Текст книги "Эмиль XIX века"

Автор книги: Альфонс Эскирос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

XIV
Въ морѣ

Лондонская гавань, 3-го марта 186….

Нашъ корабль долженъ отплыть черезъ два дня и мы уже перебрались въ наши каюты.

Прибывъ въ Лондонъ я справился о кораблѣ, который долженъ былъ въ скорѣйшій срокъ отплить въ Перу и объявленіе о которомъ я прочиталъ шесть недѣль тому назадъ; названіе его Минотавръ. Капитанъ, котораго я встрѣтилъ въ докѣ – мущина лѣтъ сорока двухъ, черноволосый, маленькаго роста, коренастый и расположенный къ тучности, не смотря на дѣятельную жизнь, которую онъ ведетъ. Очень хвалятъ его опытность и знаніе дѣла и прочность его судна. Мнѣ рѣдко случалось встрѣчать болѣе открытую, умную и честную физіономію. Онъ познакомился въ портахъ Австраліи съ старымъ морякомъ, съ которымъ я во время-оно долго плавалъ и какъ друга своего встрѣтилъ меня съ распростертыми объятіями. Мы съ нимъ тотчасъ условились, что я на Минотаврѣ буду исполнять свою прежнюю должность корабельнаго доктора, а Эмиль будетъ юнгой во все время плаванія.

Мать Эмиля сначала пришла въ ужасъ отъ несчастной участи, которая его ожидала, но я успокоилъ ее, объяснивъ ей побужденія, заставившія меня поступить такимъ образомъ. Эмилю болѣе тринадцати лѣтъ, онъ высокъ ростомъ и силенъ; здоровье его, отчасти благодаря системѣ, по которой его воспитывали, превосходно. Я нашелъ, что сдѣлать его юнгой прекрасное средство чтобы развить его силы, придать гибкость и крѣпость его членамъ и мускуламъ и пріучить его къ упражненіямъ, которыя требуютъ столько же ловкости, смѣтливости, сколько истиннаго мужества. Елена и я никогда не желали сдѣлать изъ Эмиля одного изъ тѣхъ несчастныхъ недоносковъ науки, вся жизнь которыхъ сосредоточилась въ одной головѣ. Пусть другіе восхищаются сколько хотятъ блѣдными, недоросшими юношами, въ которыхъ ученье забило всѣ силы къ дѣятельности: это былъ не нашъ идеалъ юноши.

Не помню, гдѣ я читалъ или слышалъ, что нужно сдѣлать не~ большой надрѣзъ можемъ на внутренности раковины извѣстной породы устрицъ, для того чтобы этимъ искуственнымъ способомъ заставить ее произвести жемчугъ. Воспитатели поступаютъ такимъ образомъ съ лучшими учениками. Они уродуютъ ихъ организмъ, чтобы получить умственное отложеніе, которое называютъ знаніемъ. Но я очень сомнѣваюсь, можетъ ли качество отложенія вознаградить за потерю силъ и здоровья. Безспорно, человѣкъ созданъ на то, чтобы знать; но физическій трудъ такъ же необходимъ, какъ умственный для здоровой дѣятельности мозга. Будемъ воспитывать всѣ силы человѣка, не будемъ пренебрегать ни чѣмъ изъ того, что намъ дала природа, Эмиль, мнѣніе котораго я спросилъ прежде окончательнаго рѣшенія, въ восторгѣ отъ моего плана. Какъ всѣ. мальчики его лѣтъ онъ радъ всякой новости и гордится тѣмъ, что выучится ремеслу. Впрочемъ, это требуетъ объясненія. Я вовсе не считаю себя вправѣ выбрать сыну моему карьеру, такъ же какъ не считаю себя вправѣ навязать ему извѣстный складъ убѣжденій какъ религіозныхъ, такъ и политическихъ. Къ тому же для него еще рано думать о какой бы то ни было профессіи, да и самъ онъ. еще не можетъ звать, къ которой онъ будетъ способенъ. Воспитаніе его еще только начинается. Но я думаю, что никогда не можетъ быть рано развивать въ ребенкѣ желаніе и честолюбіе быть полезнымъ. Благодаря урокамъ матери, Эмиль умѣетъ уважать трудъ; онъ воображаетъ, что заплатитъ за свое мѣсто на кораблѣ, лазая по мачтамъ и снастямъ; это справедливо только отчасти, но я, разумѣется, и не подумалъ разрушить эти иллюзіи. Пусть онъ гордится тѣмъ, что ѣстъ кусокъ хлѣба или морскаго сухаря заработанный своимъ трудомъ, я упрекнулъ бы себя, если бы отнялъ у него эту гордость.

