыла глаза.
– Гор, – позвала она, – Мне эта вся ерунда снится, да?
– Вот об этом я и говорю, – вздохнул оборотень, но она уже вновь уплывала на волнах сна.
В следующий раз она проснулась от того, что было как-то уж очень жарко, как будто сзади к ней придвинулась печка. Личность печки тоже выяснилась достаточно быстро – запах Гора она узнала, даже не успев запаниковать, и тут же подуспокоилась, слушая его ровное сердцебиение.
Не то чтобы в такой близости было что-то новое, на самом деле – им нравилось друг друга касаться всегда, Гор с Исом позволяли ей то, что не было разрешено больше никому, и это было просто нормально. Они никогда не говорили об этом, не обсуждали этот вопрос – существует категория вещей, которые как бы не существуют, пока ты не признал их вслух, и их странные отношения определённо к таковым относились.
Так или иначе, необычного ничего в этом не было, да и волк вполне очевидно спал, но вот волна желания, пронесшаяся сквозь её собственное тело, не добавила радости. Тут же захотелось притереться поближе, так, чтобы у горячего и вкусно пахнущего мужчины за спиной тоже появилось нужное настроение, а потом перевернуться и…
Где там были эти успокоительные? Раока была готова сожрать их добровольно, кроме шуток.
Усилием воли подавив охватившие её чувства, она распахнула глаза – и встретилась взглядом с другими, льдисто-прозрачными, расчерченными вертикальным зрачком.
Ис устроился тут же – в шаге от них, в кресле, полускрытый густой темнотой, и смотрел… скажем, совсем не так, как нормальный дракон мог бы смотреть на свою пару, обнимающую другое существо: было в этом взгляде нечто жадное, голодное, напоминающее о самой природе летающих крылатых монстров, оберегающих свои сокровища в глубочайших пещерах.
Несколько мгновений они не двигались, потом Ледяной махнул рукой, явно окутывая Гора звуконепроницаемым куполом.
– Ненавидишь меня? – спросил он, и это было на самом деле последнее, что Раока ожидала услышать.
– Нет, – голос от неожиданности стал высоким, – Конечно, нет! Я просто…
– Все в порядке, – сказал Ледяной мягко, – Тебе не нужно врать. Я в очередной раз никого не спас, хотя и был уверен, что теперь достаточно силён. Но никогда не бывает достаточно силы, как никогда не бывает достаточно власти. Всегда найдётся кто-то сильнее – судьба и смерть, например.
Раока тихо вздохнула; да, ей следовало бы этого ожидать и теперь, благодаря Королю-под-Горой, она даже знала, откуда произрастают эти слова.
– Ты любил того, кого убил Лаари? – спросила она тихо.
Ледяной криво улыбнулся.
– Сложно сказать. Мы были подростками со всеми вытекающими последствиями вроде спермотоксикоза головного мозга или вечного чувства вселенской несправедливости. Миору был амбициозен – мечтал стать актёром – и жаден до чувств, впечатлений, эмоций. Между нами были страсть и юношеская привязанность из тех, что потом проходят бесследно… как правило.
Раока кивнула, принимая ответ. Она могла бы сказать тысячу слов утешения, но по себе прекрасно знала, насколько это бессмысленно и глупо. Никакие словоблудия не помогут, не смогут сделать чистым то, что однажды испачкалось, не смогут стереть из памяти то, что уже случилось.
Правда в том, что разум, однажды столкнувшийся с неразрешимой дилеммой, грязью и тьмой, всегда похож на разбитое зеркало с тысячей отражений. Кому-то вовек не собрать осколки, кто-то упрямством и кропотливой работой склеивает их воедино – криво, косо, как умеет, но все же воссоздает заново пусть карикатурного, гротескного и нелепого, но себя. Увы, даже в этом случае швы и неровности видны всегда – вот как это работает. Раока знала о таких штуках получше прочих, но там, лёжа в темноте, она пришла ещё к одному пониманию.