Съ другой стороны дисциплина купеческаго судна, когда она не продлится долѣе нѣсколькихъ мѣсяцевъ, должна благодѣтельно вліять на его нравственныя силы. На морѣ быть свободнымъ можно только повинуясь долгу. Въ подчиненіе моряка дисциплинѣ входитъ много самостоятельности и личной иниціативы, этимъ она отличается отъ дисциплины солдата. Человѣкъ, который не зная законовъ природы, повинуется тому кто знаетъ ихъ, поступаетъ разумно и въ тоже время самостоятельно. Я не преувеличиваю въ собственныхъ глазахъ хорошія послѣдствія этого ученья. Эмиль не сдѣлается морякомъ, если выучится нѣсколькимъ маневрамъ со снастями во время нашего переѣзда. Но это ученье принесетъ ему, тѣмъ не менѣе, извѣстную долю пользы. Онъ узнаетъ нѣсколько море, главныя части корабля и названія снастей. Сколько есть. мальчиковъ его лѣтъ, для которыхъ этотъ плавающій міръ совершенно неизвѣстенъ.

Я всего болѣе хочу, чтобы Эмиль собственнымъ опытомъ составилъ себѣ понятіе объ исполинскихъ силахъ природы и о томъ" сколько присутствія духа и энергіи ума нужно человѣку чтобы бороться съ ними и побѣждать ихъ. Этотъ важный урокъ дастъ ему путешествіе. Я право не могу слышать безъ смѣха, какъ учителя: разсказываютъ маленькимъ надутымъ чванствомъ лѣнтяямъ, что они цари творенія. Только остается прибавить, что ихъ бѣлыя и нѣжныя ручки сотворены на то, чтобы править на небѣ колесницей солнца. Приведите этихъ царей творенія на море и какъ они испугаются, чтобы огромныя волны его не плеснули имъ въ лицо. Эмиль долженъ въ ранніе годы жизни узнать, какою цѣной человѣкъ дѣлается побѣдителемъ стихій и какими постоянными усиліями онъ поддерживаетъ свою власть надъ ними. Капитанъ, которому я объяснилъ свои мысли, какъ умный человѣкъ, понялъ какъ нельзя лучше смыслъ урока, приготовленнаго мной Эмилю. Умственный трудъ долженъ для юношества быть наградой за физическій.

XV
Чему учатся на кораблѣ

5-го марта мы прибыли въ Грэвзендъ и лоцманъ Темзы сдалъ нашъ корабль на руки лоцману пролива, который долженъ вывести насъ изъ устья рѣки; къ шести часамъ капитанъ вышелъ на палубу и осмотрѣлъ хороши ли бочонки провизіи, воды, сухарей и солонины. Мы простояли ночь на якорѣ; на другой день около полудня мы снялись съ якоря и буксировались небольшимъ пароходомъ, но съ очень сильной машиной, Нельсономъ. Когда мы проходили мимо маяка Нора, поднялся легкій попутный вѣтеръ и мы поставили часть парусовъ. Вода измѣнила свой цвѣтъ и приняла грязновато зеленый оттѣнокъ.

Тутъ для меня настала минута начать исправленіе моей должности корабельнаго доктора. Эта должность на англійскомъ суднѣ не синекура: на Минотаврѣ тридцать пять пассажировъ перваго класса и очень немногіе изъ нихъ выдержатъ безъ болѣзни первую встрѣчу съ моремъ. Елена и еще двѣ женщины однѣ избѣгла счастливо морской болѣзни.

8-го марта мы были близь отмелей. Лоцманъ пролива сдалъ команду капитану и уѣхалъ на берегъ. Пароходъ, который буксировалъ насъ, снялъ буксиръ и предоставилъ насъ нашимъ собственнымъ силамъ, т. е. парусамъ. Это былъ послѣдній случай сообщенія съ берегомъ и многіе изъ пассажировъ и моряковъ отдали лоцману письма. Теперь пришла очередь матросъ приняться за дѣло. Старшій и младшій штурманъ распредѣляли вахты и ставили матросовъ по мѣстамъ. На поднятыхъ до половины мачтъ стеньгахъ висѣли и надувались мало по малу паруса. Корабль дрогнулъ, онъ. почувствовалъ себя снова вольной птицей, которая расправляетъ крылья чтобы летѣть. До этой минуты онъ казался такимъ несчастнымъ, пристыженнымъ тѣмъ, что его велъ за собой на привязи другой.

Командѣ роздали по рюмкѣ рому, которая, должно сознаться, была вполнѣ заслужена. Я узналъ знакомые мнѣ Бичи Гэдъ, мысъ графства Суссекскаго, островъ Уаитъ, Стартъ Понятъ. Вода теперь великолѣпнаго ярко зеленаго цвѣта и морскія травы, какъ охабки длинной соломы, плаваютъ на поверхности. Мы встрѣтили корабль, возвращавшійся въ Англію. Мы поднимаемъ флагъ и на таинственномъ языкѣ сигналовъ просимъ его объявить о нашей встрѣчѣ въ конторахъ Лойда. Наконецъ мы вышли изъ пролива. Погода прекрасная, пассажиры выходятъ на палубу подышать свѣжимъ вѣтеркомъ.

Видъ безпредѣльнаго моря всегда приводитъ меня въ восторгъ, но на этотъ разъ меня занимала мысль о той массѣ познаніи, которую намъ дало мореплаваніе. Возьмемъ, напримѣръ, планетную систему. Астрономія дочь мореплаванія. Быть можетъ человѣкъ не началъ бы вопрошать тайны движеній небесныхъ тѣлъ, если бы его не побудила къ тому потребность отыскать дорогу въ пустынѣ морей. Чтобы направлять свой путь по волнамъ въ своихъ поискахъ за богатствами, онъ выучился съ самой мелочной точностью измѣрять время и разстоянія. Простой безграмотный матросъ обладаетъ основательными свѣдѣніями на этотъ счетъ почерпнутыми изъ практики. Попробуйте заговорить съ нимъ о нѣкоторыхъ явленіяхъ природы и онъ научитъ многому ученаго, который зарывался до цѣлымъ годамъ въ библіотекѣ. Благодаря замѣткамъ, собраннымъ экипажами кораблей разсѣянныхъ по дальнимъ морямъ, мы начали теперь догадываться, что можно составить таблицу вѣтровъ и бурь… Самая своенравная изъ стихій повинуется закону; самое безпорядочное изъ явленій природы подчинено общему порядку; лотъ открылъ намъ глубину океана, его мрачныя пустынныя бездны усѣянныя обломками. Теперь человѣкъ въ состояніи начертать карту подводныхъ теченій и мы обязаны морякамъ за наши познанія объ образованіи вселенной.

Вѣчно движущееся море было свидѣтелемъ возникновенія и уничтоженія материковъ, смѣнявшихъ другъ друга, поднятія горъ и вулканическихъ переворотовъ, отъ которыхъ оно и теперь содрогается въ своей безднѣ. Оно и теперь тоже, какимъ было при образованіи міра: оно такъ же борется неустанно, обгладывая берега, стирая гранитныя скалы и вырывая мѣстами клочья земли, которые она несетъ изъ одного полушарія въ другое. Изъ этихъ матеріаловъ оно строитъ новые берега, острова, мысы, для того чтобы ихъ снова уничтожить потомъ. Въ своей вѣчной работѣ оно изъ эпохи въ эпоху сдвигается съ своего мѣста съ спокойной и страшной силой. Мать первыхъ органическихъ существъ, море какъ и прежде великое хранилище жизни.

Море раздвинуло границы нашихъ знаній, но есть нѣчто больше знанія чѣмъ мы обязаны морю: мужествомъ, энергіей, которые развиваетъ въ насъ борьба съ океаномъ. Безъ этой борьбы человѣкъ никогда не узналъ бы вполнѣ свои силы. Жизнь моряка лучшая школа, чтобы воспитать эти силы. Суровый и мрачный воспитатель – море каждый день учитъ дѣтей, отданныхъ въ его руки, спокойствію духа, самообладанію, увѣренности въ себѣ, непоколебимому мужеству; учитъ ихъ переносить всѣ лишенія, смотрѣть прямо въ лицо каждой опасности. Какъ опредѣлить, сколько смѣлости оно придаетъ уму, сколько нравственной силы характеру. Море было побѣждено моряками, но и побѣжденное, оно имѣетъ право гордиться своими побѣдителями: оно создало ихъ, они его воспитанники.

14-го марта 186.

Вѣтеръ загналъ насъ по направленію Бискайскаго залива. Капитанъ сказалъ мнѣ, что онъ употребитъ всѣ усилія, чтобы не попасть въ этотъ заливъ, который страшенъ даже самимъ морякамъ. Волненіе сильно, но оно не заставляетъ насъ задержать ходъ. Я право готовъ думать, что и Бискайскій заливъ, какъ и многіе люди, лучше своей репутаціи.

Въ продолженіи нѣсколькихъ дней я имѣлъ полный досугъ изучатъ нашъ корабль. Это цѣлый маленькій пловучій мірокъ. Науки, искуства и ремесла сошлись, чтобы создать его. Матросъ, для удовлетворенія своимъ ежедневнымъ потребностямъ, принужденъ съизнова проходить всѣ ступени цивилизаціи. Подобно Робинзону на пустынномъ островѣ, онъ самъ вновь изобрѣтаетъ для себя необходимыя ему приспособленія къ работѣ. За отсутствіемъ женщинъ онъ самъ моетъ и чинитъ свое бѣлье и платье. Чистота и порядокъ, которыми отличается его скромная каюта, достаточно указываетъ на то, какимъ можетъ быть современемъ его коттеджъ. Эти морскіе герои имѣютъ домовитыя наклонности муравья.