Да, невозможно стереть швы, не получится снова сделать зеркало цельным, но нужно ли это? Порой можно просто протянуть руку и принять другое существо – сломленным, запутавшимся, разбитым, со всеми болями и сомнениями. Наверное, иногда единственное, что возможно сделать – просто понять и быть рядом.
Улыбнувшись Ису, она осторожно протянула руку, переплетая свои пальцы с его. Дракон усмехнулся и вдруг поцеловал её запястье, пройдясь языком по венке. Фейри едва не выругалась, чувствуя, как поутихшее было желание снова ворочается под кожей, сворачиваясь внизу живота тугим клубком.
– Значит, не ненавидишь, – пропел он вдруг резко изменившимся тоном, – Это хорошо, с этим можно работать.
Его дыхание прошлось по влажному запястью, и как-то сразу вспомнилось, что в предках у этого красавчика – фейри из Цвета Аконита, способные очаровывать с полувздоха. _Читай на Книгоед. нет_ Да и опыт не пропьешь: если верить слухам, до обретения пары Ледяной сношал все, что под руку попадалось, в разных позах и вариациях. Так или иначе, при желании он мог завести с полоборота даже нечто малооодушевлённое – и беззастенчиво этим пользовался.
– Если решите перейти к чему-то интересному, я не против изображать мебель, но звук все же верните: во-первых, не люблю чувствовать себя глухим, во-вторых, не откажусь послушать, – раздался у Раоки над ухом весьма ехидный и совершенно не сонный голос Гора, и его рука чуть сжалась, притягивая её ближе.
Бровь Ледяного поползла вверх, но жест, отменяющий воздушный блок, он послушно изобразил.
– Ты обнаглел совсем, – сказал Ис раздраженно, – Когда это ты научился так контролировать сердцебиение, что можешь даже меня обмануть, притворяясь спящим?.. Нет, забудь. Главный вопрос – кто тебя учил?
– Серьёзно? – простонал волк, – Все драконы – психопаты, но мне досталась бракованная, повернутая на ревности ящерица. За что я тебя, придурка, вообще люблю?
– Снимай штаны – напомню, – предложил Ледяной, – Глубоко и со вкусом.
– Ис, блядь…
– Я не такой, я полюбил и дал, – отбрил дракон, и вот тут Раока все же не выдержала – заржала в голос.
Иса, кажется, её смех успокоил и вдохновил на какие-то там подвиги – по крайней мере, он тут же пертёк на кровать одним очень плавным, вкрадчивым движением, навевающим воспоминания об охотящихся кошках, и устроился так близко, что его дыхание задевало её губы.
Раока подумала об успокоительных со все возрастающей ностальгией.
– Люблю слышать твой смех, – выдал между тем Ледяной, – Я всегда прислушивался к тому, что происходит у тебя в кабинете, чтобы поймать момент, когда ты смеёшься.
Раока чуть нервно хмыкнула, потому что голос дракона был переполнен силой и соблазном, в нём плескались чары фейри, те самые, подвластные только сильнейшим представителям могущественнейших домов, которым воспротивиться всерьёз почти невозможно. На самом деле, он мог бы сейчас зачитывать сводку новостей или проповедь о вреде добрачных половых связей – все равно эффект был бы сродни сшибающему с ног афродизиаку. А эти глаза были так близко, и запахи двух мужчин переплетались, погружая её на какую-то запредельную глубину, и цепляться за разум было все тяжелее…
Да и надо ли? Что с ней не так, на самом-то деле? Она так долго об этом мечтала!
– Ты мне кое-что обещал, – сказала она тихо, но быстро, не позволяя себе передумать, – Когда мы препарировали метаморфа, помнишь? Показал картинку и сказал, что, мол, если мы все выживем…
По лицу Иса скользнула усмешка.
– Сегодня все для тебя, – пропел он и склонился, провел губами в миллиметре от её шеи, но не касаясь – садистическая сволочь как есть, – Лишь пожелай.