Еще одно преимущество корабельной жизни заключается въ томъ, что на кораблѣ довольно дѣла для всѣхъ, у кого только есть добрая воля работать. Нашъ Купидонъ вступилъ опять въ должность повара, которую уже не въ одномъ путешествіи исполнялъ съ честью. Жена его исправляетъ обязанность экономки. Елена помогаетъ мнѣ ходить за больными, кромѣ того, она играетъ на фортепіано и тѣмъ развлекаетъ скуку пассажировъ и доставляетъ имъ не малое утѣшеніе; даже моряки собираются по вечерамъ на верхнюю палубу слушать ея игру.

Эмиль уже былъ на работѣ; онъ уже научился ходить по палубѣ какъ морякъ, начинаетъ лазить по веревочнымъ лѣстницамъ, и для новичка довольно ловко справляется со всѣми маневрами, которымъ это обучаютъ. Образъ жизни, которую ведутъ юнги на кунеческомъ кораблѣ, правда тяжелъ, но полезенъ для здоровья. Морской воздухъ изощряетъ аппетитъ, Эмиль кажется способенъ съѣсть цѣлую акулу. Какимъ онъ выглядитъ ловкимъ и красивымъ въ своей синей рубашкѣ съ откинутымъ воротничкомъ, открывающимъ шею. Сегодня утромъ, только-что справивъ довольно тяжелую для ребенка работу, онъ подошелъ ко мнѣ и положилъ на колѣни свою голову, всю мокрую отъ пота; я люблю ободрять и поощрять его, но не хвалить: похвала – отрава для души, а родители со слѣпой нѣжностью своей подаютъ ее своимъ дѣтямъ въ слишкомъ большихъ дозахъ. Похвалою молодые люди легко пріучаются нравиться другимъ, я полагаю лучше было бы внушать имъ желаніе заслужить одобреніе своей совѣсти. Поэтому я только сжалъ сына молча въ своихъ объятіяхъ, но я чувствовалъ, что слезы подступаютъ у меня къ глазамъ. Однако Эмиль принялъ мою ласку за похвалу, потому что убѣжалъ очень довольный продолжать свое дѣло. Развѣ онъ не заслужилъ эту ласку, эту похвалу? Даже Лола и та старается быть полезной. Я засталъ ее вчера съ маленькой дѣвочкой пяти лѣтъ, съ которой она подружилась, за какой то книгой. Лола называла ей буквы.

19-го марта 186….

Мы находимся въ виду Мадеры. Съ самаго отплытія нашего дуетъ сѣверозападный вѣтеръ. Около нашего корабля плаваетъ огромное стадо дельфиновъ и плещется въ полосѣ бѣлой пѣны, оставляемой имъ позади себя. Всѣ спѣшатъ на верхнюю палубу чтобы посмотрѣть на нихъ. «Какъ они счастливы, восклицаетъ Лола, они никогда не чувствуютъ морской болѣзни».

Офицеры собираются поохотиться на нихъ. Одинъ вооруженный гарпуномъ становится на бушпритъ и бросаетъ оттуда желѣзную острогу въ ближайшее животное, тогда остальные моряки тащатъ веревку, къ которой привязанъ дельфинъ; при этомъ нужно большая ловкость и увѣренность, не то пораженное животное успѣваетъ сорваться и спастись. Послѣ одной неудачной попытки они поймали одного дельфина. Печень этого животнаго похожа на свиную, мясо его хуже бычачьяго, которое оно однако напоминаетъ не только вкусомъ, но и цвѣтомъ своимъ очень темнымъ. Жиръ этихъ морскихъ свиней превосходно горитъ и его употребляютъ на кораблѣ вмѣсто масла для освѣщенія.

22-го марта 186….

Мы проходимъ мимо Канарскихъ острововъ; впрочемъ мы ихъ едва различаемъ глазами, они едва виднѣются на поверхности океана. Вѣтеръ, задувающій въ различныхъ направленіяхъ, вынуждаетъ насъ держаться въ открытомъ морѣ. Со времени нашего отплытія температура значительно повысилась, но въ особенности сегодня замѣтна перемѣна климата. Даже зябкая Лола замѣнила «свою зимнюю одежду легкимъ платьемъ изъ полотна, затканнаго розовыми цвѣтами.

Вчера солнце закатилось въ море во всемъ своемъ величіи. Ночь была великолѣпная. Темный сводъ неба, какъ засыпанный серебристымъ пескомъ, такъ и сіялъ звѣздами. Къ чему называть ихъ? Имя ихъ свѣтъ. Между ними легко было различить Венеру не даромъ носящую имя этой богини, она и теперь съ женскимъ кокетствомъ смотрится въ зеркало океана.

Около четырехъ или пяти часовъ утра черная полоса на горизонтѣ, въ которой небо сливалось съ массой водъ, раздѣлилась и изъ образовавшагося просвѣта разлился по волнамъ тусклый свѣтъ. Какъ ни коротки утреннія и вечернія сумерки въ широтахъ, гдѣ мы теперь находимся, а можетъ быть именно вслѣдствіе непродолжительности ихъ, заря представляетъ торжественную минуту, какъ бы электризующую всю природу.