Его голос густой, как патока, обволакивал и пленял, рука Гора поглаживала её живот, легко, едва касаясь, и если это был сон, то она не хотела просыпаться.
– Желаю, – шепнула она вроде бы уверенно, но прозвучало как-то на удивление хрипло и сорвано. На счастье, сценарий мероприятия больше не предусматривал глупых вопросов.
Это было совсем не так, как она ожидала. Почему-то ей представлялось, что ночь с этими двумя будет наполнена страстью и удовольствием на грани боли, и это было бы правильно и просто – она привыкла к такому, научилась это любить. После всего, что делали с ними кураторы в Цветении, она не думала, что может быть хоть что-то, чего она в постели не пробовала, чем её можно напугать, удивить или смутить. Однако, жизнь все ещё была полна сюрпризов, и её поджидал как раз один из таких: внезапно выяснилось, что к искренности и нежности Цветение её совсем не готовило.
Да, она никогда не была с кем-то, кто действительно дорожил бы ею, кто хотел бы её всю, а не просто тело – потому в этот раз всего всего было слишком много. Эти двое, в жизни умудряясь цапаться каждый десять минут, в постели были словно один человек, понимая друг друга не то что с полужеста – с полувзгляда. При этом им почему-то показалось, что короткой прелюдией они не обойдутся и её нужно довести до нужной кондиции. Её стоны, просьбы и даже ругательства при этом особенного влияния на это убеждения не оказывали.
Таким образом, довольно скоро Раоке стало настолько хорошо, что даже страшно: она ничего не контролировала и просто позволяла делать со своим телом вещи, которые уносили её за грань… вообще всего. И это было почти слишком, почти чересчур, и они не собирались облегчать ей задачу, доводя до состояния полной невменяемости.
Она и сама не поняла, почему в момент, когда все вокруг взорвалось ослепляюще-белым удовольствием, её щеки стали мокрыми от слёз.
– Все хорошо, – шептали ей, – Теперь все будет хорошо, слышишь?
И она была бы рада успокоиться, остановиться, потому что это было слишком личным, выворачивало наизнанку, разламывало все стены, возведённые вокруг остатков души. Ей было немного страшно от силы тех чувств, что полыхали внутри – что она будет с ними делать потом?
Выдыхая, глядя в потолок сквозь пелену слёз, чувствуя омывающие её волны удовольствия, она позволила себе не думать ни о чём. Она успеет об этом пожалеть, конечно… но это будет завтра.
20
Поездка в Холмы выдалась нелёгкой – если употреблять цензурную лексику. У Иса было что ещё сказать по этому поводу, да вот только никакие слова тут бы не помогли – это был именно тот градус кабздеца, когда не кричишь и ругаешься, а просто опустошенно молчишь.
Когда он увидел Раоку, снова почувствовал связь с ней, стало очень страшно, потому что на какой-то жуткий момент ему почудилось, что в этих глазах не осталось ничего от его пары – только тьмы и боли до краёв. Потом, когда она не то не узнала его вовсе, не то приняла за врага, ему стало ещё страшнее. Королева в своей извечной шутливой манере вещала о возможном безумии бывших участников Игры, и просто слушать это, не сломав синеволосой мрази парочку лишних конечностей, было для Ледяного достаточно тяжелым испытанием. Ситуация, однако, и так попахивала международным скандалом – и, будь на месте фейри оборотни или демоны, оный бы точно разразился. Остроухие, однако, были в этом смысле попроще – Королева в привычной манере позубоскалила, наблюдая за попытками Иса держать лицо, и вежливо сообщила:
– Поздравляю, драгоценный племянник: если Королевский Холм впустил тебя в разгар темнейшей ночи – значит, никто не может тебе этого запретить.