Молодой пѣтухъ, котораго мы взяли въ клѣткѣ вмѣстѣ съ другими домашними птицами, прокричалъ три раза свою громкую пѣснь. Голосъ его, при настоящихъ обстоятельствахъ, въ которыхъ мы находимся, производитъ грустное и потрясающее впечатлѣніе, онъ проникаетъ въ самое сердце, напоминая пассажирамъ старую Европу, деревенскую жизнь, тяжелыя сельскія работы.

Небо, звѣзды котораго исчезали одна на другой, казалось начало свертываться какъ занавѣсъ надъ нашими головами и окрашиваться въ лиловый цвѣтъ. Наконецъ показалось солнце. Самыя волны, казалось, пораженныя трепетомъ смирились передъ этимъ источникомъ свѣта и жизни. Все небо пылало и дрожащій золотой свѣтъ засверкалъ на поверхности океана, изъ котораго медленно поднималось великолѣпное свѣтило.

Въ это замѣчательное мгновеніе я замѣтилъ Эмиля и Лолу на палубѣ: они стояли на колѣняхъ въ позѣ выражавшей благоговѣніе и восторгъ.

28-30-го марта 186….

Мы находимся подъ тропикомъ Рака. Лола, кажется, очень наивна ищетъ на небѣ это некрасивое животное, которое въ календаряхъ выдается за одинъ изъ знаковъ зодіака и подвергается за то насмѣшкамъ Эмиля.

Корабль плаваетъ на всѣхъ парусахъ, гонимый свѣжимъ вѣтромъ. Наши спасти скрипятъ, весь холстъ, который имѣется въ запасѣ, привязанъ на мачтахъ; намъ необходимо воспользоваться этими пассатными вѣтрами, которые Англичане называютъ North-East-Trade-Wind (сѣверовосточными торговыми вѣтрами).

Дни постепенно уменьшаются и почти равны ночамъ.

Цѣлыя тучи летучихъ рыбъ поднимаются изъ воды, надъ которой пролетаютъ на подобіе ласточекъ. Прошлою ночью одинъ изъ нашихъ шкиперовъ, закуривая свою трубку, вдругъ, къ величайшему своему удивленію, почувствовалъ на щекѣ ударъ холоднаго и мокраго крыла; осмотрѣвшись, онъ увидѣлъ на палубѣ у своихъ ногъ одну изъ этихъ рыбъ. Онѣ рѣдко поднимаются такъ высоко на воздухѣ; но свѣтъ ихъ привлекаетъ. Между всѣми морскими животными, которыхъ Эмиль видитъ въ первый разъ, безспорно самое страшное и самое опасное – акула, охоту за нею онъ считаетъ какимъ то долгомъ. Сегодня утромъ матросы поймали одного изъ этихъ вампировъ (ихъ называютъ этакъ и еще всякими ненавистными именами) на приманку изъ куска свинины, вѣсомъ около пяти фунтовъ. Это было потрясающее зрѣлище, привлекшее на палубу всѣхъ пассажировъ. Начали съ того, что обрубили животному хвостъ; кажется это составляетъ необходимую предосторожность, такъ какъ не разъ бывали случаи, что акула ударомъ гибкаго своего хвоста переламывала ногу кому нибудь изъ людей стоявшихъ вблизи. Матросы иногда ѣдятъ очень молодыхъ акулъ, но они сами говорятъ, что мясо ихъ не вкусно. Ихъ убиваютъ чисто изъ чувства мести. И какъ же они мучатъ несчастное животное, подъ предлогомъ что оно пожрало того, или другаго изъ ихъ товарищей, и если не само оно, такъ братъ его, или одно изъ ему подобныхъ…. Напрасно я старался ихъ убѣдить, чтобъ они оставили эту жестокую игру, что не слѣдуетъ мучить побѣжденнаго врага. Дай Богъ, по крайней мѣрѣ, чтобъ этотъ урокъ не пропалъ даромъ для Эмиля.

Акулы оставляютъ послѣ себя на кораблѣ ужасную вонь, которая выдыхается не раньше, какъ до прошествіи нѣсколькихъ дней; злыя животныя вредятъ даже послѣ смерти тѣмъ, кто хочетъ избавиться отъ нихъ.

Дѣтямъ понятенъ только законъ возмездія. Въ тотъ же вечеръ поймали дельфина. По дѣломъ ему, сказала Лола, впрочемъ глядя на него съ состраданіемъ, я видѣла, что онъ проглотилъ много красивыхъ летучихъ рыбъ. Дѣйствительно онъ глоталъ ихъ чуть. не цѣликомъ и таковъ ужъ законъ природы – быть съѣденнымъ поѣвши другихъ. Матросы доказали это на дѣлѣ, поужинавъ этимъ. дельфиномъ. Мясо его вареное въ водѣ довольно вкусно, но сухо.