Как ни странно, Мирана даже Брана отдала почти без вопросов – попускала пыль в глаза для вида, но не более того. Правда, в нагрузку умудрилась всучить ещё парочку людей из техногенного мира, якобы в качестве подарка. Ису эти сомнительные подарочки, которые могли быть больны каким-нибудь магическим поветрием, запрограммированы на убийство или завербованы для шпионажа, не нужны были от слова совсем, но Королеве не отказывают, особенно в тех случаях, когда она вроде как была мила и вежлива (учитывая прошлое Раоки и напряженность между их расами, встреча прошла, можно сказать, даже чересчур легко).
Именно потому Ис принял парочку смертных без вопросов, здраво рассудив, что вышвырнуть ненужный балласт в море можно и по дороге, чтобы не улаживать потом этот вопрос с тем же Осом, который в некоторых случаях, все же, бывал излишне сердоболен. А так – потеряли и ладно, все равно утонуть – куда лучшая судьба, чем та, что ожидала бы их у фейри.
Благо, у Ледяного и без того было предостаточно проблем: Раока, которая после танца с проклятым призраком впала в ещё более отстраненное состояние, Мия, явственно раздираемая изнутри противоборствующими магическими потоками, лучший друг госпожи Мики, пребывающий в магическом сне и ещё непонятно, собирающийся ли когда-либо просыпаться. Дополнительный флёр очарования создавал Призрачный Старейшина, который, не будь дурак, устроил локальный армагедец, пытаясь пробиться-таки к ним. В итоге, сам Холм как был, так и остался, ни травинка не опалилась, зато на выходе они обнаружили лес, выжженный чуть ли не до горизонта, и кратеры такой глубины, что там могли бы образоваться озёра, в теории подходящие для прогулок на средних размеров кораблях. Второй Советник тоже не радовал: чувствуя раздрай в душе пары, он полыхал чистейшим пламенем, походя сжигая то, до чего не добрался Призрачный. В общем, Ис просто порадовался, что Мирана не вышла их провожать – за порчу Древнего Леса Королева и убить могла, а с Ледяного и так хватило развлекательных мероприятий за последние несколько дней – на пару лет вперёд, как минимум. Успокаивало Ледяного только одно – до него долетали эмоции Гора, пусть и полустёртые расстоянием. Это значило, что все живы, а остальное – поправимо. По крайней мере, в этот раз…
В общем, Ис обозрел своих подопечных и споро скомандовал отлёт – со всем этим дерьмом следовало бы разбираться за границей Страны Холмов, заручившись поддержкой ведомства, друзей и семьи. Он прикинул, что времени в дороге как раз хватит, чтобы оценить состояние Раоки, подлечить по мере возможности и решить, кого из специалистов подключать. Конечно, Ис по привычке предпочёл бы Джейса – оный не был лекарем в прямом смысле этого слова, но отлично разбирался в анатомии больших и малых рас, а также был гением теоретической магии. Опять же, суждению дворфа, равнодушного к придворным разборкам, Ис доверял – чего нельзя было сказать о Придворном Лекаре и его подопечных, которые порой все же позволяли себе участвовать в политических многоходовках разной степени значимости.
– Простите, шеф, я полечу с людьми – мне не очень комфортно с вами рядом.
К таким поворотам Ледяной готов не был, вот никаким гребаным образом не. То есть – шеф? Не очень комфортно? В самом, мать его четырежды с подвывертом, деле?!
Его драконья половина обиженно сжалась внутри – равнодушие со стороны пары заставляло чувствовать себя уязвимым и больным. По идее, такая реакция была неправильной: Гор был его признанной половиной, и в теории чувствовать кого-то ещё Ис не мог. Теория, однако, будучи по природе своей штукой замечательной, с практикой все же сходилась далеко не всегда – иначе Ису, содержавшему несколько аналитических отделов планирования, не приходилось бы сталкиваться с тем, что на реальных операциях, даже идеально продуманных, что-нибудь всегда идёт не так.
В данном случае связь с Раокой, укрепившаяся за последнее время, все так же полноценно ощущалась, передавая крайне противоречивые, болезненные сигналы, заставляющие драконью сущность взволнованно метаться внутри. Пытаясь успокоиться, он отвлёкся и пропустил момент, когда фейри действительно ушла подальше от него, в сферу к Дану Алому, устраиваясь рядом со спящим Браном и настороженной человечкой.
Отвратительный выбор соседей, на самом деле – кто знает, какие сюрпризы таит в себе подарочек Королевы? А уж в том, что оные присутствуют, Ис не сомневался ни единой секунды. Первым порывом было, разумеется, настоять на своём, но без квалифицированной оценки состояния пары любое давление или принуждение могло аукнуться боги знают чем ещё.
Проявлял стоицизм он, впрочем, не так уж долго: стоило человечке заикнуться про открывшуюся рану, как дракон потерял терпение окончательно и бесповоротно, осторожно погружая пару в сон. Иномирянка не соврала: голубая кровь действительно окрасила бок Раоки, да и остальные раны, несмотря на всю его целебную магию, и не думали затягиваться. Ис сцепил зубы и повернулся к этим двоим.
– Это ты сделала с ней?
– Я не понимаю, – пробормотала женщина, и это было более чем логично: переводчик срабатывал только тогда, когда его хозяин пытался ответить на иномирную речь.
– Ты сделала это с ней? – повторил дракон холодно, – Отравила её?
– Нет! – вскричала женщина, – Вы же сами видели, она вышла из черной субстанции уже в таком состоянии! У неё как минимум четыре проникающих в корпус острым предметом, раны не обработаны и не зашиты – разумеется, они кровоточат! Если это кровь, конечно. В смысле, девушке не помешает рентген, и, если её внутренние органы расположены так же, как человеческие, то есть вероятность, что задета печень, что очень плохо.
Ис прищурился, вновь окутывая Раоку сильнейшими чарами исцеления. Могла ли отрава попасть ей в вены во время этой их Игры? Или это происки синеглазого мальчишки-призрака, которого Ис с удовольствием убил бы ещё раз, случись оказия?
– Сэр, а вы фей или дракон? Я долго смотрел на вас, но так и не смог понять, – выдал вдруг человеческий ребёнок. Ис едва не поморщился – не из-за наглости мальчика, конечно. Что взять с маленького ксеноморфа? Проблема была в другом: иногда Ледяной остро ненавидел свою должность.
Вот как сейчас.
Ис прекрасно знал, как искусны фейри в вопросах промывания мозгов, замещения разумов и внедрения программ. Они могли заставить вспомнить несуществующее, поверить в любую ахинею, сделать что угодно. Принимать в подарок от Королевы Фейри живой товар – идиотизм, недопустимый для Главы Безопасности.
Во-первых, потому что за его слабость могут заплатить другие. Во-вторых, потому что в противном случае с вероятностью в девяносто процентов руки пачкать пришлось бы князю или советникам, что совсем не дело.
Для такого есть Ис.
Только вот убить женщину и детёныша, беззащитных и ничего не понимающих… Не то чтобы Ису никогда не доводилось делать и худшие вещи.
Не то чтобы ему это нравилось.
– Простите его, – проговорила женщина быстро, – Мой мальчик болен, он просто… не понимает, что говорит.
Дракон придирчиво оглядел ребёнка, не поленившись просканировать. Тот был, на удивление, потенциально весьма могущественным колдуном – вот и весь секрет болезни. Ледяной читал, что в техногенном мире очень многим людям с зачатками дара приходится крайне нелегко – совершенно неподходящая среда в сочетании с Предназначением, разрушающим психику невозможностью исполнения.
Он бы быстро выздоровел здесь…
– Пожалуйста. Пожалуйста, не надо, – она что-то увидела в его глазах – умная девочка. И проницательная.