Около 10°30′ сѣв. широты намъ стало видно новое созвѣздіемъ пяти звѣздъ, которое моряки называютъ Южнымъ Крестомъ. Еще новое чудо природы. Вода свѣтится на ночамъ. Эмиль и Лола не могутъ налюбоваться этимъ красивымъ явленіемъ, которое впрочемъ немного пугаетъ ихъ. Они спрашивали меня о томъ, кто зажегъ море. Я объясняю имъ, какъ умѣю, не вполнѣ еще извѣстную причину этого необыкновеннаго явленія: ученые приписываютъ этотъ фосфорный блескъ воды свѣтящимся зоофитамъ. Свѣтъ отражаемый подернутыми яркимъ блескомъ волнами такъ ярокъ, что Эмиль могъ прочесть въ вынутой имъ изъ кармана книгѣ этотъ стихъ Шекспира: My spirit is thine thе better part of me [5]5
  Лучшая часть меня, мой духъ принадлежитъ тебѣ.


[Закрыть].

Этотъ феноменъ свѣтящагося моря тѣмъ поразительнѣе чѣмъ мрачнѣе ночь.

3-го апрѣля 186….

Мы въ виду Зеленаго мыса. Стоитъ тихая погода и экипажъ пускаеть лодки чтобы ловить морскихъ черепахъ. Онѣ спятъ обыкновенно на отмеляхъ, едва прикрытыя водой. Ихъ ловятъ бросая въ нихъ стрѣлы съ четырьмя зубцами, которыя англійскіе матроси называютъ grains. Попавъ въ добычу матросы притягиваютъ ее веревкой прикрѣпленной къ стрѣлѣ; при мнѣ въ продолженіи двухъ часовой охоты поймали восемь черепахъ, и въ каждой было вѣсомъ отъ 15 до 45 англійскихъ фунтовъ.

4-го апрѣля 186…

Мы вышли изъ полосы пассатныхъ вѣтровъ, которые такъ быстро несли насъ по океану. Легкій вѣтеръ порывами задуваетъ съ разныхъ точекъ горизонта. Небо становится блѣдно голубымъ и мѣстами покрывается бѣлыми легкими облаками. Восходящее солнце свѣтитъ какимъ то дикимъ свѣтомъ, но закаты солнца все еще великолѣпны.

9-го апрѣля 186….

Частые и горячіе жизни. Все предвѣщаетъ, что мы приближаемся къ экватору. На бакѣ матросы съ невозмутимо серьознымь видомъ заняты изготовленіемъ накладныхъ бородъ, париковъ и чудовищныхъ нарядовъ. Можно подумать что мы наканунѣ карнавала. Эмиль, не безъ нѣкоторой тревоги помогаетъ этимъ приготовленіямъ. Онъ знаетъ очень хорошо, что его ожидаетъ. Каждый юнга, который въ первый разъ проходитъ экваторъ долженъ выдержать тяжелый искусъ. Это обычай. Старыя морскія церемоніи еще сохраняются въ преданіяхъ моряковъ, хотя утратили уже многое изъ прежней ребяческой торжественности и варварской грубости, которыя дѣлали ихъ такъ страшными для новопосвященнаго. Moряки во многихъ случаяхъ тѣже дѣти, и не оттого ли они такъ безстрашно играютъ опасностями.

3-го апрѣля 186….

Эмиль получилъ крещеніе моряка, Онъ теперь сынъ Нептуна.

Погода неровная, перемѣнчивая. То порывы бурнаго вѣтра, то мертвый штиль. Послѣ страшныхъ ливней выглядываетъ жгучее солнце, которое кидаетъ прямо на наши головы огненныя стрѣлы.

Капитанъ указалъ намъ въ отдаленіи водяной смерчь, котораго моряки такъ справедливо страшатся и которые всего чаще встрѣчаются надъ экваторомъ.

5-го апрѣля 186….

Корабль возвращающійся изъ Индіи или Китая плыветъ въ Великобританію. Онъ далъ вамъ звать сигналомъ, что возьмется доставить ваши письма. Обмѣнъ услугъ поддерживаетъ и на морѣ дружескія отношенія. Мы за то восылаемъ ему ваши англійскіе газеты, которымъ уже болѣе шести недѣль со дня выхода, во которыя будутъ имѣть для экипажа всю свѣжесть новизны. Эмиль и я написали нѣсколько строчекъ вашему доброму другу доктору Уаррингтону.

30-го апрѣля 186….

Температура понижается, воздухъ замѣтно свѣжѣетъ. Мы снова вступили подъ тропикъ козерога. Два дня тому назадъ мы была опечалены потерей одного человѣка изъ экипажа, Порывомъ вѣтра сорвало поперечный кусокъ дерева, который поддерживаетъ снасти; онъ ударилъ въ голову матроса стоявшаго на вахтѣ. Я употребилъ всѣ средства медицины чтобы привести его въ чувства, но напрасно. Онъ не подалъ ни малѣйшаго знака жизни.