– Я клянусь вам, я не делала с ней ничего, – говорила она быстро, как тот, кто пытается торговаться со смертью, – Я хороший врач, училась в Бартсе. Я могу быть полезна вам. Пожалуйста…
Она не плакала. Пожалуй, разревись она, Ис все же убил бы её, но женщина была смелой, достойной, даже перед лицом ужасного монстра, которого не понимала, она не опускала головы – и дракон не мог не оценить этого.
Он сам был таким, чего уж там.
Ис знал, что статистически семьдесят процентов людей, попадающих в их мир из техногенного, гибли. Это было закономерно – выросшие в обществе победившей алхимии и артефакторики, они были совершенно не подготовлены к миру хищников, магии и богов. Ледяной их не слишком жалел, будучи откровенным: считал, что за глупость и слабость нужно уметь расплачиваться.
Эта женщина, однако, была не такой. Она не казалась тепличным цветком, страдающим без информационной сети и истерящим по поводу и без. И он знал что, наверное, пожалеет об этом, но…
– Хорошо, – сказал он спокойно, – Но вы пройдёте карантин и ментальные проверки.
– Насколько это опасно? – спросила она тихо, – Эти проверки?
– Это больно, – честно признал Ис, – По крайней мере, для вас – мальчику будет проще. Но нет, для жизни не опасно – если вы не шпионка, конечно.
Она медленно кивнула и тихо сказала:
– Спасибо.
– Не стоит, – отрезал Ис. Было странно слышать от неё слва благодарности – в целом, незаслуженные.
– Позвольте помочь перевязать её, – вдруг попросила женщина, – Раны все ещё кровоточат.
Ледяной хотел было спросить, не бредит ли она – с тем-то количеством исцеляющих чар, которые он вбухал – но с искренним ужасом увидел, что иномирянка права: кровь, вопреки всем законам магии, текла все быстрее.
– Нужно действовать, – сказала женщина настойчиво, – Нужно порвать её наряд и сделать бинты. Ну же, у пациентки кровотечение!
Вздохнув (ещё им не командовали маленькие человечки!), Ис выпустил коготь и создал специальное заклинание, чтобы разрезать ткань киото. Совет женщины имел смысл: непроницаемая для жидкостей, магически обеззараженная ткань была идеальным подспорьем.
Сама ситуация, однако, ему не нравилась.
"У нас проблемы?" – вопросил Призрачный мысленно.
"Нужно поспешить," – бросил Ис отрывисто.
"Нужно значит нужно," – протянул призрачный философски, набирая скорость. До Предгорья оставалось совсем немного.
Они ворвались в лекарское крыло в самый разгар веселья: персонал изображал кипучую деятельность, нарезая круги вокруг слабо сопротивляющегося Гора. Волк, которого опутали диагностирующими чарами, как гирляндами, явственно всеми швабрами души жаждал оказаться где угодно, но только не здесь. Он бы, скорее всего, и оказался, но за происходящим надзирал своими бдительными очами Ледяной Старейшина. Родственничек был, как всегда, идеален и прекрасен, как статуя, но Ис мог бы поклясться: его выдернули прямо из постели, когда стало ясно, что Гор пришёл в себя, а Иса нигде нет.
Очень логично с их стороны, на самом деле. Проводить какие-то не одобренные заранее лекарские манипуляции с парой высокопоставленного дракона без согласия его или его семьи мог бы только идиот, а таковых, как несложно догадаться, в придворные лекари не особенно брали… ну, либо жили они недолго, что тоже как вариант.
На Иса с окровавленной Раокой на руках местное собрание отреагировало неоднозначно, примерно как на явление Веселого Пьяного Бога народу: все смотрят, глазами хлопают и знать не знают, что делать с подобным чудом.
Вполне предсказуемо, раньше всех от ступора отошёл Каменный Лекарь: за десять тысяч лет срочных ночных вызовов и развесёлых государственных переворотов волей-неволей научишься быстро реагировать на непредвиденные обстоятельства. Примерно одновременно с этим Гор начал вырываться уже всерьёз, что, разумеется, разметало диагностические заклинания в клочья: все же, оборотническая знать, пусть даже и в ослабленном состоянии – твари весьма опасные.