Смерть его навела уныніе на экипажъ. Этотъ бравый морякъ быль любимъ товарищами. Капитанъ, видимо растроенный не смотря на спокойную физіономію свою, грубымъ голосомъ отдавалъ приказанія снести мертваго въ свою каюту.

Погребальное молчаніе царствовало на кораблѣ, На палубѣ только и встрѣчались мрачныя лица и угрюмые взгляды, носившіе отпечатокъ тяжелыхъ мыслей. Ночь съ своимъ мракомъ и безмолвіемъ спустилась мало по малу надъ кораблемъ и никогда не казалась она мнѣ такъ величественной и такъ унылой. Въ плескавшихся волнахъ слышались жалобы живыхъ существъ; прерывистый плескъ воды о борты корабля несшаго трупъ, былъ страшенъ.

Насталъ день. Но и яркій свѣтъ солнца не могъ разсѣять мрачныя впечатлѣнія ночи. Всѣ сердца, казалось, застыли въ невольномъ ужасѣ. Покойникъ въ домѣ наводитъ на живущихъ въ немъ печаль смѣшанную съ невольнымъ страхомъ. Корабль пловучій домъ. Привязанности, которыя такъ легко развязываются или рвутся на землѣ, гдѣ есть просторъ разойтиться, завязать другія, крѣпко стягиваются въ тѣсномъ пространствѣ корабля общностью потребностей, опасностей, надеждъ и труда.

Въ это утро Джека не хватало при перекличкѣ на восходѣ солнца, и всѣ вспомнили что Джекъ былъ первымъ, чей громкій голосъ откликался на палубѣ. Онъ не будетъ болѣе откликаться: ail right.

Ожиданіе печальной церемоніи, которое предстояло совершить, придало грустно озабоченный видъ и пассажирамъ и матросамъ. Не смотря на то, что все приготовленіе дѣлалось скрытно, мы замѣчали таинственную бѣготню нѣкоторыхъ матросъ. Флагъ, которыя въ обыкновенное время корабль гордо несъ на верху мачты, висѣлъ на половинѣ ея въ знакъ погребенія. Съ десяти часамъ капитанъ. вышелъ на палубу.

„Настала тяжелая минута, сказалъ онъ грубымъ голосомъ морякамъ. Позовите боцмана и скажите ему, что все готово. Одинъ Богъ знаетъ, какъ мнѣ тяжело исполнять эту печальную обязанность. Но то, что нужно дѣлать, должно быть сдѣлано“.

Моряки прибрали къ сторонѣ свертки каната, занимавшіе часть палубы и открыли бортъ корабля; сквозь это отверстіе, какъ въ слуховое окно, можно было видѣть, какъ волны то поднимались, то опускались.

Корабельный колоколъ зазвонилъ и его похоронный звонъ, пронесшись надъ пустынной бездной, произвелъ потрясающее впечатлѣніе.

На кораблѣ не было священника и потому капитанъ, по обычаю, существующему на всѣхъ корабляхъ Великобританіи, долженъ былъ совершить обрядъ погребенія. Онъ всталъ на свое мѣсто, съ непокрытой головой, съ развернутой книгой въ рукахъ; пассажиры и матросы стали вокругъ него. Капитанъ сдѣлалъ знакъ двумъ человѣкамъ изъ экипажа и они спустились во узкому трапу; черезъ нѣсколько минутъ они снова появились, неся на носилкахъ мертвеца, зашитаго въ парусину. По усиліямъ, съ какимъ ихъ мускулистыя руки поднимали тяжесть, можно было судить, что она была очень значительна. По морскому обычаю въ головѣ и въ ногахъ покойника положили въ саванъ по ядру.

Когда эта печальная ноша показалась въ люкѣ и медленно вынеслась на палубу, невольная дрожа пробѣжала по жиламъ всѣхъ присутствовавшихъ. На груди покойника лежалъ развернутый англійскій флагъ.

Капитанъ началъ читать погребальную службу сильнымъ привычнымъ къ командѣ голосомъ, который смягчался по временамъ низкими дрожащими потами, выходившими изъ глубины сердца; эта борьба хладнокровія и самообладанія, которыя онъ считалъ должнымъ сохранить для своего достоинства мущины, съ болѣе нѣжными чувствами, которыя готовы были ежеминутно прорваться, придавала его лицу странное выраженіе суровости и доброты. Одинъ изъ матросъ исполнялъ должность дьячка и читалъ но той же книгѣ отвѣты. Нельзя было отказать въ величественной поэзіи этой бесѣдѣ объ умершемъ между двумя человѣками, которые каждый день подвергаются тысячамъ опасностей, которые не разъ видали, какъ около нихъ падали товарищи – въ вѣчный мракъ.

То, что они читали, не походило на молитвы. Англиканская церковь не молится за умершихъ; то были разсужденія, взятыя изъ библіи о кратковременности жизни и облеченныя ея поэтическимъ колоритомъ, какъ то: трава зеленая по утру и засохшая къ вечеру, тѣнь скользящая до водѣ, красота мущины и женщины измѣняется съ годами, какъ одежда источенная червями. Еврейскій текстъ, благодаря англійскому переводу, былъ понятенъ для всѣхъ.

Наконецъ наступала роковая минута. Послѣ нѣсколькихъ секундъ молчанія, въ продолженіи которыхъ капитанъ пристально смотрѣлъ въ безпредѣльность моря и неба, онъ въ послѣдній разъ опустилъ глаза на длинную укутанную парусиной вещь, въ которой можно было смутно угадать форму человѣческаго тѣла. Она лежала возлѣ открытаго борта. Капитанъ подалъ знакъ и послышался тяжелый заглушенный шумъ тѣла падавшаго въ виду. Мы увидѣли какъ вода бѣшено закипѣла, затрепетала; потомъ пошли круги развертывавшіеся и стиравшіеся одинъ за другимъ, потомъ – ничего. Вода задвинулась надъ трупомъ какъ могильная плита.

– Я передаю тебя безднѣ! вскричалъ совершавшій обрядъ голосомъ заглушеннымъ волненіемъ.

Въ продолженіе этой церемоніи я по временамъ взглядывалъ на Эмиля, который, казалось, былъ очень взволнованъ. Лола плакала. Сцена была такъ величественно трогательна; они въ первый разъ видѣли похороны. Дѣти оба до сихъ поръ не знали что такое смерть. Разумѣется они очень хорошо знали что все кончается, они видѣли какъ умирали животныя, видѣли какъ исчезали изъ ихъ круга товарищи; но я полагаю что мысль ихъ не останавливалась до сихъ поръ на этихъ случаяхъ; а мы знаемъ только то о чемъ мы размышляли. Быть можетъ и я отчасти тому причиной. Чтобы воспитать Эмиля согласно принятымъ правиламъ, мнѣ бы слѣдовало хорошенько запугать его; мнѣ бы слѣдовало въ ужасающихъ поученіяхъ обставить жизнь его угрозами могилы, а смерть страшилищемъ вѣчныхъ мученій. Но я не счелъ себя вправѣ набросить такъ рано тѣнь на его жизнь. Онъ былъ такъ счастливъ избыткомъ молодой жизни, и я хотѣлъ лучше внушить ему любовь съ его обязанностямъ вмѣсто рабскаго страха наказаній. Мрачныя угрозы не пробуждаютъ совѣсть, онѣ смущаютъ и запугиваютъ ее.

3-го мая 186…

Холодные вѣтры, мрачное небо. Лола увѣряетъ что мы проплыли страны весны, лѣта, осени и теперь вплываемъ въ страну зимы. Пояса имѣютъ свои опредѣленныя времена года, и проѣзжая пояса путешественникъ переживаетъ всѣ времена года.

Волны становятся такими громадными и тяжелыми, что мы едва подвигаемся на перерѣзъ ихъ. Неблагопріятный вѣтеръ сноситъ насъ къ востоку къ Фалкландскимъ островамъ.

8 мая 186….

Мы прорвались наконецъ въ опасный и трудный входъ Магелланова пролива.

Птицы, на половину бѣлыя и черныя, величиной съ дикую утку, которыхъ моряки зовутъ голубями Капа, летаютъ стаями около корабля. Ихъ ловятъ сѣтями натянутыми на кормѣ корабля, въ которыхъ онѣ запутываются крыльями, летая взадъ и впередъ. Еще одна птица возбуждаетъ восторгъ Эмиля своими огромными размѣрами и высотой полета – это альбатросъ.

10 мая 186….

Мысъ Горнъ вполнѣ заслуживаетъ названіе мыса бурь. Можно подумать что океанъ всей своей массой давитъ на нашъ бѣдный корабль, который однако бодро выдерживаетъ натискъ и поднимается впередъ, ныряя изъ пропасти въ пропасть. Пусть воетъ море, слѣпая стихія нашла своего господина.

У меня прибыло нѣсколько больныхъ, которыхъ я лечу.

14 мая 186….

Наконецъ мы обогнули мысъ, но цѣной какихъ страшныхъ усилій. Три дня и три ночи, вѣтеръ дулъ съ такой бѣшеной яростію, что наша гротъ-мачта гнулась какъ соломинка; на палубу допускались только люди необходимые для работы. Много часовъ въ продолженіи этой борьбы я молча удивлялся поведенію экипажа. Храбрость моряка не похожа на храбрость солдата, но она несравненно выше ея. Неустрашимый противъ стихій, матросъ, лицомъ къ лицу борется съ смертью, отъ которой его отдѣляетъ всего нѣсколько досокъ. Онъ борется не для того, чтобы губить, но чтобы спасать своихъ ближнихъ, свою собственную жизнь. И какой страшный врагъ море! Оно самая страшная сила природы. Корабль, ничтожная деревянная скорлупа въ которую бьютъ вѣтеръ, градъ, молнія, горы воды, стоитъ противъ всѣхъ силъ природы.