– Сохраняйте спокойствие, – скомандовал Каменный, которому хватило беглого взгляда для оценки ситуации, – Укладывайте дивную госпожу в энергетический кокон, нужно определить, что не позволяет тканям регенерировать.
Ис послушно сделал, как сказали, краем глаза отметив, что Гор уже встал за его плечом. Оборотень исхудал, двигался не так уж уверенно, но в целом был здоров, видит небо, здоров, и это накатило на Иса волной облегчения. Да, от него исходила странная злость, и боль, и радость встречи, и эти эмоции сбивали с толку, но Ледяной, по правде, и на ненависть был бы согласен – лишь бы волк был жив.
Между тем, вокруг развилась бурная деятельность, часть лекарей, подчиняясь приказу Иса, последовала за Призрачным старейшиной, дабы поместить Брана под наблюдение, а людей в карантин. Ледяной махнул рукой, создавая вестника: ему нужен был Джейс, здесь и сейчас, потому что – кто ещё лучше разбирался в ядах и вредоносной магии?
"Ты правда послал её туда? В знаменитые чертоги Лесного Короля? Чтобы спасти меня, ты решил пожертвовать второй моей парой – одним заклятьем двух зомби, удобно," – голос Гора, ворвавшийся в мысли Иса, буквально вибрировал от ярости, – "Я всегда знал, что ты скотина, но не думал, что настолько".
Дракон нашёл в себе силы криво улыбнуться.
"Вот что значит имидж, да?" – поинтересовался он весело – или он надеялся, что это было именно веселье, а не проклятая боль разочарования, – "Я же в принципе не против послать нашу общую пару на бойню, ничего такого в этом нет. А ещё я ем младенцев, ворую у сирот и насилую вдов – ну, ты знаешь, примерно так обо мне обычно говорят. Неудивительно, что ты тоже проникся верой в такие чудеса."
Гор, до которого явно долетели все испытываемые Исом эмоции, тут же пошёл на попятную. Дракона омыло волнами сожаления.
"Она сказала, что это было твоё задание…"
Перед глазами Иса замелькали смазанные образы жутковатых пейзажей Лабиринта.
"Да, конечно, держу пари, что она много чего могла бы поведать – в той милой атмосфере и замечательном состоянии. Вот придёт в себя – разузнаешь подробности", – отрезал Ис, – "И в следующий раз, может быть, подумаешь дважды, прежде чем эпично самоубиться!"
Оборотень тихо вздохнул.
"Прости," – сказал он коротко, – "Что с ней?"
"Хороший вопрос", – отозвался дракон.
– Господа лекари, ваше мнение? – уточнил он вслух.
– По предварительной оценке, яд или чары – либо сочетание того и другого – не позволяют госпоже регенерировать, – отчитался Каменный, – Ткани отторгают лечебную магию. Необходимо провести анализ и попытаться определить причину.
– И займусь этим я, – пропел весёлый голос от двери, – Потому что редкие яды фейри – это моя страстная любовь,
Джейс оставался собой, даже разбуженный посреди ночи и сопровождаемый монстром с доброй сотней щупалец.
Как и следовало ожидать, появление Амо вызвало немалый фурор. Гор, глупый коврик, которого жизнь вообще ничему не учит, тут же выпрыгнул между Исом и комком щупальцев, мгновенно забывая, кто тут умеет превращаться в многотонную бронированную тушу, а кого только что вытащили из стазиса. В руках у старичка-Каменного зажглость что-то такое, от чего волосы встали дыбом даже у Иса. Ледяной готов был поклясться, что применённые лекарем чары подпадают под статью не то что запретных, а проклятых и забытых, и сделал зарубку на будущее – вытрясти из старого сморчка побольше информации.
Остальные лекари показали себя с лучшей стороны – отвлеклись, но продолжали держать себя в руках, и Ледяной мысленно их одобрил. Двое заистерили, правда… что же, значит, скоро в княжеской резиденции повится парочка новых вакансий.
Да, идея привести сюда Амо в истинном обличьи была не такой уж плохой.
– Уберите эту тварь из моей лаборатории. Немедленно! – голос Каменного опасно понизился. Что, старичок, уже не такой невозмутимый?
– О, не переживайте, – разулыбался Джейс, – Он опутан чарами подчинения! Это мой новый питомец, он, знаете ли, безвредный.
– Это высший метаморф категории Ило или даже Амо, – отрубил Каменный, – Во-первых, это разумное существо, а не домашнее животное. Во-вторых, это крайне опасное существо, которому не место в моей лаборатории, в этом дворце, в Предгорье и даже в нашем мире. Надеюсь, коллега, всего вашего гения хватит, чтобы это понять?
– О, так вы раньше сталкивались с такими существами, – пропел Джейс, – С вашей стороны было преступлением не изучить их. Впрочем, вы не слишком-то озабочены прогрессом, коллега?
– Нет – в случаях, когда оный предполагает изобретение очередной смертельно опасной игрушки.
– То есть, мои диагностические лучи и амулеты-проитвоядия уже не спасают жизни? Эх, кажется, меня потчуют устаревшей информацией…
– При всем уважении, – прервал этот цирк Ис, – У нас есть проблемы поважнее. Джейс?
Дворф хмыкнул.
– Я говорю, а диагностика работает! Яд на основе мёртвой крови, один из моих любимых разделов Старой Истории фейри – потрясающе сложная в изготовлении штука, но эффект того стоит. Не будь у Раоки с собой моих амулетов-противоядий, умерла бы от первой же раны, а так – выкарабкается. Придется повозиться, подержать её в лечебном сне пару недель и вырезать пораженные участки…
– А вас не смущает, коллега, что яд уже распространился по организму и вырезать придётся крайне много? – уточнил Каменный холодно, – Я хочу провести диагностику и попытаться хотя бы примерно определить, к какому дому принадлежал фейри, создавший яд и сопутствующие чары…
– Тут я, вполне вероятно, смогу помочь, – прервал Гор хрипло, – Её ранил представитель дома Шип Розы.
– Вот как… тогда…
Дальше со стороны обоих учёных последовал поток магических терминов, которые Ис, конечно, когда-то изучал по долгу службы, но после – забыл, как страшный сон. Он собрался уже вклиниться в обсуждение, когда Ледяной Старейшина осторожно положил руку ему на плечо.
– Оставь их позаботиться о девочке, Ис. Вещи нынче стали непросты и довлеют над нами, потому мне надо сказать тебе пару слов наедине.
Дракон собрался было воспротивиться, но мысли Гора тут же всплыли в голове: "Иди, я присмотрю".
И Ледяной послушался, потому что, справедливости ради, двоюродный дедушка никогда не дёргал его просто так.
Они медленно вышли на террасу, прилегающую к лекарско-исследовательскому крылу Княжеской Резиденции Предгорья.
Оная представляла собой ухоженную, уставленную столиками, обрамлённую висячими садами, огромную площадку на горном плато. Все здесь было спроектировано архитекторами-дворфами так, чтобы потенциально раненному либо несущему несколько сфер с пострадавшими дракону было максимально удобно здесь приземлиться. Вид открывался потрясающий: традиционно считалось, что больным идёт на пользу созерцание красот и просторов, потому с террасы можно было рассмотреть развилку воздушной вагонеточной дороги, и сеть водопадов, опоясывающих полукругом Княжескую долину, и Посольскую площадь, предназначенную для контактов с наземными расами, и выточенные прямо в скалах административные здания, и Дом Совета, венчающий вершину одной из гор. От этого захватывало дух, навевало патриотизм. Ис, приходя сюда, всегда по-настоящему вспоминал, почему любит Предгорье.
